На небе сером и туманном?

Справедливо поэт изображает ничтожество какой-нибудь жизни таким уподоблением. Действительно, не в этом жизнь; здесь отсутствие жизни, а содержание ее должно заключаться в чем-то другом.

Но с материальной точки зрения в жизни нет ничего более. Так как натуралисты смотрят на орга­низмы именно с материальной точки, то понятно, что они должны были составить себе такое одностороннее понятие о жизни. Многие из них, будучи по убеждениям совершенными спиритуалистами, последовательно пришли, однако же, к такому взгляду. Так, Шванн и Шлейден, оба весьма далекие от материализма, готовы рассматривать клеточку, простейший организм, как

мягкий кристалл или, пожалуй, - как плотное облако. Они действительно сравнивали клеточку с кристаллом, а более сложные организмы с массами правильно сросшихся кристаллов. Мне кажется, всего лучше зна­менитое сравнение организма с земным шаром. Вам, конечно, известна в общих чертах история развития земли. Земля имела многие периоды, как будто воз­расты; в полном же развитии она представляет различные части, как будто органы, и т. д.

После того, как мы сравнили организм с облаком, с кристаллом и с планетой, можно легко за­метить отличие его от всех этих явлений. Я говорил вам, как трудно физиологам объяснить смерть, по­смотрите же - это затруднение осталось. Ни планета, ни кристалл, ни даже легкое облако, не заключают в себе никакой причины, по которой они необходимо должны исчезнуть. Конечно, планета может быть ра­зорвана, разбита, кристалл может быть расплавлен или растворен, облако - растворяется ежеминутно, но все это зависит от обстоятельств случайных, посторонних для этих предметов, а организм - сам в себе носит неизбежную смерть. Чем выше орга­низм, тем точнее определен ему срок. Вам легко представить, что Тигр и Евфрат - те самые реки, на которые глядел Адам. Этот дуб - он может быть погибнет завтра, а может быть переживет века и десятки поколений. А человек? «Дни лет наших - семьдесят лет, а при большей крепости восемьдесят лет». (Псалом 89). Это давно известно.

Вы, конечно, признаёте, что организмы выше других тел природы, вы должны признать поэтому, что смерть ­есть преимущество, которым они владеют, есть их

отличие в хорошем смысле этого слова. Человек есть явление более преходящее, более неизбежно исче­зающее, чем облако, не только чем какой-нибудь плотный и чрезвычайно твердый камень.

Не правда ли, однако же, вам не очень странно, что человек в этом случае не похож на камень? Человек есть существо живое, понятно поэтому, что он не может быть столь же неизменен, столь же долговечен, как камень.

Вообще, можно предполагать, что человеческое и даже всякое органическое развитие должно представлять су­щественное отличие от развития механического. Укажу вам на один признак, который можно принять за главный.

Развитие организма представляет постепенное совершенствование. Другими словами, развитие есть ход вперед, к лучшему, а не простая смена состояний.

Вот главный закон, по которому развиваются орга­низмы и которому не следуют тела неорганические.

Всего лучше вы убедитесь в этом, если станете рассматривать духовное развитие человека, так как оно составляет образец развития. Большое облако отли­чается от малого только своей величиной, и молния его отличается от молнии малого облака также только величиной. Между тем, взрослый человек отличается от ребенка не только тем, что в нем несколько пудов лишних, деятельность, мысль и чувство взрослого чрезвычайно различны от деятельности, мысли и чувства ребенка - и это различие есть прямое и существенное следствие жизни. Взрослому человеку стыдно быть взрослым ребенком, и дитяти невозможно быть маленьким взрослым человеком. Между тем кристалл, как

бы он ни был мал, так же совершен, как и самый большой кристалл, и ни чем, кроме величины, от него не отличается. Даже в более совершенном образе организма, в планете, нет никакой причины предпо­читать одно состояние другому. Планета газообразная, расплавленная, покрытая корою, испещренная морями и островами, горами и реками, все это - различные расположения одних и тех же атомов, и одно из них ничем не лучше другого.

Организмы же представляют явное совершенство­вание. Если вы возьмете геологический порядок или еще лучше - систематическое их расположение, то никто не решится отрицать, что в ряду: растения, животные, человек - животные выше растений, а человек выше животных. Точно так и в каждом отдельном животном совершенствование есть дело очевидное. В на­чале, когда человек еще во чреве матери, он почти не выше растения, в первое время жизни он не выше животного и только, развиваясь, далее становится человеком, царем природы.

Наконец, растения, столь тесно примыкающие к животным, представляют тоже явление. Из одной клеточки, подобной самым низшим организмам, вырастает великолепное дерево и приносит пышный цвет и плод.

Все это по-видимому очень ясно, но в самом деле здесь много темного. Во-первых, замечу, что последо­вательные материалисты отвергают самое понятие совершенствование; все одинаково совершенно, говорят они; зрелое растение ничем не выше семени, одно животное ничем не выше другого; вообще, понятие о большем или меньшем совершенстве вовсе неприложимо к природе.

Во-вторых, посмотрите сами, какое глубокое понятие мы взяли: совершенствование! Значит, есть нечто со­вершенное, какой-то идеал, к которому стремится природа? Может ли это совершенствование идти без конца или имеет пределы? Наконец, в чем же состоит это совершенство? Какое содержание этого идеала?

Вы видите, что мы пришли к вопросам очень трудным.

Письмо VI

Date: 2015-07-25; view: 254; Нарушение авторских прав