Глава VI. Синнетты собирались посетить Англию

„ОККУЛЬТНЫЙ МИР”

Это было в начале 1881г.

Синнетты собирались посетить Англию. После визита в Аллахабад Е.П.Б. и полковника Олкотта пролетело целых два месяца, и за это время Синнетт получил несколько писем от Махатмы К.Х. Он чувствовал, что располагает уже достаточным материалом для написания книги, идея которой появилась у него не так давно.

Махатма дал разрешение на использование своих писем: "Полностью полагаюсь на Ваш такт и Вашу рассудительность при решении вопроса о том, что писать и как именно писать"1. В ходе путешествия у него будет достаточно времени для работы над книгой, и потому он был уверен, что по приезде в Англию он без труда найдет подходящего издателя.

На его решение повлияли и другие обстоятельства. Владелец "Пионера" достаточно терпимо, если даже не поощрительно, относившийся к проявляемому Синнеттом интересу к Теософии и оккультизму, продал газету господам Раттигану и Уокеру – владельцам "Civil and Military Gazette"2 (которую Е.П.Б. окрестила "С. и М. канализацией"3) – и его отношения с новыми владельцами складывались отнюдь не безоблачно, к тому же они не испытывали никакой симпатии к его частным интересам. Мысль о том, чтобы взять отпуск, принадлежала ему, так как это позволяло исчезнуть на какое-то время из поля зрения его новых боссов.

Подготовка к учреждению филиала Теософского Общества в Симле шла своим чередом; Дамодар, ставший к этому времени челой Махатмы К.Х. и незаменимым работником для штаб-квартиры Теософского Общества, по просьбе Учителя предложил некоторые свои соображения на этот счет. Все они оказались полезными за исключением, пожалуй, одной, весьма сомнительной идеи – увеличить сумму вступительного взноса с десяти до двухсот или даже – до трехсот рупий, "чтобы отвадить любителей экзотики"4. Не удивительно, что Учитель расценил это предложение как "чрезмерное"5.

Однако дело продвигалось и, в целом, время для путешествия представлялось удачным, к тому же Пэйшенс давно о нем мечтала; да и для Денни перемены могли пойти на пользу.

Правда, накануне размеренное течение жизни в штаб-квартире было нарушено возникшей между Е.П.Б. и Олкоттом ссорой. Но теперь ситуация, похоже, уже пришла в норму. Махатма предложил Олкотту отправиться на Цейлон6 для довольно продолжительной работы, и тот дал соответствующее обещание.

Е.П.Б. поначалу не возражала. Но затем она потребовала, чтобы он остался и помог ей подготовить следующий выпуск "Теософа". Олкотт отказался взять назад свое обещание, и Е.П.Б. в отместку заперлась у себя в комнате, изредка посылая ему оттуда записки того или иного рода. В одной из них она сообщала, что он может отправляться хоть в Тимбукту, ей на это наплевать!7

В конце концов, она вышла из своего добровольного заключения, после чего ее навестил Учитель, объяснивший ей ситуацию. За этим последовал довольно долгий и серьезный разговор Е.П.Б. с Полковником о будущем Теософского Общества. И одно из мнений, по которым они достигли абсолютного согласия, заключалось в том, что наибольший акцент следует сделать на пропаганде принципа братства, а не на оккультизме как таковом8.

Самого же Синнетта больше интересовал оккультизм, нежели пропаганда братства, однако сам он пока не очень ясно это осознавал. Как бы то ни было, он беспокоился о Старой Леди и даже однажды писал об этом Махатме. И когда он получил наконец обнадеживающее ответное письмо (а случилось это 1 марта, когда судно, на котором находился он и его семья, зашло в порт Галле на Цейлоне, чтобы взять там пассажиров), то испытал большое облегчение.

Это письмо довольно любопытным образом было передано через Олкотта, который все еще находился в Бомбее. Внутри конверта находился еще один конверт, в который письмо запечатал сам Махатма, с инструкцией полковнику Олкотту – переправить письмо далее Синнетту, ничего не со общая о нем Е.П.Б. К тому же Махатма рекомендовал Полковнику оставить ее на несколько дней совершенно одну, пока гроза не утихнет9.

В своем письме к Синнетту Махатма сообщал, что написал его для того, чтобы "снять то беспокойство, которое, как я заметил, притаилось в Ваших мыслях, где оно проявляет себя гораздо более определенно, чем это выражается у Вас внешне". Далее Махатма обещал, что приложит все свои силы к тому, чтобы "успокоить нашего столь чувствительного, но не всегда рассудительного, старого друга..." Но наиболее ободряющим было пожелание Махатмы "возвратиться в Индию с хорошей книгой в руках и с хорошим планом в голове"10.

Остаток путешествия прошел без приключений. Похоже было, что отдых и морской воздух пошли на пользу и Пэйшенс, и Денни; и у самого Синнетта, как он и предполагал, было достаточно времени для того, чтобы закончить книгу. Названная им "Оккультный Мир", книга содержала в себе не только рассказы о многочисленных феноменах, производимых Е.П.Б., но и отрывки из писем Махатмы К.Х. с комментариями к ним.

За время пребывания в Англии Синнетт получил только одно письмо от Махатмы11. Он получил его вскоре по приезде. Письмо было передано через его друга – Дж. Герберта Стэка.

Письмо было написано в Терич-Мире (на высоте 25425 футов над уровнем моря) – на границе гор Гиндукуша, большая часть которых лежит в Афганистане. Махатма называл место своего пребывания "обителью вечных снегов и чистоты", откуда он, по его словам, рассылал свои приветы в "обители порока", возможно, имея в виду внешний мир, и в особенности – Европу.

Учитель сообщал, что собирается провести в Терич-Мире свои "летние каникулы", поскольку это одно из того немногого, в чем он отлично знал толк. Но Синнетт знал по многим письмам, что "каникулы" не входили в планы Махатмы, поскольку ему практически постоянно приходилось путешествовать в интересах Братства.

"Ваша будущая книга – это маленький бриллиант", – писал Учитель далее.

Эта фраза весьма заинтриговала Синнетта, ведь книга еще не была напечатана, и как еще мог Учитель ознакомиться с нею, если не оккультным путем? "Возможно, – рассуждал англичанин, – он наблюдал за моей работой над книгой на борту судна".

"В диких дебрях спиритуалистической литературы, – говорилось далее в письме, – она непременно явится Спасителем... Именно из таких источников спиритуалистам следует утолять свою жажду феноменов и мистического знания, а не хлебать ту идиотскую смесь, которую им предлагают "Banner of Light" и тому подобные издания"12.

"Разумеется, – говорил себе Синнетт, – некоторые спиритуалисты не признают книгу и будут стараться очернить ее". Но одобрения Махатмы было для него вполне достаточно.

"Вы доказали свою искренность и преданность и сделали все, что было в Ваших силах, – говорилось далее в письме. – Если благодаря Вашим усилиям мир откроет для себя хотя бы одну букву из азбуки Истины... то Ваша награда не заставит себя долго ждать".

По своему обыкновению в конце письма Махатма поместил постскриптум. В нем сообщалось, что Старая Леди серьезно заболела и "кому-нибудь из нас придется 'укрепить ее', как говорит наш достопочтенный м-р Олкотт, или лее ей придется очень плохо"13.

Синнетт прочел это письмо тут же, не выходя из конторы своего друга, не желая тратить время на возвращение в свои апартаменты, снятые им и Пэйшенс на время пребывания в Лондоне. Когда он, наконец, туда вернулся, Пэйшенс делала записи в дневнике, который она вела практически со дня их свадьбы14.

Как всегда, он передал ей письмо Махатмы. Она внимательно прочитала его и устремила свой сияющий взор на Синнетта.

— У книги будет большой успех, Перси. Я в этом уверена! И какой замечательный способ воодушевить тебя нашел Махатма! Но бедная мадам Блаватская! Как ей удается работать при таком шатком здоровье? Мне уже начинает казаться, что мы бросили ее одну.

— Я боюсь, что она останется еще более одинокой, когда Олкотт уедет на несколько месяцев на Цейлон, а, насколько я понял, именно так он и собирается поступить. Но это не должно портить тебе праздник, Пэтти. Скажи лучше, что ты сегодня записала в своем дневнике?

Она поделилась с ним своими последними записями, после чего они принялись болтать о своих делах и о своих знакомых, которых они намеревались посетить по приезде в Лондон.

Время для них и в самом деле пролетало быстро и весело. Кроме своей работы с издателем по подготовке "Оккультного Мира" к публикации, Синнетту предстояло еще выполнить одно или два поручения Махатмы К.Х. Одним из них было: установить контакт с доктором Джоржем Уайлдом – президентом Британского Теософского Общества.

Визит к нему оказался не слишком удачным. Доктор Уайлд был врачом-гомеопатом, имевшим, по словам Учителя К.Х., весьма "оригинальные" представления о Братстве15. Е.П.Б. характеризовала его как "упрямого осла", и Синнетт все более склонялся к тому, чтобы принять ее точку зрения, по мере того как он постепенно убеждался в полной невозможности проделать хотя бы небольшую брешь в его твердокаменных взглядах. При всем желании он не мог с оптимизмом глядеть в ближайшее будущее Лондонского Общества, руководимого доктором, но все-таки он как мог постарался разъяснить ему природу Махатм так, как он сам ее себе представлял. Доктор Уайлд был учтив, но, по-видимому, слова Синнетта его не убедили.

Прочие встречи оказались более удачными. Немногим раньше, по совету Махатмы К.Х., Синнетт начал переписываться с Джеймсом Линдсеем, графом Кроуфордским и Балкарским, известным астрономом. Лорд Кроуфорд был членом Теософского Общества и работал в его руководящем органе – Генеральном Совете. Учитель отзывался о нем как о "превосходном джентльмене, заключенном в этом мире", и стремился хоть как-нибудь помочь ему при данных обстоятельствах16.

Линдсей принимал Синнетта в своей библиотеке, которая чуть было не пробудила в душе последнего зависть. Это была одна из крупнейших в Англии библиотек, содержавшая великое множество томов, посвященных глубоко интересующим Синнетта темам.

Своею перепиской с этим английским дворянином Синнетт поделился с Махатмой, упомянув, что Линдсей выразил большое желание установить собственный контакт с Учителем17, но однако после обсуждения положения дел в обоих Обществах – Английском и Индийском – выяснилось, что Лорд Кроуфорд не в состоянии уделять больше времени духовному развитию, или Теософскому Обществу. Но несмотря на это, его учтивость и дружелюбие, сделавшие это посещение столь приятным, убедили Синнетта в том, что граф никогда не станет упрекать Махатму за недостаточно быстрый прогресс.

Синнетт также нанес визиты Уильяму Круксу (ниже – сэр Уильям) – физику, который открыл явление, названное им "лучистой материей" ("одно из величайших открытий в науке"18 – по словам Учителя), и профессору Артуру Уоллесу – знаменитому натуралисту и автору книги "Miracles of Modern Spiritualism"19. Профессор Уоллес, по правде говоря, интересовался более спиритуализмом, нежели теософией, но он был знаком с Е.П.Б. и полковником Олкоттом и был в числе тех, кто принимал их в Лондоне в 1879 году, когда они направлялись из Нью-Йорка в Индию. Учитель упомянул его в последнем письме и уверил Синнетта в том, что его новая книга будет более полезной, чем сочинение Уоллеса. Однако же на Синнетта профессор Уоллес произвел благоприятное впечатление, поскольку и сам Синнетт полуосознанно интересовался спиритуализмом, несмотря на все заявления Махатмы, однозначно утверждавшего несостоятельность спиритуализма (в обычном его понимании).

Но особенно полезными и вдохновляющими, как он сам полагал, были его встречи с тремя английскими спиритуалистами – мистером Чарльзом К. Массеем, миссис Анной Кингсфорд и мистером Стэнтоном Мозесом.

Массей был лондонским адвокатом, специально приезжавшим в Соединенные Штаты в конце лета 1875 года с целью убедиться в истинности статей Олкотта, опубликованных в Нью-Йоркской "Daily Graphic" и посвященных любопытным спиритуалистическим феноменам, имевшим место на ферме Эдди в Вермонте20.

Он оставался там до 13 октября и присутствовал при составлении проектов Преамбулы и Устава будущего Теософского Общества. И хотя ему пришлось покинуть это собрание, чтобы успеть на пароход, отправлявшийся в Англию, и он не смог присутствовать при торжественном основании Общества, состоявшемся 17 ноября, Массея все равно считали одним из его основателей21. Между ним и Олкоттом установилась тесная дружба, и потому Синнетт слышал о нем только похвальные отзывы. Массей по-прежнему оставался активным членом Теософского Общества и одновременно с этим был хорошо известен в спиритуалистических кругах. И Синнетт всем сердцем полюбил своего коллегу-англичанина.

Миссис Кингсфорд – убежденная вегетарианка и антививисекционистка – была членом Лондонского Теософского Общества и читала своим коллегам лекции, в которых делала акцент на герметическом подходе к христианству и метафизике. Впоследствии эти лекции были собраны вместе и, благодаря стараниям другого члена Общества – дяди миссис Кингсфорд Эдварда Мейтленда, вышли в свет отдельной книгой, опубликованной в декабре 1881 года под названием "The Perfect Way"22. Синнетт покинул Англию, не дослушав курс лекций до конца, но все же на него произвели глубокое впечатление необычайно широкий кругозор миссис Кингсфорд, а также сила и насыщенность ее лекций23.

Впоследствии он сам написал на ее книгу рецензию опубликованную в "Теософе" за июнь 1882 г. Махатма К.Х. сделал об этой замечательной публикации следующее хвалебное замечание: "Ваша рецензия на "The Perfect Way" – еще более совершенна, чем сама авторская концепция. Благодарю Вас, мой друг, за Вашу прекрасную работу"24.

Однако наряду с положительными эта рецензия Синнетта принесла и свои отрицательные результаты, поскольку некоторым ее фрагментам суждено было сыграть определенную роль в обмене корреспонденцией, приведшей к новой полосе несчастий и страданий в жизни Е.П.Б.

К тому же впоследствии неожиданно как для Синнетта, так и для миссис Кингсфорд им пришлось столкнуться в борьбе за пост президента Британского Теософского Общества. Но пока что они встретились как друзья и имели весьма продолжительную и приятную беседу.

Стэнтон Мозес – преподаватель классической литературы и английского языка в университетском колледже в Лондоне – часто становился третьим участником их бесед. Будучи одним из лидеров спиритуалистского движения в Англии, Мозес писал замечательные статьи для спиритуалистских сборников под псевдонимом "М.А. Оксон". Подобно Уоллесу, он интересовался больше спиритуализмом, нежели теософией; он сам стал медиумом, но чисто случайно. Синнетт раньше с ним не встречался, но слышал о нем от полковника Олкотта, который переписывался с Мозесом еще в ту пору, когда Теософское Общество располагалось в Нью-Йорке, и был о нем весьма высокого мнения. Полковник однажды рассказывал Синнетту о том, что Мозес занялся исследованием медиумизма, преследуя единственную цель: проверить, действительно ли последний существует, – но вскоре он, совершенно ненамеренно, стал участником весьма удивительных событий, приведших к тому, что все научные и философские идеи, усвоенные им в Оксфорде, очень быстро "развеялись по ветру, и он приобрел иные представления о материи и силе, о человеке и природе"25. Он признал своим "духовным наставником" некое существо, которое он называл "Императором" (впоследствии Махатма довольно много рассказал о нем в своих письмах).

Беседы с Мозесом и миссис Кингсфорд настолько взбудоражили Синнетта, что у него даже развилась бессонница. Как-то сама собой, а по большей части вследствие оптимистических уверений Мозеса, у Синнетта возникла убежденность в том, что все они втроем (а в особенности он сам и миссис Кингсфорд) сопричастны к великой миссии распространения оккультной философии и приобщения к ней всего человечества.

Учитель впоследствии указал ему на эту его "фантазию", {"... или же назовем это мечтой?"), отметив, что они пока еще не готовы к выполнению этой задачи. "Все потому, что это очень рискованная игра, – писал он, – на кон в ней поставлены человеческие души, и потому я прошу Вас запастись терпением"26.

Но в то время Синнетт еще ничего об этом не знал, и его настроение во время возвращения в Индию можно было бы назвать просто великолепным, если бы ему не пришлось оставить Пэйшенс в Англии. У нее приближались очередные роды, и потому было решено, что она и Денни пока останутся у ее матери. К несчастью, ребенок родился мертвым (это случилось 14 июля), и сама Пэйшенс не скоро смогла оправиться после родов27. Семья Синнеттов смогла воссоединиться только в январе 1882 года.

В багаже возвращавшегося в Индию Синнетта находились сто экземпляров "Оккультного Мира", отпечатанные в течение последней недели его пребывания в Англии. Это был небольших размеров томик, написанный, как он сам был уверен, абсолютно честно и убежденно.

Синнетт прибыл в Бомбей 4 июля и сразу же направился в штаб-квартиру Теософского Общества, где был тепло встречен Е.П.Б. и Дамодаром и провел несколько дней. Он подарил им обоим по экземпляру своей книги и еще один оставил для Олкотта. Они горячо поздравили его, а Е.П.Б. добавила с некоторым сожалением:

— Олкотту должно быть стыдно за то, что он не может сейчас поприветствовать вас здесь и взглянуть на вашу книгу. Ему будет очень интересно и приятно узнать обо всем, что вам удалось сделать.

— А как там Полковник? – спросил Синнетт, стараясь угадать, перестала ли она уже злиться на него.

— Ну вы ведь знаете его, – ответила Е.П.Б., – он не станет сидеть, сложа руки, дожидаясь, когда на него, наконец-то, свалится самадхи.

— Ах, – воскликнул Дамодар в своей обычной эмоциональной манере, – вам стоит узнать обо всем, что он там успел сделать. Он понаоткрывал там буддистских школ, объехал весь Цейлон с лекциями и даже составил буддистский катехизис, который был переведен на сингальский. Он говорит, что это было крайне необходимо, поскольку невежество в области буддизма там просто ужасающее. Он даже работал там в Комитете по созданию Сингальского Буддистского Фонда, а совсем недавно его приглашали на торжественное открытие нового отделения Теософского Общества в Тинневелли.

— И это, – с чувством подхватила Е.П.Б., – большое достижение, поскольку оно позволит сблизить буддистов и индуистов. А это будет способствовать укреплению идеи братства, ведь мы договорились уделять ему гораздо больше внимания, нежели раньше.

— Великолепно! – согласился Синнетт, хотя этот пункт программы Общества по-прежнему интересовал его меньше всего. Однако он оценил то, что Полковник не позволял себе ни на минуту пребывать в праздности, и хотя его отправили на Цейлон по сути дела для того, чтобы удалить на какое-то время из Индии, он и из этого смог извлечь пользу.

Перед отъездом из Англии Синнетт написал письмо Махатме К.Х. и теперь слегка досадовал на то, что по возвращению в Индию он не нашел там ответа. Ответ пришел на следующее утро и был передан довольно необычным способом.

После завтрака он и Е.П.Б. зашли в его комнату, надеясь возобновить прерванный разговор о возможностях работы одновременно в Индии и в Англии. Они сидели по разные стороны большого стола, Синнетт – справа, а Е.П.Б. – слева. Вдруг справа от Синнетта на стол упало письмо, упало прямо из "ниоткуда". Это было, как сам он впоследствии описывал этот случай, "очень интересное письмо, отчасти содержащее в себе фрагменты личного характера и ответы на мои вопросы, а отчасти – довольно пространные, хотя и не совсем еще понятные откровения, касающиеся Оккультной философии, – самый первый их образец из всех, впоследствии мною полученных"28.

Он добавил также, что это был единственный феномен, который ему позволено было увидеть за время его пребывания в Бомбее, поскольку "высшие авторитеты оккультного мира... установили к тому времени гораздо более строгие ограничения на подобные демонстрации, в сравнении с теми, которые практиковались прошлым летом, когда мы были в Симле"29.

Письмо Махатмы начиналось ободряюще: "Добро пожаловать, добрый друг и талантливый а тор, добро пожаловать домой! Я получил Ваше письмо, и я счастлив видеть, что Вы так блестяще справились со своей ролью Лондонского 'посланника'". И далее – продолжение в присущей ему изящной манере: "Но я предвижу, что теперь, более чем когда бы то ни было раньше, Вы будете напоминать само воплощение вопросительного знака"30.

В письме было затронуто множество проблем и упомянуты многие лица: Хьюм, Массей, миссис Кингсфорд и др. Несколько страниц было посвящено Стэнтону Мозесу, любопытным случаям из его жизни и личности "Императора". В нем содержался также обзор оккультных учений о Планетарных Духах, циклах, причине и следствии, а также упоминание "бесчисленных Космических31влияний, способных исказить и извратить все усилия, направленные на достижение конкретной цели" (этот факт показался Синнетту крайне неприятным).

Ближе к концу письма Махатма говорил о нападках на книгу Синнетта "Оккультный Мир", уже имевших место, и предсказывал, что хотя они и нацелены на самого автора ("который весьма далек от того, чтобы быть на хорошем счету у своих индийских коллег"), они неизбежно "затронут и Старую Леди, так как вновь заставят бушевать разразившуюся в прошлом году в индийской прессе бурю".

И все-таки Учитель уверял Синнетта:

"Когда, наконец, улягутся шум и трескотня возмущенной критики, мыслящие люди прочтут эту книгу и задумаются над ней..." Ученые всегда лишь пожинали то, что ранее было посеяно поколениями Адептов, – добавлял он.

"Наше призвание – погружаться в пучину и выносить на поверхность жемчужины Истины; их призвание – шлифовать их и вставлять в драгоценную оправу научного знания... И постоянно, снова и снова мы будем продолжать делать это; мы не можем позволить себе отложить начало своей благородной деятельности до тех пор, пока новый образ мышления не установится настолько прочно, чтобы всякая возможность возобладания невежественной злобы... была бы исключена"32.

Далее Учитель процитировал короткое стихотворение, автором которого он назвал Теннисона. Оно в значительной мере озадачило Синнетта, так как он не встречал его ни в одном из известных ему опубликованных сборников этого поэта33.

Впоследствии он обратился за разъяснениями к Махатме, но тот не смог его должным образом идентифицировать. "Все случайные импульсы, проявляющиеся в астральном свете, или в чьем-либо мозге, запоминаются, – написал он. – Я никогда не забываю того, что однажды видел или прочел "34. Чуть позже Синнетт обнаружил это стихотворение в сборнике Теннисона "Лирические стихотворения", 1830 года издания.

Стихотворение это называлось "Мистики". Теннисон написал его, когда ему не исполнилось еще и двадцати лет. В последующие издания Теннисона это стихотворение не вошло.

Синнетт долго размышлял над письмом Учителя. Оно было настолько богатым по содержанию и так вознаграждало Синнетта за те недели, в течение которых он был лишен общения с Махатмой, что он с легким сердцем воспринял просьбу последнего, обращенную к нему и к его лондонским коллегам, – повременить с реализацией их амбициозного плана удивить мир своей проповедью оккультного знания. Более того, теперь эта просьба казалась ему несколько наивной и даже самонадеянной. Он пожалел лишь о том, что не может сейчас поделиться содержанием этого письма с Пэйшенс35.

_____________