Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Диплом МАГА«Выдан Асидоре Ветерок, с превосходными успехами закончившей высшее отделение школы „Думгрот“, о чем и свидетельствует сей документ. Имя Асидора Ветерок внесено в особый реестр школы, именуемый „Лучшие из Лучших“. Перечень достижений и степеней прилагается. Факультет „Львиный зев“. Выпуск 1948 года».
Асидора – вот, значит, как звали ее прабабушку. А Мила и не знала. Асидора Ветерок – лучшая из лучших. И это ее прабабушка. Некоторое время Мила сидела молча, чувствуя, как ее переполняет незнакомое ей чувство, а затем спросила: – А почему мир, о котором ты говоришь, называется По‑Ту‑Сторону? – Да потому что он находится по ту сторону этого мира, – ответила Акулина. – Ведь мир он, вообще‑то, один. Просто есть такие места, куда не каждый может попасть. А чтобы было понятнее, говорят: тот мир, этот мир. В мире По‑Ту‑Сторону тебе точно понравится, обещаю. А вход туда существует только в одном месте. Завтра рано утром мы и направимся туда. – Но как же я поеду? – вдруг заволновалась Мила. – Ведь мне совсем скоро в школу! – Не беспокойся, – ответила Акулина. – В Троллинбурге, как и во всяком большом городе, имеется своя школа. Именно в ней и училась твоя прабабушка.
* * *
Уже совсем стемнело, когда Акулина проводила Милу на второй этаж, в комнату, где ей предстояло провести эту ночь. После того как дверь комнаты закрылась, Мила попыталась найти в темноте выключатель, обследуя стену, но безрезультатно. Разглядев контуры кровати, она в темноте дошла до нее и, сняв обувь, забралась на постель. Комната была такая же странная, как и весь дом. Темные очертания комнатных цветов шевелились, и Миле казалось, что цветы живые. Дверца большого платяного шкафа поскрипывала, отворяясь, и сама собой прикрывалась обратно, словно кто‑то подглядывал за гостьей. Лежа без сна и глядя на яркую звезду, заглядывающую в окно и загадочно подмигивающую, Мила размышляла. Она никак не могла решить: нравится ей то, что она узнала о себе, или нет. Ведь если подумать… Из‑за того, что она необычная, не такая, как другие, ее никто никогда не любил. Даже тогда, когда она и знать не знала, чем именно отличается от остальных людей. Родная бабушка чуралась ее, а Степаныч вообще хотел от нее избавиться. Наверное, если бы она была обычной, они бы относились к ней по‑другому, она бы нравилась им больше. Хотя… С другой стороны, сейчас она не была уверена, что хотела бы нравиться такому человеку, как Степаныч. А бабушка? Разве это правильно, что бабушка относилась к ней плохо только потому, что Мила не такая, как ей бы хотелось? Ведь и Акулина, и Прозор, и Барбарис отнеслись к ней хорошо. Они были с ней очень дружелюбны, хотя она им совсем чужая. Но потом Мила вдруг подумала: «А все‑таки это так удивительно! Неужели она сможет совершить какое‑нибудь волшебство? Вот было бы здорово сделать так, чтобы домашнее задание само выполнялось, как, например обед Акулины». И тут она подумала, что быть волшебницей, наверное, скорее хорошо, чем плохо. Она так расфантазировалась, что, и сама не заметила, как уснула. Рано утром ее разбудила Акулина, постучав в дверь. – Подъем, – шепотом сказала она. Мила протерла глаза и встала. Дверца шкафа не скрипела – наверное, ее обитатели еще спали. Она поправила покрывало, на котором спала, и вышла из комнаты. Внизу их уже ожидали Барбарис и Прозор. Сонно зевая, они сидели за столом: Барбарис наливал из котелка холодный суп, а Прозор Прозорыч попивал кофе из маленькой кофейной чашки. Ночь за окном уже рассеивалась и отступала. Очертания домов и деревьев вырисовывались на фоне светлеющего неба. – Мы отправляемся, – сказала Акулина. – Поедем на машине? – поинтересовалась Мила. – Нет, – отрицательно покачала головой Акулина. – Полетим. Моя ступа двоих выдержит. Тесновато будет, но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Не бойся, – добавила она, заметив удивление на лице Милы. – Это совершенно безопасно. – Я не боюсь, – ответила Мила, которая и в самом деле почувствовала, что ей не терпится попробовать. Прозор опустил очки, окинув Милу недоверчивым, внимательным взглядом, и, возвращая их обратно, поднял глаза на Акулину. – Не врет, – сообщил он. Барбарис на это громко хмыкнул и ухмыльнулся. – Еще бы! Ясное дело, не врет! С таким‑то цветом! – теперь он посмотрел на Милу. – Я не прощаюсь. Думаю, скоро свидимся. И он тут же набросился на холодные фрикадельки. – Погода летная, – сказал Прозор, – ни дождя, ни ветра. – Я думаю, долетим без проблем, – согласилась Акулина и, обращаясь к Миле, спросила: – Ну что, пойдем? Мила кивнула и, попрощавшись с Прозором и Барбарисом, стала подниматься вслед за Акулиной наверх. Они поднялись на чердак. Здесь был очень широкий дымоход, а прямо под ним стояла та самая ступа, которую вчера видела Мила. Акулина открыла дверцу и Мила вошла внутрь. Ступа была высокой – Миле выше пояса. – Держись, – предупредила Акулина, становясь позади нее и закрывая дверцу. Было и впрямь немного тесновато, но не теснее, чем в городском троллейбусе в час пик. – Трогай! – раздался громкий голос Акулины, и в тот же миг ступа оторвалась от пола. Мила видела, как неокрашенные доски пола словно начали падать куда‑то вниз. Потом резко потемнело. Ступа пронеслась сквозь дымоход, как через темный туннель, и вынырнула над крышей. Черная кошка на крыше была как живая, но ступа поднималась выше, и Мила убедилась, что это только лишь плоский металлический флюгер. Подул ветер, и «кошка» с тихим скрипом завертелась вокруг своей оси. Сначала Мила даже дышать забыла, настолько это было странно и вместе с тем захватывающе – лететь над домами в предрассветных сумерках. Ступа летела, немного наклонившись вперед, и было страшновато смотреть вниз, тем более что с каждой минутой они набирали высоту и скоро дома, дороги и деревья стали походить на игрушечный город. Мир показался Миле большим, а голубеющее небо – бесконечным. Свет становился все ярче, и Мила впервые по‑настоящему ощутила: она летит в сказочную страну, а позади остается ее прежняя жизнь. Вскоре местность внизу изменилась. Исчезли крыши домов, городские площади, улицы и переулки. Дорога теперь была только одна: извилистая широкая трасса по правую сторону от них. Мила с восторгом смотрела вниз на маленькие деревушки, разбросанные вдоль всей трассы, и зеленые островки деревьев, которые разрастались все больше и гуще, чем дальше они летели. За городом Мила была лишь однажды. Ей тогда было семь лет, и она готовилась пойти в первый класс. Вместе с бабушкой и Степанычем на желтом «Запорожце», который тогда выглядел ничуть не новее, чем теперь, они выехали за грибами. Откровенно говоря, Мила подозревала, что в лес ее вывезли только затем, чтобы нечаянно потерять. Теперь, после признаний Степаныча, она была в этом уверена. Но случилось так, что заблудились, наоборот, бабушка и Степаныч. Благодаря какому‑то необъяснимому чутью Мила с легкостью вышла из леса и забралась в «Запорожец», который оставили на перевале. И стала терпеливо ждать. Когда к вечеру бабушка и Степаныч, наконец, выбрались из леса, то выглядели они так, словно их жевал медведь. Но поскольку они все же вернулись живые, то медведю они, вероятно, пришлись не по вкусу, и он их выплюнул. Увидев Милу, бабушка, не говоря ни слова, но кипя от ярости, села в машину, да так хлопнула дверцей, что та взяла и отвалилась. А Степаныч сначала буравил Милу взглядом сумасшедшего и выпускал дым из ушей, но, когда отвалилась дверца, заплакал, как ребенок, кривя физиономию то ли от горя, то ли от злости. В общем, затея с походом за грибами имела довольно сомнительные последствия. Но благодаря ей Мила теперь знала, что ступа Акулины летит в направлении Ангарского перевала, который пролегал меж двух гор – Демерджи и Чатыр‑Даг. Вероятно, решила Мила, где‑то там и находится вход в мир По‑Ту‑Сторону.
|