История, которую рассказал одноногий шинкарь 6 page

— Вы видели — у него был точно такой же шар, как сфера памяти, только меньше размером? — прошептала Белка, переводя взгляд с Милы на Ромку.

Миле стало не по себе. Какой-то странный холодок прополз по горлу и осел во рту неприятным осадком. Как будто сейчас она должна была что-то припомнить. Что-то очень важное и отвратительное. Ее передернуло.

— Давайте уйдем отсюда. Вы слышали эти звуки? А вдруг это сторож?

Ромка кивнул:

— Пошли к выходу.

Они стремительно пошли по тому же проходу, мимо уже знакомых стеллажей и табличек. Когда они миновали «Тайные доносы», что-то с шумом и свистом спикировало на них с верхних полок. По тихому ругательству Ромки стало ясно, что это «что-то» угодило ему прямо на макушку, а потом отлетело в сторону.

— Ой! Что это?

— Аннексио! — громким шепотом произнес Ромка, и тут же с диким карканьем к нему в руки впорхнула большая белая птица.

— Карл! — радостно воскликнула Белка. — Ты как сюда попал?

— Может, вы потом мило отпразднуете встречу? — разозлился Ромка, запихивая упирающегося Карла под накидку.

Они пошли дальше, и по дороге Ромка не переставал ойкать и айкать — Карл отчаянно сопротивлялся осуществляемому над ним насилию.

Наконец длинный ряд оборвался, и ребята вышли на площадку возле дверей Архива. Ромка уже схватился за ручку, но вдруг отскочил от двери как ошпаренный, вытаскивая руку из-под накидки и тряся ею в воздухе. Как только он это сделал, Карл со звучным «кар-р-р» вырвался на свободу и рванул куда-то вправо.

— Аннексио! — крикнула Мила, кидаясь ему вдогонку.

Ворон подпрыгнул в воздухе и понесся в руки к Миле, загребая в полете крыльями, как веслами. Мила схватила птицу и получше закутала ее в накидку. Поднимая голову, она чуть не вскрикнула, но воздух благополучно застрял у нее в горле, и наружу вырвался только короткий приглушенный звук. Прямо перед собой, всего в двух шагах, она увидела громадное лицо с закрытыми глазами и приоткрытым ртом. Это был гекатонхейр.

— Что это? — подскочил к ней Ромка. — Вы знали, что в Архиве тоже есть голова?

— А что это у него во рту? — спросила Мила.

Явно спящий гекатонхейр мирно посапывал, но вместо храпа из его рта вырывались круглые пенистые шарики и, натыкаясь на огромный нос, совершенно беззвучно лопались.

— Не знаю, — ответил Ромка. — Но выглядит мерзко.

— Пожалуйста, пойдемте отсюда! — взмолилась Белка и при виде гекатонхейра ойкнула и икнула одновременно.

Не сговариваясь, они рванулись к выходу. Выбежав в коридор, промчались мимо Клио и уже возле дверей библиотеки увидели, как по дальней стене коридора заплясали пятна света, а чей-то голос негромко забрюзжал:

— Шумел кто, или послышалось? Ну, сейчас проверим, сейчас-сейчас!

— А вот это точно сторож, — сказал Ромка.

Мила распахнула накидку, и Карл рванул по коридору, прямо навстречу сторожу. А ребята тем временем стремительно залетели в библиотеку.

Дальше все происходило на одном дыхании: ребята залезли в «Навигатор», Ромка поставил магнит напротив буквы «А», сделал нужные повороты весел, и челн выпорхнул из окна. Пока летели над городом, не проронили ни слова — от пережитых событий всех словно парализовало. Приземлились возле Больших Ангаров. «Навигатор» постарались поставить так же, как он стоял. Мила приложила ключ к углублению, и ворота, медленно выползая из земли, постепенно закрыли вход в ангар.

Растрепанные, мокрые, тяжело дышащие — они добрались до Львиного зева и облегченно выдохнули, когда обнаружили, что окно столовой все еще открыто. Пихая друг друга локтями в крайней панике, они забрались внутрь. В этот раз Полиглот действительно спал, и это очень успокаивало.

Как только они добрались до лестницы, ведущей в среднюю башню, Белка схватившись за сердце, опустилась на ступеньку.

— Было горячо. Мы чуть не попались, — сказал Ромка, все еще тяжело дыша.

Белка подскочила как ужаленная.

— Ой, только не говорите ничего! — простонала она. — А что, если тот человек в капюшоне знает, что мы там были? Я даже представить не могу, что тогда будет. Все! Если хоть слово услышу обо всей этой истории — умру на месте. А ведь мама меня предупреждала — никаких приключений!

Белка развернулась и побежала вверх по лестнице.

— По-моему, не стоило ее с собой брать, — неодобрительно глядя ей вслед, сказал Ромка.

Мила пожала плечами.

— Поговорим завтра, — сказала она.

Ромка махнул ей рукой и отправился в свою спальню.

Мила тихо зашла в комнату. Все спали, только Белка шуршала одеялами, забираясь в постель. Стараясь двигаться бесшумно, Мила подошла к кровати Алюмины. Задержав дыхание, она медленно открыла верхний ящик ее тумбочки и положила ключ на то же место, где и взяла.

Отойдя на безопасное расстояние от чужой кровати, Мила облегченно выдохнула.

Переодеваясь в пижаму, она думала о том, что сегодня не только они нарушали правила. Кто бы ни был этот таинственный человек в плаще с капюшоном — он явно не желал быть замеченным.

Мила вспомнила лицо своей прабабушки, какой она увидела ее сегодня. Асидора была очень красивой. Но все-таки странно, что Мила совсем на нее не похожа. Она поймала себя на мысли, что ей хотелось бы быть такой, как ее прабабушка. Чтобы кто-нибудь сказал: «Посмотрите, как она похожа на свою прабабку, сразу чувствуется — одна кровь».

Потом ее мысли перенеслись к человеку в плаще, и, уже засыпая, она протягивала руку, чтобы сорвать с него капюшон. Она почему-то была уверена, что ей обязательно нужно увидеть его лицо и тогда она поймет, почему она не похожа на свою далекую прародительницу.

Глава 5 Метка Гильдии

Следующий день начался с урока профессора Мнемозины. Почти всю историю магии Мила элементарно прослушала, так как мысли ее были заняты совсем другим. Все, что она усвоила на этом уроке, это название темы — «Пять признаков, по которым безошибочно распознаются лесные мавки, и просветительская деятельность магов в их сообществах». Из всех признаков ей запомнилось только то, что у мавок нет спины, и поэтому можно тщательно рассмотреть их внутренности до того, как они защекочут тебя до смерти или попросту оторвут тебе голову. А просветительская деятельность в их сообществах у нее в голове почему-то не отложилась.

Пару раз Мила оглянулась на своих друзей. Ромка увлеченно слушал Мнемозину, как и сидящий позади него Яшка, у которого история магии была любимым предметом. Белка кропотливо шуршала пером в тетради, но Мила была уверена, что ничего она не конспектирует, а уже по привычке рисует очередной портрет своего кумира Антуана.

— Очень мило, — сказал Лирохвост, рассматривая рисунок, когда весь класс собрался на уроке музыки. — Очень точно и выразительно. Сразу чувствуется душа с тонкими, восприимчивыми струнами. Вы рождены для искусства, госпожа Векша.

Белка просияла. Что касается Ромки, то у него на лице было такое кислое выражение, как будто он съел целую луковицу и закусил лимоном. Истории про лесных дев с внутренностями наружу ему явно казались интереснее всех тонкостей искусства вместе взятых.

На этом уроке начали изучение струнных инструментов. Лирохвост рассказывал о магических возможностях виолончели.

— Виолончель, конечно, уступает по силе своего воздействия арфе, когда дело касается снотворного действия. Но зато она очень эффективна в том случае, когда возникает необходимость вызвать головную боль или слуховые галлюцинации, способствующие неадекватному восприятию действительности.

— Какой бред, — прошептал Ромка. — Слуховые галлюцинации можно вызвать простым заклинанием, которое даже дети знают.

— Я не знаю, — отозвалась Мила. Ее усыплял мелодичный голос Лирохвоста не хуже любой арфы. — А головную боль?

Ромка на секунду задумался, потом ответил:

— Если этой виолончелью один раз съездить по голове — головная боль гарантирована.

Подобный вандализм Ромке вовсе не был присущ. Просто он не очень любил музыку, и этот факт действовал на него не слишком благотворно.

В конце урока Лирохвост поднял руку, собираясь сделать какое-то объявление.

Класс, уже было встав из-за парт, с недовольным гудением вернулся на места.

Лирохвост, судя по его довольному, взволнованному виду, собирался сообщить что-то крайне для него приятное. Он весь стал розовый, как малиновая начинка в шоколадных конфетах, и торжественно объявил:

— На следующей неделе, в пятницу, в восемнадцать часов, в Театре Привидений состоится концерт с оркестром. Как вы уже, наверное, догадались, будет звучать моя новая симфония — одиннадцатая по счету. Она называется — «Синяя Борода». Эта симфония еще не исполнялась и поэтому для меня это событие знаменательное. К тому же зрителей ждет увлекательный спектакль. Я всех вас приглашаю посетить мой концерт. Буду очень рад видеть в зале своих учеников.

Выслушав все, что от них требовалось, школьники выскочили из-за парт и ринулись к выходу. Им вслед Лирохвост продолжал кричать:

— Билеты вы можете купить в кассе театра или у своих кураторов. Не забудьте, пожалуйста, — в пятницу, в восемнадцать часов…

На большом перерыве Миле показалось, что друзья ее сторонятся. Белка старалась не оставаться с Милой наедине и всюду таскала за собой Яшку А Ромка вообще куда-то пропал. Мила подумала было, что он решил держаться от нее подальше, чтоб она не втянула его еще в какое-нибудь приключение, но, когда она вместе с остальными меченосцами входила в кабинет искусства метаморфоз, Ромка прошмыгнул мимо нее и быстро шепнул ей на ухо, что он кое-что разузнал и после уроков нужно найти тихое место, чтобы все обсудить.

В этот раз Многолик никаких чудес не совершал, но все равно слушать его было интересно. Он рассказывал о том, какие возможности перевоплощений имеются у волшебника. На какое-то время забыв обо всем на свете, Мила внимательно слушала рассказы о том, что талантливый перевоплощенец может превратиться в совершенно любого зверя или в какое угодно магическое существо, но не может превратиться в другого человека.

— Чародей-метаморфист не может носить облик другого человека, не прибегая к вспомогательным средствам, вроде зелий: ни живого, ни мертвого. Даже в том случае, если это самый обычный человек, то есть не волшебник, — говорил Многолик притихшему классу. — Чаще всего волшебник овладевает только одним обликом — животным, которое в семье является наследственным. И вот этим обликом он может пользоваться совершенно свободно.

Среди меченосцев на этом уроке не нашлось бы ни одного, кому эта тема показалась бы неинтересной. Каждый, совершенно очевидно, мечтал научиться превращаться в какое-нибудь животное. На этом уроке Ромка не закатывал глаза от скуки, как он делал это на уроках Лирохвоста, а Белка не рисовала портрет все того же Лирохвоста.

Эта тема вызвала среди ребят горячее обсуждение, и поэтому, когда все спускались на обед, Мила без труда смогла отстать от своих друзей. Они этого даже не заметили, продолжая выспрашивать друг у друга о всяких превращениях, которые случались в их семьях с их родителями и другими родственниками.

Она решила спрятаться на Заброшенной террасе, которая имела такую плохую славу, что все обходили ее стороной. Говорили, что на этой террасе бродят призраки тех, кто однажды бросился с нее вниз. Но Мила уже успела заметить, что в Троллинбурге и в Думгроте практически каждый угол овеян легендами.

Терраса действительно была заброшенная: на столбах и барьере зеленели поросли плюща, скамейки были серые и пыльные, а с карниза густым покрывалом свисала виноградная лоза.

Но здесь было пусто, а Миле именно это и было нужно. Не обращая внимания на пыль, она опустилась на край скамьи. Все ее мысли были сейчас с Асидорой. Странно было осознавать, что эта девушка с черной косой, совсем на нее не похожая, — ее родная прабабушка. Когда-то она тоже училась здесь и жила в Львином зеве. Может быть, даже в той же комнате, что и Мила. Или сидела на этой самой Заброшенной террасе, когда ей хотелось побыть одной. Мила очень хотела бы послушать рассказы о том, как это было, от самой Асидоры. Все-таки жаль, что она совсем не похожа на свою прабабушку.

— Мила?

Мила вздрогнула и подскочила. Перед ней стоял профессор Многолик и смотрел на нее с удивлением.

— Что ты здесь делаешь? Это не самое веселое место, чтобы тратить на него свое обеденное время.

Мила немного стушевалась, не зная, как лучше ответить, поэтому сказала правду:

— Я просто хотела немножко побыть одна. А здесь никого не бывает.

— Конечно, не бывает, — согласился Многолик, присаживаясь рядом. — Здесь же самоубийцы в очередь выстраиваются время от времени, чтоб вниз сигануть. У них это место пользуется популярностью.

Многолик явно по-доброму посмеивался над суевериями, окружающими эту террасу. Судя по его улыбающимся серым глазам, он совершенно не верил в подобные истории. Мила впервые обратила внимание на то, что глаза у ее учителя серые. Такие же, как у нее.

— Я тебе не помешаю? — спросил он. — Тоже вот хотел уединиться и полистать кое-что.

Он кивком головы указал на толстую книгу в руках.

— Сто десятый том Великой Энциклопедии Превращений.

— Наверное, очень интересная книга, — предположила Мила.

— Да нет, — усмехнулся Многолик, — скучная смертельно, как и все энциклопедии.

Он открыл страницу наугад и прочитал:

— «Преобразование образа мысленного в образ физический — это основной элемент в процессе превращений». И дальше в том же духе.

— Это то, о чем вы говорили на первом уроке? — спросила Мила. — Что вы видите, кому какой образ подходит, потому что мы об этом думаем?

Многолик кивнул.

— И это тоже, — он окинул Милу пристальным взглядом, и Миле на мгновение показалось, что в этот момент читают ее мысли. В лице Многолика появилось удивление и интерес, и он сказал: — Девушка с длинной черной косой. У нее очень жизнерадостная улыбка и лучистые глаза, а в руке цветок.

Он ненадолго задумался, прищурив глаза и потирая подбородок, а потом решительно кивнул:

— Роза. Да, в руке должна быть красная роза.

Это было точное описание Асидоры, какой увидела ее Мила в сфере Архива. Хоть она уже наблюдала, как Многолик проделывал нечто подобное, но все равно ее это поразило. А он посмотрел на нее и без всякого любопытства спросил:

— Ты об этом думала?

Мила кивнула и, тяжело выдохнув, ответила:

— Это моя прабабушка. Я ее никогда не видела, а мне очень хотелось бы узнать, какой она была.

— И ты хочешь быть похожа на нее.

Многолик сказал эти слова, немного понизив голос, и Мила сразу поняла, что она ему доверяет.

— Да, хотелось бы, если честно. Но, к сожалению…

Мила замолчала, не договорив. Не очень приятно было думать, что она ни на кого в этом мире не похожа. Как будто взялась просто ниоткуда.

— Но отчего ты уверена, что это не так? — поинтересовался Многолик.

Мила с пробуждающимся интересом посмотрела на своего учителя.

— Но ведь она была совсем другой…

— Да, — согласился он и наклонил голову так, что на его красивых медных волосах мелькнул рассеянный солнечный луч, — но только внешне. Как ни крути, а она была твоей прабабушкой и это факт. А значит, в тебе течет ее кровь. Это говорит о том, что ты — ее продолжение. Стало быть, между вами есть связь, которую ничто не может разорвать. Я уверен, что ты унаследовала от своих предков все самое лучшее. Иначе и быть не может…

Слова Многолика согревали Милу до самого конца уроков. И даже шагая вместе с Ромкой и Белкой к Летающей Беседке, где Ромка обещал рассказать свою новость, Мила прокручивала их в голове и к своему удивлению чувствовала: она уже не так переживает, что между ней и ее прабабушкой нет внешнего сходства. Ведь Многолик прав: ну ничего, что они не похожи. Ведь от этого Асидора не перестает быть ее прабабушкой… Интересно, что там у Ромки?

Как только Летающая беседка поднялась в воздух, Ромка открыл рюкзак и достал оттуда сложенную трубочкой газету.

— Что это? — спросила Белка, недоверчиво косясь на Ромку, пока он разворачивал сверток.

— Это «Клубок Чародея», — сказал Ромка. — Помните, мы читали про ограбление Менгира? Ну то, что мы видели возле «Перевернутой ступы»?

— Да, помню, — ответила Мила, не понимая, к чему он ведет.

— Мы тогда читали «Троллинбургскую чернильницу», которая была у каждого второго во Львином зеве. А эту… — Ромка зашуршал листами в поисках нужной страницы. — Эту газету я взял у Фреди. Он тогда единственный купил именно ее. Но мы ее не читали, думали: там только заумная чушь.

— Неправда, — гордо сказала Белка, — я смотрела, потому что Фреди…

— А нужно было не смотреть «потому что Фреди», — оборвал ее Ромка, — а читать. Тогда ты бы знала, зачем именно грабитель побывал в Менгире и что оттуда было украдено.

Мила прильнула к Ромке, дернув за газетный лист, чтоб увидеть, что там написано. Ромка указал пальцем, где читать.

На полстраницы мелким шрифтом была напечатана статья с неброским заголовком:

Date: 2015-07-24; view: 271; Нарушение авторских прав