Лекарство от тоски

Элиот уже видел впереди фасад Дубового дома, но не спешил. Конечно, торчать на улице ему не хотелось, но и домой не тянуло.

Казалось, кто‑то взял ложку и выскреб все, что было у него внутри. Джулия уехала.

Тучи закрыли небо, то и дело грохотал гром, тут и там сверкали молнии, время от времени моросил дождь.

Зачем она просила его уехать с ней, если не хотела этого? Неужели она все время просто играла с ним?

Под ногами Элиота захрустело разбитое ударопрочное стекло. Похоже, у кого‑то разбилось окошко в машине.

Но может быть, лучше ему не знать, почему Джулия уехала без него. Элиот гадал, не случилось ли чего‑то такого, что могло заставить ее так поступить. Может быть, она страдала так же, как он. Их разлучила судьба.

Он погрузился в фантазии, в которых к нему приходил ответ на вопрос, куда девалась Джулия, тайное становилось явным, а он сражался с плохими парнями…

Элиот так глубоко задумался, что налетел на мужчину, стоявшего на тротуаре.

– О, простите, сэр.

– Это называется «тоска», молодой человек.

Элиот в изумлении уставился на мужчину. Он узнал голос… но не того, кому он принадлежал.

Этот пожилой джентльмен был высоким, как бабушка, худощавым, но почему‑то при этом загораживал собой весь тротуар. Длинные, ниже плеч, волосы, тронутые на висках сединой, зачесаны назад. Одет в черные брюки и васильковую рубашку, похожую по цвету на его насмешливые глаза. Завершали облик мужчины дорогие туфли из крокодильей кожи и пальто из верблюжьей шерсти.

– Ты словно играешь похоронный марш на Леди Заре. А физиономия у тебя так вытянулась, что ты почти задеваешь тротуар подбородком.

Мужчина провел рукой по подбородку, показав, каким длинным он представляет лицо Элиота.

Мальчик узнал его. Это был бродяга Луи, изменившийся почти до неузнаваемости.

– Вы выглядите…

Луи улыбнулся, продемонстрировав ослепительно белые зубы.

– Не как бомж‑пьянчуга, который писает под себя и обитает в подворотне? Не как тот, кто продает свою кровь за пинту крепкого спиртного, помогающего хоть немножко скрасить жизнь?

– Я хотел сказать, что вы выглядите очень хорошо, сэр.

– Ну спасибо. – Улыбка Луи немного угасла. – Нужно под ноги смотреть вообще‑то. Мог оказаться на проезжей части, и тебя сбил бы насмерть какой‑нибудь лихач.

Забавно… но теперь, когда Элиот задумался об этом, он вспомнил, что с тех пор, как он ушел с автостанции, ему не встретилось ни одной машины и ни единого прохожего. Словно вся Дель‑Сомбра уехала в отпуск.

– Извините за то, что налетел на вас. Я… я просто думал кое о ком.

– Никогда не проси прощения дважды за одно и то же. Таким образом вежливость превращается в слабость. Да и извиняться не за что. Ты задумчивый молодой человек с глубокими мыслями, а глубокомыслие – качество, достойное похвалы.

– Наверное.

– Ну так расскажи мне об этой девушке.

– Откуда вы знаете?..

Луи прижал руку к груди.

– Такое лицо, как у тебя сегодня, у меня бывало много раз. – Он махнул рукой вдоль улицы. – Я иду в ту сторону. Не хочешь прогуляться со мной? Мы могли бы немного поболтать.

Элиот посмотрел на Дубовый дом. Бабушка и Си, наверное, гадают, где он. А Фионе он определенно нужен.

Но у него тоже были свои потребности. И именно сейчас ему нужен был мужчина, с которым он мог поговорить о Джулии.

– Хорошо, – кивнул Элиот. – Но у меня есть всего несколько минут.

– Годится.

Луи пошел вперед. Элиот – за ним. Луи шагал размашисто, и поспевать за ним было трудно.

– Ну, в общем, была одна девушка. Я думал, мы с ней… – Слова застряли у Элиота в горле. – А она не пришла.

Луи перестал улыбаться и поджал губы.

– Минутку, – проговорил он, остановился и прижал руку к груди Элиота, словно опытный врач. – Твое сердце еще бьется, – прошептал Луи. – Оно ранено, но оно сильное. Ты выживешь.

Он снова пошел вперед, но медленнее, чем раньше.

– Пожалуй, сейчас ты мне не поверишь, – продолжал Луи, – но через неделю тебе полегчает. Через месяц еще будет чертовски больно, но все уже будет больше походить на воспоминания, чем на реальность.

Элиот ему почти поверил. Похоже, Луи знал, о чем говорит. Наверняка в прошлом он встречался с женщинами.

– Она была особенная, ни на кого не похожая. Раньше на меня такие девушки вообще не смотрели.

– Красивая?

– Самая красивая из всех, кто только приезжал в Дель‑Сомбру.

– Правда? – Луи поскреб подбородок. – Красавица и к тому же недавно появилась в городе? – Он прищурился, его лицо помрачнело. – Ну конечно, они решили тебя совратить.

Элиоту не понравился взгляд Луи. Он видел его чудаковатым, смущенным. Видел, с какой любовной сосредоточенностью он играл на Леди Заре. Но никогда прежде Луи не казался Элиоту опасным – до этого мгновения. Глаза его просто пылали гневом.

Элиот счел за лучшее сменить тему.

– Я нашел ноты, которые вы для меня оставили.

Луи отвлекся от своих мыслей.

– В подворотне. Вы написали ноты мелом на асфальте, – пояснил Элиот. – Я нашел их как раз перед тем, как пошел дождь.

Луи улыбнулся, но усмешка словно застыла на его губах. Он явно продолжал думать о чем‑то другом.

– Замечательно, – рассеянно произнес он. – Как тебе повезло.

Улицу наполнили вечерние тени. Тротуар впереди погрузился во тьму.

Луи положил руку на плечо Элиота.

– Давай немного постоим и поговорим об этой музыке.

Он опустился на колени рядом с Элиотом, достал из кармана брусочек мела и начал рисовать ноты на тротуаре. Это была самая первая мелодия, которой он выучил Элиота.

– «Суета земная», – сказал Элиот.

– Точно. Это первая часть «Sinfonia di esistenza». По‑итальянски – «Симфония бытия».

– Я видел эти ноты, видел среднюю часть и даже финал. Хотя финал был немного смазан. Но я его разгадал.

– Вот как? – С лица Луи окончательно исчезла улыбка.

– Да.

Усыпанные дождевыми каплями ноты накрепко засели в памяти Элиота. Запись была невероятно сложной, но тем не менее он попытался ее немного упростить, чтобы напеть Луи.

Тот предостерегающе поднял указательный палец.

– Не нужно. Эта музыка костром горит в твоих мыслях, и я ее вижу.

Он пытливо заглянул в глаза Элиоту. Его взгляд напоминал пронзительный взгляд бабушки, когда она была им недовольна, но раньше так на Элиота никто не смотрел. Луи, похоже, по‑настоящему гордился им.

– Ты сделал то, что даже мне не под силу. – Луи крепко сжал плечо Элиота. – Ты уже превзошел меня.

– Это невозможно.

Элиот почувствовал, что краснеет, и это его так смутило, что он покраснел еще сильнее.

– Не нужно скромничать, Элиот. Люди всегда будут пытаться тебя унизить. Не помогай им в этом. – Луи задумчиво уставился вдаль. – Да, скрипка. И естественно, струны. Мне следовало предвидеть, что ты унаследуешь великий талант.

– Я не понимаю, сэр. Простите…

Элиот хотел было еще раз извиниться, но вспомнил о наставлении Луи – не просить прощения несколько раз за одно и то же. Сказывалось воспитание бабушки и Си, вырастивших его «хорошим мальчиком». Возможно, Луи был прав: ему пора перестать чувствовать себя ничтожеством.

– Когда я играю, словно…

– Словно весь мир слушает? Небо и земля аккомпанируют тебе? Вся Вселенная – твоя аудитория?

Элиот кивнул.

– Там, в канализации, были крысы, а еще каллиопа в парке аттракционов…

– Знаю. Я слышал каждую ноту, ветер донес до меня твою музыку.

Ну вот это уж точно невозможно. Слова Луи были чистым безумием.

Но именно он научил Элиота играть на Леди Заре, именно он выявил его талант.

Луи не был обычным взрослым. В этом сомневаться не приходилось. Но насколько он необычен?

Он не походил на бабушку, дядю Генри и всех прочих родственников. Ни на кого из тех, кто встречался в жизни Элиота – здравомыслящих и не очень.

– Кто вы такой? – сдавленно прошептал Элиот. Он задал этот вопрос шепотом, словно его слова могли нарушить какой‑то космический закон.

Губы Луи дрогнули, он долго молчал. Потом наконец заговорил.

– Я тот, кто тебя очень любит. – Он вздохнул. – Похоже, сильнее, чем я сам думал.

Луи посмотрел в сторону. Элиот проследил за его взглядом. Тени, сгустившиеся на улице, словно подступили ближе.

– У нас мало времени. Есть планы, которые нужно обдумать. – Луи снова устремил взгляд на Элиота. Было ясно, что он пытается сдержать обуревающие его чувства. – А есть планы, которые стоит пересмотреть. – Луи отвернулся и уставился в темноту. – Я провожу тебя домой. Не стоит задерживаться в этом районе. Время позднее.

Элиоту не хотелось уходить. Луи так много знал о музыке. Может быть, ему что‑то известно и о его семье? О Сенате? Но откуда об этом мог знать человек, который недавно жил в подворотне?

– Вы знаете, что происходит, да? О моей семье, об испытаниях?

– Я никогда не стану лгать тебе, Элиот. Да, знаю. По крайней мере, кое‑что.

– Кто вы такой? На самом деле?

Луи взял Элиота за руку и повел вперед. Он был сильнее, чем казалось, и Элиот был вынужден пойти с ним обратно тем же путем, каким они отправились прогуляться.

– У меня было так много имен, – проговорил Луи, оглянувшись через плечо. – Тебе пока что нужно знать одно: я – твой друг. Может быть, я единственный, кто ставит твое благополучие выше собственного.

– Пожалуйста, расскажите мне. Я умею слушать.

– Не сомневаюсь, этим редким даром ты тоже наделен. – Луи остановился. – Но увы, мы уже пришли. Дальше мне нельзя.

Они остановились на том самом месте, где Элиот налетел на Луи.

Позади них темнота сгустилась еще сильнее. Казалось, часть Дель‑Сомбры погрузилась в космическую черную дыру. Но это было глупо.

Над ними горели фонари, и круги света лежали вдоль всей Мидуэй‑авеню до самого Дубового дома. А вот на всем протяжении улицы до ресторана Ринго фонари не горели. Ни один фонарь.

– Мне так много хочется рассказать тебе, – проговорил Луи, наклонил голову к плечу, словно что‑то услышал вдалеке. – Но времени нет. Они уже идут за тобой.

Наконец‑то в жизни Элиота появился кто‑то, готовый ему что‑то рассказать.

– Ну скажите! – умоляюще произнес он. – Скорее!

Губы Луи вытянулись в тонкую белую линию.

– Ты мне доверяешь?

Конечно, Элиот ему доверял и уже чуть было не сказал Луи об этом, но что‑то заставило его растеряться.

Он внимательно посмотрел на Луи – впервые за все время. Прежде черты его лица прятались за спутанными волосами и щетиной, а теперь он увидел, какой у Луи острый нос с горбинкой и торчащие уши, почти как у него самого.

Не могли ли они состоять в родстве? Но возможно, Луи принадлежал к другой части семейства, к отцовской?

– Ты доверяешь мне? – повторил свой вопрос Луи.

Элиот немного отступил назад.

– Нет… да. Простите, сэр. Я не знаю.

– Нам лучше быть честными друг с другом, – кивнул Луи. – Всегда. Верь первому порыву.

– Но мне хотелось бы вам доверять.

– Прекрасно. – Лицо Луи просияло. – Кое‑что я могу тебе сказать. – Он бережно прикоснулся к груди Элиота. – Вот здесь ты силен, несмотря на уловки женщин, которые, без сомнения, пытаются отравить тебе жизнь. Твоя сестра тоже сильна, но по‑своему. А вместе вы представляете собой не просто сумму сил. Пока оставайся с ней.

– С Фионой? Но что у вас с ней общего?

– К сожалению, все, что только может быть.

Луи снова посмотрел вдаль.

Из темноты Мидуэй‑авеню стремительно вылетела черная тень. В сверкающем серебряном бампере и отполированных до зеркального блеска хромированных рамах стекол отразился свет фонарей.

Машина летела прямо к Элиоту.

Луи обхватил рукой его плечи и накрыл его полой пальто.

Машина была совсем близко. Элиот разглядел на капоте серебристую эмблему «V‑12» и замер, ослепленный светом мощных галогенных фар.

Шины лимузина задымились от резкого торможения. Автомобиль остановился у самого поребрика.

Дверца со стороны водителя открылась. Из машины выскочил Роберт, но дальше не пошел. Лимузин разделял их.

– Отойди от этого урода, – тоном приказа произнес Роберт.

Элиот оторопело моргал. Он был напуган – ведь машина чуть не наехала на него.

– Что ты делаешь? Ты нас чуть не задавил!

Роберт покачал головой, но ничего не ответил Элиоту. Он не сводил глаз с Луи.

Луи смотрел на Роберта. Он поднял руку, но другой рукой все еще обнимал Элиота.

– Отойди от этого человека, – повторил Роберт. – Он в черной шляпе.

Элиот не понял намека. Никакой шляпы на Луи не было. Может быть, это какое‑то образное выражение, которое должен понимать любой нормальный современный человек?

– В этой пьесе, – сказал Луи, – я не ношу ни черную, ни белую шляпу. – Он убрал руку с плеча Элиота и сделал шаг в сторону. – Но мне есть чем заняться, поэтому пока я прощаюсь.

– Подождите, – взмолился Элиот. – Мы собирались поговорить.

– И поговорим. Скоро. Обещаю.

– Не слушай его, – вмешался Роберт. – Он способен только лгать. Садись в машину.

– Нет, – заявил Элиот с такой злостью, что сам изумился.

Он пережил уже два героических испытания и не желал выполнять приказы Роберта.

– Иди, – прошептал Луи. – Не забывай, о чем мы говорили.

– Думаю, я достаточно взрослый и могу сам решать, что мне делать, – буркнул Элиот.

– Так и есть, – кивнул Луи. – Но мне кажется, что твой юный друг водитель еще не все тебе сказал.

Роберт взволнованно облизнул губы.

– Ты должен поехать со мной, Элиот, – прошептал он. – Фиона в больнице. Она… умирает.

Date: 2015-07-27; view: 377; Нарушение авторских прав