Человек в современной ситуации: тенденции и потенциальные возможности развития

В сегодняшней ситуации глобальных изменений в мире, обществе наиболее значимыми выступают изменения самого человека. Эти изменения проявляются в разных сферах и на разных уровнях существования человека — физиологическом, психологическом, социальном и т. д. Они объективно приводят к повышению активности людей, их более глубокой рефлексии на окружающую действительность. Происходит перестройка ментальности, смена целей, ценностей, ориентации индивидов.

Происходящие в человеческом обществе и в человеке изменения фиксируются в системе разных наук, в том числе – в психологии, социологии, педагогике, физиологии, демографии, политологии, геронтологии, этнографии, экономике и др. О современном человеке сейчас пишут и говорят многие ученые, фиксируя новое в нем, в том числе тревожные факты: например, и у детей и у взрослых имеют место недостаток ответственности, повышенная тревожность, агрессивность, качественные сдвиги в межличностных, межгрупповых отношениях, в отношении к различным обстоятельствам жизни и пр.

Следует признать, что до сих пор не раскрыта в должной мере картина и научно плохо осмыслены особенности развития современного детства, находящегося в наиболее сложных условиях в ситуации нестабильного и одновременно динамичного общества и в условиях нечеткости формулируемых задач, принципов и форм обучения и воспитания детей.

Одним словом, мы реально столкнулись с очень сложной ситуацией, связанной с новыми условиями и особенностями функционирования и развития человека, которая требует комплексного и одновременно дифференцированного исследования при интегрировании получаемых знаний и их теоретического осмысления.

Вышеназванное положение объясняется многими причинами. В том числе и ситуацией, сложившейся в системе научных знаний, где, в частности, отсутствуют новые методические подходы, новые теоретически обусловленные исходные позиции (с учетом неординарных изменений преобразовательного характера) в развертывании широких исследований и во введении новых феноменов в образование; прослеживается зацикленность на старых, в ряде случаев уже отживших парадигмах и методах при четко выраженной потребности во введении новых. Возникает и обостряется задача формирования нового специально структурируемого с учетом реальной ситуации функционирования общества познавательного пространства, в котором могут на новом уровне и в новых аспектах ставиться и решаться актуальные проблемы развития современного человека.

Одной из важнейших проблем в их числе является проблема структурно-содержательной поуровневой возрастной характеристики общества, соотношение ролевой нагрузки и особенностей функционирования разных возрастных групп в качестве активно действующих субъектов.

Между тем общество не является гомогенным. Оно сложно структурировано, и при этом сами структурно-содержательные характеристики его меняются. И в настоящее время такие изменения очевидны, поэтому необходимо осмыслить реальную ситуацию жизнедеятельности и функционирования нашего современника – юного и взрослого, зрелого и пожилого, – понять, какие сдвиги произошли в его сознании, мышлении, какие факторы на него воздействуют. Иначе все попытки прогнозировать развитие общества, тенденции этого развития – лтщетны.

Одно из особых мест за­нимает проблема разреза общества по возрастной вертикали. И хотя проблема поколений извечна и во все времена разные поколения людей проявляли известное непонимание друг друга: старшее – в отноше­нии младшего, младшее – в отношении старшего, в современном мире сложилась особая, исключительно острая поколенческая ситуация, характерная для сложных переходных состояний общества. С одной стороны, произошел более глубокий разрыв между разными поколениями. С другой – имеет место процесс сближения людей разных поколений на базе освоения общей новой ситуации.

Межпоколенческие отношения приобретают новые характеристики, но­вые аспекты, которые, как это ни парадоксально, практически не исследова­ны до сих пор ни в психологии, ни в социологии, ни в педагогике, ни в демо­графии.

В этом плане проблема взаимосвязи, взаимодействия, взаимопонимания людей разных поколений приобретает стратегически новый ракурс.

Речь идет не просто о передаче новым поколениям накопленных ценностей, естественной поколенческой связи и определенных традиционных противоречиях нового и старого, отцов и детей, а о коренном изменении такой связи в динамично преобразующемся обществе при сломе привычной непрерывности-прерывности ее, разрыве, обусловленном исторически разными пространствами формирования и действия поколений. Человек как субъ­ект действия выступает при этом в более сложных, чем прежде, связях.

В числе главных встают актуальные вопросы: какова сегодня расстановка сил в социуме? Кто в нынешних условиях является главным носителем тенденций развития общества? Каков человеческий потенциал разных поколений людей?

Уже предварительный прицельный анализ в этом плане показывает, что в современном российском обществе можно условно (в рамках определенных возрастных границ) выделить несколько возрастных групп, занимающих более или менее выраженные действенные позиции. Среди таких групп важное место занимает группа, которая представляет старшее поколение – 60 – 80-летних людей. Это поколение, разумеется, весьма неоднородное, состоящее из множества социальных, профессиональных и иных групп, сформировано на прежних, объективно существовавших основаниях развития социума – тех, многие из которых ломаются в наши дни. Но при этом оно не просто ностальгирует по былым временам – что-то принимая, а что-то отвергая в сегодняшней действительности. Оно реально все еще управляет обществом, организуя его, стабилизируя, переда­вая опыт, завоевания общества, выступая носителем структурированных традиций, отношений, нравственных норм, что и определяет его (данного поколения) большой положительный потенциал, значимую действенность.

Вместе с тем, видя перспективы развития, это поколение пытается решать все проблемы в сложившихся формах, стремясь сохранить устойчивость социума, часто не улавливая новые ритмы, темпы изменения. Но именно поэтому оно в целом уже не определяет его будущее.

В разрушении старых норм и во внесении новых элементов в их реализацию первостепенное место занимают сейчас люди среднего поколения, те, кому от сорока до шестидесяти лет. Они быстро осваивают новые формы, мобильно создают новые ситуации.

Будучи воспитанными на старых отношениях и традициях, они в то же время, пользуясь имеющимся новым багажом и новыми возможностями, разрывают эти традиции, расстаются с ними, осваивая новые формы и новые способы действия, удерживая при этом «работающие» структуры, чувствуя их, владея ими.

И все же не они создают новое пространство, не в их руках находится по­строение будущих структур. Скорее они разрушают прежние, в том числе и в силу того, что практически находятся у главных экономических и политиче­ских рычагов, реализуя с их помощью новые формы организации, новые тенденции.

Наибольший разброс – от активной позиции в формировании принципиально новых структур до приверженности к инерционным моментам, обеспечивающим сохранение устойчивых прежних структур, отмечается сегодня у людей от 25 до 40 лет, находящихся в зоне «трудовой центрифуги» и приобретения социального потенциала. С одной стороны, их отличает чувство сопричастности к делам старших поколений в силу реальной включенности их в основные сферы деятельности, при этом они особо сопряжены с деятельностью своих 40 – 60-летних современников. С другой – они характеризуются взыскательным, критическим отношением не только к старым, но зачастую и к новым моделям, отстаивая свое место и расширяя возможность своего активного функционирования в социуме.

Еще более мобильными и изначально подготовленными к новым отношениям, в том числе технически подготовленными, выступают люди юношеского возраста, молодые люди в возрасте от 18 до 25 лет. Используя опыт старших поколений, но будучи в меньшей степени «обремененными» этим опытом, они отбирают в нем важное, но руководствуются при этом новыми принципами жизни, активно пытаясь осмыслить действительность. Пространство выбора в психологическом плане объективно здесь более широкое. Но молодые люди пребывают в состоянии неустроенности, в поиске.

Этим весьма активно пользуются определенные силы, организуя целенаправленное разрушение существующих межпоколенческих связей, стремясь манипулировать сознанием и поведением растущих людей, формируя у них, в частности, раздражение по отношению к старшим поколениям.

Одной из главных проблем выступает определение возможностей, условий, путей развития человеческого потенциала именно у этих 10 – 15-летних людей, которые и будут формировать, структурировать буду­щее общество.

Вместе с тем оказывается, что при всех имеющихся отклонениях, дефор­мациях и новоприобретениях сохраняется устойчивость психологических свойств подростка, главных тенденций его развития в онтогенезе, объективно обусловленных закономерностями последнего и социальными факторами.

Первостепенное значение на завершающей стадии этого возраста, в 14 – 15 лет, по-прежнему занимает потребность в самоопределении, готовность к социально признаваемым формам отношений, ориентация подростков на взрослое общество и, что важно, утверждение себя в нем.

Важно специально отметить, в сознании подростков доминирует не школа, не учеба, но, оказывается, и не отдых, и не развлечения, а обще­ство, социум, естественно, в его подростковом понимании и порой в совер­шенно неожиданных и сложно опосредованных формах.

То есть для подростка как человека, который только выходит на самостоятельный уровень личностного развития, глубинно важна связь с обществом. Она становится для него внутренне регулярной, постоянной, константной, т. к., отвечая его возрастным потребностям, обеспечивает принадлежность к миру взрослых. Связи же с близкими людьми, в том числе родителями, при всей их важности, в меньшей мере содержат тот всеобщий, социально значимый смысл, который является определяющим для подростка, стремящегося к утверждению своего Я в обществе.

Известно, что главной целью любого гуманного общества является такое раскрытие возможностей растущего человека, при котором он способен творчески проявить себя, самоутвердиться через социально значимые дела.

Возвратимся к другим возрастам, с позиции дифференцированной оцен­ки действенности их человеческого потенциала в развитии современного об­щества. Именно взрослый человек оказывается наименее изученным в этом плане.

Взрослый человек воспринимается уже чем-то ставшим, самоответственным, самоуправляющимся и как бы исключается из «движения» в цело­стном процессе онтогенеза. Исследования ведутся только в плане осо­бенностей функционирования взрослого человека как действенной в обще­стве единицы, в рамках его профессиональной деятельности или в плане его поведения при определенных жизненных обстоятельствах, например в усло­виях кризисных ситуаций.

В плане функциональной нагрузки взрослого человека, занимающего в разные периоды жизни разные плацдармы активного действия, особую значимость приобретает задача построения современной периодизации психического развития с учетом всех изменений.

Так, общеизвестна теория Эриксона о 8 стадиях развития личности, которая исходит из понимания того, что каждая из этих стадий имеет определенную цель в достижении того или ино­го социально ценного качества: доверия, автономии, инициативы и др. [8; 9].

Автор книги «Возрасты жизни» Гвардини выделяет уже 9 стадий-фаз, где после юности следует переход к экспансивному взрослению, затем тридцатые годы, характеризуемые совершенством человека; в сороковые годы жизни наблюдается кризис узнавания человеком границы; потом идет отрезвление человека; далее кризис его освобождения и, наконец, наступает фаза мудрого человека (см. по: [1]).

А Рудольф Штайнер вычленяет десять периодов развития по 7 лет каждый, где три раза по семь лет он отводит на физически-душевное развитие, далее – три раза по 7 лет на собственно душевное развитие человека и три раза по семь лет на развитие духа. При этом он полагает, что в 70 лет человек готов собирать плоды своей жизни и возвращать их обществу.

Периодизацию, наиболее приближенную к характеристикам поколений, дала Л.И. Анцыферова, которая выделила в ее построении ряд психологических критериев: интеллектуальный, гражданский, эмоциональный, социальный, определяющих три уровня субъектноличностного развития [1].

Первый, когда субъект недостаточно адекватно осознает свои побуждения, не учитывает качество и степень своего воздействия на ситуацию.

Второй, где субъект уже сознательно соотносит цели и мотивы действий, стремится предусмотреть их результаты, способен к адекватному соотнесе­нию собственных возможностей с социальными задачами.

И, наконец, третий, когда личность становится субъектом своего жизненного пути, который она сознательно измеряет масштабами своей исторической эпохи.

Границу работоспособности человека, признанную многими странами, провел между 60 и 65 годами еще Отто Бисмарк. Но се­годня, по сравнению с концом XIX в., качественно изменились условия жиз­ни и труда людей. Не случайно сейчас около 80 % пенсионеров продолжают активно работать, внося тем самым реальные коррективы в существующие периодизации.

По своей сути весь процесс развития взрослого субъекта – это его выбор собственного психологическо­го облика, способа и смысла жизни, саморегуляции и самосовершенствова­ния сознания.

Причем, как показывают многочисленные исследования, если в зрелом возрасте, на стадиях средней и поздней взрослости, в период от 30 до 60 лет, человек сумел развить в себе систему многоплановых интересов, то затем и в пожилом возрасте, и на фазе старости он сможет «черпать», как по Бернар­ду Ливехуду, все больше «сил для жизни из этого духовного источника». И тогда достаточно безболезненно будут преодолеваться им и кризис утраты профессиональной деятельности, и кризис социально-психологической адекватности.

Что касается поздней жизни, то в соответствии с классификацией Европейского бюро ВОЗ она длится с 61 до 74 лет, обозначаясь как пожилой возраст, с 75 до 90 лет протекает старость, а люди старше 90 лет считаются долгожителями.

Однако в данном случае речь здесь, естественно, идет скорее о биологическом, а не о психологическом возрасте, который являет собой гораздо более сложное понятие, связанное с творческой продуктивностью человека, с кругом социальных ролей, пространством взаимоотношений, со степенью его активности и значимости такой активности в реальной организации и развитии общества.

Старость представляет не просто итог, но логическое продолжение всей предшествующей жизни, когда человеком эта жизнь проверяется – насколько она была удачной, достойной. Тем более что сегодня мы столкнулись с качественно новой ситуацией, когда достижения науки, техники, медицины, информатизации раздвигают рамки человеческой жизни, ломая, в частности, прежние представления о старости.

В настоящее время в характеристике возрастных особенностей человека, и прежде всего периода старости, дифференцируются два ее аспекта – физический и психологический. И если сложно решать задачи предотвращения физического старения (хотя они по мере сил все же решаются), то все очевиднее выступают возможности удлинения человеческой жизни, во-первых, за счет выработки психологической устойчивости против старения самого индивида, его внутреннего саморазвития. И, во-вторых, путем гуманного отношения в обществе к старости – не снисхождения, а уважения и восхищения пожилыми людьми, сохраняющими энергию жизни, творчески реализующими ее.

Причем работа и чувство полезности выступают, согласно исследованию Сегерберга, главными факторами, которые обеспечивают значительную продолжительность жизни. Об этом, кстати, заявлял еще Цицерон, утверждая, что «старый возраст почитается только при условии, что он защищает себя, поддерживает свои права, не подлизывается ни к кому и до последнего дыхания управляет своей областью».

Разумеется, у многих людей на заключительных этапах поздней жизни возникают дефекты в интеллектуальной сфере, прежде всего дефекты памяти и повышенная утомляемость. Однако, как показал широко известный опыт Скиннера, который профессионально наблюдал за собой в очень поздние годы, важно не мириться с возрастными изменениями, а вырабатывать стратегии их компенсации, расширяя круг интересов, поддержи­вая межличностные связи.

Итак, каждое поколение людей несет свою функциональную нагрузку, обладает определенными возможностями, способностями не только в своем собственном развитии, но и в обеспечении развития общества. При этом хочу вновь подчеркнуть, что в пространстве действия взрослого человека действенным остается и старшее поколение. И не только как носитель традиций, но и как преобразующий момент, ибо оно не только сохраняет, но и кумулирует, интегрирует систему социальных отношений и действий общества.

Между тем именно такой подход приобретает огромное значение сегодня, когда человеческий потенциал становится определяющим в перспективном движении общества, и именно общественная сила в его движении выходит на передний план.