Глава восемнадцатая. – Ты заносчивый ублюдок!

– Ты заносчивый ублюдок!

– Толстый ублюдок.

– Я закопаю тебя прямо здесь!

– Копать устанешь.

– Уважаемые чаротворцы!

– Ты мог помочь!

– Кто бы тогда собрал информацию?

– Уважаемые чаротворцы, обратите на меня внимание!

– Джетуш, успокоиться! Он право иметь! Право!

– Да я ему и право, и лево в задницу засуну, проверну и закупорю до конца жизни!

– Уважаемые чаротворцы! Прошу вас, вернитесь!

– Знаешь, что? Твои ученики – вот бы сам и защищал их. К тому же, хочу заметить, они неплохо справились. Райхгер мертв, а они живы. Тебе стоит радоваться, а не изображать дикаря из Адских джунглей.

Уолт, часто‑часто моргая, изумленно смотрел на невозмутимого эльфа, брызжущего слюной наставника и пытавшуюся успокоить его восточную магичку. Джетуш и Фа выглядели довольно потрепанными, будто попали в ураган, с которым не смогла справиться магия.

Ракура попытался двинуться. Гм? Э‑э‑э…

К спине Уолта прижималась Эльза, и крепости ее хватки могли позавидовать Безвольные – телохранители Черного Властелина, магически и технологически усиленные смертные, созданные из лучших «бессмертных» гвардейцев повелителя Черной империи.

На границе долины и Подземелья приплясывал Глюкцифен. Змеиным черепом скалился тагорр, застыли неподвижно фурии, не успевшие войти в долину. Стеклянная стена пропала, вернув территории Соратников и Основе Нижних Реальностей единство.

Козлоголовый вырывал из груди клоки волос и с отчаянием глядел на магов.

– Уважаемые чаротворцы! – ныл убог. – Прошу вас, вернитесь! Я не могу присоединиться к вам, а сложившиеся обстоятельства требуют моего присутствия!

Джетуш перестал пытаться обратить Высокорожденного в камень одним взглядом, отвернулся и бросил заклинание. Гранитная плита длиной и шириной метров пять на шесть выросла под ногами магов, шевельнулась и медленно поползла к озабоченному Глюкцифену. Хотя до серо‑янтарной границы было совсем ничего, наставник, видимо, решил, что физически и магически раненным не следует перенапрягаться.

Раненым – это Эльзе, Фа и ему. Уолт коснулся щеки. Больно! Плоть зажила магически, но естественно – нет, ей еще предстояла долгая и трудная работа.

Они победили? Но где тогда эль‑элхид?

…София…

Опять? Да, опять. Он снова провалился в воспоминания своего первого рождения, и снова Тиэсс‑но‑Карана не справилась. Он мог твердить: «Не вспоминать, не вспоминать, не вспоминать» как заговор, но это уже не могло помочь.

Первое воспоминание, память о бое с Ялдабаотом, словно хлопнуло по плечу второе, полностью вытащившее его из забытья, и оглядывалось по сторонам: ждало третье.

Тень хихикнул.

«Да не о чем беспокоиться, – сообщил Отражение. – Ты, пока в отключке валялся, чуть не помер. И светловолосая твоя могла в райские посмертия отправиться. Но я со всеми разобрался. И с теми, и с этими. Ух, я великолепен. Так что скажи мне спасибо. И, как видишь, без меня тебе в Подземелье не обойтись. Может, все‑таки, объединимся?»

Уйди.

«Злой ты, – вздохнул Тень. – Вот возьму и уйду. И что тогда? Кто тебя опять спасет? Кто светловолосую защитит? Будешь потом в который раз реветь и вопить, настроение окружающим портить… А. Вот в чем дело. Ты не все вспомнил. Может, и вспомнил, но часть осталась. Заклинание титанов‑то еще держится, не чета всяким заклятиям смертных. Ничего. Скоро все помнить будешь!»

По‑хорошему уйди.

«Напугал, напугал! Ой, напугал! Страшный и ужасный Уолт Намина Ракура, он же гомункулус Нами, соединившийся с Тенью Меча Ин…»

Уолта словно огрели по голове: последние слова Отражения потонули в безумном реве опомнившейся Тиэсс‑но‑Карана. «Меня‑то за что?» – слабо возмутился Ракура, когда в сознание будто всадили десятки иголок. Тень провалился обратно в закоулки души, Тиэсс‑но‑Карана, штопая прорехи в реинкарнационной памяти, пыталось стереть последние образы воспоминаний.

Но вновь рядом вставали образы Аль‑Сида, Элиноры, Кшанэ…

Кшанэ…

Освободи свое сердце Или стань слугой освободившегося. Иначе свиньей в луже грязи Будешь до конца дней своих. Плохо стараешься, Тиэсс‑но‑Карана.

– Пожалуйста…

А? Что?

– Пожалуйста, – тихо повторила Эльза, – пожалуйста, не пугай меня так больше…

Он не знал, что ответить. И не знал, стоит ли вообще отвечать. Он внезапно понял, что вообще мало чего знает. О себе. Об Эльзе. О наставнике. О мире.

Мнил, что знает.

Но почему ты тогда молчишь, а, Уолт Намина Ракура? Получается, что проще рассуждать о богах, убогах и Тва рце, чем ответить на простую просьбу?

Да, наверное. Так и получается…

Гранитный плот вывез магов из долины и остановился рядом с Глюкцифеном. Убог подпрыгивал на месте и безостановочно дергал себя за бородку.

– Что у вас там произошло?

– У нас? – Джетуш удивленно приподнял бровь. – Долина – ваша, Глюкцифен. Не наша.

– Простите. – Убог дернул себя за ухо. – Неправильно выразился. Что с вами произошло?

– А вот это хороший вопрос. – Наставник повернулся, окинул взглядом Фа Чоу Цзы, Лизара Фоора и Уолта с Эльзой. Снова посмотрел на Глюкцифена. – Но ответа у меня на него нет.

– Жаль. Ответ нам бы сейчас не помешал. – Сказавший это вырос из тени Глюкцифена и потянулся. Высокий парень, светловолосый и голубоглазый, в кожаном доспехе, покрытым рунами, распространенными на севере Серединных земель и в Снежной империи. Простые порты, сапоги с вязью неведомых знаков. Уолту – и неведомых!

И яркая эннеариновая аура, видимая без Вторых Глаз, отбрасывающая золотистые блики на лица магов и Глюкцифена.

Бог хлопнул вытаращившегося на него Глюкцифена по спине и сообщил:

– Я тут мимо проходил и решил заглянуть на огонек.

– Хоки! – выдохнул убог.

– Хоки… – Высокорожденного перекосило так, будто в его любимый суп демонстративно плюнули, высморкались и швырнули большого рыжего таракана.

Эльза с любопытством выглянула из‑за плеча Уолта. Кажется, ей еще не доводилось встречать бога.

Созидатель раскланялся.

– Прошу любить и жаловать, Хоки, единственный и неповторимый.

– Еще известный, как Отец Незначительной Лжи, – заметил Земной маг.

– Кто из нас не без греха, – скромно потупился Бессмертный. – Верно, Глюк?

– Не называй меня так! – рявкнул козлоголовый.

– Прости, запамятовал! – Бог улыбнулся. Белоснежная улыбка сверкала под стать эннеариновой ауре. – Больше не буду!

Что Созидатель забыл в обиталище Разрушителей? Разве не было сказано, что в Подземелье богам дороги нет?

– Ну, я не такой, как все, – Хоки с легкостью прочитал мысли Уолта. – Мы с Глюко… Глюкцифеном братья.

– Братья?! – не смог сдержать удивленного возгласа Джетуш.

– А что, разве не видно фамильного сходства? – удивился бог и обнял убога. Для этого ему пришлось наклониться.

– Да, брат, – подтвердил, поморщившись, козлоголовый.

– Младший, – радостно заявил Хоки. И добавил: – У нас общий отец.

– У нас общая мать, – одновременно с ним сказал Глюкцифен. Бессмертные покосились друг на друга и задумались.

– Дело в том, – доверчиво поведал бог, – что когда мать Глюкцифена поднялась в мир смертных, она приняла мужское обличье. В это время мой отец гулял по земному диску в женском. Они встретились и стали мужем и женой. Пять или шесть раз вроде бы. Ну а потом каждый вернулся к себе. Мой отец родил меня, а мать Глюкцифена переспала с другой убогиней, и у той убогини родился он, но от союза моего отца и его матери. Благодаря моей связи с братом я могу преспокойно путешествовать в Подземелье.

Бог оглядел каменные лица смертных, переваривающих способы продолжения рода Бессмертных, и бодро заявил:

– Но речь не о том. Я здесь по важному делу. И, судя по вашим мыслям, успел вовремя.

– Ты копошился в моем разуме?! – возмутился козлоголовый.

– А нечего ходить без защиты сознания! – парировал Хоки. – Верно тебе ваш Варрунидей говорит: всегда нужно быть готовым скрыть мысли! Чего же ты не готов?

– Мне нечего скрывать в Кратосе моего господина!

– Ну и дурак!

– Сам дурак!

– Тупой Разрушитель!

– Придурочный Созидатель!

Уолт чуть не вспотел, когда Хоки объявил, что прочитал их мысли. Конечно, Тиэсс‑но‑Карана в первую очередь оберегает его память от Бессмертных, но сбои в действии заклинания в последнее время не радовали. Последнее время? Гм. А ведь еще и дня не прошло, как они оказались в Подземелье.

Ладно, успокойся, Уолт. Узри бог Тень со всей сопровождающей его семантикой, сразу бы скрутил тебя и переправил на Небеса, под бдительное наблюдение Пантеона с последующим, несомненно, разбором тела, ауры и души на составные части. А стоит богам наткнуться на заклинание титанов, старых «приятелей» – ну, о дальнейшей судьбе твоей можно и не думать.

– Интересные дела творятся в Подземелье, – решив игнорировать беснующегося Глюкцифена, сказал бог, обращаясь к магам. – Но еще более интересные – у нас, в Граде.

Бог перестал улыбаться и стал серьезен.

– Из Небесного Града исчез один из Старших богов Серединных земель. В божественных измерениях и на земном диске его не нашли. Более того, спустя некоторое время Истинное Имя бога исчезло с Зеркальных Скрижалей Бытия. – Хоки воззрился на магов так, будто ожидал от них небывалого изумления. Маги переглянулись и уставились на Хоки.

«Ну и?» – скользило во взглядах.

– Значит, бог умер и находится в Тартарараме, – пробормотал Глюкцифен. Он впал в глубокую задумчивость.

– Да, – кивнул Хоки, неодобрительно покосившись на смертных. – Но не просто умер. Убит. И верхушка Пантеона считает, что это дело рук миньонов Баалааба.

– Чего?! – поразился Глюкцифен.

– Вот и я так же подумал, – кивнул Хоки. – Пантеон настроен серьезно. Готовит депешу, собирает силы. Марес рвет и мечет, готов вести за собой всех остальных богов войны Равалона. Считает, что это дело его чести, ведь погиб один из богов Серединных земель. – Хоки ухмыльнулся. – Хотя я не понимаю, почему наш медноголовый вояка вообразил себя выдающимся полководцем. Штурмуй Армия Небес Нижние Реальности под его предводительством – и победа Архилорду Баалаабу обеспечена. Можете начинать праздновать прямо сейчас. – Ухмылка исчезла. – Но я не думаю, что ему позволят стать во главе войск.

– Какая Армия Небес?! Какой штурм?! Что ты несешь, Хоки?! – завопил Глюкцифен.

– Меня раздражает твое неверие. – Бог возмущенно посмотрел на убога. – Что я несу? Подумай сам, брат! Убит бог! Не умер, не казнен, не заточен в Бездну! Убит – и не в поединке в мире смертных! Следов его смерти нет нигде в доступных богам областях! О чем это говорит? Да о том, что он убит в Нижних Реальностях! И это удобный повод для тех, кто давно мечтает расправиться с Разрушителями! Истребить всех Младших убогов и вернуть Нижние Реальности туда, откуда они взялись! Договор нарушен – ты понимаешь, что я несу?! Град считает, что Договор нарушен и пора начаться Второй войне Бессмертных!

Эльза ахнула.

– Твою мать! – не сдержался эльф.

– Этого не может быть! – воскликнула Фа.

– Может, смертные, может. – Аура бога яростно полыхнула. – Я поспешил сюда, как только услышал, что Четыре Стража Небес собирают полки. Я не хочу войны. Многие не хотят войны. Но влияние у тех, кто правит Пантеоном. И война будет – если вовремя не предъявить доказательства, что Баалааб не замешан в смерти бога.

– И чего ты хочешь от меня? – Глюкцифен весь съежился и стал еще меньше походить на Разрушителя. Бог протянул убогу белый кубик, появившийся в его руке из золота ауры.

– Передай эйдос Аваддану. А он пускай ознакомит с ним Баалааба. – Хоки нахмурился. – Время остановить войну еще есть. Если…

– Что – если? – спросил убог.

– Если, конечно, Баалааб действительно не причастен. – Хоки вздохнул. – И не смотри на меня. Ты отлично понимаешь, что заставляет меня так говорить.

– Понимаю, – буркнул, отводя взгляд, козлоголовый.

– Ладно. – Бог наступил на тень Глюкцифена и стал погружаться в нее. – Удачи вам, смертные. Увидимся, братишка. Надеюсь, не на поле брани.

– Просто отлично, – пробормотал Уолт, когда Хоки полностью ушел в тень. – Мало нам убогов, Инфекции и всяческих чудесников, так еще и новая Война Бессмертных не за горами.

– Это не чудесники.

– Прошу прощения, учитель?

– Мы столкнулись не с чудесниками. – Джетуш стремительно направился к тагорру. – Возвращаемся, Глюкцифен. Думаю, у меня есть сведения, которые заинтересуют Лорда Аваддана.

– Эй! – Лизар поспешил за наставником. – Что за сведения? Ты что, взломал Печать на собранной мной информации? Не вздумай выдавать мои успехи за свои!

– Больно нужно! Пока ты отсиживался в кустах, кое‑кто делом занимался!

Глюкцифен бросился следом за магами, на ходу отдавая приказы оставшимся фуриям. Продолжающие направились к тагорру, потянув за собой гаррухов.

– Они всегда ругаться. – Фа присела и коснулась плиты, легко перехватив узлы‑фундаторы заклинания наставника. Дернувшись, гранитный плот поплыл к змеиной башке. – Не обращать внимание.

Уолт кивнул. Эльза продолжала прижиматься к нему, и невольно подумалось, что, несмотря на некоторые неудобства, он не против.

Почему‑то после этой мысли стало легче.

Намного.