Основе инстинкта, предположения о совершенстве в начале

[Есть какая-то боязнь оторваться от эмирической возможности, поразмыслить не о «реальных», а об «абстрактных» возможностях, но все же возможностях. Такое размышление могло бы превратить абстрактные возможности в реальные]

Наиболее глубокое низвержение Еще-не-Осознанного и всего связанного с ним, полагает Блох, осуществлено в философии Платона. В диалоге «Менон» говорится о знании как о припоминании^^. Анамнесис — это припоминание души о виденном ею в царстве идей перед рождением. Именно анамнесис является основанием разумного познания.

[«поэсис», «автопоэсис». Представление о невозможности нового в античной мысли. Невозможность возникновения новых качеств. Про Эмпедокла, Анаксимена, Платона, даже Демокрита, проблески эволюционного мировоззрения, Плотин и развитие вспять, Логос Гераклита и наше причащение к нему как отрицание развития]

Блох критикует не столько идею априорности, сколько

обусловленное ею отношение к бытию, понимаемому только как давно ставшее.

Сущность (Wesen) есть Былое, Свершившееся (Ge-wesenheit) — вот основной

тезис платоновской и последующих философий, который Блох не может

принять. Он задается вопросом: почему социальные, технические и прочие

утопии от Мора, Бэкона до Фихте не привели к созданию психологии и теории

познания дневных мечтаний, Еще-не-Осознанного? Проблема заключается не в

каком-то недоверии к будущему, а во влиянии на философию статической

жизни и статического образа мышления. Вера и сознание поднимавшегося

бюргерства мало отошли от понятия готового, предопределенного мира. Продолжающая

влиять феодальная статика нивелировала понятие Нового.

[Ницше: о пользе и вреде истории для жизни – ровно о том же. История, традиция своим грузом может задавить жизнь и творчество]

[Необходимо отметить, что под здоровьем Ницше понимал силу и способность создавать. Таким образом, «историческое и неисторическое одинаково необходимы для здоровья отдельного человека, народа и культуры». Человек только тогда делается человеком, когда он способен использовать прошедшее для жизни и потом вновь превращать его в историю. Ницше различает человека исторического и над-исторического.

У первого обращение к прошлому вызывает в нем стремление к будущему, и он верит, что смысл существования раскроется в течение процесса существования (по Ницше, такой человек живет именно неисторически, и его занятия историей служат не познанию, но жизни). Второй же не видит спасения в процессе, для него прошлое и настоящее — это одно и то же, и его мудрость неразрывно связана с отвращением к жизни. Для Ницше изучение истории имеет значение только для целей жизни. Философ выставляет три тезиса, раскрывающих противоречие между жизнью и мудростью: 1) в избытке истории человек перестает быть человеком, т.е. историческая сила бессильна для него, как для познающего, но, как надеется Ницше, еще не сделалась таковой для него, как живущего; 2) история, понятая как чистая наука, разрушает жизнь; отсюда ущербность исторического образования, если оно не сопровождается нарождающейся культурой; 3) основой истории является сама жизнь, но и жизнь нуждается в истории. По Ницше, истинная история и жизнь взаимозависимы, они выступают как одно целое, поэтому история никак не может стать чистой наукой вроде, например, математики. История, по Ницше, принадлежит человеку в трояком отношении: как существу деятельному, как существу охраняющему и как существу нуждающемуся в освобождении. На основе этих трех отношений Ницше выделяет и три рода истории: монументальный, антикварный и критический. Каждый из этих трех родов истории может полноценно развиваться лишь на своей почве. Преобладание одного из них приводит, прежде всего, к извращению жизни, а т.к. жизнь является основой истории, то в конечном итоге погибает и сама история. Монументальное воззрение на историю представляет собой выделение в ней ярких моментов, выдающихся людей. Польза монументальной истории для современного человека заключается в том, что он учится понимать, что великое, которое некогда существовало, было, во всяком случае, хоть раз возможно, и поэтому оно может быть возможно еще когда-нибудь. Отсюда, такая история необходима для деятельного человека, кто в своей борьбе нуждается в образцах.

Но преобладание именно этого рода истории ведет к искажению самого прошлого: все, кроме ярких фактов, или, по определению Ницше, «эффектов в себе», предается забвению. Монументальная история вводит в заблуждение при помощи аналогий: воодушевление на подвиг может превратиться в фанатизм, а там недалеко и до войны, если тем более представить себе под покровительством монументальной истории слабого и закомплексованного человека. Антикварная история помогает человеку охранять и почитать прошлое, создавать историю своего народа, творить «Мы». Но преобладание антикварного рода опять-таки приводит, по мысли Ницше, к искажению прошлого: антикварное чувство отдельного человека, общины, целого народа представляет собой очень маленький мир, за границами которого ничего не видно, да и то, что входит в круг их зрения, они видят слишком близко, а значит, и расплывчато. Другая опасность, которую хранит в себе антикварная история, заключается в том, что этот род истории способен только сохранять жизнь, а не порождать ее, отсюда настороженность или полное неприятие чего-то нового. Поэтому человеку необходим наряду с монументальным и антикварным способами изучения прошлого также третий способ — критический, но и здесь только в целях служения жизни. Человек должен обладать силой разбивать и разрушать прошлое, чтобы иметь возможность жить дальше, — ибо «всякое прошлое достойно того, чтобы быть осужденным». Таким образом, человек может создать себе такое прошлое, от которого он желал бы происходить. Как отмечает Ницше, такая попытка всегда опасна, т.к. нелегко найти границу в отрицании прошлого; часто дело ограничивается одним пониманием того, что хорошо, но для первого шага и этого достаточно. В этом и заключается услуга, которую может оказать жизни история. Нападки Ницше на современное общество имеют в своей основе попытку сделать историю наукой. Противоречие современной культуры основывается на противоречивости современного человека — противоречие между внутренней сущностью, которой не соответствует ничто внешнее, и внешностью, которой не соответствует никакая внутренняя сущность.

Человек, по Ницше, должен восстать против сборища беззубых и ироничных стариков, против безграничной власти исторического чувства, против эгоизма масс и отстаивать права своей молодости, защищать будущее. ]

[мы изучаем историю и становимся стариками, крохоборами, кропателями]

…

С другой стороны, воспоминание, при осознании неких границ и пределов (в виде констатации фактического положения дел - «так больше жить нельзя»

или угрозы уничтожения, катастрофы и т.д.), становится практической критикой,

и может служить мобилизуюш;ей силой социальных и личностных изменений.

У Ф. Ницше забывание получает положительную оценку и трактуется как необходимый феномен жизнедеятельности: «...без забывчивости не может

быть счастья, радости, надежды (выделено мной-С.В.), гордости, настояще-

го» [например, простить что-нибудь кому-нибудь]

Ницше трактует забывание как положительную силу, делаюш;ую

пережитое незаметным для нашего актуального сознания. Забывчивость не

только сохраняет душевный порядок, но и является необходимым условием

«сильного здоровья» и счастья: ведь счастье — это и есть умение забывать. Как

можно жить, если помнить все, в том числе и прежде всего неприятное,

происходившее с тобой? Сопоставляя воспоминание и забывание, Ницше

пытается сформулировать парадокс меры соотношения этих феноменов в

жизни человека: «...возможно жить почти без воспоминаний..., но совершенно

невозможно жить совсем без зaбвeния»^^. Забывание создает также и условия

для восприятия нового: «...необходимо немного тишины, немного tabula rasa

сознания для того, чтобы осталось место для нового и прежде всего для более

благородных функций, для управления, для предвидения, предопределения»^^.

Тогда получается, что новое возможно только при условии забывания и утопическое

мышление изначально связано с забыванием — что противоречит пониманию

нового Блохом, стремяш;егося сохранить момент сознавания в процессе

формирования и оформления нового.

Таким образом, Ницше трактует забывание как «положительную» силу и

встает на сторону Леты в ее многовековом сравнении с Мнемосиной. Он толкует

забывание как некий динамический, а не статический феномен, обладающий

продуктивностью в том смысле, что благодаря ему создаются новые картины

мира и новые мотивации к действию. Правда, Ницше не раскрывает другие

аспекты, например, если воспоминание обладает волей, то насколько присущволевой момент забыванию?^'*

Если у Ницше забывание и воспоминание трактуются в рамках принципа

дихотомии, то Блох выступает против жесткого разделения этих феноменов,

против дихотомии прошлого и настоящего, используемой романтической идеологией.

Согласно Блоху, объективно необратимо существуют Раньше и Позже,

при обращении к которым возникают воспоминание и предвосхищение. Они

противоположны по направлению: воспоминание идет назад, оно осовременивает

прошлое и проходящее, предвосхищение ожидает и идет вперед, к будущему.

Однако жесткого дуализма Раньше и Потом не существует: в истории эти

две головы Януса никогда не переставали мирно беседовать друг с другом.

Традиция не порывала отношений с революцией. В данном пункте Блох расходится

с Ницше: последний говорил о том, что чем крепче корни внутренней

природы человека, тем более он будет чуждаться прошлого^^.

Блох же настаивает на связи с традицией и с прошлым. По его мнению,

соотношение воспоминания и предвосхищения должно выглядеть так: воспоминание

невозможно и не возникает без продолжающегося в нем ожидания.

Согласно Блоху, вспоминается то, что еще не стало готовым и завершенным

для нас, для истории. Разумеется, речь не идет о чем-то сладком, позолоченном.

Воспоминание связано с неустаревшим прошлым и обладает значительной

волей к повороту, к изменению. Тем самым Блох, давая термину собственную

интерпретацию, примыкает к линии социально-революционизирующей

роли воспоминания, заметной также у В. Беньямина и Г. Mapкyзe^^. Итак, вос-поминание должно выполнять функцию предостережения, а действительно

Новое связано с надеждой как Сознаванием^^. Сознавание означает постоянное

удерживание в сознании гештальта неконструируемого вопроса — Для Чего?

Еще-не-Осознанное должно стать по своему акту осознанным, по своему содержанию

— знаемым. Здесь достигнут пункт, когда надежда — аффект ожидания

выступает уже не просто как душевное переживание, а осознанно-знаемо.

Сам же пафос концепции Блоха оказывается ближе, созвучнее постсоветской

истории: как можно, продолжая известное высказывание Адорно, после

Гулага принимать тезис Ницше о забывании как условии сильного здоровья,

даже если учитывать психотерапевтические свойства забвения? Блох предлага-ет более тяжелый, длительный, но и более эффективный путь, требующий

взрослого осознания и ответственности.

В) Культурно-исторические формы Еще-не-Осознанного. Еще-не-

Осознанное может проявляться в различных формах. Блох выделяет таковых

три.

Первая форма — юность, «зеленое время», более чем наполовину состоящее

из Еще-не-Осознанного. Перед взором молодых людей находится нечто

теплое, светлое, утешительное, мерцающее где-то впереди: «Юность и движение

вперед — cинoнимы»^^. Вторая форма — поворотные пункты истории.

Юность может совпадать с поворотными пунктами истории, и тогда она переходит

от неясных предчувствий к более или менее социально заостренным, связанным

с обществом. Согласно Блоху, так случилось с русскими народниками,

а в Германии — революционными студентами «Sturm und Drang». Поворотные

пункты сами по себе времена молодости в истории, это преддверие восходящего

общества. Лучший пример тому Ренессанс, где при переходе от феодального

к современному буржуазному обществу особенно заметны порыв и ожидание,

осознанное предчувствие. Все поворотные пункты наполнены и переполнены

Еще-не-Осознанным. Третья форма — духовная продуктивность, творчество.

Это «работоспособное предчувствие» проходит три стадии: инкубации, инспи-

Date: 2015-07-01; view: 315; Нарушение авторских прав