Надежда и безнадежность

Самопроектирование личности, как уже отмечалось, органически связано не только с верой, но и с надеждой.

Надежда, так же, как и вера, одна из важнейших экзистенциальных универсалий, характеризующих человеческую жизнь. Образ надежды присутствует у разных народов во все времена.

В христианстве надежда становится одним из центральных понятий. Речь идет о надежде на Бога, на его всеведение и бесконечность его милости. Не надеяться – значит, не верить, а это уже грех – грех уныния. «В христианской мифологии надежда занимает, наряду с верой, ключевую позицию, так что христианство вполне можно назвать религией надежды. С возникновением христианской Эсхатологии надежда на чудесное спасение была центральным чувством в идеологии и психологии христианства» (Бакшутов В.К. Философия чувств. Екатеринбург, 1996. С. 323 – 324).

Что представляет собой надежда? Следует, прежде всего, отметить, что рассмотрение этой проблемы в специальной литературе явление редкое и имеет фрагментарный характер. В «Толковом словаре русского языка» читаем: «Надежда: – 1.Вера в возможность осуществления чего-нибудь радостного, благоприятного. 2.Тот (или то), на кого (что) надеются, кто должен (что должно) принести успех, радость, благополучие» (Ожегов С.И. Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999). «Надежда – эмоция, которая, по определению Б. Спинозы, есть «не постоянное удовольствие», возникающее из образа будущей ситуации, в исходе которой мы сомневаемся; если сомнение в исходе ситуации устраняется, то надежда переходит в уверенность» (Мещеряков Б.Г, Зинченко В.П. Большой психологический словарь М., 2003).

На наш взгляд, надежда – это такое душевное и экзистенциональное (жизненное) состояние человека, которое отражает вероятность осуществления (наступления) некоторого благоприятного для него события и выражается в ожидании последнего. (Я, например, надеюсь на то, что выздоровею, что издам книгу, которую сейчас пишу, что моя дочь, несмотря на рождение ребенка, успешно закончит вуз и т.д.). Из предложенного определения надежды, очевидно, что она прямо и непосредственно связана с нашим будущим и отражает наше субъективное отношение к нему. В сознательной надежде это отношение выступает, прежде всего, как отношение человека к своим проектам с точки зрения вероятности их реализации.

Надежда формируется, с одной стороны, на основе познания (знания) объективных законов природы, социума и своего индивидуального бытия (при этом как знания обыденного, так и научно-теоретического), а с другой – на основе своего и чужого положительного и отрицательного опыта, приобретенного в сходных ситуациях прошлого, включая и связанные с этим опытом переживания радости, успеха, удачи или горечи неуспеха, поражения, неудачи. Поэтому, говоря обобщенно, можно сказать, что надежда своим базисом имеет время нашей жизни в целом. Надеяться, рассчитывать на что-нибудь, или на кого-нибудь, значит ожидать наступления тех событий, результатов, от которых зависит удовлетворение наших потребностей, желаний, опираясь на знания и опыт. Но наши знания о будущем всегда относительны, поэтому мы никогда не знаем всего того, что нас ожидает в нем. Если бы все было ясно наперед, надежде в человеческом существовании места не было бы. Но так как будущее заключает в себе неопределенность, то у надежды всегда остается шанс получить реализацию даже при самых неблагоприятных исходных условиях.

Вследствие сказанного выше, надежда – такое же неотъемлемое свойство человеческого бытия, как и вера. Это осознал уже один из первых философов Древней Греции Фалес (около 625 – 547 до н.э.). «Что самое общее для всех? – Надежда; ибо если у кого и ничего нет, то она есть». «Пока человек жив, он никогда не должен терять надежды» (Сенека). «Надежда – это обручи, которые не дают лопнуть сердцу» (Т. Фуллер, английский богослов, историк. 1608 – 1661). «Надежда, сопровождающая нас всю жизнь, не покидает нас даже в час смерти» (А. Локк, английский философ, педагог. 1632 – 1704).

«Надежда подобна ночному небу: нет такого уголка, где бы глаз, упорно ищущий, не открыл в конце концов какую-нибудь звезду» (О. Феме, французский писатель. 1821 – 1980). Вопрос «На что я могу надеяться» входит в число четырех знаменитых вопросов немецкого философа Иммануила Канта (1724 – 1804), которые он считал поприщем всей философии в ее широком значении: «1. Что я могу знать? 2. Что я должен знать? 3. На что я могу надеяться? 4. Что такое человек?»

Надежда обычно оценивается позитивно. Об этом свидетельствуют крылатые фразы, посвященные надежде. «Надежда – мой компас земной», «Пока дышу – надеюсь», «Надежда умирает последней». Но надежда – противоречивое явление. Противоречивость надежды, по мнению Е.В. Золотихиной-Аболиной, связана с ее темпоральностью, ее попыткой заглянуть в будущее и предвосхитить его. Надежда тесно переплетена с желанием, она создает образ желаемого будущего, формирует его конкретный сценарий. И этот сценарий позитивно переживается так, будто чаемое уже состоялось. В надежде есть сладость свершенности. При этом надежда радикально отличается от цели. Ставя цель (точнее образ желаемого будущего), мы посылаем миру вызов, заявляем о своей решимости добиться желаемого, здесь мы активны и самостоятельны. В надежде мы напротив, ждем от мира позитивного ответа, здесь нет самодостаточности, а есть зависимость, глубокая эмоциональная связь с ним, что за пределами нашего «я» распорядится судьбой созданного нашим воображением сценария. Но ведь мир может ответить «нет». Тогда надеющийся становится разочарованным (См.: Золотухина-Аболина Е.В. Философская антропология С. 210 – 211). Но надежда зависит и от целей человека, степени его целеустремленности (на этом вопросе мы остановимся при рассмотрении надежды).

В жизнедеятельности человека надежда играет роль внутреннего стимулятора, выступает важнейшим источником жизненной энергии. Еще древнегреческий философ Биант (VI в. до н. э.) отметил: «Что человеку сладко? – Надежда». «Надежда – единственное благо, которым нельзя насытиться» (Л. Вовенарг, французский мыслитель. 1715 – 1747). «Поддержка, которою человек наиболее часто пользуется в жизни, это – надежда» (А.Ф. Вельтман, русский писатель. 1800 – 1870). «Надежда, как она ни обманчива «все же служит тому, чтобы довести нашу жизнь до конца по принятой стезе» (Ф. Ларошфуко).

Надежда может быть активной и пассивной. В основании надежды лежат те потребности, которые превратились в желания. Если, скажем, у меня есть потребность в рыбацкой резиновой лодке, но к ее приобретению я пока не стремлюсь, то это означает, что сегодня у меня с ней нет и желания. Но без желания нет и надежды. Только желание, стремление удовлетворить определенную потребность способно детерминировать надежду. А различная степень надежды, в свою очередь, может, желание усиливать или ослаблять. «Надежды и желания взаимно подстрекают друг друга, так что когда одно холодеет, то и другое стынет, и когда одно разгорается, то закипает другое» (Ф. Петрарка, итальянский поэт, гуманист. 1304 – 1374).

Если человек желает удовлетворить какую-либо свою потребность, но для ее удовлетворения реальных действий не предпринимает, то его надежда является пассивной. Человек в этом случае не живет так, как он хочет, а только надеется так жить. Мы, например, хотим заниматься самооздоровлением, но им не занимаемся, хотя и надеемся, что займемся. «Итак, мы никогда не живем, но только надеемся быть счастливыми, то отсюда неизбежно следует, что мы никогда не бываем счастливы» (Б. Паскаль). Вследствие этого реальная жизнь подменяется жизнью в воображении.

Пассивная надежда имеет место также в тех случаях, когда человек в стремлении к достижению своего благополучия, будет надеяться только на государство, на других людей (например, на родителей), не проявляя никакого желания, стремления к самостоятельному удовлетворению определенных потребностей. Такая позиция – выражение потребительского, иждивенческого отношения к жизни. «Кто живет надеждой, рискует умереть с голода» (Б. Франклин).

Проявлением пассивной надежды является и надежда в достижении некоторых целей на случай, на то, что «А вдруг мне повезет!» (Студент мало готовился к экзамену, но идет его сдавать, имея надежду на «счастливый билет»). Все названные здесь формы пассивной надежды в целом, видимо, следует оценивать отрицательно, так как удовлетворение связанных с ними потребностей зависит от нас. Однако надежду на выигрыш в разного рода розыгрышах, лотереях оценивать негативно уже нельзя. Здесь выигрыш от нас не зависит.

Пассивная надежда связана и со сферой того, чего человек изменить не может. Эту сферу Д. Карнеги определил как «Считаться с неизбежным». Пример. Проливные дожди препятствуют уборке урожая. И в этих условия мы можем только пассивно надеяться на улучшение погоды, на время. В ситуациях, когда мы вынуждены «считаться с неизбежным» важную роль играют такие черты характера как терпимость, смирение.

Активная надежда связана со сферой того, что мы можем изменить как в самих себе, так и в окружающем нас мире, что от нас зависит. Иначе говоря, надежда зависит от усилий по достижению цели, от степени нашей целеустремленности. Поэтому чем мы, так сказать, будем больше работать на надежду, тем она будет сильнее. И наоборот. Если мы будем прилагать минимум усилий для достижения целей или вообще не прилагать никаких усилий, то надежда останется либо фактически пассивной, либо постепенно зачахнет.

Противоположностью надежды является безнадежность. Безнадежность – это такое душевное, эмоциональное состояние, которое возникает при полном отсутствии у человека ожидания желаемого события в будущем. Человек может считать себя безнадежно больным, обреченным на смерть, он может считать безвыходным свое положение в какой-то конкретной ситуации и т.д. Следовательно, если надежда выражает ожидания желаемого события в будущем, отражая вероятность того, что нечто может осуществиться, то безнадежность – это отсутствие ожидания наступления желаемого будущего. Безнадежность проявляется в таких чувствах как печаль, тоска, разочарование, отчаяние, безысходность.