Глава I. Особая благодарность Кейт Кери

Эрин Хантер

Затмение

Коты-Воители: Сила Трёх – 4

Пролог

Особая благодарность Кейт Кери.

Лес сиял и переливался под солнцем, в траве шуршала дичь. У подножия высокого ясеня лениво растянулся черный кот, подставив брюхо солнечным лучам, пробивавшимся сквозь густую листву. Нанежившись вволю, он с довольным урчанием перевернулся и подобрал под себя лапы.

Из зарослей с шумом выскочила трехцветная кошка и промчалась мимо. Кот лениво перекатился на бок и крикнул ей вслед:

– Добыча?

– Почти! – крикнула на бегу кошка. Миг спустя она уже скрылась в высокой стене папоротников, только мелькнула белая кисточка на хвосте.

За папоротниками земля круто сбегала в неглубокий поросший травой овражек. На самом его дне сидела косматая серая кошка и с такой яростью выкусывала засевшую у нее под хвостом блоху, что верхушки папоротников ходили волнами, будто перед грозой.

– Привет, Щербатая!

– И тебе доброе утро, Пестролистая, – буркнула Щербатая. – Неплохой денек для охоты.

– Здесь каждый день хорошая охота, – вздохнула Пестролистая и, бросив мышь под лапы Щербатой, устроилась рядом.

Едва Щербатая наклонилась, чтобы обнюхать угощение, как вдруг подскочила, резко дернула головой и под удивленным взглядом Пестролистой принялась свирепо растирать лапой свою широкую плоскую морду, по которой только что пробежала юркая черная блоха.

– Я надеялась, что хоть тут блох не будет! – проворчала старая целительница.

– Наверное, ты принесла их с собой! – усмехнулась Пестролистая, неодобрительно глядя на клокастую шерсть серой кошки. – И когда ты научишься как следует ухаживать за собой? – Она наклонилась и принялась энергично разглаживать языком огромный колтун свалявшейся шерсти на плече Щербатой.

– Тогда же, когда ты прекратишь нянчиться с каждым котом! – буркнула Щербатая.

– Я не могу в это поверить! – раздался взволнованный голос над их головами.

Пестролистая подняла голову и заметила крупного белого кота, сбегавшего вниз по склону.

– Это ты, Буран? – воскликнула она. – Синяя Звезда с тобой?

– Где же ей еще быть! – раздался другой голос, и следом за Бураном на дно оврага сбежала Синяя Звезда. – Я пришла бы раньше, если бы Звездный Луч меня не задержал!

– Что ему понадобилось? – спросила Пестролистая.

– Да то же, что и раньше, – вздохнула Синяя Звезда. – Он очень беспокоится… – Она посмотрела на распухший от укуса нос Щербатой и сочувственно покачала головой. – Вот беда! Я и не знала, что здесь тоже есть блохи.

Пестролистая весело заурчала и ласково погладила мгновенно распушившуюся Щербатую кончиком хвоста.

– Ничего не поняла! – проворчала серая кошка, пристально глядя на Синюю Звезду. – О чем беспокоится Звездный Луч?

– О котятах, о чем же еще! – вздохнула бывшая предводительница Грозового племени.

Щербатая задумчиво покачала хвостом.

– Значит, снова они… Остролапка, Львинолап и Воробушек?

– Они самые, – кивнула Синяя Звезда. – Пророчество не дает покоя Звездному Лучу, оно терзает его, как колючка в шерсти.

– Но о чем он беспокоится? – в недоумении спросила Пестролистая. – Они делают очень большие успехи. Мне кажется, каждый из них, наконец, нашел свой путь.

– Верно говоришь, – кивнула Щербатая и с трудом поднялась на лапы. – Но не забывай, они многого не знают.

– Они еще слишком юны! – воскликнула Синяя Звезда.

Глаза Щербатой потемнели.

– Но это не значит, что мы должны их обманывать!

– Зачем им знать? – вздыбила шерсть Синяя Звезда. – Думаешь, это знание пойдет им на пользу?

Щербатая заметно напряглась и опустила голову.

– Жизнь, начатая со лжи, обречена на вечную тьму!

Синяя Звезда поежилась и села.

– Мы не можем открыть им правду! У нас есть очень веская причина хранить молчание, и ты прекрасно об этом знаешь, Щербатая. Мы должны поступать так, как правильно для нашего племени!

Щербатая склонила голову набок и сурово взглянула на Синюю Звезду.

– Ты призываешь нас лгать. Как ложь может быть правильной?

– Но не мы солгали им первыми, – напомнил Буран.

– Какая разница! – взмахнула хвостом Щербатая. – Мы покрывали и продолжаем покрывать эту ложь, а значит, лжем сами. Я считаю, что в жизни этих троих и так слишком много тайн.

– Но они уже узнали о пророчестве, – мягко заметила Пестролистая.

Щербатая сердито вскочила с земли и громко фыркнула.

– Ох уж это пророчество! Лучше бы они никогда о нем не слышали. Да что там они – лучше бы и мне самой никогда о нем не знать! Порой мне кажется, всем было бы гораздо проще, если бы у этих котят не было никакой силы!

Пестролистая ласково погладила взъерошенную старуху хвостом.

– Но ты же понимаешь, что это не в наших силах, – со вздохом сказала она. – Остается лишь надеяться на то, что они сумеют мудро распорядиться своим даром и используют его на благо Грозового племени.

– Почему только Грозового? – нахмурился Буран. – Если их силы, в самом деле, так велики, они могли бы помочь всем племенам!

Синяя Звезда глухо ахнула и с изумлением уставилась на белоснежного воителя.

– Но эти котята родились в Грозовом племени и должны вырасти преданными Грозовыми воителями. С какой стати им заботиться о чужаках?

Щербатая смерила бывшую предводительницу тяжелым взглядом, но ничего не сказала.

– Не будем спорить, – постарался примирить их Буран. – Главное, чтобы они уважали предков‑воителей и прислушивались к их советам.

– Вот именно! – радостно закивала головой Пестролистая. – Котята должны слушаться старших и подчиняться им!

Буран повел ушами.

– Никто не рождается на свет мудрецом, поэтому молодым следует прислушиваться к словам стариков. Мы должны направлять их на правильный путь.

– Легко сказать, да трудно сделать, – проворчала Щербатая.

Легкокрылая бабочка зигзагами пролетела над головами котов, с трудом прокладывая себе путь против ветра. Глаза Пестролистой блеснули, она вдруг поднялась на задние лапы, вытянулась во весь рост и взмахнула передними. Бабочка испуганно забила крылышками, вспорхнула выше и улетела.

– Мышиный помет! – проворчала Пестролистая, плюхаясь на землю. И тут заметила, что Синяя Звезда, повернувшись спиной ко всей компании, удаляется в заросли.

– Куда ты? – крикнула Пестролистая. – Уже уходишь?

Синяя Звезда обернулась и выразительно посмотрела на Щербатую.

– Если я останусь, мы поссоримся.

Щербатая раздраженно взмахнула косматым хвостом и прошипела:

– Значит, ты считаешь, что мы должны и дальше врать им?

– Я понимаю твои опасения, – терпеливо ответила Синяя Звезда. – Но пока лучше не открывать им правду.

Щербатая, вздохнув, отвернулась.

– Будет стоять на своем из‑за чистого упрямства! – проворчала она, ни к кому не обращаясь.

– Ты несправедлива, – мягко сказал Буран. – Синяя Звезда верит, что поступает правильно. Что с тобой случилось, Щербатая? Ты ведь раньше ей верила.

С этими словами он встал, вежливо кивнул кошкам и последовал за Синей Звездой.

– А ты что скажешь? – буркнула Щербатая, устремив пытливый взор на Пестролистую. – Тоже думаешь, что надо продолжать играть в секреты?

– Правда – это очень сильное оружие, – задумчиво ответила Пестролистая. – Его надо использовать осторожно.

– Это не ответ! – взорвалась Щербатая.

Пестролистая взглянула в оранжевые глаза Щербатой и спросила:

– Скажи мне честно – почему ты так беспокоишься?

Косматая шерсть на спине старой целительницы встала дыбом.

– Сама не знаю, – призналась она. – Но у меня очень нехорошее предчувствие. – Подняв голову, старуха обвела взглядом деревья. – Я чую запах беды. Приближается тьма, и даже Звездное племя не в силах ее остановить… Беда уже совсем близко, поверь мне. И когда она придет, мы не сможем защитить свое племя. Да что племя! Мы и себя‑то спасти не сумеем…

Глава I

Остролапка растянулась на камнях, прижавшись к ним животом и положив голову на вытянутые лапы. Солнце медленно закатывалось за пики далеких гор, но воздух еще хранил тепло уходящего дня. Холодный ветер перебирал шерсть на ее спине. Со своего места Остролапке были видны зеленые поля, расстилающиеся впереди до темной полосы леса. Где‑то там, за этими деревьями, лежало озеро и родной дом.

Деревья были еще зеленые, но листва на них заметно потускнела, а в воздухе появился новый горьковатый привкус, которого не было в те дни, когда отряд котов‑воителей начинал свое путешествие в горы. «Приближается пора Листопада», – печально подумала Остролапка.

Она смертельно соскучилась по дому. Казалось, что они пробыли в клане много‑много лун. Чем ниже спускались путешественники, тем веселее становилось у Остролапки на душе. Ей не терпелось почувствовать под лапами мягкую землю. На равнине и охота будет проще, и местность там больше похожа на родную территорию, чем на мертвое царство камня, воды и чахлых низкорослых деревьев!

Остролапка обернулась. Белка и Ежевика о чем‑то негромко разговаривали с Ураганом и Речушкой. Рыжинка и Грач, сблизив головы, прислушивались к их разговору. Интересно, о чем они шепчутся? Неужели прощаются?

Остролапка никак не могла привыкнуть к мысли, что Ураган и Речушка остаются в горах. Прошлой ночью во время прощального пира в пещере позади водопада, Ураган объявил, что они с Речушкой проводят котов‑воителей до предгорий, а потом вернутся в клан. Воробушек, как всегда, бесстрастно повел плечами и закивал, словно с самого начала знал, что так оно и будет. Но у Остролапки просто в голове не укладывалось, как можно добровольно остаться в горах, если тебя ждет прекрасный лагерь в лесу на берегу озера?

«Наверное, для Речушки горы – это как для меня лес. А Ураган так любит ее, что готов жить где угодно, лишь бы не разлучаться».

Внезапно Остролапка заметила мелькнувшую впереди бурую тень. Над крутым склоном кружил орел, преследуя стремительно удиравшего зайца. Обезумевший зверек несся, не разбирая дороги, расшвыривая грязь и траву длинными задними лапами. Но орел уже расправил могучие крылья и, стремительно снизившись, камнем упал на зайца, так что тот кубарем перекатился через голову. Миг спустя в тельце зверька впились острые загнутые когти, и он перестал дергаться.

Остролапка завистливо вздохнула. Вот бы ей стать такой же быстрой, как орел! И научиться летать! Она закрыла глаза и представила, как помчится над травой, едва касаясь лапами земли, легче ветра, быстрее зайца, увертливее мыши…

– Когда же мы двинемся в путь? – прервал ее мечтания нетерпеливый голос Львинолапа. Брат остановился перед Остролапкой и тоже уставился на орла, терзавшего свою добычу. – Я бы тоже не отказался подкрепиться, – вздохнул он.

– Как ты думаешь, мы сможем летать? – спросила Остролапка.

Львинолап повернулся и несколько мгновений хмуро разглядывал сестру, словно раздумывал – спятила она или просто притворяется.

– Перестань так смотреть на меня! – рассердилась Остролапка. – Воробушек сказал, что у нас в лапах будет могущество звезд, помнишь? – Она невольно поежилась, произнося вслух эти странные слова. – Но ведь мы даже не знаем, что это означает. Я вот думаю, а вдруг…

– Летучие коты! – фыркнул Львинолап. – Какой в этом смысл?

Остролапка почувствовала, как уши у нее вспыхнули от смущения.

– У тебя просто нет ни капельки воображения, – буркнула она. – Ты какой‑то деревянный, честное слово! Подумать только – нам обещано могущество, которым не обладал ни один кот на свете, а ты ведешь себя так, будто это ничегошеньки не значит! Может, мы и в самом деле сможем летать… и вообще, делать все, что только пожелаем… Да перестань ты смеяться, слышишь?

– Не злись, я не над тобой смеюсь, – добродушно проурчал Львинолап и пощекотал сестру кончиком своего золотистого хвоста. – Просто представил себе, как глупо мы будем выглядеть с крыльями!

Остролапка едва сдержалась, чтобы не взвыть от разочарования. Она нахмурилась и решительно заявила:

– Ты просто не понимаешь, насколько все серьезно. Мы должны выяснить, что означает это пророчество.

Львинолап растерянно моргнул и отступил на шаг назад.

– Да успокойся ты, пригладь шерстку! Неужели ты всерьез относишься к этой чепухе? Ладно Воробушек со своими снами и вечными чудачествами, но ты‑то всегда всеми четырьмя лапами стояла на земле! Мы с тобой живем в реальном мире!

– И каким будет этот реальный мир, если мы обретем силу звезд? Да мы же сможем все на свете! Только подумай, какую пользу мы сможем принести своему племени!

Львинолап насупился.

– Насколько я помню, в пророчестве ничего не говорилось о помощи племени. Речь шла только о нас троих.

Остролапка даже пасть разинула от изумления.

– Как ты можешь такое говорить?! Воинский закон велит нам прежде всего думать о своем племени!

Львинолап покачал головой и задумчиво посмотрел на темнеющие вдали очертания гор.

– А зачем нам Воинский закон, если мы станем могущественнее Звездного племени?

– Да как у тебя язык поворачивается?! – ахнула Остролапка, и холодная дрожь пробежала по ее спине. «Что если Львинолап прав? Неужели могущественным котам закон не указ? Но как же тогда отличить хорошее от плохого? И как поступать, если придется выбирать между собственной жизнью и благом племени?»

Остролапка почувствовала как кто‑то толкнул ее в бок и увидела взъерошенного Воробушка. Она так разволновалась, что даже не заметила, как брат подошел к ним.

– Вы не могли бы говорить немного потише? – прошипел он. – Или вы хотите, чтобы о пророчестве узнали все? – В его голубых глазах сверкала настоящая злость, и Остролапка в который раз подумала о том, что слепота нисколько не мешает Воробушку откровенно выражать свои чувства.

Она обернулась и с тревогой взглянула на воителей, но те были слишком увлечены разговором, чтобы обращать внимание на болтовню оруженосцев.

– Успокойся, никто нас не слышал, – заметила Остролапка, поворачиваясь к брату.

– Это только у тебя такой острый слух, – согласился Львинолап.

– Я просто прошу вас быть немного осторожнее, ладно? – буркнул Воробушек, заметно успокоившись. – Никто не должен узнать о пророчестве.

– Мы понимаем, – кивнул Львинолап.

– Что‑то непохоже! – огрызнулся Воробушек. – Попробуй представить, как поведут себя остальные, если узнают, что мы втроем сильнее всего Звездного племени!

Львинолап быстро покосился на Белку и Ежевику.

– Они нам просто не поверят, – хмыкнул он.

– Я и сама до сих пор не могу в это поверить, – призналась Остролапка.

– Можете не сомневаться, они поверят, – ледяным тоном заявил Воробушек. – Но не думаю, что им это понравится.

– Почему? – с невольной тревогой поинтересовалась Остролапка. Прежде она как‑то не задумывалась над тем, как соплеменники отнесутся к пророчеству. Неужели не обрадуются? Ведь она и братья получат огромные силы для защиты их племени!

Похоже, Львинолап думал так же.

– Что ты каркаешь, как ворона? – с едва заметным раздражением спросил он Воробушка. – Разве наши товарищи не хотят, чтобы мы стали самыми лучшими воителями на свете?

– Ты просто ничего не понял! – прошипел Воробушек и сердито царапнул когтями по гладкому камню. – В пророчестве ничего не говорится о воителях! Там говорится о силе, превосходящей могущество звездных предков! Я убежден, простым котам это может показаться опасным.

– Но ведь мы не собираемся делать ничего плохого! – горячо вмешалась Остролапка. – Это же дар всему племени, не только нам троим.

Поведение Воробушка стало ее раздражать. Почему он все время говорит о плохом? Разве они не собираются употребить свои силы на благо Грозового племени?

– Тихо! – шикнул Воробушек, поведя головой в сторону. Остролапка повернулась и увидела бегущую к ним Белку.

– Опять ссоритесь? – крикнула мать, остановившись в нескольких шагах от троицы.

– Остролапка и Львинолап просто спорят о том, кто из них лучший охотник, – с невинным видом пробормотал Воробушек.

Остролапка раскрыла пасть, чтобы возразить, но вовремя остановилась. Она терпеть не могла врать, но говорить правду было нельзя.

– Очень вовремя! – сердито воскликнула Белка. – Мне показалось, Ежевика приказал вам отправиться на охоту. Он хочет, чтобы Ураган и Речушка вернулись в клан не с пустыми лапами.

Остролапка виновато переглянулась с Львинолапом. Они так горячо спорили, что пропустили мимо ушей приказание Ежевики!

– Не заставляйте просить вас трижды, – проворчала Белка.

Остролапка смущенно опустила голову.

– Извини.

Белка махнула хвостом на группку деревьев, росших на краю оврага.

– Попытайте счастья там, да побыстрее! Солнце скоро сядет.

Львинолап жадно облизнул пасть, в глазах его вспыхнул голодный огонек.

– Там, наверное, дичи видимо‑невидимо!

– На всех хватит, – кивнула Белка и повернулась к Воробушку. – Будь добр, осмотри лапу Рыжинки. Мне показалось, она ударилась о камень.

Остролапка напряглась. Во время перехода через горы все они не раз ударялись о камни, так что осматривать, по‑хорошему, нужно было каждого. Белка просто пыталась занять Воробушка каким‑нибудь полезным делом.

Остролапка знала обидчивость брата и ждала, что тот начнет шипеть и огрызаться, но Воробушек спокойно кивнул и побрел следом за Белкой. Он даже не заворчал, когда мать ласково пригладила языком взъерошенную шерстку у него за ухом.

Зато Остролапка ужасно оскорбилась. Белка до сих пор относится к ним, как к котятам! Что и говорить, оставаться детьми было бы проще… По крайней мере, не надо беспокоиться из‑за непонятного пророчества о неслыханной силе!

«Но все давно изменилось!» – горько вздохнула она про себя. Неясная тревога терзала ее сердце. Неужели настанет время, когда Белка будет бояться собственных детей?

– Ты чего такая взъерошенная? – спросил Львинолап.

Остролапка быстро опустила вздыбленную шерсть.

– Пустяки, – отмахнулась она и кивнула на склон оврага. – Пошли охотиться.

Она обогнула камень и первой соскользнула по склону вниз. Дальше начинался крутой спуск, но трава на дне оврага выглядела достаточно густой, так что Остролапка решила прыгнуть. Она оттолкнулась от земли, но не успела приземлиться, как какой‑то тяжелый комок шерсти обрушился на нее сверху и швырнул оземь.

«Кто на меня напал?» Она вскочила, судорожно хватая пастью воздух, и приготовилась защищаться.

– Ничего умнее не могла придумать? Зачем ты кинулась мне под лапы?

«Ветерок!»

Черный оруженосец племени Ветра стоял рядом и сердито отряхивал шерсть.

– Я уже почти поймал эту мышь!

– Прости, я не… – начала было Остролапка, но неожиданно разозлилась и распушилась от раздражения. «Почему этот несносный ворчун не смотрит себе под лапы?»

– Кажется, это нам поручили тут охотиться! – прошипела она, махнув хвостом на заросли травы.

– Я сам решаю, где мне охотиться! – отрезал Ветерок и сердито посмотрел на выглянувшего из‑за камня Львинолапа. – По крайней мере, я все это время занимался делом, а не чесал язык с приятелями!

– Потому что ни один кот в здравом уме не согласится чесать язык с тобой! – огрызнулась Остролапка. Она всегда злилась, когда чувствовала себя виноватой. Ветерок, конечно, был ворчун и злюка, совсем как его отец, но Остролапке почему‑то было его жалко. Грач относился к сыну с таким пренебрежением, что порой бедняга казался чужим в собственной семье.

– Ты не ушиблась? – подскочил к сестре Львинолап.

– Разумеется, нет! – буркнул Ветерок. – Пусть лучше принимается за охоту, чем путаться у меня под лапами. Чем скорее мы наловим дичи, тем скорее отправимся домой.

Остролапка знала, что Ветерок с самого начала не хотел идти в горы. А еще Грач всю дорогу обращался с ним, как с ненужной обузой. Он ни разу не дал понять, что гордится сыном, и за все путешествие не сказал ему ни единого доброго слова! Другое дело Ежевика! Каждый раз, когда отец хвалил ее, Остролапка чувствовала себя самой великой воительницей Грозового племени. Она взглянула на несчастного Ветерка и чуть не заплакала от жалости.

– Да, поскорее бы вернуться к озеру, – пробормотала она.

Ветерок сердито прошипел:

– С какой стати мы должны охотиться для этого дурацкого клана? Каждый должен заботиться о себе сам!

«Ну как можно сочувствовать такому? – вздохнула про себя Остролапка. – Может, напомнить ему, что горные коты измучены недавней битвой, а из‑за нашествия чужаков, дичи в горах осталось совсем мало? Но Ветерок сам это прекрасно знает, так что лучше поберечь силы. Пусть ворчит, сколько влезет. Ничего, скоро все это закончится, и мы снова окажемся дома!»

Больше всего на свете Остролапке хотелось очутиться в родном лагере, свернуться клубочком в своем мягком гнездышке, чувствуя со всех сторон теплые бока спящих товарищей. Она посмотрела на брата. Может быть, он объяснит Ветерку, почему они должны позаботиться о клане Падающей Воды?

Но Львинолап только высокомерно прищурил глаза и побрел в заросли, на ходу насмешливо бросив Ветерку:

– Постарайся поймать кролика!

– Грозовые коты всегда считали себя особенными! – фыркнул Ветерок, спускаясь вниз по склону.

Остролапка торопливо догнала брата. Он шел и что‑то сердито бормотал себе под нос, не замечая ничего вокруг:

– Сила, сила… Хотел бы я получить такую силу, чтобы раз и навсегда заткнуть пасть этому наглецу!

«Шутит он, что ли?» – не поняла Остролапка. Она забежала сбоку и заглянула в глаза брата, ожидая увидеть в них знакомые веселые искорки, но Львинолап был мрачен. Тогда Остролапка прыгнула вперед и преградила ему дорогу.

– Ты ведь это не всерьез, правда?

Львинолап взмахнул хвостом.

– Разумеется, нет, – проворчал он. – Я просто ужасно устал.

– А все‑таки, как ты думаешь… Что означает сила звезд? Неужели мы сможем заставить всех делать то, что нам хочется?

Львинолап мотнул головой и отвел взгляд.

– Хотелось бы, – уклончиво ответил он. – Честно говоря, я как‑то не задумывался…

– Но ты должен об этом думать!

Львинолап обошел ее стороной и молча побрел вперед. Потом неожиданно сказал:

– Я бы хотел стать сильнее всех котов в лесу, и еще мне бы хотелось всегда побеждать в битвах, – признался он. – А ты?

– Я бы хотела знать то, чего никто не знает!

– Что именно? – лукаво прищурился Львинолап. – Понимать язык Двуногих?

– Ты просто дуралей, вот что! – возмущенно выпустила когти Остролапка. – Я хотела бы понимать… – она замолчала, подыскивая подходящее слово, – … все!

Львинолап ласково боднул ее лбом в бок.

– Только и всего?

Остролапка в сердцах отпихнула его, но не выдержала и рассмеялась.

– Ты же понимаешь, что я хочу сказать.

Они были почти рядом с деревьями, когда Львинолап продолжил:

– Я думаю, у каждого из нас будет своя сила. Возьми нашего Воробушка. Он и сейчас может пробраться в мысли любого кота и сказать, о чем тот думает. – Он пристально посмотрел на сестру и, понизив голос, спросил: – Он ведь и с тобой это проделывал, верно?

Остролапка молча кивнула.

– Листвичка этого не умеет, – продолжал Львинолап. – И никто из других целителей тоже. Воробушек знает даже, какие неприятности случаются в других племенах. Может быть, в этом и заключается его сила? У него есть дар видеть то, чего другие не видят.

– И при этом он, единственный из нас, слепой, – задумчиво пробормотала Остролапка, чувствуя, как шерсть медленно приподнимается у нее на спине.

На краю рощицы росла густая трава, поэтому Остролапка остановилась, пропуская вперед брата.

– А еще что тебе кажется? – спросила она, когда тот начал обнюхивать заросли.

Львинолап обернулся, и глаза его сверкнули каким‑то странным огнем.

– Помнишь, в самом начале нашего путешествия мы остановились на высоком склоне и смотрели вниз, на озеро? Ты тогда охотилась, а потом отдыхала, а я… я не был голоден. – Он моргнул. – Я тогда забрался на самый высокий камень и смотрел вниз. Так вот, у меня было такое странное чувство… очень странное.

Остролапка, дрожа от нетерпения, вытянула шею.

– Странное? Почему?

– Я вдруг почувствовал, что могу всё! – глаза Львинолапа полыхнули грозным пламенем. – Могу без устали бежать до самого горизонта, могу сразиться с любым врагом и победить его, могу без страха вступить в любую битву…

Остролапка сделала шаг – и вдруг поняла, что пятится назад. В облике брата было нечто такое, от чего ей стало не по себе. Он как‑то незнакомо напружинил плечи, став гораздо мощнее и крупнее, чем раньше. Но больше всего ее пугал его взгляд. Львинолап смотрел как будто сквозь нее, куда‑то далеко‑далеко, за леса и равнины, в то таинственное место, где он одной лапой будет побеждать всех своих врагов.

Остролапка вдруг вспомнила о том, как Львинолап сражался с врагами клана. Она вновь мысленно увидела, как брат, пошатываясь, вышел из битвы, весь залитый чужой кровью и готовый биться до тех пор, пока последний его противник не рухнет замертво.

Грозный огонь, сверкавший в глазах Львинолапа, заставил ее поежиться.

«Неужели я боюсь собственного брата?»