С) Жан-Поль Сартр 3 page

- Да! Просто выдай его.

- Ага! Но в тоже время он важный.

- Да! И не могла бы ты завязать хвост?

- Ага!

Во второй раз я ещё меньше понимала, что делала, пакли смеялись снова.

- Думаю, что её волосы будут выглядеть смешнее распущенными, да? - сказала одна другой, которая энергично кивнула в ответ.

Я вышла из комнаты, засунула копию сценария в свою сумка, несмотря на то, что недолжна была этого делать, и понеслась к лифту.

Я прошла несколько кварталов, даже не знаю, в каком направлении. Я была настолько взволнована, что понравилась им, что у меня кружилась голова, и я потерялась в пространстве. Наконец, я немного успокоилась и, обнаружив, что нахожусь недалеко от Юнион-сквера, решила остановиться, присесть и попытаться проанализировать, что только что случилось. Важно понять, почему они подумали, что я выступила хорошо. Сигарета. Мне на самом деле хотелось скурить сигарету. Думаю, на дне сумки в смятой пачке должна остаться одна. На самом деле, точно знала, что она там есть, потому что я только претворялась, что забыла о ней, хотя в тайне помнила о её существовании.

Я извлекла пачку, о которой фальшиво забыла, но не могла найти зажигалку. Я продолжала рыться в сумке, надеясь, что она появится. Не спичек, не зажигалки, ничего. Я худший на свете курильщик. У меня никогда не бывает этих двух вещей одновременно. Я всё равно подержала незажжённую сигарету в руке, просто для поддержки, и развернула копию сценария с прослушивания. Впервые я прочитала его полностью.

Судя по диалогу, я предполагала, что действия будут следующими: ничем невыдающиеся съёмки замечательной мамы, играющей с ничем невыдающимися идеальными детьми, пьющей ничем невыдающийся идеальный чай с ничем невыдающимися идеальными подругами и занимающейся другой предсказуемыми ничем невыдающимися идеальными материнскими делами.

В описание же говорились совсем иное.

Мой желудок сжался.

Действия между репликами были прямой противоположностью им. После "Дети - мой приоритет номер один" следовало описание: "Спешащая мама приводит дочь в школу прямо во время звонка". После фразы о том, что всегда есть время на друзей, шла сцена "виновато смотрит на автоответчик и решает отсортировать звонки". В конце концов, измотанная домохозяйка засовывает огромное количество грязной одежды в стиральную машинку, откуда оно магическим образом возвращается чистым, и тогда благодарный муж обнимает её.

Реклама должна быть смешной.

Они подумали, что играть серьёзно было моим осознанным выбором, хотя, я честно, пыталась выдать себя за идеального человека с идеальной жизнью. Если бы я поняла правильно, то играла бы по-другому. Я бы играла более саркастично или что-то в это роде. Я бы попыталась показать им, что понимаю, что реклама комедийная, что я знаю, как быть смешной. Но я же пыталась бы серьёзной, а они смеялись. Что означает, что я не знаю, как быть смешной или знаю лучше, чем могу сыграть.

Они подумали, что я смешная. Разве не в этом всё дело? Разве быть случайно принятой за смешную, не означает быть на самом деле смешной? Не знаю, что там произошло. Сегодняшний день был и большим успехом, и ужасным провалом. Хотелось бы мне, чтобы на небесах существовал всевидящий судья прослушиваний, всемогущий бог смеха, к которому я бы могла обратиться и попросить помочь расшифровать, что означает этот бесконечный парад загадочных инцидентов. Но всё, что у меня было сегодня - это я, сидящая на скамейке со скомканным куском бумаги и незажжённой сигаретой, надеющаяся обрести ясность или хотя бы зажигалку.

Большинство улиц Манхэттена с односторонним движением. На некоторых пересекающих город улицах и крупных северных и южных проспектах есть двухстороннее движение, но в целом, на всех нечётных улицах, идущих на запад к реке Гудзон, и чётных, идущих на восток, одностороннее движение, так научила меня уроженка Нью-Йорка, Джейн. Даже в нашем районе в Бруклине были в основном улицы с односторонним движением, посему я видела знак со знакомой белой стрелкой и жирными чёрными буквами по сто раз в неделю, но никогда не принимала, как должное. Для большинства людей, это показатель того, что движение осуществляется в одном направлении, следовательно, при переходе дороги, нужно смотреть в одну сторону, но я всегда смотрела в обе стороны, на случай, если кто-нибудь не увидел знак или случайно поехал не по тому пути. Так я делала большую часть своей жизни. При чём я смотрела по сторонам не один раз и даже не два, а три раза прежде, чем пересечь дорогу. И таким образом однажды в четверг вечером до занятий я увидела Джеймса Франклина.

Уверена, что его не было первые два раза, когда я смотрела на запад на 45 улице, но в третий раз он появился там. Джеймс Франклин - действующий актёр, который по-прежнему посещает занятия, который получил роль в фильме Артуро Денуччи. Он был одет в зелёную армейскую куртку, похожую на Сюрплас, выцветшие джинсы и длинный шарф в сине-красную полоску, обмотанный вокруг шеи. Его волосы были тёмными и слегка волнистыми. Он был настолько красивым, что моим глазам стало больно. Даже через улицу казалось, что солнце над ним сияет чуть ярче, уделяем ему чуть больше внимания и даёт больше тепла, чем всем остальным.

Он направился на запад по Шестой авеню, а я как раз собиралась на север. Если у меня получится перейти 45 улицу до того, как изменится свет светофора и смогу натуралистично притормозить на мгновение, то у меня появится шанс случайно столкнуться с ним. Может быть, он узнает меня, может быть, вспомнит моё имя, хотя он вернулся на занятия всего лишь месяц назад или около того, а я пришла к Ставросу как раз тогда, когда он только ушёл. И если он узнает меня, то, может быть, я попрошу у него прикурить, и тогда мы встанем на углу, будем курить и болтать о занятиях, или, может быть, он даже предложит мне выпить по чашечке кофе, и мы пойдём в закусочную, сядем и будем говорить о... Чёрт. О чём мы будем говорить? Придумаем что-нибудь. Я придумаю что-нибудь смешное, и тогда он скажет: "Ты такая забавная. Я и не предполагал, что ты такая забавная. Я так рад, что столкнулся с тобой." И, может быть, мы как-нибудь пойдём на свидание, и, возможно, даже влюбимся друг в друга. И однажды мы будем идти по этой самой улице, и он скажет: "Помнишь тот день, когда мы случайно столкнулись здесь?" Но ничего из этого не произойдёт, если сейчас он пройдёт мимо меня.

Я пересекла 45 улицу и встала возле мусорного бака, копаясь в сумке, словно искала что-то, что мне нужно выкинуть, а на самом деле ждала, когда изменится свет на его светофоре. Наконец, я увидела, что он пошёл. Я посмотрела в сторону, чтобы он не понял, что я видела его, и когда я снова посмотрела в его сторону, то потеряла его в толпе. Сердце забилось в панике, но затем он появился снова, и моё лицо залил румянец от смущения. Успокойся. Через его грудь была перекинута холщовая сумка, а на ремне висел пейджер. По виду сумка казалась сильно набита чем-то, и мне стало интересно, что в ней. Может быть, там сценарий для прослушивания. Или ему доставляет сценарий курьер. Я слышала, что так делают, когда твои дела начинают идти в гору. Может быть, он носит в сумке книги Джона Осборна или Чарльза Буковски, потому что пытается понять их мрачно романтические взгляды на мир. Готова поспорить, что он носит с собой тетрадку везде на случай, если его посетят глубокие мысли, которые, я абсолютно уверена, посещают его с завидной регулярностью.

Когда он был уже близко, я сосредоточено уставилась в сумку, стоя лицом к мусорному баку, раздражённо вздыхала и встряхивала сумку "в надежде найти то, что я ищу". "Где оно?" - вопрошала я слишком громко для несуществующей аудитории. Наконец, я извлекла единственный правдоподобный мусор, который мне удалось найти, тоненький кусок фольгированной обёртки от жвачки, настолько лёгкий, что даже несмотря на мои мелодраматические цели, он вспорхнул в порыве ветра и пролетел мимо мусорного бака, а когда я подняла глаза, Джеймс Франклин исчез.

У меня в смятении открылся рот, и сумка соскользнула на несколько сантиметров вниз по плечу, в то время, как само плечо опустилось, признавая поражение. Несколькими секундами позже какой-то пешеход врезался в меня, и моя открытая сумка соскочила с плеча и упала на землю. Я заслуживала этого за неестественные манипуляции с сумкой и за то, что сменила её безопасное положение через грудь на более уязвимое на плече, чтобы привлечь внимание Джеймса Франклина, который неожиданно оказался передо мной.

Джеймс Франклин стоял прямо передо мной.

Его холщовая сумка с книгами ударилась о мою холщовую сумку с книгами, когда он проходил мимо. Словно наши сумки поцеловались.

Мысль о том, что наши сумки поцеловали и в конечном итоге влюбились друг в друга, а потом начали жить вместе, заставила меня слегка улыбнуться, что плохо, потому что такое развлечение занимает место в моём мозгу, которое мне нужно, чтобы вызвать в воображении способ быть очаровательной. Мне нужно придумать, что сказать. Нечто невероятно остроумное. Мне нельзя больше ждать. А он просто смотрел на меня. Я подняла сумку с земли и безучастно уставилась на него в ответ, обледенев, как те победители лотерей, которых показывают по телевизору, и которые невнятно кричат, или как те принимающие награду актёры, которые жалеют, что не написали речь заранее, а теперь часы тикают, но они абсолютно не знают, что сказать, в то время, как должны были благодарить. "Твоя жена!" - кричишь им у экрана телевизора, но оркестр бухает и лишает их шанса.

- Упс... извини...

- Мы с тобой ходим на одни и те же занятия! - заявила я писклявым голосом.

- О, да?

- Да! На курсах Ставроса? Я хожу на них всего лишь несколько месяцев, а ты... ты... действующий актёр, ты... - я умолкла, улыбаясь ему, как идиотка.

- О, ага. Ага. Кажется, я узнаю тебя... - он медленно кивнул и улыбнулся слабой кривой улыбкой. - Да.

У него было нечто наподобие акцента, некое протяжное произношение. Он с Юга. Может быть, он вырос на ферме в Техасе или Джорджии. Может быть, он работал в амбаре каждый день и помогал отцу с урожаем зерна.

Он по-прежнему не отводил от меня взгляд. Он стоял абсолютно неподвижно, не шевельнув ни одним мускулом. Я ощутила, что начала покачиваться на ногах. Я пыталась стоять ровно, как он, но это оказалось невозможным.

- Мне очень нравятся твои выступления на занятиях, - сказала я, наклонив голову.

- О, да? - он уставился на ноги, при этом выглядел смущённым. Он стеснительный, подумала я. Должно быть, этот город такой шумный для него после открытых тихих пространств, к которым он привык.

- Да! В смысле, мы все видели ребят, которые кричат "Стелла" Стелла!", как Брандо. Но ты сделал Стенли настоящим.

Мне нужно взять себя в руки. Надеюсь, что это не звучало слишком претенциозно. Всякий раз, когда человек использует в предложении "Брандо", шансы звучать претенциозно высоки.

- Как бы там ни было, - я улыбнулась и попыталась удержать его взгляд на мне, затем протянула руку. - Фрэнни.

- Фрэнни. С курса по актёрскому мастерству, - он слегка сузил глаза, вероятно, чтобы защититься от дыма сигареты, которой он затягивался, но я ощутила, что оценивает меня. - Ты сказала, что новенькая?

- Кто, я? Ну, что-то вроде того, да. Я новенькая на курсе, но живу в Нью-Йорке чуть дольше, два года. Больше двух лет. Я работала с отцом в его школе, а потом выступала в театральной труппе в течение долгого времени до этого. Гастроли. Так же я снялась в одной рекламе. Ну, вот и всё.

Тьфу. Я разболталась. Хорошо, хоть я не сказала, что труппа называлась "ВПЕРЁД! МАЛЫШИ!", что играли мы глупых сказочных персонажей, а единственное место, куда мы "гастролировали", была начальная школа в трёх штатах от нашего. О, Боже, что если бы он спросил, в какой я труппе была? Хотелось бы мне, чтобы и про рекламу я не упоминала. Вероятно, я больше в них никогда не снимусь.

- Здорово, здорово, - протянул он, улыбаясь мне. - Работа есть работы, так?

- Так. Да! Работа есть работа. Насколько верно! - Мне стало легче. Но всё равно нужно перестать повторять за ним.

Послышался странный жужжащий звук, и Джеймс потянулся за пейджером на ремне.

- Извини. Это мой агент, - сказал он буднично. - Я должен с ним встретиться.

- Так ты не идёшь на занятия? - сказала я, обнаружив в голосе слишком много паники.

- Нет, - ответил он, а затем слегка оттопырил нижнюю губу. - Не сегодня, милая.

Создавалось ощущение, как будто ему жаль меня, словно он отменил запланированное свидание или словно мне пять лет, и он сказал, что мы не пойдём в зоопарк.Я была возмущена его предположением, что хотя бы чуточку расстроена из-за того, что его не будет на занятиях, хотя, по правде говоря, я была непонятным образом подавлена.

- Я тоже. Я не пойду на занятия, потому что, э, там, конечно, весело, но мне нужно забрать сценарий.

Чёрт. Враньё. Хватит врать.

- О, да?

- Да. А потом, у меня... э... дела, ну, знаешь... с моими агентами тоже, - сказала я неопределённо помахав руками в воздухе.

- Супер. А ты с кем работаешь?

Я поняла, что слишком устала, чтобы продолжать.

- Я с корпорацией "Всё в моей голове".

- Ты, что? А, понял. Ты шутишь. Ха.

- Да, шучу. Сейчас я выбираю агента. Сейчас и до этого тоже.

- А, ну... - Джеймс замолк. Он выглядел смущённым. Я всё испортила. Мы никогда больше не заговорим друг с другом. Я конечно помашу ему в театре, но всё остальное время буду делать вид, что этого никогда не случалось. Моё лицо горело, пока я пыталась придумать ловкий выход из положения, что-то вроде того, что Дайан Китон сказала Энни Холл, и тогда Джеймс опустил сигарету и медленно улыбнулся южной улыбкой.

- Ты не могла бы дать свой номер телефона? - спросил он.

Такого я точно не ожидала. Не было никаких предпосылок. Мне пришло в голову, что, возможно, это способ компенсировать отсутствие у меня агента. Я решила, что мне всё равно.

- Номер? Да. Конечно. Для протеста?

Кажется, он смутился

- Нет, для...а. Ты снова шутишь. Ха.

Было нечто странное в том, как он говорил "ха" вместо, того, чтобы на самом деле засмеяться. Наверное, он относится к тем людям, которые ценят тонкий юмор и, кто ни за что не будет неудержимо ржать, лить слёзы и заливать рубашку молочным коктейлем.

Я оторвала кусок бумаги из блокнота и записала туда номер. На прощание Джеймс легко поцеловал меня в щёку, проведя по моему лицу своим, из-за чего я почувствовала щетину на его подбородке.

- Я рад, что встретился с тобой, - сказал он скрипучим голосом, и мои колени подогнулись.

- Врезался в меня, - спокойно сказала я, и в этот раз он засмеялся по-настоящему.

Успех!

Мне пришлось поторопиться, чтобы успеть на занятия вовремя, но я не возражала. Передвигаться среди толпы по тротуару - это своего рода испытание, но оно мне нравилось. Я бежала, не задевания никого. Я герой видеоигры, которому нужно защитить пространственный пузырь от вторжения, высматривать свободную щель, ускоряться, чтобы занять её прежде, чем это сделает кто-нибудь ещё, замедляться, пока не появится другая щель, взаимодействуя с незнакомцами на улице, словно мы все вместе исполняли сложный прекрасно поставленный танец для тысяч людей.

Я была счастлива. Парень, который мне нравится, попросил мой номер. Всё будет хорошо.

Но из-за того, что я была чересчур взволнована, я бежала слишком быстро, и заявилась на занятие точно в неправильное время. Ставрос открывает двери театра ровно в пять пятьдесят пять и закрывает ровно в шесть. Если придёшь слишком рано, то почти вся группа будет стоять перед дверями, в воздухе будет витать напряжение, и не будет никакой возможности не подслушать почти каждый разговор.

ПОСЛЕДСТВИЯ ПРИБЫТИЯ НА ЗАНЯТИИ В НЕПРАВИЛЬНОЕ ВРЕМЯ

Действия персонажей происходит одновременно, все говорят всё время.

КЕЙСИ (двадцать лет, красивая, бывает плаксивой, разговаривает с Фрэнни): Фрэнни! Слава Богу! Ты слышала? О чём? Фрэнни, я оставила тебе сообщение на автоответчике, как ты можешь прожить хотя бы час, чтобы не проверить его? Ладно, слушай. Помнишь ту диету, о которой я тебе рассказывала, на которой сидели все девушки в Лос-Анжелесе? Когда съедаешь банан, потом ждёшь, пока не оголодаешь, и съедаешь сваренное вкрутую яйцо, а затем опять ждешь до полуобморочного состояния, и снова съедаешь банан? Эм...

ЧАРЛИ (двадцать лет, угрюмый, разговаривает с другим угрюмым парнем): Зачем ты смотришь это ужасное представление, парень, зачем? Сейчас оно самый большой кусок рекламного дерьма… Да? О, правда? Они ищут замену тому парню? Откуда ты знаешь? Правда? Ты собираешься пойти? Думаешь, они прослушают меня? В смысле, ты не против? Могу я сказать своему агенту? Я имею в виду, что мы с тобой настолько разные, что в любом случае это не будет соревнованием, мы же абсолютно разные. Нет, эм, я сказал так, но я не имел в виду, что это худшее, что я когда-либо видел. Я видел и похуже, да и в любом случае, я пробрался туда в антракте, так что видел только второй акт. Может быть, если посмотреть первый акт, то представление приобретёт больше смысла...

ДОН (двадцать лет, мужчина, энергичный, разговаривает с сокурсником): Ты не знаешь? Шутишь. Да. Из "Маленькой ночной серенады"? Тогда я просто напою тебе кусочек. Хотя извини, вряд ли я смогу... У меня небольшой синусит (поёт в лицо другу):

ВЫЙДУ ЗАМУЖ ЗА СЫНА МЕЛЬНИКА

ПОЛУЧУ ПРЕКРАСНОЕ МЕСТО В СОБСТВЕННОСТЬ

А В ПЯТНИЦУ ВЕЧЕРОМ, ПРОСТО ЗАБАВЫ РАДИ,

МЫ ПОЙДЁМ ТАНЦЕВАТЬ

А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ...

(кашель) Извини. Нет, всё в порядке, со мной всё в порядке. Я хочу её спеть. Давай я начну сначала...

КЕЙСИ: Очевидно, ты не пробовала её ещё, без обид, но слава Богу, что я нашла тебя, потому что в бананах обнаружилось ТАК много сахара и слишком много ферментов или чего-то в этом роде, я забыла этот медицинский термин, но это только что открыли, и объявили всем в Лос-Анджелесе, оказывается в бананах столько сахара, и они настолько тяжёлые, или что-то типа того, что твоё тело начинает их путать с куском пирога...

ЧАРЛИ: Я бы не сказал, что смогу сыграть там великолепно, но всё равно спасибо за то, что рассказал. Но думаю, что буду неплохо там смотреться. В смысле, это словно игра на собственном поле, но думаю, ты будешь смотреться там просто великолепно, серьёзно. То есть, я смогу сыграть эту роль, и, возможно, соглашусь, если меня попросят, но, думаю, моя проблема заключается не в пьесе самой по себе, а в парне, который сейчас там играет, как его имя? В любом случае, неважно, я просто думаю, что он почти не играет, а так еле тлеет или что-то в этом роде, и, как и я, Бадди, ты не можешь играть все сцены просто сексуально, то есть, это, конечно же, не осознанный выбор, но у человека должно быть несколько ипостасей или... Нет, я знаю, знаю, слышал, что его собираются номинировать, наверное, поэтому он и уходит, теперь, когда он думает, что получит награду, он, вероятно, уйдёт в кино или...

ДОН(поёт):

ЩИПКИ, ПОКАЧИВАНИЕ

И СМЕШКИ В ТРАВЕ

И Я БУДУ ТАНЦЕВАТЬ

КЕЙСИ:... и серьёзно, ты с тем же успехом могла бы съесть целый пирог, вот насколько твоё тело будет обеспокоено. Разве это не страшно?

ЧАРЛИ: И ты знаешь, кого мне он напоминает? И это не кислый виноград, они действительно похожи друг на друга. Подойди поближе. Джеймс. Да, правильно? Чёртов Джеймс с нашего курса.

На заднем плане мы видим Фрэнни (больше двадцати, плохие волосы) повернула голову к Чарли.

ЧАРЛИ (ПРОДОЛЖАЕТ): Он нравится всем девушкам, но разве он на самом деле такой одарённый? Успокойся, я говорю шёпотом. Но в нём есть что-то фальшивое, ты не думаешь так? Да, никто не слушает, приятель, расслабься. Почему все так любят этого парня? Это просто моё мнение. Так или иначе... ладно. Наверное, мне просто грустно. Я слышал, что он только что начал встречаться с Пенелопой Шлотски. Я взбешён. Мне она нравилась. Джеймс и Пенелопа. Почему красивые, поверхностные люди получают всё?

ДОН (поёт):

ИЛИ Я

ВЫЙДУ ЗАМУЖ

ЗА СЫНА

МЕЛЬНИКА

(кашель) Правда? Ты не знаешь эту пьесу? Разве такое может быть? Это Сондхейм!

Двери открылись, вся группа полетела внутрь. Фрэнни последняя, она закрывает двери, медленно, печально.

ЗАНАВЕС

У меня четыре сообщения.

БИИИП

Фрэнсис, это я, твой отец. Кажется, у тебя сегодня показательный спектакль. Если бы у меня была возможность поговорить с тобой лично, то я бы пожелал тебе удачи, но в наши дни продвинутых технологий мне придётся довольствоваться возможностью записать свои пожелания. На следующей недели мы начинаем "Сердце тьмы". Пожалуйста, позвони мне хотя бы ради "Повелителя мух". И по поводу свадьбы Кэти, эм, не буду надоедать, просто перезвони мне.

БИИИП

Фрэнни, это Кейси. Встретимся в театре в пять, хорошо? И пробежимся по диалогам? Я до сих пор не могу справиться с той речью, где я признаюсь в убийстве. Я в абсолютном ужасе, а ты? Увидимся вечером!

БИИИП

Привет, Фрэнни, это Кларк. Просто, э, хотел узнать, как ты. Перезвони мне.

БИИИП

Привет, это Кэти. Твой папа сказал, что ты сможешь приехать только на свадьбу, а не на репетицию ужина, потому что у тебя смена в пятницу? Не парься по поводу этого, я всё равно рада, что ты сможешь прийти на свадьбу. Не могу дождаться, когда ты его увидишь. До встречи в июне.

БИИИП

Аплодисменты стихли, но кровь всё ещё стучала в ушах настолько громко, что я не могла понять, это аплодисменты благодарности или аплодисменты "нам так жаль тебя". Моё лицо горело, когда я поспешно шла за кулисы, по-прежнему пытаясь уложить в голове, что только что случилось.

До этого единственное, что волновало меня больше всего, как отреагирует Герб на то, что я хочу взять выходной на работе, и приводило в замешательство то, что Джеймс Франклин попросил мой номер телефона, когда, очевидно, встречается с Пенелопой. Но в свете того, что случилось сегодня вечером, всё, о чём я волновалась последнее две недели, или вообще когда-либо, казалось таким незначительным.

Сцена с Кейси прошла хорошо. Я играла адвоката, который допрашивал её, пока она не сломалась и не призналась в убийстве, ну и заплакала, конечно. Пока рабочие убирали стол и стулья, у меня было лишь несколько минут, чтобы сменить костюм для монолога в крошечном занавешенном помещении за кулисами. Не знаю, о чём я думала.

Хорошо, я знаю, о чём я думала. Я думала, что у моей героини только что был секс с её боссом, посему она одета в халат, под которым нет ничего. То есть, на мне было нижнее бельё, но не купальник или лифчик, поэтому мои чувства были обострены. Я ощущала что-то вроде уязвимости. Никто не узнает, думала я. Это будет лишь моим секретом, секретом, который, как я надеялась, даст мне некоторые преимущества над конкурентами.

Но потом это случилось.

Кто падает на сцене, когда у него нет ничего под халатом?

Почему? Почему? Почему? Почему?

Я хорошо справлялась с монологом, даже слишком хорошо, по крайней мере, я так думала. Теперь я уже ни в чём не уверена. Кажется, зрители смеялись в положенных местах. Думаю, это-то меня и сбило. Их смех сбил меня с ритма, поскольку приходилось ждать, пока они не отсмеются, а потом только продолжать. Но тем не менее всё шло хорошо, пока я не решила сесть. На сцене было темно. А свет бил в глаза. Всё было, как во сне, который мне постоянно снится, когда я замираю на сцене, не зная, что мне следует играть дальше, из-за чего я начинаю так нервничать, что теряю способность говорить.

Но у меня не должно было возникнуть проблем в поиском куска мебели, на который можно взгромоздиться. Стул, просто сесть на стул, разве это сложно? Мне вообще не нужно было садиться. Это моя ошибка. Моя героиня не стала бы садиться, она была слишком взволнована тем, что только что перепала со своим боссом. И почему я решила, что она должна сесть? Если только... нет, не думай об этом.

И тогда я промахнулась мимо стула. Всего лишь на миллиметр. Не то, чтобы стула не было там, где я думала, он находится, нет, он там был, не совсем подо мной, но был.

Просто шёлковый халат Джейн настолько скользкий, гораздо более скользкий, чем тот махровый халат, в котором я репетировала. Я была так взволнована, когда она одолжила его мне, потому что это как раз такая секси вещь, которую ты наденешь, если собираешься переспать с боссом, и я думала, что эта смелая голубая вещицас белыми цветами поможет мне выделиться. Не следовало брать его. Если бы я только надела махровый халат, в котором репетировала, ничего бы не произошло.

К вящему ужасу халат распахнулся, когда я упала. В смысле, взметнулся вверх и распахнулся, словно я прошла над решёткой метро.

Не может быть, чтобы хотя бы часть зрителей не увидела хотя бы...

О, Боже, не думай об этом.

А что случилось потом? Я что-нибудь сказала? Думаю, я что-то сказала, после того как шлёпнулась на пол и схватила полы халата, чтобы укрыться. Тогда наступил момент неловкого молчания, и я не знала, что делать, и было ощущение, как будто все зрители задержали дыхание, ожидая, что я скажу.

И что я сказала?

О, да.

- КТО ПОСТАВИЛ ЕГО ЗДЕСЬ?

О, нет, я это сказала?

Да, сказала. Не имею понятия почему. Это же бессмыслица.

- Кто поставил его здесь?

Как глупо! Я просто не могла думать ни о чём другом.

Хотя зрители смеялись. По крайней мере, я думаю, что они смеялись. Может быть, ахнули от ужаса. Нет, они определённо смеялись, когда я это сказала. Они ахнули, когда я упала, вот так всё было. Был ли это вздох отвращения или они больше волновались за мою целостность и сохранность? Не могу вспомнить. В любом случае это неважно. Всё равно я всё испортила.

Может быть, всё было не так уж плохо, пыталась я убедить себя, пока шла из тёмного театра в холл, где располагались гримёрные. Может быть, никто не увидел мои оголившиеся части тела. Может быть, я успела поймать левую полу халата вовремя.

- Привет, Фрэнни, классная задница.

О, здорово. Чарли всё видел. Все уже знают. Все знают, что я упала. Они всё видели. Я унижена.

- Что? - спросила я, пытаясь выиграть время, чтобы понять, как ответить с достоинством.

- Я сказал, "классное шоу".

- А?

- Правда? Кажется, все сегодня выступили хорошо.

- О, правильно. Да. А ты случайно не видел мой монолог?

- Извини, нет. Но я слышал часть его с монитора. Звучало, словно тебе на самом деле всё нравилось.

- О, спасибо. Да, думаю так, по крайней мере, часть.

- Хорошо. Ну, удачи с приглашениями на работу.

Приглашения на работу. Я забыла о них. Наверное, нет никакой надежды, что они будут. Но, может быть, всё было не так плохо, как я думаю. Может быть, всё ещё есть надежда, если бы только... я не могу об это не думать... если бы только я осталась стоять, если бы только я не промахнулась мимо стула, если бы только лучше выбрала нижнее бельё.

Я хотела спросить кого-нибудь, насколько плохо всё было на самом деле, но за кулисами было мало места, и все студенты собрались там, ожидая своей очереди, болтая и нервничая. Все, кто мог видеть из-за занавесок, наверняка собрались внизу в актёрском фойе, курят сигареты и болтают о себе. Насколько бы мне ни хотелось узнать о своём выступлении, идти туда не хотелось абсолютно. Я могла вынести одного человека, тщетно пытающегося убедить меня, что всё было не так уж плохо, но не море жалеющих лиц.

Вместо этого, я улизнула в переулок за театром. Я подумала, что покурю и снова стану самой собой и, может быть, тогда пойму, что на самом деле случилось.

Но, конечно же, я оказалась не единственной, кто подумал о переулке. Пять или шесть одногруппников уже курили там и говорили шёпотом.

- Эй, как ты себя чувствуешь? - спросил Дон, глядя с искренней заинтересованностью.

Дон может быть ехидным и агрессивным, но ещё он ходячая театральная энциклопедия. У него есть огромная коллекция афиш, которую он унаследовал от своего отца, который был постановщиком на Бродвее. И он помнил их до запятой, так что можно было поверить, что он не только был на каждом спектакле, но и сам в них участвовал.

- Не знаю. Думаю, было что-то странное в монологе, но не знаю, что именно.

- Я не видел его, - сказал Дон, пожав плечами.

Какое облегчение! Новость не распространилась. По крайней мере, пока.

- Но я слышал часть. Ты пропустила кусок, - сказал он, сузив глаза.

- Да?

- Ага. Ты пропустила часть о том, откуда твоя мать знает, куда ты ходишь ночами по понедельникам, и что она тоже потеряла голову от твоего босса. Но это всего лишь пара реплик. Не думаю, что кто-то заметил.

Дон вернулся к своему прерванному разговору, а у меня закружилась голова. Я пропустила кусок. Я упала, выставив на показ часть своего обнажённого тела, и пропустила кусок. Эта информация разрушила последнюю надежду, что несмотря на очевидных промах, всё прошло не так уж плохо.

Я представила зрителей, агентов и людей, отвечающих за подбор актёров, с которыми, вероятнее всего, я теперь никогда не встречу, и неожиданно я поняла, что устала. Мне бы хотелось бы пойти домой. Хотелось вернуться обратно в Бруклин, забраться в постель и спрятаться, но приходится ждать, когда все закончат и помогать убрать театр, а потом нужно встретиться со Ставросом, как будто ему будет что сказать, кроме "не падай в следующий раз".

Date: 2015-07-11; view: 285; Нарушение авторских прав