Глава 26. – Где Кира, негодяй?! – Таур взвился под потолок, не стесняясь присутствия Синга

– Где Кира, негодяй?! – Таур взвился под потолок, не стесняясь присутствия Синга.

– Разве я говорил, что знаю, где она? – изобразил неведение Инсилай.

– Где она, я развею тебя в прах, проклятый тарантул!

– Будешь обзываться, уйду, не прощаясь, – пригрозил Посланник.

– Черт бы тебя побрал, – разъярился Магистр, покосился на бэсса и взял себя в руки, – что ты хочешь… Илай.

– Арси, господин. Я меняю твое обручальное кольцо на твоего советника. По‑моему, отличная сделка, не понимаю твоего возмущения.

– А Кира?

– Я же не требую с тебя полкоролевства и свободу всем желающим, значит, сам понимаешь, у меня нет твоей невесты. Разве б я осмелился приравнять королеву Ваурии к поганцу Арси? Для этого я слишком хорошо воспитан, Магистр! Советник и мизинца ее не стоит, за него и кольца слишком много, но не могу же я распилить пополам Вашу фамильную драгоценность.

– Я убью тебя, чертов меняла! Куда ты дел девушку? Раз у тебя ее кольцо, значит, ты был совсем рядом! Где она? – Таур стукнул кулаком по столу, и из инкрустированной перламутром столешницы рванулся к потолку гейзер. «Слишком он нагл для раба, – подумал Магистр, машинально устраняя последствия своего гнева, – может, Альф что‑то перепутал насчет клейма? Или это просто отчаяние обреченного? Только что‑то я не слышал чтоб кому‑то отчаяние помогло не исполнить приказ хозяина. Ну, как пить дать, Альф запутался в этом сумасшедшем доме и у него что‑то где‑то переклинило насчет клейма. Может, оно, конечно, и было, только не здесь, не сейчас, не у Посланника, и вообще это было не клеймо, а простая татуировка. Как сейчас помню, скорпион. Черт бы побрал это членистоногое чудовище!»

– Не кричи, – спокойно ответил Илай, – хоть я тебя и не вижу, зато прекрасно слышу.

– Проклятый болтун, чертова каракатица!

– Обижусь и уйду, – снова пригрозил Посланник, – я не похож на каракатицу. Так что, будем меняться, Ваша светлость, или останемся каждый при своих?

– Чтоб ты пропал, – вышел из себя Магистр.

– Только вместе с Арси, – проворчал Инсилай, – он, господин Магистр, мне дорог, как память.

– Может, золотом возьмешь? – щедро предложил Та‑ур. – Отвешу один к одному, не пожалеешь.

– Не пойдет, господин Магистр, – хмыкнул Инсилай, – я уже кое‑что подучил из ваших законов и наверняка знаю, что любое имущество раба принадлежит его хозяину. Так что эта сделка купли‑продажи не что иное, как перевод ваших денег из левого кармана в правый, а мне нет никакого дела до вашей внутренней бухгалтерии.

– Я еще доберусь до тебя, законник, – пообещал Магистр, – ты у меня попляшешь!

– Очень возможно, господин Магистр, – вздохнул Илай, – хотя едва ли мои танцы способны хоть кому‑то доставить удовольствие. Сто к одному, это будет антихудожественное зрелище. Танцор я, мягко говоря, неважный.

– А я бы посмотрел, – подал голос бэсс, поняв, что пора разрядить обстановку, – обожаю танцы.

– Я тоже. По‑болгарски, – сквозь зубы добавил Магистр, – босиком на раскаленных углях.

***

Локи проводил взглядом черную чайку, взглянул на свои руки и витиевато выругался: мерцающие яркими лилово‑фиолетовыми волнами света кольца магического ареста крепко сидели на его указательных пальцах. Ключ от них лежал на дне моря.

«Это уже не просто плохо, это катастрофа, – констатировал про себя Маг, определив, что наручники из ведомства Высшего суда. – Что ж я такое сделал, что Высший отступил от принципа „сами разбирайтесь“? – И сам себе ответил: – Вмешался в битву. Я допускал, что вся эта затея добром не кончится, так оно и вышло. Нельзя вмешиваться в игру высших сил, они этого не прощают». Локи осмотрелся по сторонам: голый утес, море, небо и Краш, сиротливо притулившийся на камне в позе роденовского мыслителя.

– Ты здесь как оказался? – удивился Маг. Он рассчитывал, что Краш все же остался в крепости и сможет рассказать остальным, что произошло. Одной надеждой меньше.

– Посмотрел на зеркало в руках этого чернокнижника. А потом меня кто‑то выдернул из реальности, как морковку из грядки, и я пророс в соседнем огороде.

– Понятно. У нас большие проблемы, молодой человек.

– Ничего, я привык. У меня уже два года большие проблемы, – успокоил Краш, – жив пока.

– Ты оптимист. С этой минуты я не могу колдовать. Нам придется обойтись без магии.

– Вся Ваурия обходится без магии. Плохонько, но существуют.

– Успокоил. В крепости остались Илай и Маня. Они будут ждать нас до последнего.

– То есть три дня, – напомнил Краш, – сам говорил, что после этого срока ждут только влюбленные и идиоты. А эта парочка ни на тех, ни на других, к счастью, не похожа. А что ты такого криминального сделал, что тебя от магии отлучили? Штраф забыл заплатить за безбилетный проезд?

– Ага, – рассеянно сказал Локи и, вспомнив об Элрое, покосился на кольцо свидетеля на своем пальце. Кольца не было. Были только вновь приобретенные оковы магического бессилия. – Кажется, я проморгал последнее предупреждение этики. За что и поплатился.

– Ну, ты проказник, – хмыкнул Краш, – представляю, что надо натворить, чтоб так наказали. Смотри, в Сан Па‑лисс подняли флаги, Магистр вернулся. Нам теперь в крепость не прорваться.

– Таур? – Локи со злостью покосился на замок. – Только его светлости и не доставало. Теперь все покатится, как снежный ком. – Он подошел к Крашу и посмотрел на крепость. – Далековато нас занесло.

– Кто это был, Локи?

Чтоб я знал, – проворчал Маг. – Но этот кто‑то крепко испортил нам жизнь. Мы пришли сюда за Илаем, но я не успел снять с него клеймо раба. С таким украшением ему никогда не вырваться из Ваурии. Допустим, мы плюнем на миссию и бросим здесь Инсилая, спасая собственную шкуру. Но нам не уйти отсюда без его помощи, а совсем не факт, что он захочет эту помощь оказать. Нет, не потому, что мы его предаем, это он, скорей всего, поймет и простит. Но Магистр вернулся. Теперь в любую минуту Илай может стать нашим врагом, а мы даже не будем знать об этом. Я не снял клеймо, и Инсилай будет делать то, что ему прикажет Магистр, которому совершенно ни к чему отпускать нас из Запределья, а не мы, стремящиеся отсюда любой ценой. Так что наше будущее зависит от Илая, Илай зависит от Таура, а сам Таур не зависит ни от кого, и теперь все решает время.

– То есть выхода нет, – подвел итог Краш.

– Ну, если б чертов колдунишка имел дело с Вашей разгильдяистой компанией, принципиально не утруждающей себя мыслями о будущем, именно так оно все и было бы… Но на Ваше счастье, я не считаю анализ ситуации непомерной интеллектуальной нагрузкой и предпочитаю проводить его до игры, а не после. Так что пять‑шесть ходов у нас еще имеется. Домашней заготовки.

– Значит, до окончательного разгрома мы еще успеем немного походить туда‑сюда. Звучит жизнеутверждающе.

– Оптимист ты, как я погляжу, отменный, – криво усмехнулся Локи. – Нет, Краш, я не играю на собственное поражение. Если б я не был уверен в своих силах и хоть на полсекунды не доверял Инсилаю, я ни за что не полез бы в это рискованное предприятие.

– Посмотрим, чего будет стоить это доверие, когда Таур прикажет Посланнику убить нас.

– На Магистра мы повлиять не сможем, значит, будем влиять на Илая.

– Это если успеем впереди Таура.

– Мы успеем, не паникуй. – Локи вытащил из кармана рубашки стеклянную палочку размером со спичку.

– Что это? – удивился Краш.

– Дистанционное управление жезлом. Придется вызвать скорую волшебную помощь.

– Которая потеряет в пути способность колдовать и присоединится к нашей бедствующей компании на общих правах, – прокомментировал Чародей, – отменная идея.

– Она не разучится, – успокоил Локи, – ее магия от границ не зависит.

– Еще одна племянница? – съехидствовал Краш.

– Что‑то вроде того, – сказал Локи и двумя пальцами сломал палочку. Вспыхнула яркая искра, зашипело и хрюкнуло.

– Ну и конструкция, – усмехнулся Чародей, – где ты ее выкопал? Агрегату веков пять, не меньше. Как он еще не рассыпался, непонятно.

– Не рассыплется. В старину на века творили, это сейчас платки носовые одноразовые и прокладки с крылышками.

– Ну ты скажешь, – растерялся Краш и покраснел до ушей.

– Интересное дело, рекламе можно, а мне нельзя. Я, что, хуже этой дурехи с пузырем зеленки? Скажи спасибо, что я у тебя перед носом сопливыми платками не трясу с широкого экрана, с точным указанием критической массы соплей на упаковку.

– Уж лучше платками, – проворчал впечатлительный Краш.

***

– Я, конечно, очень тебе благодарна, – Варвара, все еще пребывавшая в образе Арси, опустила глаза, – но, по‑моему, ты допустил большую ошибку.

– Когда? – Инсилай подумал и с естественным обликом Волшебницы решил повременить.

– Когда с Тауром менялся. Тебе нужно было требовать, чтоб он снял клеймо с твоей спины, а не размениваться на мелочи.

– То есть на тебя? – уточнил Волшебник. – Может быть. Но тогда я об этом не думал, – «Как обычно, – мысленно добавила Варвара, – Локи прав, он неисправим», – а сейчас это уже не актуально, – закончил Инсилай.

– Это точно. Хорошо, наши действия?

– Я тут совершенно случайно разжился билетиком отсюда.

– Шутишь, – не поверила Волшебница.

– Нет. Одна беда, не знаю ни места назначения, ни времени отправления.

– Ты издеваешься?

– И не думаю, – вздохнул Инсилай. – Я действительно не знаю, куда оплачено перемещение, но полагаю, что это либо Мерлин‑Лэнд, либо Москва, потому что поиск настроен на перстень Мерлина, а он у Алисы.

– Ты, когда от Таура улепетывал, случайно головой не ударился? – осторожно осведомилась Варвара.

– Не настолько, чтоб рехнуться, – Инсилай прибавил шагу. – Пошли быстрее, времени так мало, что хочется обратиться в мысль, да Магистр по своей карте запеленгует. – Они уже почти бежали. – Сегодня, как выяснилось, день встреч, а еще одной аудиенции у Таура я не жажду.

– Да что случилось‑то?

– Пока ты в Арси отсиживалась и с магистром любезничала, я нашел Мирну.

– Отлично, наша миссия выполнена.

– Наша, – проворчал Илай, – хоть бы спасибо сказала, что я за тебя работу сделал…

– Спасибо, дяденька, – съехидствовал Арси, – я без вашей подружки, как без рук, такая радость!

– Кстати, – принципиально не замечая ее ехидства продолжил Инсилай, – тут, между делом, еще кое‑кто нарисовался…

– Неужели еще одна племянница?

– Нет, но что‑то в этом роде, – Инсилай притормозил. Осмотрелся и, сверившись с воспоминаниями, скомандовал, – направо.

– Ну, не томи, кто пополнил наши ряды?

– Не поверите, госпожа Волшебница, Ваша Кирочка.

– Она‑то что здесь делает? – удивилась Волшебница.

– С Тауром женится, – хмыкнул Инсилай.

– Черный юмор.

– Никакого юмора, сплошная правда! Фата, колечки, любовь до гроба, рабы с бубенчиками и пластмассовый пупс в веночке на капоте свадебной колесницы. Все по‑взрослому!

– Нашел время сказки рассказывать.

– Что б я сдох! – поклялся Волшебник. – Наша скромная Курочка – невеста Властелина Запределья. Хочешь – верь, хочешь – нет.

– Глупости, она, конечно, девочка приятная, но уж наверняка не для Магистра. Он, она… не морочь мне голову.

– Морочь не морочь, факт неопровержимый. Я ведь поменял тебя на ее кольцо, точнее, его, точнее, черт его знает чье, но это было обручальное кольцо Ваурии.

– И где сейчас невеста?

– При мне, – Инсилай показал Волшебнице руку с двумя кольцами на пальцах, – белый камень – Кира, черный – плацкарт отсюда.

– И с этим джентльменским набором ты поперся на глаза к Тауру? Ты действительно псих. А если б он понял?

– Ну ведь не понял же. Притормози, прихватим Мирну.

– Ты сумасшедший, – разозлилась Варвара, – не понимаю, как тебя до сих пор не угробили, и меня заодно, за то, что с таким болваном связалась! Да ведь мы же на полшага от смерти были!

– Не переживай, мы и сейчас немногим дальше, – он увидел стражников и остановился. – Хорошо, не успел вернуть тебе реальный облик. Иди, отвлеки стражу, а я вытащу Мирну.

– Да пошел ты! Как я их отвлеку? Пойдемте, мальчики поболтаем? – огрызнулась Волшебница. – Колдуй, давай.

– Нельзя, Таур уже пришел в себя от потрясения и вычислит нас с полпинка по любому волшебству. Ты ж советник! Отправь их куда подальше и всех дел.

– Куда именно?

– Посты проверять. И чтоб через час тебе доложили.

– Ты ненормальный, – воспротивилась Варвара, – они нас вычислят, это ж совершенно идиотское распоряжение.

Они тебя скорее по умному приказу вычислят, и потом, лучше они, чем Магистр. Да ты не переживай, у них тут строго. Приказы начальства не обсуждаются, даже если ты им прикажешь друг другу морду набить, они не очень удивятся. Давай‑давай, время – деньги.

– А если настоящий советник придет, тогда что?

– Ничего, – Илай спрятался в одной из многочисленных ниш у поворота, – забудь о нем, он теперь не скоро появится.

– Откуда такая уверенность? – Варвара недоверчиво посмотрела на бывшего ученика.

– А я его в камень превратил, – ухмыльнулся Волшебник, – у него теперь большие проблемы с передвижением и узнаваемостью. – Инсилай рассеянно смотрел на девушку и мысленно недоумевал, как мог он не вспомнить этих зеленых глаз и не узнать Варвару в липовой племяннице.

– О, господи, – пробормотала Волшебница и, пытаясь принять вид суровый и независимый, пошла к стражникам.

Инсилай наблюдал за ее переговорами из‑за ближайшего поворота. Все, как он и предполагал, прошло без сучка без задоринки. Охранники взяли на караул и бодрой рысью промаршировали в сторону основного здания. Арси тем временем заглянул в Мирнину темницу, ничего не обнаружил и, обернувшись к Инсилаю, махнул рукой. После чего советник бесследно исчез. Волшебник растерянно посмотрел туда, где еще мгновение назад был Арси, убедился в полном его отсутствии и, сообразив, что Мирна проигнорировала его совет о невмешательстве в скандальные истории, бросился на помощь Варваре, которую Гаара явно приняла за советника.

– Мирна, – крикнул он сверху, застав разгар потасовки между Арси и пантерой, – прекрати немедленно, в летучую мышь превращу!

– К черту, – озверевшая Мирна вплотную подобралась к горлу советника.

Волшебница, молитвами Инсилая не видевшая пантеру, отчаянно отбивалась от мохнато‑упругой пустоты.

Инсилай понял, что мгновение промедления может оказаться смертельным для Варвары, спрыгнул в каменный колодец и, кляня на чем свет драчливую Гаару, оттащил разбушевавшуюся кошку от советника.

– Кажется, я просил тебя ни во что не вмешиваться, – держа одной рукой шипящую от злости пантеру за шкирку, другой он крепко шлепнул ее повыше хвоста, – бестолковая ты, хуже Альвертины!

Варвара, не сразу сообразившая, что имеет дело с невидимой сущностью, удивленными глазами смотрела на бывшего ученика, с видимым усилием удерживающего шипящую и бранящуюся пустоту. Впрочем, в агрессивности этой самой пустоты Волшебница успела убедиться на собственном опыте: плащ советника, конечно, спас ее от серьезных ранений, но был разорван в клочья острыми когтями.

– Сними с себя это рванье, – распорядился Инсилай, не выпуская из рук разбушевавшуюся Мирну, – пусть думают, что советника хищники местные сожрали.

– А это кто? – удивилась Мирна и, неожиданно для Волшебника вновь стала девушкой.

Инсилай, не ожидавший этого превращения, не успел отпустить ее. Мирна взвизгнула, рука волшебника цепко держала ее за волосы.

– Отпусти, живодер, – Гаара двумя руками вцепилась в плечо Инсилая.

– Кошка драная, – буркнул Волшебник и разжал пальцы. – Все Локи расскажу, достала ты меня своими штучками! Он тебе живо хвост накрутит.

– Ты еще доживи, чтоб наябедничать, – парировала Мирна.

– Хочешь еще раз меня прикончить? – поинтересовался Инсилай, потирая поцарапанное Гаарой плечо. – Это еще разобраться надо, кто тут живодер!

– Больно надо мне тебя убивать, – разобиделась Мирна, – в следующий раз сам о себе позаботишься, если сможешь. Умолять будешь, пальцем не шевельну.

– Премного благодарен, – расшаркался Инсилай, – теперь я наверняка доживу до пятого воплощения.

– Ты сперва до Мага доживи, – посоветовала Варвара. – Ты ж вроде как спешил, или мне это привиделось? Кстати, ты забыл нас представить. Это, как я понимаю, Мирна.

– Правильно понимаешь, – проворчал Волшебник, – она и есть. А это Варвара, Волшебница.

– Приятно познакомиться, – вежливо сообщила пустота, но Инсилай видел, как помрачнело лицо Мирны, – слышала много приятного о Вас от Ваших учеников.

– От этого, что ли? – подозрительно покосилась на Илая Волшебница.

– Не только, – едва заметная улыбка тронула губы Гаары, – был еще Ронни и две девушки.

– Лика с Наташкой, – не дожидаясь вопросов, пояснил Волшебник. – Давайте‑ка, дамы, в сад. Нас там народ уже заждался.

– Лика с Натальей были в Запределье? – удивление Варвары было искренним. – У нас здесь, что, выездное занятие?

– Ага, по практической магии в экстремальных условиях, – буркнул Инсилай.

***

– Зачем Вы отдали ему советника, господин, – тихо спросил Синг, озадаченный решением Таура, – Посланник наверняка захочет отомстить ему за все, это верная смерть.

– Илай отомстил бы ему и в моих покоях, если б захотел, – равнодушно ответил Магистр. – Если б я отказался от обмена, у меня не было бы ни кольца, ни советника.

– Рядом с Вами Арси был в относительной безопасности, – решился проявить неудовольствие бэсс.

– Я не могу остаток жизни ходить под ручку с советником, – поморщился Таур, – днем раньше, днем позже… не велика разница. Если, повторяю, если Посланник решил уничтожить Арси, он это все равно сделал бы, даже если б я поставил весь гарнизон крепости на охрану советника. Нельзя помешать свершиться неотвратимому. Но, поверь мне, Илай не будет убивать Арси.

– Почему? – Удивился Синг, – мне показалось, их не связывают дружеские узы. В глазах посланца просто плескалась ненависть.

– Ты хороший физиономист, Синг, но плохой аналитик. Из абсолютно точных наблюдений ты сделал неверные выводы, – Магистр прошелся по кабинету. – Ты прав, посланца переполняла ярость, но это была злость на самого себя. Что‑то у него не сложилось. Вроде бы и обыграл меня Илай в истории с Кирой, но при этом он готов был съесть сам себя без ножа и вилки.

– Такая слабость у посланца? – усомнился Синг.

– Я вообще не уверен, что Илай посланец Мерлина, – признался Таур.

– Прошу прощения, господин, – не понял Синг.

– Его почти убили в Ваурии, и при этом небо не упало на землю. Судьба не хранит Инсилая, понимаешь? Его напоили мертвой водой, и ничто в мире не воспрепятствовало этому. То, что он ухитрился выжить, заслуга только его самого, ну, и, конечно, того, кто выдернул его из полусмерти.

– Судьба не всегда отводит руку смерти, порой она просто дает силы и знания избежать гибели. К тому же, иногда она разрешает вовремя придти тем, кто идет на помощь, – спокойно сказал Синг. – Кстати, кто помог посланцу?

– Локи, я полагаю. Кто еще решится добровольно ввязаться в эту мясорубку? Только он, больше некому. Честно говоря, я вообще все сильнее склоняюсь к мысли, что Локи и есть Посланник.

– Но ведь битва была, – напомнил Синг, – с кем, кроме посланца Мерлина, может биться в Альваре властелин Запределья?

– Да с кем угодно! Разве Тарра говорит, что всякий мой бой в этом мире называется Великой битвой? Книга просто предрекает битву, ни слова не говоря, с кем и когда.

– И все‑таки она была, ваша битва.

– Это да, – криво усмехнулся Магистр, – пол‑Альвара разворотили. До сих пор не понимаю, почему все посланцы Мерлина жаждут защищать право всего человечества на счастье именно на территории Запределья? А если я отправлюсь к ним и устрою побоище посреди города, развалив пару дюжин дворцов? Как думаешь, им понравится?

– Место великой битвы всегда в Ваурии. Так повелось из глубины веков, – ушел от прямого ответа Синг, – теперь уж и не разберешь, кто устанавливал правила. Но по этим правилам битва всегда с посланцем… Да и кто, кроме Посланника, осмелился бы на бой с Вами?

– А Илай и не хотел битвы, Синг. Я загнал его в угол, и ему пришлось драться. Он не осмелился, он просто не сумел увернуться.

– Когда он был между жизнью и смертью, Вы не могли вернуться в Альвар, господин, – напомнил бэсс, – это не убеждает?

– Я не знаю, что открыло мне врата перехода, ведь Ар‑си заманил сюда Локи для воскрешения Илая. Так что или жизнь одного, или появление другого.

– Вы уверены, что именно Локи, господин?

– Нет, но я выясню это в самое ближайшее время. Ты отправишься на Эйр, Синг. Я должен знать, что с Кирой, прежде чем снова возьму в руки меч.

– Вряд ли это возможно, господин. Бэссы никогда не появлялись в Мерлин‑Лэнде.

– Почему?

– В городе не принято появляться жителям нечеловеческих измерений.

– Тогда в Москву, Синг, там тоже, если постараться, можно найти массу полезной информации.

– Бэсс в России… – проворчал Синг. – Закон об эмиграции у них, конечно, хромает, но что‑то мне подсказывает, что это будет немного слишком.

– Зато у нас демократично, – проворчал Магистр, – приходи кто хочешь, ломай, что хочешь….

***

– Я хочу кое о чем спросить тебя, Алиса, – Илка не знала, с чего начать, но понимала, что разговор необходим.

– Спроси, – равнодушно разрешила девочка.

– Что с тобой, ребенок? Ты сама не своя, что‑то случилось?

– Нет. Порядок.

– Не лги мне, Алиса, я же вижу, что‑то не так. Ты боишься возвращаться в Альвар?

– Не знаю, может быть, совсем чуть‑чуть, но это не важно, я обещала Локи.

– По‑моему, ты очень тяготишься этим обещанием, – вздохнула Илка.

– Нет, не знаю… – девочка окончательно запуталась и беспомощно посмотрела на Илку, – ничего я не знаю.

– С таким настроением даже утренний кофе пить не рекомендуется, поперхнуться можно, – проворчала Илка, – а уж в Запределье идти…

– Что ж теперь, от жажды умереть?

– Сесть и спокойно разобраться в ситуации. Ты в стране Магов и Чародеев, просто так здесь ничего не происходит.

– А у нас ничего и не происходит, – пожала плечами Алиса, – ни просто, ни сложно.

– И все‑таки почему? – настаивала Илка. – Там, в Альваре ты, ни секунды не раздумывая, бросилась на помощь. В чужой стране, одна, не имея даже малейшего представления о магии… и сомнений у тебя не было. Сейчас ты знаешь и понимаешь свою задачу, у тебя есть поддержка Локи, на твоей руке перстень Мерлина… и все‑таки ты колеблешься. Что‑то не так?

– Понимаешь, – Алиса замялась, – я не знаю, как объяснить тебе… Это внутри меня… но я постараюсь. Тогда, в Альваре, все было на одном дыхании. Я даже подумать как следует не успела, а ноги сами понесли меня к Инси‑лаю. Сейчас все по‑другому. Я думаю, думаю каждую минуту, даже во сне думаю о Ваурии, о Локи, об Илае… а уверенности нет. В прошлый раз я знала, что должна вмешаться, не знала, как, но не сомневалась, что должна. А сегодня… я почему‑то твердо уверена в обратном. Может быть, просто время прошло, и я потеряла ситуацию? Или это неизвестность давит. Мы ведь до сих пор наверняка не знаем, жив Илай или нет. Может, бессмысленно уже что‑то предпринимать, вот и нет сил на бесполезность.

– Это очень серьезно, Алиса, – насторожилась Илка, – это предчувствие.

– Да нет, я ведь не колдунья. Откуда у меня предчувствие? Просто отошла от событий и уже не воспринимаю их как свою жизнь. Мы – здесь, они – там, все, как в тумане. Время и расстояния притупляют чувства.

– Ребенок! – насторожилась Илка. – Какие такие чувства притупились? Ты, случайно, не поддалась всеобщему безумию?

– Может, и поддалась, правда, не знаю, о чем ты.

– Я пошутила, – немедленно отступила Илка, – наверно, тебе действительно не стоит идти так далеко. Давай‑ка притормозим. Мы сейчас на точке принятия решения. Шаг вперед – и возвращение станет невозможно, отступать будет некуда.

– Я не собираюсь отступать, – Алиса посмотрела в глаза Волшебнице, – все будет так, как мы договорились. Я вернусь в Альвар, я найду Локи, я сделаю все, что он скажет. Ты можешь не волноваться, мы обязательно поможем Инсилаю. Если это, конечно, в наших силах, – чуть слышно добавила она после едва заметной паузы.

– Алиса, – Илка присела рядом с девочкой. – Это не разговор. Нельзя приниматься за дело без надежды на успех. Это самый верный способ проиграть, а нам нужна только победа. Я не знаю, как объяснить тебе, но… в общем, похоже, у вас с Локи будет только одна попытка.

– Одна, – эхом повторила Алиса и грустно улыбнулась. – Но ведь это лучше, чем ни одной, правда, Илка?

***

– Ронни, – Дью выглянул из переполненного народом убежища и тут же нырнул обратно, – ты уверен, что ничего не перепутал с камнями?

– Это ты про Арси? – театральным шепотом переспросил подмастерье, косясь на Чибру и мадам Катарину.

– И про Арси тоже, – буркнул скалет. – Проверь живо. Рональд сунул руку в карман, вынул оттуда увесистый булыжник и молча предъявил его Дью.

– Точно он? – допытывался скалет.

– Я тебе говорю, – не совсем уверенно подтвердил Ронни.

– Тогда не скажешь ли ты мне, уважаемый специалист по твердой флоре, с кем это так увлеченно беседует посланник, с фантомом? Или это не посланник вовсе, а советник настоящий? У вас тут чего хочешь можно ждать…

По лужайке, мирно беседуя, лениво шагали Арси с Ин‑силаем. Никакой личной неприязни они, похоже, друг к другу не испытывали, во всяком случае, внешне это ничем не проявлялось. Правда, вели они себя довольно странно: несмотря на не располагающую к сибаритство‑ванию обстановку, они то и дело останавливались и начинали пререкаться с пустотой у себя за спиной. Точнее говоря, пререкался Арси, а Инсилай довольно вяло пытался примирить своих видимых и невидимых спутников.

– Он у вас в своем уме? – проворчал Дью, понаблюдав пару минут за странной парочкой. – Или супермен наш малость того, на почве постоянных физических наказаний? С кем они там спорят, хотел бы я знать. С духом Мерлина? Или они с собой Таура до кучи прихватили?

***

…Таура, разумеется, среди троицы, направляющейся к месту встречи, не было. Просто Мирна с Варварой почему‑то с первого взгляда невзлюбили друг друга. Хотя, насчет взгляда, это, наверно, было некоторым преувеличением: Мирна‑то была невидима, а Варвара продолжала оставаться в сущности советника. Но эти мелочи не помешали дамам немедленно начать нудную, с точки зрения Инсилая, пикировку, плавно переросшую в банальную перебранку. Он попытался было вмешаться в их беседу, чтоб малость охладить страсти, в первые же минуты понял безнадежность своей затеи, в очередной раз убедился, что все зло в этом мире от не устроивших свою личную жизнь дамочек, и постарался не попасть им под горячую руку. Это ему плохо удавалось, потому что девушки все время норовили втянуть его в свою полускандальную беседу. Увидев описанное Дью убежище, Илай вздохнул с облегчением и притормозил посреди полянки.

– Милые дамы, – он изобразил на усталом лице подобие улыбки, – рад сообщить вам, что мы почти у цели. Через пару минут мы с вами будем в кругу друзей. Я верну вам естественную сущность, а вы хоть на пару часов избавите меня от своего сорочьего базара, от которого у меня уже не голова, а ночлежка для нанюхавшихся дихлофоса тараканов.

– Хам, – хором сообщили Мирна с Варварой. Тут же забыв про собственные распри, они дружно заняли круговую оборону против Инсилая.

– Разговоры ему, видите ли, наши не по душе, – зашипела Мирна, – какие мы нежные стали! Уже забыл, как у ворот в грязи корчился, герой?

– Смотри, как разболтался, – немедленно поддакнул Арси. – Да если б не Локи, валяться б тебе сейчас овощем маринованным в Тауровском трупохранилище‑погребе в баночке‑гробике! А туда же, кабачок болтливый!

– Почему кабачок? – растерялся Илай и тут же пошел в атаку. – Вы, что, бабы, с ума посходили?

– А за баб можно и в морду, – пообещала невидимая Мирна.

– Нужно, – подтвердил советник и крепко съездил посланнику локтем под дых.

– Морда у меня, кажется, выше, – не рискнув вступить в драку с дамами, сквозь кашель сообщил Инсилай, проклиная тот день и час, когда связался с драчливыми ведьмами.

– И до рожи твоей блудливой доберемся, – пообещала Мирна, набрасываясь сзади.

– Дью! – сдался Инсилай. – Они взбесились! На помощь, или они меня сейчас укокошат!

– Может, Арси настоящий, – засомневался Ронни, не спеша на помощь.

– А в кармане у тебя кто? – буркнул скалет. – Сам же говорил, сто процентов!

– А черт его знает…

– Знает – не знает, – Дью начал пробираться к выходу. – Инсилай‑то, похоже, точно настоящий.

– Инсилай? – Катарина, не принимавшая до сей поры участия в беседе, сорвалась с места и, оттеснив со своего пути скалета, выскочила на поляну. Следом, кряхтя, протиснулся в узкий лаз Дью. Чибра забилась в самый темный угол и из дупла даже не выглянула. Ронни притормозил на полпути и предпочел роль наблюдателя, справедливо полагая, что его помощи никто не просил.

Не обращая внимания на присутствие Арси, по словам Чибры, пользующегося весьма дурной репутацией, и довольно странное поведение Илая, отчаянно отмахивающегося от пустоты, Кэт, преисполненная восторга, бросилась на шею Волшебнику. Не ожидавший появления Катарины, а тем более, столь бурного проявления чувств с ее стороны, Илай не устоял на ногах и рухнул на землю, увлекая за собой невидимую Мирну, уже сидевшую у него на плечах, и вполне реальную Катарину, успевшую вцепиться то ли в его шею, то ли в ногу Мирны. Мирна не растерялась и, воспользовавшись заварушкой, стукнула Кэт по лбу, а Инсилая по шее.

– И ты здесь? – неожиданно для всех подал вдруг голос советник, о котором все почему‑то временно подзабыли. – Ни одна гадость без тебя не обойдется. – Арси вдруг как‑то по‑женски вцепился в пышную рыжую шевелюру Катарины. – Я из тебя душу вытряхну, прабабушка Тифона! Где Алиса, Ехидна одноглазая? Я урою тебя, хромая каракатица!

– Ты спятил, старый таракан? – Катарина одной рукой цепко держала Инсилая, другой по мере сил отбивалась от советника. – Какого черта ты ко мне привязался? Да я впервые в жизни твою кривую рожу вижу! Это я каракатица? На себя посмотри, скунс вонючий! – Она извернулась и хорошенько стукнула советника ногой в живот.

Арси крякнул. Невидимая миру Мирна на всякий случай от души дала по затылку любимому ученику Локи. Илай наплевал на осторожность и вернул всем заколдованным участникам их истинную сущность. Как он и предполагал, наложение волшебства на волшебство сломало колдовство Локи, и Варвара предстала в своем естественном виде. В том, что вышла из дома Локи, а именно, в узеньких черно‑белых клетчатых брючках и мало что прикрывающем черном топике.

– Варвара, – охнул Ронни, – господи, мы тебя уже потеряли…

– Я с тобой еще побеседую о потерях, – пообещала Волшебница, не отрываясь от физической беседы с сестрой и Мирной.

Дью, подоспевший на помощь Посланнику, замер в замешательстве, не в силах разобраться, кого от кого спасать. Илай, закрыв лицо руками, завалился в траву и не подавал признаков жизни. Над его головой, словно фурии, дрались три очаровательных девушки, при этом две из них обладали определенным фамильным сходством.

– Ты? – взвыла Катарина, увидев перед собой Машу, но тут же переключила свой гнев на Инсилая. – Чертов бабник! – Посланнику немедленно перепала пара весьма увесистых тумаков. – Вот, значит, где ты ошиваешься? Я тут с ума схожу, валерьянку, как кошка, лакаю, кошмары по ночам одолели!! Пропал, исчез, конец света! Вот дура, сама от горя чуть не умерла, дом сгорел, Тинка от рук отбилась! Искать, спасать – а ты за Машкиной юбкой бегал! Думала, тебя, и правда, убили.

– Скотина блудливая, – немедленно перешла на сторону Катарины Мирна, – не крутил бы шашни с Айкой, может, и не было бы всего этого кошмара! Да если б Алиса, эта дуреха малолетняя, в тебя тогда не втрескалась до полного одурения, ты б еще в клетке на площади подох, обольститель лягушат!

– Ах, еще и Айка? – возопила Катарина. – У тебя, что здесь, гарем на болоте?

– Гарем чуть дальше, – пытаясь сохранять остатки серьезности, сообщил Дью, едва сдерживая смех, – девочки, давайте успокоимся!

– Сейчас я тебя успокою, – пообещала Кэт голосом, не сулившим ничего хорошего, – отвали, пока цел!

– Спокойно, я вообще не из вашей блудливой компании, – мигом открестился скалет, – мне глубоко фиолетово, кто из вас кому рога наставил, но сейчас, ей‑богу, не самое время все это выяснять.

– Прихвостень тауровский, – спохватилась Мирна, вспомнив свои злоключения в императорском гареме, – ты мне еще за скворечник свой мерзкий ответишь, козел безрогий! – она со знанием дела лягнула полковника ниже пояса.

– Чертова кошка, – охнул Дью, в три погибели согнувшись от боли, – жаль, Таур поздно вернулся! Полжизни б отдал, чтоб хоть одним глазком взглянуть на ваш медовый месяц! Вот фейерверк бы был!

Ронни понял, что во взрослую жизнь ему еще рано, и уселся на землю у входа в дупло, окончательно смирившись со статусом зрителя. Чибра, как выяснилось, придерживалась того же мнения, но партеру предпочла верхний ярус балкона и, потихоньку выбравшись из дупла, как кошка, начала карабкаться на ближайший пригорок.

– Девки, вы мне надоели, – краем глаза заметив понесенные Дью потери, Инсилай уселся на траве и аккуратно раскидал Мирну и Кэт в разные стороны. За что немедленно получил по шее от Варвары, до того в схватке участия не принимавшей. – Конец света, – проворчал Волшебник, потирая загривок, – и ты туда же. Пересидели Вы в Арсике, госпожа Волшебница, чуть что не по‑вашему, сразу ни в чем не повинному человеку оплеухи раздавать.

– Это ты, что ль, ангел небесный? – криво усмехнулась Варвара, в глубине души признавая справедливость упрека.

– А то нет. Вам‑то не все равно, где я, с кем и чего? К Вам, девушка, я наверняка в кавалеры не набивался!

– Это точно, ты мне куда изощреннее нервы портил, – проворчала Волшебница, – послал бог ученичка, легче осла научить на танке ездить, чем некоторых колдовать по‑человечески.

– А это Вы, девушка, опять не по адресу. Не хотели, вот и не вышло. А вот у Локи даже ослы колдуют. – Он сделал замысловатый пасс рукой и на его ладони оказался великолепный персик. – Скушайте, госпожа Волшебница, очень нервы успокаивает.

– Я не ем сладкого, – с трудом отводя глаза от одуряюще аппетитного фрукта, тяжело вздохнула Варвара.

– Фигуру бережете? – посочувствовал Инсилай. – Понимаю, я в последнее время тоже на диете. Ну, как желаете. – Он подбросил в воздух бордово‑золотистый персик, а поймал уже огромное зеленое яблоко. – Тогда яблочка откушайте, от этого не полнеют. Сплошные витамины и никаких калорий.

– Как тебе это нравится? – кипя от злости, поинтересовалась у Мирны Катарина. – И это называется, я тебя люблю. Вот ведь сволочь! И сестрица хороша, уши развесила, вот‑вот растает, как пломбир на асфальте.

– Так ты ж сама хотела любовь лет через пятьдесят, – как выяснилось, Илай комментарии Катарины услышал. – Я, собственно, не отказываюсь, только надо ж мне чем‑то занять полвека ожидания! Имею право, и месяца не прошло, так что у меня в запасе еще пятьсот девяносто девять месяцев свободного полета с копейками. А Вы, красавица, яблочко кушайте, кушайте, – он всучил яблоко растерявшейся Варваре, – я ж Вам не руку и сердце предлагаю, а самый обыкновенный фрукт. Райский.

– Тоже мне змей‑искуситель, – фыркнула Волшебница, но яблоко взяла.

– Ты смотри, – Кэт рвала и метала, – и ведь даже не подавится, сестрица драгоценная. Овца прожорливая!

– Ага, – ища глазами подходящий предмет потяжелее, машинально согласилась Мирна, куда больше озабоченная своим желанием отомстить Дью, засунувшему ее в клетку, нежели личной жизнью Инсилая.

Варвара беспечно грызла яблоко, оказавшееся изумительно сочным и вкусным. Аппетитно похрустывая библейским фруктом, Волшебница пыталась понять, в какую историю ее впутывает бывший ученик. Собственно, терять‑то особо было нечего. Отношения с сестрой были испорчены лет десять назад, любовные приключения с Инсилаем и в страшных снах не виделись, на реальность, имевшую место в Ваурии, влияния от всех этих козней не наблюдалось никакого. Варвара просчитала ситуацию и, не найдя причин для беспокойства, с удовольствием продолжала грызть яблоко, со здоровым любопытством ожидая развития событий. Ронни, убедившийся в том, что страсти, вроде бы, улеглись, отошел от дупла и бочком проскочил на середину поляны, поближе к Илаю. Волшебник тем временем смотрел на Варвару обольщающим взглядом третьей степени, не выпуская при этом из виду злопамятную Катарину, способную на все в припадке ревности. Дью стоял чуть в стороне и лениво размышлял, как долго вся эта компания сумасшедших будет играть друг у друга на нервах в двух шагах от Таура. «Взрослые люди, – глядя на рассыпавшихся по полянке бродячих комедиантов, думал полковник, – бежать надо отсюда сломя голову, а они сценки пасторальные разыгрывают. Поселяне и поселянки, мать их так! Вот только посланцу вместо джинсов панталончики с ленточками выдать, овечек напустить для колориту, и полная идиллия». Хоть Дью и прослужил почти два года на должности весьма ответственной и жестокой, в душе он остался поэтом. Представшая перед его глазами картина, чуть подправленная фантазией полковника, была почти пасторальной: Мирна в великолепной зеленой с золотом тунике что‑то собирала на усыпанной цветами лужайке, ягоды, наверно. Варвара в невесомых, почти воздушных одеждах, скрывших ее немыслимые велосипедно‑шахматные брюки, с непостижимой простому смертному грацией грызла прекрасное изумрудное яблоко, Кэт в чем‑то нежно клетчатом расхаживала по лужайке с изяществом лесной нимфы… Ронни с Инсилаем, в пастушьих нарядах, подправленных представлением Дью о пасторали, пасли по округе несуществующих овечек…

Потерявший бдительность скалет с головой погрузился в собственноручно нарисованную идиллию, откуда немедленно был выдернут ледяным душем, бесцеремонно обрушившимся на его голову. Очень кстати, надо заметить: мстительная Мирна все‑таки нашла в дальних зарослях увесистый сук, и от разбитой головы скалета спасло только вмешательство Чибры, обрушившей на головы поселян и поселянок здоровенный чан ледяной воды, припасенной садовником для полива вверенных территорий. Дью увернулся от удара, промокшая с ног до головы Катарина разразилась проклятьями, Мирна, не выпуская из рук дубину, продолжила нападение на скалета, поскользнулась на мокрой траве и, шлепнувшись на четвереньки, сама себя собственной дубиной и оглоушила. Инсилай, хоть и оказался в луже, расхохотался, видя всеобщую суету и растерянность. Сухими после всех этих передряг остались только Маша и Ронни, в силу некоторой удаленности от эпицентра событий, но они так обалдели от всего происходящего, что выражения их лиц немногим отличались от физиономий свежевыкупанных товарищей – полнейшая рассеянность и с трудом сдерживаемый смех.

– Прелестно, – констатировал Инсилай, поднимаясь на ноги, – с легким паром! Спасибо, что не кипятком.

– Дура чокнутая, оса водоплавающая, – разворчалась Катарина, пытаясь привести в порядок свою подмоченную Чиброй прическу. – Заповедник для психопатов «Запредельная пуща». Добро пожаловать!

– Все наоборот, – провозгласил Инсилай. – Никаких «добро пожаловать». Все вон, и немедленно.

– Да хоть сейчас, – проворчала Мирна, – где у них тут миграционная служба? Билет на «Пегаса», визу, и меня уже нет.

– И не только тебя, – буркнул Волшебник. – Никого. У меня, видите ли, только один большой билет, так что стартовать отсюда будете всем коллективом. В тесноте, да не в обиде.

– Отлично, – проворчала Катарина, – главное, видок у меня в самый раз для путешествий. Кикимора, и та элегантней будет.

– Ты, Котик, особо не переживай, – успокоил Инси‑лай. – Билет‑то у меня отсюда есть, вот только куда, не знаю, так что вполне возможно, что там, куда Вас занесет, ты будешь первой красавицей королевства.

– То есть, как это, не знаю, куда?! – просто взвилась Катарина. – Ты, что, совсем спятил, а если нас в мерцание какое‑нибудь затянет? Или к людоедам каким‑нибудь!

– Ну, если уж так случится… – Инсилай усмехнулся, – мои соболезнования людоедам, несварение желудка им гарантировано. Но даже если вас угораздит к каннибалам, это все равно будет безопаснее, чем здесь. Поверь на слово.

– Кому, тебе? – Кэт расхохоталась. – Нашел идиотку. Кстати, я не совсем поняла насчет вас. То есть, мы, значит, всем коллективом к людоедам на завтрак, а ты? Ты куда собираешься? В гарем свой вернуться?

– Я должен встретиться с Локи, – не вступая в пререкания с разбушевавшейся Катариной, спокойно сказал Волшебник. – Он пришел сюда за мной, значит, и вернемся мы вместе. Готовьтесь, ребята, чем быстрее вы уберетесь отсюда – тем лучше. – Он снял с руки перстень с черным камнем и протянул его Дью. – Бери, черт его знает, куда Вас занесет, мне будет спокойнее, если кольцо будет в руках того, кто может постоять за него и за себя.

– Спасибо за доверие, – расшаркался полковник, – только ничего не получится. Без меня ты будешь очень долго искать Локи. Да и уйти я не могу. Здесь Краш, Фло – рыбкой в тауровском бассейне, да и с Чиброй надо что‑то решать…. Так что отправляй‑ка ты женщин и детей, пока последний пегас не отлетел, да за дело.

– Тоже вариант, – согласился Инсилай и протянул кольцо Варваре, – командуй, госпожа Волшебница.

– Я не уйду без Локи, – отрицательно покачала головой Варвара. – Мы сейчас с ним в одной связке, я не мо – гу бросить его в самом пекле. Мы еще в Эйре договорились о полном доверии. Хорошо доверие, если я сбегу при первой же возможности.

– Кэт, – без особого энтузиазма сказал Инсилай, прекрасно зная, что услышит в ответ.

– Даже и не думай! – Катарина немедленно оправдала его ожидания. – Спровадить меня, чтоб с Машкой развлекаться и с этой стриженой ведьмой? Не выйдет! Никуда не пойду. Не дождешься!

Инсилай вдруг понял, что устал. Даже спорить сил не было. Волшебник равнодушно посмотрел куда‑то поверх голов, помолчал мгновение и без всякого выражения сказал:

– Дело ваше. Я не могу запретить вам умереть. Если у кого‑то из вас еще осталась хоть капля здравого смысла – он или она возьмет кольцо и уберется из Запределья. Только уговаривать я больше никого не буду, вы взрослые люди и вполне можете самостоятельно решить, хотите вы жить или умереть. Защищать вас всех я тоже больше не в состоянии, так что те, кто желает остаться, должен рассчитывать только на собственные силы.

– Это шантаж, – помедлив, сказал Дью, – ты ставишь их в безвыходное положение.

– Ну, здрасте, – развел руками Волшебник, – как раз выход я им и отдаю. Кто‑то что‑то не понял?

– Я, – спокойно сказал Дью и, сделав шаг вперед, надел кольцо на палец Волшебника. – Ты же сам сказал, что не знаешь, куда они попадут. Ты соображаешь, что делаешь? Женщина и два подростка. Да ты себе вовек не простишь, если с ними там что‑то случится!

– Мне, что, к ним ангелов‑хранителей приставить? Так это не в моей компетенции. Я ангелами не командую, я их, белокрылых, даже не видел ни разу! – разозлился Инсилай. – Попроще предложения есть?

– Есть, – подтвердил Дью. – Ты завязываешь геройствовать, забираешь всю компанию и обеспечиваешь ее безопасность по прибытии. Мы с Варварой находим Локи и Краша, освобождаем Фло и, если потребуется, помогаем вам.

– И каким образом вы отсюда выбираетесь? – скептически поинтересовался Волшебник. – Верхом на Локи?

– Локи – Маг старой школы, – медленно, четко выговаривая слова, сказал Дью, – он не похож на самоубийцу. Если он смог придти сюда, ухитрившись сохранить способность колдовать, не сомневайся, он и уйти отсюда сможет без потерь. Он шел в Альвар, не зная, жив ты или мертв, так что вряд ли ты фигурируешь в его плане возвращения, как активно действующая единица. Варвара – другое дело. Ей, конечно, не стоит покидать Запределье, не согласовав свой уход с Локи. Так что забирай свою драчливую компанию и отправляйся. Счастливого пути!

– Слишком просто, чтобы быть правдой, – усомнился Илай.

– Практика – критерий истины, – пожал плечами Дью. – Попробуй, что тебе стоит. Или ты считаешь, что еще не выполнил свою годовую норму по синякам?

– Только не это! – упоминание о синяках сыграло решающую роль в выборе решения. – Я уже согласен. – Инсилай, у которого мигом заныли руки, плечи, спина и все остальное, немедленно проявил удивительную сговорчивость. – Кэт, Мирна, Ронни… Я готов. Дью, ты справишься?

– Справлюсь, справлюсь, – проворчал скалет, – кстати, Ронни, вытащи из кармана советника, вас могут прихватить на таможне с таким грузом.

Подмастерье порылся в карманах и с видимым сожалением бросил на землю булыжник. Все отъезжающие взялись за руки, Инсилай повернул камень на кольце и надел его на левую руку. Смерч взвился над поляной, воздух загудел и потемнел от пыли…

– Слава богу, – вздохнула Варвара, вглядываясь в стремительно мчащееся в высоту облако, – хоть они уже проскочили.

– Осталось еще нам отсюда выбраться, – скалет подмигнул Волшебнице, – и, ей‑богу, женюсь!

– Что, и кандидатура есть? – насмешливо поинтересовалась Варвара, подбрасывая на ладони камень, брошенный Ронни.

– Знаю я здесь одну Золотую рыбку, – неожиданно нежно для своей комплекции проворковал Дью.

– Поздравляю, – улыбнулась Волшебница, краем глаза заметив, как пробежало темное облачко по лицу Чибры, – а рыбка в курсе?

– Надеюсь, – лицо скалета приняло мечтательное выражение, – во всяком случае, «нет» она мне не говорила.

– Верю, – рассмеялась Варвара, – ни разу в жизни не встречала говорящей рыбки.

– Ну, она не всегда была рыбкой, – вернулся на землю Дью. – Так что прежде чем говорить о свадьбе, придется заняться поисками и спасением.

– Так вот для чего Вам понадобился Локи, хитрец! – погрозила пальцем Волшебница. – Кто‑то должен расколдовать Вашу русалку, а Инсилаю Вы, как я понимаю, доверить спасение своей дамы сердца опасаетесь.

– Я провел полдня в обществе его подружки, – вздохнул Дью, – почерпнул массу полезной информации.

– Ревнивая идиотка, – проворчала Варвара, – с детства готова была убить любого, кто имел неосторожность хотя бы улыбнуться кому‑нибудь из ее приятелей.

– Как я понял, Илай для нее куда больше, чем приятель, – между делом заметил Дью.

– Интересно, сам Илай об этом знает? – хмыкнула Волшебница. – У Кэт богатое воображение.

– Похоже, Ваши с сестрой родственные чувства довольно прохладны, – вскользь заметил скалет.

– Как посмотреть, бывает, что дымимся от счастья общения.

– Нормальные семейные отношения, – пожал плечами полковник.

– И это я слышу от потенциального жениха, – фыркнула Волшебница. – Вы, я гляжу, любитель острых ощущений!

– Это точно.

В тот же миг ощущений острых и не очень стало больше, чем достаточно.

Сначала с неба посыпались искры и осколки какой‑то неизвестной породы. После секундной паузы, даже пыль не осела, почти одновременно плюхнулись в ближайшие кусты Мирна и Ронни. Подмастерью повезло, он приземлился в изумрудно‑зеленые, мягкие, как морская пена, рейлерсы – гордость ваурских садовников. Огромные шапки душистых цветов безропотно приняли Ронни в свои объятья так ласково и осторожно, что он даже испугаться не успел. Мирна приземлилась туда же, но здесь не обошлось без жертв: какой‑то некстати попавшийся по пути сучок раскроил ее шикарную тунику так неудачно, что, при всей своей ловкости и фантазии, девушка не могла сотворить из шелковых обрывков даже подобие одежды. Ей пришлось по самую шею залезть в рейлерсы, отчего она стала очень похожа на дриаду, купающуюся в цветах. Дриада при этом ругалась, как сапожник.

Пока Дью, Чибра и Варвара приходили в себя от неожиданного возвращения своих соратников, под громогласную брань Мирны на поляне материализовалась Кэт. Катарина появилась хоть и неожиданно, но достаточно элегантно, сказалось хорошее волшебное образование.

Волшебница просто возникла посреди лужайки из ниоткуда. Будто и не уходила вовсе. В отличие от Мирны, Кэт хранила гробовое молчание. Выражение лица мадам Катарины было несколько растерянным. А потом была яркая, ослепляющая вспышка, металлический скрежет, звон бьющегося стекла, темнота… и на острие молнии на поляну вышвырнуло Инсилая. Если не считать грохота, произведенного небесами, он приземлился почти бесшумно, безжизненно рухнув в траву. От маленького светопреставления, произведенного его появлением, общество временно растерялось. Дью осторожно покосился на небо, убедился в том, что все, что могло, уже упало, и осведомился:

– Все целы? – говорил он почему‑то шепотом.

– Не уверена, – Варвара выразительно посмотрела на неподвижно лежащего Илая, сделала было шаг вперед, но, покосившись на сестру, с места не тронулась.

– Инсилай! – Ронни, не вызывавший у Катарины приступов ревности и сохранивший относительный порядок в одежде, выбрался из рейлерсов, подошел к Инсилаю и склонился над ним. Волшебник молчал, подмастерье тронул его за плечо. – Ты живой?

– Наверно, – проворчал Волшебник, – только ты меня сейчас не тряси, или я точно буду мертвый.

Date: 2015-07-25; view: 284; Нарушение авторских прав