Стриптиз в химической лаборатории

Бонусные и удаленные сцены.

Анна Ли для vk.com/book_in_style

Стриптиз в химической лаборатории.

Я улыбнулся, приблизившись к дверям лаборатории, чувствуя, как по рукам и ногам разливается тепло. Ощущение было такое, словно находился на Петле – в животе порхали бабочки. Тэйт снова работала после уроков, строго наказав мне отвалить и позволить ей позаниматься.

Но сегодня у меня были другие планы.

Прошла почти неделя с тех пор, как мы занялись сексом в первый раз. С того дня Тэйт шлепала меня по рукам при каждой попытке до нее дотронуться, словно не могла прочитать учебник с моей ладонью у себя на ноге, ради всего святого. Хоть она и пообещала, что будет в моем полном распоряжении в эти выходные на Осеннем балу, я не мог совладать с собой. Я бы предпочел, чтобы обнаженная Тэйт оседлала меня, сидящего на стуле, однако сейчас был готов довольствоваться даже проклятым поцелуем.

Открыв дверь, увидел ее в другом конце кабинета. Она стояла спиной ко мне, полностью погрузившись в работу. До меня доносились приглушенные звуки музыки. Тэйт, покачивая головой, потянулась за колбой.

Она была в наушниках. Идеально.

И, черт, как же она мило смотрелась в своем фартуке.

Я обернулся и закрыл за собой дверь ключом, который мне не полагалось иметь, после чего подошел к своей девочке. Меня восхищало, как от одного взгляда на нее, от осознания, что вот-вот прикоснусь к ней, мое сердце билось быстрее, чем в момент, когда я мчался по гоночному треку.

Капля пота скатилась по спине, поэтому я быстро стянул с себя толстовку, бесцеремонно бросив ее на пол.

Подойдя сзади, обнял Тэйт и укусил за шею. Большую часть времени я не знал, чего хотел больше – поцеловать ее или съесть. Она пробуждала во мне дикий голод.

– Ой! – взвизгнула Тэйт.

Я протянул руку для поддержки, не дав ей уронить колбу.

Она выдернула наушники из ушей, а я сжал ее крепче, ощущая, как поднималась и опускалась ее грудь.

– Это всего лишь я, малышка, – прошептал Тэйт на ухо, прижимаясь к ее телу.

– Джаред! – Она покачала головой, высвобождаясь из моей хватки. – Нет, нет, нет…

Я изумленно наблюдал, как Тэйт отбежала к противоположной стороне лабораторного стола, явно выставляя барьер между нами. Ее голубые глаза буквально сияли от сдерживаемого смеха, а уголки рта дернулись на грани улыбки, несмотря на ее попытки оставаться непреклонной.

Я прищурился, изображая замешательство.

– Ты только что сбежала от меня? – спросил, стараясь не засмеяться.

Она сложила руки на груди.

– Да. Я не могу сосредоточиться рядом с тобой, к тому же я просила не целовать меня и прикасаться ко мне, пока не сдам завтрашний тест по химии. Ты должен прекратить все это. Уходи.

Пожав плечами, поднял руки.

– Я хорошо вел себя на неделе. Не настаивал. – Я начал обходить стол по кругу, ей навстречу, но Тэйт двинулась в обратную сторону, сохраняя дистанцию между нами. – Сомневаюсь, что вытерплю еще два дня, детка. Ты должна дать мне хоть что-то, чтобы я продержался.

– Я ничего не должна. – Она покачала головой, вздернув подбородок.

Поспорим?

Сделав резкий выпад вбок, кинулся за Тэйт, которая, пискнув, отбежала дальше. Когда она обернулась, ее прелестное лицо, залившееся румянцем, сияло от радости. Словно я – хищник, а она – добыча, только в данный момент Тэйт сама убивала меня. И не важно, что был заметен оголенный участок кожи между ее джинсами и футболкой, или что волосы спадали ей на лицо. Этот ее образ, очевидно говоривший: "Да, я тебя хочу, но все равно говорю «нет»", действовал на меня подобно наркотику.

Это вызов, и это весело.

Упершись кулаками в столешницу, наклонился немного вперед.

– Ты мне нравишься, Татум. Мне нравится твое тело. Если говоришь, что оно недоступно, тогда тебе придется найти другое развлечение для меня. – Я не мог сдержать улыбку. Надеюсь, она помнила последний раз, когда между нами происходил похожий разговор.

Тэйт сощурилась, наигранно сердясь, но затем язвительно произнесла:

– И какую же мерзость, позвольте узнать, вы заставили бы меня сделать?

Не имея терпения продолжать нашу игру, я подошел к айподу, который она оставила на своем рабочем месте, пролистал список песен, выбрав "Remedy" Seether. Прибавил громкости, чтобы мы слышали музыку через наушники. Проигнорировав ученические стулья, взял учительское кресло с подлокотниками, и уселся в центре кабинета.

Тэйт едко хохотнула.

– Я не станцевала стриптиз в тот раз, Джаред. Что заставляет тебя думать, будто станцую сейчас? – Она заправила волосы за уши, после чего уперла руки в бока.

– То, что после я оставлю тебя в покое, – парировал. – Дверь заперта. Мы одни.

Тэйт приподняла брови.

– У тебя есть ключ от школы?

– Нет, – поправил я. – У меня был ключ от школы, пока ты не выкинула его в кусты на обочине. Я попросил у Мэдока другой ключ. Он раздобыл один в десятом классе, чтобы мы могли одалживать детали в школьной автомастерской.

– Одалживать?

– Чем меньше будешь знать, тем лучше. – Я ухмыльнулся. – Ну, так ты в деле, или испугалась?

Боже, не знаю, в чем моя проблема, но провоцируя Тэйт, я приходил в экстаз, черт возьми. Я не ждал, что она станцует для меня стриптиз, и уж точно не хотел разозлить ее или вызвать дискомфорт. Мне просто нравилось подначивать ее. Тэйт всегда принимала вызов, и, возможно, я хотел посмотреть, что она сделает в данной ситуации.

Уверен был лишь в одном – уходить я точно не желал.

Она склонила голову набок, изучая меня. На что Тэйт смотрела – понятия не имею, однако температура в помещении подскочила градусов на десять.

– Ладно, – тихо ответила она. – Включи песню заново.

Моя ухмылка испарилась; я тяжело сглотнул. О. Мой. Бог. Тэйт надо мной издевалась. Наверняка издевалась.

Но затем я с округлившимися глазами стал наблюдать, как она, протянув руку за спину, развязала свой фартук. Сняв бретельку, бросила его на пол, затем скинула с плеч расстегнутую блузку, оставшись лишь в обтягивающих джинсах и тонкой темно-серой майке.

В груди болело. Я сделал глубокий вдох, осознав, что мне не хватало воздуха.

– Джаред, – прошептала Тэйт, трахая меня своим томным взглядом, даже находясь в противоположном конце кабинета. – Музыка?

Ох, да. Моргнув, я потянулся к плееру, включил песню сначала и рухнул обратно на сиденье.

Как только зазвучали первые аккорды, она подошла ко мне. Ее подбородок был опущен. Похоже, Тэйт сдерживала улыбку. Полоска кожи над поясом до сих пор виднелась; ее бедра медленно раскачивались, когда она приблизилась к креслу, возвышаясь надо мной. Я откинул голову назад. Ее глаза, несмотря на легкую долю сомнения, были полны решимости.

Когда вступили ударные, мое долбанное сердце провалилось в желудок, потому что Тэйт, положив руки мне на плечи, начала двигать бедрами в такт мелодии. Ее живот плавно изгибался под ритм песни, и каждый раз, как ее бедра приближались к моему телу, я хотел схватить Тэйт.

Кружась, приближаясь и отдаляясь, ее тело дразнило меня, ускоряясь. Музыка заполнила пространство; я забыл, где находился. Видел только то, как Тэйт занималась со мной сексом, не снимая одежды.

Опершись руками на подлокотники, она прильнула ближе, накрывая меня, подобно волне. Сначала ее груди, потом живот и, наконец, бедра прижались ко мне. Я закрыл глаза, ощутив разряд, опустившийся в член.

Черт. Какая ошибка. Я уйду отсюда в худшей форме, чем пришел.

Тэйт развернулась и опустила голову на мое плечо, дыша мне в шею так, словно испытывала боль.

– Джаред, – прошептала она, обдав своим влажным, горячим дыханием мою челюсть. – Коснись меня.

Я сжал кулаки, гадая, что Тэйт со мной делала. Господи. Если я прикоснусь к ней, то мне будет необходимо получить ее всю.

– Где? – сдавленно спросил я.

– Ты знаешь, где. – Ее голос дрогнул.

Боже. Она позволит мне довести дело до конца?

Стянул бретельку майки с ее плеча и поцеловал нежную кожу, пока моя ладонь продолжила скользить по ее груди, над затвердевшим соском, через живот, между ног. Я начал нежно поглаживать ее.

– Да, – выдохнула Тэйт, не переставая двигаться под музыку и тереться об меня.

Поддерживая ее шею, притянул Тэйт к себе, провел языком по ее верхней губе. У меня на лбу выступил пот, но я все равно окунулся в жар этого момента, прикусил ее нижнюю губу, начал посасывать.

Ее рот тоже не остался в долгу. Щекочущее ощущение распространилось вниз по челюсти, по шее. Дразнящие поцелуи и прикосновения Тэйт были агонией, но такой сладкой. Я знал, куда приведет эта дорожка, и не возражал растянуть пытку, прекрасно понимая, чем все закончится.

Мне нравилось знать, что она пустит меня внутрь себя.

От раздавшегося стука в дверь, я вздрогнул, повернув голову в сторону шума.

Чт…

– Джаред, – простонала Тэйт мне в щеку, прижимаясь еще крепче к моему паху. Я моргнул, тяжело дыша, и вновь сфокусировался на ней.

Черт. Сжал ее бедра. Наслаждение от того, как Тэйт терлась о мой член, было просто внеземным.

– Детка, кто-то постуч…

– Джаред, я хочу тебя прямо здесь, прямо сейчас, – шепотом ответила она. Мое лицо вспыхнуло сильнее от ее сладкого дыхания.

– Черт, да…

– Но мне нужно идти, – перебила Тэйт, поднявшись.

Я лишился ее тепла, наблюдая, как она натянула бретельку обратно на плечо, не удостоив меня взглядом.

Проклятье!

– Что?! – рявкнул я.

Тэйт глянула на меня, приподняв одну бровь.

– Мне. Нужно. Идти.

– Ты шутишь? – Я сдвинул брови. От жгучей, ноющей боли в члене мои джинсы едва не дымились. – Ты оставишь меня вот так?

– Ты сказал, что уйдешь, если я станцую стриптиз.

– Но… но…

– У меня учебное свидание, Джаред. – Мило улыбнувшись, она подняла свою блузку с пола.

Свидание?!

– Учебное свидание? – выпалил я, встав с кресла. – С кем?

– Со Стивеном Стоддардом.

С тем прыщавым парнишкой?

– Со Стиви Стоддардом? – переспросил, по-прежнему чертовски сбитый с толку.

– Ага. – Тэйт кивнула, сложив реактивы обратно на поднос, и подхватила свою сумку. – С тем парнем, с которым я лишилась девственности в девятом классе, согласно пущенной тобой сплетне. Мы будем готовиться к тесту по химии в Марио. Не жди меня, малыш.

Улыбнувшись напоследок, она вышла из лаборатории.

А я остался стоять на месте, словно последний неудачник, в боли, задаваясь вопросом – что, черт побери, Тэйт сейчас со мной сделала.

Ох, она точно получит по заслугам на этих выходных.

Встреча с папой Тэйт в аэропорту.

– Прекрати. – Я выхватил пальцы Тэйт из ее рта – она маниакально грызла ногти, и крепко сжал ее руку. – Ты выглядишь виновато, хотя мы не сделали ничего плохого.

Мы расположились рядом с зоной выдачи багажа, ожидая ее отца, и Тэйт смотрела куда угодно, только не на меня.

– Я не могу просто тут сидеть, – буркнула она, подскочив с сиденья. – Ты не понимаешь. У парней все иначе. Папа будет смотреть на меня по-другому.

Мистер Брандт должен был прибыть с минуты на минуту. Вообще-то, его самолет уже приземлился. Тэйт начала нервничать еще вчера в школе, и, если честно, я тоже.

Мы пропустили занятия сегодня, так как мистер Брандт прилетел ранним рейсом, потому что хотели встретить его вместе. Тэйт так переживала из-за приезда отца и истории с видео, что даже не разрешила мне остаться у нее прошлой ночью.

Словно он мог учуять мой запах на ней, или вроде того.

Ага. Я едва не улыбнулся. Джеймс Брандт знает все. Кого я пытался одурачить?

Именно такой человек должен был достаться мне в отцы, и я надеялся, он мог допустить мое присутствие в жизни своей дочери, ее будущем. Я извинюсь за то, что наши действия оказались безответственными. Скажу ему, что сожалею о перенесенной Тэйт боли.

Но теперь я выступал в роли мужчины в ее жизни, и больше ни за что извиняться не собирался.

Поднявшись, обхватил одной рукой ее талию, а ладонь другой приложил к ее щеке.

– Ты бы хоть что-нибудь изменила?

Она по-прежнему не смотрела на меня, отчего удары сердца отдавались прямо в гортань. Ее милое лицо исказилось от беспокойства; Тэйт выглядела так, будто вот-вот была готова разрыдаться. Отец очень много для нее значил, особенно после смерти матери. Его мнение было важно, она нуждалась в его любви и уважении. Я хотел от него того же, и ради Тэйт попытаюсь их заработать.

Сегодня я даже отказался от своих привычных футболок, надев светло-голубую рубашку с длинными рукавами, которую мать подарила мне на прошлое Рождество. Я наконец-то снял этикетки лишь этим утром.

Мама сияла от гордости, в то время как я постарался как можно скорее залезть в машину и скрыться из виду, пока Мэдок или еще кто-нибудь меня не увидел.

– Посмотри на меня, Тэйт, – попросил, приподняв ее подбородок. – Твой отец не глуп. Он знает, что ты хороший человек. Знает, что всякая хрень порой случается. Ему нужны решения и решительность. Мы будем держаться вместе, и не станем извиняться за то, о чем не сожалеем. – Я вздернул брови. – По крайней мере, я не сожалею.

Мысленно внушал ей почувствовать правдивость моих слов. Я люблю тебя. Я буду любить тебя вечно.

– Ты бы хоть что-нибудь изменила? – спросил снова.

Она заколебалась на мгновение, после чего улыбнулась, надеюсь, увидев то, что хотела увидеть в выражении моего лица.

– Нет.

Я выдохнул.

– Тогда перестань вести себя виновато, – распорядился с улыбкой. – То, что произошло у тебя в комнате, в душе, на кухонном столе, у стены в моем гараже вчера…

– Достаточно! – перебила Тэйт, покачав головой, но я продолжал улыбаться.

– Все это… – я снова приподнял ее подбородок, заглядывая ей в глаза, – была любовь. И никто нас этого не лишит. Помнишь?

Я увидел, как моя девочка ухмыльнулась, прежде чем положила голову мне на грудь.

– Помню.

– Кхм, – раскатисто проворчал низкий голос позади меня, отчего мы с Тэйт напряглись.

Обернувшись, я всеми силами попытался сохранить стойкий вид.

– Сэр. – Я кивнул.

Что-то мне подсказывало, что он был не в настроении для рукопожатия.

– Папа. – В голосе Тэйт послышалось облегчение, когда она подошла ближе и обняла Джеймс Брандта.

Мои плечи расслабились, потому что я увидел, как он любяще сгреб ее в объятия и похлопал по спине. Мистер Брандт не смотрел на нее иначе, совершенно.

Зато на меня… Зрительного контакта я не удостоился.

Не выпуская Тэйт из рук, он, наконец, смерил меня взглядом своих голубых глаз.

– Сынок, надеюсь, ты приехал на своей машине, потому что я бы хотел побыть со своей дочкой наедине какое-то время.

Как обычно, мне захотелось забиться в темный угол от его порицательного тона.

Не говоря уже о том, что… нет… я не приехал на своей машине – она была едва на ходу.

Мы с Тэйт обменялись взглядами. Она посмотрела на меня виновато при упоминании моего разбитого Босса.

Я расправил плечи. Никаких оправданий, никакого вздора.

– Сэр, я останусь с Тэйт, – ответил ровно и убедительно. Я не тронулся с места, понадеявшись, что Джеймс не примется настаивать дальше.

На губах Тэйт появилась легкая улыбка. Выбравшись из объятий отца, она встала рядом со мной. Рука об руку.

Он глянул на меня, сощурившись.

Тэйт – его дочь, он заслужил возможность остаться с ней вдвоем, но я не намеревался уходить, пока все не уляжется и она не почувствует себя комфортно.

– Тогда сядешь сзади, – отрезал мистер Брандт.

Не знаю, уступил ли он, чтобы избежать конфронтации, или чтобы не расстраивать Тэйт, однако я все равно протяжно выдохнул.

Тэйт, разумеется, вела машину; на всем пути в салоне царила мертвая тишина. Когда добрались домой, ее отец отправил нас в столовую, где мы расселись за столом, образовав треугольник. Джеймс оказался во главе.

– Итак, расскажите мне все.

Первая встреча с Тэйт Брандт.

Джаред

Когда я встретил Тэйт в первый раз – это было похоже на начало нового дня. Все в моей жизни казалось красивым. Она напоминала ангела, и мне повезло жить с ней по соседству.

Если вспомнить, думаю, Тэйт покорила меня с того момента, как я выглянул в окно гостиной и увидел ее, катающуюся на велосипеде по улице. Кто может это объяснить? В смысле, она еще даже словом не обмолвилась, а я уже попался на крючок.

Не знаю, верю ли в родственные души или судьбу, но с того дня мне ни на кого не хотелось смотреть так, как на нее. Я никогда так сильно не желал, чтобы кто-то видел меня, как в случае с Тэйт.

А затем мы встретились на дереве. За ее колючей, дерзкой манерой поведения таилась разбитая душа. Я будто в зеркало смотрел. Нам нужно было оставаться детьми, но пришлось повзрослеть слишком быстро. Мы сошлись как раз вовремя, чтобы не дать друг другу упасть.

Тэйт подстрекала меня, давала мне отпор, поднимала грязь, которую я в нее кидал, и швыряла ее обратно мне в лицо. Она не ставит на мне крест, всегда побуждает становиться лучше.

Человек, созданный для тебя – это тот человек, с которым ты можешь расти. Человек, который пробуждает в тебе голод. Только целуя ее, я понимаю, что значит почувствовать себя дома. Больше ни с кем я не ощущал такого единения, не испытывал такой нужды, такого страстного желания.

И никогда не испытаю.

Валентинка Джареда для Тэйт.

Тэйт, детка,

Несмотря на мое желание, подобные вещи даются мне нелегко, хотя я учусь. Только ради тебя мне хочется отмечать этот праздник. Ты знаешь, что благодаря тебе я счастлив. Ты знаешь, что я тебя люблю. Только тебе вряд ли известно о мелочах, которые я тоже люблю. Ты думаешь, я их не замечаю, но это не так. Мне нравится, что лак на одном из твоих ногтей всегда отличается по цвету от остальных. Когда я веду машину, ты не кладешь голову мне на плечо, а садишься спиной к пассажирской двери, чтобы видеть меня, пока мы разговариваем, и засовываешь свои ступни мне под бедро. Ты далеко не жаворонок, но я могу сделать так, чтобы ты проснулась с улыбкой. Мне нравится, как ты награждаешь меня за правильные ответы, когда мы вместе занимаемся. И мне никогда не хочется постирать свою одежду, если она пахнет тобой.

Вчера, сегодня, завтра, ВСЕГДА. Я люблю тебя.

Теперь тащи свою попку наверх, я жду на дереве.

Джаред.

День Святого Валентина.

Тэйт

– Ну, и где Джаред? – спросила Кейси, упершись локтями в стойку и глядя на меня сверху вниз.

Закатив глаза, я отвернулась к рядам обуви для боулинга, которую расставляла по местам.

– Ну, судя по тому, что я работаю, Кейси, здесь его нет. Мы отпраздновали День Святого Валентина вчера. – Я продолжала раскладывать пары туфлей по секциям, не поворачиваясь к ней лицом.

– Арр! Ты раздражена. Что случилось?

Поднявшись, отряхнула пыль со своих черных брюк, и повернулась к Кейси. Она работала в соседнем кинотеатре, а я в ноябре устроилась в боулинг-аллею. У нее вошло в привычку заглядывать ко мне во время моих смен, либо в перерыв, либо после работы. Отчасти я гадала, а не приходила ли Кейси в надежде увидеть кое-кого, помимо меня.

– Ничего. – Я пожала плечами, туже затягивая резинку на хвосте. – Джаред уехал из города с Джексом по семейным делам. – Остановившись, изобразила пальцами кавычки на части про семейные дела. – А я предложила выйти на работу вместо Лэйси, раз уж она хотела взять отгул, чтобы провести праздник со своим парнем. – Я мельком глянула на Кейси, но тут же отвела взгляд, побоявшись выдать свое огорчение. – Все нормально.

– Нормально? – повторила она монотонно, подтверждая, что услышала меня правильно. Ее огромные карие глаза неверяще уставились на меня.

– Да, нормально, – я отмахнулась от нее и пошла в проход за стойкой, пытаясь оставаться спокойной. Прошлой осенью я осознала, что у меня, скажем так, проблемы с контролем злости. Начала практиковать технику глубокого дыхания, заниматься йогой, старалась не торопиться с выводами. В данный момент я сконцентрировалась на громоподобных ударах шаров, катившихся по дорожкам, и сбиваемых кеглей.

Мне нравился боулинг. Звуки тут всегда напоминали грозу.

Я услышала, как Кейси хлопнула ладонями по столешнице.

– Татум Брандт. Твой бойфренд уезжает из города со своим кобелем-братцем в День Святого Валентина, ни больше ни меньше, и ты не сердишься, даже слегка?

– Кобелем? Как грубо. – Я улыбнулась, едва не рассмеявшись, забыв о своем гневе на мгновение.

Она неправа. Джекс не кобель. По крайней мере, не в том смысле, в каком был Джаред. Но он получал много знаков внимания.

Теперь, когда Джаред стал недоступен, девушки в школе приняли нового Трента с распростертыми объятиями и распростертым… всем. Они видели в нем игрушку, с которой можно недолго поразвлечься, и я знала, что это невероятно бесило Джекса.

Ему не нравились властные женщины. За несколько месяцев, проведенных им с Кэтрин и Джаредом, я заметила, что он увлекался только застенчивыми. Тихими.

Хорошими девочками.

Кензи – симпатичная и усердная вице-президент школы – не успела спохватиться, как была покорена.

– Нет, – продолжила я. – Я не сержусь на Джареда. Я ему доверяю. Просто немного разочарована. Если он сказал, что ему нужно уехать, значит, ему нужно уехать.

– Ну, он тебе солгал, – заявила Кейси безапелляционно.

Я выпрямила спину, выдохнув через нос.

– Кейси. Прекрати.

Посмотрев на нее, заметила, как она поправила свои длинные темные волосы и выровняла галстук-бабочку, являвшийся частью униформы кинотеатра.

– Я тебе говорю… – Кейси кивнула. – Он солгал. Джаред не уехал по семейным делам.

– И с чего ты это взяла?

Она широко улыбнулась.

– Потому что он идет сюда. – Кейси едва не рассмеялась, а мои глаза округлились, когда я перевела взгляд ей за спину.

Джаред и Джекс шли бок о бок по красно-золотому ковру между игровыми дорожками и прилавками.

Какого черта?

Уголки его губ были приподняты в полуулыбке, словно говорившей "я-правда-хочу-улыбнуться-но-слишком-крут-для-этого", сводившей меня с ума. В щеках защекотало от желания улыбнуться самой.

Глаза Джареда буквально светились. У меня чуть колени не подогнулись.

Он был в темно-серой футболке, как обычно более свободной в талии, но обтягивающей в области груди и рук. Когда в глазах запекло, я поняла, что еще ни разу не моргнула.

А стоило ему подмигнуть мне… Святые небеса.

Я захлопнула рот, пока не начала пускать слюни.

Я себя не узнавала. С каждым днем хотела его все больше! Ведь ему полагалось начать меня утомлять. Наскучить мне. Разве не так работают отношения? Разве мы не должны уже препираться из-за своих мелких недостатков?

Но нет. У меня до сих пор учащалось дыхание при виде моего бойфренда, словно у маленького глупого щенка, даже спустя пять месяцев. Я пожирала его глазами. Фантазировала о нем. И мелкий негодяй прекрасно об этом знал. Иногда в столовой Джаред пытается подозвать меня к себе пальцем.

Я не уступаю, но черт, как же мне хочется.

– С Днем Святого Валентина. – Запрыгнув на стойку, он перебрался на мою сторону.

– С… – Рот Джареда обрушился на мой, не дав мне договорить. Губы мягкие, и холодные после февральского мороза. Меня захватил его вкус с примесью корицы. Обхватив руками мою талию, он подтолкнул меня к двери служебного помещения. Я едва обратила внимание на голос Джекса.

– Привет.

– Заткнись, – буркнула Кейси.

А потом все исчезли. Джаред дышал мне в ухо, прокладывая дорожку из поцелуев по моей щеке.

– Я думала, ты уехал. – Закрыв глаза, провела ладонями по его рукам.

– В День Святого Валентина? – Он коснулся своим носом моего. – Сколько раз тебе повторять? Куда я, туда и ты.

Склонившись ко мне, Джаред вновь завладел моим ртом, сжал ягодицы обеими руками. Затем резко притянул меня к себе. Наши бедра соприкоснулись, отчего я застонала.

Сукин сын. По телу разлилось тепло, мышцы приятно заныли от сладкой истомы. Понятия не имею, как окончу медицинский, если Джаред будет поблизости.

Обхватив его за шею, притянула ближе к себе, целуя еще крепче, прижимаясь своим телом к каждому его изгибу.

Джаред поднял меня, усадил на столешницу, углубив поцелуй.

Я отстранилась.

– Подожди, подожди. Не распаляйся. У меня еще рабочий день не закончился.

Джаред начал целовать мою шею без промедления.

– Кейси тебя подменит, – прошептал он. – То есть, твои коллеги подменят, а она им поможет. Тебе осталась пара часов до комендантского часа, поэтому сейчас ты уходишь со мной.

Мои руки сжались в кулаки, захватив его волосы. Грудь распирало от радости.

– И куда ты меня поведешь? На озеро?

Наше обычное приватное место для… эмм, приватных дел.

Вздернув голову, Джаред посмотрел на меня, прищурившись.

– Нет, с меня хватит. – Сжав пальцами мой форменный галстук, он стал медленно наматывать его себе на запястье, притягивая меня нос к носу. – Мы уже несколько месяцев встречаемся тайком, словно твой отец не понимает, что мы найдем возможность заняться сексом. Я так больше не хочу.

По шее и рукам пробежал озноб. Я прочистила горло.

– Джаред, я уверена, ему известно, что мы находим время. Только это не значит, что он с нами согласен.

Джаред поцеловал кончик моего носа, затем переносицу.

– Ну, мне это надоело. В моей машине, в твоей машине, в моем гараже на прошлой неделе. Лишь бы успеть после окончания занятий до возвращения твоего отца с работы. Смешно просто, и мы так больше делать не будем.

Ладно, его слова начали меня пугать.

– И что это значит? – Я отклонилась назад.

Он улыбнулся. Я имею в виду реальную улыбку. Такую, при которой оголяются зубы.

– Это значит, что у меня есть подарок для нас обоих. Пошли. – Джаред схватил меня за руку, и я спрыгнула со стойки.

~ ~ ~

Поездка заняла какое-то время. Джекс приехал на своей машине, намереваясь остаться в боулинге, поэтому мы с Джаредом отправились в другой конец города. Дома становились все больше, уличные огни поредели. Он не произнес ни слова, лишь покачивал головой в такт под песню "Would?" группы Alice in Chains.

В итоге Босс притормозил у высоких черных ворот. Пока Джаред набирал шестизначный код, мое сердце заколотилось сильнее, отдаваясь эхом в уши. Что все это значит?

Я не задала вопрос вслух, но… проклятье… была заинтригована. Мы прибыли в престижный район Севен Хиллз, о котором я слышала, но никогда не посещала. А у Джареда даже код для въезда есть?

Дорога пошла немного под откос, мы поехали вниз по хорошо освещенной улице, вдоль которой протянулись деревья и высокие изгороди, защищавшие дома от постороннего взгляда. Джаред замедлился, затем свернул на подъездную дорожку из черной плитки.

Нифига себе!

Глаза разбегались, не успевая вобрать в себя всю картину разом. Перед нами стоял дом (и это еще слабо сказано), огромный и яркий. Архитектура по стилю напоминала французскую – роскошно, однако в пределах разумного, без излишней вычурности. Из кирпича светлых оттенков: бежевого, розовато-лилового, кремового, но с боковой отделкой насыщенного красного цвета. Повсюду горели огни. По бокам от дверей, над окнами, в нескольких комнатах внутри.

– Джаред, чей это дом? – спросила я, когда он свернул на другую дорожку, ведущую к противоположной стороне дома.

– Мэдока. – Он включил нейтральную передачу, поднял ручник и заглушил мотор. – Подожди тут.

Джаред вышел из машины, обогнул капот и открыл мою дверцу.

– Почему я не знала, что Мэдок настолько богат? – пробубнила я, скорее для себя, пока он помогал мне подняться с сиденья.

– Думаю, он сам предпочитает забыть о данном факте. – Джаред тихо хохотнул.

Он повел меня за руку вдоль дома. Мы поднялись по каменной лестнице к боковому входу. Я молча держалась позади, абсолютно сбитая с толку, когда Джаред достал ключи из кармана. Не имея ни малейшего понятия, что происходит, я не знала, о чем спрашивать дальше.

– Эта часть удалена от общей постройки, – пояснил он. – В комнату ведет еще одна дверь, но никто не ходит на эту сторону… эээ…

– Особняка? – подсказала я.

– Да. – Он отомкнул замок.

Мы медленно вошли внутрь, и я моментально почувствовала себя по-другому. Запах новой мебели, полировки, кожи, как в машине, заполнил мои легкие; меня словно теплом окутало.

Джаред включил приглушенный верхний свет, напольную лампу, отчего мягкое свечение заполнило спальню, обставленную очень по-мужски. Стены, похоже, были недавно выкрашены в светло-бежевый цвет, деревянный пол покрывал бежевый ковер без единого пятнышка, а двуспальную кровать украшали огромные подушки, которые вполне могли бы заменить мне матрас.

У одной из стен располагался камин, отделанный грубым камнем. Еще ни в одной комнате на моей памяти я не чувствовала себя так комфортно и безопасно.

До меня только дошло, что, пока я изучала каждый уголок, Джаред перестал двигаться.

– Здесь красиво. – Я посмотрела ему в глаза. – Практически как в пещере.

Он прислонился спиной к шкафу, наблюдая за мной. Переведя взгляд чуть левее, заметила нашу совместную фотографию с Осеннего бала в элегантной черной рамке.

Минуточку.

Подойдя к комоду, дернула один из ящиков, обнаружив там одежду Джареда. Во втором также лежали его футболки.

Пришлось силой подавить улыбку, прежде чем повернуться к нему лицом. Джаред смотрел выжидательно, но я видела улыбку у него в глазах.

– Итак, – начала я, – твоя одежда тут. И несколько футболок для меня. У нас есть ключи и код для ворот. Это наша комната, верно? – предположила.

Оттолкнувшись от шкафа, он глубоко вздохнул.

– Родители Мэдока вечно в разъездах, а нам предстоит много времени провести здесь летом, учитывая все предстоящие вечеринки. С твоим комендантским часом я ничего поделать не могу, но, по крайней мере, у нас будет собственное пространство. Очень уединенное и удобное.

– И с кроватью, – добавила я.

– Дело не только в этом. – Джаред моргнул. – Ну, и в этом тоже.

Я встретилась с ним на полпути, обняв руками его талию.

– Мне надоело торопиться и прятаться, Тэйт. Такое ощущение, будто мы занимаемся чем-то грязным.

– Ох, еще как занимаемся, – прошептала я, играя бровями, затем прикусила его нижнюю губу.

Джаред шумно вздохнул, после чего мы начали обмениваться быстрыми, нежными поцелуями.

Он приподнял меня; я обвила ноги вокруг его талии, провела ладонями по его плечам, спине.

– Ай, – прорычал Джаред, поморщившись. Только сейчас я заметила какую-то неровность, издавшую шуршащий звук у него под футболкой.

Похоже на полиэтилен.

– Что это?

Он хохотнул, выдохнув через нос, и, кажется, сжал зубы.

– Твой второй подарок, – сдавленно произнес Джаред.

Я стянула с него футболку. Увидев, что его плечи были покрыты черной пластиковой пленкой, прикрепленной к коже лейкопластырем, престала дышать.

– Джаред! Черт, что это такое?

– Все в порядке. Просто тату. Помоги мне снять повязку.

Лишь проследовав за ним в ванную, обратила внимание на масштаб татуировки.

– Именно поэтому мне пришлось выдумать историю, будто буду недоступен весь день, – объяснил он, пока я помогала ему отклеить повязку и защитную пленку, которую затем бросила в раковину. – Нужно было выиграть время. Аура набивала ее дольше, чем я ожидал, и закончила только сегодня. Семь сеансов потребовалось. Собирался удивить тебя дома, но ты вышла на работу, так что я был вынужден подключить Кейси и твоих друзей из боулинга, чтобы вызволить тебя оттуда пораньше.

Боже. У меня во рту пересохло. Я просто стояла на месте, лицом к Джареду. Его спина была видна в зеркале, и я изучала рисунок в отражении. Не узнать его было невозможно.

Это наше дерево. Вплоть до последней веточки.

Ствол протянулся по правой стороне спины; начиная с середины от него отходили ветви с листьями. Часть кроны огибала плечо, спускаясь на руку. Татуировка была выполнена черными чернилами. У меня внутри все перевернулось.

– Джаред, – прошептала едва слышно, потому что горло сдавило. – Какой же ты красивый.

Джаред

Красивый?

Я посмеялся про себя. Не такой образ входил в мои планы. Полагаю, татуировка в виде дерева крутизны не добавляет.

Тэйт всегда видела то, что хотела видеть, и мне это нравилось. Лично я до сих пор не наблюдал в зеркале того мужчину, каким хотел быть, однако с каждым днем меня все больше устраивало, кем я становился.

Тату предназначалось для нее, и для меня. Мне хотелось скрыть свои шрамы, забрать наше дерево с собой в Нью-Йорк нынешней осенью. Аура, бросив один лишь взгляд на фотографию, сразу же нарисовала эскиз и начала работу.

Ради этого мне пришлось много времени провести вдали от Тэйт, проявить столько хитрости и ловкости, чтобы ни разу не показать ей свою спину, но все получилось. Аура припасла последнюю часть на сегодня. Часть, переходившую на руку и плечо, которую я бы не смог спрятать от Тэйт. Кожу до сих пор саднило при контакте, только я бы ни при каких условиях не запретил ей к себе прикасаться.

– Достаточно разговоров. – Обхватив ее за бока, притянул к себе. – Мы не принимали душ вместе с твоего дня рождения, а у нас остался лишь час.

– Почему? Ты куда-то торопишься? – прошептала Тэйт мне на ухо. – Потому что папа два часа назад написал, что ему пришлось срочно улететь по делам в Колорадо до вторника.

По нервам словно током ударило; мои глаза округлились.

– Черт, да! – Я мгновенно подхватил ее на руки и быстро поцеловал в губы.

Отстранившись назад, Тэйт указала на меня пальцем.

– Хотя заходить в дом тебе запрещено.

– Я не хочу в дом. Я хочу в тебя. Прямо сейчас, или в два часа ночи, или когда мне вздумается, черт возьми.

От идеи, что смогу проснуться утром рядом с ней, или… черт… даже посреди ночи, и все, что мне нужно, будет в пределах досягаемости, я почувствовал себя последним эгоистом, но мне было все равно.

Ослабил ее галстук, снял его, пока она расстегивала свою белую рубашку. Вмиг Тэйт осталась без лифчика. Я притянул ее к себе, прижал ее обнаженную грудь к своей, наслаждаясь уже знакомым ощущением, будто член заполнился расплавленной лавой. У меня было три уровня сексуального возбуждения: 1. Эх, я смогу, если захочу; 2. Ого, вот бы Тэйт была рядом; 3. Сейчас.

С обнаженной Тэйт поблизости всегда превалировал третий пункт.

Расстегнул ее черные брюки, запустил руки под ткань, сжал ее задницу. В конце концов, между нашими бедрами не осталось ни миллиметра пространства. Она обхватила руками мою шею. Я проигнорировал легкий дискомфорт в спине. Какая разница, черт возьми?

– Ты сделала инъекцию по графику? – спросил между поцелуями.

– Да, – выдохнула Тэйт.

Я положил ладонь ей на грудь, осторожно прикусил шею.

– Джаред. В нашем распоряжении столько времени. Что мы будем делать? – поддразнила она, поглаживая меня через джинсы.

Проклятье.

Я зажмурился, вдыхая и выдыхая через нос горячий воздух. Подтолкнув Тэйт вперед, открыл дверцу душевой кабины и включил кран. Вода полилась из двух леек, расположенных с обеих сторон, тесное пространство заполнилось густым паром. Потом отклонился назад, не сводя с нее глаз. Она дышала часто, ее лицо вспыхнуло румянцем, а губы блестели. Тэйт распустила волосы. Ее соски были видны сквозь пряди, спадавшие на грудь. Господи, она прекрасна.

Вся – огонь и страсть. Вся моя.

Выдернув ремень из петель, швырнул его в сторону, быстро разделся. Она тоже избавилась от своих брюк и вошла в душ, не прерывая зрительного контакта со мной ни на минуту. Наверно, я выглядел словно лев, преследовавший добычу, но все совсем не так. Тэйт сама была хищницей, манившей меня.

Когда закрыл за собой дверцу, несколько мгновений мы наблюдали друг за другом. Она прислонилась к бортику кабины в ожидании. Хоть Тэйт и заправляла всем, она позволяла мне почувствовать, будто я охотился за ней. Мне это нравилось.

Прильнул к ее телу; по мышцам пробежала дрожь. Тепло разлилось по венам, я словно был под кайфом.

Приподнял ее ногу себе на бедро, начал медленно поглаживать, глядя ей в глаза. Тэйт предпочитала мой член внутри себя, вместо пальцев, но такие ласки тоже любила.

Медленно. Всегда медленно.

Настолько медленно, что я улавливал точный момент, когда ее тело начинало терять контроль, и это действовало на меня подобно наркотику. Она затаила дыхание, ее глаза практически закрылись, веки дрогнули.

Вода омывала наши ноги, кожа стала липкой из-за пара, воздух – тяжелым и жарким. Я провел кончиком языка по ее нижней губе.

– Трахни мою руку, Тэйт, – прошептал напротив ее рта.

Она застонала, закрыв глаза, обхватила меня за плечи покрепче и начала двигаться против моей руки. Мягко и неторопливо поначалу. Затем движения стали жестче. Тэйт прижималась к моей ладони быстрее, резче, более требовательно. Я ощущал ее влажность у себя на пальцах. Клянусь, мне было слышно, как билось ее сердце.

– Черт, Тэйт, – выдохнул я, когда она задрожала, прильнув к моему телу. Подхватив ее под колено, обернул обе ее ноги вокруг своей талии, прижал к стене, и резко вошел в нее.

– Ах, – выкрикнула Тэйт, потом тихо простонала: – Джаред.

Я сжал ее бедра слишком сильно, вероятно, оставляя синяки, но она ощущалась чертовски приятно.

Мы перестали пользоваться презервативами два месяца назад. Я сдал анализы, Тэйт перешла на противозачаточные инъекции, и мы нисколько не пожалели. После первого раза без презерватива черта с два я бы к ним вернулся. То, как я ее чувствовал без хреновой резинки, кончал в нее – это непередаваемо.

– Мне нравится, когда ты произносишь мое имя со стоном. – Я прикусил нижнюю губу Тэйт, немного оттянул, размеренно двигаясь внутри нее. – Ты переворачиваешь мой мир с ног на голову вот уже восемь лет. И мне все недостаточно.

– Никогда не будет достаточно. – Она накрыла мой рот своим, коснулась языком, пробуя на вкус, очертила контур моих губ.

Никогда не будет достаточно.

Джаред

Я проснулся практически в кромешной темноте, услышав сигнал своего телефона.

Глянув на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, заметил, что сейчас час ночи. Мы с Тэйт уснули меньше часа назад.

Подхватив телефон, открыл сообщение от Джекса.

" Дома ".

Я улыбнулся про себя, удивленный, насколько меня успокаивала мысль о том, что он в безопасности, и как быстро Джекс стал считать мой дом своим.

Я попросил его периодически связываться со мной, просто чтобы держать меня в курсе о его местонахождении. После того, как мы с Тэйт сошлись, Джекс и Мэдок сдружились, поэтому, кто знает, в какие переделки эти двое могли влипнуть вместе.

Написал ему ответ: " Мэдок? ".

" Тоже должен быть дома. Он уехал из боулинга час назад ".

Отлично. По крайней мере, мы с Тэйт уже спали на тот момент, так что Мэдок не должен был ничего услышать.

" Спокойной ночи ", – ответил и положил телефон на тумбочку.

Повернувшись на бок, увидел, что Тэйт лежала на животе, обнимая подушку. Ее лицо было отвернуто от меня; мягкий лунный свет, пробивавшийся через окно, падал ей на щеки, обнаженную спину. Простыни окутывали ее талию. Приподнявшись немного, улыбнулся, разглядывая расслабленные черты ее лица и пухлые губы.

Пусть я знал, что должен позволить ей выспаться, однако все равно, опершись на локоть, провел ладонью второй руки по ее спине вверх-вниз. Невозможно было удержаться и не притронуться к ней. Словно леденец, который можно облизывать целую вечность, или мороженое. Она важнее еды. Мы провели вместе всего несколько месяцев, но я помнил каждый миллиметр тела Тэйт. Знал, что она любила заниматься сексом по утрам, когда проводил пальцами по ее волосам, она моментально таяла, а единственный парфюм, который предпочитал на ней – запах ее собственного пота.

Приподнявшись на руках, перебросил одну ногу через ее бедра и начал… не оставлять ее в покое. Склонившись над ее спиной, коснулся языком кожи, провел влажную дорожку вдоль позвоночника вверх.

Тэйт зашевелилась.

– Малыш… – пробормотала она. Ее слова прозвучали приглушенно из-за подушки.

– Я хочу тебя, – прошептал, стягивая с нее простыни. Затем прикусил ее задницу.

– Джаред! – взвизгнула Тэйт, резко обернувшись. – Что…?

Она замолкла, когда я продолжил покусывать и целовать, после чего ее голова опустилась на подушку.

– Ты уже проснулась? – поддразнил я. Уверен, она услышала улыбку в моем голосе.

Тэйт втянула воздух через зубы, ее тело напряглось, то ли от удовольствия, то ли от боли.

Я получил свой ответ, когда она внезапно заворочалась. Мне пришлось отстраниться, чтобы избежать удара, когда Тэйт приземлилась на пол.

– Это щекотно, – пискнула она. – И страшно.

В животе словно бабочки запорхали, и я рассмеялся.

– Я же тебя не укусил. По крайней мере, не сильно.

Взгляд Тэйт опустился на мою эрекцию. В ответ я приподнял брови. Она выглядела так мило, подобрав колени к груди, опираясь на руки, и смотрела на меня с таким выражением, будто вот-вот убежит.

– Ты об этом позаботишься, или как? – я указал на свой член, нарочно стараясь вести себя нагло.

Что я могу сказать? У нас с Тэйт своеобразная прелюдия.

Поднявшись с пола, она взяла белую простынь и обернула вокруг себя.

– Моя задница – запретная зона, – решительно заявила Тэйт, глядя на меня своими огромными голубыми глазами, полными страха.

– Запретная зона?

– Да. Руки – ладно. Но не рот или… – она запнулась, указывая на мое тело, – все остальное. Понял?

Я ухмыльнулся, дразня ее злорадным взглядом.

– Что же еще я могу с тобой сделать там?

Тэйт задумчиво опустила глаза, подвигав губами влево-вправо.

Я хохотнул, слез с кровати и надел свои черные пижамные штаны, которые оставил на полу.

– В твоем теле для меня нет запретных зон, Татум, – предупредил с улыбкой, заметив, как ее глаза молниеносно сверкнули при упоминании ее полного имени, которое она ненавидела. – Иди сюда. Сейчас же.

Тэйт не послушалась.

Перебравшись через кровать, она рванула в ванную. Двигаясь быстрее пули, бросился за ней, чтобы не дать ей шанса замкнуться там.

– Нееет, – закричала Тэйт, одновременно смеясь, когда я поймал ее возле раковины.

Так уж мы с ней играли. Я знал, что она не подойдет, когда попрошу. Она никогда не подходит. Тэйт убегает, а я всегда догоняю.

Ей известно, что я не собирался знакомить свой член с новыми участками ее тела сегодня. Никогда такого не пробовал, и был этому рад. Раз уж не смог потерять девственность с Тэйт, по крайней мере, она будет у меня первой в другом плане. Когда-нибудь.

Но, черт, мне нравилось ее волнение, и как она не давала мне спуску.

Тэйт дышала тяжело, смотрела на меня с огнем и вызовом в глазах, туже затягивая простынь вокруг себя.

Сделал шаг вперед, оттесняя ее к стойке.

– Ну уж нет. – Она отрицательно покачала головой, глядя на меня как на сумасшедшего. – Я против анального секса.

Я хохотнул на выдохе.

– Я не прошу тебя об анале, дурочка, – ответил шутливо. – И не просил. Это твое буйное воображение сработало. Но я хочу кое-чего.

Наши груди соприкасались, край стойки, должно быть, впивался ей в бедра, однако я не сдвинулся с места. Глядел на ее румяное лицо, глаза цвета грозового неба. Стоило лишь вдохнуть ее аромат, и у меня началась эрекция.

Склонившись, приложил руку к ее шее под ухом, поцеловал разгоряченную кожу, ощутил, как тело Тэйт обмякло. Воспользовавшись представившейся возможностью, стянул с нее простынь, которую затем бросил на пол.

Тэйт хватило времени вскрикнуть: "Джаред!", прежде чем я подхватил ее и усадил на стойку, заведя руки ей за спину. Потом раздвинул ее ноги, приблизился вплотную с улыбкой. Что поделать, такой уж я самоуверенный засранец.

– Джаред, серьезно? Отпусти меня. – Она начала дергаться в попытке вырваться из моей хватки, задевая мой и без того твердый член. Я закрыл глаза на секунду, стараясь совладать с собой.

На самом деле Тэйт не хотела сбежать, потому что я держал ее не так уж крепко.

– Мы уже были в таком положении раньше. Помнишь? – спросил я. Наши губы едва не соприкоснулись, когда она посмотрела мне в глаза. – Я все гадал, что бы случилось, если бы ты не оттолкнула меня тогда.

Она закатила глаза.

– Все и так зашло слишком далеко. Мне следовало оттолкнуть тебя сразу.

Я провел своим носом по ее носу, отпустил ее руки и положил свои ладони на столешницу по сторонам от ее бедер.

– Я рад, что ты этого не сделала. Ничего вкуснее тебя не пробовал, и понял наконец-то, чего хотел, в чем нуждался. Таков вкус любви.

Обхватив одной рукой затылок Тэйт, а вторую положив ей на талию, поцеловал в губы, придвинул ближе к себе.

Ее колени подогнулись, она провела ступнями по задним поверхностям моих бедер, пока ее руки медленно скользили по мне. По груди, по спине, под ткань моих пижамных штанов…

Отпрянув назад, Тэйт вздохнула.

– Я люблю тебя.

Затем ее рот вернулся к моему. Наши груди вновь оказались прижаты друг к другу, ее твердые соски коснулись моей кожи, посылая потоки огня мне в пах.

Выпрямившись, отстранился от ее губ, аккуратно подтолкнул ее назад, так, чтобы прижать головой и плечами к зеркалу. Припал к ее груди, целуя нежную кожу. Тэйт запустила руки мне в волосы, подняла колени выше, выгнула спину со стоном.

– Сейчас, Джаред. Здесь.

Обхватив ее бедра, придвинул ее ближе к краю стойки, после чего спустил свои штаны.

Направляя себя одной рукой, а второй упершись в зеркало позади головы Тэйт, заметил, как она наблюдала за мной, приподняв брови. Она качнула бедрами, прижимаясь к моему члену, словно непроизвольно.

Угол моего рта приподнялся.

– Тоже тебя люблю.

Я вошел в нее, почувствовав, как по телу пробежал озноб. Тэйт снова выгнула спину, издав низкий стон.

Начал медленно. Она сидела в не очень удобной позиции, и я понадеялся, что ей комфортно. Хотя для меня положение получилось отличное. Я проникал глубоко. Вздохнув, оскалился, чертовски наслаждаясь тем, насколько было приятно. Высота у стойки была идеальная; в отражении я видел, как Тэйт сжимала мои бицепсы.

Все еще упираясь в зеркало и сжимая ее талию, ускорил темп, все быстрее и быстрее. Она была чертовски влажная; я двигался в ней, чувствуя себя так, словно выдыхал больше воздуха, чем вдыхал.

– Тэйт, могу я…

– Быстрее. – Она знала, о чем я попрошу. – Давай быстрее. – Тэйт зажмурилась, и я дал себе волю, ускорив толчки, поглощая каждый ее стон, каждый вздох, словно лакомство.

Мои бедра резко ударялись о ее плоть; я зарычал, ощущая сладостную пульсацию крови у себя между ног. На свете не существовало лучшего чувства, чем это. Я хотел трахнуть ее так, чтобы она с трудом могла ходить.

Ее мышцы начали сокращаться вокруг меня. Тэйт прикусила губу.

– Не сдерживайся, малышка, – прорычал я, склонив голову; капля пота стекла по виску. – Ты такая тугая. И чертовски влажная для меня. Позволь мне услышать, как ты кончаешь.

Она вскрикнула, вонзив ногти мне в плечи; я втянул воздух через сжатые зубы, когда мы оба почувствовали взрыв ощущений. Все ее тело напряглось, дыхание стало поверхностным. Быстрым и поверхностным.

Я замедлил ритм; все, что было во мне, излилось в нее, и Тэйт согласно приняла меня.

Проклятье.

С минуту мы оставались на месте, пытаясь отдышаться, расслабить каждую мышцу. Когда мои глаза наконец-то открылись, Тэйт смотрела на меня.

Запустив пальцы в мои влажные от пота волосы, она сжала их.

– В моем теле нет запретных зон для тебя, – прошептала Тэйт сипло. – Но некоторые вещи должны происходить в свое время. Понял?

По моему лицу расползлась утомленная улыбка.

– Понял.

Тэйт

Я пристроила голову у Джареда на груди, когда мы лежали в кровати после секса в ванной. Была вымотана, но почему-то не устала. Мы уже занимались сексом в душе, на кровати, в ванной. Уверена, утром меня ждал очередной раунд. Но все равно не чувствовала усталости.

– Тебе надо поговорить с Джексом, – сказала я Джареду. – Пусть пригласит Кейси на свидание.

– Зачем?

Я приподняла голову, глядя на его до сих пор пылавшее румянцем лицо и влажные волосы.

– Он за ней наблюдает. Ты ведь сам заметил, не так ли?

Джаред распорядился, чтобы Джекс отстал от Кейси, и я знала, почему. Наши с ней отношения были не так прочны, как прежде. Он хотел держать ее на расстоянии. По крайней мере, пока.

Джаред покачал головой, его грудь начала чаще вздыматься и опадать у меня под подбородком.

– Кейси слабая. Только поэтому она привлекает Джекса.

– Это несправедливо.

– Джекс сводит ее на свидание. Рано или поздно переспит с ней. Один раз. Может, пять. А потом уйдет. – От его горького смеха в комнате стало чуть холоднее. – Ему нужен кто-то искренний. Кто-то, кто умеет любить. Кто-то прочнее стали. И это не Кейси. Она сломается под грузом пера. Я не стану инициировать такую катастрофу.

– А Мэдок?

Он привстал, чтобы посмотреть мне в лицо, сконфуженно сдвинув брови.

– Мэдок? А он тут при чем?

Ох, довольно.

Отбросив простынь, оседлала Джареда и ударила кулаками по подушке с обеих сторон от его головы.

– Мэдок прикрывается шуточками или безумными показными поступками. Ему все безразлично, кроме тебя, Джекса и меня. Что он будет делать в колледже один?

Джаред прикрыл глаза, словно я завела смехотворную тему.

– Тэйт, Мэдок в порядке. И Джекс тоже.

– Надеюсь, ты прав, – категорично заявила я. – Ради себя же самого.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что без тебя у них нет опоры. Ты хоть представляешь, как на тебя рассчитывает и берет с тебя пример Мэдок? Как сильно на тебя полагается Джекс? Ты ответственен за них, нравится тебе это или нет. И лучше позаботься о них, потому что сами они о помощи не попросят. – Я нагнулась к нему, коснувшись его носа кончиком своего, и прошептала: – Понял?

Мои слова прозвучали, словно угроза, как и полагалось. Однако Джаред улыбнулся.

– Есть, мэм.

Меня раздражало, что он не принял роль лидера, которую Мэдок и его брат явно на него возложили. Джаред присматривал за ними в какой-то мере, но в основном отмахивался, говоря, что они могут сами о себе позаботиться. Парни нуждались в нем больше, чем ему казалось.

У Кейси также имелись проблемы. Я о них знала, именно потому и сделала ей скидку за ее поведение. Но еще я знала, что ей подойдет кто-то вроде Джекса. У меня были сомнения насчет того, подойдет ли она ему, только я пришла к выводу, что одно свидание не навредит.

И с Мэдоком не все в порядке. Он испытывал очевидный дискомфорт при выражении искренних чувств. Слишком уж довольствовался неиссякаемым потоком однодневных интрижек. Я могла сосчитать на пальцах одной руки моменты, когда Мэдок был со мной откровенен. Я любила его. Только у меня по-прежнему складывалось впечатление, что я его не знаю.

– Хочу пить. Как думаешь, Мэдок не будет против, если пошарю у него в холодильнике? – Я слезла с Джареда и начала одеваться, натянув одну из его футболок и пижамные штаны.

– Я схожу. – Он начал подниматься.

– Нет, все нормально. – Подняла руку, останавливая его. – Мне в любом случае хочется осмотреться вокруг. Скоро вернусь.

– Имей в виду. Мэдок может слоняться по дому. Не думаю, что он много спит. По крайней мере, по ночам.

Эм, ладно.

Проскользнув в дверь, зашагала по коридору, выстланному толстым ковром. Подняв глаза, замерла на месте, когда заметила, насколько коридор длинный.

Стены светло-коричневого цвета были подсвечены коричневыми бра, располагавшимися на равном расстоянии друг от друга. Их украшали картины в золоченых рамах. А вдоль стен стояли различные предметы мебели.

Да, мебель в коридоре. Настолько он был широк.

Мои босые ноги практически не издавали шума. Не знаю, кто помимо Мэдока мог оказаться дома; не хотелось бы перед ними объясняться.

Я остановилась, добравшись до лестницы. Можно было продолжать идти вперед, где, судя по всему, располагались другие спальни, либо свернуть вправо и спуститься в фойе.

Уже собиралась ступить на лестницу, когда услышала музыку, поэтому опять замерла.

Черт. Я поджала пальцы на ногах.

Не хотела столкнуться с Мэдоком. Не в такой одежде.

Однако прислушавшись к звуку, доносившемуся снизу, поняла, что кто-то играл на пианино. Возможно, это запись. Музыка была красивая. Я не узнала композитора, но мелодия звучала медленно и тихо, подобно шепоту.

Словно была сокрыта где-то.

Неторопливо, шаг за шагом, спустилась на первый этаж. Свернув направо в новый коридор, очутилась на кухне.

Здесь музыка раздавалась громче. Клянусь, я буквально чувствовала вибрации у себя под подошвами.

Проигнорировав холодильник, пересекла просторную кухню с центральным островком, за которым уместилось бы пять человек, и увидела дверь, ведущую в подвал. Я знала, что это подвал, потому что музыка звучала именно оттуда.

Когда приоткрыла дверь, перелив нот хлынул в кухню. Мое сердце мгновенно заколотилось чаще от мягкого ритма клавиш, который внезапно ускорился.

Не знаю, почему решила полюбопытствовать, только мне стало интересно, не Мэдок ли играет. Насколько мне известно, он не владел инструментами, но я в принципе мало о нем знала, поэтому отправилась на разведку.

Бесшумно спускаясь по лестнице, на полпути заметила Мэдока. Без сомнений, это был он. Через спину у него протянулась яркая татуировка, гласившая: "Падший", его белокурые волосы, насколько я могла разглядеть, были до сих пор безукоризненно уложены.

Я едва не засмеялась. Мэдок действительно играл на рояле.

Покачав головой, задумалась, почему, черт возьми, он об этом не рассказывал. Он великолепен.

На нем были пижамные штаны в черно-белую полоску. Он склонил голову, двигаясь в такт музыке.

В полном забытьи, абсолютно настоящий, Мэдок ласкал клавиши нежно и медленно, неторопливо, будто каждая нота имела собственное предназначение и душу.

Когда темп ускорился, его тело напряглось, мышцы сокращались и расслаблялись, руки перемещались с изящной точностью. Когда темп вновь замедлился, он выглядел так, словно ласкал женщину.

Прислонившись к стене, наблюдала за ним завороженно.

Я гадала, почему рояль стоял в подвале, почему Мэдок прятал все это.

Оглядевшись вокруг, обнаружила стандартный набор всего, чем обычно обустраивали жилые подвалы. Обстановка по шику ничуть не уступала остальному дому. Единственное, что казалось не к месту – рампа для скейтбординга между стеной и роялем.

Насколько знаю, на скейтборде Мэдок тоже не катался.

Закончив играть, он замер, оставив пальцы на клавишах, пока последняя нота таяла в воздухе.

Я начала подниматься обратно в кухню, но остановилась, когда Мэдок взял нотную партитуру с подставки и методично разорвал пополам, затем сложил оба фрагмента и опять разорвал на две части. Прищурившись, проследила, как он выбросил уничтоженную партитуру в мусорное ведро, после чего опустил клавиатурный клапан.

Развернувшись, прокралась вверх по лестнице и направилась к холодильнику.

Скорее всего, Джаред не знал, что его друг умеет играть. Сомневаюсь, что Мэдок стал бы делиться подобной информацией. Я не была уверена, расскажу ли Джареду. Ему, наверно, будет все равно, но Мэдок явно не хотел ставить людей в известность.

Холодильник был забит Гаторэйдами Мэдока и мясом. Очень много мяса. Я нашла несколько бутылок Эвиан на двери, быстро достала одну. Руки у меня по-прежнему тряслись.

Чувствовала себя плохо из-за того, что шпионила за ним, но было чертовски любопытно. Мне хотелось выяснить, что еще он скрывал.

– Полночный перекус?

Я резко обернулась, обнаружив Мэдока, который склонился над центральным островком, опершись на локти.

Прижала бутылку к груди, вероятно, с виноватым выражением на лице.

Он ухмыльнулся, поиграв бровями.

– Я могу тебе устроить полночный перекус.

Разумеется. Вот такого Мэдока я уже знала.

– Я не голодна, – проворчала. – Не возражаешь? – Приподняла бутылку, спрашивая разрешения.

Мэдок махнул рукой.

– Все мое – твое.

Закрыв холодильник, сжала бутылку, и услышала, как она затрещала под давлением моих пальцев.

– Спасибо за нашу комнату. Очень мило с твоей стороны, – поблагодарила его.

И это правда. Мэдок – хороший парень. Он заботился о своих друзьях.

– Пустяки. – Он кивнул. – Только пообещай мне одну вещь. Если Джареда похитят инопланетяне или он превратится в зомби, ты будешь со мной, да?

Я улыбнулась его коронному безобидному флирту.

– Непременно, – пообещала.

Развернувшись, собиралась уже уйти, но остановилась и посмотрела на Мэдока, изучая его красивое лицо.

Его полуулыбка говорила окружающим, что он в порядке, тихий взгляд ничего не выдавал, однако мне всегда казалось, будто нечто раздирало Мэдоку душу.

Вроде того, что я засвидетельствовала в подвале.

– Я слышала фортепианную музыку, – произнесла тихо. – Ты любишь классику?<