Создание Уральских и Сибирских заводов при Петре I

Возвратившись из Европы, Петр I начал самым усерднейшим образом развивать промышленное производство на Руси. Он рассылал в разные концы страны гонцов и требовал от местных воевод поиска полезных ископаемых. «Наше Российское государство перед многими иными землями преизобилует и потребными металлами и минералами благословению суть...» - писал Петр I в идном из указов. Он самолично награждал рудознатцев, открывавших месторождения полезных ископаемых. В конце XVII века были открыты крупные месторождения магнитных железняков на Урале. Их образцы были посланы для испытаний в Амстердам, а также Никите Антуфьеву. Никита Демидович Антуфьев - он же впоследствии Никита Демидов - был кузнецом, оружейным мастером на Тульском оружейном заводе. Об уральском магнитном железняке он отозвался так: железо из него самое доброе, не хуже шведского, а к оружейному делу лучше шведского. Вскоре Демидов становится управителем нового тульского оружейного завода, а в 1702 году Петр I делает его владельцем Невьянского завода на Урале, переданного из казны в собственность Демидову. Демидову было дано задание: «...на тех заводах лить пушки и гранаты и всякие ружья». Демидов и три его сына, а впоследствии и внуки образовали знаменитую династию заводчиков. Они владели рядом заводов на Урале и на Алтае. Их заводы и начале XVIII века давали 25% всей выплавки чугуна в России. За четверть столетия петровской эпохи было выстроено 16 металлургических заводов. Выплавка чугуна за годы царствования Петра I выросла на 770%.

Начатая Петром I крупная созидательная работа продолжалась и после его смерти. В течение всего XVIII века только на Урале было выстроено 123 завода черной и 53 завода цветной металлургии. Если в начале века было выплавлено 150 000 пудов чугуна, то к концу века выплавка его достигла 10 миллионов пудов. За 100 лет выплавка чугуна увеличилась в 66 раз, в то время как в Англии за тот же период - только в 9 раз. Франция, Германия и США тогда еще сильно отставали от Англии. Русская металлургия заняла к концу XVIII века первое место в мире.

Известный немецкий историк металлургии Людвиг Бек в своей че­тырехтомной истории железа пишет о том, что русские доменные печи конца XVIII века были величайшими в мире и в то же время самыми экономичными. Они развивали наибольшую производительность и давали самый дешевый в мире чугун. Изготовленное из уральских руд и древесного угля русское железо по своим качествам не имело конкурентов. На уральском прокате выбивали клеймо под названием «Старый соболь». Эта марка служила гарантией лучшего качества на международном рынке. Вот уже два столетия стоят крыши домов, покрытые демидовским железом в ряде поселков Урала. Стоят и не ржавеют. Даже крыши зданий Вестминстерского аббатства в Лондоне и те покрыты демидовским железом, не стареющим и не ржавеющим до сих пор. В середине прошлого века английская газета «Морнинг пост» вынуждена была признать, что «демидовское железо сыграло важнейшую роль в истории английской промышленности».

Во второй половине XVIII века крутой подъем литейного производства сменился спадом. Помимо экономических причин этому способствовала и политика русских царей в послепетровскую эпоху. Петр I понимал, что для подъема промышленности нужны грамотные специалисты. Он содействовал своему посланцу на Урале и в Сибири - выдающемуся горнозаводскому деятелю Василию Никитичу Татищеву в организации горнозаводских школ. Екатерина II, наоборот, боялась просвещения масс и в письме к философу Вольтеру доказывала, что «Черни не должно давать образования». Петр I выдвигал, всячески поощрял и награждал простых русских людей, которые отличались высоким мастерством. Анна Ивановна, Елизавета Петровна и Екатерина II, наоборот, предпочитали наводнять Россию иностранцами, знания и уменье которых часто не шли ни в какое сравнение с высоким мастерством русских умельцев. Иностранное засилье в России особенно широко проявилось в XIX веке. Попытки организации казенных железоделательных заводов на юге России в Луганске (1705 г.), Керчи (1845 г.) и Лисичанске (1870 г.) не привели к успеху. В 1869 году предприимчивый англичанин Джон Юз, в прошлом кузнец, ставший владельцем завода, предложил русскому правительству дать ему право построить завод и использовать Криворожскую руду и донецкий уголь. За это он обязался уплачивать царской казне за каждый выплавленный пуд чугуна по 1 копейке. Юз демонтировал в Англии свой устаревший завод, все обору­дование доставил в Мариупольский порт (ныне Ждановский) на берегу Азовского моря, оттуда в село, получившее название «Юзовка» (теперь на этом месте вырос огромный промышленный город Донецк). С этого началось развитие второго металлургического района России - южной металлургии. Вслед за Юзовским заводом стали возникать другие южные заводы. Заводы, где выплавлялись чугун и сталь, производились прокат и литье, были очень мало механизированы. Дешевые рабочие руки, возможность безудержной эксплуатации работающих - вот что привлекало иностранцев на Юге России наряду с дешевыми рудами а углем. Все административные, инженерные и даже конторские должности на этих заводах занимали только иностранцы. Русскому и украинцу предоставлялась лишь одна возможность - идти в чернорабочие. Поразительно, но факт: русские инженеры не могли получить работы на заводах своей родины. Иван Павлович Бардин, например, ставший впоследствии выдающимся металлургом, вице-президентом Академии Наук СССР, окончив Киевский политехнический институт, не смог получить работу ни на одном из южных заводов России. Ему пришлось уехать в Америку. Там он работал подручным кузнеца, шлаковщиком и разливщиком.