Глава 1. Последний Совет 6 page

— Сделай это! — мягко произнес он. Он склонил голову вбок. — Или тебя нужно довести до этого? Ты могла убить меня, когда я только родился. Но ты не сделала этого. — Его голос понизился. — Возможно, ты знаешь, что нет такого явления, как условная любовь к ребенку. Возможно, если ты достаточно любила меня, ты могла спасти меня.

На мгновение они смотрели друг на друга, мать и сын, холодные зеленые глаза встретились с угольно-черными. Были резкие линии в уголках рта Джослин, которых не было две недели назад, в чем Клэри могла поклясться.

— Ты притворяешься, — сказала она, её голос дрожал. — Ты ничего не чувствуешь, Джонатан. Твой отец научил тебя симулировать человеческие эмоции, как можно научить попугая повторять слова. Он не понимал что говорил, и ты тоже Я хочу... Бог видит, как бы я хотела, чтобы ты понимал. Но...

Джослин подняла нож в быстрой, чистой, режущей дуге. Совершенно поставленный удар, который должен был пройти под ребрами Себастьяна прямо в его сердце. Это бы удалось, если бы он не двигался еще быстрее Джейса; он повернулся в сторону и обратно, и острие лезвия провело лишь легкий порез по его груди. Кроме Клэри, резко вдохнул и Джейс. Она посмотрела на него в смятении. Красное пятно расплывалось на передней части его рубашки. Он коснулся его своей рукой; его пальцы окрасились кровью.

«Мы связаны. Порежь его, и я начну кровоточить». Без задней мысли, Клэри метнулась через комнату, бросаясь между Джослин и Себастьяном

— Мама, — ахнула она. — Остановись

Джослин все еще держала нож, глядя на Себастьяна

— Клэри отойди в сторону

Себастьян засмеялся

— Мило, не правда ли? — сказал он. — Младшая сестренка защищает своего старшего брата.

— Я защищаю не тебя, — Клэри посмотрела на лицо матери. — Чтобы не случилось с Джонатаном, случится с Джейсом. Ты понимаешь, мама? Если ты убьешь его, то умрет Джейс. Он уже истекает кровью. Мама, пожалуйста.

Джослин все еще сжимала нож, но ее лицо выражало сомнение.

— Клэри...

— Батюшки, как это неловко, — заметил Себастьян. — Мне было бы интересно увидеть, как вы разберетесь с этим. После всего этого, у меня нет причин уходить.

— Вообще-то, есть, — раздался голос из коридора. — Ты уйдешь.

Это был Люк, босой, в джинсах и старом свитере. Он выглядел взлохмаченным и необычайно молодым без своих очков. Также он держал обрез, сбалансированный на плече, ствол которого был направлен непосредственно на Себастьяна.

— Это винчестер двадцать четвертого калибра. Стая использует его для успокоения жульничающих волков, — сказал он. — Даже если я не убью тебя, то могу оставить без ноги, сын Валентина.

Казалось, все в комнате затаили дыхание, все кроме Люка. И Себастьяна, который с разделяющей лицо надвое улыбкой, повернулся и шел к Люку, словно забывая о ружье.

— Сын Валентина, — сказал он. — Ты так обо мне думаешь? При других обстоятельствах ты был бы моим крестным

— При других обстоятельствах, — сказал Люк, скользя пальцем по спусковому механизму, — ты мог бы быть человеком.

Себастьян остановился, как вкопанный.

— То же самое можно сказать и про тебя, оборотень.

Мир, казалось, замедлился. Люк наблюдал сквозь прицел винтовки. Себастьян все еще улыбался.

— Люк, — сказала Клэри. Это словно был один из тех снов, кошмаров, где ей хочется кричать, но все, что может издать ее горло, это легкий шепот. — Люк, не делай этого

Палец ее отчима напрягся на спусковом крючке – и затем Джейс подорвался в движении, стартуя рядом с Клэри, сделав кувырок над диваном, и врезался в Люка в тот момент, когда тот выстрелил. Пуля прошла мимо цели; одно из окон вылетело наружу из-за того, что снаряд угодил в него.

Люк, потеряв равновесие, пошатнулся. Джейс вырвал ружье из его рук и отбросил его. Оно пролетело сквозь разбитое окно, и Джейс повернулся обратно к старшему.

— Люк, — начал он. Люк ударил его.

Даже зная все то, что она знала, она была в шоке, увидев Люка, который защищал Джейса бесчисленное количество раз от ее матери, от Марисы, от Конклава, Люк, который в основном был мягким и добрым, увидев, как он действительно ударил Джейса по лицу, ей казалось, что он ударил не его, а ее. Джейс, совершенно неподготовленный, отлетел обратно к стене.

А Себастьян, до этого момента не проявлявший никаких эмоций, кроме издевательства и отвращения, зарычал – зарычал и достал из-за пояса длинный, тонкий кинжал. Глаза Люка расширились, и он попытался откатиться прочь, но Себастьян оказался быстрее него – быстрее, чем Клэри когда-либо видела.

Быстрее Джейса. Он погрузил кинжал в грудь Люка, жестко прокрутил его, затем выдернул обратно, окровавленный до самой рукоятки. Люк припал спиной к стене – затем съехал, оставив за собой мазок крови, Клэри смотрела на это в ужасе.

Джослин закричала

Голос был хуже, чем звук пули, разбившей окно, хоть Клэри и слышала его как бы с расстояния, или если бы она была под водой. Она смотрела на Люка, который рухнул на пол, ковер вокруг него быстро стал алым.

Себастьян вновь поднял кинжал, и Клэри бросилась на него, врезавшись в его плечо со всеми своими силами, пытаясь лишить его равновесия.

Она почти приблизилась к нему, но он выронил кинжал. Он повернулся к ней. У него кровоточила разбитая губа. Клэри не знала почему, пока Джейс не попал в ее поле зрения, и она увидела кровь на губе, там, где его ударил Люк.

— Хватит, — Джейс схватил Себастьяна за спинку пиджака. Он был бледен, не смотрел ни на Люка, ни на Клэри, ни на кого-либо еще. — Перестань. Это не то, зачем мы пришли.

— Отпусти меня.

— Нет.

Джейс воспрепятствовал Себастьяну, схватив его за руку. Его взгляд встретился со взглядом Клэри. Его губы прошептали слова – блеснула серебристая вспышка, это было кольцо на пальце Себастьяна, – и оба из них исчезли, слегка мигнув, между двумя вздохами.

Как только они испарились, полоса чего-то металлического пронеслась сквозь воздух там, где они только что стояли, и погрузилась в стену. Кинжал Люка. Клэри повернулась к своей материи, которая бросила нож

Но Джослин не смотрела на Клэри. Она бросилась к Люку, опустившись на колени на кровавом ковре, и потянула его к себе на колени. Его глаза были закрыты. Кровь тонкой струйкой текла из уголков его рта. Серебряный кинжал Себастьяна, обагренный кровью, лежал в нескольких футах от них.

— Мама, — прошептала Клэри. — Он....

— Клинок из серебра. — Голос Джослин дрожал. — Он не излечится быстро, как обычно, по крайней мере, без специального лечения.

Она коснулась лица Люка, кончиками пальцев. Клэри с облегчением заметила, что его грудь неглубоко поднималась и опускалась. Она могла ощутить вкус слез, обжигающих ее горло изнутри, и на мгновение она была впечатлена спокойствием матери. Но в то время это была женщина, которая стояла на пепелище ее дома, окруженная почерневшими телами ее семьи, включающих ее родителей и сына, и затем она просто ушла.

— Принеси несколько полотенец из ванной, — произнесла ее мать. — Мы должны остановить кровотечение.

Клэри поднялась на ноги и почти наощупь отправилась в маленькую, обделанную кафелем, ванную Люка. Там было серое полотенце, висевшее на двери сзади. Она сдернула его и вернулась в гостиную.

Джослин удерживала Люка на своих коленях одной рукой, в другой она сжимала сотовый телефон. Она выронила его и протянула руку за полотенцем, когда Клэри вошла. Сложив его пополам, она приложила его к ране на груди Люка и придавила его. Клэри наблюдала, как серые края полотенца становятся алыми от крови.

— Люк, — прошептала Клэри

Он не двигался. Его лицо было ужасного серого цвета

— Я позвонила его стае, — сказала Джослин. Она не смотрела на свою дочь; Клэри поняла, что Джослин не задала ей ни одного вопроса о Джейсе и Себастьяне, или почему она и Джейс вышли из ее спальни, или что они там делали. Она была полностью сосредоточена на Люке. — Несколько членов стаи будут патрулировать территорию. Как только они будут здесь, мы должны уйти. Джейс вернется за тобой.

— Ты не знаешь этого... — начала Клэри, шепча из-за пересохшего горла.

— Я знаю, — сказала Джослин. — Валентин вернулся за мной, после пятнадцати лет. Это похоже на мужчин из рода Моргенштернов. Они никогда не сдаются. Он вернется за тобой, снова.

— Джейс – не Валентин.

Но слова Клэри умерли на её губах. Она хотела упасть на колени, взять руку Люка, держать её крепко и сказать, что она его любит.

Но она помнила руки Джейса на ее в спальне, и не сделала этого. Это была её вина. Она не заслуживает дарить утешение Люку, или себе. Она заслуживает боль, чувство вины.

Скрип шагов раздался на крыльце, низкий шум голосов. Голова Джослин дернулась. Стая.

— Клэри, иди и собери свои вещи, — произнесла она. — Возьми то, что считаешь нужным, но не больше, чем ты сможешь унести. Мы не вернемся в этот дом.