Автоэротизм

На нас лежит обязанность подробно разобрать этот пример. Как самый яркий признак этого сексуального действия подчеркнем то, что влечение направляется яе на другие лица; оно удовлетворяется на собственном.еле, оно автоэротично, употребляя удачное, введен­ное X. Эллисом название.¹

Далее совершенно ясно, что действия сосущего ребенка определяются поисками удовольствия, уже пережитого и теперь воскресающего в воспоминании. Благодаря ритмическому сосанию кожи слизистой оболочки он простейшим образом получает удовле­творение. Нетрудно также сообразить, по какому поводу ребенок впервые познакомился с этим удо­вольствием, которое теперь старается снова испытать. Первая и самая важная для жизни ребенка деятель­ность — сосание материнской груди (или суррогатов ее) — должна была уже познакомить его с этим удо­вольствием. Мы сказали бы, что губы ребенка вели себя как эрогенная зона, и раздражение от теплого молока было причиной ощущения удовольствия. Сна­чала удовлетворение от эрогенной зоны соединялось с удовлетворением от потребности в пище. Сексуаль­ная деятельность присоединяется к функции, служа­щей сохранению жизни, и только позже становится независимой от нее. Кто видел, как ребенок, насы­щенный, отпадает от груди с раскрасневшимися ще­ками и с блаженной улыбкой погружается в сон, тот должен будет сознаться, что эта картина имеет характер типичного выражения сексуального удовле­творения в последующей жизни. Затем потребность

только покоя, покоя, который ничем не должен нарушаться. Это несказанно прекрасно: не чувствуешь ни боли, ни страданий и уносишься в другой мир».

¹ Правда, X. Эллис определил термин «автоэротический» несколько иначе: в смысле возбуждения, вызванного не извне, но возникающего изнутри. Для психоанализа существенное значение имеет не происхождение, а отношение к объекту.

в повторении сексуального удовлетворения отделяется от потребности в принятии пищи; это отделение становится необходимым, когда появляются зубы и пища принимается не только посредством сосания, но и жуется. Ребенок не пользуется посторонним объектом для сосания, а охотнее частью своей кожи, потому что она ему удобнее, потому что таким образом он приобретает большую независимость от внешнего мира, которым он еще не может овладеть, и потому что таким образом он как бы создает себе вторую, хотя и малоценную, эрогенную зону. Малоценность этой второй зоны будет позже способствовать тому, чтобы искать однородные части — губы другого лица. («Жаль, что не могу самого себя поцеловать» — можно было бы ему подсказать.)

Не все дети сосут; можно предположить, что до­ходят до этого только те дети, у которых конститу­ционально усилено значение губ. Если подобное кон­ституциональное усиление сохраняется, то такие дети, становясь взрослыми, делаются любителями поцелуев, имеют склонность к чувственным поцелуям или, бу­дучи мужчинами, приобретают сильный мотив для пьянства и курения. Если же к этому присоединяется вытеснение, то они будут ощущать отвращение к пище и страдать истерической рвотой. Благодаря общности зоны губ вытеснение перенесется на влечение к пище. Многие из моих пациенток, страдающих нарушениями в принятии пищи, истерическим глобусом (ощущением «кома»), сжатием в горле и рвотами, были в детстве энергичными сосунами.

На примере сосания мы могли уже заметить три существенных признака инфантильных сексуальных проявлений. Они состоят в соединении с какой-нибудь важной для жизни телесной функцией, не знают сек­суального объекта, автоэротичны, и сексуальная цель их находится во власти эрогенной зоны. Скажем на­перед, что эти признаки сохраняют свое значение и для большинства других проявлений инфантильных сексуальных влечений.