Лисенок Кондзабуро

Снег покрылся ледяным настом, сделавшись твердым, словно мрамор, а небо казалось холодной и гладкой каменной плитой.

«Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко».

Солнце горело белым светом, источая аромат лилий и освещая глянцевитый снег.

Деревья переливались в покрывшем их, будто сахарный песок, инее.

«Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко».

Сиро и Канко в маленьких снегоступах шли по полю, и снег хрустел под их ногами: кикку, кикку, кикку.

Будет ли еще когда-нибудь такой занятный день, как сегодня? Сегодня они могли идти, куда вздумается, и по просяному полю, где обычно нипочем не пройдешь, и по равнине, поросшей мискантом. Снег-то сегодня ровный-ровный, как плита. И плита эта сверкает, как множество маленьких-маленьких зеркальных осколков.

«Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко».

Дети дошли до леса. Огромный дуб так согнулся под тяжестью сказочно красивых прозрачных сосулек, что ветви его почти легли на земле.

— Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко. Маленький лис хочет найти невесту, хочет найти невесту, — громко закричали дети, повернувшись к лесу.

На мгновение повисла тишина, дети набрали в грудь воздуха, чтобы крикнуть вновь, но тут из лесу донеслось: «Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко», и вслед за этим на опушку, хрустя снегом, выбежал лисенок.

Сиро немного напугался, заслонил собой сестру, покрепче уперся ногами в землю и закричал.

— Маленький лис, белый лис, ищешь себе невесту, давай я тебе помогу!

Лисенок, еще совсем маленький, покрутил один ус, острый как серебряная иголочка, и ответил:

— Сиро — синко, Канко — канко, а мне жена не нужна.

Сиро рассмеялся и сказал:

— Маленький лис, если тебе не нужна жена, давай принесу тебе моти.^[29]

Лисенок несколько раз мотнул головой и с насмешкой сказал:

— Сиро — синко, Канко — канко, может, мне принести вам просяные данго?^[30]

Канко стало так интересно, что она, по-прежнему прячась за спиной Сиро, запела:

— Маленький лис. Лисьи данго — это заячьи какашки.

Маленький лис Кондзабуро рассмеялся над этим и сказал:

— Это не так. Разве такие важные господа, как вы, будут есть заячьи коричневые данго? Ну почему все считают, что мы, лисы, вечно дурачим людей? Это несправедливо!

Сиро удивился и спросил:

— А что, разве это не так? Вы ведь и вправду обманываете людей.

Кондзабуро даже разволновался.

— Это ложь. Возмутительная ложь. Люди, которые плетут подобные небылицы, или пьяны, или от страха все у них в голове помутилось. Вот, к примеру, недавно был один занятный случай. Стояла лунная ночь, и человек по имени Дзинбэй уселся прямо перед нашей норой и всю ночь распевал «дзёрури».^[31] Мы все выбежали посмотреть.

Сиро закричал:

— Если это был Дзинбэй, то он не мог петь дзёрури. Он обычно поет нанива-буси.^[32]

Лисенок Кондзабуро понимающе кивнул.

— Может быть, и так. И все же, советую угоститься моими данго. Чтобы их приготовить, я вспахал поле, засеял его, скосил и обмолотил колосья, смолол зерно, замесил тесто, даже добавил сахара. Ну, что скажете? Не угодно ли тарелочку данго?

Сиро вновь рассмеялся.

— Кондзабуро-сан. Мы только недавно поели моти, поэтому не голодны. Давайте перенесем угощение на следующий раз?

Лисенок Кондзабуро обрадовался и замахал своими короткими лапками.

— Следующий раз? В таком случае, я угощу вас тогда, когда будет представление с волшебным фонарем. Пожалуйста, приходите посмотреть на волшебный фонарь. Представление состоится в следующую лунную ночь, когда снег снова замерзнет. Начало в восемь часов, я дам вам билеты. Сколько вам билетов?

— Ну, скажем, пять, — сказал Сиро.

— Пять? Вас же двое, а еще кому три? — спросил Кондзабуро.

— Для наших старших братьев, — сказал Сиро.

— А ваши братья моложе одиннадцати лет?

— Нет, самому младшему из них двенадцать лет.

Кондзабуро вновь с серьезным видом потеребил свой ус и сказал:

— В таком случае вынужден вам отказать. Приходите только вдвоем. Я приготовлю для вас специальные места, это будет чрезвычайно увлекательно. Первая сценка называется: «Не гоже пить саке». В этой сценке Таэмон-сан и Сэйсаку-сан из вашей деревни, которые напились так, что аж в глазах потемнело, решили полакомиться на лугу необычными пирожками мандзю и лапшой-соба. Меня на изображениях тоже можно разглядеть. Вторая сценка называется «Осторожнее, капкан». Это история о том, как братец-лис Кон-бэй угодил в ловушку на лугу. Это рисунок. Не фотография. Третья сценка «Осторожнее с огнем». В ней наш братец Консукэ отправляется в ваш дом, где подпалит себе хвост. Пожалуйста, приходите посмотреть.

Дети радостно закивали в ответ.

Лис тоже вроде как улыбнулся, после чего зашагал по насту, цокая когтями «кику-кикку тон-тон, кикку-кикку тон-тон». Он помахал головой и хвостом, задумался, и, будто бы о чем-то вспомнив, вдруг запел, отмеряя лапами такт.

Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко.

Пирожки-мандзю на равнине, по-по-по.

Таэмон напился и закачался.

В прошлом году съел аж тридцать восемь штук.

Хрустящий снег, замерзший снег.

Лапша на равнине, хо-хо-хо.

Сэйсаку напился и закачался.

В прошлом году съел аж тринадцать плошек.

И Сиро, и Канко, поглощенные песенкой, стали пританцовывать вместе с лисенком.

«Кику-кикку, тон-тон. Кикку-кикку, тон-тон. Кикку, кик-ку, кикку, кикку, тон-тон-тон».

Сиро стал напевать:

Кон-кон, маленький лис, в прошлом году

лис Кон-бэй

Попался правой лапой в ловушку,

Бата-бата, кон-кон-кон.

Затем запела Канко:

Кон-кон, маленький лис, в прошлом году

лис Консукэ

Хотел стащить жареную рыбу,

Да подпалил себе хвост, кян-кян-кян.

«Кику-кикку, тон-тон. Кику-кикку, тон-тон. Кикку, кикку, кикку, кикку, тон-тон-тон».

Танцуя, они углублялись все дальше и дальше в рощу. Побеги магнолий, которые украшают цветами из красного воска,^[33] трепетали и поблескивали на ветру, в роще темно-синей сетью легли на снег тени деревьев, а там, куда падали солнечные лучи, казалось, расцвели серебристые лилии.

И тут лисенок Кондзабуро сказал.

— Давайте позовем и олененка! Олененок отлично играет на флейте.

Сиро и Канко от радости захлопали в ладоши. И все трое закричали.

Хрустящий снег, замерзший снег,

Олененок ищет невесту, ищет невесту.

И тут издалека донесся тонкий красивый голос:

Свистит северный ветер, Кадзэсабуро,

Шумит западный ветер, Матасабуро!

Лисенок Кондзабуро состроил глуповатую рожицу, и сказал:

— Это олененок. Он трусит, поэтому не придет. Хотя… давайте еще разочек крикнем.

Хрустящий снег, замерзший снег,

Олененок ищет невесту, ищет невесту.

И на этот раз издалека донеслись то ли шум ветра, то ли звуки флейты, то ли песня олененка.

Свистит северный ветер, канко-канко,

Шумит западный ветер, докко-докко.

Лисенок вновь пощипал свои усы и сказал:

— Возвращайтесь домой, пока снег не начал таять. В следующий раз, когда будет твердый наст и лунная ночь, приходите сюда. Устроим представление с волшебным фонарем.

И с песенкой: «Хрустящий снег, замерзший снег», Сиро и Канко пошли по серебряному снегу домой.

Хрустящий снег, замерзший снег.