Лекция V. Принципы классификации знаков 133

Р.О.Якобсон писал, что у Пирса было «тонкое осознание того, что различие трех основных классов знаков — это лишь различие в относи­тельной иерархии. В основе разделения знаков на иконические знаки, индексы и символы лежит не наличие или отсутствие подобия или смеж­ности между означаемым и означающим, равно как и не исключительно фактический или исключительно условный, привычный характер связи между составляющими, а лишь преобладание одного из этих факторов над другими» (Якобсон 1983, 106). Ср. в переводе из первоисточника: существуют «иконы, в которых подобие установлено конвенциональны­ми правилами» (Пирс 2000, 77), т.е. так, как это характерно для симво­лов: «Однако было бы чрезвычайно трудно, если вообще не невозможно привести пример чистого индекса или, напротив, знака, абсолютно ли­шенного индексальности» (Пирс 2000, 96). Пирс отмечал также черты конвенциональности у некоторых знаков-индексов, характеризуя их как «вырожденные индексы»: языковые феномены такого рода потом назо­вут шифтерами, см. п. 34.3).

Главное, Пирс видел не только переходные между основными типа­ми знаки, но и закономерный характер этой двойственности, обуслов­ленный историей знаков: «Символы увеличиваются числом. Они разви­ваются из других знаков, в особенности иконических, или смешанных знаков, разделяющих природу икон и символов» (Пирс 2000, 92).

Знаки-индексы и знаки-символы составляют полярную проти­воположность с точки зрения своих возможностей обозначить конкретное и абстрактное, общее и единичное. Индексы «привя­заны» к конкретному и единичному¹; символ, напротив, «не мо­жет указать на какую-либо конкретную вещь — он денотирует некоторый тип вещей...» (Пирс 2000, 92). «Символы дают нам сред­ство мыслить о мыслях, причем так, как мы бы не смогли о них мыслить в отсутствие Символов. Они позволяют нам, например, создавать Абстракции, без которых мы лишились бы великого дви­гателя развития науки. Они же позволяют нам вести счет..; во многих аспектах; Символы суть сама подоснова нашего разума» (Пирс 2000[а], 223).

Говоря о разной роли в познании трех типов знаков, Пирс указал на их связь с разными временными планами: индек­сам соответствует план актуального настоящего («здесь и сейчас»), иконическим знакам — прошлое, символам — будущее.

«Итак, способ существования символа отличается от способа существования иконического знака и индекса. Бытие иконическо-го знака принадлежит прошлому опыту. Он существует только как образ в памяти. Индекс существует в настоящем опыте. Бытие сим­вола состоит в том реальном факте, что нечто определенно будет

¹ Ср. исчерпывающую формулировку Пирса: «Индексы... ссылаются на инди­видуальные объекты, единичные предметы, единичные совокупности предме­тов или единичные длительности» (Пирс 2000, 96).

134 Часть третья. КЛАССЫ ЭЛЕМЕНТАРНЫХ ЗНАКОВ...

воспринято. <...> Ценность символа в том, что он служит для при­дания рациональности мысли и поведению и позволяет нам пред­сказывать будущее. <...> Все истинно общее относится к неопре­деленному будущему» (цит. по: Якобсон 1983, 116).

Проникающая мощь этого вывода Пирса читателю станет вполне очевидной в лекции XI при сопоставлении содержания и функ­ций разных семиотик. Пока же ограничусь одним следствием из «параллелей» Пирса, позволяющим увидеть фундаментальную разнонаправленность трех классов семиотик.

1. В коммуникации животных имеет место единственный хронотоп (временной и пространственный план) — «здесь и сейчас», и это соот­ветствует подавляющему преобладанию в языках животных знаков-ин­дексов.

2. В искусствах преобладают знаки иконического характера, и этому соответствует обращенность произведений искусств в прошлое (хотя бы и совсем недавнее), т.е. в пережитое (человечески интересное, вол­нующее, поучительное) — в то, о чем художник рассказывает не ради «вмешательства в ход событий», а ради волнения и катарсиса. Афоризм Поэзия пахнет контекстами не только о «начитанности» поэтов, но и о влечении читателя к воскрешаемому в аллюзиях аромату «вчера» волно­вавших «контекстов». Ср. также эмоциональную вовлеченность восприя­тия любого «ретро» (вплоть до вчерашних фотографий).

3. В естественных (этнических) языках преобладают знаки-символы, и это соответствует, с одной стороны, регулятивно-побудительной и планирующей функциям языка, а с другой, — тесной связи языка / речи с мышлением и познанием (подробно см. лекцию XI).

В рекламе используются все виды знаков, однако рекламные техно­логи советуют видеть разные коммуникативные возможности икон, ин­дексов и символов (этих «трех китов осмысленной коммуникации» в рек­ламе).

«Иконы и индексы очень легки в восприятии. Они быстро создают в сознании потребителя определенный образ, позволяя соотнести его с референтом без особого умственного усилия. Эти виды знаков иногда называют "натуральными", поскольку они гораздо ближе к реальным объектам, чем символы» (Морозова 2002, 41). В отличие от индексов и икон, символические знаки сложнее для интерпретации, зато они со­здают (возможно, не сразу) устойчивые ассоциации между видимым и/ или «читаемым», слышимым в рекламном тексте и ценностными пред­ставлениями людей и мотивами их поведения. Поэтому символы способ­ны приписывать рекламируемым товарам вымышленные, «кажущиеся» черты. Например, в рекламе часов «Омега» дан портрет знаменитого спорт­смена и изображение часов, о которых сказано: «Выбор Михаила Шума­хера»; в результате часы «Омега» предстают как атрибут «сильных и тре­бовательных людей, при выборе техники превыше всего ставящих ее надежность и точность» (Морозова 2002, 48).