Февраль 1580. На том месте, где вытащили на берег утопленницу, собралась толпа зевак

На том месте, где вытащили на берег утопленницу, собралась толпа зевак. Коронер со своими помощниками‑монахами так и не смогли разогнать любопытных, только отогнали их немного подальше от того сарая, где начали работать, не обращая больше внимания на собравшихся на берегу.

– Никаких признаков насильственной смерти, сэр. Она девственница, сэр.

Они исследовали труп той самой девушки, которая вчера утонула в реке. Уильяма внутрь тоже, конечно, не пустили, и он стоял вместе со всеми, но в первом ряду, и благодаря своему необычайному слуху различал каждое слово. Если б только толпа еще не гомонила!

Главная проблема для коронера доказать, что это было не самоубийство. Заботились при этом не о теле, а о душе. Душа самоубийцы должна была проследовать в ад, так что вопрос был серьезный. По мертвому телу решали судьбу души.

Коронер не удовлетворился исследованием брата Лоренцо, подтвердившим невинность Катерины Гамлет. Нужно было еще доказать ее невиновность! При внимательном поверхностном изучении он обнаружил на теле следы ударов плетью.

– Брат Лоренцо, вы можете установить причину смерти?

– Ну, сэр, несомненно, она умерла.

– Брат Лоренцо, я не прошу вас устанавливать факт смерти, я прошу установить причину смерти. Это возможно?

– Причины бывают разные, сэр. Я не думаю, что это самоубийство.

– Хорошо, тогда ответьте мне на такой вопрос: она утонула?

– Ну, конечно, сэр. Ее же вытащили из реки.

– То есть вы, брат, утверждаете, что причиной смерти было погружение в воду?

– Да, сэр, люди не живут в воде.

– Но они не живут и на суше, если их ударить камнем по голове или повесить за шею.

– Не живут, сэр. Разве это жизнь?

– Брат, вы видите следы побоев?

– Нет, сэр.

– А вот эти длинные, тонкие красные следы?

– Вижу, сэр.

– О чем это говорит?

– О чем, сэр?

– Что ее били плетью, не так ли?

– Вам виднее, сэр.

– Значит, вы это подтверждаете?

– Подтверждаю. Вам виднее, сэр.

– Ладно, придете ко мне подписать бумаги по результатам медицинского освидетельствования.

– Не понял, сэр.

– Придете и все подтвердите письменно. А у нее в легких есть вода?

– Откуда же я знаю, сэр?

– Проверьте, брат. Вода должна вылиться, если ее перевернуть вниз головой. Тогда она действительно утонула.

– Она утонула, сэр, все видели, как ее вытаскивали.

– Но никто не видел, как она тонула, вот в чем дело.

– Этого я не знаю, сэр.

– Хорошо. Сделайте с братьями, как я сказал. И приходите ко мне сообщить, была ли вода.

– Она была, сэр.

– Я имею в виду воду в легких.

– А… сэр.

На этом диалог прекратился. Вероятно, коронер вышел.

Послышалось какое‑то шуршание, стук, сопение.

– Мне кажется, брат, вода там есть. Она же утонула.

– Да брат, мне тоже так кажется.

– Тогда отнесем ее в холодную.

Когда братья ушли с телом, Уилл осторожно вошел в комнату, где шло расследование. Полы здесь были деревянные. И абсолютно сухие. Значит, она не захлебнулась. И что же получается? Следы побоев – и не захлебнулась. Получается, что ее убили. Какой ужас. Но кто?

Уильям пошел к месту, где ее выловили. Конечно, следов никаких. Сколько людей ее вытаскивали… Но все‑таки, если она пришла сюда сама, должны быть и ее следы. Уильям вспомнил, какие на ней были башмаки. С невысокими маленькими каблучками. Таких следов здесь не осталось. Затоптали или их вообще не было. На иве, склонившейся над рекой, также никаких следов. Свежесломанных веток нет. Впрочем, она могла упасть в реку и в другом месте, и ее могло принести течением. Он пошел вверх по течению, но нигде ничего подозрительного не обнаружил.

Он решил отправиться к коронеру. Бог даст, еще что‑то удастся разузнать. А если уж Уилл чего решил, то будьте уверены, так и сделает.

Он подошел к окну, за которым был кабинет коронера, и увидел сквозь него, как заходит брат Лоренцо.

– Ну что, брат, была вода?

– Где, сэр?

– В легких девушки.

– Конечно, сэр. Она и сейчас там.

– Уверены, брат?

– Еще бы, сэр. Я же был не один. Я же не такой силач, чтоб в одиночку ее поднимать.

– Подписывайтесь вот тут.

– Крестик, сэр?

– Можно и птичку.

– Пожалуйста, сэр. Я пойду, сэр?

– Конечно.

После ухода брата медика коронер задумался. Он не слишком поверил его словам. Но специально сам не стал наблюдать за экспериментом. В случае чего ошибку можно списать на туповатого брата Лоренцо. К тому же он не был уверен, что вода в легкие не могла попасть и после смерти. Просто, если оказалось бы, что воды в легких действительно не было, возникло бы подозрение на убийство, а значит, пришлось бы искать убийцу, а это дело долгое и бесперспективное. Не найдешь – будешь виноват. Найдешь – еще неизвестно, кем он окажется. Вдруг какая‑то шишка в городском совете или богатей местный. Ты его искал долго, а он тебя найдет легко. «Нет, в мои годы в такие расследования ввязываться рискованно», – подытожил свои размышления совсем еще не старый, но достаточно опытный коронер.

В этот момент в дверь осторожно постучали.

– Кто там?

– Это я. – Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Уильям, старший сын Джона Шакспера.

Коронер сразу узнал его:

– Ты Шакспер? Чего тебе?

– Сэр, – слегка откашлялся Уильям, – в легких не было воды.

Коронер собрался было выйти из себя и накричать на мальчишку, чтобы не совался не в свое дело, но решил с этим повременить, это всегда успеется. Вдруг пацан что‑то знает?

– Откуда ты знаешь?

– Сэр, я заглянул в ту комнату, где братья ее переворачивали. На полу не было воды.

– Ты что, следил за ними? Шпионил?

Шакспер потупился.

– Зачем ты это делал?

– Мне было любопытно, сэр.

По крайней мере искренне. Коронер по‑прежнему не торопился выходить из себя:

– И давно ты так любопытствуешь?

– С того момента, как ее вытащили.

– Ты что, был знаком с ней?

– Думаю, что нет. Фамилия Гамлет мне ни о чем не говорит. Имя Катерина – тоже. А лица я не разглядел.

– Ты аккуратно формулируешь. Похоже, ты сообразительный мальчонка. Сколько тебе?

– В апреле шестнадцать, сэр.

– Интересно вести расследование?

– Да, сэр. Если позволите.

– Так я тебе сразу и позволил! Ты грамотный?

– Да, сэр, я учусь в грамматической школе.

А что, это, может быть, и неплохо. Чем работать с олухами монахами, лучше использовать этого быстроногого помощника.

– Но ты знаешь, это дело секретное и опасное.

Коронер сразу понял, что Уильям пока не думал об этом.

– Подумай хорошенько, Уилл. Ведь так тебя зовут?

– Так, сэр. Я подумаю.

– Подумай. Человек, которого ты ищешь, уже, может быть, сам ищет тебя.

– Вы полагаете, сэр?

– Этого нельзя исключать. – Коронер помолчал, рассматривая мальчика. Черненький, глаза живые и слегка навыкате. – Притом в нашем деле вообще никому нельзя доверять.

– Как никому, сэр? А вам, сэр?

– А какие у тебя основания доверять мне, ты разве меня очень хорошо знаешь?

– Я слышал о вас, сэр.

– Что же ты слышал?

– Что вы хорошо знаете свое дело, сэр.

Коронер пожевал губами. Каков! Мальчишка, а льстить уже умеет!

– Кто же это говорил?

Уильям замешкался, он не был уверен, что нужно называть отца.

– Отец, сэр, – сказал он, потупившись.

– Он тебе это говорил?

– Что вы, сэр. Он вообще со мной редко разговаривает.

– Тогда кому же?

– Патрисии, сэр, нашей няньке.

– С нянькой он, значит, разговаривает чаще?

– Гораздо чаще, сэр.

Коронер снова помолчал. Ему показалось странным, что Джон Шакспер чаще разговаривает с нянькой, чем с родным сыном. Что же это за нянька такая? Но он не стал развивать тему.

– Ты что же, считаешь, что с нянькой твой отец должен быть откровенен? Он просто пугал ее. Так что считай, что ты ничего про меня не знаешь. Ну ладно, мне‑то ты должен до‑вер ять. Иначе ничего не получится. Но больше никому, понял?

– Конечно, понял, никому.

– Даже самому себе.

– Самому себе, сэр?

– Это в первую очередь. Вот посмотри, ты уверен, что у покойной не было воды в легких. А с чего ты это взял?

К этому вопросу Уилл подготовился заранее:

– Пол был сухой.

– Братья могли его вытереть.

– Нет, я зашел сразу после них, он был совершенно сухой, я потрогал.

– Это значит, что на пол вода не вытекала. Но возможно, на табуретку или на стол.

– Нет, они тоже были сухие.

– Ты и на это обратил внимание?

– Да, сэр, простите.

– Тебе не за что извиняться, Уилл. Но ты не учел еще одну возможность.

– Какую, сэр?

– Ту, что монахи поленятся ее перевернуть и хорошенько потрясти. Ведь это нелегко, правда?

– Да, сэр, вы правы, я сглупил.

– Нет, ты принес полезную информацию: монахи не смогли вытрясти из нее воды. Или не захотели. Но ты‑то сам искренне хочешь разобраться в этом деле?

– Хочу, сэр.

– Почему?

– Мне все равно нечего делать, сэр.

– Нечего делать?

– Нет, я, сэр, не так выразился. Работы, конечно, много. Я хожу в школу, постоянно помогаю отцу в цехах и в лавке. Но голова у меня свободна, сэр. – И подумав немного, Уильям добавил: – Я не очень хорошо учусь, сэр. Меня отец поздно отдал в школу. Но я неплохо считаю. А латынь меня не увлекает.

– Так не пойдет, Уилл. Если хочешь мне помогать, ты должен подтянуть латынь. Бог с ним, с греческим, но латынь нужна обязательно. Все юридические термины на латыни. Потом, в некоторых случаях важно, чтобы другие не понимали того, что мы говорим друг другу. Sapienti sat. Это ты понял?

– Да, сэр, умному достаточно. Еще я знаю: homo sapiens …

– Это как раз не обязательно… Ладно, не части, не на уроке. – Коронер сделал паузу, прежде чем решиться. – Хорошо. Займись этим делом. Но тайно. Как только что‑нибудь разузнаешь – сразу мне расскажешь.

– Спасибо, сэр.

– Пока не за что. Прощай, Уильям, у меня сейчас еще есть дела.

Date: 2015-07-27; view: 389; Нарушение авторских прав