Русский космизм

Космизм, понимаемый в широком смысле как представление о мире в его целостности или (в узком смысле) как учение о космической экспансии человечества, — национальная черта русской философии, находящая подтверждение в работах многих ее представителей.

В русской философии индивидуалистическую идею антропоцентризма, когда человек отделен от природы и противопоставлен ей, заменяет идея антропокосмизма, когда человек восстанавливает прерванные связи с природой и задумывается о своем месте в ней и в космосе в целом. В конечном итоге русские космисты совершили прорыв в понимании мироздания. Ими впервые был поставлен вопрос о месте человека в космосе и человеческом существовании в структуре космических процессов.

Черты космизма в той или иной степени интенсивности присутствуют в трудах большинства русских мыслителей, и поэтому их трудно фиксировать. Русский космизм характеризуется не только обилием значительных мыслителей, разрабатывающих его идеи, но и многогранностью подходов к решению проблемы связи человека с космосом. Более того, этими идеями проникнуто все мировоззрение русского народа, его вера.

Идеи космизма прошли через века интеллектуальной биографии русского народа, а к середине XIX в. возникло понятийное и мировоззренческое его ядро, превратившее космос в субстанцию и субъект научных, философских и художественных построений. К этому времени в русской общественной мысли обнаружилось многообразие решений проблемы космоса.

В настоящее время это многообразие с определенной долей условности сведено к трем формам существования русского космизма — культурно-философской (космизм писателей, поэтов, художников и композиторов); религиозно-философской (космизм философов и религиозных мыслителей); естественно-научной (космизм ученых).

1.• Культурно-философская форма существования русского космизма — это своеобразная, малоизученная область русской мысли, в которой языком искусства выражено понимание единство космоса, Земли, человека и всей природы как естественной гармонии.

Начало художественного воплощения идей русского космизма было положено в древнерусской литературе, в которой понятие космоса охватывало одновременно и мир небесный, и мир человеческий. В XVIII в. идеями космизма наполнены поэтические произведения М. Ломоносова, А. Кантемира, Г. Державина, А. Радищева.

Разрабатывались идеи космизма и в первых утопических сочинениях русских писателей, таких как «Новейшее путешествие» В. Левшина, «Путешествие в землю Офирскую» М. Щербатова, «4338-й год. Петербургские письма» В. Одоевского, в космических фантазиях К. Циолковского и нашего современника И.А. Ефремова.

Большинство крупных русских писателей и поэтов XIX—XX вв. отдали дань внимания космосу, а некоторые из них (Ф. Тютчев, В. Брюсов, В. Хлебников, Н. Заболоцкий, А. Чижевский) по праву могут быть названы поэтами русского космизма.

Русский космизм — это еще и определенная ориентация русской культуры, в основе которой лежит идея живого единства человека, человечества и Вселенной. Этой идеей проникнуты не только произведения русских писателей и поэтов, но и симфонии П. Чайковского, Л. Скрябина, С. Рахманинова, живописные полотна М. Нестерова, Н. Рериха и др.

2. • Религиозно-философская форма существования русского космизма разрабатывалась преимущественно русской православно-идеалистической философией. Вобрав в себя некоторые идеи славянофилов (соборность, всеединство), русский религиозно-философский космизм наиболее отчетливо заявил о себе в «Чтениях о Богочеловечестве» В. С. Соловьева.

Основная мысль этой работы — двоякое единство сущего: действующее (производящее) единство Божественного творчества Логоса и осуществляемое (производное) единство органического тела. Вечность Бога как Логоса и как действующего Бога предполагает вечность человека.

Но не природного, а умопостигаемого, идеального. Этот «универсальный и абсолютный человек» есть организм всечеловеческий, вечное тело Божие и вечная Душа Мира, София одновременно. Каждый отдельный человек коренится в этом вечном бессмертном организме как его звено. В результате образуется всеединство человека, человечества и Бога, выражающее постоянный процесс собирания Вселенной, ее развития и совершенствования.

Космически ориентирована важнейшая категория философии всеединства B.C. Соловьева — София. Она имеет различные определения (Мудрость, Душа мира. Красота, Церковь и т. п.) и есть «разумная духовная благоустроенность космоса в целом»'. Космическая сторона софиологии была развита последователями B. С. Соловьева, и прежде всего С. Н. Булгаковым и П. А. Флоренским.

Огромный вклад в разработку христианского космизма внес Николай Федорович Федоров (1828—1903), утверждавший, что человеческий разум порождается эволюцией и служит сознательным орудием ее дальнейшего развертывания. Природа же представляет разрушительное начало. Она слепа, неразумна. И поэтому люди должны стать ее разумом, самопознанием, научиться ею управлять: «Космос нуждается в разуме для того, чтобы быть космосом, а не хаосом, каким он (пока) есть».

Исходя из этого, философ предложил идею регуляции любых возможных процессов, включая космические, во имя воскрешения всех умерших поколений «отцов». Человечество должно научиться «регулировать» природу, превращать космические вещества в минеральные, перейти к употреблению теллурго-солярной и психофизиологической силы, чтобы увеличить земные возможности человека. Другими словами, «Солнечная система должна быть обращена в хозяйственную силу». Поскольку Земля ограничена в своих ресурсах, человек должен во имя сохранения жизни и преодоления смерти выйти в космос. «Прочное существование невозможно, пока Земля останется изолированной от других миров. Каждый обособленный мир, по своей ограниченности, не может иметь бессмертных существ. На каждой планете средства к жизни ограничены, не бесконечны, хотя и могут быть велики, а смерть должна, в конце концов, явиться уже по недостатку средств существования, если бы не успела явиться также по причинам случайным». Для русского философа Земля не граница, а исходный пункт космической жизнедеятельности человека.

В русском космизме мир рассматривается не только в его наличной данности, но и с точки зрения долженствующего быть, с точки зрения его развития и отношения к Творцу. Это позволяет говорить о теологических основаниях русского космизма, заслуга в разработке которых принадлежит проекту «общего дела» Н. Ф. Федорова, которого в рамках естественно-научной школы русского космизма называют «русским космистом» по преимуществу.

Самой оригинальной религиозно-философской концепцией русского космизма XX в., по мнению многих авторов, является концепция Даниила Леонидовича Андреева (1906—1959), изложенная в трактате «Роза Мира», который был написан во Владимирской тюрьме, где он отбывал двадцатипятилетнее заключение по обвинению в антисоветской деятельности.

Главная особенность «Розы Мира» — сложность и многоаспектность ее структуры и содержания, исследующего «многослойность» разноматериальной Вселенной. Каждое небесное тело, считает Андреев, обладает разноматериальными слоями, образующими взаимосвязанную и взаимообусловленную систему, отличающуюся от других числом временных либо пространственных координат. Эти системы называются брамфатурами. У брамфатуры нашей планеты 240 разноматериальных слоев. Взяв за основу слой э н р о ф — населенный человечеством четырехмерный континуум, Андреев выстраивает пирамиду («лестницу») миров восхождения, «просветления», и миров нисхождения, «возмездия». Каждый из них содержит слои, своеобразно названные автором именами, «услышанными» им. В миры восхождения входят Мировая Мальватэрра (обитель Планетарного Логоса, Богоматери и выразительницы Вечной Женственности — Звенты, Свентаны), Ирольн (обитель духовных монад человечества), Синклиты (обители просветленных душ великих представителей культуры) и т. д. Миры нисхождения столь же многослойны. К примеру, планетарный Демон (Гастунгр) имеет три лица: Великий мучитель Гистург, Великая блудница Фокерма и творец демонического плана Урпарг. Между этими мирами происходит постоянная борьба. «Борьба сил Света и Тьмы, происходящая в иноматериальных слоях бытия, пребывающих в других видах пространства и других потоках времени, и просвечивающая сквозь процесс, воспринимаемый нами как история, образует метаисторию». При помощи трех методов — метаисторического, трансфизического и вселенского — мы озаряем, созерцаем и осмысливаем разные слои духовного космоса, прорываясь тем самым в космическое сознание.

Еще одна сторона русского религиозно-философского космизма связана с попыткой привнести в него элементы восточных верований и мистики. Самыми значительными представителями этой («восточной») линии русского космизма являются Е. П. Блаватская, Е. И. и Н. К. Рерихи, Г. И. Гурджиев и П. Д. Успенский. Все они акцентируют внимание на эзотерическом знании, на влиянии космоса на жизнь человека.

3. • Наиболее плодотворным, отвечающим современному уровню развития знаний о мире и космосе, является третье — естественно-научное направление русского космизма.

Русские ученые-естествоиспытатели смогли преодолеть разрыв между человеком и космосом, долгие столетия существовавший в европейской философской традиции, и вернуться к идеям философии античности, утверждавшей человека активным участником космической жизни. Образовалась гениальная плеяда русских ученых и мыслителей-космистов — К. Э. Циолковский, В. И. Вернадский, А. Л. Чижевский, Н. Г. Холодный и др., — создавших новую картину мира, в которой важнейшее место занимают такие понятия, как космос, космическая эволюция, ноосфера и др., определяющие антропокосмические и социокосмические связи человечества.

Естественно-научное направление русского космизма богато идеями и яркими представителями, каждый из которых по-своему решал проблему космической философии.

При этом общим оставалось одно — рационалистическая и технократическая установка на завоевание человеком космоса при всепобеждающем активизме человека.

Эта магистральная идея закладывалась еще в утопических сочинениях XVIII — первой половины XIX в. Но и в конце XIX — начале XX в. мечта о светлом будущем, которое наступит вместе с преодолением земного тяготения и выходом человека в космос, была все той же утопией. Рецепты ее достижения предлагались разные и тоже утопические: светлое будущее достигалось через преодоление времени, пространства или пространства и времени одновременно.

Двадцатое столетие — время бурного развития научного знания, по своей интенсивности отличающееся от прежних эпох, время все более возрастающей космизации естественно-научного и философского знания не только в России, но и за рубежом (Э. Леруа, П. Тейяр де Шарден, С. Лавлок и др.).

Космизация естественно-научного и философского знания определяет направленность философских поисков от места и времени проживания отдельного человека (в данном случае — России) к судьбам человечества на Земле и в конечном итоге — его комическому существованию. При этом наблюдается заметное различие в оценках космической эволюции человечества, связи человека с космосом при постепенной выработке основных постулатов антропокосмизма и космической философии.

Особое место среди русских космистов занимает Константин Эдуардович Циолковский (1857—1935), который был не только автором «космической философии» и «астросоциологии», но и предложил научно-техническое решение выхода человека в космос, став тем самым «отцом» русской космонавтики.

К. Э. Циолковского традиционно считают также изобретателем ракеты. И только несколько ученых-специалистов знали его как создателя оригинальной космической философии, автора более 400 работ, посвященных социально-философским проблемам.

К. Э. Циолковскому в 1920—1930-е гг. удалось за свой счет и не для продажи издать чуть более 10 работ, в которых он излагал свое космическое кредо. Сейчас уже издано несколько основных работ ученого по космической философии, однако Циолковский-космист по-прежнему продолжает оставаться малоизвестным.

Истинное величие человека — это величие его духа. Циолковский обладал этим редчайшим качеством в полной мере. Его интеллектуальная биография — это прежде всего беспощадная борьба за новые рубежи человеческой мысли, за прорыв в космические дали Вселенной. «В своих мечтах и творениях К. Э. Циолковский был бунтарем, непокорным, непокоренным, независимым и храбрым до безумства. Чтобы бросить в мир столько смелых и новых идей и истин, надо обладать великой дерзостью мысли», — писал А. Л. Чижевский.

К. Э. Циолковский не только основоположник космонавтики, но и выдающийся русский мыслитель, внесший существенный вклад в утверждение космической точки зрения на человека и его место в мире. Размышляя о проблемах космоса, он создал философскую систему, не имеющую ничего общего с официальной философией. Циолковского не признавали как философа, в то время как он был мыслителем планетарного масштаба. Он писал об одушевленном космосе, о разумных силах в нем, о воле Вселенной, об иерархии высокоразвитых существ, о будущем человечества, чья материя, пройдя через ступени космической эволюции, обретет качества света и лучистой энергии. Циолковский считал, что воля индивидуума согласуется с волей Вселенной, зависит от уровня его сознания и развития. Чем выше развитие человека, тем созвучнее его воля и воля Вселенной. «Голос человека, его мысли, открытия, понятия, истины и заблуждения — есть только голос Вселенной», — писал ученый.

Свои философские взгляды К. Э. Циолковский неоднократно называл космической философией. Они изложены в специальных работах, таких как «Порядок космической философии и ее выводы» (1933), «Необходимость космической точки зрения» (1934), «Конспект космической философии» (1935), «Космическая философия» (1935). Ученый ставит и пытается решить глубокие мировоззренческие вопросы: «Какова цена известной нам земной жизни? Жили ли мы до рождения и будем ли жить после смерти? Каковы основы нравственности и в чем она состоит? Как улучшить будущее, если существование беспредельно и беспредельно ли оно?» И главное: «Зачем все это?»

Значимость этих вопросов — в их постановке. В беседе с А. Л. Чижевским ученый говорил: «Если мы задали себе эти вопросы, то мы не просто животные, а люди с мозгом, в которых есть не просто сеченовские рефлексы и павловские слюни, а нечто другое, не похожее на 1 и 2. Раз мы задали себе эти вопросы, мы вырвались из традиционных тисков и взмыли в бесконечные выси. Когда-нибудь человечество приблизится к этому эзотерическому знанию. Пройдет много миллионов лет космической эры, и человечество подойдет вплотную к ответу на эти вопросы. Надо идти навстречу космической философии. К сожалению, философы не думают об этом или не понимают великого значения этих вопросов».

В беседах с Л. А. Чижевским К. Э. Циолковский нарисовал свое видение космической эволюции человечества. Сводится оно к следующему. Существование в природе человека, т. е. мозгового аппарата, познающего самого себя, представляет собой факт величайшего значения. Раз в природе он появился — а для этого природе понадобились миллиарды лет эволюционного развития, — значит природе он нужен. Она через посредство человека восходит на высший уровень своего развития и начинает познавать себя. А человек становится фактом космического бытия.

Всего Циолковский насчитывает четыре ступени (эры) космического бытия человека:

1. Эра рождения, в которую человечество, по предсказанию ученого, должно было вступить уже в XX в., через несколько десятков лет, и которая продлится миллиарды лет.

2. Эра становления, в которой человечество за миллиарды лет расселится в космосе.

3. Эра расцвета. Она будет длиться также миллиарды лет.

4. Терминальная, или лучевая, эра существования человечества, которая продлится десятки миллиардов лет.

Ученый не дает точной характеристики этого высшего этапа развития человечества, однако считает, что в это время в космосе будет обитать человек, превосходящий разумом современного человека настолько, насколько мы превосходим одноклеточных. Он будет обладать абсолютным знанием и будет строить окружающий его мир в соответствии со своим представлением о совершенстве этого мира.

Эволюция человечества, его разума продолжится до тех пор, пока существование отдельных индивидов и самого материального, корпускулярного, мира оно не сочтет ненужным и не перейдет в лучистое состояние высокого порядка. При этом человечество будет все знать и ничего не будет желать. Человечество станет бессмертным во времени и бесконечным в пространстве, а мощь его разума достигнет Божественной мощи. Таков черновой набросок («секретные теории», как называл это Циолковский) космической эволюции человечества.

Беседы об этом Циолковского с Чижевским состоялись в 1928 г. А в 1961 г., т. е. через несколько десятков лет, как и предсказывал Циолковский, полет Юрия Гагарина в космос открыл первую космическую эру человечества.

Обращает на себя внимание еще одна догадка ученого. В беседах с Чижевским он вводит во второй закон термодинамики понятие тяготения и дает более общее толкование этого закона. Сегодня наука подтвердила правильность этой идеи Циолковского и, более того, нашла ей практическое применение в создании инерционных двигателей.

В беседах К. Э. Циолковского и А. Л. Чижевского был затронут также вопрос о времени, его физических параметрах и философском толковании. По мнению Циолковского, время изобретено человеком, исходившим из астрономических событий, дававших возможность установить длину года, суток, минут, секунд. Исследуя суточный оборот Земли, люди заметили неодинаковость вращения Земли, его микрозамедление и микроускорение. В результате был сделан вывод о том, что абсолютного времени нет. Земное время — время относительное. Оно инструмент практических действий человека. Но человек не ограничился лишь «земным» применением времени и стал явления и процессы, происходящие в Солнечной системе и других галактиках, также выражать в единицах земного времени. К примеру, ученые высчитали, что Марс вращается вокруг Солнца 687 суток, Юпитер — 3 980 суток, а Сатурн — 29,5 земных года. Для научных целей такой прием удобен, но из расчетов следует, что категория времени на различных небесных телах имеет различные характеристики. Это дает возможность утверждать, что с земной точки зрения существует множество времен и, следовательно, нет абсолютного, объективного времени. Оно произвольно установлено человеком, а значит, по сути своей антропоморфно. К. Э. Циолковский считал, что установление человеком временных параметров является необходимостью его исторического развития.

Мировое, всечеловеческое значение теоретической деятельности К. Э. Циолковского состоит в том, что он первым выдвинул идею преобразования космоса человеком. Это самое дерзкое научное предвидение человеческого разума за всю историю цивилизации. Идея преобразования космоса привела ученого к мысли о неизбежности космической эволюции человечества, включающей: 1) выход человека в космос;

2) процесс бесконечной космической экспансии человечества во времени и пространстве;

3) социальное, нравственное, биологическое изменение человека в результате его приспособления к условиям космического существования;

4) союз цивилизации планеты Земля с другими космическими цивилизациями и совместное преобразование космоса.

Существенной стороной закона космического развития человечества, по мнению Циолковского, является моральная сторона. Поэтому этику ученый считал важнейшей составляющей своей «космической философии». Предмет этики — «оценка жизни и существования человека», решение вопросов о смысле и цели жизни, о ее бессмертии. Отвечая на эти вопросы, Циолковский утвердж-дал вечное изначальное стремление человека, связанного прочными узами с космосом, к счастью, общечеловеческому благу, самоусовершенствованию, которые определяют цель его жизни, а в конечном итоге — бессмертие.

К. Э. Циолковский различает земное и космическое существование человечества. Земное — это младенческое состояние, оно наполнено несовершенством, страданием, болезнями, природными катаклизмами. Космическое состояние человечества — это высшее его состояние, «заселенная Вселенная», «абсолютная истина». Ученый утверждает: «Вселенная в общем не содержит горести и безумия. Ее радость и совершенство производятся ею самою. Они вполне естественны и неизбежны, как неизбежно, чтобы каждое животное сторонилось боли и других страданий. Только на Земле у низших животных и даже у человека пока не хватает для этого ни сил, ни умения, а в космосе их достаточно. Со временем будет достаточно и у будущих далеких потомков человечества».

Человечество активно избавляется от тех форм жизни, которые приносят страдание, и повсеместно распространяет принцип «истинного себялюбия», или «разумного эгоизма», суть которого выражена так: «делающий добро другим — делает его себе».

К. Э. Циолковский впервые излагает принципы «космической этики», которыми должно руководствоваться человечество во взаимодействии с другими цивилизациями. Основой этих принципов является стремление к творческому преобразованию мира, служение красоте, совершенству и разуму. Необходимость их формулирования вытекала из убежденности ученого в материальном единстве мира, из научно обоснованной им возможности и необходимости космического расширения общества, а также из его веры в необходимость и неизбежность утверждения гуманистической морали. «Этика человека, — писал Циолковский в статье «Научная этика», — есть сложное и громадное учение. Прежде всего нужна для трудящихся полная свобода слова, печати, собраний, вообще всех таких действий, которые не сопровождаются насилиями над другими лицами».

Космическая философия русского ученого поэтична. По его мнению, человечество в настоящем и будущем должно руководствоваться категорическим императивом: запрещается все, что ведет к злу.

Все космические цивилизации, которые были или еще будут, привержены принципам всеобщего счастья, являющимся, таким образом, вечными и космически всеобщими. В результате этого «космическая этика» превращается в колоссальный, пронизывающий время и пространство и объединяющий их гарант бессмертия человеческой цивилизации, способный противостоять как природным, так и социальным катаклизмам.

К. Э. Циолковский как философ-космист прославил русскую мысль еще и тем, что он первым сделал шаг от объяснения космоса к идее его преобразования, предложив план освоения ближнего космоса для удовлетворения растущих потребностей человечества. План этот, изложенный в различных работах ученого, в том числе в известном варианте его работы «Исследование мировых пространств реактивными приборами» (1926), включает следующие этапы:

1. Полное преобразование Земли для обеспечения потребностей человечества.

2. Освоение околоземного пространства.

3. Колонизация других планет и далекого космоса, распространение «ударной волны разума» по неживой материи.

4. Преобразование биологического вида Homo sapiens, возникновение расы высокоорганизованных разумных существ, приспособленных к жизни в открытом космосе.

Этот план, подкрепленный открытием реальных способов преодоления человеком земного тяготения и осуществлением космических полетов, соравен открытию Коперника. Если Коперник разрушил представление об исключительности Земли во Вселенной, то Циолковский своей знаменитой формулой «человечество не останется вечно на Земле» (1911) разрушил для человека земное тяготение и открыл ему дорогу во Вселенную, превратил человека в «фактор эволюции космоса».

Провозглашая жизнь, ученый отрицает смерть, считая ее иллюзией слабого человеческого разума. Смерти нет, потому что существование атомов в неорганической материи не отличается памятью и временем. А атомы органического мира сливаются в одну субъективную непрерывную и счастливую жизнь, поскольку иной жизни нет.

Бессмертие человека — неотъемлемый элемент расцвета всего человечества в космическом масштабе. Кроме миров, подобных Земле, возможны миры из веществ иных плотностей и размеров. «Скажу откровенно, — пишет Циолковский, — до последнего времени, пораженный ярким светом науки, я отрицал все таинственные явления и объяснял их по известным законам природы, т. е. называл галлюцинациями, обманом, фокусничеством, забывчивостью, болезненностью и т. д.

И теперь я думаю, что 99 % этих явлений именно таковы, но не все. Какая-то малая их часть, хоть и естественна, но не может быть объяснена без вмешательства разумных сил, исходящих от сознательных и не известных нам существ».

Ученый задается вопросом: «Почему такая точка зрения не восторжествовала раньше?» И отвечает: «Мы с трудом представляем себе что-нибудь выше земных существ по своим качествам и техническим средствам. При таком узком кругозоре мы не допускаем возможности вмешательства иных существ в земные дела».

«Космическая философия» К. Э. Циолковского — своеобразная ода в честь всепроникающей материи, человека и его счастливого будущего. Это оригинальное понимание Вселенной содержит следующие базовые положения:

1. Вселенная — единый сложный организм, имеющий «причину» и «волю».

2. Вселенная бесконечна в пространстве и во времени, включает в себя бесконечную иерархию космических структур.

3. Вселенная — самоорганизующаяся система, живая и антиэнтропийная.

4. Во Вселенной наша цивилизация не единственная, а одна из многих.

Ф. Энгельс в «Диалектике природы» писал: «Вся наша официальная физика, химия и биология исключительно геоцентричны, рассчитаны только для Земли... И эти науки ничего не теряют от утверждения, что они имеют силу только для Земли и потому лишь относительны... Для нас достаточно знать, что при одинаковых обстоятельствах повсюду должно иметь место одинаковое». Об этом же, не зная высказываний Энгельса, размышлял и Циолковский: «Развитие ума и познания должно дать нечто общее. В самом деле, космос один, его законы однообразны, вещества одни и те же. Следовательно, познание жителей планет разных групп должны быть одинаковы... понимание одного и того же космоса делает их самих сходными... характер их ума и познания отражает одну и ту же Вселенную».

Таким образом, говоря о всеобщих законах природы, мы приходим к утверждению универсализма ее фундаментальных основ. Действительность познания заключается в том, что мы в мыслях поднимаем единичное из единичности в особенность, затем во всеобщность. Мы находим и устанавливаем бесконечное в конечном, вечное — в преходящем. «Всеобщее, — писал Гегель, — есть душа того конкретного, которому оно присуще, не стесненное и равное самому себе в его многообразии и разности. Оно такое простое, которое точно так же есть самое богатое внутри самого себя, оно есть закон».

По глубокому убеждению Циолковского, любая частица материи представляет элемент космоса и живет жизнью Вселенной, а не жизнью только одной Земли и жизнь эта заключается в блужданиях по космосу. «Атом сегодня на Земле, завтра на Солнце, послезавтра на какой-нибудь Венере или иных планетах солнечных систем — и это допускает наука о природе».

Логическим продолжением сказанного является суждение ученого о том, что каждая частичка космоса «периодически, неизбежно, через громадные промежутки времени принимает сложный организованный вид, называемый нами жизнью»; если жизнь —это пространственно-временная организация атомов, то нет принципиальных препятствий тому, чтобы, блуждая в космосе, каждый атом принимал самые разнообразные формы и претерпевал всевозможные превращения. И не кажется вымыслом утверждение Циолковского, что «каждое зерно материи периодически оживает», что «всякая частица (атом) космоса потенциально жива, а Млечный путь битком набит жизнью».

Космичность жизни несет в себе еще один смысл — вечность всего живого. «Есть только одна жизнь, — утверждал Циолковский, — которая никогда не прекращалась и никогда не прекратится».

«Космическая философия» К. Э. Циолковского унаследовала характерные черты русской философии, указанные В. В. Зеньковским:

— теория познания, которую часто считают основой всякого философствования, в ней отодвинута на второй план;

— на первом месте в ней находится антропоцентризм, и это сказывается прежде всего в том, что даже в самых отвлеченных проблемах доминируют моральные установки;

— антропоцентричность философии выдвигает в качестве идеала жизни поиски целостности, единства всех сторон реальности, всех движений человеческого духа.

И действительно, к проблемам познания К. Э. Циолковский обращается лишь в некоторых своих работах. Так, в заметках «Род, или Характеристика познания» и «Условная истина» ученый отрицает возможность абсолютной истины, поскольку она должна основываться на полном познании космоса, а это невозможно. «Философы, мудрецы и ученые способствуют распространению познаний о Вселенной и потому совершенствуют представление людей об условной истине», — пишет он.

Проблема же человека, наоборот, интересовала ученого прежде всего. Он считал, что разумные существа должны проникнуться историей Вселенной, соотнося с ней свои возможности и идеалы. «Человечеству, — писал ученый, — предстоит идти вперед и прогрессировать в отношении тела, ума, нравственности, познания и технического могущества». А в предисловии к «Монизму Вселенной», обращаясь к читателям, Циолковский говорит: «Мне хочется, чтобы эта жизнь Ваша была светлой мечтой будущего, никогда не кончающегося счастья. Моя проповедь даже не мечта, а строго математический вывод из точного знания. Я хочу привести Вас в восторг от созерцания Вселенной, от ожидающей всех судьбы, от чудесной истории прошедшего и будущего каждого атома. Мои выводы более утешительны, чем обещания самых жизнерадостных религий».

К. Э. Циолковский — уникальный интеллектуальный феномен. На содержание его философско-мировоззренческих взглядов повлияли разнообразные, порой взаимоисключающие традиции Запада и Востока, традиции русского космизма и отечественной философии. Его «космическая философия» неоднократно перерабатывалась, дополнялась, углублялась. Она прошла в своем развитии, как считают, три этапа.

Первый этап (1879—1915) — формирование космической устремленности К. Э. Циолковского, исключительное влияние точных наук и всего комплекса естественно-научного знания при одновременной увлеченности «неземными, т. е., вернее, необычными идеями» религии. В этот период его интересуют законы жизни во Вселенной, ее материальное и энергетическое обеспечение. К. Э. Циолковский считает жизнь атрибутом материальной организации универсума; она универсальна в пространственном и временном отношениях, в которых она реализует свою космическую природу. Жизнь как процесс, по мнению ученого, есть эволюция творческой возможности Космического Разума, включающего в сферу культуры все большее число природных объектов. Космос воздействует на организационную структуру субъекта эволюции, будь то отдельный индивид или космическая цивилизация в целом. Многие из этих взглядов на жизнь и космос изложены К. Э. Циолковским и в художественно-фантастических произведениях.

В тот же период совершается переход представлений ученого с естественно-научных позиций на философские. Появляются первые зрелые работы — «Научные основания религии» (1898), «Этика, или Естественные основы нравственности» (1902), «Нирвана» (1914), в которых говорится о необходимости изучения морально-психологического состояния, «полезных качеств» человека. Циолковскому принадлежит прозорливое замечание о том, что «и сейчас еще множество величин измерять не умеют. Например, полезные качества человека, стоимость мыслей, поступков. В этом великое несчастье для общества».

Второй этап (1915—1925) в развитии «космической философии» К. Э. Циолковского совпал с одним из тяжелых и драматических периодов жизни ученого. Его поведение не подходило к «тону» калужской жизни, а его «ракетные идеи» местная интеллигенция напрочь отвергала.

Октябрьскую революцию ученый принял спокойно. «Мои идеалы социалистического устройства человечества, — писал он в июне 1918 г., — довольно близки к Советской конституции... Вот мои требования к народной власти: всеобщее образование, бесплатное лечение, коренное уничтожение эксплуатации человека человеком, равное распределение всех благ земли и фабрик между всеми людьми, прямое и тайное голосование, особая забота о малолетних, стариках, ученых и людях искусства. Но это только одна сторона дела. Во все века человечество совершало одну страшную ошибку: оно заставляло не общественный строй служить человеку, а человека — общественному строю. Большевики обещают освободить человека от рабства. Они обещают каждому — по потребностям и от каждого — по способностям. А кто будет судьей и что будет критерием выбора и классификации человеческих способностей?..».

На этот период падает и одно чрезвычайное испытание в жизни ученого. В начале 1920-х гг. его по ложному обвинению арестовывают и отправляют в Москву на Лубянку. Следователей не интересовали космические идеи Циолковского, их интересовало его отношение к «платформе партии большевиков». Ученому пришлось долго разъяснять чекистам, что представляют собой его идеи, о чем написаны его работы. В частности, он утверждал:

«Я в своих трудах опередил развитие техники лет на сто, а то и больше... Что значит опередить? Это значит, что труд, который я опубликовал в 1903 г., будет понят в 2003. А когда его поймут, тогда и воспользуются моими формулами. Мы, люди, не должны считать, что только одна Земля, наша колыбель, хороша, надо пойти поохотиться в недрах Вселенной. Там много света и энергии, которая может сделать человека, человека будущего, счастливым, здоровым, несметно богатым. Не о денежном богатстве я говорю, а об энергетическом»1.

Циолковскому повезло. Обвинительное заключение следователей попало на утверждение чекисту Ермакову, который, прочитав некоторые работы Циолковского, изъятые при аресте, документ не утвердил и освободил ученого из-под ареста.

Третий этап (1925—1935) — период окончательного оформления «космической философии» К. Э. Циолковского как синтеза естественно-научных и философских представлений о Вселенной, жизни и человеке, включающего также практические рекомендации человечеству в выработке жизнезначимых идеалов, принципов этики и ценностных ориентации.

В эти годы космические интересы Циолковского отступают как бы на второй план. Он исследует несовершенство социальных, общественных отношений, несправедливость в оценке деятельности людей, особенно выдающихся. В работе «Горе и гений» ученый предлагает проект идеальной организации общественного устройства, которая приведет к всеобщему благоденствию и счастью, а гениям предоставит возможность творить и работать на благо общества. В другой работе («Гений среди людей») он задается вопросом: «Как найти правильную оценку мысли и деятельности миллионов людей, как извлечь все самое высокое на помощь правительствам?» Актуальность этих идей несомненна и сегодня.

Своеобразием отличаются представления К. Э. Циолковского об атомном строении Вселенной. Атом, считает ученый, имеет двойную природу: с одной стороны, это материя, с другой — метафизическая субстанция, эфир, дух, имеющий черты абсолютного. В космологии ученый оперирует постоянно изменчивой, эволюционирующей материей, состоящей из бесконечно разнообразных, изменчивых атомов. В этике на смену им приходит метафизический эфир, состоящий из атомов, способных чувствовать и распространять чувства, ощущения на всю Вселенную. В этом проявляется панпсихизм и гилозоизм Циолковского. Метафизический атом конечен, неделим, инертен, упруг. Он — первооснова бытия, то, из чего в конечном итоге все и состоит. Его развитие, эволюция происходит путем сгущения под действием сил гравитации эфирной субстанции и образования вещества, обычных атомов материи. В последующем атомы эфира, вступая в различные комбинации с атомами материи, образуют все многообразие реальных объектов, в том числе человека.

Человек состоит из атомов и является «государством» атомов. Это определяет его бессмертие, так как после смерти и естественного распадения на атомы человека ожидает новое возрождение в другой их комбинации, форме.

Таким образом, К. Э. Циолковский считал, что существует «вечный круговорот материи», а «в теоретическом отношении все являются братьями». Однако он понимал, что абсолютизация обратимости приводит к неправильному представлению о развитии, по которому круговорот, обратимость, повторяемость есть развитие до определенного предела, т. е. прекращение его. В результате расценивать развитие как атрибут материи становится проблематичным. Поэтому Циолковский пытается преодолеть эту мировоззренческую ограниченность и находит альтернативное решение в диалектическом подходе к проблеме, прежде всего в этике.

В частности, он считает, что возможна не просто повторяемость, обратимость разрушения и восстановления процессов, явлений, а их усложнение и совершенствование «волнистым путем» (т. е. по спирали), скачком. В конце жизни в работах Циолковского встречаются и такие определения: «Вселенная представляет собой явления повторяемости (периодичности) в связи с непрерывным движением куда-то вперед — к усложнению» («Перечень истин», 1930, не издана). Не менее плодотворной была идея ступенчатости развития, т. е. беспредельного увеличения качественно своеобразных ступеней развития Вселенной от менее сложных к более сложным, в результате чего «процесс усложнения продолжается бесконечно». Обе эти идеи изложены ученым в «Научной этике» (1930) и неопубликованном «Перечне истин» (1930).

Особенно ощутимо преодоление идеи круговорота наблюдается с началом умственной и общественной деятельности человека. По мнению ученого, совершенствование человеческого общества и, следовательно, его прогресс вечны. Прогресс связан с совершенствованием человеческого познания и научно-технической деятельностью людей, что помогает им избежать любых угроз своему существованию и в конечном итоге обеспечит их расселение во Вселенной. Таким образом, космос рождает в себе силу — человеческий разум, который в результате своего бесконечного совершенствования начинает обратно воздействовать на космос, управлять им.

Одно из центральных понятий «космической философии» Циолковского — первопричина. Его содержание дает представление о противоречиях диалектико-материалистически ориентированного мировоззрения ученого. Он в духе механицизма считал, что Вселенная деистически детерминирована наличием «первопричины», и источником движения материи признавал некое метафизическое идеальное начало — «Причину Космоса», онтологически однопорядковое Богу. «Первопричина», считает ученый, это «часть воли творца», его активное начало, определяющее бытие мира. Об этом Циолковский пишет в ранних своих работах, особенно в книге «Образование Земли и солнечных систем» (1915). По мере эволюции его философских представлений в сторону материализма понятия «первопричина» и «Бог» разводятся. Впоследствии понятие о Боге постепенно исчезает из работ ученого. Он специально размышляет о природе Бога в неопубликованной работе «Есть ли Бог». Отвечая на вопрос: «Нет ли чего-нибудь такого, что нами распоряжается, от чего мы зависим, что нас создало, что дало нам разум и познание Вселенной, что благосклонно относится к своему созданию, дает вечность и счастие?», — Циолковский пишет: «Если мы это нечто называем Богом, то найдем и ответ на этот вопрос. Нами распоряжается Вселенная: ее разряженные газы образовали Солнце, от Солнца отделились планеты, на планетах зародилась жизнь, которая развивает и совершенствует человека... Мы сами, наши мысли, наши дела — есть творение Вселенной... Если одни Солнца потухнут, то другие возгораются, если одни планеты разрушаются, то другие образуются, если одни разумные существа умирают, то другие возрождаются. Все существующее развивается и создается по законам природы — космоса, которые человек постепенно познает».

В 1925 г. в Калуге К. Э. Циолковский публикует работу «Причина Космоса», в которой находит еще один вариант решения этой проблемы. К тому времени он уже понимал, что механистический вариант ее решения противоречит идее бесконечности космоса.

«Нам, может быть, скажут, — писал он, — если мы ищем причину космоса, то ведь у этой причины новая причина. Так мы никогда не кончим». Ученый предлагает сменить угол зрения на космос и, следовательно, на его причину. Для этого нужно идти не назад, а вперед, искать новые ориентиры. «Мы делаем шаг вперед, ища причину Вселенной», заявляет он, если причиной космоса определен разум человечества, который позволяет преодолеть механическую каузальность космоса. Разум человечества позволяет преодолеть, таким образом, и финалистическую, катастрофическую картину человеческой истории и вводит человечество в удобные для его обитания пространства Вселенной. Эта работа, как, впрочем, и другие, представляет собой своеобразный гимн Разуму и человеческой мысли, являющейся фактором эволюции космоса.

Владимир Иванович Вернадский (1863—1945) — ученый-энциклопедист, в творчестве которого отразились и переплелись мощные тенденции к синтезу научного знания. Его называют Ломоносовым XX века, основателем новых естественно-научных дисциплин — геохимии, биогеохимии, радиогеологии и др.

Вернадский создал нечто большее, чем новые науки и научные направления; его научный подвиг выходит далеко за рамки естествознания в область философии и общечеловеческих проблем бытия, их связи с природой и космосом.

Вернадский занимает одно из ведущих мест в отечественной и мировой науке XX века. Обладая исключительно широким диапазоном интересов, глубокой интуицией и даром предвидения путей развития научной мысли, он заложил основы целого комплекса новых научных проблем и направлений.

В историю философской мысли он также внес свой значительный вклад. Его учение о биосфере и ноосфере прочно вошло в научный и философский оборот, определив блок перспективных философский проблем, имеющих сейчас название «глобальных проблем современности». Научное творчество В. И. Вернадского представляет образец современного высокопродуктивного, прочно связанного с философией знания, основными характеристиками которого является всесторонняя космизация, синтез естественных и гуманитарных наук, превращение науки в глобальном масштабе в непосредственную производительную силу.

Еще одной особенностью его учения было то, что оно продолжало традиции русского космизма. Научное и философское наследие В. И. Вернадского своими корнями уходит в интуиции русской философии, связано с ними, развивает наиболее плодотворные идеи русской философии.

Центральной философской интуицией В. И. Вернадского были размышления о жизни и человечестве, важнейшим итогом которых стало учение о биосфере и ноосфере. Над вопросом о значении жизни в мироздании ученый задумался еще в студенческие годы. Выступая на заседании студенческого общества Петербургского университета в декабре 1884г., он говорил: «Но что такое жизнь? И мертва ли та материя, которая находится в вечном непрерывном законном движении, где происходит бесконечное разрушение и созидание, где нет покоя? Неужели только едва заметная пленка на бесконечно малой точке мироздания — Земле обладает коренными, особенными свойствами, а всюду и везде царит смерть?.. Покуда можно только предлагать эти вопросы, их решение дастся рано или поздно наукой».

Свои работы о живом веществе, о космическом значении жизни ученый начал в 1916 г. Подытоживая первые шаги в этой новой для него области знания, он спустя четыре года писал: «Я ясно стал сознавать, что мне суждено сказать человечеству новое в том учении о живом веществе, которое я создаю, и что есть мое призвание, моя обязанность, положенная на меня, которую я должен проводить в жизнь, — как пророк, чувствующий внутри себя голос, призывающий его к деятельности».

Основные принципы учения о жизни, о биосфере ученый изложил в многочисленных статьях, книге «Биосфера» (1926), издававшейся неоднократно, в том числе и за рубежом, и посмертно опубликованной работе «Химический состав биосферы Земли и ее окружения» (1965).

Выход ученого на проблемы биосферы связан с глубоким анализом двусторонней взаимосвязи живого вещества и среды, в применении к этому анализу данных биологии, химии, геологии. Один из важнейших выводов этого анализа заключается в том, что «между косной безжизненной частью и живыми веществами, ее населяющими, идет непрерывный материальный и энергетический обмен, материально выражающийся в движении атомов, вызванных живым веществом».

Этим выводом разрушались господствовавшие представления морфологического направления об исключительном влиянии среды на организм без учета обратного влияния организма на среду.

Саму биосферу В. И. Вернадский определил в ранних своих работах как область Земли, охваченную жизнью, но потом отказался от этого определения, полагая, что понятие «жизнь» может пониматься в разных аспектах. Он вводит в науку интегральное понятие о «живом веществе» и называет биосферой область существования на Земле «живого вещества».

Термин «биосфера» был введен в оборот в 1804 г. Ламарком для обозначения совокупности живых организмов, населяющих земной шар. Русский ученый расширил объем этого понятия. Совокупность земных живых организмов он стал называть «живым веществом», а «биосферой» — ту среду, в которой оно находится: мировой океан, нижнюю часть атмосферы и литосферы — верхнюю часть земной коры. Биосфера, таким образом, — это наружная оболочка Земли, которая пронизана жизнью, сформирована ею. Ее развитие определяется постоянным воздействием солнечной энергии.

Между косной, безжизненной частью Земли и ее живым веществом осуществляется постоянный материальный и энергетический обмен, выражающийся в движении атомов. Важно подчеркнуть, что уже в начале своего труда «Биосфера» Вернадский определяет биосферу и как космическое явление: «Своеобразным, единственным в своем роде, отличным и неповторяемым в других небесных телах представляется нам лик Земли — ее изображение в космосе, вырисовывающееся извне, со стороны, издали бесконечных небесных пространств. В лице Земли выявляется поверхность нашей планеты, ее биосфера, ее наружная область, отграничивающая ее от космической среды». Биосферу пронизывает и в какой-то степени создает биогенный ток атомов, переносящий энергию. В этом процессе и проявляется планетное, космическое значение живого вещества как единственной земной оболочки, которая через воздействие космических излучений, и прежде всего солнечных, поддерживает свое существование, т. е. динамическое равновесие и организованность.

Биосферу Вернадский определяет также как особую геологическую оболочку планеты, включающую преобразование облика планеты деятельностью живого вещества, биогеохимический круговорот вещества и энергии, возникновение иерархической системы ценностных саморазвивающихся комплексов — почвы, биогеоценоза, ландшафта, природных зон, являющихся необходимыми природными предпосылками самых разных сторон жизни общества — материальной, научной, культурной.

Одновременно с разработкой учения о биосфере ученый вводит понятие человечества как особой области живого вещества. Эмпирических обобщений данных о природной среде, в которой осуществляется жизнедеятельность человека, до Вернадского было сделано немало, но только он подошел к ней как к природному явлению, имеющему свою историю.

Вначале В. И. Вернадский рассматривал человеческую деятельность по отношению к биосфере как процесс наложения, чуждого ей своей сущностью. Такое понимание было оправдано техногенным характером человеческой деятельности, нарушающей естественно-исторические процессы в природе. Однако более тщательная проработка проблемы привела его к выводу, что в эволюции живого вещества должно быть включено и появление человека, его влияние на окружающую среду с ее последующим изменением, появление научной мысли как планетного явления и коллективного труда объединенного человечества, направленного на удовлетворение его многочисленных потребностей. Размышляет он следующим образом: «В биосфере существует великая геологическая, быть может, космическая сила, планетное действие которой обычно не принимается во внимание в представлениях о космосе. Эта сила, по-видимому, не есть проявление энергии или новых особенных ее форм. Однако действие этой силы на течение земных энергетических явлений глубоко и сильно и должно, следовательно, иметь отражение в бытии самой планеты. Эта сила есть разум человека, устремленная и организованная воля его как существа общественного».

Биосфера под влиянием человеческой мысли и человеческого труда переходит в свое новое состояние — ноосферу.

Идеи ноосферы ученый сформулировал в статье «Несколько слов о ноосфере» незадолго до смерти. Свою детальную разработку они получили в работе «Научная мысль как планетное явление». По мысли Вернадского, ноосфера представляет такой этап развития биосферы, при котором «проявляется как мощная все растущая геологическая сила роль человеческого разума (сознания) и направленного им человеческого труда».

Итак, биосфера, в представлении Вернадского, — это единая, не имеющая границ природная основа человеческой цивилизации. Биосфера и цивилизация представляют единый и неуничтожимый естественно-исторический процесс.

«Цивилизация культурного человечества, поскольку она является формой организации новой геологической силы, создающейся в биосфере, не может прерваться или уничтожиться, так как это есть большое природное явление, отвечающее исторически, вернее, геологически сложившейся организованности биосферы. Образуя ноосферу, она всеми корнями связывается с этой земной оболочкой, чего раньше в истории человечества в сколько-нибудь сравнительной мере не было».

Цивилизация образует ноосферу Земли, являясь новой геологической и, следовательно, природной силой биосферы. Биосфера же, о чем было сказано выше, является также особым космическим явлением, планетарно-космической мерой выражения разума человечества, его связи со всем живым, с космосом. Вернадский выдвинул идею научной мысли как планетного явления, в центре которой — представление о разуме как закономерном явлении космоса. Человечество является единым целым, призванным действовать и мыслить в общепланетарном масштабе.

Это единство человечества — основная предпосылка ноосферы. Ученый пишет: «Событие, совершившееся в Индии или Австралии, может резко и глубоко отразиться в Европе или Америке и произвести там следствие неисчислимого для человеческой истории значения. И, может быть, главное, материальная, реально непрерывная связанность человечества, его культуры неуклонно и быстро углубляется и усиливается. Общение становится все интенсивнее, разнообразнее, постояннее». Человечество должно беречь не только себя, но и биосферу — свой дом. Особая ответственность лежит на ученых. Они «не должны закрывать глаза на возможные последствия их научной работы, научного прогресса.

Они должны связать свою работу с лучшей организацией всего человечества». Обращает на себя внимание оптимизм ученого, который считал, что человек не случайное, независимое от биосферы свободно действующее природное явление, а неизбежное проявление закономерного, длиною в миллиарды лет природного процесса. Поэтому неглубоки утверждения о «крушении цивилизации, самоистреблении человечества» и т. п.

«Научное знание, — пишет ученый, — проявляющееся как геологическая сила, создающая ноосферу, не может приводить к результатам, противоречащим тому геологическому процессу, созданием которого она является».

Учение о биосфере и ноосфере Вернадского внесло свой вклад в методологию анализа общенаучной картины мира, глобальных проблем. Ученый сформулировал биогеохимический принцип, являющийся теоретическим основанием интеграции частных естественно-научных картин мира, связавший природу и человека. Ему вообще был свойствен синтез идей, особое внимание к интеграционным процессам в науке, что нашло свое отражение в «синезированных» науках, чье развитие связано с его именем, — геохимии, биогеохимии, радиогеологии и др. Через идею единства человечества и его связи с космосом В. И. Вернадский приходил к планетарному или даже космическому характеру научной мысли человечества. Он писал: «Мы находимся в условиях единого исторического процесса, охватившего всю биосферу планеты... материальная, реально непрерывная связанность человечества, его культуры — неуклонно и быстро углубляется и усиливается... Научная мысль и та же научная методика, единые для всех, сейчас охватили все человечество, распространились по всей биосфере, превращают ее в ноосферу».

Геологический всеохватный характер науки проявился не вдруг, он имеет свои основания в темпе ее развития, в площади, ею захваченной (а это вся планета), в глубине затрагиваемых проблем, в мощности изменений, определяемых научными открытиями.

Планетарный характер научной мысли имеет свои особенности. Одна из них — необходимость объединения усилий всех ученых, независимо от их расовой, государственной, политической принадлежности. Ученый был уверен, что ноосфера с неизбежностью потребует также союза ученых все стран и народов.

Не менее значительна и вторая сторона планетарной научной мысли человечества. Она должна вобрать все стороны познавательных способностей человека, не только науки, но и философии, искусства, обыденный и религиозный опыт человека. В лучших традициях русской философии Вернадский утверждал необходимость союза истины, справедливости и красоты. В незавершенном наброске «Научное мировоззрение и философия», относящемся в 1930-м гг., Вернадский развивает эту мысль, подчеркивая, что философская мысль и религиозное творчество, общественная жизнь и создания искусства теснейшими узами связаны с научным мировоззрением. Работы ученого как раз и являют собой пример планетарного мышления.

В. И. Вернадский был гуманистом. Через все его работы проходит мысль о самоценности человеческой личности. «Нет ничего более ценного в мире и ничего требующего большего бережения и уважения, как свободная личность», — утверждал он.

Каждый человек — личность, носитель сознания, выработанного трудом и практикой повседневной жизни и, что особенно подчеркивает ученый, включенного в ноосферный процесс: «Каждая личность является отдельным борцом проникновения сознания в мировые процессы». Наиболее благоприятная среда для существования личности — демократия.

Как давний сторонник демократического общественного строя, В. И. Вернадский считал нормальным и благоприятным для личности то общество, кото­рое соотносится с принципами самоценности личности и демократии. Только такое общество сможет выполнить ноосферную задачу человечества, превратившись в единое разумное целое.

Другим путем исследования и доказательства связи космоса и человечества пошел Александр Леонидович Чижевский (1897— 1964), которого мировая наука еще при жизни называла Леонардо да Винчи XX века. И было за что. Он заложил фундамент новых научных направлений, связанных с изучением космоса, — космобиологии, гелиобиологии, без которых немыслим современный космизм. Его идеи знал и одобрял В. И. Ленин, поддерживали А. В. Луначарский, К. Э. Циолковский, В. И. Вернадский и мн. др. Наконец, его выдвигают на соискание Нобелевской премии. Он широко известен, но одна из главных его работ — монография «Основные начала мироздания. Система Космоса» — до сих пор не издана.

Самым оригинальным, заветным направлением его работ стала теория гелиотараксии. Ее основной закон он сформулировал в 1922 г. в следующей интерпретации: «состояние предрасположения к поведению человеческих масс есть функция энергетической деятельности Солнца». «Люди и все твари земные, — писал Чижевский, — поистине "Дети Солнца", они создание сложного мирового процесса, имеющего свою историю, в которой наше Солнце занимает не случайное, а закономерное место наряду с другими генераторами космических сил».

Эта мысль близка идее В. Вернадского о том, что биосфера в такой же, если не в большей, степени есть создание Солнца: «Древние интуиции о людях как детях Солнца ближе к истине, чем думают те, которые видят в тварях Земли только эфемерные создания слепых и случайных изменений земного вещества, земных сил».

В калужской газете «Коммуна» 4 апреля 1924 г. в защиту идей Чижевского выступил К. Э. Циолковский. В своей рецензии на его труд «Физические факторы исторического процесса» он отмечал, что в работе молодого ученого впервые экспериментально и убедительно в историю «врываются физика и астрономия», «широкие обобщения и смелые мысли высказываются Чижевским впервые, что придает им большую ценность и возбуждает интерес. Этот труд является примером слияния различных наук воедино на монистической почве физико-математического анализа». Особо рецензент подчеркивает следующую заслугу Чижевского: «Молодой ученый пытается обнаружить функциональную зависимость между поведением человечества и колебаниями в деятельности Солнца и путем вычислений определить ритм, циклы и периоды этих изменений и колебаний, создавая таким образом новую сферу человеческого знания».

Действительно, Чижевский не умалял и не игнорировал экономические и политические факторы в социальных процессах. Его интересовали космические факторы и их влияние на поведение масс и на течение всемирно-исторического процесса. «Новая сфера человеческого знания» состояла в том, что течение всех жизненных процессов, идущих в биосфере, находится в связи с периодической деятельностью Солнца и зависит от количества и качества притекающей к Земле космической, в частности солнечной, энергии («Z-лучей», как их назвал Чижевский). Бомбардировка Земли солнечными агентами переводит потенциальную нервную энергию целых групп людей в кинетическую, неудержимо и бурно требующую разрядки в движении и действии. Когда нет объединяющей идеи, единой цели, куда может устремиться общая нервная возбудимость, а то и взвинченность, возрастают индивидуальные и групповые аномалии поведения — хулиганство, преступность. А когда есть такая «идея» и в котел общей озабоченности недовольства — экономического, политического, национального — попадает искра Z-излучения, он начинает бурлить и переливаться через край. Возрастает «социальная раздражимость» масс, что ускоряет или замедляет темп истории, ритмы жизни социума.

Человек не должен покоряться этому процессу, считает ученый. Он должен вторгаться в природу вещей, корректируя ее. Например, человек не может жить без воздуха. Следовательно, воздух, которым мы дышим, должен способствовать нашей жизнестойкости и долголетию. Чижевский предложил идею ионификации воздуха, считая, что «электричество», растворенное в воздухе, способствует благополучному существованию не только больных, но и здоровых людей. Сегодня успехом пользуется ионизирующая «лампа Чижевского».

Труды А. Л. Чижевского отличаются фундаментальностью, широтой охвата фактического материала, глубиной анализа. В специальном меморандуме Нью-йоркского конгресса биофизиков, на который он был приглашен в 1939 г., было указано: «Изучать его работы — истинное наслаждение для всякого ученого, врача, биолога и всякого натуралиста вообще, стоящего на уровне современной науки. Ибо его труды и идеи идут в ее авангарде, опережают ее, и иногда значительно. Они блещут не только прогрессивной новизной и дерзостью полета мысли, но и высоким мастерством изложения или изяществом математического базиса. Профессор Чижевский смело перебрасывает мосты между явлениями природы и вскрывает закономерности, мимо которых проходили тысячи естествоиспытателей».

А. Л. Чижевский по праву может быть назван русским философом-космистом. Он обессмертил свое имя открытием влияния солнечной активности на динамику исторического процесса, предложив новое философское понимание всемирной истории.

Уже в первом своем труде на эту тему — «Физические факторы исторического прогресса» — он высказывает идею о поступательном характере исторического процесса, обусловленного политико-экономическими факторами, которые моделируются и модулируются внеземными гелиофизическими факторами — солнечной активностью. При этом он предупреждает о недопустимости вульгаризации этой идеи: «Конечно, не следует преувеличивать факты и неверно их трактовать. Солнце не решает ни общественных, ни экономических вопросов, но в биологическую жизнь планеты оно, безусловно, вмешивается, и очень активно».

Как исследователь, знающий законы физики, ученый замечает: массовые движения в том виде, в каком они трактуются в социологических теориях, представляют собой прямое противоречие закону сохранения энергии. Нервно-психическая энергия, которую растрачивает масса людей в момент выступлений, столь же огромна, как и стихийные силы воздуха, огня, воды.

Точка зрения на энергию Чижевского отличается от представлений о ней Оствальда. Русский ученый полагает, что существует одна энергия электричества в различных формах существования — свете, движении, теплоте, химизме. Эти формы могут переходить одна в другую, но с сохранением энергетического потенциала. Энергия солнечного излучения, являясь главным источником жизни планеты, не теряется безвозвратно и не превращается в ничто. Энергия есть то, что сохраняется во всех последующих превращениях.

Закону сохранения энергии подчиняются и органические существа, в том числе и человек во всех многообразных проявлениях его душевной деятельности. Источником психической деятельности человека являются внешние раздражители. Воспринятые органами чувств, они передаются в центральную нервную систему и превращаются в ощущения, которые, воспринимаясь сознанием, принимают обратную форму и, проецируясь во внешний мир, становятся представлениями. Поскольку органы чувств, утверждает ученый, возбуждаются лишь кинетической формой энергии, то понятно, что именно эта форма энергии является источником психической деятельности человека.

Итак, определенное количество энергии, воспринятое органами чувств, дает в результате эквивалентное количество психической деятельности, которая выражается в форме мышления, мускульного движения или откладывается в виде потенциальной психической силы — памяти в клетке мозга.

Радиоактивная и электромагнитная энергия Солнца, достигая Земли, производит колебательные изменения целого ряда физических и химических явлений, а животные и человек, находясь под их воздействием, по закону сохранения и превращения энергии реагируют на них. При анализе этого воздействия на большие массы людей мы наблюдаем, что случайные отклонения исчезают, а наблюдается однотипная реакция масс на воздействие внешних причин в виде космического фактора. Чижевский пишет: «Количество притекающей от Солнца к Земле энергии и количество времени ее притекания всецело зависят от хода пятнообразования и в значительной степени обусловливают ход иного процесса в массах. Поэтому нет ничего странного и том, что количество исторических событий, а также степень их интенсивности стремятся следовать за всеми изменениями кривой солнцедеятельности».

Но есть у этого явления и другая сторона: из искры может возникнуть пожар, капля яда — убить живое, слово вождя — повести в бой. То есть в органическом и неорганическом мире существуют «освобождающие причины», дающие возможность прорываться наружу громадному запасу потенциальной энергии, заложенной в атомно-молекулярной структуре вещества. Следовательно, пишет Чижевский, «нет необходимости отыскивать эквивалентность между массовыми движениями и влиянием солнечного фактора. По-видимому, для возникновения массового движения необходимо, помимо обязательного наличия социального фактора, лишь одно — повышенный по сравнению с нормой приток энергии к Земле, который и может послужить необходимой "освобождающей причиной" в человеческих массах и двинуть эту массу при наличии социальных условий в действие».

Еще будучи 17-летним, А. Л. Чижевский обратил внимание, что в письменных памятниках древности обнаруживаются свидетельства интереса к одновременности солнечных и земных явлений. «Я должен теперь же сказать, что мысль об особом солнечном влиянии на организм принадлежит сотням и тысячам тех летописцев и хроникеров, которые записывали необычайные явления на Солнце, глад, моровые поветрия и другие необычайные явления на Земле. Но я облек древнюю мысль в форму чисел, таблиц и графиков и показал возможность прогнозирования. Земные и солнечные явления, их совпадения имелись уже у китайского летописца Ма-Туан-Лина, жившего до новой эры, авторы древних арабских и армянских записей, Киево-Печерские и Новгородские летописцы, создатели галльских и германских хроник — все это я комментировал в своих научных работах по всеобщей ис