Глава II

Вера, предписываемая своим последователям всеми религиями и рассматриваемая ими как основное достоинство любого, кто надеется на вечное спасение, совершенно не приветствуется тайными учениями буддизма. Основываясь на совете, данном Буддой Его ученикам, первая рекомендация, которую мастера дают новичкам: «Сомневайся!»

Сомнение подталкивает учеников исследовать и изучать этот Путь, который ведет к Знанию.

Из вышеупомянутого не следует, что тот, кто намерен следовать по Пути Тайного Учения, полностью брошен на самотек. Ни в коем случае. Его ставят лицом к лицу с определенными фактами, которые всегда казались ему настолько очевидными, что он никогда не обращал на них внимания, и Мастер говорит ему: «Теперь исследуй, являются ли эти факты, которые ты считаешь отображением действительности, действительно реальными. Исследуй их внимательно и подробно, отбрасывая все предвзятые идеи, освободи свое сознание от всех мнений, которые угнездились в твоем сознании относительно этих фактов; сомневайся во всем, что ты механически принимал до настоящего времени, смотри на этот факт так, как если бы ты смотрел на нечто совершенно для тебя новое, то, что формирует твое физическое окружение – и затем исследуй возникающие у тебя ментальные реакции».

Исследовать людей, среди которых мы находимся, исследовать разнообразные явления, которые непрерывно возникают и исчезают вокруг нас, и затем добраться до момента, когда мы исследуем зрителя этого спектакля, того, кого мы называем «я», – это действительно интересная программа, которая обещает нам неожиданные открытия.

К кому мы должны обратить наши вопросы, чтобы получить информацию о мире? От кого мы получили то знание, которым уже обладаем?

Ответ: от наших чувств.

Мы видели, слышали, ощущали вкус, чувствовали запах, касались различных предметов материального или тонкого мира. Мы дали названия этим различным предметам, мы классифицировали их в серии однородных объектов, мы создали их и из них – мир, который стал нам знакомым точно так же, как мы обставляем дом, в котором живем.

И теперь встает вопрос избавления от медлительности, созданной привычкой относиться к нашему миру без любопытства, а также убежденностью, что природа всего, что к нему относится, нам давно и полностью известна.

Теперь необходимо подвергнуть сомнению всю информацию, переданную нам нашими органами чувств. Действительно ли это верная информация? Не добавляем ли мы различные преувеличения, за которые наши органы чувств никоим образом не ответственны?

Давайте посмотрим. Предположим, вы находитесь на широкой, голой равнине и вдалеке видите зеленое пятно на желтом песке. Каков размер пятна, которое вы видите? Измерьте его, сравнивая с вертикальным предметом, расположенным на уровне глаз, линейкой, или просто пальцем. На какой высоте на линейке или на пальце находится зеленое пятно? Отметьте его высоту. Оно может быть равно верхнему суставу вашего мизинца или еще меньше – это может оказаться всего лишь точкой.

Если вы еще не сделали этого, вы можете провести совсем уж элементарный эксперимент. Что вы видели? Вы видели зеленое пятно, измерили его размер. Вы видели это и ничего больше. Сказать, что вы видели вдали дерево, будет неправильно. Ваши глаза не показали вам дерево с покрытыми листвой ветвями, способными защитить вас от лучей солнца. Мысль о дереве и его представление в вашем сознании – результаты вашей умственной деятельности, которая была запущена видом зеленого пятна, увиденного вдали.

При этом соединилось воедино множество элементов. Прежде всего следует упомянуть привычку, память. Другие зеленые пятна, которые вы замечали при подобных обстоятельствах, привели к обнаружению дерева. Вы это запомнили. Обычно любой человек знает, что с расстоянием предметы кажутся намного меньше, чем есть на самом деле, и вы это также запомнили.

Однако это – умозаключения, а не факт, что вы видели дерево. Вполне возможно, что, идя в сторону зеленого пятна, тот, кто его видел, найдет дерево, но это совершенно необязательно. Зеленое пятно может оказаться домиком, выкрашенным в зеленый цвет, зеленым полотнищем палатки или чем‑то еще, кроме дерева. Более высокая степень вероятности, если не уверенность, может быть достигнута, если к восприятию цвета будет добавлен контур, имеющий форму дерева. Но опять же, как часто ментальная деятельность, обрабатывающая восприятие зеленого пятна, дает ошибку? Блеск солнца или мираж могут заставить нас видеть не только зеленые пятна, но и деревья, и множество других предметов, хотя на самом деле их там нет.

Короче говоря, какую информацию мы получили из того факта, что видели зеленое пятно? Мы просто знаем теперь, что пережили соответствующее ощущение. Ощущение, и ничего больше, все остальное – интерпретация. Точно так же, любое наше восприятие, которому мы даем название, присваиваем форму, цвет или любые другие признаки, является только интерпретацией быстрого контакта одного из наших органов чувств с неким стимулом.

Таким образом, мы приходим к тому, чтобы рассмотреть сосуществование двух миров: мира чистого контакта, не окрашенного экраном «воспоминаний», и мира, созданного ментальными формациями (самскарами): миром интерпретаций.

Первый из этих миров представляет Действительность, и он неописуем; мы не можем ничего думать о нем, не можем вообразить его, «не интерпретируя» его и тем самым не разрушая его качество Действительности. Действительность невыразима и невообразима.

Второй из этих миров – мир ментальных формаций, приведенных в движение стимулом‑контактом. Это тот мир, в котором мы живем. Сказать, что он нереален, не означает лишить его права на существование [181].

* * *

Каков воспринимаемый, материальный мир, представленный в Тайном Изустном Учении?

«Материальный мир есть движение», – говорят Мастера, а не собрание движущихся предметов, это само движение. Не существует предметов «в движении», это само движение, которое составляет предметы, являющиеся нам: они не что иное, как движение.

Это движение – длительная и бесконечно быстрая последовательность вспышек энергии (в Тибете это называется цал (tsal) или шуг (shoug)). Все объекты, воспринимаемые нашими органами чувств, все явления любого рода – безотносительно вида, который они могут принять, – состоят из быстрой последовательности мгновенных событий.

Каждое из этих мгновенных событий вызвано разнообразными причинами и множеством условий, действующих совокупно. Нельзя считать, что событие отличается от этих причин и условий. Именно они, взятые все вместе, составляют событие. Нет события за их пределами.

Это слово «событие» не следует воспринимать в том смысле, в котором оно воспринимается в обычном языке, то есть в значении «факта исключительной важности», о котором мы говорим, когда кто‑то говорит об «историческом событии». Здесь событие означает «нечто произошедшее». Эти «нечто», возникающие мгновенно и последовательно, эти быстрые вспышки энергии, достаточно сильно похожи одна на другую в последовательности, чтобы остаться незаметными для нас; но затем внезапно в этой последовательности происходит момент, отличающийся от всех предыдущих, который привлекает наше внимание и заставляет нас думать, что появился новый объект.

Этот процесс часто объясняется сравнением с зерном, которое инертно и неподвижно лежит в сарае. Затем однажды появляется зародыш, отличный от зерна. Однако неподвижность и инертность зерна была только внешней. Мы видим, как это безжизненное зерно является сочетанием причин и условий, рядом отдельных моментов, среди которых возникают другие «моменты», которые мы увидели как проросток.

Некоторые люди говорят, что проросток – трансформация зерна. Тайное Учение явно не поддерживает это мнение. В нем говорится, что проросток существует в зависимости от зерна согласно классической буддистской формуле: «Это существующее, которое возникает». Это не следует понимать, что То – это отец, который породил Это путем передачи материи. То – это лишь случай, который обеспечил возможность появления Этого.

Существует две теории, и обе рассматривают мир как движение. Согласно одной из них, линия этого движения (создающая явления) непрерывна – таким нам кажется течение спокойной реки. Согласно другой – движение прерывисто и продвигается отдельными вспышками энергии, которые следуют друг за другом через настолько маленькие интервалы, что эти интервалы практически сливаются.

При этом категорически отрицается существование материи, которая является неподвижной и гомогенной.

* * *

Хотя обзор изустных учений относительно природы мира, представленный здесь, весьма краток и неполон, он позволяет нам вернуться к тому, что поставляют нам наши органы чувств, и подробно исследовать это.

Что происходит, когда вы смотрите на предмет? Контакт органа зрения с внешним объектом. Этот контакт длится всего мгновение. Когда вы думаете, что смотрите на предмет в течение долгого времени, на самом деле это серия мгновенных контактов, каждый из которых длится всего миг и ни один из которых не идентичен предыдущему.

Почему не идентичен?

По нескольким причинам, главная из которых, включающая все остальные, заключается в том, что, как мы уже объяснили, ничто существующее не может быть неподвижным, и независимо от того, что это может быть, оно является последовательностью изменений со скоростью, которая далеко выходит за пределы наших способностей восприятия и понимания.

Но тогда материальный орган, называемый глазом, который состоит из совокупности большого количества клеток [182], также является неподвижным. Клетки, которые составляют его, находятся в бесконечном движении; они подвергаются, каждая в отдельности, многочисленным влияниям, привнесенным, чтобы опираться на них, внешними по отношению к ним агентами [183], и подвергаются многочисленным изменениям в зависимости от природы их собственного развития. Глаз в момент второго контакта не идентичен глазу, который подвергся первому контакту, и продолжает меняться в течение последующих контактов.

Фактически эти контакты дают нам ряд изображений, хотя мы полагаем, что смотрим непрерывно. Скорость контактов заставила нас видеть их как единое изображение.

Точно так же объект, на который мы смотрели, также не является однородным неподвижным блоком. Это – целая «вселенная», сформированная большим количеством движущихся частиц. То, что говорилось выше о клетках, которые формируют глаз, также приложимо к объектам, на которые мы посмотрели. В своем непрерывном танце они также подвергаются изменениям из‑за собственного развития и перемен, вызванных внешними агентами. Они также сближаются или удаляются, сочетаясь самым разным образом, образуя самые причудливые узоры. И вследствие этого наблюдаемые объекты также меняются, они различны в каждый конкретный момент времени.

Хотя большинство людей вводит в заблуждение иллюзия, скрывающая от них силы, действующие как в органе, так и в объекте, с которым орган находится в контакте, из этого не следует, что все эти люди совершают одну и ту же ошибку в одинаковой степени.

Здесь может подключиться «трансцендентное озарение», лхаг тонг. Мы легко способны признать, что наши чувства очень ненадежны, поскольку они недостаточно остры. Мы можем даже признать, что они совершенно не годятся для того, чтобы позволить нам почувствовать глубинную суть явлений, но также разумно полагать, что наши чувства можно воспитать и что их острота может быть увеличена. До какой степени их можно улучшить? Это невозможно предсказать, но разумно предположить, что мы ни в коем случае не достигли предела восприятия, которое могут обеспечить нам наши физические и ментальные способности.

То, что было сказано о зрении и его объекте, естественно, можно применить и к другим органам чувств: ухо точно так же воспринимает звук, как глаз – объект. Нос так же воспринимает ароматы, а язык – вкусы. Наша кожа точно так же воспринимает контакт с инородным телом. В каждом случае речь идет о встрече двух движущихся совокупностей, и также, в каждом случае, это – вопрос ощущения, сопровождаемого интерпретацией, которая переносит ощущение в мир сознания, искажая его.

Мы можем задаться вопросом: какой из этих многочисленных и разнородных контактов дает нам реальное знание? Мы должны остерегаться слова «реальный», поскольку, когда мы его используем, оно просто соответствует идее, которую мы сами развили, к способу понимать, специфическому для нас или принятому нами на основании предложения других людей. В любом случае никакое экспериментирование не может обеспечить нам контакт с Абсолютной Реальностью – чувства экспериментатора воспринимают процесс эксперимента, который он выполняет, и его результаты. Теперь его чувства, как уже объяснялось, просто дают ему ряд ощущений, которые он интерпретирует в меру своего понимания. Скорее всего, этот способ понимания всегда очень отличен от реальной действительности.

Но существует ли Действительность, уникальная Действительность в абсолютном смысле? Что мы можем знать об этом и какое значение имела бы она для нас, тех, кто не принадлежит к миру Абсолюта, а относится к миру относительности?

Действительность есть синоним Бытия. То реально, то существует, что создает последствия. Но как мы можем узнать, что объекты создают последствия? Мы знаем это, когда чувствуем их, когда ощущаем последствия. Теперь каждый из нас чувствует ощущения, которые позволяет ему чувствовать структура его сущности. Человек чувствует и ощущает иначе, чем комар или растение. Сущность, отличная от человека, – Бог, Демон или иное существо, – не чувствует так, как мы. Степень, градация, сила, природа ощущений и восприятия отличается в зависимости от устройства органа различных существ, осуществляющих контакты. Из этого следует, что то, что реально, что существует, что создает последствия для одного, не влияет на другого, не реально для него, и значит, не существует.

Каждая сфера, каждый мир, каждый вид существ обладает собственной Действительностью, потому что он создает последствия в этой сфере и для этого вида существ.

Мы должны остерегаться идей и суждений, основанных на нашем человеческом менталитете, на наших человеческих чувствах и стремлении давать оценки согласно нашему пониманию того, что существует в бесконечности пространства.

* * *

То, что было сказано выше относительно неоднородности движения, которое является нашим миром, можно в той же мере отнести и к Изустному Учению. Это Учение не выражено в виде последовательной и систематически расположенной системы, как нам бы хотелось. Объяснения переплетаются, повторяются, рассматриваются с различных точек зрения. Очень редко ученику преподается последовательный «курс». Скорее обучение состоит из отдельных бесед, нередко происходящих через очень длинные промежутки времени. Мои заметки состоят из краткого пересказа бесед, которые я слышала. Каждый из моих читателей должен сам собрать воедино те из описаний, которые ему наиболее интересны.

Как я уже говорила в самом начале этой книги, метод, используемый в Изустном Учении, заключается в том, что исследователю предлагаются различные предметы для размышления, и от него зависит, что он с ними сможет сделать. Для некоторых людей теории, которых они коснутся, послужат ключом, открывающим дверь в область, которая до того момента была для них закрыта, в то время как другие повертят ключ в руках, не всовывая его в замок, или даже не поймут, что существует дверь, которую можно им открыть. Это сравнение в точности соответствует мысли Мастеров, которые передают Изустное Учение.

* * *

Опираясь на предыдущие объяснения, я чувствую, что могу возвратиться к вопросу контактов, развить его и добиться определенного озарения.

Уже говорилось, что контакт органа чувств с его объектом состоит из ряда мимолетных контактов. Также утверждалось, что в течение этих контактов и орган чувств, и объект, с которым орган находится в контакте, подвергаются изменениям, потому что оба они являются совокупностями частиц в движении.

Интенсивность контактов различна. Лишь некоторые среди них пробуждают эхо в сознании, эхо, преобразующееся в мысль, которая приходит нам в голову: «я видел лошадь», «я видел дерево, человека», «я слышал звук удара в гонг», «я съел абрикос», «я почувствовал запах горящей древесины», «я коснулся чего‑то шелковистого», «я укололся о шип» и т. д.

Мы видим, слышим, касаемся многих вещей, которых мы не ощущаем сознательно. Чем ниже уровень физического и психического развития человека, тем меньше уровень его сознательного восприятия.

Нередко случается, что человек в течение долгого времени, день ото дня, видит один и тот же пейзаж и затем внезапно в этом знакомом пейзаже замечает некий объект, который он никогда не видел, острый шип чортен (chorten) [184]над холмом или устье пещеры в скалистом утесе. Эти вещи всегда были там, наш взгляд многократно пробегался по ним, наши органы зрения получали впечатление от них, но оно было недостаточно сильным, чтобы заставить нас видеть их сознательно. Но возникли другие обстоятельства, впечатление усилилось, и мы увидели их.

Конкуренция органов чувств между собой также вызывает временное господство одного или другого органа, который душит ощущения, полученные другими органами.

Человек, прислушивающийся к важному для него шуму – например, стуку копыт лошадей, на которых, по его мнению, к нему приближаются бандиты, не почувствует укусов насекомых, холодного ветра и т. д.

Означает ли это, что контакты, которые не способны вызвать достаточно четких ментальных действий, приводящих к тому, что мы осознаем эти ощущения, не порождают неких последствий? Ни в коем случае. Ничто из происходящего не остается без последствий.

Таким образом, мы переходим к оценке того, что может оказаться этими последствиями, то есть того, что происходит с этими многочисленными контактами, которых мы не осознавали.

Мы должны добавить к контактам, являющимся следствием деятельности наших пяти органов чувств, те, которые являются следствием деятельности нашего сознания – буддисты расценивают его как «шестое чувство». Эта последняя категория включает мнения, теории, доктрины, идеи, которые мы сформировали во время нашего образования беседы, которые мы имели или слышали, прочитанное нами или сделанное, и так далее. Среди этих контактов, созданных нашим шестым чувством – разумом, – как и среди контактов, созданных физическими органами чувств, большая часть лишь слегка коснулась нашего сознания, не отложившись в виде заметных впечатлений – или, возможно, эти впечатления были слишком слабыми, и мы сразу же забыли их.

Тем не менее они ни в коем случае не исчезли, поскольку породили таинственных потомков, и эти потомки, то есть их последствия, могут проявиться даже через длительный промежуток времени.

Однако мы не должны считать, что силы, приведенные в движение бессознательными физическими или психическими контактами, будут сохраняться в латентном состоянии в некоем нематериальном сосуде, ожидая благоприятных условий для своего проявления. Некоторые люди сохраняют подобное представление и говорят о «сосуде сознания», делая из него своего рода индивидуальное или космическое божество. В изустном учении это мнение отрицается.

Силы, вызванные контактами, осознаваемые нами и нет, дают начало разнообразным вспышкам деятельности, которые проявляются в различных плоскостях, и в то же самое время многочисленным действиям и реакциям между самими этими силами.

Взаимодействие контактов и их последствий не должны рассматриваться только сами по себе. Неисчислимые контакты всевозможных видов, которые непрерывно происходят во вселенной, и столь же неисчислимые и различные последствия этих контактов представляют собой другой обмен энергией, влияние которого воздействует на все сущности и во всех сферах.

В соответствии с исследуемыми нами теориями лучше сказать: «В действительности во вселенной нет никаких контактов. Вселенная – это движение, и это движение состоит из контактов. Контакты и их последствия – вот вселенная».

Точно так же, в ограниченном масштабе нашей личности, именно это движение контактов и их последствий и есть наша личность, то, что мы называем нашим «я».

Давайте еще раз вернемся к фактам, доступным нашему «я», которые, как мы теперь будем видеть, исчезают как «круги на воде» или «замок в облаках».

Контакт порождает мысль. Рождение мысли может в некотором смысле зависеть от контакта, но нет никакой уверенности, что контакт – это единственная причина мысли, которая за ним следует.

Мы можем сравнить контакт с ударом, но в бесконечно малый промежуток времени между этим ударом и возникновением мысли, которая дает название объекту контакта, происходит событие.

Это событие можно сравнить со вставкой между чистым контактом и нашим сознанием, с экраном, на котором рисуются фигуры. Что это за экран? – Житель Тибета называет его падтчаг (pagtchags) (на санскрите васана (vasana)), что означает склонность, наклонность, привычку, но более точно – память [185].

Западные психологи обратили внимание на роль, которую играет обучение в сознании, являющемся результатом нашего восприятия

В статье о том, как люди чувствуют цвета, доктор Чарльз Хилл [186]выражает сомнение относительно точности восприятия цвета ребенком, который говорит, что трава зеленая. Действительно ли ребенок ощущает, что видит зеленый цвет, когда смотрит на лужайку, или повторяет «трава зеленая» в результате внушения? То есть ему сказали, что «трава зеленая», и поэтому он видит ее зеленой.

В пока еще ограниченной области исследования ученика он прежде всего исследует привычку соединения понятий определенных форм, цветов, звуков, вкусов с определенными стимулами.

Эта привычка никоим образом не является его собственной. Она с самого начала была внедрена в существа, чей контактный орган подобен нашему собственному и которые из‑за этого склонны точно так же реагировать на аналогичные стимулы. Мы не можем знать реакции существ, сформированных иным способом. Однако разумно полагать, что в одном и том же мире, как мы только что говорили, различные миры воспринимаются различными существами согласно природе их собственных органов восприятия.

В итоге можно обобщить механизм этого явления следующим образом: мы знаем, что, когда имеет место контакт, он состоит из ряда скачкообразных контактов, некоторые из которых создают шок, дающий начало ощущению. Это ощущение уже чувствовал человек и ему подобные, и реакция, появившаяся на это воздействие, при аналогичных обстоятельствах возникает как экран, на котором обычный отклик на такое ощущение изображается в виде картинки: лошадь, абрикос, гонг, шип или нечто другое.

Означает ли это, что в абсолютной истине наши чувства вступили в контакт с реальной лошадью, реальным абрикосом, и т. д.? Этому нет никаких доказательств, поскольку единственное существующее доказательство зависит от свидетельства чувств, свидетельства, которое просто повторяет уже зафиксированные неточности. Мы не можем допустить ничего другого, как существование стимула, который вызвал ощущение, которое мы почувствовали, ощущение, которое мы интерпретировали своим индивидуальным способом, добавляя к нему изобретенные нами образы.

Должны ли мы тогда полагать, что наше восприятие – чистый мираж? Не совсем. Скорее всего, стимул чему‑то соответствует, но это что‑то, то есть некий объект [187], с которым вступили в контакт наши органы чувств, остается для нас неизвестным.

Даже без какого‑либо соответствующего материально существующего объекта мы видим образы лошадей, абрикосов и т. д., взятые из воспоминаний, которые мы имеем об этих объектах. В следующих главах мы исследуем различные посвященные этому теории.

* * *

Жители Тибета не могли не отметить, что когда мы видим вдалеке выстрел, то сначала мы воспринимаем вспышку, а уж затем слышим шум выстрела. Однако это наблюдение не побудило их исследовать этот предмет и создать какую‑либо, более или менее последовательную теорию о соответствии скоростей света и звука.

Однако мысль о том, что картина мира, который мы созерцаем, в реальности представляет собой состояние вещей, происходящих в конкретный момент времени, не поддерживается Тайным Учением. Согласно этому Учению, образы, которые мы видим, – это образы того, что уже было и чего больше нет. Другими словами, то, что мы видим, есть образы ушедших вещей.

Возможно, было бы интересно сравнить данные нашей современной науки с догадками Тайного Учения.

В статье, озаглавленной «Если бы мы находились на звезде, что мы видели бы из того, что существует на Земле?» – Александр Ананов, выдающийся член французского Астрономического Общества, писал: «Из‑за огромных расстояний, которые отделяют нас от звезд, и отрезка времени, который необходим свету звезды, чтобы достигнуть Земли, образ звезды, которую мы видим, является изображением этой звезды, которое отправилось в путь несколько тысяч лет назад из того места, где находилась звезда в то время, и это изображение только теперь попало на сетчатку зрителя.

Таким образом, мы можем заключить, что в большинстве случаев мы видим лишь фантом звезды. Возможно даже, что мы смотрим на звезду, которая более не существует. Таким образом, когда мы считаем, что изучаем астрономию, это означает, что мы изучаем историю прошлого, которое уже исчезло.

Если бы мы оказались на звезде и если оттуда мы могли бы видеть жизнь на нашей планете, то мы бы не смогли увидеть современную цивилизацию. Мы должны были бы видеть, например, события, которые происходили в Египте во времена фараонов».

Чтобы доказать, что образ объекта, который мы ощущаем, не совпадает с тем, что есть в настоящее время, когда произошел контакт, зрительный или другой, Учение указывает на теории, которые отрицают любую стабильность и плотность материальных тел. Эти теории кратко объяснялись на предыдущих страницах.

Хотя интервал времени, который, по их мнению, протекает между тем мигом, когда мы воспринимаем изображение объекта, и тем моментом, когда изображение «покинуло» объект, может быть бесконечно коротким, принцип тот же самый, как и в случае, когда дистанция между этими двумя моментами составляет тысячи лет, за которые до нас доходит образ звезды.

В обоих случаях мы можем сделать вывод: «то, что мы видим, есть образы прошлого».

Ученику также советуют обдумать следующую проблему: должны ли мы рассматривать события как ряд картин, перелистываемых перед неподвижным зрителем, или, скорее, мы должны полагать, что путешественник идет по картинной галерее, рассматривая попадающие ему на глаза сцены одну за другой.

Эта та самая проблема, которую решали последователи медитации[188], и они, похоже, находят ее решение в следующей декларации, известной в данной школе буддизма: «Я нахожусь на мосту, и – о чудо! Это не река течет, это – мост, который двигается поверх потока». Мост, который двигается поверх неподвижного потока, можно понимать как образ путешественника, идущего мимо ряда картинок, являющихся событиями, но скорее это сознание, находящееся в непрерывном движении, которое представляет себе реку (поток событий), текущую под мостом, и которую воображает себе мост.

Эти события уже существуют? Они установлены на пути путешественника как неподвижные вехи, которыми размечают наши шоссе? В этом случае достаточно ли будет путешественнику двигаться достаточно быстро, чтобы рассмотреть сцены, которые были вне поля зрения людей, остававшихся неподвижными или двигавшихся очень медленно, то есть видеть будущее этих людей, которые остались позади него на дороге?

Я слышала сравнение этого путешественника со всадником. Чем быстрее лошадь несет его, тем скорее он увидит реку, гору и людей, живущих в их окрестностях, которые более медленный путешественник, идущий пешком, увидит только на следующий день или того позднее.

С другой стороны, можно ли было бы пойти назад, вернуться той же дорогой и затем рассмотреть сцены из прошлого? Здесь Тайное Учение включает различные приводящие в замешательство утверждения вроде описания движущегося моста и тому подобные. Но, как и мастера Чань, те, кто передает Тайное Учение, предупреждают своих учеников, что эти утверждения никоим образом не догма. Они стремятся создать ментальный шок, опрокинуть сознание, сбить с привычных идей, которые вынуждают нас увидеть вещи такими, какими бы мы никогда их не увидели, и возможность существования полной противоположности того, что до этого мы считали непреложной истиной.

Согласно метафорическому выражению знатока школы Дзэн, человек должен «увидеть Полярную звезду в Южном полушарии».

Что касается возможности достижения подобного видения, точка зрения Тайного Учения будет изучена позднее [189]. Давайте сразу скажем, что, основываясь на теориях мимолетности явлений, их мгновенности и разнообразия вызывающих их причин, это Учение заявляет, что будущее не может быть не чем иным, кроме вероятностей, но оно никогда не может предстать в виде достоверного факта. Наиболее часто используемый пример – семечко, из которого скорее всего проклюнется росток, однако без твердой в том уверенности, поскольку семечко может засохнуть или по какой‑то иной причине может случиться так, что это семя не даст никакого ростка.

Будущее, как и прошлое, представляет собой концепцию относительности, которая связана с человеком, представляемым как неподвижный объект. Оно относительно человека, предполагаемого привязанным к определенной точке, пятну и к определенному моменту, в котором существуют эти время и место. Если я говорю «отдаленный», то на самом деле это означает «отдаленный от меня» или далекий от объекта, выбранного мной и, согласно моим предположениям, также зафиксированного в определенном месте.

То же самое происходит, если я скажу: «это было давно». При этом оценка времени основана на факте моего существования или на факте существования объекта, выбранного мной в определенный фиксированный момент.

Что означает «это было тысячу лет назад» или «вчера»? Что означает «близко» или «бесконечно удаленно»? Эти термины ничего не означают сами по себе. «Далеко» или «рядом» может означать только «далеко от чего‑то» или «близко к чему‑то», «тысячу лет назад» или «вчера» может быть «тысячу лет назад от конкретного момента» или «вчера относительно сегодняшнего дня». Есть ли какая‑нибудь причина, чтобы задерживаться на обсуждении подобной проблемы? Мастера, которые передают Тайное Учение, так не думают. Подобные обсуждения, как и любые другие рассуждения такого рода, могут быть полезны как тренировка для ума. Она полезна, чтобы сделать сознание более подвижным, но они не имеют никакой практической пользы, поскольку объекты, являющиеся предметом наших ментальных рассуждений, реально не существуют.

Необходимо понять, что любые теории и доктрины являются продуктом нашего сознания. Сознание способно сфабриковать несколько теорий, даже противоречащих одна другой, и ни одна из них не будет более или менее верной, чем другая, потому что все они основаны на ложном восприятии или, в лучшем случае, ценны только для подобного нам наблюдателя, насходящегося там же, где и мы сами, а такое восприятие не имеет никакого отношения к действительности.

Знаменитый философ Нагарджуна[190]был Мастером прошлого в искусствах изменения наших ментальных привычек, умел привести человеку доказательства того, что нечто противоречащее тому, что мы считаем верным, могло быть не менее верно и что очень часто оба утверждения абсурдны. Тем самым он ясно показал тщетность наших представлений, которые мы унаследовали и которых придерживаемся, даже не исследовав доказательства, на которых они, как мы уверены, базируются.