Глава 13. Процесс принятия управленческих решений

Теория менеджмента выделяет несколько основных этапов в процессе принятия управленческих решений:

– диагностика проблемы;

– определение ограничений и критериев;

– определение альтернатив;

– оценка альтернатив и выбор подходящей альтернативы;

– реализация принятого решения.

Рассмотрим последовательно каждый из этих этапов на примере управленческой деятельности Уинстона Черчилля.

Диагностика проблемы

Принятие управленческого решения обычно начинается с определения проблемы. Под проблемой может пониматься ситуация, когда поставленные цели не достигнуты или имеется расхождение между желаемым и действительным положением дел. Проблему также можно рассматривать и как возможность или потенциал для получения результатов, превосходящих текущие достижения.

Как верно заметил профессор Стивен Роббинз, «в реальном мире о наличии проблемы отнюдь не возвещают неоновые вывески, на которых яркими красками полыхает слово „проблема“» [663]. Для выявления проблемы обычно требуется проведение тщательной диагностики, которая начинается с обнаружения симптомов затруднений или выявления имеющихся возможностей.

Определяя тот или иной симптом, Черчилль старался избегать принятия немедленного корректирующего действия. Он неоднократно повторял, что «опрометчивые поступки и поспешные решения могут привести к самым суровым последствиям» [664]. Вначале британский политик вникал в суть проблемы, пытаясь понять, в чем кроется ее причина, чтобы воздействовать именно на нее. «Очень важно произвести правильную диагностику проблемы. До тех пор пока недуг не установлен, искать лекарство – пустая трата времени», – делился он своим опытом [665].

...

ГОВОРИТ ЧЕРЧИЛЛЬ: «Опрометчивые поступки и поспешные решения могут привести к самым суровым последствиям».

Например, занимая пост министра внутренних дел, Черчилль был немало удивлен, когда обнаружил, что половину всех заключенных составляют должники. По его мнению, это был серьезный недочет пенитенциарной системы. «Вопрос очень срочный, – отмечал глава МВД. – Каждый год число таких заключенных увеличивается, а с ними возрастают и государственные расходы на их содержание» [666].

Вместо того чтобы предпринять сиюминутные действия для борьбы с должниками, Черчилль решил проанализировать, чем вызван рост численности таких осужденных. После тщательного изучения вопроса он обнаружил, что причина кроется в существующем законодательстве.

«Имеется множество случаев, когда на человека, совершившего правонарушение, налагается штраф, – делился Черчилль результатами своих исследований с парламентом. – Те, кто могут заплатить, оплачивают, те же, у кого карманы пусты, берутся под арест. Обратите внимание, насколько вредна эта практика. Государство теряет деньги, а правонарушитель идет в тюрьму. Возможно даже, первый раз в своей жизни. Это просто немыслимо!» [667]

Политик предложил ввести «достойный промежуток времени для выплаты штрафов». По его мнению, это был «самый лучший способ справиться с возникшей проблемой» [668]. После обсуждений предложение министра внутренних дел было взято на вооружение. Результаты сказали сами за себя: если в 1908 – 1909 годах число осужденных за невыплату штрафов составляло 95 686 человек, то в 1918 – 1919 годах этот показатель сократился до 5264 человек [669].

Для того чтобы диагностика проблемы и выявление причин ее возникновения были эффективны, Черчилль старался очень внимательно подходить к сбору фактов. В последующих главах мы подробней остановимся на принципах, которых наш герой придерживался при работе с информацией. Здесь же отметим, что, по его мнению, сбор данных – это лишь первая ступень идентификации проблемы. После того как информация собрана, ее следует обязательно проанализировать. «В функции разведывательного подразделения входит не только собирать мюнхаузеновские рассказы шпионов и ненадежных агентов, но и внимательно их проверять и просеивать, принимать к сведению, пытаясь определить их актуальность», – наставлял Черчилль своих подчиненных [670].

...

ГОВОРИТ ЧЕРЧИЛЛЬ: «Очень важно произвести правильную диагностику проблемы. До тех пор пока недуг не установлен, искать лекарство – пустая трата времени».

Аналогичный подход при работе с информацией британский политик исповедовал не только в отношении разведки, где информация априори на вес золота. Он считал его универсальным для любых сфер менеджмента.

И наконец, последняя особенность, которую учитывал Черчилль при диагностике проблемы, – это так называемое принятие сложности. Он считал, что для правильной оценки сложных ситуаций, как минимум, необходимо их всестороннее изучение.

...

МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: Черчилль считал, что для правильной оценки сложных ситуаций, как минимум, необходимо их всестороннее изучение.

Примером принятия сложности может служить создание Черчиллем в 1908 году бирж труда. Помимо своей основной задачи – решение проблемы безработицы, – биржи также должны были, по мнению политика, «снабжать информацией о состоянии рынка труда и условиях производства в целом».

«Система биржи труда позволит автоматически регистрировать начало, степень глубины и фазу завершения социальной депрессии среди работников, она будет показывать необходимость (или ее отсутствие) проведения срочных мер, – пояснял Черчилль. – Система бирж будет предоставлять ценные сведения, которые в настоящее время недостаточны из‑за особенностей рынка труда, частичной и плохой организации коммерческих предприятий» [671].

В одном из своих меморандумов Черчилль назвал биржи «разведывательным управлением отрасли труда». «Мы не знаем масштаба безработицы, в каких коммерческих структурах или в каких местах она выражена наиболее остро, – подчеркивал он. – Мы не в силах отследить ее сезонные и циклические разновидности. Мы не можем провести четкую грань между безработными и работающими неполный день, между работником и тунеядцем. Должным образом скоординированные с департаментом статистики Министерства торговли, биржи труда смогут снабжать информацией по всем вопросам отрасли труда как самих работников, так и их работодателей, парламент и общество в целом» [672].

В современном менеджменте принятие сложности стало неотъемлемой частью концепции HRO (Highly Reliable Organizations – В высшей степени надежные организации), предложенной группой американских ученых – Кэролин Робертс, Гербертом Саймоном и Карлом Виком. По их мнению, для адекватной оценки сложной ситуации необходим и сложный подход. Вместо того чтобы сознательно упрощать данные, как это делают большинство людей, столкнувшись с какими‑нибудь сложными проблемами, организации HRO, наоборот, стремятся досконально изучить вопрос, вникнуть в суть проблемы, чтобы разработать как можно более эффективный механизм адаптации к существующей ситуации.

Определение ограничений и критериев

После идентификации проблемы, прежде чем приступить к дальнейшим этапам принятия решения, Черчилль пытался выявить, с какими ограничениями ему придется столкнуться, и определить стандарты или критерии оценки альтернатив. Например, в мае 1940 года, когда британский военный кабинет рассматривал вопрос: продолжать сопротивление или заключить с Гитлером сепаратный мир? – Черчилль еще до идентификации и оценки альтернатив выдвинул пограничные условия, переступать за которые, по его мнению, было бы равносильно предательству. Эти условия касались независимости и целостности Великобритании. Премьер считал, что сделка с Гитлером представляет угрозу и в первом и во втором случае. Выбор этой альтернативы выходил за пределы пограничных условий, поэтому даже ее простое обсуждение было лишено для него всякого смысла.

Своевременное определение ограничений и критериев связано сразу с двумя положительными моментами. Во‑первых, они позволяют избежать ненужного расходования времени и средств. Во‑вторых, резко снижают вероятность принятия заведомо нереалистичных решений, которые, как правило, только усложняют проблемы.

Определение альтернатив

Проведя диагностику проблемы, а также выявив основные ограничения и условия, в которых приходится действовать, Черчилль переходил к следующему этапу принятия управленческих решений – определению набора имеющихся альтернатив.

Парламентский секретарь Адмиралтейства в годы Второй мировой войны Джеффри Шекспир вспоминал, что, «приглашая кого‑то для обсуждения какой‑то проблемы, Черчилль всегда выделял сразу несколько альтернативных решений» [673]. Конечно, в идеале лучше всего рассмотреть как можно больше альтернатив. Однако на практике – и Черчилль в этом не раз убеждался – ресурсы бывают ограничены, поэтому он старался выделить основные варианты решения проблемы и уже на них сосредоточить свои усилия.

...

ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Приглашая кого‑то для обсуждения какой‑то проблемы, Черчилль всегда выделял сразу несколько альтернативных решений».

Джеффри Шекспир

Определяя альтернативы, Черчилль никогда не забывал и такой важный вариант, как бездействие. Полковник Ян Джейкоб вспоминал, что британский премьер «никогда не стремился выработать сиюминутное решение в тех вопросах, которые не требовали срочных мер» [674]. «Иногда бывает очень полезно позволить событиям развиваться естественным путем», – посоветует Черчилль одному генералу, когда тот обратился к премьеру с неразрешимой, как ему казалось, дилеммой [675].

Умение выжидать помогало Черчиллю избежать сиюминутных действий, направленных на устранение симптома, а не причины возникновения проблемы. Не случайно британский политик упрекнул однажды Форин‑офис в том, что они «никогда не могут оценить, в каких случаях самым лучшим вариантом будет ничего не делать» [676]. Он придерживался мнения, что в вопросах первостепенной важности не следует торопиться с принятием ответственных решений. Например, на международных саммитах с Рузвельтом и Сталиным Черчилль считал нецелесообразным обсуждение будущего Германии до тех пор, пока она не будет зажата в тиски безоговорочной капитуляции. Своему министру иностранных дел Энтони Идену он замечал по этому поводу:

«Руководящим принципом для нас в решении вопросов мирового масштаба должно стать движение шаг за шагом, в крайнем случае – шаг или два шага вперед. В сложившейся ситуации самое мудрое – это максимально попридержать наше решение до тех пор, пока все факты или всевозможные силы, готовые оказать определенное влияние, не будут до конца раскрыты» [677].

...

ГОВОРИТ ЧЕРЧИЛЛЬ: «Иногда бывает очень полезно позволить событиям развиваться естественным путем».

«В сложившейся ситуации самое мудрое – это максимально попридержать наше решение до тех пор, пока все факты или всевозможные силы, готовые оказать определенное влияние, не будут до конца раскрыты».

Из письма У. Черчилля министру иностранных дел

Оценка альтернатив и выбор подходящей альтернативы

На следующем этапе процесса принятия управленческого решения Черчилль приступал к оценке выделенных альтернатив.

При оценке различных вариантов он выявлял достоинства и недостатки каждого решения, а также возможные последствия, связанные с их принятием. Например, накануне Первой мировой войны, когда перед Черчиллем, занимавшим в тот момент пост первого лорда Адмиралтейства, встала дилемма, что делать со Средиземноморским флотом, он в первую очередь определил возможные альтернативы. Затем он провел их оценку, предложив своим коллегам‑министрам четыре варианта принятия решения. В своем меморандуме он перечислил их в следующем порядке:

«а. Остаться в Средиземноморье, сократив наш минимально допустимый контингент в Северном море. По мнению моих советников, подобное решение подвергнет наше государство серьезной опасности.

б. Покинуть Средиземноморье, что также будет весьма ошибочно.

в. Построить новый флот для Средиземного моря. Это обойдется от 15 до 20 миллионов фунтов стерлингов и займет не меньше четырех лет.

г. Договориться с Францией и оставить в Средиземном море то количество кораблей, которое будет достаточно для обеспечения несомненного господства союзного флота в этом районе» [678].

Согласно теории принятия решений, после того как все альтернативы оценены, происходит выбор лучшего варианта. Однако на практике далеко не всегда удается выделить лучшую альтернативу. «Как правило, нельзя провести четкой грани между хорошими и плохими вариантами, – говорил по этому поводу Черчилль. – К сожалению, часто выбор приходится делать между двумя не самыми лучшими альтернативами» [679].

...

ГОВОРИТ ЧЕРЧИЛЛЬ: «Как правило, нельзя провести четкой грани между хорошими и плохими вариантами. К сожалению, часто выбор приходится делать между двумя не самыми лучшими альтернативами».

Бывает и так, что процесс оценки альтернатив представляет собой крайне сложную задачу, а общепринятая методика использования критериев и весовых коэффициентов оказывается малоэффективной из‑за высокой степени неопределенности.

Рассмотрим, как в таких случаях поступал Черчилль. В качестве примера выберем конец мая 1940 года, когда перед британским премьером и военным кабинетом встал животрепещущий вопрос о дальнейшей помощи французской армии.

Если следовать вышеописанной методике, то имелось всего две альтернативы: либо продолжать помогать континентальному союзнику, либо нет. У обоих вариантов были как свои преимущества, так и свои недостатки. С одной стороны, речь шла о союзнике, помощь которому была обоснована не только с моральной, но и с рациональной точки зрения. Помогая французам, англичане тем самым вносили лепту в борьбу с общим врагом.

С другой стороны, нельзя было исключить и такого сценария, как капитуляция французских войск. В этом случае, помогая Франции, Великобритания фактически растрачивала собственные ресурсы. Не стоит и говорить, что при таком развитии событий каждый солдат, каждый ствол, каждый патрон становились на вес золота.

Первоначально Черчилль склонялся к тому, чтобы продолжить помощь французам. 15 мая на заседании с начальниками штабов британский премьер отметил, что, «принимая во внимание условия, в которых мы оказались, правильным решением будет отправить дополнительные истребители во Францию» [680].

Черчилль предложил увеличить объем поставок с четырех до шести эскадрилий, задействовав две дополнительные эскадрильи, предназначенные для охраны военно‑морской базы Скапа‑Флоу. Против его предложений выступил министр военно‑воздушных сил Арчибальд Синклер, считавший, что отправка на континент эскадрилий уже сама по себе представляет большой риск. По оценкам Синклера, четыре эскадрильи были максимальным, что Великобритания могла предоставить в настоящий момент. В итоге на совещании военного кабинета 16 мая было решено направить во Францию четыре эскадрильи, а остальные две привести в состояние готовности к отправке, «если будет принято соответствующее решение» [681].

По мнению Черчилля, подобная помощь, хотя и «представляла собой серьезный риск, была необходима для поддержки французов». Британский премьер считал, что отправка дополнительных эскадрилий «поддержит боевой дух французов и предоставит им шанс прийти в себя» [682].

По мере развития событий (неудачи союзных войск во Франции) Черчилль постепенно стал менять политический курс. На заседании военного кабинета 20 мая он заявил, что обратился к начальникам штабов с просьбой проанализировать готовность английских баз осуществить прикрытие британских экспедиционных сил в случае их эвакуации. Также он заметил, что Британия «достигла предела в объемах своей военно‑воздушной помощи Франции». Премьер подчеркнул, что, продолжая снабжать союзника ресурсами, «мы фактически оголяем наши собственные оборонительные укрепления» [683].

На следующий день Черчилль повторил свою мысль, отметив «большую опасность, связанную с отправкой из страны даже небольшого числа самолетов, если их можно задействовать в наших операционных задачах в ближайшем будущем» [684].

Несмотря на подобные заявления, помощь Франции продолжалась в соответствии с утвержденным ранее решением.

После эвакуации британо‑французских войск из Дюнкерка вопрос поставки вооружений на континент снова стал занимать английское руководство. На заседании военного кабинета 3 июня были заслушаны мнения ряда политиков и военных. Подводя итог, Черчилль предложил в ответе французам отметить, что «мы потрясены недавними операциями во Франции и сможем восстановиться, если нам дадут передышку». До этого же момента отправка новых эскадрилий будет «экономически нецелесообразна, поскольку отсутствует возможность обеспечить их комплектацию» [685].

На следующий день на утреннем заседании военного кабинета Черчилль в очередной раз вернулся к вопросу о помощи Франции и предложил пересмотреть вчерашнее решение. По обновленным данным министра авиационной промышленности лорда Макса Бивербрука, в распоряжении британцев было больше самолетов, чем в момент вторжения фашистских войск в Западную Европу 10 мая. «Мы не можем держать все что хотим для нашей обороны, в то время как французы сражаются за свои жизни», – резюмировал британский премьер.

Позицию Черчилля вновь подверг критике Арчибальд Синклер, считавший, что количество самолетов – далеко не ключевой показатель. Куда важнее был тот факт, что Военно‑воздушные силы Соединенного Королевства понесли большие потери в людях. Большинство эскадрилий были «сильно дезорганизованы», лишившись своих лидеров. Отправка таких эскадрилий во Францию может привести к «катастрофе» и наверняка задержит процесс восстановления оборонительных сил в самой Британии, указал министр [686].

Однако Черчилль проигнорировал замечания своего коллеги. Премьер‑министру Франции Полю Рейно было отправлено новое, обнадеживающее послание.

На следующий день, несмотря на возражения начальника истребительной авиации маршала Хью Даудинга, Черчилль направил Рейно телеграмму, в которой заверил главу французского государства в отправке двух эскадрилий истребителей и четырех эскадрилий бомбардировщиков [687].

Едва телеграмма премьера дошла до Рейно, как британцы получили новый запрос. Французы просили отправить «немедленно» десять эскадрилий, а вслед за ними «еще десять эскадрилий сразу, как только это будет возможно» [688]. На протяжении следующих двух дней французские военные продолжали запрашивать дополнительный контингент, недвусмысленно подчеркивая, что помощь англичан не способна удовлетворить их нужды.

На заседании комитета обороны 8 июня Черчилль решил выработать окончательную позицию в этом вопросе. Вначале он еще раз сформулировал для себя и своих коллег имеющиеся варианты, после чего перешел к их анализу и оценке возможных последствий. «В настоящее время перед нами имеются две альтернативы, – сказал премьер. – Мы можем считать, что сражения, которые происходят в данный момент, являются решающими как для Франции, так и для нас самих. В этом случае мы в состоянии направить все наши ресурсы на спасение положения и одержание победы. В том случае, если мы потерпим неудачу, нам не останется ничего, как капитулировать.

При другом варианте мы можем полагать, что, хотя нынешние сражения на суше и представляют огромное значение, они не являются в той или иной степени решающими для Великобритании. Если они будут проиграны и Франция будет вынуждена принять условия перемирия, нам ничего не останется, как продолжить борьбу в надежде на окончательную победу. Растрачивая ресурсы нашей обороны, мы рискуем проиграть войну. Даже если дела во Франции стабилизируются, Германия может направить на нас всю свою военную мощь, и нам останется лишь уповать на их милость».

В сложившейся ситуации, по мнению Черчилля, было бы «фатальной ошибкой уступить запросам французов и подвергнуть риску обороноспособность нашей страны».

Как отмечено в стенограмме заседания, предложение британского премьер‑министра встретило «единодушную поддержку» [689].

Реализация принятого решения

Каким бы рациональным ни было принятое решение, его истинная ценность становится очевидной только тогда, когда оно воплощено в жизнь. Нередко для того, чтобы реализовать принятые решения, руководителям приходится прикладывать не меньше усилий, чем на оценку и выбор достойной альтернативы. «Иногда альтернатива так и не становится реальностью из‑за того, что менеджерам не хватило сил или ресурсов, необходимых для осуществления задуманного, – отмечает профессор Ричард Л. Дафт. – Для успешной реализации может потребоваться проведение дискуссий с людьми, которых затрагивает принятое решение, а это значит, что менеджер должен обладать коммуникативными навыками, умением мотивировать работников и лидерскими качествами» [690].

В своей практике Черчилль использовал широкий арсенал инструментов для претворения в жизнь своих решений. В этом отношении очень показательно его поведение при демобилизации британских войск после окончания Первой мировой войны. В тот момент наш герой занимал пост военного министра, и задача возвращения трех с половиной миллионов солдат к гражданским заботам стала одной из важнейших для его ведомства. За неделю до того, как Черчилль занял пост военного министра, 4 января 1919 года, в Дувре и Фолькстоне начались военные демонстрации с требованием скорейшего начала демобилизации.

...

ИСКУССТВО УПРАВЛЕНИЯ: нередко для того, чтобы реализовать принятые решения, руководителям приходится прикладывать не меньше усилий, чем на оценку и выбор достойной альтернативы.

7 января, после трех дней волнений, правительство Великобритании опубликовало правила демобилизации, которые, вместо того чтобы снять напряженность, лишь подлили масла в огонь общественного негодования. В соответствии с утвержденными правилами первыми на гражданку выходили те солдаты и офицеры, которые уже имели предложения по трудоустройству. Таким образом, человек, отслуживший меньше полугода и имевший гораздо больше шансов найти работу, мог демобилизоваться намного раньше своего однополчанина, за плечами которого было четыре года войны.

Уинстон Черчилль, возглавивший Военное министерство 9 января 1919 года, очень настороженно отнесся к появлению очагов демонстраций и публичных выступлений. Новоиспеченный министр боялся, что они смогут перекинуться на другие районы страны и спровоцировать появление в Британии ненавистного ему большевизма. 11 января он телеграфировал главе британских экспедиционных войск в годы Первой мировой войны, фельдмаршалу сэру Дугласу Хэйгу, попросив его как можно скорее вернуться в Лондон для консультаций. «Мы смогли бы детально рассмотреть возникшую ситуацию и выработать ясное решение, которое сейчас нам так необходимо», – написал Черчилль в своей телеграмме [691].

12 января британский политик предложил новую схему, согласно которой демобилизация тех, кто прослужил меньше двух лет (призыв с 1 января 1916 года), на время приостанавливалась. Это позволило сконцентрировать основные усилия на ветеранах, коих в армии было большинство – 2,2 миллиона человек. В своем дневнике Дуглас Хэйг отмечал:

«Мне кажется, Черчилль показал себя очень хорошо, возложив на себя такую ответственность сразу же после принятия руководства новым ведомством. Я думаю, у него есть не только смелость, но и предвидение, а также компетентность для искусного управления государственными делами. Это именно те качества, которых большинство его коллег были, к сожалению, лишены в этой войне» [692].

...

ВОСПОМИНАНИЯ СОВРЕМЕННИКОВ: «Мне кажется, Черчилль показал себя очень хорошо, возложив на себя такую ответственность сразу же после принятия руководства новым ведомством. Я думаю, у него есть не только смелость, но и предвидение, а также компетентность для искусного управления государственными делами».

Дуглас Хэйг

Одновременно с демобилизацией Черчиллю также пришлось в срочном порядке решать вопрос формирования армии на оккупированных территориях. Он сформировал два комитета, которым поручил заняться этой проблемой.

После принятия оперативных решений, по мнению Черчилля, начался самый ответственный этап – этап реализации. Однако, прежде чем говорить о претворении каких‑то конкретных решений в жизнь, решения сначала должны были получить одобрение кабинета. На это Черчилль и направил свои дальнейшие усилия.

16 января он связался с министром финансов Остином Чемберленом с просьбой ускорить ратификацию кабинетом предложенной схемы демобилизации и создание двух комитетов. «Необходимо действовать очень быстро в нынешних условиях, – настаивал военный министр. – В противном случае мы можем лишиться мощного инструмента, от которого зависит наша политика в Европе в ближайшие несколько месяцев» [693].

Остин Чемберлен, который вместе с премьер‑министром Дэвидом Ллойд Джорджем находился на Парижской мирной конференции, не разделял мнения своего коллеги. Он попросил «немного больше времени для размышлений, прежде чем приступать к обсуждениям в кабинете». Кроме того, в Париже «сейчас рассматривается столько вопросов, и все крайне срочные, здесь столько важных людей, с которыми мне надо обсудить множество тем, поэтому я не смогу разрешить Ваши вопросы в ближайшее время», – добавил в своем ответном послании канцлер Казначейства [694].

За годы в политике Черчилль пришел к выводу, что принятые решения можно разделить на две основные категории: те, которые требуют немедленного претворения в жизнь, и те, которые, наоборот, могут (а иногда и должны) предварительно вылежаться. Принятие новой схемы демобилизации относилось к первой категории. У предложений Черчилля было много противников в Уайтхолле, и если им дать время, они могли выступить единым фронтом, не оставив и камня на камне от идей военного министра.

Политик решил действовать напрямую, подключив человека, от решения которого зависел успех всех начинаний. 18 января он подготовил развернутое письмо премьер‑министру, где подробно описал свою схему, ее достоинства и большое значение для британской армии. Также он написал объемный меморандум, посвященный вопросам оккупационной армии.

Первоначально Черчилль собирался отправить эту корреспонденцию в Париж авиапочтой. Однако неблагоприятная погода и запрет на любые авиационные перелеты над Ла‑Маншем заставили его искать другой способ связи с континентом. Вечером 19 января он телеграфировал главе британского правительства, что «без Вашего одобрения все действия в этом вопросе парализованы». В заключение Черчилль предупредил: дальнейшие задержки приведут не к чему иному, как к «деморализации армии» и появлению в ней «злобных настроений» [695].

Еще до того момента, как телеграмма достигла Парижа, Черчилль получил встречное послание премьера с упреком. «Я удивлен, что ты собирался представить свою схему на рассмотрение коллег без предварительного обсуждения со мной, – возмутился Ллойд Джордж, узнавший о предложениях военного министра от главы Консервативной партии, лорда‑хранителя малой печати Эндрю Бонар Лоу [696]. – Речь идет не о каких‑то уточнениях, а о вопросе первостепенной важности, предполагающем большие политические последствия (включая возникновение серьезных проблем в самой армии). Меморандум следует направить мне аэропланом» [697].

...

МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: за годы в политике Черчилль пришел к выводу, что принятые решения можно разделить на две основные категории: те, которые требуют немедленного претворения в жизнь, и те, которые, наоборот, могут (а иногда и должны) предварительно вылежаться.

В ответном письме от 20 января Черчилль рассказал о своих безуспешных попытках отправить документы авиапочтой. Также он сослался на запутанную процедуру согласований с различными ведомствами, что сильно задерживало подготовку окончательного варианта [698].

Что же касается фактической стороны вопроса, то премьер‑министр выступил против предложений Черчилля сохранить свыше полутора миллиона солдат и офицеров для оккупационной армии. Через своего секретаря Дж. Т. Дэвиса он сообщил военному министру, что указанные в меморандуме цифры «непомерны и не соответствуют требованию момента». По мнению Ллойд Джорджа, «если немецкая армия демобилизуется – абсурд держать такое большое количество войск» [699].

22 января предложенная Черчиллем схема демобилизации была обсуждена на неформальной встрече нескольких министров и представителей Военного министерства в кабинете Бонар Лоу в палате общин. Единственным, кто более или менее обозначил свое отношение, стал канцлер Казначейства Остин Чемберлен, высказавший опасения в связи с предложенной схемой. Остальные министры отказались четко сформулировать свою позицию. Что же касается «хозяина встречи» Бонар Лоу, то он, по воспоминаниям присутствующего на встрече начальника имперского Генерального штаба генерала сэра Генри Уилсона, вел себя так, как будто больше всего боялся принять хоть какое‑то мало‑мальски четкое решение [700].

Аморфное заседание в палате общин и критические отзывы со стороны Дэвида Ллойд Джорджа лишний раз убедили Черчилля, что для успешного претворения в жизнь его схемы демобилизации британских войск работать нужно непосредственно с тем, кто обладает последним словом в принятии решения. Таким человеком, безусловно, был Дэвид Ллойд Джордж. Для того же, чтобы повысить емкость коммуникационных каналов при обсуждении этого вопроса, необходимо было организовать личную встречу.

23 января Черчилль вместе со своими помощниками пересек Ла‑Манш и отправился в Париж. На следующий день он встретился с премьер‑министром. По воспоминаниям фельдмаршала сэра Дугласа Хэйга, сопровождавшего Черчилля в поездке, встреча прошла в непринужденной, свободной манере [701], что немало способствовало выработке единой точки зрения. Ллойд Джордж одобрил предложения военного министра, попросив его только подкорректировать численность оккупационных войск. Затем, после трехчасового обсуждения со своими советниками процедуры ратификации принятых решений, Черчилль вновь встретился с премьером и заручился его поддержкой.

28 января, после утомительного путешествия из Парижа (в связи с плохой погодой вместо самолета возвращаться пришлось на корабле и поезде), Черчилль собрал членов кабинета, где представил уже одобренную премьером схему демобилизации. Он выглядел очень усталым, и, по воспоминаниям очевидцев, в его речах отсутствовала привычная убедительность и ясность [702]. Тем не менее слова Дэвида Ллойд Джорджа оказалось достаточно, и кабинет принял предложения своего коллеги.

После заседания кабинета Черчилль представил утвержденное решение журналистам, проведя небольшую пресс‑конференцию. Через два дня о новых правилах демобилизации знали уже все англичане.

Принятые Черчиллем решения оказались не только своевременны, но и весьма успешны. Для проведения демобилизации потребовалось всего десять месяцев. Каждый день к своим семьям возвращалось свыше десяти тысяч солдат и офицеров. Подобная оперативность не могла не сказаться и на финансовой стороне дела. В октябре 1919 года, выступая перед финансовым комитетом кабинета министров, Черчилль сообщил, что если в январе 1919 года военные расходы составляли 4 миллиона фунтов стерлингов, то в сентябре 1919 года они составили 1,25 миллиона фунтов [703].

Приведенный пример наглядно демонстрирует, насколько огромную роль в процессе принятия управленческого решения играют его утверждение и реализация. В свою очередь, эффективность реализации выработанных решений напрямую связана с механизмом контроля и обратной связи, которые мы уже рассматривали в первой части, посвященной планированию. Это лишний раз подчеркивает системный характер менеджмента, который представляет собой совокупность взаимозависимым, неотделимых друг от друга элементов.

Date: 2015-07-17; view: 343; Нарушение авторских прав