Глава 9. Как бы далеко в лес не убегал Талорк, память о сладком, свежем аромате Абигейл возвращала его назад к ней

Как бы далеко в лес не убегал Талорк, память о сладком, свежем аромате Абигейл возвращала его назад к ней. Он следовал за ней и Найэлом во время их прогулки, тихо ступая лапами по траве. Он так замаскировал свой аромат, что даже Найэл не смог бы учуять, что Талорк был рядом.

Его волк хотел предстать перед Абигейл и всей своею животной сущностью почувствовать присутствие своего ангела. Он показался перед ней и обнаружил, что Абигейл испугалась его зверя. Его присутствие вызвало у нее слезы, и совсем не от радости.

Волк был вынужден убежать, не рискнув напугать ее еще больше, или, что еще хуже, открыться ей, как человек. Он не мог позволить себе поделиться тайнами своего народа с Абигейл.

Кроме того, он, как предполагалось, охотился. Не то, чтобы они нуждались в мясе, если бы они сейчас выехали, то к сумеркам уже могли бы добраться до замка, но это будет еще не сегодня.

Его нежная невеста нуждалась в некотором времени, чтобы оправиться достаточно, чтобы ехать верхом. Вчера вечером Абигейл купалась в целительных водах горячего источника. Также он оставил наставления Найэлу, чтобы он проследил, что и сегодня она сделает то же самое. Но Талорк не мог быть уверенным, что этого будет достаточно.

Если выбор в том, добраться ли сегодня домой, но с женой слишком утомленной и больной, чтобы снова спариваться, или, же остаться еще на один день у горячих источников для её блага, то он выбрал это дополнительное время вдали от своего клана.

Единственный раз, когда Талорк добровольно провел время вдали от своих людей, за которых он был ответственен, было время, когда он следовал за своей сестрой и Эмили на остров Балморала. В то время безопасность Катрионы была, прежде всего. Сейчас были совсем другие обстоятельства, но это не мешало Талорку решиться на проведение еще одной ночи в пещерах.

Он отказался думать, насколько необычным для него был этот выбор. И при этом у него не было никакого желания анализировать, почему он принял такое решение.

Талорк только знал, что его волк был полностью этим удовлетворен, и для него этого было достаточно.

Размышляя о том, что ему нужно хотя бы предпринять попытки поохотиться, волк наклонился вперед и принюхался к маленькой кучке листьев. Что-то определенно там было, но это был не зверь. Совсем не зверь.

Это был запах не его воинов и конечно не соблазнительный аромат его молодой жены. Он был слишком свежим, оставленным не более часа назад. А это означало, что здесь был кто-то, кому не следовало здесь быть.

Талорк поднял голову, осматривая все в черно-белых тонах, так как он мог воспринимать в своём волчьем обличии. Он определенно был все еще на своей земле, недавно переданной ему королем Шотландии. Как только он снова принюхался, рычание загрохотало в груди его зверя. Шесть отчетливых следов, два криктских и четыре человеческих. Все мужчины.

Охотничья группа? Ошибка? Или притязание на землю Синклеров, полученную от короля?

Лэрд Донегола старел и не имел прямого преемника. Он возглавлял один из самых меньших кланов и одну из самых меньших криктских стай, которая была только простой горсткой оборотней. Даже без вмешательства короля, лэрд Донегола все равно уступил бы землю намного большему клану Талорка и стаи криктов, и они оба это знали.

Не будучи никогда большим кланом, народ Донегола потерял слишком многих на войне. Сын лэрда умер от руки тех же самых английских ублюдков, ответственных за смерть отца Талорка. Молодой воин оказался не в то время и не в том месте, патрулируя свои границы с небольшим количеством воинов, когда группа англичан, помешанных на краже Королевских Сокровищ Синклеров, пересекали землю Донегола.

Это было причиной, по которой Талорк еще не заявил свои права на спорную территорию. Его отец был ответственен за то, что английские твари пришли в Хайленд. Талорк не забыл о последствиях того события.

Он пошел даже на то, что предложил криктам клана Донегола использовать горячие источники для своих церемоний спаривания и в целебных целях, с пониманием того, что потребности людей клана Синклеров будут иметь предпочтение. Однако он не потерпел бы охоту клана Донегола на недавно полученной земле Синклеров. Ни в человеческом, ни в зверином обличие.

Лэрд Донегола принял и великодушие Талорка и его условие относительно охоты.

Так, что же к черту делали шесть незнакомцев на его земле? Были ли они из клана Донегола? Ни один из криктов не издавал запах лэрда. Талорк бы распознал его.

Независимо от того, откуда они прибыли, здесь они были чужаками, и он хотел дать им это понять.

Талорк следовал за их запахом, пока не стало ясно, что четыре человека и два крикта направлялись в сторону горячих источников. К его жене. Волк начал набирать скорость, пока пейзаж вокруг него не стал одним сплошным пятном.

Он поднял голову, чтобы завыть и послать тем самым сообщение тревоги своим воинам. Те, которые отправились на охоту вместе с ним, должны вернуться к пещере, если они уже не были там, а те, которых он оставил охранять его жену, будут на стороже.

Мысль о том, что возможно, его воины еще не вернулись к пещере, вынудила Талорка бежать быстрее. Тело огромного волка набирало скорость, а травы и деревья, мимо которых он несся, сливались в оттенках черных и серых тонов.

Он хладнокровно мчался вперед, и острые чувства волка говорили ему о том, что нарушители были прямо перед ним. Талорк остановился позади шести юных воинов, носящих плед клана Донегола, позы которых были вызывающими.

Найэл и Айрил заняли позицию перед входом в пещеру. Они не выглядели чрезмерно взволнованными, но было ясно, что в случае необходимости они готовы вступить в сражение.

Не было никакого признака присутствия других воинов, тех, что отправились на охоту.

Чтобы показаться, Талорк решил принять человеческую форму, и несколько секунд спустя все вокруг него замерцало, и он снова оказался в человеческом теле. Талорк издал низкое рычание-предупреждение, что заставило двух молодых людей обернуться к нему.

Черт побери, ни одному из них не было больше шестнадцати лет. Парень слева выказал больше смышлености, чем его товарищ, так как все краски сбежали с его лица, и он выставил свою шею в безоговорочном подчинении.

Остальные четверо молодых воинов обернулись только когда увидели, как двое их товарищей сделали это. Они, казалось, не могли решить, кто представляет большую угрозу, и поэтому стали боком. Более опытным воинам такой маневр, возможно, был бы выгодным, но этих почти детей, такое действие делало более уязвимыми.

Талорк смотрел на них с сильным негодованием и неодобрением. Воины Донегола нуждались в надлежащем обучении. Плохо.

Молодой крикт, не показавший подчинения, посмотрел хмуро на своих товарищей, а потом с вызывающим видом встал перед Талорком.

– Эти источники принадлежат клану Донегола. Вы не можете пользоваться ими.

– Король говорит иначе.

У парня вырвался звук отвращения.

– Он несет зловоние англичан и подражает их обычаям.

– Ты не подчиняешься своему королю?

– Я подчиняюсь законам криктов. Мы боремся за то, что является нашим.

– Ты бросаешь мне вызов за права на эту землю? – спросил Талорк.

– Да. – Голос воина дрожал, но его вызывающая поза не поколебалась.

Храбрость мальчика не могла не вызвать уважения у Талорка.

– Что происходит? – выглянула Абигейл из-за двух воинов Синклеров, которые перекрывали ей выход с пещеры. Ее влажные волосы и пылающая кожа указали на то, что она, как он и приказал, купалась в горячем источнике, когда прибыли порывистые молодые воины Донегола. Все же Талорк не думал, что это было причиной румянца на ее прекрасном лице.

Абигейл с таким выражением уставилась на его голое тело, что скоро его плоть не заставит себя ждать в проявлении реакции.

– Вы всегда бродите по лесу, в чем мать родила, Талорк?

– Я охотился.

– Так мне и сказали. – Она откашлялась и на секунду закрыла свои глаза, только для того, чтобы почти немедленно открыть их снова. – Я не представляю шотландца, который охотиться обнаженными. Когда в ночь перед нашей свадьбой вы вернулись с охоты, на вас был плед, – сказала она почти обвиняющие.

– Есть еще много того, чего ты не знаешь о нас, и что тебе предстоит узнать.

Абигейл вздохнула:

– Полагаю, что так и есть. Думаю, что мне необходимо узнать кое-что о вас сейчас, например, что делают здесь эти дети?

– Мы – мужчины, – возразил более смелый воин.

Абигейл, к ее чести, не противоречила ему, а просто вопросительно смотрела на Талорка. Очевидно, его жена ожидала объяснений. Он не знал только, понравиться ли ей то, что она услышит.

– Эти воины не хотят уступать право на эту землю и эти источники клану Синклеров, – ответил Талорк, выказав чужакам уважение, назвав их воинами. Более закаленные в битвах воины их клана даже подумать не смели о том, чтобы бросить вызов лэрду Синклеров.

Если бы они посмели, он бы не был к ним столь снисходителен – Талорк был честен с собой, чтобы признать это. Более опытные мужчины, которые имели бы наглость бросить ему вызов, были бы уже мертвы.

– Они вызывают вас на поединок? – спросила Абигейл в замешательстве. – Они что, не уважают желания своего короля?

– Да, так и есть.

– Понятно. – Абигейл посмотрела на молодых донегольцев, измеряя каждого пристальным взглядом своих теплых карих глаз. Затем она тряхнула головой. – Храбрые, но глупые.

Ее слова так близко отразили его собственные мысли, что Талорк поймал себя на том, что губы изгибаются в улыбке, но потом вовремя себя остановил.

Проявляя свой первый признак мудрости, криктский мальчишка оставался молчалив все то время, что Абигейл их изучала. Было похоже, что его товарищи уже поставили под сомнение разумность своих действий, но, ни один из них, казалось, не был готов отступить.

И снова, Талорку это понравилось.

– Вы собираетесь принять вызов? – спросила его жена после некоторого молчания.

– Да.

Пять из шести молодых воинов вздрогнули, но молодой крикт принял, казалось, более решительный вид.

Абигейл скрестила на груди руки и кивнула:

– Хорошо.

– Ты это одобряешь? – спросил Талорк удивленно.

Он всегда думал, что его нежная жена слишком сострадательная, чтобы потакать такому нецивилизованному поведению.

– Ясно, что честь этих молодых воинов требует, чтобы вы отстояли свои права на землю.

Талорк кивнул, удивленный тем, как его жена все спокойно воспринимала, не говоря уже о понимании их обычаев.

– Кроме того, вы не будете убивать его, – сказала Абигейл, и это прозвучало как утверждение.

– Не буду? – спросил Талорк.

Но жена только посмотрела на него.

То, что она, казалось, была способна читать его мысли и предугадывать намерения, беспокоило Талорка. Но она была права. Он никогда не поставил бы храбрость этих мальчишек выше их жизней.

Прежде, чем он смог сказать что-нибудь еще, вернулись остальные охотники. Хотя Талорк не мог понять, где они были. Аромат жареного мяса говорил о том, что они уже возвращались, по крайней мере, раз.

– Удалось вам что-нибудь найти? – спросила их Абигейл.

В ответ на предупреждающее рычание Талорка, оба воина посмотрели на него в ожидании указаний.

– Моя жена послала вас с поручением?

– Да, – ответил вместо них Найэл. – Она пожелала, чтобы к ужину у нас были овощи и ягоды.

– И вы нашли что-нибудь?

Оба воина кивнули.

– Достаточно? – снова спросил Талорк.

Мужчины выглядели неуверенными, поглядывая на его жену с выражением не то уважения, не то тревоги.

Найэл хихикнул, но звук получился какой-то скрипучий:

– Оказывается, твоей жене нравятся овощи.

Талорк кивнул:

– Тогда, Ирк, пойди еще поищи. А ты Фионн, останешься и будешь отвечать на вызов этих молодых воинов, которые, выступая от имени своего клана, заявили о правах на эту землю.

Талорк не хотел, чтобы мальчишкам противостоял Найэл. Даже самые смелые крикты не смогли бы сделать это без страха перед ним, и Талорк решил лично заняться этим соперником.

Без единого слова оба воина Синклера сделали, как и сказал Талорк.

Потом он снова стал напротив шести мальчишек Донегола:

– Все, кто бросил вызов, будут бороться, но кроме него, – сказал он, указывая на крикта, который в самом начале подставил шею.

Мальчик, который уже выказал свою покорность, склонил голову как будто от стыда. Талорк зарычал, и молодой воин вскинул голову.

– Ты – омега, и нет никакого позора в подчинении более сильному альфе.

Место омеги в стае не всегда было уважаемым, но когда крикты поняли, что бесконечные войны поставили их народ на грань исчезновения, все изменилось. Именно омега, был первым, кто предложил, чтобы крикты не враждовали с соседними кланами, а постепенно внедрились в них. Как только разумность этого предложения была признана, уважение к омегам возросло.

С тех пор, омеги занимали почетные места на советах стаи. Их считали и мудрыми, и уравновешенными, что в большинстве случаев оказывалось правильным. Также считалось, что они были сильными, но не в плане физической силы (считалось, что они были самыми слабыми), а потому, что им удалось выжить и занять достойное место среди своих более сильных братьев криктов. Поколение за поколением. Это было не то, от чего разумные люди могли с легкостью отмахнуться.

Кроме того, каждая омега теперь была ярким напоминанием, что независимо от того, насколько сильными крикты могли быть, они не могли избежать слабости среди них – так как они были смертны. Они должны были уважать жизнь, чтобы продолжить размножаться и процветать. Они были все еще под влиянием природы их волка, но не управлялись ею. Смерть молодых криктов также служила ярким напоминанием для следующих поколений, что все подвластны смерти.

– Талорк, вам не кажется, что можно было обращаться к этим молодым людям более понятными терминами? Или, может, это я не понимаю смысл некоторых гэльских слов?

– Я не сказал ничего оскорбительного, – уверил он свою жену, а затем задался вопросом, зачем он делает это. Имело ли значение, что его английская жена считает его грубым?

Он не был цивилизованным, черт побери, и не имел никакого желания быть таковым.

Давая выход своему раздражению, он скрестил руки и впился взглядом в другого крикта Донегола:

– Почему ты заставил омегу участвовать в этом?

– Он – мой младший брат. Я не мог оставить его беззащитным, но он отказался остаться в лесу, пока я буду бросать вам вызов.

– Я разделю участь своего брата, – сказал спокойно волк омеги.

Уважение Талорка к этим молодым солдатам все больше росло. Он не сомневался, что однажды они станут во главе стаи и клана Донегола. Талорк кивнув, принимая объяснение.

– Ты, – посмотрел он на омегу, – во время поединка будешь стоять рядом с Найэлом и моей женой.

Омега опустил голову в ответ на приказ.

Найэл увел Абигейл подальше от пещеры и мужчин, у которых хватило смелости бросить вызов. За ними последовал омега, став по другую сторону от Найэла. Подальше от Абигейл, что было правильным решением. Он не выказал страха в присутствии огромного воина, безоговорочно полагаясь на честь Талорка, как на альфу криктов. Однажды он поймет, что не каждая волчья натура достойна такого доверия, но это будет не сегодня.

Талорк приказал Эрилу и Фионну заняться остальными четырьмя людьми.

После этого он кивнул крикту, который был лидером среди них:

– Давай, мальчишка, я готов ответить на твой вызов.

– Я не мальчишка.

– Но ты и не альфа, пока еще.

Талорк мог с уверенностью сказать, что его последние слова принесли удовольствие молодому воину, так как выражение его лица ясно об этом говорило, пока он снова не стал серьезным:

– Меня зовут Киркин.

– А я – Талорк, лэрд Синклеров и вожак стаи моих братьев криктов.

Потом он стал в ожидании, позволяя Киркину сделать первый шаг. Отразив удар, Талорк был рад, используя некоторые усилия для этого. Он был бы очень разочарован лэрдом Донегола, если бы он не заботился о тренировках и обучении молодого крикта. Талорк сделал ответный удар, объясняя по ходу, что выпад молодого крикта был не плохой, но могло быть и лучше.

Глаза Киркина расширились по мере разъяснений, но он не дал потоку слов сбить себя с толку. Но все равно было заметно, что он слушал все, что Талорк говорил. Этим он заработал еще больше уважения у Талорка.

Он продолжал борьбу даже после того, как человеческие мальчики были побеждены и подчинились Эрилу и Фионну. Он мог бы в любой момент принудить к подчинению Киркина. Однако он хотел показать молодому воину то, что обычно могли делать только крикты, обладая большей скоростью, силой и выносливостью, чем большинство человеческих воинов.

Когда Талорк захватил его в почти неразрывный захват, Киркин выразил свое уважение, добровольно подставив горло. Молодой воин, возможно, держался за свою гордость, пока Талорк не заставил признать его превосходящую силу. Лэрд был рад видеть, что мальчик понял, как достойно принять поражение.

Недостаток такого уважения, в прошлом почти привел их людей к вымиранию расы. Талорк позволил Киркину бороться достаточно долго, чтобы тот не чувствовал позора от проигрыша. Даже если молодой человек и не отстоял право на землю, его честь должна была быть удовлетворена.

Однако через это нужно было пройти. Талорк не хотел, чтобы те, кого он считал союзниками, стали врагами.

– Ты удовлетворен?

Киркин кивнул с легкой печалью во взгляде:

– Да.

Даже зная заранее результат, в поражении не могло быть никакой радости.

– Хорошо, – проговорил Талорк, ложа правый кулак на сердце.

Киркин повторил действие и склонил голову.

– Передай своему лэрду, что, если он только пожелает, лэрд Синклеров будет считать за честь тренировать криктских воинов его клана.

Глаза Киркина заискрились от волнения:

– Вы это серьезно?

– Первое, что ты должен запомнить, мальчик, это то, что альфа никогда не бросает слов на ветер, – упрекнул его Найэл со своего места между Абигейл и омегой.

– Даже Муин? – спросил Киркин.

– Муин – твой брат? – спросил Талорк, вместо ответа.

Вытерев тыльной стороной руки кровь с уголка губ, Киркин ответил:

– Да.

– Омега всегда желателен среди его братьев криктов, независимо от того, какие цвета они носят.

– Вы строго придерживаетесь криктских обычаев.

– Да. – Даже если Балморал когда-то верил, что это не так.

– Я передам ваше предложение своему лэрду.

Если догадка Талорка верна, ответ будет положительным.

Он не удивился, когда Абигейл пригласила воинов Донегола разделить с ними ужин. Его удивил только тот факт, что ее предположение не обеспокоило его. В конце концов, она была его женой.

– Я не могла не заметить, что вы не взяли своего коня на охоту, – сказала Абигейл, нарушая тишину, которая образовалась после приглашения других солдат поужинать с ними.

Его жена была удивительной смесью робости и смелости. Она не побоялась противоречить перед поединком с Киркином, но с тех пор прошло много времени, а она только наблюдала за всеми и очень мало говорила. Это было очень странным. Талорк имел опыт общения с теми женщинами, которые имели тенденцию говорить больше чем мужчины, часто заполняя спокойную тишину ненужным словесным шумом. Абигейл была первой встретившейся ему женщиной, которая, казалось, говорила меньше, чем его воины.

– Мне не нужен конь.

– Возможно, вам стоит пересмотреть свое представление об этом. – Абигейл сделала паузу, посмотрев на него из-под ресниц. – Особенно беря во внимание то, что ваши воины вернулись с дичью, а вы нет.

Все сидящие вокруг огня притихли, ожидая ответа Талорка.

Он не собирался признавать, что его волк провел утро, поглощенный мыслями о женщине, которая при нем выказывала только страх, и ничего более. Он хмуро посмотрел на нее, тем самым давая ей понять, что у него не было никакого намерения оправдываться за то, что вернулся без дичи.

– Возможно, причиной вашего неуспеха было отсутствие пледа. Наверное, вы отпугнули всю добычу. – Уголки ее губ поднялись вверх, хотя выражение лица оставалось скромным.

Она дразнила его. Его застенчивая маленькая жена посмела дразнить Синклера. Удивление на лице Ирка и проблеск веселья на лице Найэла говорило о том, что они точно так же все поняли. Остальные мужчины смотрели со смесью трепета и беспокойства, приняв слова его жены за критику.

– С тех пор, как давным-давно горцы заявили права на эти земли, они только так и охотились – ничем себя не прикрывая.

– Хм…, - ответила она уклончиво.

– Ты волнуешься по поводу моей способности прокормить тебя? – спросил Талорк с невозмутимым выражением.

Скрестив на груди руки, она так на него взглянула, что он чуть не упал.

– Может быть и так. – Она не повелась на его притворное раздражение, нисколечко.

Удушливый кашель одного из его воинов подтвердил, что они также не поверили в это.

– Вы не должны волноваться, леди. Наш клан обеспечивает лэрда, так же, как и он обеспечивает нас всем необходимым, – сказал Найэл, внося и свою долю, чтобы подразнить Талорка.

– Это кажется просто отличным, – ответила девушка, откусив маленький кусочек жареного кролика.

Когда Талорк только безразлично посмотрел на Найэла и кивнул головой, Киркин нахмурился еще сильнее:

– И вы так спокойно сносите оскорбление от своего воина?

– Ни Найэл, ни моя жена меня не оскорбили, – ответил Талорк, посмотрев на Абигейл, которая теперь уже откровенно улыбалась. – Не так ли?

– Конечно, мой господин. Я бы никогда такого не сделала.

Но Киркина, казалось, это не убедило:

– Но…

– На самом деле, я совершенно уверен, что моя жена с готовностью пообещает, что она в течение следующей недели будет, есть только то, что я добуду.

– Конечно, – ответила быстро Абигейл.

Только тогда молодой крикт, казалось, все понял:

– Вы дразнили своего лэрда.

Абигейл тихо хихикнула:

– Да.

– Лэрда Донегола никто не дразнит.

– Даже его жена? – спросила девушка.

– Наша леди умерла десять лет назад.

– О, тогда понятно. Он, вероятно, все еще горюет, – проговорила Абигейл.

Молодой воин серьезно кивнул:

– Да, горюет. Сердце его умерло вместе с ней. Они были истинной парой.

– Хорошо, когда муж и жена еще и друзья, – заметила Абигейл, явно не правильно понимая значение слова «пара».

Киркин растерянно посмотрел на Абигейл, но она этого не заметила, так как сама вглядывалась в лицо Талорка, который в ответ тоже на нее посмотрел.

– Вы согласны? – спросила она с задумчивым выражением на красивом лице.

– Достаточно и того, что они не будут врагами, – был весь его ответ.

Как он мог дружить с женщиной, которая родилась и выросла в Англии? Теперь, когда он разделил с ней ложе, у него никогда уже не будет истинной пары. У него не будет возможности стать отцом, поскольку у крикта не могло быть потомства с человеком, если они не были парой. Он, кто безмерно верил в сохранение криктской расы, не сможет передать свою собственную сущность волка следующим поколениям.

Эти мысли заставили Талорка опустить голову:

– Я первый стану на страже.

Абигейл вышагивала по пещере, время от времени поглядывая на вход. После того, как она пожелала воинам спокойной ночи и отправилась к месту временного их с Талорком ночлега, никто в проходе так и не появился.

Как только ужин закончился, ее муж куда-то исчез, и с тех пор не появлялся. Это был первый раз, когда на ночь она осталась без его компании. Его жестокое заявление относительно того, что достаточно не быть с женой врагами, чуть не довело ее до слез. А если еще к этому добавить то, что он, отправившись на охоту, отсутствовал весь день, не оставило в Абигейл никаких сомнений, кем она для него была.

Нежеланной и незваной.

Так же, как и для родителей.

Когда он так нежно заботился о ней в ночь после осуществления их брака, Абигейл позволила себе помечтать, что теперь в ее жизни все будет по-другому.

Независимо от того, что он во время криктского брачного ритуала сказал, что она больше не была англичанкой, независимо от того, насколько эмоциональным был их физический контакт для нее – она ему была не нужна. Она была такой наивной, если думала, что однажды его отношение изменится. Дуреха. Та интимность во время физической близости, которая полностью ее изменила, для Талорка не значила абсолютно ничего.

Для него она была врагом. И даже то, что она была его женой, не могло отменить этот существенный факт.

Абигейл не могла поверить, что была настолько глупой, лелея надежду, даже после раскрытия ее секрета, занять место в его клане. Талорк наверняка будет слишком счастлив, использовать обман как оправдание, чтобы избавиться от нежелательной жены-англичанки. Как она и предполагала с самого начала.

Абигейл смахнула слезы, выступившие на глазах. Она не будет плакать. Не будет.

И она также не допустит, чтобы Талорк застал ее вышагивающей, в ожидании его прихода.

С этой мыслью, девушка разделась до рубашки и скользнула под шкуры, в надежде заснуть, или хотя бы притвориться, что спит. Главное, чтобы Талорк не понял, как больно ей было попрощаться со своими призрачными мечтами на будущее.

Date: 2015-07-11; view: 296; Нарушение авторских прав