Уголовный процесс

До сих пор мы в основном говорили о «бумажных» законах. Теперь давайте рассмотрим уголовный процесс и то, что происходит в жизни, на примере типичного уголовного дела в Калифорнии. Начнем мы, конечно, с самого преступления — скажем, кражи со взломом. Некто вламывается в чужой дом в Этертоне (штат Калифорния) и крадет драгоценности, серебро и радиоаппаратуру. Жильцы возвращаются домой и, к своему ужасу, обнаруживают, что в доме кто-то побывал. Они вызывают полицию.

К сожалению, довольно часто история на этом почти и обрывается. Большинство квартирных краж так никогда и не раскрывается, не производится

никаких арестов, и вещи не возвращаются владельцам. Вот данные Нью-Йорка на этот счет. В 1971 году жертвы сообщили в полицию о 501 951 случае уголовных преступлений, но в четырех случаях из пяти ничего больше и не произошло. Полиция произвела 100 739 арестов по поводу совершения уголовных преступлений. Некоторые арестованные обвинялись более чем в одном зарегистрированном уголовном преступлении. Однако полиция смогла «прояснить» арестами только 111 824 из более чем полумиллиона этих дел.

Предположим, наши домовладельцы оказались среди этих немногих счастливчиков. Полиция—принимает заявление к сведению, выезжает и—вот он, попался— надлежащим образом находит подозреваемого и арестовывает его. Полиция теперь «оформляет» подозреваемого, то есть фиксирует обвинения, фотографирует человека и берет у него отпечатки пальцев. Он предстает перед судьей, который сообщает ему о его правах. Судья может также выпустить его на поруки под залог, он может договориться насчет «общественного защитника», который действовал бы в качестве адвоката подозреваемого. В некоторых случаях подозреваемый может нанять своего собственного адвоката, если имеет для этого достаточно денег.

Следующей инстанцией будет служба районного прокурора. Ее персонал должен будет определить, является ли дело достаточно серьезным для того, чтобы заниматься им дальше. Имеется ли достаточно стоящих улик, чтобы предъявить обвинение. Если нет, то дело закрывается. Предположим, что районный прокурор полагает, что подследственный должен быть обвинен. До того, как человек предстанет перед судом, он пройдет еще через определенный этап. Это—«предварительное рассмотрение».

Предварительное рассмотрение представляет собой определенного рода суд до суда. Оно начинается, когда прокурор регистрирует «информацию», то есть формальное обвинение. Эти процедуры происходят также перед «судьей магистрата», как правило, муниципальным судьей или судьей полицейского суда. Никакого жюри присяжных нет. Судья магистрата слушает то, что ему должен сказать прокурор. Он не решает, виновен или невиновен обвиняемый на самом деле. Он имеет три варианта выбора: если он чувствует, что обвинения несерьезны, он может признать обвинение беспочвенным и отпустить обвиняемого на свободу, он может определить деяние обвиняемого как проступок, или он может решить, что государство владеет достаточными формальными основаниями для того, чтобы передать дело на полномасштабное слушание в процессуальный суд,—суд для слушания уголовных преступлений. В Калифорнии он называется высшим судом.

Во многих штатах этот «информационный» метод не используется. Просеивание осуществляется большим жюри. Большое жюри состоит из простых граждан, выбранных произвольно, так же как и члены обычного жюри присяжных. Число членов жюри варьируется. Закон Техаса требует присутствия не менее пятнадцати и не более двадцати человек. Члены большого жюри заседают ограниченное время. Прокурор представляет свои материалы большому жюри и просит согласия на выдвижение «обвинения» и против обвиняемого. Большое жюри решает обвинять или не обвинять. Если оно обвиняет, дело идет дальше в процессуальный уголовный суд. Этот альтернативный метод также зафиксирован в писаных законах Калифорнии, но «информационный» метод гораздо более распространен, и ему в основном отдается предпочтение.

Дела, могущие повлечь за собой заключение в тюрьму, в конце концов решаются в высшем суде. Судья может, конечно, отказаться от дела и на этом этапе—по своему собственному мнению или потому, что прокурор решит не настаивать на обвинении. Обвиняемый может признать себя виновным и таким образом завершить это дело. Его адвокат может дать ход какой-нибудь из записок по некоторому вопросу права. Он может, например, дать ход записке, лишающей

силы некоторую улику на том основании, что государство получило ее незаконно. Это предприятие обычно ни к чему не приводит.

Большинство уголовных дел так далеко не заходит. Только меньшинство их в действительности подвергается слушанию. Остальных ожидает иная судьба. Тем не менее слушание является наиболее драматическим и знакомым способом принятия решения о невиновности или виновности. Обвиняемый может отказаться от своего права на жюри присяжных. Тогда судья сам будет рассматривать дело. Это так называемое судейское слушание. Если же обвиняемый выберет иной путь, то суд соберет жюри присяжных.

Жюри обычно состоит из двенадцати мужчин и женщин, выбранных из сообщества. Предполагается, что они абсолютно беспристрастны. Адвокаты обеих сторон будут задавать вопросы предполагаемым членам жюри, и адвокаты могут выразить недоверие, то есть потребовать отстранения кого-либо, кто покажется им неподходящей кандидатурой по той или иной причине. Определенному количеству членов жюри отвод вообще может быть дан безосновательно, безапелляционно, то есть без всякого юридического повода. Адвокат подзащитного может подозревать, что вот тот человек с кислой физиономией и неясными мыслями может быть опасен для его клиента, и он может избавиться от него с помощью безапелляционного отвода. В Миннесоте, например, подзащитный, обвиненный в преступлении, которое может быть наказано пожизненным заключением, имеет право отклонить пятнадцать кандидатур, штат—девять. В остальных случаях подзащитный может отклонить пятерых, штат—троих.

Когда жюри выбрано, начинается процесс. Обе стороны представляют свои дела обыкновенно через посредство своих адвокатов. Те устраивают перекрестный допрос свидетелей обеих сторон. Судья следит, чтобы процесс проходил ровно и корректно. Он руководит им согласно закону и принимает решения по каждому вопросу, возникающему по поводу показаний. Например, полицейский может захотеть прийти свидетельствовать о чем-то, что он случайно услышал. Если обвиняемый возражает, утверждая, что это свидетельство основано «на слухах», судья будет решать, какая из сторон права.

В конце слушания судья «инструктирует» жюри, то есть цитирует правовые нормы, которыми предположительно должны руководствоваться члены жюри при решении вопроса. К сожалению, на самом деле подобные инструкции приносят не слишком много пользы. В прошлые времена—в 19 веке, например,—судьи давали жюри весьма обстоятельные разъяснения относящегося к делу законодательства. Сегодня судьи просто предоставляют жюри беспорядочный набор законсервированных стереотипных формул, написанных сугубо юридическим языком. С точки зрения юриспруденции эти инструкции довольно корректны, но то, что члены жюри могут действительно вникнуть в них, крайне сомнительно. Достаточно любопытно, что во многих штатах судья просто откажется расшифровать их смысл, даже если жюри присяжных будет просить и умолять.

В любом случае дело перешло к жюри присяжных, и впервые члены жюри действительно оказались на сиденье водителя. Они удаляются из зала суда и обсуждают вопрос за закрытыми дверями. Вообще говоря, вердикт жюри должен быть единогласным. Но иногда и после обсуждения вопрос остается в подвешенном состоянии, то есть присяжные оказываются не в состоянии прийти к соглашению. Когда такое случается, прокурор должен или начать все сначала с новым составом жюри, или сдаться окончательно. В большом исследовании Кэлвена и Зейселя, посвященном поведению жюри, было выявлено, что вопрос оказывается в подвешенном состоянии всего приблизительно в 5% случаев от общего количества дел. Оправдательных вердиктов бывает примерно треть от общего числа.

Каким образом приходит жюри к решению, как правило, является тайной. Некоторые члены жюри были склонны делиться информацией о том, что проис-

ходило в комнате жюри, а обществоведы изучили процесс с помощью различной техники, включая использование экспериментальных жюри, которым они предоставляли возможность решать гипотетические дела. Существуют очевидные недостатки в методе исследования таких выдуманных дел. Но такой подход имеет одно важное преимущество: исследователь может манипулировать разными переменными в соответствии со своими научными целями. Это невозможно сделать с беспорядочным материалом реальной жизни.

С юридической точки зрения властные полномочия жюри ясны. Если оно находит, что обвиняемый невиновен, тот выходит на свободу. Решение жюри присяжных окончательно. Не имеет значения, насколько неправильным или глупым оно кажется, не может быть и речи ни о каких обжалованиях. Если жюри обвиняет, судья проставляет дату вынесения приговора. Обвиненный может также пытаться апеллировать по поводу ошибок в судебном разбирательстве. Вообще говоря, «ошибка» означает юридическую ошибку. Совершенно недостаточно сказать, что жюри было не право или не смогло установить справедливость. Апелляционный суд не будет проводить повторные слушания или пересматривать вопрос, касающийся фактологической стороны дела.

Чем серьезнее дело, тем вероятнее, что обвиняемый будет апеллировать. Практически каждый приговоренный к смерти будет апеллировать; в некоторых штатах апелляции в этом случае происходят автоматически. Но в целом только незначительное число потерпевших поражение в суде продолжают бороться в судах высшей инстанции. Остальные сдаются и принимают свое горькое лекарство.

Date: 2015-08-06; view: 321; Нарушение авторских прав