Глава 4. Выбор имени. Постановление парламента.

Контракт разорван

В тот же день я набрался храбрости и начал подыски­вать в Вест-Энде комнаты, в которых мог бы жить и зани­маться своим ремеслом. Это оказалось тяжелейшим делом.; В те давние дни хиромантия являлась «малоизвестным и неслыханным делом» для Лондона. В умах домовладельцев моя наука прочно ассоциировалась с цыганами и чем-то злым и порочным. Как только я говорил о цели, ради кото­рой хотел бы снять помещения, мне тут же давали суровый отказ, а в некоторых случаях читали лекцию о дьявольских соблазнах.

Наконец, я повстречал шотландку, владевшую домом (вот еще одна раса, чью деловую хватку я ценю с тех пор на­равне с финансовым чутьем евреев). Она была примерной ка­толичкой, с тощим кошельком и чахоточным мужем, поэто­му, услышав о моем согласии платить двойную ренту, эта женщина уладила свои разногласия с совестью. Хотя совесть шотландок успокоить невозможно. Вскоре я обнаружил, что она по утрам и вечерам окропляла святой водой мою дверь, а через месяц при переезде в другие помещения сия дама обви­нила меня в порче ее бесценных фамильных ковров.

Должен признать, что тут она была права, но в тот мо­мент меня беспокоило другое. Я по-прежнему не имел до­стойного имени, под которым мог бы работать. Мой отец был жив, и я не желал использовать свою настоящую фами­лию. Еврейский друг изо дня в день предлагал мне библей­ские имена и особенно настаивал на Соломоне. К счастью, он недавно развелся, и имя этого монарха напоминало ему о кладезе тайн, называемом «женщины». В конце концов, он решил, что столь значимое имя было слишком рискован­ным для такого молодого человека, как я.

Дни проходили, ситуация не менялась, и еврей постепен­но начинал вскипать. Мои затянувшиеся поиски он называл «капризной причудой». При каждой встрече он цитировал мнение Шекспира об именах или писал мне длинные письма о том, что «промедление — вор времени», «величие возможнос­ти не безгранично» и так далее. Однако, когда я выбрал себе имя, мой друг до самого последнего момента не желал при­нимать его.

Однажды вечером, раздраженный более обычного его наставлениями, я вновь перебирал в уме бесчисленные ты­сячи имен. Внезапно перед моими глазами возникло имя Хейро на английском и греческом языках. На следующее утро я объявил еврею о своем озарении. Он несколько раз повторил это имя, а затем информировал меня, что я пол­ный дурак. По его мнению, оно не имело никакого смысла и было абсолютно бесполезным. Я тщетно пытался объяснить ему, что слово «хейр» на греческом языке означает руку и что начитанные люди воспримут Хейро как хироманта и толкователя линий на руках. Он по-прежнему называл ме­ня глупцом. Боясь, что еврей вновь заведет разговор о лю­бимом Соломоне, я побежал к ближайшим печатникам и за­казал им афиши с именем Хейро.

Через неделю ко мне зачастили клиенты, и в конце пер­вого месяца мой друг получил назад те деньги, которые он '"судил на аренду помещений. Кроме того, я отдал ему пять­десят процентов выручки согласно договору. Он был очень Доволен и раз за разом восторгался «своим оккультным вло­жением». Но его радость продлилась не долго. Однажды ве­чером он влетел ко мне в весьма возбужденном настроении и разложил передо мной газету.

— Взгляните, — крикнул он, указав мне на статью и аб­зац. — Я разорен!

В статье писалось о моде на хиромантию, которую я вводил в Лондоне. Желая показать свою осведомленность в этой области, репортер процитировал постановление парла­мента, определявшее подобное занятие как незаконное. Это постановление было принято по указанию Генриха VIII. Вероятно, «веселый монарх» не желал, чтобы его многочис­ленные жены находили помощь у астрологов и хиромантов или загодя узнавали о своей несчастной судьбе.

Постановление парламента гласило: «Любая персона или группа людей, уличенные в практике астрологии, хиро­мантии, колдовстве и других подобных дьявольских занятий, должны быть признаны мошенниками и мерзавцами, осуж­дены на конфискацию их движимого и недвижимого имуще­ства, а также наказаны годом стояния у позорного столба с последующей высылкой из страны или пожизненным за­ключением в тюрьме».

Надеюсь, что после при­нятия такого постановления у «веселого монарха» отлег­ло на душе. Он сделал все возможное, чтобы Анна Болейн и Катерина Говард не смогли узнать свое будущее с помощью «подобных дья­вольских занятий». История также утверждает, что ко­роль запретил астрологию из-за бунта герцога Бакин­гемского. Однако, будь причиной проблем короля его и чернокнижник на жены или его недруги и бунтари, это постановление во­шло бы в силу. Но при Елизавете оно было временно отме­нено — возможно, из-за ее симпатий к известному астроло­гу Джону Ди (Джон Ди (Dee) (1527-1608) - английский алхимик, астролог, математик и секретный агент королевы Елизаветы I. В молодости был придворным астрологом Марии I Кровавой и некоторое время провел в тюрьме по обвинению в колдовстве. В 1555 был выпущен на свобо­ду. Своими удачными предсказаниями обратил на себя внимание Елизаветы и после ее воцарения ста;-: придворным астрологом (имен но по его совету был выбран подходящий день для коронации) и до­веренным лицом королевы, выполнявшим ее тайные поручения — как интимного, так и государственного характера. Ди прославился в Анг­лии и Европе удачными предсказаниями погоды. 1583—89 гг. он про­вел в странствиях по королевским дворам Европы. Императора Ру­дольфа II он поразил своими оккультными способностями (так. по свидетельству современников, Ди подарил императору магический камень, способный вызывать духов), но добиться поражения католи­ческой партии при дворе он не сумел. Главной целью путешествия Ди была добыча сведений о секретной переписке между папским двором и королем Филиппом II. собиравшем в это время «Непобедимую ар­маду» для разгрома протестантской Англии. Известно, что Ди пред­сказал и бурю, рассеявшую испанские корабли. Ди первый перевел сочинения Евклида на английский язык: при его покровительстве бы­ли основаны учебные заведения.) и ее многочисленных визитов к нему в Морт-лейк. В любом случае, история свидетельствует о том, что этот великий астролог, мистик и хиромант являлся совет­ником королевы свыше двадцати лет, и, возможно, нынеш­нее величие Англии объясняется именно тем, что королева пользовалась оккультным знанием такого признанного ма­стера, как Джон Ди.

При Георге III, чье имя связано с потерей Америки, ста­рое постановление вновь ожило и суды обвинили за колдов­ство нескольких человек. Как бы там ни было, это постанов­ление парламента никогда не отменялось полностью, и сей «умный» закон сохранился до наших дней. Вот почему мой еврейский друг едва не падал в обморок от страха.

— Милый юноша, я разорен, — дрожащим голосом ска­зал он мне. — Я — правительственный чиновник и через не­сколько лет должен выйти на пенсию. Если кто-нибудь узнает о моем содействии человеку, который нарушил постанов­ление парламента, я потеряю все. Вы должны вернуть мои деньги, после чего мы порвем контракт и сожжем его. А если у вас возникнут проблемы, никогда не упоминайте моего имени и никому не говорите о том, что мы были знакомы.

Через пять минут мы сожгли контракт, пожали на про­щание друг другу руки, и я снова стал свободным человеком.

Date: 2016-08-29; view: 261; Нарушение авторских прав