Инфантильная амнезия

Причину этого странно-небрежного упущения я ви­жу отчасти в соображениях, продиктованных общепри­нятыми взглядами, с которыми авторы считались вследствие их собственного воспитания, отчасти в пси­хическом феномене, который до сих пор не поддавался объяснению. Я имею в виду своеобразную амнезию, ко­торая у большинства людей (не у всех!) охватывает пер­вые годы детства до 6 или 8-го года жизни. До сих пор нам не приходило в голову удивляться этой амнезии; а между тем у нас есть для этого полное основание. Поэтому-то нам рассказывают, что в эти годы, о кото­рых мы позже ничего не сохранили в памяти, кроме нескольких непонятных отрывков воспоминаний, мы живо реагировали на впечатления, что умели по-человечески выражать горе и радость, проявлять лю­бовь, ревность и другие страсти, которые нас сильно тогда волновали, что мы даже выражали взгляды, об­ращавшие на себя внимание взрослых, как доказатель­ство нашего понимания и пробуждающейся способнос­ти к суждению. И обо всем этом, уже взрослые, сами мы ничего не знаем. Почему же наша память так от-

¹ Невозможно также правильно оценить значение на­следственности, не придав должного значения детству.

стает от других наших душевных функций? У нас ведь есть основание полагать, что ни в какой другой период жизни она не была более восприимчива и способна к воспроизведению, чем именно в годы детства.

С другой стороны, мы должны допустить или можем убедиться, проделав психологические иссле­дования над другими, что те же самые впечатления, которые мы забыли, оставили тем не менее глубо­чайшие следы в нашей душевной жизни и имели решающее влияние на наше дальнейшее развитие. Речь идет, следовательно, вовсе не о настоящей потере воспоминаний детства, а об амнезии, подобной той, которую мы наблюдаем у невротиков в отношении более поздних переживаний и сущность которой со­стоит только в недопущении в сознание (вытеснение). Но какие силы совершают это вытеснение детских впечатлений? Кто разрешит эту загадку, объяснит также и истерическую амнезию.

Все же не забудем подчеркнуть, что существование инфантильной амнезии создает новую точку соприкос­новения для сравнения душевной жизни ребенка и психоневротика. Прежде мы уже встречались с другой точкой соприкосновения, когда вынуждены были при­нять формулу, гласящую, что сексуальность психо­невротиков сохранилась на детской ступени или вер­нулась к ней. Не следует ли, в конце концов, и самую инфантильную амнезию привести в связь опять-таки с сексуальными переживаниями детства?

Впрочем, идея связать инфантильную амнезию с истерической больше, чем просто остроумная игра мысли. Истерическая амнезия, служащая вытеснению, объясняется только тем, что у индивида уже имеется запас воспоминаний, которыми он не может созна­тельно распоряжаться и которые по ассоциативной связи притягивают к себе все то, на что со стороны сознания направляется действие отталкивающих сил вытеснения.¹ Без инфантильной амнезии, можно ска­зать, не было бы истерической амнезии.

¹ Невозможно понять механизм вытеснения, если при-

Я полагаю, что инфантильная амнезия, превра­щающая для каждого человека его детство как бы в доисторическую эпоху и скрывающая от него начало его собственной половой жизни, виновна в том, что детскому возрасту в общем не придают никакого зна­чения в развитии сексуальной жизни. Единичный на­блюдатель не в состоянии заполнить появившийся таким образом изъян в нашем знании. Уже в 1896 году я подчеркнул значение детского возраста для появле­ния известных важных феноменов, зависящих от по­ловой жизни, и с тех пор, не переставая, выдвигал значение инфантильной жизни для сексуальности.