Глава одиннадцатая. сквозняки и простыни

… сквозняки и простыни …

На следующий день после того, как мы вернулись из поездки к родственникам дона Хенаро, дон Хуан, вдруг, огорошил меня странным заявлением.

Позавтракав, мы втроём молча сидели на веранде. День выдался хмурый, но дождя не предвиделось. Поэтому я предложил, что, может быть, нам стоит, воспользовавшись отсутствием жары, пройтись к подножию гор, чтобы собрать лекарственных растений.

Дон Хуан и дон Хенаро удивлённо уставились на меня. Я почувствовал себя неловко. Впервые за все годы нашей связи, я проявил инициативу и предложил нечто подобное. До сих пор я всегда был пассивной стороной.

Я и сам не знал, почему так сказал. И мне захотелось как-то объясниться.

- Не знаю, зачем я предложил это, - признался я. – Вероятно, мне просто захотелось сменить…

Тут я запнулся, потому что понятия не имел, что же именно мне хотелось сменить. Поэтому я закончил неопределённо:

- Сменить обстановку.

Они переглянулись. В этом не было ничего необычного. Но меня почему-то в этот момент пронзило чувство какой-то острой тоски, словно случилось что-то, чего я не мог уловить, понять, но что изменит мою судьбу резко и окончательно. К своему собственному удивлению, я был на волосок от того, чтобы откровенно разрыдаться. Я посмотрел на Дона Хуана, словно ища спасения. Вот тут он и сделал своё непонятное заявление.

- Думаю, тебе пришла пора остаться одному и заняться тем, что маги называют Перетряхиванием Постели, - проговорил он, глядя мне прямо в глаза.

Я ничего не понял, но звук его голоса успокоил меня. Я перевёл взгляд на дона Хенаро. Он тоже смотрел мне прямо в глаза. В его взгляде я уловил какое-то новое чувство, прежде не знакомое мне, и которое едва не вогнало меня обратно в странную печаль. Испугавшись, я посмотрел на дона Хуана.

- Что ты имеешь в виду? – спросил я, чтобы разогнать охватывающее меня ощущение тоски.

Дон Хуан улыбнулся. И эта улыбка вернула меня в привычность.

- Как тебе уже известно, мы пришли в этот мир, чтобы спать, - сказал дон Хуан таким тоном, словно мне и впрямь это было известно. - Стало быть, подавляющее большинство из нас только и делает, что спит всю свою жизнь...

Он опять улыбнулся и лукаво покосился на меня.

- Ты, - никакое не исключение, - заявил он. - И тот факт, что ты каким-то боком прислонился ко всей этой магии, ещё не делает тебя пробуждённым.

- Как мне проснуться, дон Хуан? - спросил я.

Он засмеялся.

- Заведи будильник на половину восьмого! - предложил он сквозь смех, а потом успокоился и объявил:

- На данный момент у тебя ещё нет ни безупречности, ни личной силы, ни должного количества энергии, чтобы проснуться. Но не вздумай индульгировать на этот счёт! - предупредил он. - Всему своё время. Хотя это совсем не значит, что ты теперь должен перевернуться на правый бок и продолжать пускать пар во все дырки. Я предлагаю тебе другой вариант. Тебе следует, не заботясь особенно о том, что ты всё ещё спишь, перетряхнуть свою постель.

- Как это? - недоумённо спросил я.

- Вот так! - встрял до сих пор молчавший дон Хенаро и, поднявшись на ноги, с важным видом произвёл несколько решительных движений, словно вытряхивал что-то большое и мокрое. Он даже сморщил лицо и закрыл глаза, точно защищаясь от брызг воды.

Я невольно рассмеялся, - как всегда, его пантомима была неподражаема. Дон Хуан тоже улыбнулся и, церемонно поблагодарив дона Хенаро за его неоценимый вклад в описание магических практик, продолжил:

- Маги считают, что пробуждения от сна, - явление довольно редкое, и случается лишь с особо одарёнными людьми. Точнее говоря, многие испытывают эти моменты спонтанного пробуждения, но только исключительные единицы способны удержаться в нём. Все остальные, почти тотчас же, погружаются обратно в сон, не в силах удержать состояние пробуждения достаточно долгое время.

- И почему так случается? - спросил дон Хенаро, пародируя мою манеру спрашивать.

Дон Хуан покосился на меня.

- Действительно, - улыбнулся я. - И почему же так случается?

- Потому, что мы не в силах выбраться из своей постели, - вздохнул дон Хуан. А дон Хенаро добавил:

- А в постелях наших скапливаются всякие кошмарные пуки!

- Что скапливается? - переспросил его дон Хуан.

- Пуки! - повторил дон Хенаро. - Ну, Хуан, ты же сам знаешь!

- Аа-а, ты об этом, - кивнул дон Хуан и, обращаясь ко мне, пояснил:

- Действительно, в наших постелях скапливается всякая мерзость: капли пота, выпавшие из разных мест волосы, частички отмершей кожи...

- И ещё грязь, что между пальцев ног, - подсказал дон Хенаро.

- Ну, да, - согласился дон Хуан. - И это тоже.

- И пуки! - опять подсказал дон Хенаро. - Они даже с образцами бывают.

- Ну, конечно! – нетерпеливо согласился дон Хуан. - Я же говорю - всякая дрянь...

Он помолчал, а потом продолжил:

- Мы просто окутаны отходами нашего сна, понимаешь? - сказал он, обращаясь ко мне. - Всё это, точно липкая пыль, оседает на нашем светящемся теле и закрывает доступ энергии.

- Ты предлагаешь мне попытаться избавиться от всех привычек и автоматизмов, которые у меня есть? - догадался я.

- Попытаться! - фыркнул дон Хуан. - Да ты постоянно должен этим заниматься! Мы ведь уже много раз говорили об этом...

Дон Хуан замолчал, словно не зная, как продолжить. Дон Хенаро выжидающе уставился на него, потом перевёл взгляд на меня и недоумённо пожал плечами.

- Хитрость тут в том, - наконец-то продолжил дон Хуан, - Что эта твоя, так называемая борьба с автоматизмами и привычками, тоже имеет склонность становиться привычностью, мусором...

Он снова помолчал, а потом заявил:

- Поскольку всё это происходит… всё в той же самой постели!

Дон Хенаро рассмеялся и, обращаясь к дону Хуану, констатировал:

- Выкрутился?

Дон Хуан усмехнулся.

- Можно сказать, что, воюя с привычками, ты переворачиваешься с боку на бок, надвигаешь на себя одеяло или сбрасываешь его, кладёшь голову под подушку или засовываешь туда ноги, но всё это ты проделываешь, оставаясь всё в той же своей постели. Я не говорю, что всё это не нужно! - решительно поднял он ладонь, предупреждая вопрос, готовящийся сорваться с моих губ.

Я закрыл рот.

- Но сейчас я тебе предлагаю произвести другой манёвр, - продолжал дон Хуан. - Тебе предстоит не ворочаться в постели, а просто всю её перетряхнуть! А стало быть...

Дон Хуан сделал паузу и посмотрел на меня.

- А стало быть... - эхом повторил дон Хенаро и тоже уставился на меня.

- Что? - спросил я, недоумевая.

- Нет, Карлос! - воскликнул дон Хуан. - Хватит уже корчить из себя тупицу! Я буду сидеть тут хоть неделю, пока ты сам не ответишь на этот вопрос.

- И я тоже! - поддакнул дон Хенаро, и демонстративно устроился поудобнее.

Они оба пристально на меня смотрели. Я поёрзал неловко на месте, и тут ко мне пришёл ответ. Он был настолько прост и очевиден, что я даже рассмеялся над своей тупостью.

- Стало быть, мне нужно будет выбраться из этой постели! - объявил я.

- Ну, вот! - улыбнулся дон Хуан. - Ведь можешь же, когда хочешь!

Мы все трое немного посмеялись, а потом я спросил:

- Значит, мне нужно стать пробуждённым?

- Нет, - покачал головой дон Хуан. - Забудь об этом! Тебе всего лишь нужно выбраться из постели. Поверь мне, уже даже это не так-то легко выполнить!

- Но разве, в результате этого, я не стану пробуждённым? - спросил я.

- Я не знаю, - пожал плечами дон Хуан. - Всё зависит от твоей личной силы и... удачи.

Он улыбнулся и заключил:

- Но я и не ставлю перед тобой такой цели, - стать пробуждённым. И будет лучше, если ты и сам не станешь об этом заботиться. Просто, - перетряхни постель...

- Но что именно я должен делать? - спросил я, сообразив вдруг, что до сих пор так и не получил никаких инструкций относительно самого этого делания.

- Во-первых, тебе предстоит отправиться в совершенно незнакомую и непривычную страну, - сказал дон Хуан. – Поэтому, эта страна не может находиться в Южной или Северной Америке. Возможно, подойдёт Европа. Но не Италия или Испания, которые тебе уже знакомы...

- А как насчёт Японии? - перебил я дона Хуана, так как давно уже собирался побывать в Японии.

- Нет, - покачал он головой. – Япония для тебя будет слишком... экзотичной. Кроме того, это не должна быть страна туризма. Лучше если она будет совсем малоизвестна и не популярна.

- А не лучше ли просто отправиться куда-нибудь в глухие места? - предположил я.

- Совсем необязательно, - возразил дон Хуан. - К тому же, глухие места для тебя не новинка.

Он улыбнулся, а потом вздохнул:

- Теперь всё изменилось! Раньше, чтобы выполнить перетряхивание своей постели, маги отправлялись в дальние, долгие путешествия, к неизведанным землям...

- Таким образом маги древности открыли Берингов пролив, перебрались через него, основали свои колонии в Тибете, добрались до Египта и научили местных кочевников строить пирамиды, - подражая тону дона Хуана, продолжил дон Хенаро.

Я не понял, - шутит он или говорит правду, и посмотрел на дона Хуана. Тот был абсолютно серьёзен. Дон Хенаро тоже выглядел совсем правдоподобно. Моя рука невольно потянулась к блокноту, лежавшему в кармане штормовки. Дон Хуан заметил мой жест и рассмеялся.

- Хенаро может позволить себе любой взгляд на исторические события, - сказал он. - Но сомневаюсь, что его глубокие познания в этой области добавят тебе авторитета в твоём университете.

Дон Хенаро сидел прямой и торжественный, словно градусник с показанием высокой температуры. Я улыбнулся и спрятал блокнот обратно в карман.

- И что я буду делать в этой малоизвестной стране? - задал я вопрос.

- Ты будешь там жить, - ответил дон Хуан.

- Как это? - не понял я.

- Как обычно, - пожал плечами дон Хуан. - Ты просто будешь там жить, и перетряхивать свою постель. Кстати, тебе лучше было бы остановиться не в гостинице, а где-нибудь в частном доме. Запомни, - ты ни в коем случае не турист!

- Чёрт! - выругался я. - Я совершенно не понимаю, чего ты от меня хочешь, дон Хуан! Что значит - буду там жить? И каким, наконец, образом выполняется это твоё перетряхивание постели?

- Не моё, а своё перетряхивание, - поправил меня дон Хуан. - Чем-то оно сродни перепросмотру. Но в отличие от классического перепросмотра, тебе не нужно сидеть в ящике и определённым образом дышать. Наоборот, ты должен полноценно жить в том пространстве, где окажешься. Тебе нужно стать там своим. То есть, эта незнакомая страна должна стать для тебя, практически, родной.

- Но это невозможно, дон Хуан! - воскликнул я.

- Это ещё почему? - удивился он.

- Сколько же мне там надо прожить, чтобы незнакомая страна стала родной? А язык? Ты представляешь себе, сколько потребуется времени, чтобы выучить чужой язык настолько, чтобы он стал для тебя родным? При таких условиях, боюсь, мы никогда больше не увидимся!

- А кто сказал, что мы должны увидеться? – спросил он.

Я опешил. Это и было то, чего я подсознательно испугался в тот момент, когда дон Хуан и дон Хенаро переглянулись в самом начале этого разговора. Несколько мгновений я, словно рыба на берегу, открывал и закрывал рот, пытаясь найти слова для вопроса. Наконец мне удалось выдавить:

- Что ты хочешь этим сказать, дон Хуан?

- Я тебе уже говорил однажды, что на определённом этапе каждый воин получает своё магическое задание, - отвечал он твёрдо. – В данный момент это и есть твоё магическое задание, - перетряхнуть свою постель. Не имеет значения, сколько времени тебе потребуется на его выполнение. И точно так же не имеет значения, увидимся ли мы когда-нибудь ещё раз…

Повисла долгая пауза. День, казалось, сделался ещё более пасмурным. Повисшую плотную тишину прорезал только отдалённый стрёкот насекомых.

- Но ведь мы ещё увидимся, дон Хуан? – нерешительно нарушил я установившееся молчание.

- Я не знаю, - покачал головой дон Хуан.

Я, с надеждой, посмотрел на дона Хенаро. Он молча пожал плечами.

Меня снова охватило чувство печали и тоски. А потом вдруг пронзила, непонятно откуда взявшаяся догадка.

- Ты понял, что пришла пора дать мне это задание после того, как я предложил сменить обстановку, так, дон Хуан? – выпалил я.

Он, кивком головы, подтвердил. А потом улыбнулся:

- Растёшь!

Мне захотелось начать объяснять, что всё это, - ерунда! Что я сказал это просто так, сам не зная почему. И что мои слова ровным счётом не могут ничего означать. Это просто случайность. Нелепое совпадение…

Но я знал, что всё это бесполезно. Чем бы там ни руководствовался дон Хуан, но его решения всегда были окончательны. И я не в силах ничего изменить. Поэтому, надеясь, что в будущем ситуация как-то разрешится в благоприятном для меня плане, и мы, так или иначе, продолжим наши с доном Хуаном встречи, я, вздохнув, спросил:

- Но что именно мне нужно делать? Ты говорил, что всё это сродни перепросмотру...

- Да, - кивнул он. - Но с существенными отличиями. Об одном я уже сказал. Другое отличие заключается в том, что перепросматривать тебе предстоит не прошлое, а, - настоящее...

Он сделал паузу и посмотрел на меня.

- Настоящее? - переспросил я. - Что ты хочешь этим сказать, дон Хуан? Мне следует перепросматривать каждый прошедший день?

- Нет, - отрицательно мотнул головой дон Хуан. - Тебе предстоит перепросматривать настоящее в тот самый момент, когда оно... происходит.

Он широко улыбнулся и посмотрел мне прямо в глаза.

- Как тебе это нравится? - спросил он.

- Никак не нравится! - признался я. - Я даже не понимаю, о чём ты говоришь, а как всё это выполнить, - вообще не представляю!

- И не надо! - подбодрил меня дон Хуан. - Просто сделай это. Я ведь предупреждал, что это будет нелегко. И для облегчения этой задачи и необходимо отправиться в незнакомую страну. Попадая волею судьбы или намеренно в чужую страну на достаточно продолжительный и неопределённый срок, человек оказывается в подходящем настроении, в нужном состоянии для того, чтобы выполнить перетряхивание своей постели. Правда, обычному человеку и в голову такое не приходит. Поэтому он начинает индульгировать в печали и ностальгии, и искать привычного. А не находя привычности, принимается её создавать, расходуя на это всю свою энергию. Но ты, - воин. И на данный момент у тебя уже есть всё необходимое, чтобы достойно выполнить свою магическую задачу…

Дон Хуан замолчал и посмотрел на меня, словно оценивая, действительно ли я готов. Потом он покачал головой. Но это не был жест сомнения. Как мне показалось, он словно сам не верил в происходящее. И будто подтверждая мои ощущения, дон Хуан сказал:

- То, что сейчас происходит, - полная неожиданность для меня самого. Несмотря на то, что я знал, что рано или поздно это должно будет произойти. Но на то они и неожиданности, чтобы приходить неожиданно, правда?

Он улыбнулся.

- Дам тебе один совет. Чтобы войти в перепросмотр настоящего, перетряхни недавнее прошлое. Вспомни всё, что с тобой происходило, начиная с поездки в Дуранго. Или ещё раньше, - ты сам почувствуешь, с какого момента начинать. Но сделай это так, словно смотришь на всё со стороны. В отличие от обычного перепросмотра, вспоминай не себя и свои чувства и ощущения, а обстоятельства, события, вспоминай то, что происходило с миром. Попробуй выполнить перепросмотр... реальности.

Я ровным счётом ничего не понял и уже собирался задать какие-то вопросы, но тут вмешался дон Хенаро.

- Я тоже дам тебе совет, Карлитос, - сказал он. - Можно, Хуан? Только ты предупреди его, что это важно, и чтобы он слушал!

- Всё, что скажет Хенаро, - важно! - объявил дон Хуан, тоном адвоката обращаясь ко мне.

- Обязательно перепровспоминай Хуана! - посоветовал мне дон Хенаро. А потом, помолчав мгновение, добавил:

- И перетряхивая постель, смотри, не переверни всю кровать!

При этом дон Хенаро выразительно постучал себя пальцем по виску. Дон Хуан улыбнулся, а потом, словно спохватившись, сказал:

- Святые угодники! Карлос, мы наговорили уже на целую главу, а ты всё ещё здесь! Давай-ка, убирайся!

С этими словами он поднялся на ноги и скрылся в хижине. Дон Хуан не упускал случая подёрнуть меня по поводу того, что я пишу книги на основе наших с ним встреч.

- Только не забывай, что он тебя дурачит! - шепнул мне дон Хенаро, в тот момент, когда дон Хуан скрылся в хижине.

- В каком смысле? - удивлённо посмотрел на него я.

- У магов древности не было никаких постелей! - важно сообщил мне дон Хенаро. - Поэтому вся эта процедура называлась, - Перевернуть Циновку...

Вернулся дон Хуан и демонстративно поставил передо мной мою походную сумку. Дон Хенаро поднялся на ноги.

- Погоди, дон Хуан! – запротестовал я. – Я что, вот так просто и уеду?

- Ну, можешь уехать сложно, - почесал он затылок. – Но в любом случае, не жди от меня прощального ужина и военного оркестра у трапа твоей машины.

Они с доном Хенаро рассмеялись, как дети. Но мне было не до смеха. Я даже не решался подняться на ноги. Мне казалось, что если я буду продолжать сидеть, то что-то изменится, и мне, возможно, не придётся уезжать вот так сразу. Это были совершенно необоснованные надежды.

- Воин никогда не цепляется за прошлое, - сказал дон Хуан. – И никогда не ждёт, и не устраивает сам, долгих прощаний. Воин просто вскакивает на подножку поезда, который лишь на миг притормозил у полустанка. И у него нет времени лить слёзы, обмениваться адресами или договариваться о будущих встречах. Всё это не имеет значения, - сказал дон Хуан.

- Но если ты очень хочешь, - вставил дон Хенаро, - То можешь помахать мне носовым платком из окна, прежде чем скроешься за поворотом. А я махну тебе своей шляпой…

Они снова рассмеялись, как дети.

- Но как же Паблито, дон Хуан? Как же Нестор? Бениньо? Ла Горда и сестрички? – почти плаксиво спросил я. – Что будет с ними? Ты ведь говорил, что я должен заботиться о них заботиться!

Дон Хуан действительно поручил мне заботиться об этих людях. Он даже утверждал, что для них я, - нагваль. Я не способен был воспринимать всё это вполне серьёзно. Но эти четыре женщины и трое мужчин, похоже, полностью доверяли тому, что говорил дон Хуан о моих с ними отношениях. Они даже так и называли меня, - нагваль, когда обращались ко мне.

Я же относился ко всему происходящему скорее, как к игре. Поскольку никогда не верил, что у меня будет достаточно силы, безупречности и энергии, чтобы, подобно дону Хуану, кого-то вести за собой.

Однако теперь, по сути, просто индульгируя, я вдруг озаботился судьбой этих людей.

- Сейчас не волнуйся об этом! – улыбнулся дон Хуан. – Они воины. И в данный момент, самое лучшее, что ты можешь сделать для них, так это пожелать им удачи. Пожелать из своего безмолвия…

- Но я могу попрощаться с ними? – уныло спросил я.

- Нет! – решительно воскликнул дон Хуан.

Не говоря больше ни слова, он, рывком, поставил меня на ноги и подтолкнул к машине. Дон Хенаро взялся донести мою сумку.

Уже сидя в машине, я спросил дона Хуана, каким образом я узнаю, что мне удалось выполнить его задание, и что я могу вернуться. Он посмотрел на меня почти с презрением.

- Ты ещё даже не приступил к его выполнению, а уже заботишься о результате. Как это по-человечески! – сказал он.

Потом он, казалось, смягчился и добавил:

- Не заботься об этом. Не заботься вообще ни о чём. Либо ты выполнишь всё, как надо, и тогда точно будешь знать, что пора возвращаться. Либо у тебя ничего не получится, и тогда ты просто возьмёшь обратный билет и вернёшься. Но помни, что никакой обратный билет не вернёт тебя в прошлое…

В Лос-Анджелесе я первым делом обзавёлся картой Европы, и пару дней колдовал над нею. Францию, Германию, Великобританию и Швейцарию я отбросил сразу же. За ними отправилась Чехия и Балканские страны. Какое-то время меня привлекала Россия, но потом я решил, что вряд ли её можно считать малоизвестной страной, и тоже отправил её в корзину.

Всё это мероприятие уже начинало меня тяготить. Мне было совершенно непонятно, - зачем отправляться куда-то за тридевять земель, если я даже не представляю себе ясно, что там делать? Получалось, что я просто формально пытаюсь выполнить задание дона Хуана, не проявляя в этом особой заинтересованности. Но был ли, при таком подходе, какой-нибудь смысл во всём этом?

В пятницу утром позвонил Важеха. Он сообщил, что выполнил мою просьбу и готов со мной встретиться. Меня охватила досада: после нашей с ним встречи, я попросил Вальдемара сделать для меня подробную схему его астрологической мандалы и написать о ней немного, но сейчас мне это было совсем ни к чему. Честно говоря, я вообще забыл об этом. Так что его звонок был словно из другого мира.

Я попытался найти какую-нибудь причину, чтобы отложить встречу, но Важеха сообщил, что позднее он намерен отправиться в отпуск на родину, так что времени у него не особенно много. Я машинально поинтересовался, куда именно он собирается, и Вальдемар сообщил, что летит в Польшу, где в Кракове живут его родители. Тут я вспомнил, что тоже думал о Польше, но как-то вскользь. Решив, что это может быть своего рода знаком, я договорился с Важехой о встрече.

Мы сидели в том же самом кафе, где были во время нашей первой встречи. Вальдемар разложил на столе принесённые им схемы и что-то объяснял мне. Я слушал рассеянно, а потом перевёл разговор на Польшу. Поинтересовавшись, как там обстоит дело с туризмом, я узнал, что туристов в Польше хватает, хотя её и нельзя назвать туристической страной в том смысле, как, например Италию или Францию.

Вальдемар, в свою очередь, спросил, с чего это я заинтересовался Польшой. Я ответил, что хотел бы пожить в какой-нибудь мало известной европейской стране. И объяснил, что мне интересно понаблюдать жизнь общества с незнакомым мне менталитетом.

Важеха с удивлением посмотрел на меня, но ничего не сказал. Какое-то время он молчал, размышляя о чём-то, а потом спросил, не будет ли для меня, в таком случае, интереснее посетить Литву.

- Она более компактна, - объяснил он. – Так что вам даже легче будет заняться там своими наблюдениями.

Он улыбнулся, и мне показалось, что он хочет о чём-то спросить. Но вместо этого он лишь добавил, что в Польше и Литве ситуация сейчас похожая. Обе страны восстанавливаются после недавнего развала советского блока. А, кроме того, Польша и Литва всегда были связаны исторически. В Литве проживает немало поляков и, как выяснилось, сам Вальдемар имеет там родственников.

Литва заинтересовала меня. Важеха предложил, чтобы я летел с ним вместе в Польшу, а оттуда, с литовскими родственниками Вальдемара, которые наверняка приедут в Краков, чтобы повидаться с ним, я мог бы перебраться в Литву.

Я попросил Вальдемара дать мне пару дней обдумать его предложение.

Вообще, решение лететь именно в Литву пришло ко мне в тот самый момент, когда Важеха упомянул эту страну. Я сразу вспомнил, как в одном из сновидений наяву, в которое меня погрузил дон Хуан, я попал в некий город. Не знаю почему, но тогда я решил, что это был какой-то литовский город.

Теперь же, упоминание Вальдемаром Литвы, я счёл за знак. А кроме того, это было наконец-то какое-то решение.

Я начал собираться. Взяв отпуск в университете, я уговорился со своим литературным агентом о том, что он не будет никому сообщать о месте моего пребывания. Ему самому я пообещал написать или позвонить из Литвы, чтобы оставить свои координаты, по которым он, в случае необходимости, сможет меня найти.

Своим приятелям и коллегам я просто сообщил, что хочу побыть один и поэтому отправляюсь в небольшое путешествие. Я не сказал, куда именно направляюсь, отделавшись невнятным, - в Европу…

Ещё мне нестерпимо хотелось съездить в Мексику, чтобы ещё раз повидать Паблито, Нестора, Бениньо, сестричек и Ла Горду. Но я отказался от этой затеи. Меня всё больше охватывала какая-то странная отрешённость, которая пришла на смену разочарованию и даже злости на дона Хуана, который так внезапно прервал привычное течение моей жизни. И эта отрешённость побуждала меня выполнить всё наилучшим образом. Поэтому, раз дон Хуан посчитал, что мне нужно исчезнуть, не попрощавшись со всеми этими людьми, то я должен так и поступить.

Через неделю мы с Важехой уже летели в Амстердам, откуда должны были совершить перелёт в Варшаву.

... конец первой части...

www.e-puzzle.ru

www.e-puzzle.ru

Date: 2015-07-25; view: 300; Нарушение авторских прав