Глава 9. — Выше подбородок, или я сам его подниму

— Выше подбородок, или я сам его подниму! Мало не покажется! — заорал Гектор.

Он в последние полтора часа только и делал, что вопил.

Элен послушно вскинула голову и подняла кулаки, чтобы прикрыть лицо. Она перенесла вес тела на ноги и чуть согнула колени на тот случай, если придется делать резкий рывок. Она кружила возле Гектора, наблюдая за ним. Он мог прыгнуть и швырнуть ее на мат. Она выполняла все его указания. Он ухмыльнулся — и ударил Элен в челюсть. Он двигался молниеносно. Элен в десятый уже раз шлепнулась и подняла на Гектора страдальческий взгляд.

— Опять ты меня левой двинул? — негромко спросила она.

— Что с тобой? — осведомился он таким тоном, что сразу напомнил ей мистера Хергшаймера. — У тебя же реакция лучше моей! Почему не можешь увернуться?

Элен пожала плечами и поднялась, приняв защитную стойку. Гектор сразу саданул ее по животу, и она согнулась в три погибели.

— Хватит! — напряженно воскликнул Лукас. Элен помахала ему, давая понять, что она в полном порядке. Затем опять выпрямилась.

Лучше бы Лукас не присутствовал при тренировках. По какой-то причине первый настоящий тренировочный бой на ринге ей пришлось вести с Гектором. Элен хотела, чтобы он продемонстрировал ей свои приемы. Конечно, ушибы болели, но это было не сравнить с ее спазмами. Поэтому Элен вполне могла потерпеть. Вот и сейчас Гектор стремительно напал на нее. Элен полетела на пол.

— Полегче! — вскрикнул Ясон. — Она никогда прежде не сражалась. Безмозглый осел!

Элен оглянулась и увидела, как Ясон опустил руку на плечо Лукаса, удерживая брата от вмешательства.

— Я в норме, ребята! Не беспокойтесь! — бодро заявила она, вскакивая.

Гектору ее ответ не понравился.

— Почему бы тебе не отнестись к делу серьезно? — рявкнул он.

Она наклонилась, чтобы сплюнуть кровь, выступившую на губах. Гектор метнулся, и Элен получила удар кулаком по голове.

— Прекрати! — раздался голос Кассандры. — Она не природный боец! Когда ты вдолбишь это в свою пустую башку?

Элен чувствовала себя ужасно. Должно быть, она выглядит как кровавый ком. А ей надо было атаковать, что ее сильно расстраивало.

Когда она с трудом поднялась, Кассандра уже исчезла из спортивного зала с боксерскими грушами и рингом для схваток. Элен сглотнула кровь и тут же пожалела об этом. Она подавилась одним из собственных зубов.

— Можно воды? — попросила она Ариадну, державшую в руках влажное полотенце.

По другую сторону сетки Элен увидела Ясона. Он находился между Лукасом и Гектором. Рубашка на Ясоне была порвана, из раны на голове текла кровь, но он удерживал двух здоровенных Делосов от драки. Парни нетерпеливо жаждали порвать друг друга. Прямо как дети, срывающие упаковочную бумагу с рождественских подарков. Гектор рычал на Лукаса, оправдывая свои действия.

— Она все может! И выдержит что угодно! Я ее ударил сильнее, чем вообще кого-то когда-нибудь бил, а она — как новенькая! Не желает бить соперника! — хрипло проревел он. Он заметил взгляд Элен и обвиняюще ткнул пальцем в ее сторону. — Ты полагаешь, что будешь стоять в сторонке и наблюдать, как мы с Лукасом деремся? Ты сильнее, чем мы все, вместе взятые, но слишком хороша для поединка! Верно, принцесса?

Ясон обхватил брата в охапку, а Гектор брыкался и дергался.

— Неправда, — пробормотала Элен сквозь сломанные, но быстро отрастающие зубы.

Ариадна обняла девушку за плечи и в бешенстве уставилась на Гектора.

— Да как ты смеешь? Она не росла так, как мы! Забыл? Мы вечно вцеплялись друг другу в глотки! В ней этого просто нет, — сердито произнесла она.

Гектор устыдился, услышав слова сестры, и перестал дергаться в руках Ясона. Он на секунду повис на брате, а потом резко оттолкнул его. Одним махом перескочил через сетку высотой в пятнадцать футов, окружавшую ринг. Затем намеренно громко приземлился и фыркнул.

— Но ей надо приобрести боевые навыки. Мне не хочется, чтобы те, кого я люблю, погибли, защищая ленивую девчонку, — протянул он.

Когда Гектор покинул зал, Лукас бросился к девушке.

— Извини, мне очень жаль, — сказал он, прижимая ее к себе. — Тебе незачем больше сражаться с ним.

— А почему бы и нет? — осведомилась она невнятно из-за того, что ей много раз досталось по голове. — Может, я действительно от природы не боец… но Гектор прав. Мне необходимо этому научиться. Иначе из-за меня пострадает кто-то другой. Мой отец, Клэр или Кэт… Ведь те женщины продолжают охотиться на меня. И они причинят зло тем, кто мне дорог.

Лукас подхватил ее, когда она стала оседать на пол. Он внимательно рассмотрел ее разбитое лицо, а затем перенес в заднюю комнату. Это помещение одновременно служило раздевалкой и медицинским кабинетом.

Лукас уложил ее на блестящий стол из нержавеющей стали и ненадолго оставил. Сам же приготовил марлю, таз с водой и, как ни странно, упаковку сока и кувшин свежего меда. Жестом велел ей открыть рот. Она послушалась. Он начал по капле лить мед ей на язык. И как только Элен ощутила густую солнечную сладость, она все поняла. Мед — идеальное лекарство для полубогов. В ней проснулась бешеная жажда. Девушка вцепилась в запястье Лукаса обеими руками и держала так, пока кувшин не опустел.

Наконец, она перевела дыхание. Встретилась взглядом с Лукасом и кивнула, отвечая на его молчаливый вопрос. Ей стало гораздо лучше. Он, так же не говоря ни слова, открыл сок и отдал напиток Элен. Потом начал промывать ее раны, обмакнув марлевый тампон в теплую воду.

А она вдруг обнаружила, что ей трудно сфокусировать зрение. Предметы расплывались перед глазами, она даже не могла сосредоточиться на Лукасе. Странно. Его фигура не имела четких очертаний, он будто ускользал. Элен хотела рассмотреть его лицо, пока Лукас занимался ее порезами и синяками. Однако все было безрезультатно. Но минуты текли, и Элен восстановилась. Лукас снова проявился перед ней. Она смогла наблюдать, как его сильно нахмуренный лоб постепенно разгладился. Он промокнул последние капли выступившей из ран крови и вздохнул.

— Почему ты не держалась на расстоянии? — спросил он негромко. — И почему не подставляла под удары руки?

— Гектор гораздо быстрее меня, — ответила она. Но оба прекрасно понимали, что это простая отговорка. Элен, поймав скептический взгляд Лукаса, продолжила: — Я знала, что, если начну защищаться, он еще больше разозлится. И тогда я должна буду врезать ему изо всех сил, чтобы он не мог дать мне сдачи… Выбора не оставалось.

— Это — твой основной принцип борьбы, — отметил Лукас, слегка улыбнувшись.

— Я не хочу его применять, — очень серьезно заявила она. — Зачем причинять людям боль? Научи меня чему-нибудь другому.

— Например? — растерялся он.

— Ну… тому, как ты действовал в школе в тот день, когда мы впервые увидели друг друга. Ты сделал так, что я уже не могла тебя ударить. Я не испытывала боли, а ты меня победил. А тогда, ночью, перед вашим домом, когда я к вам заявилась? Помнишь? Я тебя повалила, а ты вдруг как-то легко вывернулся… — произнесла она с нарастающим оптимизмом.

Лукас кивнул.

— Это называется джиу-джитсу. Особые приемы рукопашного боя, но я предпочту, чтобы ты никогда не оказывалась так близко к своим врагам. Но, конечно, я тебя потренирую, если хочешь, — тихо закончил он.

Элен заметила, что у нее пока еще плавают мушки перед глазами. Ей пришлось даже ухватиться за Лукаса, чтобы не покачнуться. Спустя мгновение она обнаружила, что Лукас краснеет. Она ощутила жар, исходящий от его кожи. Элен почуяла его запах, притихла и замерла, как в дреме.

— И летать, — сообщила она, внезапно вырываясь из апатии. — Ты должен научить меня, как отрываться от земли. А когда я все освою, то буду уноситься прочь от плохих парней.

— Договорились, — пообещал Лукас, опуская голову.

Элен решила посмотреть ему в глаза, но он упорно отводил взгляд. Она провела ладонью по щеке — на руке осталась кровь.

— У меня, наверное, ужасный вид? — спросила она, отшатываясь от Лукаса.

К ее удивлению, он снова привлек ее к себе и обнял.

— Пообещай мне одну вещь, — прошептал он, касаясь губами ее волос. — Когда тебе в следующий раз нужно будет драться, ты не будешь выжидать, когда тебя поколотят. И терпеть, пока противник настолько устанет, что не сможет поднять руки.

— Если у меня получится, то конечно, — с коротким смешком ответила она. Лукас чуть отстранился.

— Я не выдержу. Ты меня понимаешь? — твердо спросил он.

Элен медленно кивнула, и Лукас немного расслабился. Но его взгляд оставался пристальным. Она начала озираться по сторонам, ища другую тему для разговора.

— Твоя рубашка… — произнесла она, показывая на кровавый отпечаток своего лица на его груди. — Я ведь испортила спортивный костюм, который мне дала Ариадна. Может, мне следует переодеться, или на сегодня мы закончили?

— Пока закончили. А сейчас тебе надо умыться, — живо откликнулся Лукас, словно отмахиваясь от дурного настроения.

Он заключил лицо Элен в свои ладони и всмотрелся в следы ран.

— Ты быстро восстанавливаешься. Но у тебя еще осталось несколько весьма впечатляющих синяков. Постарайся, чтобы твой отец ничего не заметил.

— Ну, я скажу ему, что ты меня поколотил, — усмехнулась Элен. И спрыгнула со смотрового стола.

— А я добавлю, что тебе это понравилось, — поддразнил ее Лукас низким голосом.

Элен опять почувствовала, как на нее наплывает дремота. На миг он оказался совсем близко от нее, но тут же отступил назад.

Выходя из зала, он снял с себя окровавленную рубашку и бросил ее в корзину с мусором. Четкость зрения вернулась к Элен. Она посмотрела на его обнаженную спину и подумала, что ради Лукаса она, конечно, научится любым боевым искусствам.

Умывшись, Элен смогла уже вдоволь «полюбоваться» собой. Левый передний зуб не вырос до конца, и она невольно рассмеялась. До чего она нелепа! И как Лукас умудрялся сохранять серьезность? Она похожа на шестилетнего ребенка. Но, наверное, он не раз сталкивался с подобными травмами. Элен подумала и о словах Ариадны. Делосы-младшие росли, «вечно вцепляясь друг другу в глотки». И будто в ответ на ее мысли Ариадна заглянула в раздевалку.

— Тебе нужна помощь? — застенчиво спросила она.

— Нет, но ты заходи, — ответила Элен. Вдруг ей удастся выведать, есть ли у Лукаса подружка? — А как там Кассандра?

— Она чрезмерно чувствительна, но ты не волнуйся за нее. Ведь именно ты была на ринге с Гектором. Но я знаю, каково это — состязаться с ним. Хочу спросить тебя напрямик… У тебя есть переломы? — Ариадна скользнула в помещение.

— Нет, я цела. Ну, все быстро зажило, — ответила Элен. Ариадна была женственной, мягкой и милой… Невероятно, чтобы хоть кто-то решился причинить ей боль. — А вы постоянно вот так деретесь? Я имею в виду — тренируетесь.

Ариадна помотала головой:

— Нет. Мы устраиваем учебные бои для поддержания формы. Парни бьются по-настоящему, когда нужно выпустить пар. И чаще всего схватываются Лукас и Гектор.

— Они не слишком ладят?

— И да, и нет, — осторожно заговорила Ариадна. — Гектор немного самоуверен… И очень гордится нашими предками и семьей. Ему не нравится, что мы откололись от Дома Фив. Не пойми меня неправильно… он не верит в ту чушь, которой занимаются Сто Кузенов. Но брату тошно осознавать, как наш Дом рушится, разделяется. А Лукас несет ответственность за то, чтобы не выпускать Гектора из узды. Лишь он способен это сделать.

— Да уж… Сложно оказаться отделенными от своей родни, — сочувственно произнесла Элен.

— У нас не было выбора, — с напряженной улыбкой ответила Ариадна.

— Это из-за того культа? — задала вопрос Элен. — Лукас не успел мне объяснить…

— Танталус и Сто Кузенов считают, что остался только один Дом. Поэтому теперь они могут поднять со дна океана Атлантиду, — сообщила Ариадна. — Вот отчего мы всегда живем на побережье. Бостон, Нантакет, Кадис[12]— места рядом с Атлантикой. Сционов тянет к нему…

— Безумие! — ляпнула Элен, хотя Ариадна была весьма серьезна. — В общем… разве Атлантида — не миф?

Мысль о городе, существующем под темными удушающими волнами, заставила Элен содрогнуться. Она сделала глоток сока, чтобы скрыть чрезмерную эмоциональность. Ариадна продолжила:

— А гора Олимп — вымысел? Или рай, небеса? Все зависит от твоих убеждений. Большинство Сционов верит в реальность Атлантиды. Проблема в том, что мы не можем до нее добраться, не завершив начатое. Сразу после окончания Троянской войны предсказательница Кассандра произнесла великое пророчество. Оно гласило, что, когда в мире останется один Дом Сционов, его представители смогут поднять Атлантиду и навеки заявить на нее собственные права. Сто Кузенов решили, что это касается их напрямую. Они заявили: если мы, полубоги, проникнем в Атлантиду, то обретем бессмертие, как боги Олимпа.

— Ого… — пробормотала Элен. — Почему ты с ними не согласна?

— Соблазнительно, верно? Если только не брать в расчет другую трудность. Когда все четыре Дома объединятся или останется хотя бы один полностью единый Дом, будет нарушено перемирие.

— Что?

— Перемирие, покончившее с Троянской войной.

— Но тогда просто победили греки. Разве они не перебили троянцев и не сожгли город до основания?

— Именно так они и поступили.

— Но было что-то еще?

— Дело в том, что с самого начала в войне участвовала третья сила. — Ариадна улыбнулась недоуменной Элен. — Боги. Они всегда сражались на полях битв вместе со своими детьми, рожденными от смертных, и любимыми героями. Они бились друг с другом, и от них зависел исход той войны. Их участие все запутало и усложнило. Сционы были на стороне греков, и им удалось заключить договор с Зевсом.

Ариадна объяснила, что Троянская война оказалась самой разрушительной в древности. Тогда разрозненные Дома объединили свои силы, чтобы создать одну гигантскую армию. Она смела большую часть западного мира, едва не покончив с цивилизацией. И для богов катастрофа оказалась почти такой же ужасающей, как и для смертных. Олимпийцы с самого начала вмешивались в троянские схватки. Некоторые даже лично спускались на землю, чтобы поучаствовать в битвах. Аполлон правил колесницей Гектора. Афина была вместе с Ахиллом. Посейдон воевал на обеих сторонах, меняя предпочтения так же часто, как приливы сменяются отливами. Даже Афродита, богиня любви, однажды сошла на поле боя, чтобы защитить Париса. Когда она уносила его прочь, спасая от неминуемой гибели, ее ранил в руку мечом один из греков.

— Ее отец, Зевс, увидел рану Афродиты и запретил ей возвращаться в Трою. Конечно, она не послушалась, что привело Зевса в ярость. Но тогда он все же решил повременить. Это случилось позже, когда его дочь Афина и его сын Арес чуть не отправили друг друга в ад — Тартар. Откуда и для бессмертных нет возврата. Вот тогда Зевс понял, что должен действовать. Троянская война разрывала на части его семью и угрожала его власти над небесами. Но вмешательство Зевса едва не оказалось слишком запоздалым. Ведь миновало уже десять лет с начала первой схватки. Все олимпийцы были замешаны в войну, и Зевс должен был заставить Сционов перестать сражаться. Он заключил сделку со смертными, предложив им кое-что взамен. Боги впутывались в человеческие тяжбы, а конфликт все затягивался… Греки и троянцы хотели только, чтобы их оставили в покое. И смертные, и Сционы жаждали, чтобы боги просто вернулись на Олимп. Тогда бы они согласились на перемирие.

Зевса это тоже вполне устроило. Он изрек, что, если Сционы закончат войну, он поклянется великой рекой Стикс, что боги вернутся на Олимп и перестанут вмешиваться в земные дела. Но прежде чем запечатать свою клятву, он пожелал получить гарантии. Ведь Олимп должен оставаться в безопасности. Объединение Сционов с греками ради победы над троянцами едва не разрушило обитель богов. И, скрепляя печатью великое перемирие и давая нерушимую клятву в том, он сказал следующее: он сам вернется и уничтожит всех Сционов, если Дома снова придут к единству.

— Прямо как во Второй мировой, — заметила Элен, — когда союзники разделили Германию. Они разорвали страну пополам, надеясь избежать третьей мировой.

— Точно, — кивнула Ариадна. — Богини Судьбы просто одержимы идеей циклов. Они повторяют одни и те же схемы… в особенности в том, что касается Великой Тройки: войны, любви и семьи. — Девушка ненадолго замолчали и помрачнела. Потом закончила историю: — В общем, троянцев предал кто-то из своих. Город разрушили до основания. После нескольких месяцев путаницы, предательств и небольших стычек олимпийцы оставили землю в покое. Можешь почитать «Одиссею». Зевс повторил клятву. Он напомнил, что, если Дома когда-либо объединятся, он явится к людям. Троянская война начнется с того самого момента, на котором прервалась.

— А перемирие заключили, когда все было буквально в шаге от гибели цивилизации, — протянула Элен. — И конфликт оказался таким разрушительным, хотя люди воевали только мечами и стрелами… Что же случится, если они возьмутся за современное оружие?

— Именно. Вот что нас и тревожит. — Ариадна отвела взгляд от Элен и уставилась на собственные колени. — Поэтому моя семья — мой отец, дядя Кастор и тетя Пандора, — отделилась от остальной части Дома Фив. Даже если Танталус прав и объединение — ключ к бессмертию, мы не будем рисковать жизнями невинных людей.

— Вам от многого приходится отказываться. Вы, конечно же, поступаете правильно, но бессмертие… — Элен покачала головой. — Танталус и Сто Кузенов спокойно позволили вам уехать? — недоверчиво поинтересовалась она.

— А как же? Они не могут нас убить. Мы — одна семья. Но в последнее время они начали нам угрожать, пытаясь загнать обратно в стадо. Кое-кто из нас… Гектор, разумеется, уже всерьез колеблется. Он сам нарывался на драку. Сразу проглатывал наживку, когда его обзывали трусом за то, что он не хочет битвы с богами. По нашим традициям убить родственника является самым тяжким из грехов. И Гектор был очень к тому близок. Мы покинули Испанию, поскольку он ввязался в ужасную схватку. Его чуть не лишили жизни. И хуже того — он чуть не убил одного из единокровных родственников. А таким нет прощения, — тихо произнесла Ариадна.

— Но ваш Дом — не последний. Есть еще и мой, — пробормотала Элен.

— О тебе никто не знал. Около двадцати лет назад между Домами произошло то, что назвали «Последним Столкновением». Все четыре напали друг на друга и старались полностью уничтожить противников. Дом Фив победил. И вроде бы остальные три — Дом Атрея, Афин и Рима — перестали существовать. Но Атлантида не поднялась со дна океана, а боги не вернулись. Мои отец, тетя и дядя считали, что лишь мы удерживаем мир от начала новой войны. Ведь мы отказываемся присоединиться к Танталусу и его культу. Мы думали, что дело должно обстоять именно таким образом. Все были уверены, что кроме нас никого не осталось. — Ариадна глубоко вздохнула и посмотрела на Элен. — А потом появилась ты. Твоя мать спрятала тебя на маленьком острове. Тем самым она сохранила ваш Дом… И она не допустила начала войны. Она, а теперь и ты — вы мешаете Танталусу добраться до Атлантиды.

Элен молчала. Понемногу она поняла, как сильно полубоги желают ее смерти. Сто Кузенов верили, что, если Дом Фив объединится и на земле останется лишь Дом Сционов, они станут богами. А сейчас на их пути возникла Элен. Но ее жизнь удерживала олимпийцев от того, чтобы вернуться на землю и начать новую Троянскую войну — уже в мировом масштабе. Семья Делосов будет защищать Элен, даже под угрозой собственной гибели. А она отказывалась учиться сражаться по-настоящему. Стоило ли удивляться, что Гектор ее ненавидел?

— Мне так жаль, — заговорила Элен, ошеломленная собственным эгоизмом. Ее голос звучал почти безжизненно. — Твои родные встали на мою сторону против своих же…

— Твоя ноша тяжелее, — возразила Ариадна, беря девушку за руку.

Она хотела добавить что-то еще, но ей помешала Пандора, ворвавшаяся в раздевалку. Она искала их обеих.

— Мне случайно не надо отправить пациентку в больницу? — спросила она полусерьезно. — В зале было пролито много крови.

— С ней полный порядок, — со смехом ответила Ариадна.

Но Элен чувствовала беспокойство. Ведь Ариадна явно рассказала не всю историю.

— Кто же это был? — внезапно спросила она, уставившись на ошеломленную Ариадну. — Нам события излагают так: Одиссей обманул троянцев с помощью огромного деревянного коня. Но ты говорила — кто-то предал Трою. Не думаю, что ты ошиблась.

— Я вообще-то надеялась, ты ничего не заметишь, — ответила Ариадна сурово, словно мысленно давала себя хороший пинок. — Никакого коня не было и в помине. Обычная милая сказочка. Но Одиссей имел к этому отношение. Однако он просто убедил Елену воспользоваться своей красотой. Она подбила стражников на то, чтобы они ночью открыли городские ворота. Вот как все и произошло. И поэтому мы, Сционы, никогда не даем детям этого имени. Для нас назвать девочку Еленой — то же самое, что для христианина назвать сына Иудой.

Вернувшись домой, Элен проскочила мимо отца наверх. Девушка заявила, что хочет лечь спать пораньше. Она быстро сделала домашние задания, а потом заставила себя лечь в постель, но долго ворочалась без сна. Она перебирала в уме информацию от Ариадны и размышляла. Как же должна была ненавидеть ее собственная мать, раз она дала дочери имя предательницы… А этот странный культ Ста Кузенов… Оказывается, куча людей жаждут ее смерти ради собственной вечной жизни! В конце концов, чтобы отвлечься от мыслей, Элен выбралась из кровати и попыталась взлететь.

Она пыталась вообразить себя легкой, невесомой. Потом представила, что взмывает вверх, и принялась прыгать на месте. Вдруг из гостиной раздался крик Джерри: он велел ей прекратить клоунаду.

Может, небольшая порция древней истории погрузит ее в сон? Элен отыскала томик «Илиады», который ей дала Кассандра, и принялась читать. В поэме прямо на каждой странице говорилось о том, как боги вмешивались в жизнь смертных. Понятно, почему ее предки в итоге решили, что просьба о помощи богов — не слишком хорошая идея. Еще Элен Нантакетская обнаружила, что ей очень не нравится Елена Троянская. Почему она не вернулась к своему мужу? Вокруг нее гибли люди. Элен пообещала себе, что никогда не поступит так, как тезка.

Она добралась до той части, где Ахиллес начал в своем шатре обхаживать какую-то девицу. По мнению Элен, он являлся самым прославленным в мире психопатом. Внезапно над ее головой раздались отчетливые шаги. Она, наверное впервые доверившись своему острому слуху, сосредоточилась и начала «сканировать» дом. Отец отдыхал внизу, но она сразу услышала его вдохи и выдохи. Джерри смотрел ночные новости. Дышал он абсолютно нормально. А вот на площадке на крыше воцарилась подозрительная тишина.

Элен выскользнула из кровати и схватила старую бейсбольную биту, которую хранила в стенном шкафу. Держа оружие наготове, она осторожно вышла из спальни и подкралась к лестнице. Ненадолго замерла и снова сфокусировалась на отце. После нескольких напряженных мгновений Элен услышала, как Джерри прищелкнул языком в ответ на фиглярство какой-то конгрессменши в телевизоре. Девушка успокоилась: с отцом все в порядке. Теперь можно действовать дальше. И она решительно поднялась наверх.

На крыше Элен пробрал озноб. Холодный осенний воздух насквозь пронизал ее тонкую ночную рубашку из хлопка. Куда ей противостоять стихиям! Краем глаза она заметила мелькнувший на фоне звездного неба силуэт и резко развернулась. Однако удар биты был остановлен на полпути.

— Черт побери, это же я! — яростно прошипел Гектор.

Элен наконец рассмотрела его. Парень скрывался в тени и тряс правой рукой, как будто его кто-то укусил.

— Ты? — прошипела она.

Гектор приблизился, перешагнув через темный ком, лежавший на досках. Элен сощурилась. Это же ее собственный спальный мешок! Она всегда хранила его на крыше, в ящике, который специально соорудил отец.

— Что ты здесь делаешь?

— А как ты думаешь? — сварливо откликнулся Гектор, будто пытаясь стряхнуть с ладони неприятное ощущение.

— Решил разбить лагерь? — язвительно поинтересовалась она.

И тут ее осенило: звуки, которые она слышала и принимала за шум и стенания Фурий, имели более прозаическое происхождение!

— Ты что, каждую ночь здесь проводишь?

— Почти. Кто-то из нас всегда охраняет тебя, — пояснил он и схватил Элен за руку, когда она смущенно отвернулась. — Вообще-то обычно на крыше дежурит Лукас. Он единственный, кто может сюда прилететь, — продолжил Гектор.

Но от его объяснения Элен не полегчало.

— И вы даже не спросили меня: хочу ли я, чтобы вы тут сидели и караулили меня? Наверняка подслушивали, о чем мы с папой разговариваем, — спросила Элен, начиная сердиться.

Гектор улыбнулся, стараясь подавить громкий смех.

— Верно. Понимаю, тебе бы не хотелось, чтобы другие были в курсе ваших споров о политике и бейсболе. Личное пространство! — фыркнул он, закатывая глаза к небу.

— И вы проводите на площадке целую ночь? — продолжала Элен.

Гектор осознал, почему она так расстроена, и его улыбка погасла.

— Но у тебя уже нет кошмаров, — начал он.

Но Элен его перебила:

— Убирайся домой!

Она повернулась, намереваясь уйти.

— Нет, — мгновенно отреагировал он и загородил собой дверь. — Наплевать на твое смущение. И на то, что тебе не нравится наше присутствие здесь. Слишком много людей, которые хотят видеть тебя мертвой, принцесса. К сожалению, моя семья просто не может оставить тебя беззащитной. Надеюсь, скоро ты будешь в силах сама за себя постоять.

— Почему именно ты собираешься решать, когда я буду готова?

Элен скрестила руки на груди и поежилась от холода. Ветер с Атлантики был очень резким.

— Всем известно, что только я не стану с тобой церемониться. Кстати, я не собираюсь извиняться за то, что провожу здесь время. Я просто обязан не допустить, чтобы тебя похитили две чокнутые бабы, которые болтаются на острове, — предупредил Гектор.

У Элен начали стучать зубы от холода. Гектор окинул ее взглядом, стоящую перед ним в одной ночной рубашке и дрожащую. Она могла поклясться, что на мгновение его лицо стало виноватым. Но он отвернулся и тихо выругался себе под нос.

— Но, возможно, нам следовало ввести тебя в курс дела, — признал он наконец.

— Неужели? Ладно, Гектор. Я в большой опасности. Но вы должны были действительно предупредить меня.

— Принято, — заявил он, едва не застонав от злости. — Но мы не оставим тебя или твоего отца без охраны ночью.

Вдруг недовольство Элен исчезло. Надо же — Гектор и остальные Делосы распространяли свою защиту на Джерри! Она была им так благодарна… Элен еще немного постояла на месте, улыбаясь Гектору.

— Спасибо, — тихо сказала она.

Гектор застыл. Он искренне изумился перемене ее настроения.

— Больше не будем спорить? — с сомнением спросил он.

— Ну, а вы не хотите… — начала Элен, но ее прервал голос отца, донесшийся снизу.

— Ленни? — позвал он из коридора перед спальней дочери.

Она так сосредоточилась на Гекторе, что перестала следить за отцом.

— Да! — откликнулась девушка, отчаянно махнув рукой Гектору, чтобы тот убрался с дороги.

И спустя секунду была уже внутри дома.

— Ты что, снова решила переночевать наверху? — спросил Джерри, увидев, как Элен закрывает дверь на крышу и спускается по ступеням. — Сейчас очень холодно.

— Ты вообще представляешь, который час? — отчитала она отца, быстро проходя мимо него. — Спать пора!

— Да знаю я и как раз собираюсь лечь… Эй! Это тебе пора в постель! — опомнился Джерри, вспомнив, что он — родитель.

А Элен прыгнула в кровать и зарылась в одеяло. Она была уверена, что слышит, как Гектор тихонько посмеивается на деревянной обзорной площадке.

Date: 2015-07-25; view: 258; Нарушение авторских прав