Мышление Вселенной

Как же выполнить эту, казалось бы, непосильную задачу? Ответ суфиев — трансформация сознания, которая является результатом сдвига восприятия с момента перехода от индивидуальной точки зрения к Божественной —к тому, что я называю «мышлением Вселенной».

Для иллюстрации человеческого невежества Платон привел аллегорию о закованных в цепи и помещенных в пещеру людях, которые знают о мире только по теням, отбрасываемым на стену горящим позади них факелом. Так же иллюзорны и наши привычные перспективы, а следовательно, они не способствуют хоть сколько-нибудь значительному рывку на пути эволюции сознания. Например, мы думаем, что наша тюрьма —мир, а на самом деле тюрьма — это наши чувства и образ мышления. Попав в порочный круг отчаяния, мы отказываемся от надежд на воплощение своих идеалов. Будда считал, что единственный способ сбросить ментальные оковы, которые держат нас в плену невежества, —освобождение от личного «я». Суфии также утверждают, что обыденные мысли и суждения ослабляют и профанируют нашу врожденную связь с Божественным. Если мы посмотрим на свои проблемы глазами Вселенной или Бога, мы поймем, что все, что казалось нам личным страданием, на самом деле является страданием существования, которое разделяет с нами каждый человек в мире. Мы как бы участвуем в драме Вселенной, однако при этом нам в голову приходит единственная мысль: «Ну почему же именно со мной?» Если же мы вспомним о бесконечном множестве тех, кто разделяет с нами ту же боль, что казалась нам только нашей, нам откроется истина, заключенная в словах Франциска Ассизского: «Я думал, что я смотрю на мир, но это мир смотрит на меня». Подобно святому Франциску, мы не перестанем отождествлять себя со своим личным «я», пока не откроемся для бесконечного измерения, где царит священное. Но Вселенная не просто бесконечна или священна — она величественна и властна. Она — совершенный образец того, что мы называем превосходством. Согласно описаниям мистиков начиная с глубокой древности, взгляд на истинную природу Вселенной подобен пробуждению от глубокого транса. «Вообразите, — говорил Хазрат-Инайят-хан, — что вы проснулись и ходите среди спящих. Как вы будете с ними общаться? Вы понимаете, что они не подозревают о вашем бодрствовании, поскольку сами еще спят. Вы и сами были такими же. А теперь проснулись». Именно это имел в виду Христос, говоря: «Не ведают, что творят». Помню, сидел я как-то со своими двумя мальчишками в кафе и кормил их мороженым. Я только что вернулся из уединения и пребывал в великолепном настроении после проведенных медитаций. И я подумал: «Если бы все эти люди вокруг меня знали, что они теряют».

Или другой пример: я как-то нанес визит одному риши, который жил в уединении высоко в Гималаях. Мы шли к нему целой группой, ибо путь был опасен и лежал через джунгли, кишащие дикими животными. Один из членов нашей группы задал риши вопрос, который показался мне слишком мирским. Я зачарованно смотрел, с каким трудом риши выходит из состояния божественного экстаза и проникает в разум этого человека, чтобы ответить на его вопрос.

Но созерцание феномена жизни с точки зрения транс -цендентальности служит не только для того, чтобы подняться над обыденностью существования. В Индии испокон веков люди уходили в аскеты — это часть древней традиции. Когда подобные традиции переносят на Запад, не объясняя при этом истинного смысла и значения подобного уединения в решении насущных человеческих проблем, это приводит лишь к тому, что люди просто полностью отрываются от мира. Однако расширение мышления за пределы личного «я» должно пробуждать человека для восприятия закодированного в бытии смысла — для постижения некой когнитивной «сверхлогики», раскрывающей в окружающих явлениях новые цели и связи, о которых мы прежде и не помышляли. Прекрасная тому иллюстрация — один из эпизодов жизни Альберта Эйнштейна. Говорят, как-то раз ему довелось проталкиваться с младенцем в коляске по оживленной улице в центре Нью-Йорка. Пока он был поглощен этим, на первый взгляд, мирским занятием, его воображение рисовало ему планету, вращающуюся в Солнечной системе, и Солнечную систему, вращающуюся в Млечном Пути, и так далее до масштабов всего Космоса. Даже в суматохе повседневной жизни Эйнштейну были открыты перспективы, позволявшие взглянуть на себя в контексте целостности мироздания. В этом и заключается пробуждение: в последовательном смещении перспективы мировосприятия до тех пор, пока наконец не удастся увидеть всю значимость происходящего там, где раньше она была недоступна нашему восприятию. Чем шире перспектива, тем более она всеобъемлюща. То, что мы видим на голографических картинках, есть экстраполяция различных точек зрения, ибо каждый фрагмент изображения следует скорее воспринимать как всю голограмму, чем как ее кусочек. Если же мы обратимся к собственным проблемам, то увидим, что их можно рассматривать под разным углом. В какой-то момент нам кажется, что мы поняли, в чем заключается проблема, но, посмотрев на нее под другим углом, мы замечаем, что эта же проблема выглядит совершенно иначе, и нам для этого даже не пришлось прилагать никаких усилий! Обычно это проис ходит совершенно неожиданно. И мы понимаем, что «это было откровение». В моменты откровений кажется, что свет разума усиливает ауру вокруг нашего тела. Это случается всякий раз, когда мы постигаем то, чего не могли понять прежде: непроизвольно появляется улыбка, ощущение всплеска энергии, прорыв света. Интенсивность работы нашего сознания освещает все наше существо — словно свет постижения воспламеняет клетки нашего тела.

Пробуждение действительно ведет к просветлению; оно всегда связано со светом. Это не интеллектуальный процесс. Он связан со светом, исходящим от светлых мыслей, с ясностью, побеждающей неопределенность.

Как-то Ньютон сказал: «Я думаю так, как думает Бог». Ученые его времени были шокированы этими словами. Но он лишь хотел сказать, что если физик может понять, как устроена Вселенная, то лишь потому, что его разум думает в унисон со Вселенной. Подобным же образом индивидуумы, интуитивно проникающие в Божественный замысел, способны на это именно потому, что признали, что их мышление изоморфно мышлению Вселенной (то есть они — «одинаковы»). Они наделены космическим мышлением. Они воссоединились со всеобщностью, подобно тому как аккумулятор подключают для подзарядки к электрической сети. Подключение же мышления и сознания человека к мышлению и сознанию Вселенной приводит к глубокому изменению в мировоззрении — человек выходит за рамки своей узкой модели восприятия мира.

Подобное пробуждение может повлечь за собой цепь дальнейших трансформаций. Как писал Дэвид Бом, глубокое изменение в восприятии какого-либо значения может стать катализатором трансформации «глубинной структуры мозга. Новое значение порождает новые мысли, а следовательно, и совершенно новые функции мозга... А эти изменения ведут к изменениям в целой Вселенной». Изменяя свое сознание, индивидуум изменяет и окружающий его мир. В этом-то и заключается прорыв, радикальное различие между духовностью будущего и прошлого. Вселенная эволюционирует к чему-то небывало великому, и мы являемся средством этой глобальной трансформации! На смену предположению, что будущее предрешено, приходит осознание того, что будущее создается шаг за шагом путем проб и ошибок, который по замыслу и воплощению предусматривает наше участие в Божественном Программировании. Первые признаки зарождения этого духовного процесса видны уже сегодня. Многие религиозные конфессии ныне сталкиваются с тем, что людей утомляют любые формы «институциализации» веры; у них возникает потребность в разграничении между духовностью и религией. Последователи различных верований все сильнее испытывают эту потребность, что-то заставляет их отказываться от устаревших систем верований — догм, предрассудков, обычаев и упрощенных концепций. Сомнение уже не враг веры, а ее слуга, который помогает людям избавиться от узких рамок заданных извне условий и взамен теоретической веры предлагает прямой мистический опыт. Хазрат-Инайят-хан говорил, что представление о Боге — это лишь первый шаг, второй шаг — переживание Бога, а третий — пробуждение для обретения Бога внутри.

Второй отличительный признак духовности будущего состоит в признании того, что искатели истины должны доверять своей совести и брать на себя ответственность за собственное развитие вместо того, чтобы следовать строгим предписаниям своих ролевых моделей: «это делай, того не делай». Это естественно подводит нас к третьему предзнаменованию новой духовности: к трансформации нашего образа Божественного. Ибо если в прошлом в основе религиозных представлений отдельных людей чаще всего лежала идея о некоем «совершенном Боге», Который предначертал человечеству строго определенную судьбу, то теперь появляется совершенно новый образ Божественного: Вселенная как Всеобъемлющее Существо, чье тело — Космос, чей Разум переливается нашими мыслями и эмоциями, — искрами экстаза и отчаяния, озаряющими космическую драму, в которую мы вовлечены по своей доброй воле.

Нам следует также принять во внимание и обратную связь и признать то влияние, которое оказывают мысли Вселенной на наши мысли, намерения Вселенной — на наши намерения, а эмоциональная атмосфера Космической Драмы — на наши системы ценностей. В этой перспективе Вселенная воспринимается как некая безликая виртуальность, безграничный потенциал — потенциал не статичный, а постоянно эволюционирующий через «тебя» и «меня». Переоценка взглядов в пользу восприятия Бога как Вселенной приводит к изменению нашего мировоззрения.

Очевидно, невозможно осознать влияние этого трансперсонального измерения на нашу повседневную жизнь при помощи дедуктивных построений и обычной логики, на которые люди привычно полагаются при решении своих проблем. Хотя эти ментальные модели и полезны, например, при покупке товаров или ведении бизнеса, но они слишком узки, чтобы оценить все величие воздействия творческого программирования на нашу жизнь. Вместо этого мы должны воспользоваться трансцендентальной логикой, способной помочь нам понять сложную взаимосвязь, стоящую за разрозненными на первый взгляд внешними явлениями, которую швейцарский психолог Карл Юнг назвал синхронис-тичностью, а многие называют чудесами, странными совпадениями или перстом судьбы.

Учась смотреть глазами Бога, —считают суфии, —мы приобщаемся к огромному потенциалу, способному исцелять душевные раны и заполнять душевную пустоту. Эта обостренная способность проникать в суть вещей позволяет нам осознавать причинно-следственные связи — важнейшие принципы слаженной работы вселенского механизма —там, где раньше мы видели лишь беспорядок и хаос. И в самом деле, пробуждение и осмысленное восприятие жизненных явлений оказывается сильнейшим средством для преодоления наших невзгод. И от этого осознания и осмысленности бытия остается лишь один шаг к чему-то большему — к целеустремленности и решимости.

Но как прийти к тому, чтобы «думать как Вселенная» или «смотреть глазами Бога», как расширить свое видение, как научиться ощущать лежащую в основе нашей жизни структуру? Нельзя изменить природу своего мышления лишь с помощью книг, заучивания мудрых высказываний или посещения лекций и конференций —хотя это уже значительный шаг вперед. Приближаться к разуму Вселенной следует через медитативные, измененные состояния сознания — через глубокие трансперсональные измерения, описанные великими мистиками. Именно наши встречи с «иной реальностью» служат катализатором поразительного сдвига перспективы, расширения панорамы нашей индивидуальной психики и раскрытия колоссальных возможностей Божественной точки зрения. Такие состояния расширения сознания не иллюзорны (как утверждают некоторые критики), они уже имеют научное подтверждение в трудах современных физиков.

Например, при медитации мы можем обрести измененное представление о пространстве —мы одновременно пребываем везде и в одном конкретном месте, — что соответствует квантовой теории о неопределенности положения частицы в пространстве. Так же и время может превратиться из явления линейного и одномерного в некое многоуровневое измерение, находящееся под влиянием факторов, которые ученые описывают в терминах вне причинности и неопределенности. Столь разительное изменение точки зрения на пространство и время позволяет нам чуть глубже проникнуть в тайны Космоса. Ибо, в соответствии с древним учением суфиев, мы не отделены от этой трансцендентальной реальности. Скорее, каждый из нас представляет собой непрерывное сознание с диапазоном проявлений от некоего безграничного трансперсонального измерения, соразмерного другим космическим измерениям, до «отдельной сущности», то есть нашей уникальной индивидуальности.

Духовная цель пробуждения и просветления в том, чтобы научиться охватывать весь этот диапазон — примирить на первый взгляд непримиримые позиции — Божественную и индивидуальную.

В отличие от представлений индийских йогов, для достижения состояния пробуждения в суфизме человеку не нужно отказываться от собственной индивидуальности, ему нужно лишь научиться приводить ее в соответствие со своим Божественным началом. Более того, суфии тренируют свое сознание, учась свободно смещать точку зрения между Божественной и человеческой, между бесконечным и конечным, между архетипом и индивидуумом.

Для того чтобы объяснить динамическое взаимодействие на оси, соединяющей Божественное и личное «я», суфии часто прибегают к концепции архетипа. Попробуйте, например, сопоставить абстрактную идею «круглости» и реальный круглый стол или идею «розовости» и настоящие розы, растущие в саду. Тут суфии, подобно юнгианцам, основываются на представлении о царстве архетипов, или трансцендентальных образцов, которые придают форму материальной реальности. При этом «розовость» соответствует Божественному образу мышления, а реальные красные, желтые или белые розы — это уникальные проявления или экземпляры этого архетипа в материальной реальности.

Созерцание Вселенной с ее бесконечным богатством архетипов — основа суфийской практики обращения к именам Бога. Радостное восхваление атрибутов Бога в молитвах и размышлениях приводит к появлению этих качеств и в нас самих; иными словами, наша настройка влияет на форму нашего бытия.

Например, после медитаций на ясности Божественного разума проясняется свет нашей ауры, а эмоциональная настройка на Божественное величие или возвышенную красоту придает эфирному полю тела формы соответствующих архетипов. В зависимости от настройки кто-то может излучать мудрость, кто-то — властность, а кто-то — чистый дух очарования. В процессе медитации мы открываем не только подлинную сущность Вселенной за всем сущим, но и ее отражение в нас, обретая способность полнее чем когда-либо прежде осознать красоту собственного существования, ибо в нас раскрывается потенциал, который мог бы так и остаться сокрытым от нас. Ведь мы бы никогда не достигли этого, формируя себя согласно своей индивидуальной воле. Проявляя Божественные Качества* в повседневной жизни, мы способны трансформировать саму Вселенную. Один из главных принципов учения Ибн аль-Араби гласит, что в наших молитвах Бог непрерывно создает и воссоздает себя: «al-Haqq al-Makhluq fil-Vtiqadat» (Бог создается в вере).

Согласно современным представлениям — Вселенная пытается открыть себя через нас. Ибн аль-Араби предложил нам образ Бога, Который изучает и открывает Себя в зеркале. В Коране читаем: «Куда бы ты ни обратился, везде увидишь лицо Бога» (:) и «Взгляды не достигают Его, Он Сам достигает взглядов» (:). А вот что сказано в одном из хадисов (изречений Пророка Мухаммада): «Бог создал Адама по Своему подобию».

Или, в богословском контексте, собственно атрибуты. — Прим. ред.

Древние дервиши также считали, что Вселенная стремится раскрыться через нас, воплощая свои качества в наших личностных проявлениях и даже в чертах наших лиц. Представьте: в нашем сознании пробуждается разум Вселенной, изменяя сами очертания нашего физического существа! Обобщая все сказанное, мы приходим к выводу, что сознание способно трансформировать Вселенную, и наоборот. Вот что говорит об этом мистическом круговом обмене Ибн аль-Араби: «Он есть одновременно и Тот, Кто Себя открывает (motajali), и тот, через кого Он Себя Проявляет». Итак, Бог открывает Себя, являясь вам в форме, через которую Он проецирует Свои атрибуты, воплощенные в вашем уникальном физическом теле. «Куда бы ты ни обратился, везде увидишь лицо Бога» (Коран,:). Реальность Бога — это виртуальность, которая через нас становится действительностью.

Суфизм— непрост. Ибн аль-Араби пересматривает старые представления, согласно которым Бог находится «там, наверху», а мы здесь, внизу, являемся «червями ничтожными» (заимствуя метафору у Паскаля). Так что суфии считают, что Бог пробуждается не просто в нас, а через нас. Такое творческое взаимодействие между человеческим и Божественным уровнями обретает в нашем представлении о духовном развитии совершенно иной смысл. Вместо того чтобы считать Вселенную далеким статичным раем, изначально отделенным от иллюзорного бытия тварного сущего, —чем-то, чего нужно еще достичь, преодолев соблазны и искушения материального мира, —на языке будущего мы будем говорить уже о Вселенной, которая открывает и воссоздает себя, эволюционируя через человеческие жизни. И тогда наше творческое участие в создании будущего можно воспринимать как расширение процесса самоорганизации Вселенной, иными словами, сама Вселенная является той трансцендентальной силой, которая мотивирует наши высшие устремления и благородные мысли, обращенные к миру, гармонии, красоте и истине.

Каждому из нас знакомо стремление внести свой вклад в построение нового, лучшего мира; ностальгия по возвышенным чувствам — состраданию, величию, благородству; страстное желание понять Божественный замысел, стоящий за страданиями каждого человека, и облегчить эту боль своим сочувствием и милосердием.

Но подобный образ мыслей порождает множество метафизических вопросов.

Осознает ли себя Вселенная как всеобщую реальность?

Стоит ли за каждым индивидуальным сознанием всеобщее сознание?

«Думает» ли Вселенная сама по себе, независимо от нас?

И наоборот, является ли наше все более глубокое постижение Вселенной вкладом в ее знания о себе?

Развивает ли она вообще эти знания?

И, самое главное, сказывается ли накопление этих знаний на судьбе человечества, стремящегося преодолеть глобальную космическую драму страданий, невежества, нищеты и насилия?

Это не просто абстрактные размышления отрешенных от земных радостей и печалей духовных искателей. Суфизм в своем учении акцентирует внимание на том, что, если человечество хочет эволюционировать, а не тянуть из века в век все ту же лямку бытия, необходимо прибегнуть к силе некоего внешнего источника —источника, принадлежащего другому измерению. Этот источник лежит за пределами того, что буддисты называют «колесом становления», сан-сарой. Ибо, хотя будущее еще не здесь, мы все время создаем его, влекомые к постоянно отступающему горизонту некой Точкой Омега. Воспользоваться этим внешним источником можно лишь в том случае, если каждый из нас забудет о пути, по которому следует, пребывая в своей ограниченной плотью индивидуальности, и представит себе, что бы было, если бы мы использовали хотя бы часть богатства Вселенной, превратив свой «потенциал возможностей» в земную реальность. Суфии поэтично описывают этот процесс духовной эволюции как обращение к «Божественному наследству».

Увидев, что в комнату вошел умиротворенный человек, мы можем заметить: «Как приятно увидеть умиротворенного человека». На что дервиш бы сказал: «Ну не приятно ли, что с этим человеком сюда пришла Божественная умиротворенность?», подразумевая, что человеческая личность обладает способностью воплощать Вселенские архетипы. Именно это стоит за практикой вазаиф (wazaif) — повторения священных фраз или имен Бога, представляющих различные Божественные атрибуты: стремление связать конкретное качество в человеке с его источником во Вселенной (в Боге). В Коране говорится, что нет ничего на Земле, что не имело бы соответствия в небесах или в «Божественной Сокровищнице». Теперь представьте себе лестницу, позволяющую вам взобраться туда, откуда нисходят к вам все ваши качества. Метафора лестницы является прекрасной иллюстрацией того, что источник таких качеств, как отвага или достоинство, находится не в эго человека, а имеет космическое происхождение.

Представление о том, что божественное царство архетипов может реально воплощаться через человеческую личность, придает особый смысл практике медитации, направляя ее на службу человечеству.

Каждый раз, когда, решая очередную жизненную задачу или проблему, вы размышляете о том, какой именно реакции на эту ситуацию ждет от вас Вселенная — умения прощать, мудрости, правдивости или отваги, — вы тем самым выказываете свое стремление принести ей пользу, пробудив в себе одно из этих Божественных Качеств. Так устанавливается связь между двумя уровнями, двумя полюсами бытия — Божественным и личным.

В благородной суфийской традиции считается, что эта связь между Богом и человеком подобна средневековой присяге верности, которая некогда связывала монарха и находящегося у него на службе рыцаря. Однако в отличие от того, что было в земных пределах, в этой священной присяге отражен предвечный, даваемый каждой душой еще до воплощения обет: пребывая на Земле, признавать верховенство Бога и служить Ему. И в самом деле, медитативная настройка на мышление Вселенной подобна посвящению в тайны монарха. Медитирующие становятся кем-то вроде «послов Вселенной», чья миссия состоит в том, чтобы демонстрировать качества Божественного Короля или Королевы, вечной службе которым они посвятили свою жизнь. Их индивидуальность облачена в богатое убранство Человека Вселенной, и они демонстрируют свои царские атрибуты так же, как послы выставляют напоказ свои регалии.

Date: 2015-08-15; view: 477; Нарушение авторских прав