Глава 28­Любовь-болезнь

19 января 1994 года Куртни купили новый дом - за 1,13 мил­лиона долларов: три этажа, пять спален, Лейк-Вашингтон-бульвар­Ист, 171, в престижном сиэтлском районе Мадрона. Из дома от­крывался потрясающий вид на озеро, он был почти изолирован, если не считать небольшого парка неподалеку. Сад был огромен ­три четверти акра - и полон пышной растительности: магнолии, алтей, рододендроны. На верхнем этаже были большой холодный чердак и несколько неотапливаемых клаДОВ(JК; на втором помеща­лись спальни, в том числе главная, с собственной ванной; на ниж­нем располагались просторная гостиная, современная кухня и ма­стерская~ по совместительству спальня Кали. Из середины гостиной вверх уходила большая лестница. Рядом с домом были теплица и гараж, где стоял Куртов «вэлиант».

Большинство соседей Курта и Кортни либо принадлежали к ста­рому капиталу, либо же представляли новый, всё богатеющий СИЭТJТ¹ - например, Питер Бак из «R.E.M.» или Говард Шульц, орга­низатор сети «Старбакс».

1 В Сиэтле или его окрестностях расположены главные офисы «дмазон», «Майкрософт» и «Старбакс». Первый «Старбакс» находится на ПаЙк-ПлеЙс-.• маркет, в паре домов oT«Sub Рор».

- Дом был потрясающий, - говорит Кали. - Для Курта он был да!Ке слишком большой. Он еще сомневался:.«Мы покупаем охре­нительный особняк. Оно нам правда надо?» Но Кортни его угово­рила. Там оказалось больше роскоши, чем мы привыкли, но к тому же было в доме и что-то пугающее. Большой каменный фундамент, огромный чердак и море места. Дом купили, мы вселились, а потом они уехали [в турне] снова.

я: Они распаковали вещи?

- Вроде того, - смеется он. -Даже не знаю, обжили ли они до конца хоть один дом, в котором поселялись.

я: И продукты по-прежнему з основном были на тебе?

- Да-да, - отвечает Кали. - Я люблю ходить за продуктами.

Я покупал газировку и овсянку тоннами - и кучу всякой вредной еды: замороженные обеды, мороженое, сладкие пироги.

К тому времени обязанности Кали свелись к тому, что он стал больше компаньоном Курта. Хотя он при случае приглядывал за Фрэнсис, его наркомания во время турне «Iп Utero» усилилась, по­этому наняли и других.нянек - кого-то через агентства (девушки держались неделю-другую), кого-то из числа проверенных людей, например Сигрид Сольхейм или Джеки Фэрри (она порой все еще приезжала помочь).

- Кали был сиделкой, - разъясняет Джессика Хоппер. - Он служил буфером между Куртом и Кортни. Ему перепадало гораздо больше, чем я думала. Курт.выдал ему кредитку с лимитом 50 000 долларов - это же с ума сойти. Мы не отдалялись друг от друга, но насколько можно быть близким с человеком, который нахо­дится в милях от тебя? Я нечасто говорила с Кортни - С тех пор как я стала девушкой Кали, я вращалась больше в его кругу, чем в их. Когда же я говорила с Кали, то выяснялось, что назревает очередная драма: например, «Nirvапа» принуждали к участию в фе­стивале «Lollapalooza», а Курт не соглашался. Он грозил распустить группу.

Ситуация с «Lollapalooza» породила очередной взрыв напря­женности между Куртом и Кортни, Куртом И его группой, Куртом и «Gold Моuпtаiп», Куртом и «DGC», Куртом и... короче, всеми. Со­общалось, что «Nirvапа» предложили порядка 7 миллионов долла­ров за участие в дорожном рок-фестивале, но Курта больше 1-Ie интересовали бизнес-игры, особенно в разгар собственного круп-

ого турне. «Nirvana» предполагала сыграть еще 38 концертов

в 16 странах за два месяца европейского этапа турне «In Utero». Курт не понимал, зачем нужны такие жуткие расписания. Ведь рок­музыка изначально должна быть отдыхом, развлечением?!

Однако, несмотря на суровые ОП10веди Курта, «Niгvana» была втянута в фестиваль «Lollapalooza».

- Похоже было на то, что их с Кортни дела плохи, - продол­жает Джессика, - да и каждого в отдельности. Помню, как Кортни говорипа мне, что Курт мешает героин с кокаином и стал на этой почве законченным параноиком.

Присутствие Кали было необходимо: дома Курт стал еще более закрыт для общения - он виделся только с Кали, Рене, Диланом Карлсоном, Эриком Эрландсоном и - очень р_едко - с друзьями вроде Пэта (мира. Большую часть месяца перерыва между аме­р~канским и европейским турне «In Utero» Курт провел с Диланом за наркотиками.

- Казалось, что Курту постоянно подыскивали подходящих друзей, - говорит Рене Наваррете, - которые бы побуждали его соответствовать образу, желательному для Кортни, и притом не ис­пользовали его в своих целях. А он хотел просто вместе тусоваться и шутить. Это и давал ему Дилан: не слишком много мозгов, просто приятная дружба.

Кортни стала настоящей ханжой по поводу Курта и наркотиков, очень вовремя забыв о том факте, что сама лопает таблетки пачка­ми. В итоге Курт стал просить друзей прятать наркотики в кустах...

- я видел, как наркотики принимали они оба, - сухо ком­ментирует Кали. - И я не уверен в истинности той части рассказа Кортни, где она заявляет, что пыталась прекратить визиты нарко­дилеров.

- Те три первые недели 1994 года, - поясняет Рене, - были ужасны. Я редко появлялся в доме из-за ситуации с Кали. [Кали переспал с девушкой Рене, Дженнифер Адамсон, «потерянной се­строй Калкина»l. Она известна тем, что снялась обнаженной для обложки альбома «Мопо Меп».] Мы с Куртом часто шутили на этот счет: он считал смешным, что я часто грозил Кали местью, да так и не претворил угрозу в жизнь. Он часто говорил при нас обоих: «Ну и когда же ты надерешь Кали задницу?»

Мы с Кали отвечали за все в доме, - продолжает Рене. ­Потрясающе - два тинейджера-торчка занимаются ребенком

1 Речь о звезде фильма «Один дома», Маколее Калкине.

Amp;6

и едой. Я жил у Кейтлин [Кейтлин Мур - одна из знакомых Куртни по наркотикам.]. Мы тогда встречались. Одна нянька прямо фонта­нировала эмоциями. Но она недолго продержалась. Нас с Кали так достало все происходящее, что, когда она жаловалась на шприцы в ванной, мы отвечали: «Это не детская ванная. Детей ведь не пу­скают на взрослые фильмы? Вот и не надо тащить ребенка во взрос­лую ванную». Фрэнсис спала с нами в одной кровати - между мной и Кали, и у нас в комнате не было никаких наркотиков. Много где в доме творился беспредел, ведь это был дом наркоманов, но ре­бенка в те помещения не допускали.

Перед самым переездом из дома на Лейксайд-эйв в Лос­Андже11есе случилось Нортиджское землетрясение [перед рассве­том 17 января 1994 года], - добавляет Рене. - Кали, я и ФРЭНСI1С спали в нашей комнате внизу. Курт и Кортни спустились К нам, разбудили меня, позвали наверх и сказали: «Слушай, парень, мы хотим тебе сказать, что любим тебя, что все будет хорошо, но все твои знакомые в Лос-Анджелесе погибли», - и они включили телевизор, и там были огонь и вода повtюду, как будто настал Армагеддон. Потом мы все вместе спустились за Кали. Я стал его будить, а он отвечает: «Слушайте, ~ ребенок, а если ребенок про­снется, то будет Армагеддон - прямо здесь и прямо сейчас. Если кто-то умер, то они и утром останутся мертвыми. А сейчас погаси­те свет и идите спать». Это был милый жест - они сказали, что мы можем жить с ними вечно. Как будто мы были их дети, о кот.орых надо заботиться.

Посреди всей этой лихорадки «NiNana» вернулась в студию на свою последнюю, как выяснится позже, сессию - к Роберту Лэнгу в Северный Сиэтл с 28 по 30 января.

- я был с ними на сессии у Боба Лэнга, - говорит Эрни Бей­ли. - Пришли Крист, Дэйв И Я ••• Дэйв привез свои барабаны ­кажется, он тогда ездил на своем черном внедорожнике; Крист принес бас и маршалловский усилок. Мы расположились и стали ждать...

Курт не появился ни в тот день, ни на следующий. В воскресенье он материализовался и начал носиться с некоторыми идеями ­формально это была первая сессия записи почти за год, со времен «1п Utero». Сэмплы 11 песен записали за 10 часов, но закончена была только одна - ошеломляющая «Уои Know Уои'ге Right». Это

было глубоко саркастичное и гипнотизирующее резюме ситуации с Куртом: текст нацеленно бил по Кортни В пассивно-агрессивной манере; гитара звенела колоколом, бас и барабаны кружили в су­масшедшем водовороте эмоций и отчаяния. Песня продолжала традиции «тихо-громкого» шаблона «Nirvапа», но только в этом смысле: она находилась где-то между «Iп Utero» и чем-то еще бо­лее резким.

«Ничто ее не заботит, она хочет любить только себя, - болез­ненно подчеркивает Курт, перед тем как пуститься в последний могучий саркастический рык: - Никогда еще все не шло так класс­но, никогда мне еще не было так прекрасно».

- В первый день мы в основном распаковывали вещи, - про­должает Эрни. - На второй день больше ждали, но потом еще записывали какой-то материал ДэЙва. На третий день Курт наконец появился ближе к вечеру, в вельветовой куртке, притом без ги­тары и без усилка. Он предполагал, что мы ему всё достанем, -а мы-то думали, что он принесет свою аппаратуру, потому что он не по­звонил и не дал как-то иначе знать, что ему нужно. Крист и Дэйв злились, потому что Курта не было пару дней, а теперь еще и он нервничал, потому что остался без- гитары и усилителя.

В итоге он взял мой пулы и недавно переделанную гитару «Uni­vox» из моей машины и усилитель из студии. Подключив все это, мы пошли в пиццерию. Там мы смеялись и неплохо себя чувство­вали, но стоило вернуться в студию, как Курт опять замкнулся, в воз­духе повеяло напряжением. Инструменталы записали быстро, и дело дошло до вокала...

я решил уехать и пошел к машине. Я уже собирался включить зажигание, когда у меня возникло странное и неприятное ощуще­ние. Я решил, что от него нужно отделаться, - вернулся и начал не то провода собирать, не то еще что-то. Я ничего не сказал Курту, потому что мне не хотелось его отвлекать, а просто смотрел, как он играл на гитаре - спиной ко мне, - и думал, что ничего страш­ного не случилось, это просто смешно. Я вышел, сел в машину и уехал. Больше я его не видел.

2 февраля «Nirvana» вылетела в Европу.

С ними была Мелора Кригер из нью-йоркского готического виолончельного трио «Rasputina», которую'Майкл Лавайн рекомен-. довал «Nirvana» в качестве замены Лори Голдстон. Особенностью

5G8

группы Кригер было то, что они играли в викторианских корсетах и панталона~. Еще одно крупное изменение касалось того, что те­перь на бэк-вокале был Пэт (мир, а не Дэйв Грол.

Для первого концерта - три песни на телешоу в Париже, Франция - вся группа облачилась в открытые черные жилеты и белые рубашки, как одевалась поп-группа начала 80-х «The Knack»l. Эффект был удивительный: в то время как у троих музы­кантов волосы были короткие, аккуратно подстриженные, у Курта оставалась неуправляемая светлая копна - все вместе они каза­лись ухудшенной версией того стиля, какой представлен на клипе «In Bloom». Курту все. было, похоже, исключительно неинтересно, в то время как Крист во время «J7ennyroyal Теа», напротив, слишком выкладывался. В середине последней песни - «Drain You» - Курт бросил гитару на пол и вместо этого схватил микрофонную стой­ку - так и стоял, кричал' в микрофон и почему-то походил на уменьшенную копию Марка Арма.

Жены Дэйва и Криста поехали в турне с группой. Но не Корт­ни - хотя вроде бы в течение всего европейского турне она уже готова была вылететь, но так и не собрал ась. Шанса возобновить старое товарищество американских концертов не было: Курт на­ходился в глубокой депрессии, переживая, что оказался вдали от своих наркотиков, своего дома и своей жены. Он опять был в за­вязке - но на морфии. «Он выглядел таким побитым, - проком­ментировала Шелли Новоселич. - Очень печально».

Турне началось в Каскаише, Португалия, б февраля, с группой «Buzzcocks» на разогреве²• Это была отличная арт-панк-группа из Манчестера, у которой горькие тексты о покинутой любви сочета­лись с мощными гитарными риффами и яростными поп-элементами. Они начали штурмовать британские чарты еще в конце 70-х. После трех прекрасных альбомов они распались, а потом - когда солист

1 В тот вечер даже рифф, открывший первую песню - «Rape Ме», ­звучал как запинающиеся гитары в песне «The Knack» «Му Sharona».

2 В про грамму «Nirvana» на том концерте вошли: «Radio Friendly Unit Shifter», «Drain Уои», «Breed», «5егуе The Servants», «Соте As Уои Аге», «Smells Like Тееп Spirit», «Sliver», «ОитЬ», «In Bloom», «About А Girl», «Lithium», «Pe.nnyroyal Теа», «School», «Polly», «Very Аре», «Sappy», «Rape

е», «Territorial PissingS», «Jesus Doesn't Want Ме For А Sunbeam», «The Мап Who Sold The World», «All Apologies», «Оп А Plane», «Scentless Apprentice», cHeart-Shареd Вох», «Blew».

Пит Шелли потерпел неудачу в сольной карьере - воссоединились в 1989 году, хотя стали бледной тенью самих себя. Но Курт люБИi панк-рок 70-х, который поддерживали такие журналы, как «Крим» и «НМЭ», - и этого было достаточно, чтобы привлечь своих быв­ших героев к турне. «Buzzcocks» играли с «Nirvana» до 18 февраля.

Курт очень скучал по Кортни, но заходился от ревности при мыс­ли, что она сейчас, возможно, спит с другим. Он позвонил ей после второго концерта «Nirvana» в Мадриде: плакал, говорил, как ОН всех ненавидит, хотел отменить все остальные концерты. Кортни позже заявила «Роллинг стоун», что Курт ей рассказывал, будто проходи по залу, а его фанаты курили героин через фольгу, выкрикивая: «Курт! Здорово!» - и поднимали большие пальцы, как будто о был их наркоманским кумиром. Вероятно, кое-кто опять все при­украсил, но tовершенно точно, что диалог их - как и всегда ­перешел в жестокую ссору. Потом Кортни утверждала, что это был вызвано ее переживаниями о наркомании мужа. Возможно. Но ско­рее всего, ссора стала результатом его ревности, и постоянно да­вила Кортни на Курта, чтобы он продолжал сотрудничать с «GoL Mountain» и соглашался на все их «предложения».

- Думаю, он подозревал, что она обманывает его с Эвано Дандо и Билли Корганом, - вздЫхает Кали. - Так ли это было? Думаю, да. То есть прямая ·измена была. Но насколько часто она спала с другими? Для мужа ведь это важно. Был ли настоящий ро­ман? Думаю, нет. Забегу вперед и расскажу здесь, как однажды о позвонил мне из Италии, когда я с Кортни был в Лондоне. Мы его там уже не застали - опоздали на три недели. Он был очень се­рьезен и спокоен и спросил: «Я знаю, что ты не хочешь оказаться в центре -наших раздоров и принять чью-то сторону, но могу ли я спросить тебя кое о чем как друг?» Все было серьезно, без ду­раков. Я ответил: «Да». И он спросил: «Она мне изменяет?» Помню, что подумал: «Мне кажется, да», - но не высказал этого. А ответил: «Не думаю, а если изменяет, то я об этом ничего не знаю». Я ведь точно не был уверен - как тут скажешь: «Думаю, что такое може­быть»? Я бы ничем ему не помог, если бы ответил утвердительно.

Мы с Кортни долго откладывали поездку в Европу, - продол­жает он. - Мы заехали на пару дней в Лос-Анджелес по каким-т ее делам. Она тут же сняла два бунгало в «Шато» [«Шато Мармон»­престижнейший отель в Голливуде] - одно мне с Фрэнсис, другое себе. На второй день она взяла напрокат машину и так далее.

Недели через две я перестал ежедневно спрашивать, когда мы со­?ираемся уезжать. Она все откладывала, я все спрашивал, когда же отъезд. Не помню, сколько времени мы там торчали, но Курт звонил и спрашивал: «Вы там едете или как?» Я отвечал: «Да я-то хоть сейчас. Вот когда Кортни будет готова, так сразу и поедем». Не пом­ню, сколько мы там были, но чек из отеля я запомнил хорошо - нам насчитали 37тысяч долларов.

я: Кстати, я думаю, что с Билли она спала, а с Эваном нет.

- Да, Эван всегда с ней дружил, но настоящий роман - по­жалуй, нет, - соглашается Кали. - А Билли - да. Итак, я не знал, что она там делает. Я торчал в гостинице и развлекался. Рядом почти постоянно находился Рене. я, Рене и Фрэнсис. Когда мы на­конец вылетели в Европу, у «Nirvапа» в турне был перерыв, и Курт ждал нас в Риме. Он снова спросил меня, обманывает ли она его, и я ответил, что нет.

Курт действительно решил было отменить турне, спросив ме­неджера Джеффа Мейсона о возможных последствиях. Ответ гла­сил, что «Nirvапа» в этом случае несет ответственность за все рас­ходы, а это сотни тысяч долларов. Турне продолжилось, но Курт почти перестал разговаривать с Кристом и Дэйвом, весь уйдя в по­раженческое, угрюмое настроение.

13 февраля группа была в Париже, и Курт снялся у француз­ского фотографа, где фигурировал со спортивным пистолетом ­на одной из фотографtй Курт, глубоко под кайфом, позировал со стволом во рту. Если это была и шутка, то дурного вкуса. Где-то в то время у Курта стал пропадать голос: годы крика, наркотиков и алко­голя брали свое. Купили спрей для горла, но это было лишь вре­менное решение проблемы, и в каждом городе, где выступала «Nirvапа», Алекс Маклеод таскал Курта по врачам - в Барселоне (9 февраля), в Тулузе и Тулоне, Фран-ция (10 и 12 февраля), в Париже (14-15 февраля), в Ренне и Гренобле (16 и 18 февраля). Но и это не помогало. Врачи просто советовали Курту не нагружать горло месяца два и научиться петь «правильно». Курт отвечал как типичный панк: «Ну на х...»

19 февраля «Niгvапа» играла в швейцарском Невшателе, где зрители бросали на сцену рулоны туалетной бумаги. Группой разогрева выступила французская саб-поповская хардкор-группа «Les Thugs» (судя по всему, большое влияние на нее оказали «Buzzcocks»). Перед концертом Крист и Дэйв со своими жен щи-

нами, а также Мелора и несколько техников пошли кататься на коньках на соседний каток. «Курт не пошел, - заметил,з Мелора журналистке Кэрри Борцилло-Вренна, - потому что он был, знаете ли, чем-то подавлен». На следующий день Курту исполня­лось 27. Менеджер Джон Сильва подарил ему пачку сигарет.

Турне продолжилось. 21 февраля в Модене, Италия, программу открывали «Меlviп$». Во время «Iп Bloom» на сцену бросили пор­трет Курта, и он почти с радостью пытался нацепить его в качестве маски. Но вокалист уже серьезно пал духом: всем было очевидно, что он душой не на сцене, что он мечется, а "НИКТО не хочет или не может с этим ничего сделать. «Все вели себя, как будто ничего не случилось, - говорила Мелора журналистке. - И это БЫЛD стран­но. Разговоры его то ли не касались, то ли обтекали..я не знала, в чем.дело, но мне казалось, что этот парень жалок. Группа гово­рила мало. Казалось, Крист очень заботится о Курте, но я же не была в курсе, что там у них происходило все эти годы... его просто очень беспокоило состояние Курта».

Курт выглядел дерьмово - кожа вся изрыта рябинами и впа­динами, жутко бледная, глаза почти ничего не видят - это было очевидно на выступлении «Nirvana» для итальянского 1елевидения в программе «Туннель» 23 февраля в Риме. Группа сыграла всего две песни - «Serve The Sегvапts» и «Dumb», но было очевидtiо,!JTO голос певца уже "Не тот. Первая песня была спета на барочных обертонах, напоминавших легендарное выступление в «Тор of the Pops».

На следующий день у Курта и Кортни была вторая годовщина свадьбы. Ее пара отметила раздельно: Кортни в Лос-Анджелесе, где они торчали с Кали (а не в Лондоне, как она заявляла позже), постоянно обещая вылететь, а Курт в одиночестве в Милане: толь­ко он и несколько тысяч бешеных фано-в, подпевавших каждому жалкому слову. Потом все сидели и веселились в раздевалке «Меlviпs»... все, кроме Курта, который просто молча лежал на ку­шетке.

На слеДующий вечер в Милане Курт эффектно сыграл рифф хита группы новой волны «The Саш>, «Му Best Friend's Girl», посреди вступления к «RadioFriendly Unit Shifter» - песня на вид очень позитивная, но в ней выражены темные, подавленные чувства ­она рассказывает о девушке, которую-герой любит, но он видел, как она гуляла за городом с его другом. После концерта Курт по-

говорил с Кристом И сказал ему, что хочет отменить все остальные концерты, чт(} продолжать нет смысла - но следующий концерт намечался 27 февраля как раз в Любляне,_Словения, и многие род­ственники Криста собирались приЙт. Поэтому еще несколько концертов были проведены.

- Он продолжал ради меня, - сказал Крист Чарлзу Кроссу. ­Но, похоже, он уже принял решение.

Все три дня в Словении Курт провел, закрывшись, в номере, в то время как его товарищи по группе активно исследовали город и страну.

Последний концерт «Nirvana» прошел в Мюнхене, Германия, 1 марта, в «Terminal Einz» - небольшом (вместимость 3050 человек) ангаре аэропорта. Весь день над группой висело какое-то пред­чувствие. Никому не понравилась акустика клуба - слишком боль­шое эхо, - и депрессия Курта еще углубила(:ь. После саундчека он потребовал вперед суточные у Джеффа Мейсона и ушел. Вернувшись, он позвонил Кортни, ввязался в перебранку и тут же позвонил своему юристу Розмари Кэрролл и сказал ей, что хочет развода.

- Говорил ли он мне такое? - спрашивает Розмари. - Да, но не знаю, насколько он был серьезен. Он ее любил, но в то ще время ему было очень тяжело. В любых ОТНQшениях есть медовый месяц радости, восхищения и подъема, а потом наступает время, когда двум людям нужно понять, насколько они совместимы и могут ли сосу­ществовать. Возможно, Курт решил, что с Кортни ему жить нельзя. Определяющим моментом в жизни Курта стал развод родителей, и он сдеЛ'ал бы что угодно, чтобы обойтись без развода самому, чтобы не впутывать в это Фрэнсис, - И когда он почувствовал, что развод становится неизбежен, боль была невыносимой. -

- Он сходил с ума от болезненной любви и не знал, что теперь со всем этим делать, - говорит Кали. ~ Я ничего не знал о на­мечающемся разводе. Я только понимал, что ему надоела постоян­ная борьба и что он считал Кортни неверной. Он не хотел в это верить, но такие мысли его доводили до бешенства.

Ко всему прочему, Курт был очень болен. На следующий день врач диагностировал у него острый ларингит и бронхит.

- Курт болел, - говорила Мелора все той же Борцилло-Врен­на. - Он не хотел выступать. Искали лекарства на травах и вра­чей. Отношения с менеджментом тоже не отличались теплотой.

Концерт начался полной, глубоко саркастичной версией «Му Best Friend's Girl», которая ryт же перетекла в «RadioFriendly Uni" Shifter». В голосе Курта звучала мука, когда он выкрикивал реф­рен «What is wrong with те?» (<<Что со мной не так?»), Закончилось выступление «Heart-Shaped Вох», любовной песней, которую Курт написал для Кортни, задолго до того как весь его романтизм был так безжалостно растоптан.

На следующий день «Nirvana» отменила -все концерты первой части европейского турне (еще два немецких шоу). Дэйв остал­ся в Германии работать над саундтреком к «Бэкбиту», фильму о «BeatLЂs» и Стюарте Сатклиффе. Крист и Шелли улетели домой, в Сиэтл. А Курт 11 Пэт Смир полетели в Рим, где поселились в ро­скошной гостинице «Эксельсиор» и стали ждать Кортни, Фрэнсис и Кали.

- Итак, на пару дней мы полетели в Лон,цон, - говорит Кали. - Предполагалось, что в Лондоне мы сразу пересядем в са­молет на Рим, но Кортни решила зайти в магазины и -немного по­заниматься пиаром [второго альбома «Hole», «Live Through This», который должен был выйти в начале апреля] - и это вылилось В два дня задержки.

я: Да, вы заходили ко мне. Вы пришли в офис «Мелоди мей­кер», и Кортни помогла мне с обозрением синглов. Среди записей была 7-дюймовка сольной саб-поповской песни Лу БарJiОУ «1'm Not Mocking Уои». «Он из тех парней, с которым можно переспать, а на следующий день повесить на дереве у себя во дворе, - про­комментировала Кортни. - Лу Барлоу и Стив Малкмус [солист "Pavement"] ••• кто круче? За кого выйтй замуж, а с кем трахаться на стороне?»

Она ещЂ наблевала в мусорку, когда ты менял Фрэнсис Бин под­гузники на столе нашего художественного редактора. Девочка написала на гранки.

Кали смеется:

- И на следующий день мы полетели в Рим. Мы просто охре­нели. Мы живали в лучших гостиницах Америки, но этот отель в Риме, «Эксельсиор», был похож на дворец. Мы едем туда, и Курт так себя ведет..• он не злится, не сердится..:он изо всех сил хотел устроить для Кортни что-то романтическое. Их номер [541J весь был подготовлен, повсюду стояли цветы [красные розы] и ги-

гантские канделябры по пятьсот баксов. [Курт также приобрел несколько сережек с бриллиантами по три карата.] Было заказано шампанское. [Курт не пил.] Он сказал: «Я так скучал по тебе»,­а Кортни выпила таблеток и пошла спать. Он был в шоке и явно несчастлив.

Курт хотел романтики и секса. Это было бы очевидно даже са­мым нечувствительным наблюдателям - но не Кортни. Потом она призналась журналисту «Роллинг стоун» Дэвиду Фрику: «у меня не было настроения, но ради него надо было с ним лечь. Он просто хотел переспать».

- Через несколько часов я проснулся от ее крика - это было обычным делом, - делает недовольное лицо Кали. - Наши ком­наты были смежными, я сразу прибежал и нашел его на полу, с от­крытыми глазами и кровью из носа. Она сказала: «Курт выпил весь рогипнол¹ и запил шампанским».

Кортни проснулась где-то между четырьмя и шестью и обнару­жила, что мужа нет в кровати. Он был полностью одет, в кармане лежали 1000 долларов, а в руке он держал трехстраничную запи­ску. «Записка была на бланке гостиницы, - рассказывала Кортни "Спину" в 1995 году, - и там он говорил, что я его больше не лю­блю, а развода он не вынесет [из-за родителей]».

В записке цитировался Шекспир. «Доктор Бейкер [врач из по­следнего для Курта Центра детоксикации] сказал, что я, как Гамлет, должен выбрать между жизнью и смертью, - писал Курт. - Я вы­бираю смерть». Также упоминались имена тех, с кем, как считал Курт, Кортни ему изменяла.

«Скорая» приехала около половины седьмого и забрала Корт­ни и Курта, все еще без сознания, в больницу Умберто 1, в центре города, где его подключили к системе жизнеобеспечения. Опо­рожнили его желудок - сообщалось, что там обнаружили 60 табле­ток рогипнола, каждую из которых ему пришлось выковыривать из индивидуальных пластмассовых контейнеров, но привести его в чув­ство не удавалось. К полудню стали распространяться слухи о пере­дозировке, а CNN и вовсе сообщил о смерти Курта.

1 Рогипнол - лекарство от сильной бессонницы, а также средство при выходе из героиновой зависимости. Кортни часто называла его при мне «детским успокоительным». Я раз взял пару таблеток перед полетом в Япо­нию, и они меня вырубили на все 27 часов полета.

«Gold Моuпtаiп» опроверг эти слухи, выступив с заявлением о том, что Курт «по неосторожности отравился смесью назначенных врачом лекарств и алкоголя, страдая от жестокого гриппа и пере­утомления».

- Он... это было ужасно, - говорит Кали. - Там же находил­ся Пэт Смир, он тоже прибежал. Приехала «скорая» и забрала их, Курт был в коме. Невероятно, насколько быстро работает пресса и как быстро репортеры добрались до меня. В мой номер звонили, спрашивали меня по имени. Кажется, у Курта была в кармане пач­ка денег, он написал записку, но та вроде бы пропала. Там говори­лось, что он уходит, и выглядело так, что это записка самоубийцы. Но я считаю, что это была записка «убегающего». Еще было дико, что он пил; он ведь не пил вообще. Действительно, он принял слиш­ком много рогипнола.

Очередная ситуация из жанра: «Было или не было?» - про­должает Кали. - Можно перепутать СЛУЧаЙНУЮ передозировку таблеток из-за депрессии с попыткой самоубийства. Непонятно, почему он был одет и при деньгах. Возможно, эти деньги... да лад­но, можно день и ночь раздумывать о таких вещах. Сложно говорить, хотя я хорошо помню, что записку-то она спрятала.

я: Она ее сожгла...

- Насколько я помню, ничего она не жгла, пока Курт не умер. я: Она рассказывала мне, что когда она сожгла-ее, то случилось

что-то странное.

- Когда она бросила записку в камин, тот взорвался, - под­тверждает Кали. - Так рассказывали мне те, кто при этом был. Вот так-то - если верить в такие вещи. Я вот верю. В день, когда мне исполнился 21 год и началась реальная часть этого путешествия [когда умер Курт], все заснули, а я ехал по шоссе. И тут самая боль­шая сова, которую я когда-либо видел, подлетела прямо к машине с распростертыми крыльями. Она с криком ударилась прямо в ло­бовое стекло. И я подумал: «Это дурной знак!»

Согласно версии Кортни, Курт на следующий день - 5 марта ­очнулся после 20 часов без сознания, написал записку «Уберите эти сраные трубки от моего носа», а когда смог говорить, потре­бовал клубничный молочный коктейль.

- На самом деле он сказал: «Уберите этот долбаный кате­тер!» - поправляет меня Кали. - Дело было HЂ в носе, а в катете­ре. Я попал туда сразу после, и говорят, что он сказал именно это.

В.: Много говорилось о сессиях дома у Кобейна 25 марта 1994 года, в которых участвовали ты, Курт и Эрик Эрландсон. Что ты можешь сказать о них?

- Мы просто поиграли и записали четыре песни. Курт пел

и играл на барабанах, Эрик на басу, а я на гитаре.

В.: Что, кроме «Оо, Re, Mi»l, было записано? - Да я уже не помню.

В.: Ты не знаеш/?, собирался ли Курт записаться с «Nirvaпa»?

И если да, то какие песни предназначались для этого?

- В то время больше разговоров было о турне. По сравнению с тем, что осталось, мы только начали... оставались концерты в Европе, Япония и Дальний Восток, Южная Америка, «Lollapalooza» и т. д. О новом альбоме я знал только то, что Курт что-то для него пишет, и еще он упоминал какие-то идеи о направлении аль­бома. Иногда он просил меня помочь что-то написать, пока мы ездили по Европе, но меня зто пугало, да и взять акустические гитары в номера было невозможно. Я говорил ему, что у Дэйва хорошие записи, что им надо писать вместе, но не знаю, спраши­вал ли он его.

В.: Каким был общий настрой группы в последние месяцы жиз­ни Курта? Критики говорят, что Курт ненавидел товарищей по группе и что «Nirvaпa» по сути распалась.

- у всех групп это бывает. Я вижу такое регулярно и стара­юсь всерьез не воспринимать. Я предполагал, что перерыв у нас временный, что мы закончим в Европе и поедем на «Lollapalo­oza». Даже когда я услышал, что турне отменили, я сперва не поверил.

В.: Какое твое самое яркое воспоминание о Курте? - Он меня сломал.

Интервью Расмуса Холдена с Пэтом Смиром, WWW.пirvапасLuЬ. сот, сентябрь 2002 года

- я каждый вечер разговаривал с Куртом, пока он был в Ев­ропе, - говорит Рене. - Говорил и rтepeд Римом. Курт ждал там Кортни из Лондона - и спрашивал меня, что с ней происходит.

1 Акустиче-ская версия песни фигурирует на бокс-сете 2004 г. «With The Lights Out». Звучит, как ни странно, похоже на Пола Маккартни - или на какую-то из песен, которые Курт пел на радио «КАО5» в Олимпии. Голос ломается и взмывает в стратосферу. Душераздирающая песня.

Я не знал. Я остался в доме один. Сразу после того передоза в Риме я поговорил с Кали и понял, что творится какой-то маразм. Кали не знал, что делать, у него на руках остался плачущий ребенок. Кали нашел ту записку в Риме.

Я инстинктивно подумал, что Курт, наверное, обнаружил, что Кортни ему изменяет, - продолжает Рене. - Кто поймет, что слу­чилось на самом деле? Я знаю, что они любили друг друга, но от­ношения у них были безумные. Меня беспокоило, найдет ли он хоть какой-то покой. Когда они вернулись из Рима, я уловил его суицидальное настроение по тому, как он принимал наркотики. Я ощущал какую-то темноту или смерть, висевшую над ним. Если ты наркоман, то предчувствуешь, что будет с другими, которые тоже употребляют. И это было очевидно. Я думаю, что он не обязатель­но собирался покончить жизнь самоубийством, ему просто было все равно. Я знал, что, пока он на наркотике, с ним все будет нор­мально, но знал также, что в один прекрасный день это кончится.

Когда Курт lвернулся домой, Рене позвонил маме Курта, Венди О'Коннор, и попросил приехать. Было решено, что Курту необхо­дима домашняя еда, чтобы он почувствовал себя снова в своей тарелке. Венди приготовила пару раз ужин с любимым блюдом Курта - рыбными палочками.

- Я не упоминал попытку самоубийства, - говорит Рене. - Мы с Кали это обсуждали, но решили с остальными по этому вопросу не разговаривать.. Мы собирались действовать исходя из того, что все хорошо. Если что-то шло не так, Курт уходил в свою комнату, и входить туда\ могли только Кали, я или Эрик [Эрландсон].

- Когда мы приехали домой, их ссоры разгорелись с новой силой, - говорит Кали. - Ничего особенного, просто сплошная враждебность. «Gold Моuпtаiп»- вышибал из него мозги, требуя не отменять «Lollapalooza». [Курт в последний раз подтвердил отме­ну турне «Lollapalooza» на второй неделе марта. «Группе конец»,­ резко заявил Крист Чарлзу Кроссу.] Посреди всей этой суматохи Кортни пилила его еще и из-за денег: «Ты теряешь столько бабла! Как ты можешь так поступать по отношению к своей дочери!»­ всегда верная линия поведения. Ему было всего 27 лет, а на плечах у него лежала тяжесть целого мира. Если ты чувствителен, а на тебя все орут: «Почему ты распоряжаешься нашими жизнями?» - в этом нет ничего хорошего. Он чувствовал себя загнанным в угол.

я: Пару раз звонил его отец. На звонки отвечал ты?

- Да, я отвечал и говорил, что его нет, тут я уверен, - под­тверждает Кали. (Сообщалось, что отец однажды ухитрился дозво­ниться до Курта, и у них произошел «короткий, но милый» разго­вор.) - Помню, как в прошлом доме на Лейк-Вашингтон его отец неожиданно позвонил в дверь. Курт был там, но сказал мне: «Меня нет дома». У меня не было выбора. Я смотрел на его отца и говорил: «Его нет, вы не можете зайти». Я не знал его, но чувствовал,-ЧТО попал в центр какой-то истории, которая меня совершенно не ка­сается.

Но самая крупная ссора случилась из-за оружия, - продол­жает он. - Курт заперся в спальне со стволами, угрожая само­убийством и твердя: «Отстаньте от меня; оставьте меня в покое». Но даже тогда я не представлял себе, что он действительно может себе как-то навредить. Я подумал, что это преувеличение в пылу спора.

18 марта, через две недели после Рима, Кортни вновь позвони­ла 911, и в считанные минуты появилась полиция. Она сказала копам, что Курт собирается покончить счеты с жизнью. Курт это отрицал, объяснив, что он закрылся в комнате, просто чтобы Кортни от него отвязалась. полиция конфисковала четыре пистолета Курта - «беретту» 38-го калибра, полуавтоматический кольт AR-15 и два «тауруса» - плюс 25 коробок с патронами, а также склянку с «различными неonознанными таблетками». При дальнейших рас­спросах Кортни призналась, что не видела, чтобы Курт держал пи­столет, но ее заботила его безопасность, пoскольку она знала о до­ступе к оружию.

(Эта версия противоречит более театральному рассказу Кортни журналисту «Спин» КРЭЙГУ Марксу 1995 года о том, как она взло­мала запертую дверь и увидела разложенное вокруг Курта оружие: «Я схватила револьвер, приставила к собственной голове и сказа­ла: "Я сейчас нажму курок сама. Не- могу больше видеть, как ты умираешь". Он схватил меня за руку. Он кричал: "Это небезопасно. Ты не понимаешь. Здесь нет предохранителя. Он выстрелит. Он вы­стрелит"».)

Полиция отвезла Курта в участок в городе, но не вынесла мер наказания.

- Он всегда радовался, когда приезжали копы, - утверждает Кали. - Даже начинал шутить. И копы, похоже, тоже веселились.•

В последние недели жизни Курта некоторые дни остаются бе­лыми пятнами. Один такой период покрывает несколько дней после возвращения Курта и Кортни из Рима - где-то между 12 марта (когда в полицию анонимно позвонили по 911 из резиденции на Лейк-Вашингтон, позднее отменив вызов) и 18 марта. Более чем кто-либо другой устрашенная кажущимся безразличием Курта к собственной судьбе, зная о том, что в Риме произошел не не­счастный случай, а самая настоящая попытка суицида (хотя этот факт до самой смерти Курта держался в секрете), Кортни распоря­дилась, чтобы в доме больше не было наркотиков. Она даже запре­тила приходить Дилану, потому что считала, что он наркодилер Курта. По иронии судьбы, Дилан снабжал и Кортни.

Такое лицемерие жены стало для Курта последней каплей ­какое право она имеет читать ему лекции о наркотиках. Произошла жестокая свара, и Курт, в сопровождении Рене, ушел. Несколько дней Кортни HЂ видела Курта. Товарищи по героину наплевали на все семейные обязанности и отправились по разным дешевым го­стиницам на Аврора-авеню: «Марко Поло», «Крест», «Сиэтл-инн».

- Мы шли по Денни-Уэй, - начинает Рене. - Как будто Курт хотел в последний раз пройтись по городу. Это было наше малень­кое приключение. Дело происходило ночью, и он не знал, где и что. Мы пошли в «Таверну Линды» [модный клуб в Кэпитол-хилл], тогда еще только открывшуюся, и там над ним все потешались. Сиэтл ­очень маленький мирок. Потом мы заметили Нильса Бернстейна и подсели за его столик, но все было не как дома. Курт чувствовал себя чужим.

у нас не хватало наличности, все кредитки Курта были забло­кированы, но у нас оставался чек моей мамы от «Вестерн юнион» на сто долларов. У меня удостоверения не было, воспользовались Куртовым. Мы пришли В магазин, где принимали любые чеки, и словно оказались на одной из телепередач, где неожиданно по­являются знаменитости. Там был какой-то парень под кайфом; он хвалил Курта, но в. шутливой манере, так что Курту понравилось. Вдруг появилось ощущение, что он снова наладил контакт с горо­дом, но присутствовало оно недолго.

Мы сбежали из дома, потому что у него случилась ссора с Кортни.

Кали только что ушел с Дженнифер [Адамсон], и дома остался один я. Кортни заявилась домой, а потом я услышал эту дикую перепалку. Это был единственный раз, когда Кортни на моих глазах ударила

Курта. Они ссорились из-за каких-то таблеток. Кто-то спрятал чу­жой рогипнол. Я зашел и увидел, как они молотят друг друга, и пре­жде чем Курт собрался ударить, я схватил его, перебросил через плечо и вышел из комнаты, а потом и из дома. Когда мы добрались до дороги, я опомнился и сбегал за его курткой, и мы пошли дальше. Мы шли от дома к городу. Нас не было пять дней; в первый вечер при нас все еще были кредитки. Инцидент в таверне случился на третий или четвертый вечер. Для Курта это было не лучшее время: он обычно никогда не покидал дома.

Мы направлялись к нашей подруге Кейтлин [она жила на пере­сечении ll-й улицы и Денни-Уэй]: собственно, это была наша основная цель. Мы остались там - немного поели и заказали такси до ближайшей гостиницы. Мы жили в трех разных отелях - или мотелях, какая разница. В основном мы шлялись по городу - такие подростки-бродяжки. Было очень здорово. ПосЛе первого вечера я боялся, что у нас будут проблемы. Я позвонил домой, чтобы по­нять, как там дела, и попал на Эрика, но он ответил: «Не надо меня впутывать». У Дженнифер Адамсон в Кэпитол-хилле мы наткнулись на Дилана Карлсона; в то время она уже ни с кем из нас не встре­чалась - я, Дилан, Кали ПРИХQДИЛИ к ней и просто слушали музыку. Там тоже было здорово. Дилан оказался там случайно, но мы же его хорошо знали.

Мы с Куртом проторчали ту неделю вне дома, потому что у него благодаря этому поднялось настроение. И нам показалось, что бу­дет лучше какое-то время побыть вдали от дома, глотнуть воздуха. Все мь! пытались растормошить его после прилета из Рима.

- Дженнифер Адамсон считалась моей девушкой, - говорит Кали. - И Джессика Хоппер тоже. Джессика была хорошая девуш­ка. Дженнифер тоже неплохая, но наркоманка, и она потом умерла. Она умерла через четыре или пять лет [в 2000 году] после этого от передозировки. Я жил в доме, там же жила и Джессика, но колоть­ся я уходил к Дженнифер. И в те дни у Дженнифер Адамсон дома произошел удивительный вечер. Внезапно там появился Курт и по­звонил в дверь. Я посмотрел в глазок, потому что мало кого пускал в квартиру, и спросил: «А что ты~ тут делаешь?» Он отвечал: «Просто нужно было уйти из дома. Мы с Кортни подрались. Можно зайти и послушать с вами музыку?» Ему очень нравилась «Elastica»\ а я как раз достал их первый сингл.

1 Бритпоп-группа середины 90-х с женским вокалом, очень многим обя­занная угловатым панкам старой школы, «Wire».

- Он чуть больще становился собой, когда семьи не было ря­дом,;- продолжает Рене. - У нас появлялась -возможность по­чувствовать себя товарищами. Я шутил, что он так и не переспал с девушками, которые ему нравились, а стоило бы, и представлял себе реакцию Кортни.

Странная вышла прогулка. Я никогда не видел прежде, чтобы он много двигался или занимался физическим трудом - кроме сцены. Иногда он огорчался, ~по тратит слишком много денег на всякую херню, или высмеивал Кортни, кот-орая поступала точно так же, говорил, что этак они разорятся. Курт никогда не понимал, насколько он богат. Кортни тогда ввела правила, запрещающие наркотики в доме: никакого кокаина, спидов, белых порошков, ­и Я отвечал ей: «А как,насчеi твоих таблеток?» Мы с Куртом пыта­лись найти крэк, потому что никогда его не пробовали. Но не нашли и вместо этого мы покурилиспидов через лампочку - и решили, что это очень п-рикольно.

Я не предполагал, что кредитки заблокируют. Это сделала Кортни.

Ей всегда удавалось его сломить. Она знала, что нам нужны деньги, а у меня их нет, и она хотела, чтобы Курт вернулся, потому что про­слышала, что он там ведет шикарную жизнь, и это ее ранило. А со своими ранами Кортни справлялась, выпуская на окружающих тор­надо своих чувств. Я был в шоке от блокировки кредиток, но не удивился суровости меры. Мы с Куртом знали, что это его деньги,­но не пошли в банк разбираться. Нам не хотелось создавать проб­лем. Мне было меньше двадцати, я был несовершеннолетним, да и Курта совершеннолетним, по большом счету, назвать сложно.

В то утро, когда Корrни заблокировала кредитки, Курт нашел газету, в которой говорилось, I.JТО «Nirvапа» отменила что-то такое, о чем он' и не знал. Он тут же куда-то позвонил: он не казался шо­кированным, скорее просто разозлился. Все время нашего отсут­ствия Курт кому-то звонил - в основном, подозреваю, Кортни. Не понимаю, зачем он это делал, потому что мне он на нее все время жаловался и твердил, что ее мнение его не волнует, но все равно ей звонил и вполне мило беседовал.

В «Марко Поло» у Курта случилась передозировка, и серьезная.

Так порой бывало. Одной из причин, по которой меня держали, было то, что я хорошо умел возвращать людей к жизни. Моя долж­ность называлась «личный помощник», но я в основном заботился о том, чтобы он не умер, чтобы его не ограбили и он не поймал передоз. В тот день я поднимал его на ноги двадцать минут: в пер-

вый раз за долгое время я так испугался. Я никому не говорил, но это был дохлый номер.

В конце дня он позво-нил Розмари Кэрролл, чтобы что-то из­менить у себя в завещании. Это меня напугало, потому что я все время боялся его самоубийства. Мы шутили по поводу этого: что все деньги он оставит не Кортни, а Фрэнсис и еще оставит что-то и нам с Кали.

Я предложил позвонить Христу, и Крист тут же пришел. Он хо­ тел, чтобы Курт поехал с ним в какую-то его хижину, где мог бы отдохнуть - в грузовике у Криста было полно спальных мешков и инструментов. Но когда мы уже собирались, Курт передумал и сказал, что, наверное, уже пора вернуться домой. Потом я узнал, что Крист должен был заставить Курта вернуться, но оказался, по­хоже, двойным агентом - интересно, что случилось бы, если бы мы поехали в ту хижину. Возможно, это все изменило бы. Но мы очень устали слоняться по городу все эти дни.

Последний абзац не очень стыкуется с иными версиями событий.

Согласно одной из них, Крист В ту неделю сначала встретил Курта в «Марко Поло» 21 марта - через три дня после эпизода с оружи­ем, так что Курт и Рене не могли тогда потеряться. Кроме этого фак­та, версии вполне сходятся. На 21 марта Кортни назначила «встре­чу С любовью» - но она была отменено, потому что Кристу удалось забрать Курта. Крист считал, что подобная акция Курту бы не по­могла, а, напротив, усилила бы его паранойю и отчуждение.

В «Марко Поло» Крист сообщил Курту, что хочет купить мото­цикл. Он не понимал состояния Курта и предложил съездить вдво­ем в отпуск (вероятно, уже без Рене). Прежде всего, однако, Курт хотел поест!;> - Крист собирался было отвести его в модный ресто­ран, но Курт предложил закусочную «Jack In The Вох». Только на полдороге к Кэпитол-хилл Крист сообразил, в чем дело: квартира наркодилера наХОДИЛqСЬ в соседнем с закусочной здании. Друзья наорали друг на друга, и Курт ушел.

Главa 29 Весенний ДОЖДЬ

- Все время поговаривали о героиновой зависимости Курта,­утверждает Розмари Кэрролл. - Слухи Qб этом впервые дошли до меня, наверное, когда я только с ним познакомилась. В конце кон-

цов, это повлияло на его отношения со всем миром: у людей по­яв.ился повод излить свой гнев, свое смятение, свою неспособность иметь дело с гением - ПОТQМУ что он был наркоманом. Больше всего меня злит [в его смерти], что ему так много еще нужно было сказать и сделать - но он находился под чудовищным давлением! И что бы героин с ним ни сделал физиологически, куда хуже, что он дал людям оправдание, чтобы унижать Курта, а это в корне не­верно. Его естественные жалобы воспринимались как выходки наркомана.

И это было очень существенно, - продолжает бывший юрист Курта. - Я этим не занималась. В последние недели своей жизни он два-три раза мне звонил. Я пыталась объяснить ему, что у него есть выбор, что то давление, которое он ощущает, можно облегчить. Что всех ужасов, которые ему предстоят, можН'о избегнуть. Он мог изменить свою жизнь. Он не обязан был оставаться в «Nirvапа». Ему не нужно было поддерживать отношения, если те становились бо­лезненными. Но я говорила ему, что нужно быть сильным, чтобы выбраться из этой ситуации, потому что его наркомания давала дру­гим повод контролировать его действия.

Я говорила с ним только тогда, когда он звон-ил сам, потому что до него добраться было невозможно. Однажды оН' поговорил с моей дочерью, которой очень симпатизировал, и она пригласила его к нам прийти. Я хотела поговорить с ним с глазу на глаз и объяс­нить, как он может защититься. Для него все ЭТО было невыносимо, невероятн-о. Нам всем следовало больше стараться его защитить.

я: Общее собрание планировалось 21 марта, но Курта преду­предили ••.

- И он утек, - добавляет Кали.

я: Ему рассказал Крист Новоселич, потому что считал идею глупой.

- Крист постоянно вел себя очень разумно, ca~ЫM лучшим образом, - подтверждает Кали.

В тот день в доме на Лейк-Вашингтон была запланирована «встреча С любвью», где присутствовали /{ортни, Дэнни Голдберг, Джон (ильва и Дженет Биллиг из «GoLd Mountain», Пэт (мир, Кали, Дилан Карлсон, Марк Кейтс и Гэри Герш из «DG(» и председатель­ствующий советник Дэвид Бурр. Вендин-е было - она забрала Фрэн-сис к себе в Абердин.

«Встреча с любвью», как предполагалось, должна была вернуть Курта к окружающей действительности: каждому присутствующе­му было велено заявить о последствиях, которые ждут Курта, если он не перестанет употреблять героин: Геффен расторгнет контракт с «Nirvana», «Niгvапа» распадется, Кортни разведется с Куртом, «GoLd Моuпtаiп» откажется работать с группой. Курт наверняка знал, что большинство подобных речей - блеф. Большинство при­сутствующих не могли ругаться с человеком, от которого во многом зав.исели их собственные жизни и доходы. «Вокруг него в тот день витала какая-то аура, - замечает Голдберг, - и мы чувствовали, что ходим по тонкому льду».

- Когда я приехал и встретил там Дилана, - вспоминает Рене Наваррете, - то понял, что происходит нечто странное, ведь Кортни совсем недавно изгнала его из дома. Но к тому времени Курт меня уже не слушался. Я говорил ему, что надо сматываться, но Дилан уже накачал его наркотиками, так что говорить с ним было бесполезно. Меня беспокоило настроение Курта. Он не очень беспокоился о сво­ей возможной гибели.

у Дилана была дурь, так что -мы все вместе ширнулись, - про­должает PeHI:, - но я чувствовал: что-то не так. Как только я уви­дел Эрика, тб сказал ему, что мне надо отсюда сматываться, - и тог­да Эрик одолжил мне денег на самолет до Лос-Анджет~са. Перед отъездом я зашел к Курту и сказал, что уезжаю и что скоро у меня день рождения - и если он не соберется в больницу, то я жду его на своем дне рождения 30 марта. Я позвонил в тот вечер в дом. Мы поговорили с Пэтом (миром; он считал вмешательство просто смешным.

Во время сходки говорила одна Кортни: она требовала, чтобы Курт отправился лечиться в «Эксодус рекавери», реабилитационный центр в Марина-дель-Рей, Калифорния. Она бросила ему в лицо угрозу, от которой, как она знала, ему не отмахнуться: если они разведутся, он нечасто сможет видеть Фрэнсис.

Курт слушал всех молча, после чего ядовито разоблачил лице­мерие и заблуждение многих присутствующих.

- Мне казалось, что там набилось человек двадцать от бизне­са, - говорит Кали. - Но, скорее всего, их было порядка восьми. Дэнни Голдберг, люди из «GoLd Моuпtаiп» - все они не имели к си­туации никакого отношения и не дружили с ним лично.. Что им там было делать? Курт вел себя как загнанный в угол. Все это было для

него уже невыносимо. Меня это особо не касалось, но я нервничал, беспокоился. Все досаждали ему своим вниманием. Кортни или кто-то еще постоянно говорили мне: «Кали, пройдись С ним». Я гу­лял с ним по двору, и мне вдруг пришло в голову, как все это не­лепо. Мы были на лужайке, и я СКазал: «Слушай, ты ведь и без меня можешь гулять». Я отпустил его, а он упал на траву. Он улыбнулся и посмотрел на меня с таким видом, будто хотел сказать: «Ты сам понимаешь, что не обязан меня выгуливать. Я вполне могу ходить и один». Как будто он глазами поблагодарил меня за то, что я его отпустил.

я: Писали, что Дилан отказывался принимать участие •••

- Дилан был там, - отвечает Кали. - Он старался обращать­ся к Курту как к другу. И тут проявилась другая сущность Курта ­он начал кричать уже на тех людей, с которыми действительно дружил. Он заорал на Дилана. А тот был слишком хрупкий, чтобы это вынести. Курт кричал: «Какого хера ты тут делаешь? Ты ничем не лучше всех остальных!» Он бросил в Дилана мусорным ведром, в котором было стекло, стекло разбилось, Дилан заплакал и убе­жал. К тому времени Кортни уже так извела Курта, что он чувство­вал себя как в ловушке. А теперь она еще привела в его дом тех, кого он считал врагами, чтобы они объяснили ему, как п~охо он себя ведет.

Единственная цель «встречи С любовью» заключается в том, чтобы показать, как жестоко ты оскорбляешь близких людей, ­объясняет Кали. - Мои самые лучшие друзья вместе с отцом устроили такую акцию для меня, и это произвело эффект, потому что всех этих людей я уважал. И они на меня не оралlit. Чтобы вы­шел толк, нужно было позвать Трейси и Тоби, людей, которых Курт знал многие годы, вроде Иэна Диксона, а не тех, кто прямо заинте­ресован в его дальнейших успеха~ Кажется, припоминаю, что на встрече ему говорили что-то вроде «Надо пройти реабилитацию и выступить на "LoUapalooza"». Это было совершенно не в тему. Нужно было сказать, например: «Почему бы тебе не отдохнуть годик от турне, ничего не записывать, а просто общаться с дочкой и оста­вить все позади?»

Кортни пыталась уговорить Курта полететь с ней в Лос-Андже­лес - где она собиралась платить в «Пенинсула-отеле» по 500 дол­ларов в сутки за детоксикацию, - но он отказался, стал листать «Желтые страницы» 8 поисках «нужного» психиатра, и она уехала

из дома в машине с Дженет Биллиг. Больше своего мужа в живых она не видела. Один за другим за ней последовали остальные. - Да, все кончилось, и они уехали, - говорит Кали. - Мы остались в доме с мыслями: «Что за хрень? Что это было?»

Курт вернулся вниз, и они немного поиграли с Пэтом и Эриком.

На следующий день Джеки Фэрри забрала Фрэнсис в Лос-Анджелес к Кортни.

- Джеки нужно было забрать Фрэнсис, - говорит Кали. ­Я сказал ей: «Приезжай и забери Фрэнсис, потому что моя нарко­мания из-за всего этого дурдома выходит из-под контроля». Кортни велела мне: «При клейся к Курту как банный лист. Не разрешай ему ничего делать самому». Она хотела, чтобы я тенью следовал за ним, звонил ей и рассказывал, что он делает. Теперь я попал в самый центр заварухи.

Наплевав на вмешательство, Курт вышел из-под контроля ­и неизбежное случилось вновь. У него снова была передозировка; он одиноко лежал на заднем сиденье своего «вэлианта», куда его посадили другие наркоманы - испугавшись, что если знаменитая рок-звезда умрет у них на руках, то нЂизбежны проблемы с по­лицией.

Но он не умер. На следующий день он оклемался, весь разби­тый. Он вернулся домой, не ответил ни на одно сообщение от Кортни на автоответчике и позвонил Розмари. Она убедила его, что нужно еще раз попробовать полечиться, и ему на 29 марта, вторник, забронировали билет на самолет в Лос-Анджелес. Криста попро­сили отвезти Курта в аэропорт Си-Так, но по дороге Курт опять передумал. Он попытался выпрыгнуть из машины Криста на шоссе Интерстейт-5, а у терминала ударил Криста в лицо. Они сцЂпились, Курт высвободился и убежал через главный зал аэропорта.

Так его последний раз видел Крист.

30 марта, в среду, Курт вновь передумал: он все-таки пойдет лечиться.

Перед этим он ширнулся И поехал домой к Дилану Карлсону, где попросил старого приятеля об услуге. Он хотел, чтобы Дилан купил ему ствол - «для защиты от бродяг», - потому что полиция забрала все его оружие. Они поехали в спортивный мС!газин Стэна Бейкера на Лейк-Сити-Уэй, 10000, и п.риобрели шестифунтовый двадцатизарядный «ремингтон-М-ll» и коробку патронов к нему

за З08 долларов 97 центов наличными. «Курт выглядел нормаль­но, -?тметил Дилан. - Да я ему и раньше одалживал оружие. Если у него и были намерения самоубийства, он это от меня скрыл». Дилан предложил сохранить оружие Курта, поскольку тот уже собирался в «Эксод.ус», но Курт настоял на том, чтобы оставить ружье у себя-.

В лос-анджелесском аэропорту Курта встретили Пэт (мир и по­мощник Джона (ильвы, Майкл Майзель, который довез-его до цен­тра. Солист заселился в палату 206 и начал 28-дневный курс. За следующие пару дней он встретился с несколькими психологами, ни один из которых не отметил суицидальных- настроений. Курт рассказал о своей озабоченности предстоящей тяжбой с Кевином Керслейком (по поводу клипа на «Heart-Shaped Вох»), опасаясь, что суд его разорит, а когда к нему приехала Джеки Фэрри с Фрэнсис, поделился с ней содержанием ссор с Кортни по поводу «LoLLa­poLooza». Но в основном он пребывал в добром расположении духа, а когда Джеки и Фрэнсис вернулись на следующее утро, то настро­ение у Курта было приподнятое, он засыпал Джеки комплиментами и играл с дочкой, подбрасывая ее в воздух.

Дело было 1 апреля - в тот самый день, когда вторая часть европейского турне «Nirvапа», которая должна была стартовать 12 апреля в Бирмингеме, Англия-, была официально отложена.

Позже в тот день Курт сидел в зале для курения и шутил с пев­цом «ButlhoLe Surfers» Гибби Хейнсом об одном из приятелей Гибби, который убежал из «Эксодуса», перепрыгнув через шестифутовую заднюю стенку. Это было совершенно неQбязательно, поскольку главный вход никогда не-закрывался, но зато сколько романтики. «Ну и придурок», - смеялись два музыканта. (Гибби также нахо­дился в «Эксодусе» на реабилитации. Такое уж было место: оно привлекало рок-знаменитостей.) Потом приехал Пэт Смир со своим приятелем, Джо «Мама» Нитцбургом. Они втроем прогулялись по зад­нему дворику, а потом присели на часик поболтать с Гибби.

Где-то днем Кортни ухитрилась дозвониться до Курта - она уже несколько раз пыталась его поймать - и немного поговорила с ним. «Так или иначе, - говорил он, по ее словам, -хочу, чтобы ты зна­ла, что альбом очень хороший [альбом "HoLe" "Live Through This")>>. Она спросила его, как дела.

- Просто помни: так или иначе, я тебя люблю.

В 19.25 Курт вышел из задней двери «Эксодуса» И перелез через стену. Через пару часов он сел на рейс «Дельты» 788 до Сиэтла ­и в час ночи прибыл в Си-Так. Теперь он числился пропавшим: узнав, что он покинул «Эксодус», Кортни начала обыскивать весь Лос-Анджелес, обзванивать наркодилеров и друзей, опасаясь оче­редной передозировки.

- И тут на картине появляюсь я, хотя это и не предполага­лось, - говорит Кали. - Считалось, что я полечу в Лос-Анджелес вместе с ним. Но вот они оба в Лос-Анджелесе, а я в Сиэтле и ре­шаю там остаться [в доме на ЛеЙк-Вашингтон]. Я наркоман, и я в Сиэтле - зачем мне опуда уезжать? Я рад, что их нет дома. Со мной в доме Джессика [«правильная» подружка Кали вылетела к нему на ве_сенние КаНИКУЛЫ за пару дней до того.]. Я иногда выхожу из дома за наркотиками, за едой или еще за чем-нибудь. И тут Курт сбегает из «Эксодуса», и никто не знает, где он находится. Каждый день, когда я захожу к себе в комнату внизу, у меня звонит телефон. Я отвечаю,.но трубку ве.wают. Теперь я думаю, что это был Курт: он звонил из дома, чтобы убедиться, что это пришел я. [Кортни строго запретила Кали и Джессике заходить в другие комнаты, если они в доме одни.] У меня на полках была коллекция металлических игрушек, и однажды, придя домой, я обнаружил, что все они смо­трят не в ту сторону. Я подумал: «Может, я сам их повернул?» Видимо, это Курт так надо мной подшутил.

Утром 2 апреля Курт на ТаКСИ компании «Грейтоп» поехал на угол 145-й улицы и Аврора-авеню. Он искал наркотики и патроны; не найдя первого, он приобрел в тот день несколько обойм в «Сиэтл ганс». Кортни снова заблокировала все кредитки Курта. На сле­дующий день, в еще большем отчаянии, она наняла частного де­тектива, который попался ей в «Желтых страницах». Но Курт исчез. Сообщали, что он вместе с неизвестным приятелем провел ночь в другом своем доме - в Карнейшн, - где полиция позже нашла синий спальный мешок и пепельницу с двумя видами окурков. Но, несмотря на различные сообщения о том, что Курта видели в пар­ке рядом с домом и на Кэпитол-хилл, никто не знал, где же он.

Венди О'Коннор подала заявление о розыске в полицию Сиэтла 4 апреля, заявив, что «Курт купил оружие, возможно, с намерением совершить самоубийство». В заявлении в качестве возможного местонахождения был указан адрес КЂйтлин Мур.

Прошло воскресенье, и настал понедельник...

- Мы действительно видеЛИСЬ,-всего минутку, - говорит Кали. - Он толкнул дверь моей спальни и увидел меня. Он спросил: «Какого хрена ты тут делаешь? Ты же вчера должен был улететь в Лос-Анджелес». А я ответил: «А я не захотел. А ты что тут делаешь? Тебя все ищут, Кортни думает, что ты где-то' в канаве умер». Он от­вечает: «Хорошо, я ей позвоню». Я и подумать не мог, что он скры­вается и хочет застрелиться. Но тогда я видел его в последний раз.

Где-то либо во вторник, 5 апреля, или в среду, б апреля, Курт Кобейн покончил жизнь самоубийством. ОН вышел в теплицу над гаражом, закрыл двери, прислонил к окну табуретку, написал ко­роткую прощальную записку красными чернилами, адресованную его воображаемому другу детства Бодде, и выстрелил себе в голо­ву - одна пуля, мгновенная смерть. Рядом с ним лежал Г10ртсигар с наркотиками и шприцами. На полу валялся открытый кошелек. Курт принял 1,52 миллиграмма героина - более чем достаточно для немедленной смерти для большинства наркоманов. Тело ле­жало там два-три дня, в то время как друзья сбивались с ног в по­исках Курта.

Кортни отправила Эрика в дом на Лейк-Вашингтон, чтобы тот организовал поиски. Он был, похоже, очень разозлен на Кали и по­требовал, чтобы Кали и Джессика обыскали все, особенно потайную комнатку в кладовой главной спальни. Но за дом они не выходили.

- Кортни наняла следить за домом частного детектива - бле­стящего Тома Гранта, - вспоминает Кали. - Я жил уДженнифер Адамсон; я искал Курта там и сям, искал оружие, о котором она мне рассказала, но не смог найти. У меня началась настоящая паранойя, когда Кортни сказала, что за мной следит детектив, потому что я все время был под наркотиками. [Кортни в то время еще находилась в Лос-Анджелесе.] В итоге я заявил: «Я поеду к тебе в Лос-Анджелес, будет, как я хочу».

б апреля организатор «Lollapolooza» Тэд Гарднер издал пресс­релиз, где официально подтверждалось, что «Nirvalla» не буде, хедлайнером фестиваля - «из-за плохого здоровья Курта Кобей~ на». Какая горькая ирония в том, что место-хедлайнеров отдали «5та­shiпg Pumpkins».

7 апреля из управления «Пе.нинсула-отеля» поступил звонок в полицию по 911. Когда приехали копы, Кортни забрали в город­скую больницу «Сенчури» С подозрением на передозировку геро-

ина - ее задержали и обвинили в хранении героина и скупке краденого. Она заплатила залог в 10 тысяч долларов, и дело позд­нее было прекращено.

В тот же день Кали и Дженнифер Адамсон еще раз обыскали дом в 2.15 ночи - Джессика двумя днями раньше улетела в Мин­неаполис. Они обнаружили в главной спальне расстеленную, но холодную кровать; по телевизору без звука шла передача MТV. В су­мЂpKaX они вернулись с другими друзьями. Кали был не на шутку испуган. Он не хотел входить в дом.

Обыскав каждую комнату, Кали оставил Курту записку на глав­ной лестнице: «Курт, неужели ты находишься в доме, не предупре­див меня?! Ты засранец, что не позвонил Кортни или, по крайней мере, не дал ей понять, что с тобой все нормально. Она очень стра­дает, Курт, этим утром опять был приступ, и теперь она снова в больнице. Она твоя жена, она любит тебя, у вас общий ребенок. По крайней мере, дай ей знать, что с тобой все в порядке, а то она умрет. Это несправедливо, парень. Сделай уже что-нибудь».

- Помнишь, у нас была восковая фигура старушки? - спра­шивает Кали. - Это была точная копия Лиззи Борден¹• Я выставлял ее в окне, чтобы попугать народ, или перед дверями гостевых ван­ных, когда туда кто-нибудь заходил. Я всегда ее очень боялся. В тот день Бонни [Диллард, подруга Дженнифер Адамсон], я и еще кое­кто пошли за едой, деньгами или еще чем-то. По дороге Бонни обернулась и сказала, что видела, как кто-то смотрел на нас из окна чердака. Я обернулся, но никого уже не было. Мне кажется, что это Курт смотрел, как мы уходили. Может быть, она видела восковую фигуру, но не исключено, что и его. Потом я говорил с его мамой. Она сказала: «При желании Курт умел двигаться совершенно бес­шумно. Он мог просто сидеть в доме». Дом большой, я ширнулся И не знаю, был ли он там. Если бы я слышал скрип половиц, то был бы уверен, что он в доме. Заходил ли он к Кейтлин? Может быть. у него была машина. Да что теперь говорить, сейчас каждый может сочинить что угодно.

1 Дама из Новой Англии, которую судили и казнили за жестокие убийства топором отца и мачехи в конце XIX века. После суда над ней появилась-дет­ская считалочка: «Lizzie Вогdеп took ап ахе / Апd gave her mother 40 whacks / Whеп she saw what she was dопе / She gave her father 41» (<<Лиззи Борден взяла топор и сорок раз ударила мать. Когда она увидела, что сделала, то сорок первый удар пришелся на отца»).

В полицейских рапортах отмечалось, что резиденцию Кобейна В,четыре часа дня на такси покинул молодой человек, отвечающий приметам Кали.

Рано утром Кали вылетел в Лос-Анджелес.

- Когда я приехал в Лос-Анджелес, то был уже полным пара­ноиком, - продолжает Кали. - Я пошел к одной девушке, но и там постоянно чувствовал, что за нами следят. Там был и Рене. Ту ночь я помню прекрасно. Я боялся до безумия. Через пару лет я узнал, что ее отец нанял частного детектива следить за этой девушкой совершенно по другому поводу. Она была наркоманкой, сексуаль­ной садисткой и наследницей очень состоятельной еврейской се­мьи. Так что в обоих городах за мной следили.

На следующее утро - около 8.40 в пятницу, 8 апреля - элек­трик Гэри Смит обнаружил тело Курта Кобейна во время обычной проверки сигнализации в доме. Он позвонил 911, но сначала от­звонился своему боссу в «Века электронике», а тот немедленно обратился на сиэтлекое радио «KXRX» с «сенсацией века».

Официальный полицейский рапорт гласил: «Смит прибыл на Лейк-Вашингтон-бульвар-Ист, 171, для проверки электропроводки. Смит направился к западной стенке гаража и заметил жертву через стекла французского окна. Жертва находилась на полу, поперек тела лежало ружье, на голове виднелась рана».

«KXRX» сообщило новость в 9.40 утра.

- Утром нам позвонила мама Рене и рассказала, что случи­лось, - говорит Кали. - В то утро нашли тело. Я выбежал, рванул

, в аэропорт и приехал в Сиэтл. Больше я в том доме не ночевал.

Сюрреалистическое ощущение. Твой друг мертв, и об этом все газе­ты пишут на первых страницах. Усваивал я это годами: это было уже слишком. В день похорон мне исполнился двадцать один год. Не знаю, как я выдержал. Помню только, как все время звони