Глава 18. Как ни странно, но я в эту спасительную щель с трудом, но проскользнула

Как ни странно, но я в эту спасительную щель с трудом, но проскользнула. Правда, оказавшись с той стороны, неожиданно для себя окунулась в зловещую темноту и угрожающее безмолвие. По потолку, изредка вспыхивая, пробегали оранжевые аварийные ручейки светодиодов. Задрожав от страха, сделала шаг назад и прилипла спиной к щели в двери, через которую только что смогла проскочить. В этот момент показалось, что с той стороны как‑то более безопасно.

Вокруг моей шеи обвились чьи‑то пальцы, заставив захрипеть от страха и удушья. Сильная, словно каменная, рука сдавила горло и прижала к холодному косяку заклинившей двери, а затем надо мной раздалось яростное шипение Тария Бианы:

– Если я узнаю, что ты специально… что кто‑то уговорил тебя, подкупил…

– Я уже рассказала, как попала к вам! – прохрипела, отчаянно дернувшись – но тщетно. – Отпусти, пожалуйста… – прохрипела во второй раз, уже повиснув на его руке и вцепившись в нее руками.

Мужчина чуть ослабил захват, а я судорожно хватала воздух: теперь без корсета это гораздо легче сделать.

– Началась линька – и это был мой шанс спрятаться от преследователей, – пропищала, чувствуя, что сейчас расплачусь от всего пережитого. – А потом эсар Шеран предложил мне работу. Что я, дура, чтобы отказываться от такого шанса укрыться? Они там уже были… Я нечаянно узнала, что вы женщин не любите, но менять что‑то было поздно. Простите меня, не хотела причинять вам неприятности…

В этом момент я резко замолчала, прерывая свои извинения и исповедь. Царившая до этого в душе Бианы ярость неожиданно сменилась облегчением. Большая, сейчас снова обнаженная рука соскользнула с моей шеи, забралась в вырез майки и обхватила мою грудь, словно взвешивая ее в ладони. Я задохнулась от подобной наглости, а он, еще пару раз погладив ее и несильно сжав, окончательно успокоился и вернул себе уверенность и хладнокровие:

– Пройди два метра вправо, там будет закрытая консоль. Набери код пять‑сорок‑шесть и скажи мне, какие там цифры.

Я оттолкнула его ладонь и поплелась в том направлении, куда меня послали. Хотя очень хотелось самой всех послать и подальше. Двигалась по коридору в полутьме, но уже было не так страшно: Тарий выглядывал из щели и меня это странным образом успокаивало. Хотя он такой наглец… такой наглец… но почему‑то грудь знакомо ныла от прикосновения мужской руки и еще слишком чувствительная молодая кожа ощущала его тепло. Отыскала нужную панель и, набрав код, открыла ее, прокричала набор цифр и букв – за две недели я успела почти выучить их алфавит, слишком часто он встречался на различных приборах и агрегатах. В ответ Тарий назвал те буквы и цифры, которые нужно набрать, и тут же исчез из проема, заставив меня занервничать.

А потом и сама дверь, дернувшись, закрылась. Я кинулась к ней в панике, испугавшись, что останусь в темноте в одиночестве, но стоило добраться до двери, как она вновь открылась. Плавно, но очень медленно отъехала в сторону. Лишь разок на мгновение застопорилось, испытывая мою нервную систему, и открылась.

Тут же в проем прошел Тарий Биана и, всем своим телом отодвинув меня от шлюза, сунул в руки скафандр:

– Быстро одевайся!

Задрав голову и выпрямив плечи, в упор посмотрела на него. Затем схватила свой комбинезон, мысленно радуясь, что широкая спина прикрывает от остальных, и уже хотела было одеваться, но он снова протянул руку и сжал мою грудь – наверное, не выдержал и решил до конца убедиться, что я женщина или что сам предпочитает женщин…

Треснув по нахальной руке ладонью, отскочила назад, он же зло прошипел, обнажая клыки:

– Не зарывайся, девочка!

– А ты не лапай не свое! – отпарировала я.

Он хмуро прищурился и выразительно поглядел на вещи в моих руках. Быстро оделась, пару раз зашипев от боли: все же пока пролазила в заклинивший проход, содрала в нескольких местах еще тоненькую кожицу. Даже слегка порадовалась – насколько удобно без маскировки! Тарий хранил молчание, но сочувствовал мне… где‑то очень‑очень глубоко внутри. Наверное, все еще помнил, сколько из‑за меня ему неприятностей и насмешек досталось. Закончив, осторожно выглянула из‑за плеча Бианы, а то с одним вроде разобрались, а вот с остальными… Позади него стояли десять мужиков, включая пилота, и с прямо‑таки неисчерпаемым любопытством пялились на меня. Похоже, их даже облезлая пятнистая кожа на моем лице не пугает и не отвращает. Судя по внешности их биороботов для сексуслуг, размер моей груди сгладил для них все остальные мои недостатки. Эх, жизнь моя – жестянка… А как же мой внутренний мир?

Наши гляделки снова прервал Тарий:

– Пока идем вместе. Фиксируем повреждения, ищем живых. Есь сказал… – в этом месте он запнулся и с недовольной миной повернулся ко мне. – Как твое настоящее имя?

– Есения Коба, как и говорила. Просто меня папа Еськой называл, вот я имя таким и сделала…

Мои длинные объяснения прервал Тарий:

– Так вот, Есения сказала, что здесь есть неспящий. Женщина. Мало ли что? Будьте осторожны.

Его слова повлекли за собой следующие действия – мужчины вновь надели шлемы. Я перевела взгляд на Тария, который тащил меня за собой, держа за руку.

– А нам тоже надеть? – забеспокоилась я.

– Нет. Тебе вообще ни к чему, а мне уже все равно, – в нем снова вспыхнула ярость, но всего на мгновение, а потом также быстро улеглась. Странно…

Я пожала плечами – весьма лаконичный ответ, но непонятный, поэтому решила уточнить, пока шли по коридору:

– А почему…

– Давай отложим разговоры на потом, – снова оборвал на полуслове. – У нас сейчас дела поважнее, а поговорить мы теперь сможем в любое время. Можно сказать, вся жизнь впереди…

Снова приходится вприпрыжку успевать за ним – все же разница в росте очень сильно чувствуется. На один его – три моих шага.

– А может, мне, пока далеко не отошли, вернуться на шаттл?.. Ну, там, покараулить его… Мало ли что…

Фламер, идущий впереди нас с Тарием, оглянулся и хмыкнул весело. Затем тут же вновь все свое внимание, как и остальные штурмовики, вернул обследованию помещений, вдоль которых мы проходили.

– Ты у нас какую должность занимаешь? – раздраженно спросил Биана.

– Инженер координатор‑монтажник, а что?

– Значит ты здесь по служебной надобности, – он бросил на меня быстрый уничижительный взгляд. – Нам предстоит оценить возможность транспортировки капсул с женщинами, а это уже твоя непосредственная обязанность.

– А как вы вообще планируете их оттуда доставать? Через весь корабль к этой сломанной двери тащить, а потом обстругаете и как‑нибудь да пропихнете? Фисник сказал, там сто двадцать женщин – все на шаттл не влезут!

Как только на меня удивленно взглянули Фламер и Тарий, сразу поняла, что сморозила глупость. Тарий прошипел, сжимая мою руку с большим усилием, заставляя меня тоже зашипеть:

– Так кто ты у нас по образованию?

Жалобно посмотрела на него, но в тусклом красноватом свете мой взгляд, наверное, был плохо различим или, думаю, он просто не захотел его заметить. Пришлось отвечать:

– Инженер‑архитектор.

Почувствовала, как начала подниматься волна ярости, причем не только у Тария, другие мужчины тоже разозлились на меня. Поэтому быстро начала пояснять:

– Я с детства любой техникой увлекалась, меня папа многому научил. И в папиных экспедициях много участвовала, а там без знания оборудования и неумения самому все собрать и разобрать – пропадешь. На станции все лекции скачала из академии на Саэре и учила все это время, и Фисника слушалась беспрекословно. Я же нигде ничего не испортила и все правильно делала…

Глухое ворчание послужило подсказкой, что бить, наверное, не будут. Но тут Фламер недовольно процедил:

– Женщины – что с них взять?! Корабль разваливают, дисциплину нарушают и душу в итоге забирают…

– Все, хватит разговоров, – тут же отреагировал Тарий. – Как обычно группами расходимся по этажам и обследуем все как следует. Все повреждения фиксируем. Нужна общая картина – можем всплыть или нет? Держим связь и собираемся в зале анабиоза. Есения, держишься за моей спиной. Если потеряешься, я тебя… – продолжать не было смысла, я все схватываю на лету. А его замечания насчет всплытия заставили недоверчиво посмотреть на него. Неужели сможем?

Мы добежали до большой площадки, от которой уходили вниз металлические лестницы, а сбоку располагались лифты. Шестеро рванули вниз, а я и пять мужчин остались здесь. Проверили лифты. Удивительно, но один из них работал, а второй практически полностью был заполнен жижей с металлическим отливом.

– Похоже, на нижних этажах тоже повреждения и прорывы… – задумчиво произнес Тарий, рассматривая заполненную шахту.

Лоренк Сарная почесал свой приличных размеров нос и осторожно заметил:

– Это может помешать всплыть или вообще перевернет. Тогда мы тут все как шурки утонем.

– Надо все более тщательно проверить, – после краткого резюме Тарий резко развернулся и пошел по коридору, заглядывая в двери.

Двери в служебные или технические помещения оборудованы квадратными смотровыми окнами, что облегчало осмотр. Один из коридоров оказался заблокирован аварийной дверью, мы постучали по металлу и стало понятно, что за ней жижа. Вернулись обратно к лестницам и, ориентируясь по связи с остальными двумя группами, начали обследовать остальные этажи.

– Эсар, мы, кажется, выяснили причину падения… – в коммуникаторе на руке Тария раздался приглушенный голос штурмовика Скендера Навчаа. Тарий тут же остановился, заставив и нас всех замереть и прислушаться к разговору.

– Я тебя слушаю!

– Шевары – как эсар Янат и предполагал. Здесь останки некоторых мужчин, точнее того, что от них осталось. Я так думаю, командор пятьсот сорок шестого специально направил корабль в атмосферу в расчете на то, что шевары не перенесут дополнительного давления и гравитации, а здесь…

– Хорошо, я понял тебя, смотрим дальше! Ищите живых, Скендер, – с душевной усталостью в голосе ответил Биана подчиненному.

А меня передернуло, стоило вспомнить этих тварей и обжигающую боль в спине, которую я ощутила, когда одна из них меня 'обняла'. А еще сильно захотелось ощутить горячую сильную руку Тария в своей ладони – просто чтобы успокоиться, но не решилась. Он занят осмотром, требующим постоянного пристального внимания. Да и вообще, странное для меня желание в отношении его.

Бег по коридорам и помещениям продолжился. Мы добрались до выгнутой покореженной аварийной двери, за ней по плану корабля подобного типа должна располагаться рубка. Плачевный вид этой двери говорил о том, какой мощности был удар и что за ней творится сейчас. Все тяжело вздохнули и двинулись дальше. Средний этаж – где‑то здесь в конце должна располагаться столовая.

Но и тут слишком многое говорит, что некоторые помещения повреждены и заблокированы. Заглянула в один из иллюминаторов закрытого помещения – на мгновение оцепенела, пытаясь понять, что же я вижу, а потом, взвизгнув, отскочила в сторону.

– Что это такое?

Перед глазами все еще была видна мутная серая жижа и слабо освещаемая застывшая фигура мужчины‑илишту, которую обволакивало что‑то черное. И все это слишком близко, буквально вплотную к смотровому окну. Тут же ощутила руки Тария на своих плечах.

Фламер заглянул в окно вслед за мной, нахмурился и ответил:

– Это член экипажа вместе с шеваром. Эти энергетически твари в условиях сильной гравитации и атмосферного давления умирают именно так – превращаясь в черную скользкую субстанцию. Металл не позволил распасться, а так бы ты ее не увидела.

Не удержалась и спросила:

– Но ведь на кораблях тоже создана искусственная гравитация?!

Фламер, пожав плечами, ответил:

– Они ее недолго выдерживают, учитывая, что еще и питаются в это время живой энергией. Вообще, несмотря на то что шевары – наши давние враги, они мало изучены. Попробуй, поймай такую тварь. Они проходят сквозь любые среды и препятствия, трансформируя свое тело в чистую энергию. Пока мы лишь создали оружие, способное уничтожить их корабль и очистить от них наши. А другие расы и этого не умеют…

Ладони Тария на моих плечах все сильнее давили… психологически… и почему‑то заставили вспомнить о том, как он трогал мою грудь совсем недавно.

Сделала пару шагов, увеличивая расстояние между нами, и пошла по коридору. Я остановилась возле столовой, а мужчины прошли дальше. Неожиданно почувствовала короткий, но сильный всплеск страха, идущий из помещения. Неуверенно обернулась, ища взглядом Тария, и он тут же поймал его. Направился ко мне, а я, приободренная тем, что он рядом, зашла внутрь столовой. Это помещение гораздо меньше столовой 'трех семерок', но, в отличие от военного корабля, здесь стояли привычные столы и стулья.

Огибая круглые столики и стулья, спинка и подлокотники которых изготовлены виде широких перевитых дуг, прошла к автоматам и бездумно нажала на панель выбора блюд. Оказалось, автомат еще работает, но еды там не появилось, послышалось лишь шипение пневматики. Вместе с шипением пищевого автомата вновь уловила чей‑то сильный страх такой силы, как будто кому‑то сейчас грозит смерть.

Прошла еще дальше и в конце столовой увидела несколько высоких встроенных металлических шкафов. Позади меня послышались шаги. Обернулась и заметила, что Тарий целенаправленно идет ко мне с весьма хмурым выражением на черном, словно высеченном из сартора, лице. Судя по доходившим ощущениям – явно недоволен моим отсутствием за своей спиной и блужданием здесь в одиночестве. Непредсказуемый мужчина: то прибить мечтает, душит, а в следующий момент беспокоится за мою безопасность и… беззастенчиво лапает.

Я уже дошла до ряда шкафов. Одна из дверей была закрыта неплотно и я, подойдя, ее открыла. Прямо на меня, согнувшись в три погибели и прижавшись к стене, смотрело чудовище с неестественно горящими жутким оранжевым светом глазами. Такое мохнатое, злобно оскалившее острые клыки чудовище. Завопив, я отскочила в сторону, судорожно размахивая руками, и – самое невероятное – услышала, как чудовище тоже вопит женским голосом и размахивает руками.

Я даже не заметила, как забралась на руки Тарию Биане и орала уже оттуда, при этом успевая рассматривать диковинную находку из шкафа.

– Может, вы уже обе заткнетесь?! Иначе я сейчас оглохну…

На предложение Тария, высказанное резким громким рыком, мы обе ответили гробовым молчанием. Довольно шустро вылезшая из ящика страхолюдина оказалась женщиной‑илишту, как мне показалось – молоденькой. С меня ростом, ну, может сантиметров на пять выше, стройной, даже немного сухощавой, со светло‑коричневой кожей и черными волосами, которые выглядели сейчас как одна огромная мочалка. Именно эта 'прическа', свисающая с ее головы до поясницы, создала у меня ложное впечатление о ее мохнатости. В принципе, кроме запущенности (по понятным причинам), она ничем не отличалась от тех сексроботов, которых я видела на 'трех семерках'. Женщина все еще махала руками и таращила на меня зеркальные глаза, в которых отражался оранжево‑красный свет от аварийных светодиодов, что вспыхивали под потолком с регулярной частотой. Потом, еще раз поглядев на меня, Тария и, явно испытывая жуткий страх, прохрипела:

– Монстр!

Тот факт, что я сама только что так подумала про нее, уже не волновал. Я тут же выплюнула:

– На себя посмотри, страшила!

Мы обе синхронно прижали ладони к груди и одновременно произнесли:

– До смерти напугала!

Снова уставились друг на друга, но уже оценивающе и вполне доброжелательно. В столовую начали входить штурмовики. Наверняка снаружи уже оценили обстановку и с любопытством уставились на меня, к моему внезапному смущению, так и висевшую на руках Тария, а потом на женщину, которая опустила глазки вниз и тут же неосознанно начала поправлять волосы. Но теперь их только отрезать можно, расчесать – вряд ли.

Тарий, обращаясь к женщине, осторожно спросил, перехватив меня поудобнее:

– Мы направлялись к вам. Вам лично требуется срочная помощь?

– Нет. Но тут еще есть живые.

Мы с Тарием облегченно выдохнули.

– Вы знаете, что произошло на корабле?

Женщина‑илишту посмотрела на Тария, я как раз попыталась слезть с него, но мне в лицо злобно рыкнули и попытки встать на собственные ноги тут же прекратились. Я почувствовала ее удивление от нашего общения с Бианой. Потом девушка обвела взглядом четверых илишту из спасательной команды и только затем начала говорить, прижав кулаки к груди:

– Я не знаю, могу лишь догадываться, – чувствовалось, ей чрезвычайно больно и горько об этом говорить. – Мы спокойно долетели до Харта, посетили святые места. Сами знаете, туда летают со смыслом… с целью. Всю дорогу нужно думать о своей жизни, о прошлом, настоящем и будущем. Молить предков и богов о помощи, прощении и заступничестве, чтобы тебя услышали… Туда мы летели, бодрствуя, а обратно – просто устали и путь слишком долог – все воспользовались анабиозом, чтобы скрасить обратную дорогу и отдохнуть. Несколько анна не заснули, они летели с аннарами и не хотели доставлять своим мужчинам дополнительные трудности в полете. Я летела с семьей – папой и мамой. Мама сильно устала после араша, и возраст уже приличный – это ее вторая жизненная связь и, боюсь, потерю моего отца она не сможет пережить.

Рассказывая, девушка неожиданно заплакала и уже сквозь слезы продолжила говорить:

– Я очнулась от того, что задыхалась. Открыла глаза, разбила крышку капсулы (мне повезло – она уже сильно треснула) и вылезла наружу. А вокруг… – в этом месте она судорожно сглотнула и, словно вернувшись вновь туда, в свой ужас, продолжила. – Видимо, был сильный удар и мы упали куда‑то… Я не знаю… Моя капсула, как и несколько других, оторвались от общей установки. Те женщины погибли по разным причинам… Шестеро изувечены или задохнулись. На нас напали шевары и, скорее всего, все из‑за них. Пятерых женщин выпили шевары прямо в состоянии анабиоза – я больше никогда не залезу в эту ловушку… ты спишь, а тебя едят… это ужасно!

Я чувствовала накал переживаемых ею сейчас эмоций, и меня трясло не меньше. Неожиданно ощутила, как Тарий, почувствовав мою дрожь и, вероятно, догадавшись о причине, прижал к себе. В этот момент мне стало все равно, как он выглядит, что похож на демонов из старых людских сказок, которые рассказывал мне папа в детстве и картинки показывал. Забыла о его отношении ко мне – сама же виновата! Я была до слез благодарна за живое тепло, поддержку и волну сочувствия, посланную мне: ведь он специально усилил свои эмоции.

А девушка между тем продолжала рассказывать трагическую историю:

– Остальные спят и пока еще не знают, в какую передрягу мы попали. Я не решилась кого‑нибудь из них будить. Пока системы корабля работают. Я уже месяц здесь одна, а два дня назад еда в автоматах закончилась. Даже не представляла все это время, что делать. Вокруг трупы и спящие. Я не хотела, чтобы еще кто‑то в этот кошмар окунался, но одной так жутко… Вы не представляете!.. Звуки странные… Меня неделю назад чуть стая голодных шурков не сожрала, еле спряталась. Но они все равно тут где‑то рыщут, наверное, перегрызли кабель к автомату, поэтому и еда исчезла… И не помыться: ионный душ не работает, воду с трудом в одном автомате нашла…

Приложив немного усилий, я все же слезла с рук Тария, быстро подошла к девушке и сочувствующе погладила по плечу:

– Теперь все будет хорошо. Ты в надежных руках ваших мужчин. Они через многое прошли, чтобы добраться сюда и спасти вас.

Тут же ощутила чувство удовлетворения от польщенных мужчин и смущение, надежду, радость и покой – от женщины. И продолжила:

– Тебя как зовут?

– Иванна Надара! А тебя? – представившись, тут же спросила девушка.

– Есения Коба!

Девушка кивнула в сторону Тария и спросила:

– Это твой аннар?

Я пришла в недоумение от вопроса и самого понятия 'аннар', но на всякий случай тут же ответила, причем одновременно с Тарием:

– Нет! – мой возглас.

– ДА! – рык Тария.

Иванна недоуменно приподняла, как я отметила, полноценную волосатую бровь и, укоризненно посмотрев на меня, сказала:

– Если ты завела себе аннара, то будь добра заботиться о нем и его здоровье. Нельзя так жестоко поступать с мужчинами, тем более он – черный…

Моя челюсть со свистом устремилась к полу от удивления – надо же, еще и отчитали за плохое поведение! Ее слова добавили еще массу вопросов, которые грозили окончательно лишить душевного равновесия. Еще бы знать что значит хорошо себя вести. А кроме того тут же ощутила живой отклик на слова девушки от стоящих вокруг мужчин. Они были довольны и немного расслабились. То ли они согласны с ее словами, то ли ее позиция по данному вопросу заставила их расслабиться…

Странные они все, очень странные… В мои размышления вмешался Тарий Биана, резким голосом приказав:

– Всем спуститься в анабиозный отсек. А по дороге закончить осмотр корабля. Иванна, если вы устали, штурмовики вас могут проводить на шаттл. Что вы решите?

Девушка помялась, но ответила решительно:

– Нет, лучше с вами.

Вот понимаю ее: месяц бедняжка промаялась в одиночестве, а уж шурки… Брр…

Увеличившейся группой, мы покинули столовую, предварительно убедившись, что с Иванной все действительно в порядке – к сожалению, еды у нас с собой не было. Затем направились в анабиозный зал. Теперь мы с ней шли позади Тария и засыпали друг друга вопросами:

– Какой ты расы, Есения? И что с твоим лицом? Обожглась сильно?

Качнув головой, я ответила:

– Я – тсарек, а насчет лица – то у меня сейчас вторая трансформация. Я стала половозрелой женщиной.

– Недалеко от нашего дома тоже живет женщина тсарек, – тут же радостно вскрикнула девушка. – Она образовала связь с мужчиной илишту. Совсем молоденькая, ей всего пятьдесят шесть лет. А тебе сколько?

Я смутилась, но ответила:

– Мне тридцать один будет через месяц.

Краем глаза отметила, как навострил уши Тарий, прислушиваясь к нашему разговору.

– Так мало? И уже половозрелая? – с недоверием спросила Иванна.

Уже зная, что пережила эта девушка, тоже захотела поделиться:

– Да, мне еще минимум лет двадцать пришлось бы ждать второй трансформации в обычных условиях. Но так случилось, что одной компании понадобились знания моего отца. Его убивали несколько часов, а я пряталась в тайной комнате и весь этот кошмар проживала вместе с ним. После того как его убили – подожгли наш дом из мангуя, буквально замуровав меня в подвале… под землей. Несколько дней я рыла проход наружу. А потом несколько недель скиталась по галактикам, скрываясь от преследователей. Стресс спровоцировал линьку и взросление. И украл у меня пару десятков лет жизни…

Иванна взяла меня под руку и сочувственно произнесла:

– Мне так жаль, Есения!

Помимо ее сочувствия, я ощутила его и от вечно недовольного Тария. Сейчас он был согласен с Иванной.

– Мне тоже жаль, что с вами такое случилось, – я похлопала ее по руке и тут же отметила, что моя кожа все равно светлее. – Особенно с тобой. Даже представить жутко, как ты выдержала так долго здесь одна!.. Но благодаря тебе мы смогли вас найти.

– Благодаря мне? – изумилась девушка.

Кивнув, коротко рассказала об идее Тария и остальных эсаров, тщательно приукрасив и добавив мужественности мужчинам илишту. Мне не жалко, а судя по их ощущениям, им дико приятно. Лишь Биана с каждой минутой нашего разговора с Иванной мрачнел все сильнее, и я чувствовала его растущее напряжение. Странно все это…

– А тебе сколько лет, Иванна? – поинтересовалась я, спрыгивая с очередной ступеньки.

Девушка смутилась, поковырялась в своих лохмах и, освободив изящное торчащее ушко, продемонстрировала восемь маленьких тонких серебристых колечек в ухе:

– Мне восемьдесят шесть лет, – моя челюсть снова ухнула вниз.

– Ты выглядишь лет на тридцать – не больше! – честно выразила свое мнение.

Она же улыбнулась, на мгновение блеснув клычками:

– Это наследственное. Моей маме уже четыреста, а ей никто больше двухсот не даст. Я ее третий ребенок, но единственный – от второй связи. Отец моих братьев погиб в аварии на предприятии, где тогда работал, а мой отец навсегда останется здесь… я так понимаю. А мама… она сильно привязана к нему и вряд ли захочет жить без него дальше.

Ее боль снова разбередила мою. Вспомнила отца, и стало так тоскливо, что выть хотелось от боли и одиночества. Ведь теперь я совсем одна во всей Вселенной. Как жить дальше? Если ты никому не нужен в этой жизни?

– А вы что, возраст колечками отмечаете? – спросила я.

– Нет, только свободные женщины, – девушка снова клыкасто улыбнулась. – Так мужчинам проще ориентироваться при выборе своей пары. Все же легче найти понимание, когда возраст не сильно отличается.

Немного помолчав, она снова спросила:

– Есения, а как вы со своим аннаром познакомились?

После этого вопроса Иванны напряжение Тария возросло в разы.

– А что такое 'аннар'?

Она с недоумением посмотрела на меня, потом в спину Тарию и только открыла рот, чтобы ответить, как Биана воскликнул, с явным облегчением прерывая ее:

– Вот и наша цель! Анабиозный зал.

К нам присоединились еще две группы мужчин, и Иванна снова неосознанно хотела поправить волосы, но, к своей сильной досаде и разочарованию, так и не смогла их распутать.

Дальнейшее напоминало тихий ужас. Иванна стояла в сторонке – не могла и не хотела вновь смотреть на погибших. Запах стоял жуткий, а среди спящих живых так и продолжали лежать мертвые. Я же очень сильно старалась не смотреть на мертвецов, выполняя свою работу. Быстро, но внимательно осмотрела установку и целые функционирующие капсулы на предмет возможности их транспортировки. Если действовать быстро и слаженно, все будет нормально. Это я и доложила Биане.

Было принято решение корабль ненадолго поднять, чтобы успеть перевести капсулы с женщинами через транспортные площадки. Эсин Лоренк ушел к центральному блоку управления, чтобы ввести нужные приказы головному компьютеру, а остальные направились к шаттлу. Нам придется тоже всплыть, чтобы подать сигнал на наш корабль и согласовать наши действия по эвакуации женщин.

Date: 2015-07-25; view: 353; Нарушение авторских прав