Взгляд третий: Эрни Бейли

- В начале 1994 года у Курта был второй «Telecaster», модель «5unburst», которую я чуть улучшил, добавив два хамбакера и еще кое-что. Я перетянул ее под него, считая, что «теле» - это сле-

дующий для Курта уровень в гитарном плане. Крист передал ему гитару и потом говорил мне: «Господи, да он в нее прямо влюбился».

Когда Крист заехал за ним, чтобы отвезти в аэропорт, Курт схва­тил пальто и гитару без чехла и уехал. В аэропорту они повздорили, сцепились, и Курт швырнул в него гитару. Он прямо заявил, что груп­пе конец. Потом Крист приехал ко мне и заявил: «Хрен С ним, до­статочно с меня этого nарня». Я считал, что еще есть время, чтобы передумать, но Крист действительно выглядел так, будто у него ка­мень с души свалился и разрыв окончателен...

Мы с Кристом В ночь, когда умер Курт, были на концерте, но не досидели и до середины. Мы себя чувствовали как-то неудобно и неловко. По MTV сказали, что группа распалась, или п-росто по­ползли какие-то слухи на этот счет, но везде, куда мы ни пошли бы, нам было некомфортно. Мы направились к клубу «Crocodile» и не­много побыли там - где-то до начала ночи. Потом он уехал к себе на ферму [Крист и Шелли к тому времени приобрели недвижи­мость в сельской местности] остудить голову, а Шелли оставалась в Сиэтле.

Как-то утром я сидел в своем ресторане, зазвонил телефон, и это оказался Крист. Он сказал: «Прикинь, Курт умер. Не заедешь сейчас ко мне побыть с Шелли, пока я не доеду домой?» Я решил, что у Курта передоз. Я согласился, мы с Брендой [женой Эрни] закрыли заведение и уехали. Мы сидели с Шелли, смотрели новости на CNN и MTV, и там сначала говорили, что Курта нашли в его доме, а потом добавляли про самоубийство. Нам просто не верилось. Я бы нико­гда так не смог.

Потом начались трудности. Была панихида, и Крист попросил меня записать кассету, чтобы проигрывать после службы, и я со­ставил список песен, которые, как я посчитал, понравились бы Курту. Там была песня «Vaselines». Д первой, кажется, была бит­ловская «In Му Life».

Крист, Дэйв и Я С женами гтоехали на службу в «тойоте» Криста.

Сложнее всего было войти: на скамейке была фотография Курта в детстве с Дdтами жизни. Такой шок - сразу ничего перед собой не видишь. Мы прошли к нашим местам и сели. Передо мной сидел Лэнеган с опущенной головой, и я начал всхлипывать. Я не мог оста­новиться до самого конца службы. Я словно застыл, но не мог пере­стать плакать. Я посмотрел через проход и увидел, что на таком же месте сидит сгорбленный плачущий мужчина, и я узнал отца Курта.

На следующий, кажется, день «Сиэтл таймс» -вышли с фотогра­фией Курта, лежащего в оранжерее, на обложке, и видеть это было отвратительно. А если бы там лежал сын главного редактора - как бы они тогда запели? Я сложил газе1У вчетверо и тщательно порвал на множество кусочков над мусорным баком.