Глава 42. Инкоси ака Инкоси

Запах Таки еще оставался в пещере, которая некогда была его домом. Как ни неприятен был этот запах для Симбы, он не мог оставить Налу под проливным дождем. В той самой пещере, где был рожден, он дал Нале клятву любви и сделал ее своей королевой. Рафики объяснил Тимону и Пумбе, что пещера слишком тесна для посетителей.

— Не беспокойтесь, от дождя вы станете только свежее и чище.

— Единственный, кто здесь свеж, так это Симба, — сказал Тимон в вялой попытке пошутить. Он потупил глаза и вышел под дождь. — Ну, Пумба, пошли.

Но пока медовый месяц не предвиделся. Привлеченные вестью о триумфе Симбы, немногие оставшиеся обитатели Земель Прайда подходили один за другим. Инкоси народа зебр первым пришел посмотреть на нового короля и низко поклонился.

— Кимоки, Ваше Величество, по велению Айхею инкоси зэйбра’ха. Я готов служить вам.

Па’хал, инкоси антилоп гну, подошел следующим.

— Я молю богов о том, чтобы вы не ненавидели наш народ.

Он поклонился так низко, что коснулся лбом земли.

— Встань, э-э… — Зазу прошептал что-то Симбе на ухо и тот продолжил: — Встань, Па’хал, и не бойся этого.

Пришли лидеры всех видов антилоп, а также Джабвил от жирафов и Бога Квиту от слонов. То были инкоси, лидеры, которые пришли с уверенностью, что их не убьют как добычу, пока они представляют свой народ. Обязанностью Симбы было узнать всех этих вымокших созданийпри встрече, правда, основное внимание на это обращали львицы.

Король Лев по обычаю не вмешивался во внутренние дела своих подданных. Он имел дело только с другими львами, и только когда считал это необходимым. Но Симба показал, что может действовать с позиции силы, когда гиена Ухуру предстал перед ним.

— Ты тот, кого мы признаем инкоси.

Этими словами Симба навязал гиенам свою волю. У гиен к инкоси обращались ро’мок (великий лидер). Так как гиены считали себя независимыми от короля, а ро’мок обладающим высшей властью практически во всем, то они были взбешены подобным вмешательством в их внутренние дела. Хотя Шензи могла попытаться продолжать удерживать гиен железной хваткой, она больше не могла представлять их перед Королем Львом. Будет тяжело заставить гиен признать Ухуру как ро’мок, поскольку их положение было хуже, чем обычно.

Симба считал, что успешно повёл дела с гиенами. Наконец, когда луна стояла уже высоко, и последний Инкоси отдал дань уважения, Симба остался наедине с Налой. Он сидел у входа, задумчиво наблюдая за дождем.

Нала уткнулась в него и нежно ущипнула за ухо.

— В чем дело, дорогой? Ты стесняешься?

— Что? — он посмотрел на нее. — А. — он поцеловал ее теплым розовым языком. — Я король, Нала. Я все время мечтал об этом, когда был львенком. Теперь это пугает меня. Надо так много сделать, а я так плохо подготовлен.

— У тебя есть друзья, — промурлыкала Нала. — Друзья, которые заботятся о тебе.

— Да, ты права…. — Он окинул взглядом бесплодный ландшафт. — Мне остается только сделать все, что в моих силах. Когда я предстану перед Айхею, он будет знать, что я старался.

— Ты станешь хорошим королем. А теперь, почему бы тебе не пойти спать, дорогой? Я буду здесь, когда ты проснешься.

— Будешь здесь, когда я проснусь? — Симба посмотрел в ее глубокие как воды Танганьики глаза. — Ты будешь первое, что я увижу, когда открою глаза, — он страстно потерся об нее и коснулся лапой ее левого плеча. — Королем я буду завтра. Этой ночью я лев.