Мое 35-дневное голодание

Это голодание я начал так. 10 мая вечером выпил литровую банку сливового сока. Он действует не хуже любых слабительных. До 12 ночи был обильный стул. С этого времени голодание и началось. Работал я на своей обычной работе как каменщик 4 дня в неделю, а аппетит пропал на 2-й день. Переутомлять себя физически во время голодания не рекомендуется, хотя тем, кто занят сидячей работой или любой другой, но легкой, бояться нечего, они спокойно перенесут голодовку до 2— 3 недель, и ничего худого им от этого не станет.

Правда, у новичков могут возникнуть разные проблемы, но ведь принуждать их терпеть никто не собирается — в будущем они и сами побьют этот рекорд. Не голодавшим никогда все покажется новым, невероятным и неосуществимым. Но я бы и не советовал никому сразу же пускаться в длительное голодание.

На этот раз я все сделал по «закону»: измерил объем всех частей тела, взвесился, измерил температуру, искупался в горячей ванне, хорошо щеткой прошуровал все тело, принял глубокую клизму кипяченой охлажденной до 45 градусов водой утром 11 мая, а также вечером и в последующие 4 дня. За 4 дня потерял 3 1/2 фунта. Самочувствие и настроение на все 100. Намерение — провести 40-дневную, до очищений языка и до появления «волчьего аппетита». Сейчас аппетита никакого. В моей квартире нет продуктов, и раздражать аппетит запахами варева некому. Но продукты на первые 1-2 недели после голодания я потом припасу. Это будут фруктовые соки в банках, сгущенное сладкое молоко, манная крупа, сухое в порошке молоко, консервированные разных сортов фрукты и овощи и пару бутылок вина для полоскания рта, а также 40 рулонов бумажных полотенец для отплевываемой слюны (это необходимый предмет во время голодания — заменяет носовые платки). За эти 4 дня особых изменений в физическом теле пока не заметно. Слюна же выделяется «рекой», только успевай ее отплевывать. Все нормально, усталости никакой. Зубрю наизусть «Евгения Онегина», а также перечитываю журналы, в которых иного всяческих необыкновенных историй. Есть даже и связанные с голоданием, что придает мне больше веры и уверенности в себе.

5‑6‑7-й дни ‑ все без изменений. Делаю ежедневные прогулки пешком километров 5 или на велосипеде мои обычные 27 км через залив и обратно. Еду, правда, не торопясь. Усталости не чувствую, делаю всю домашнюю и вокруг дома работу. Погода отличная. В Калифорнии, начиная с начала мая и до конца октября, нет дождей, и голодать здесь в это время — одно удовольствие: тепло, солнечно, нет ни мух, ни комаров. Личинки комаров в болотистых местах уничтожают, разбрызгивая специальную жидкость с вертолетов. А мух нет, наверное, потому, что здесь все содержат в чистоте. Ежедневные клизмы, глубокие, две (одна за другой) утром и две вечером. Иногда прибавляю лимонный сок, но никакой разницы в этом не вижу.

Слюна горькая, полощу рот водой пополам с вином. Сон все равно ко мне не идет, всю ночь читаю, смотрю телевизор и только под утро в сидячем положении засну на пару часов. Аппетита нет и нет никакой жажды, абсолютно не пью ничего. Воду организм получает из клизм. До сих пор потерял 6 фунтов. Желудок «варит» пнем и ночью, отчетливо слышны всякие бульканья и шипения.

Ежедневно американка, которая снимает у меня половину дома с дочерью, проверяет, жив ли я или уже отдал Богу душу. Она моя бывшая подруга, с которой я когда-то довольно долго встречался, тогда она и переехала ко мне. Потом мы разошлись на религиозной почве — она перекрестилась в баптисты, а меня величает атеистом лишь потому, что я не последовал ее примеру. В голодание она не верит, а меня считает сумасшедшим. А между тем голодать-то надобно ей, потому что ее вес около 180 фунтов, а рост 5 футов — маленькая, но довольно толстенькая особа.

Вторая неделя прошла также незаметно и почти без изменений, кроме одного. На 13-й день чуть не упал с велосипеда — потерял равновесие. Кстати, стал замечать, что еду слишком быстро. Но потом оказалось, что это не так, а что-то вроде иллюзии или оптического обмана. Узнал я об этом, правда, намного позже, а именно на 20-й день, когда у этой моей квартирантки в кухне под раковиной проржавела сточная труба. Я попросил Кани (так зовут квартирантку) свезти меня в магазин купить новую. И тут заметил, что она едет с сумасшедшей скоростью. И не только она, а все вокруг как будто спешат на пожарище. Когда я сказал ей об этом, она, к моему удивлению, ответила, что спидометр показывает нормальную скорость где-то 30 миль в час

Подумав, я понял причину самообмана. Наш организм работает на малых оборотах. Все наши движения во время голодания так же становятся медленными вот и кажется, что все вокруг движется с неимоверной быстротой

Третья неделя самая легкая, и хотя противная слюна не дает ни на минуту покоя (ее нужно ежеминутно сплевывать), время проходит как-то быстрее, настроение лучше, а главное, прибавляются силы. С клизмами выходит неописуемая гадость с какими-то белыми нитями и всякой скользкой дрянью. Все это было присосано к кишкам и теперь начинает отпадать и выходить вон, с водой или под напором воды. Вода темно-коричневого цвета с первой ежедневной клизмой и светлее со второй. Не верится, что такая мразь была все время внутри меня ежедневно, ежечасно, годами. Как же человек может быть здоровым, нося это внутри?

22-й день. Ни крошки пищи, ни глотка воды. Пробовал пить воду насильно, но ее сразу же выбрасывало рвотой. Чувствую, что этим питьем без охоты я просто перебиваю процесс очищения. Перестал пить вообще. Знаю, что нужно поддерживать жизнь или витаминами или хотя бы медом, но тогда — конец голоданию и конец очищению, все твои усилия пойдут насмарку. Пробовал прибавлять немного меда в воду для клизм, но закаялся. Ощущение противное, как будто проглотил комок чего-то неперевариваемого. Этот комок сидел в горле долгое время, напоминая, что ты сделал ошибку, пока мало-помалу не исчезло мерзкое ощущение.

У меня был маленький песик. Я заметил, что он почему-то захандрил. Не ест и не пьет ничего, как и его хозяин, а по ночам воет каким-то тоскливым воем. Ему было уже 15 лет. Перед моим голоданием он вел себя оживленно. Ходил со мной на прогулки, лаял на проходивших мимо собак, был весел и даже игрив. А тут неделя прошла — и не съел ни крошки своего специального собачьего рациона. Я пошел в магазин, что рядом, купил немного солонины. Решил поджарить и смешать с его едой — Он это любил. Но только начал жарить, как запах мгновенно привел меня к невероятной конвульсивной рвоте. Я извивался на полу, давился, но ничего из меня не выходило. Рвало, пока я не выбежал на свежий воздух и не сделал несколько глубоких дыханий. Только тогда рвота стихла. Но выбегая из кухни, я не выключил газ на плите. Сало продолжало жариться. Я набрал полные легкие воздуха, вернулся на кухню, выключил газ, выбежал на двор, но запах проник и на двор. Открыл настежь все двери, бродил по улицам, но зайти в свою квартиру не мог: запах этот нагонял тошноту моментально. Побрызгал везде одеколоном, но и одеколон, так же как и сало, действовал тошнотворно. Собрал все свои одеяла, подушки, положил лист фанеры на траву и всю ночь провел на дворе. В Калифорнии, какая бы ни была жара днем — вечером прохладно, а ночью и холодновато. Под утро пришлось перекочевать в комнату из-за холода. Постелил на полу у приоткрытой двери. Только теперь я понял, как запах жирной пищи противен во время голодания. С этого времени у меня появилось к ней полное отвращение, да и вообще к мясу. В эту ночь спать так и не пришлось. Взял себя в руки, смешал собачью пищу с жареным салом, но мой Кимбо к ней не притронулся, а через неделю ушел в лучший мир.

Эта неделя для меня была изнурительной. Слюна из горькой превратилась в белую, безвкусную и противную до отвращения. Эту слюну, как бы спрессованную носоглоткой, подтягивал и выплевывал, и каждый такой плевок часто доводил до рвоты, хотя с ней ничего не выходило. Вот какие «залежи» мы носим в себе! Они у каждого без исключения, хотя я до того момента уже голодал десятки раз! Но то были короткие голодания. Я просто не добрался до этих «залежей» и лишь теперь начал их эвакуировать. Каким-то магическим путем этот очистительный процесс проникает во все уголки нашего тела и выгоняет всю нечисть вон. Где находилась эта спрессованная, как сало, слюна? Какая сила гонит ее в рот, а не в кишечник? Почему только на 4-ю неделю, а не на 3-ю эта масса, будучи горькой, вдруг сделалась безвкусной и белой? Кто ответит на эти вопросы? Будущим докторам по голоданию здесь непочатый край работы. Разве может человек быть здоровым, нося внутри себя такую омерзительную нечисть? Мы все больны! Я причисляю и самого себя к этому «мы». И живу надеждой на то, что, может быть, кого-нибудь мой опыт подтолкнет проверить, как когда-то я проверял Алексея Суворина и премного рад, что это сделал.

Так вот эта неделя и следующая за ней просто «доконали» меня. Изнуряло главным образом отхаркивание гадкой слюны, тошнота и позывы к рвотам. Спал я всего 2-3 часа у полуоткрытой двери, запах жареного сала еще был уловим и добавлял мучений. С клизмами выходили такие сюрпризы, что описать их просто невозможно. Одним словом, — гадость. Каждый должен испытать это на себе. Про велосипед уже забыто, трудно было даже держаться в седле. Но прогулки с палкой по два раза в день продолжаются. Горячую ванну не принимаю: каждый раз легкое головокружение.

До сих пор не мог пить ни глотка воды, если пробовал — рвотой моментально выбрасывало. Ни аппетита, ни жажды, а уже 28 дней прошло с 11 мая — сегодня 8 июня. Осталось 12 дней до полного 40-дневного срока. С клизмами я делал огромнейшую ошибку, из-за которой и поплатился в последнюю неделю. Хочу заметить это, чтобы другие, если решатся пойти на полное голодание, ошибку эту не повторяли.

Дело тут вот в чем: раз я не пил воду, то для организма вода должна была поступать через кишечник из клизм. С первой клизмой выходит много всякой дряни, со второй вода чище. Эту клизму и должно удерживать в кишечнике самое малое часа 2, А лучше всего принять и 3-ю и удерживать несколько часов. Тогда организм и получает воды столько, сколько ему требуется. А ночную клизму оставлять в кишечнике следует и подавно на всю ночь. Но я это просто выпустил из виду и не держал воду более 15 минут. Правда и то, что иногда воду удержать просто невозможно. Она шквалом прёт вон из кишечника. Воду в кишечник нужно впускать очень медленно, пока он не «привыкнет» к этой процедуре. Останавливая прищепкой поток, подождать несколько минут, потом повторить впуск, и так, пока вся вода не выйдет из резинового мешка. За 15 минут, очевидно, организм не мог взять достаточно воды, и я, не зная этого, подвергал все свое тело медленному иссушению.

Перед голоданием вес был 170 фунтов. Сегодня — 144. Потерял 26 фунтов, около фунта ежедневно. Температура нормальная, чувствую себя гадко, борюсь с тошнотой, и конца ей нет. 11 июня — 3144 день без еды и без воды. Мои Прогулки становятся все короче, больше сижу на солнышке на крыльце, читаю Константина Симонова и вспоминаю былые военные годы. Пробую зубрить «Сын артиллериста». Но запоминается Плохо. Почему-то в мыслях я где-то около российской деревни, где когда-то родился, и... тут же засыпаю на час, полтора. Кожа на руках от плеч до локтя обвисает, ноги сделались тонкими, все мои брюки вдруг стали очень большими и не держатся на поясе. Кани приезжает с работы и застает меня в том же положении с книгой а руках на крыльце. Ей кажется, что я совсем свихнулся — выгляжу; как скелет. Впрочем, она еще ни разу не настаивала на том, чтобы я начал еду. Я был благодарен ей уже за это.

13 июня. Чертова дюжина. Страшная тошнота и рвота зеленой жидкостью. Что это такое? Не знаю. Рвота длилась полчаса, если не больше. Язык сделался каким-то чужим и коричневатым, но после рвоты тошнота уменьшалась. Слабость, слабое головокружение. Желудок по-прежнему пыхтит, шипит и «варит». Ночи сделались длинными, сплю на полу с приоткрытой дверью, свежий воздух дает облегчение в тошноте, и она сбавила свои атаки после «зеленой»рвоты. Эта зеленая жидкость буквально обожгла весь рот— вышло ее около четверти стакана.

Мой напарник по работе немец Вильям Бах — тоже эмигрант — часто звонит, но не знает, что я голодаю. А сегодня он вдруг нагрянул как снег на голову в июне. Просто остолбенел, найдя меня в «скелетном» состоянии. Объяснил свой приезд тем, что по голосу определил: со мной что-то неладно. Решил проверить. Для меня это был самый неприятный визит. Никакой охоты с кем-то говорить не было. Да и видеть никого из-за слюны не хотелось. Но немец этого не понимает. Пришлось прочесть ему целую лекцию. Но лекция его мало интересует. Голодание для него — что-то глупое, идиотское, необъяснимое. Ему интереснее слышать, как протекает мой роман с Беверли ‑ моей подругой, которой я сказал, что голодаю и не желаю ее видеть месяца полтора. Та тоже думает, что я рехнулся. Бах сидит себе и рассказывает о своих приключениях, а мне очень хочется выставить его вон. Он еще просит выпить чего-нибудь. Пришлось ему дать виски с содой. Доставал он меня часа два, но, наконец, все-таки уехал. Позже, где-то в начале сентября, когда я был уже в отличном физическом состоянии, он опять явился и просто обалдел, но теперь от того, что я выглядел моложе его, а он на 10 лет младше меня. Вот такая произошла метаморфоза. Но это позже. А пока приходится туго, туго до чертиков; закрадывается сомнение — а вдруг голодание затянется много дольше, чем 40 дней; в книге Суворина таких случаев много. Или вдруг сердечный приступ, а я один на один с собой. Даже дочери своей не сказал, что голодаю — она живет в Сакраменто, за 120 км от моего дома. Не сказал же ничего потому, что она уже однажды «предала». Я бы и раньше попробовал продержаться 40 дней. Но на 18-й день она вызвала супервайзора, то есть председателя нашего района — он мой давнишний знакомый — и представителя от здравоохранения; и те просто принудили меня начать есть, грозя в противном случае вызвать полицию, дабы отвезти в госпиталь, где будут кормить насильственно через вены.

На всякий случай держу номера телефонов, к кому можно обратиться за помощью, наготове. А пока легкие головокружения посещают все чаще, в особенности по утрам. И слабость...

С клизмами по-прежнему выходят какие-то скользкие мелкие комки, вода черно-бурая и становится темнее. Язык обложен коричневым налетом, белая тягучая как хвост слюна тоже,из белой стала немного коричневатой. Делаю короткие прогулки. Вместо живота образовалась впадина. Можно даже прощупывать позвоночник с этой стороны. Моча потемнела, и ее очень мало. Теперь, когда пишу, понимаю и давно, что организм получает 1 из клизм, но воду нужно удерживать много дольше, чем я. отсюда и дефицит мочи. Век живи - век учись!

14 июня. Квартирантка навещает каждое утро. Уходя на работу и вечером после работы, предлагает вызвать доктора. В особенности сегодня. Мой вид её пугает. Но думаю, что она беспокоится о том, где будет жить, если я умру, так глупо изнурив себя без всякой нужды. Руки мои - как 2 костяшки. На пальцах ‑кожа и кости.

Говорю ей, что именно доктор наверняка и доконает меня, даст кучу пилюль, сделает укол и гуд бай, Вася Воронов. Нет уж, доктор не для меня! Мне нужен доктор именно по голоданию. Который сам голодал десятки раз и знает досконально о голодании все от А до Я. Доктор, который исправит ошибки, направит на правильный путь, подбодрит упавший дух—добрый доктор, а не тот, что получил диплом и знает, как прописать тебе порошки, пилюли и всякую дрянь, от которой я сейчас освобождаюсь. В Америке, как мне кажется, нет ни одного доктора по голоданию, а если и есть один два, то попробуй найди их. Остальные сразу же пропишут тебе усиленное питание. Вот тут-то и крышка.

Народ в Америке, что стадо овец. Послушники телевизорных ящиков. А они денно и нощно долбят, как молотом по голове: ешь это. ешь то, вот это блюдо наилучшее, а это еще лучше, заходите в Мак-Дональде, у нас все тут пропитано салом, шмальцем, маслом,— и вы обретете силу, энергию и здоровье.

«Нет, —говорю,—-Кани, доктора не для меня».

Но через два дня я все же очутился лицом к лицу с докторами, по счастью, не порошковыми.

14 июня просидел целый день на крыльце. На прогулку не пошел больше оттого, что все смотрят как-то подозрительно. Вечером опять тошнота и рвота зеленью. И тут я поймал самого себя на том, что эту рвоту я вызываю сам. Запах жареного сала — этот отвратительный запах — напоминал о себе всё время. Но я ведь питаюсь этим же салом, этими жирами, хотя и не жареными. Я слышу, как желудок булькает, шипит, шумит — значит, переваривает жиры и прочие гадости, Я же настраиваю себя против жиров, создавая таким образом некий психологический вызов рвоты.

Всю ночь не спал, сплевываю, что выходит изо рта, в пластиковый мешок. Израсходовал 30 рулонов бумажных полотенец. Сижу и читаю все, что попадается на глаза. Снова и снова перечитываю «Лечение голоданием». Удивляюсь, сравнивая суворинские времена с теперешними, перечитывая письма тех, кто голодал 60-70 дней! Какая же сила воли! Какое дерзновение! Как живуч человек! 74 дня без еды — и ничего, а главное, излечивается от страшных болезней. А тут как раз по «ящику» новости из Москвы. Очереди за хлебом. Показывают дядей и тетей пудов эдак под 5-7, те кричат, что голодные. Вот, думаю, люди: жиров хоть отбавляй, можно свободна сидеть без еды целых 2 месяца, а им все подавай еще и еще еды! Опомнитесь, человеки! А потом думаю: «Они же, бедолаги, незнают, что делают: кто их научит, вернее, переучит, как есть, что есть, как держать себя в «форме», как не объедаться, как голодать? В стране необходимо немедленно открыть школы правильного питания, школы «подтяните свои ремни»! Но кто их откроет при свободной экономике? Может быть, какой-нибудь сумасшедший «новый русский»? Меценат от голодания..:

34-й день. Слабость страшная, ноги не держат, но сердце отстукивает равномерные такты как ни в чем не бывало, легкие набирают воздух до отказа, и боли в них уже пропали. Из-за легких, в сущности, я и начал голодание. А вышло так. Ни с того, ни с сего почувствовал боль в правой стороне ниже лопатки. Прошла неделя, другая — боль не проходит. Я в клинику. Сделали рентген. Да, в правом легком темное пятно. Направили к доктору. Тот говорит, что уезжает на две недели на Гавайские острова. Когда вернется, то предложит мне сделать пробу, чтобы точно выяснить, рак это или что другое. В итоге он дал мне карточку с указанием даты, когда прийти к нему. Рака я боялся больше всего. Потому тут же и вспомнил Суворина. Тот утверждал, что голодание лечит все без исключения болезни, включая сифилис и рак. Суворину я верил. И 11 мая объявил голодание. Боли стали утихать после двух недель. На третьей неделе они уже почти не тревожили, а теперь их и след простыл. Что за пятно там оказалось — не знаю. Но очевидно, что не рак. Скорее всего ночью раскрылся и, так как в Калифорнии летом ночи всегда прохладные, простудил легкие. Но это моя гипотеза. Главное: болей нет, а есть какое-то нудное головокружение. Теперь-то я знаю, от чего было это головокружение, но тогда?

Ночь на 16 июня провел, сидя в кровати. Как только ложусь, все вокруг пускается в пляс, крутится и вертится, и тошнота.

Утром даже в сидячем положении все как-то слегка кружится. Теперь я даже иногда думаю, не влияет ли на нас какое-то иное чувство, кроме известных шести, когда наш организм проходит долгий курс очищения? Но тогда... Только встал с кровати, как все закружилось, и я свалился на пол, Открыл глаза, ничего не вижу. Тут у меня выступил холодный пол. Ослеп! Вот, думаю, доголодался! Как же теперь? Мысль ошарашила, и я так растерялся, что в паническом страхе стал искать двери. Ползаю по полу ~- нет дверей!

«Не может быть, что ослеп, ‑ думаю. — Никто еще не ослеп, согласно книгам Суворина, Успокойся!»

Потерял ли я сознание, когда упал, сказать не могу. Физически был всю жизнь сильным, жилистым, всегда в движении: до 1986-го — 34 года работал каменщиком.

Ага, вот телевизор. Значит, дверь справа, пополз к двери. Открыл. Но только поднялся — все закружилось!. Опять на колени, выполз на кирпичные ступеньки, сел. Делаю глубокие дыхания — раз, другой, третий, минуту. Вижу какой-то туман. С левой стороны от меня, знаю, солнце. Там светлее. Вокруг слышу знакомые звуки жизни, вверху пролетает самолет... Мысли молнией проносятся одна страшней другой: «Как же будет, если ослеп, значит, ходить с палкой, с собакой? Узнавать людей по голосу? Ни цветов, ни океана, ничего...»

В это время стало вырисовываться темноватое пятно прямо передо мной, где растет слива. Это пятно стало светлее и больше в размере, через минуту контур дерева уже можно было различить. Тут и радость, и молитва, и все, что хочешь, наполнили мою душу. Солнце выходило из тумана и освещало уже различимые листья на сливе. Через несколько минут зрение уже полностью вернулось. Встать еще не мог — кружилась голова. Дополз до телефона и вызвал скорую помощь, которая и доставила меня в Стэндфордский госпиталь в Пало-Алто. Сразу же все мое тело облепили всякими электродами, как пиявками. Диагноз показал, что мой организм был иссушен на 89 процентов, и доктор Андерсен дословно сказала:

— Господин Воронов, если бы не ваше сильное сердце и сильные легкие, если бы вы не явились в госпиталь еще в течение 6 часов, то прямой бы ваш путь лежал на кладбище.

Сразу же в мой организм в течение 5 часов через вену вливали 3 кварты поташа и 3 кварты глюкозы. Тут же доктор Андерсен приказала подать завтрак из сандвичей и кофе, что я решительно отверг.

Сандвичи после 35 дней голодания! Я вызвал доктора Андерсена и прочитал ей лекцию, после чего мой завтрак заменили на персиковый сок, бульон и неизменный в Америке кофе.

И начались новые, далеко не приятные 3 недели. Меня не вырвало после персикового сока, наверное, благодаря глюкозе и поташу, кроме того, жидкую пищу я принимал малыми порциями, 3 недели прошли как-то вяло, без энергии, в постоянном сожалении о том, что упустил случай продлить голодание. Но было и нечто приятное: кончились тошнота, рвоты, бессонница, одиночество и уныние.

Как и когда-то в Бельгии, после первых трех недель вялости снизился неукротимый аппетит. Его не было по причине, уже изложенной выше. Принимаемая пища встретилась с выходящими шлаками, которые теперь начали рассасываться вновь в тело. Настоящий волчий аппетит пришел, когда процесс закончился. Но я уже знал, как аппетит укрощать.

Силы прибавлялись быстро. Через 2 недели я уже работал в полную силу. Не знал, куда девать энергию. Моя подруга Беверли приехала поздравлять с окончанием голодания. Однако встретилась отнюдь не со скелетом. А Кани, моя квартирантка, с дочерью приезжали забирать меня из госпиталя и рады были, что вся эта голодуха кончилась.

Вот так не очень удачно закончилось мое 35-дневное голодание. Новое 38-дневное еще впереди,