Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Да, - кивнул Григорий. - Видел его там, когда ходил за бутылкой вина. 4 page





- Доброе утро, - просипел Григорий и попытался откашляться. Ему показалось, что его голос со стороны непременно должен был показаться слабым и безжизненным. – Это где…

- Уж день близится к четырем часам, так что не доброе утро, а добрый день, - улыбнулась врач. – Проснулся?

- Ага, - кивнул Мезенцев.

Она заметила его кивок и буквально выстрелила глазами:

- Не качай головой. У тебя легкое сотрясение мозга, поэтому любые резкие движения попрошу на время исключить. И…, - она по очереди посмотрела сначала на оба монитора, потом на ящики, висевшие над головой псионика, - не советую пока эксплуатировать свой мозг так, как обычно ты это делаешь. Ты меня понимаешь, о чем идет речь?

Григорий хотел было кивнуть, но помня предупреждение доктора, просто сказал:

- Да. А вы… в курсе, значит?

Женщина довольно мило улыбнулась.

- Естественно, я в курсе. Ты ведь находишься отнюдь не в районной больнице. В данном заведении проходят лечение и реабилитацию сотрудники госбезопасности.

- «Альфа», «Вымпел»? – мигом поинтересовался Мезенцев.

- Не только, но да…, ты прав. – Она встала со своего места, подошла к одному из шкафов, висящих над пациентом, нажала на нем какие-то кнопки. – Я знаю, кто ты, и что собой представляешь, так что пусть это тебя не смущает. Кстати, зовут меня Тамара Геннадьевна. Я кандидат медицинских наук, между прочим, и мне жизненно необходимо поставить тебя на ноги в максимально короткие сроки.

- Жизненно?

- Да, именно так. Кое-кому, кто за тебя поручился, я многим обязана. Я не люблю оставаться в долгах, так что, молодой человек, ты должен приложить все усилия, чтобы восстановиться как можно скорее.

Григорий тут же подумал об этом тайном поручителе. Кто бы это мог быть? Кондратьев, Костицын, кто-то еще? Может быть, генерал Суворов?

- А вы меня изучать не станете? – спросил Мезенцев, оглядывая свое тело. Особенно его заинтересовала грудная клетка, перемотанная бинтами. Ребра?

Доктор тихо засмеялась.

- Нет, не стану. В мою задачу это не входит, хотя, признаться честно, ты интересный экземпляр для исследований.

- Поставите меня на ноги, и я даю слово, что ваша докторская будет не за горами, - тут же выпалил псионик.

Тамара Геннадьевна засмеялась уже громко.

- Хорошо, договорились.

Видя, что настроение женщины располагает к беседе, Григорий тут же перевел тему и поинтересовался, каково его общее состояние.

- Да у тебя тут полный набор, - сказала она, снова садясь в кресло и изящно закидывая одну ногу на другую. - Легкое сотрясение мозга, сломанный нос, трещина лицевой кости, сломано четыре ребра, два пальца на правой руке, сильный ушиб мышечных тканей обеих ног, ну и кое-что по мелочи.

- А внутренние органы?

- Отделались легким испугом, - ответила она. - Все жизненно важное не пострадало, остальное поддается восстановлению. Современная спортивная медицина творит чудеса.

- Спортивная?

Брови доктора слегка поднялись.

- А что здесь удивительного? Спорт высших достижений сопряжен с обилием травм. Как ты понимаешь, профессиональный спорт - это большие, а подчас просто огромные деньги. Если травмированный спортсмен надолго выйдет из строя, то кто-то от этого потеряет, и необязательно сам спортсмен, хотя и он тоже. Вот почему спортивная медицина может считаться самой передовой. Естественно, мы пользуемся достижениями и военной медицины тоже. Короче, - вздохнула она, - это уже не твоя забота. Ты - профессионал в своей области, так доверься профессионалу, который поднимал на ноги таких как ты пачками. Полежишь недельки три и сможешь вновь выполнять свои обязанности.

От названного срока у Григория потемнело в глазах. Три недели представлялись ему чем-то нереальным, сверхъестественным.

- А раньше нельзя?

Тамара Геннадьевна пожала плечами.

- Все будет зависеть исключительно от тебя, но думаю, что нет.

Вести, прямо скажем, огорчали. Нет, он был вовсе не против полежать, отдохнуть, как следует восстановиться, тем более в таком дивном месте, где воздух, очищенный, судя по запахам, еловым лесом, приятно пьянил голову, но столь длительная реабилитация автоматически означала неучастие Мезенцева в делах Кондратьева. Парень оставался в не игры, и что мешало тем, кто организовал на него западню, прийти и добить псионика?

- А что с моими зубами? - спросил Мезенцев, ощупывая языком десна.

- Уже все в полном порядке, - заверила его доктор. - С пяток ты не досчитался, но мы все исправили. Первоклассные импланты. Улыбка твоя будет сиять, словно у модели с обложки глянца.

- Главное, чтобы были надежные и жевалось ими хорошо.

- Не волнуйся. Ты с ними не испытаешь никаких проблем.

У Григорий не было оснований не доверять Тамаре Геннадьевне, и он немного успокоился, однако лежать с закрытым ртом было выше его сил.

- А где мой товарищ? - спросил он, впрочем, не особо надеясь на то, что женщина ему ответит.

- Какой именно? - поинтересовалась та, чем несказанно удивила парня.

Григорий удивленно заморгал, но фамилия Кондратьева сама собой слетела с его языка.

- Где-то прохлаждается, - махнула рукой доктор. - Он обещал заглянуть к вечеру, а покамест у них дела.

Интересный новости. Кого же именно имела ввиду Тамара Геннадьевна, произнося это слово «них»? Костицина и его людей или же того лысого парня?

- Я один здесь лежу или есть еще кто-то?

- Уже один, - незамедлительно ответила дама в белом больничном халате.

- Уже? - не понял Мезенцев.

- Да. Ты проспал двое суток. С тобой к нам поступил еще один пациент...

- Лысый, худощавый? - тут же вставил свое слово Григорий.

- Да, именно он, - кивнула доктор.

- Что с ним?

В голосе парня слышалась необычайная решительность, словно он уже сейчас был готов вскочить со своей постели и отправиться хоть на край света.

- Наша помощь ему оказалась без надобности, - уклончиво ответила Тамара Геннадьевна. - Он был, фактически, сильно утомлен, и единственное, в чем он по-настоящему нуждался, это здоровый, крепкий сон. Мы предоставили ему возможность отоспаться, напоили, накормили, и... Кондратьев забрал его с собой.

Значит, лысый теперь входил в их команду. Интересно, что же произошло между Кондратьевым и этим таинственным человеком там, в лесу? Михаил должен был иметь по-настоящему веские причины, чтобы отказаться от ликвидации цели. Он сознательно пошел на нарушение приказа! Неслыханная дерзость. Впрочем, Мезенцев ни в коем случае не собирался корить суперсолдата, которому ни единожды доверял собственную жизнь. Кондратьев не был предателем. В этом Григорий был уверен на тысячу процентов.

- Пожалуй... я еще подремлю, пока ко мне никто не пришел, - заявил Григорий, ворочаясь на кушетке.

- Правильный выбор, - сказала доктор. - Сон способствует восстановлению. Если что будет нужно, просто зови - в помещение вмонтированы микрофоны, я услышу.

Григорий улыбнулся, подмечая важные сведения. Помимо микрофонов тут наверняка и камеры имеются. За ним наблюдают, и об этом стоит помнить. Мало ли что.

 

***

 

Он проспал до самого вечера и проснулся ровно за пол часа до визита гостей. Сначала в коридоре раздался знакомый уже цокот каблучков (Тамара Геннадьевна ходила в туфлях на шпильке, высота которой на глаз приближалась к пятнадцати сантиметрам), затем отворилась дверь, и в больничную палату вошли трое: женщина-врач, сосредоточенно деловая, Кондратьев, чье лицо не выражало никаких эмоций, и лысый парень, на вид ровесник Михаила.

Миша бегло оглядел помещение, и так как в палате отсутствовало место для посетителей, прислонился к стене, аккурат напротив Мезенцева. Лысый скромненько встал в углу, рядом с выходом, а доктор предпочла занять свое кресло.

- Как он?- спросил Кондратьев, обращаясь к врачу. При этом он пристально вглядывался в глаза Григория, словно старался в них рассмотреть нечто такое, что до сего момента в них попросту отсутствовало.

- Пока рано делать какие-то конкретные выводы, - заявила Тамара Геннадьевна, - но он определенно идет на поправку. Я даю ему три недели, пятнадцать дней в лучшем случае, и не мне вам напоминать, что такое сломанные ребра. Полностью здоров он будет месяца через четыре, не раньше.

Михаил медленно кивнул, соглашаясь со словами специалиста.

- Большой срок, - проворчал он.

- Справимся, - холодно заявил лысый.

Григорий впервые услышал голос этого человека и подивился, сколько ледяного спокойствия царило в нем. Незнакомец, похоже, прекрасно ощущал себя и все контролировал. Чем-то он очень сильно походил на Кондратьева. Мезенцеву даже почудилось, что эти двое были раньше знакомы.

- Вы о чем сейчас?- спросил Григорий, поглядывая то на суперсолдата, то на лысого.

Прежде чем ответить, голос подала доктор:

- Пожалуй, я удалюсь, а вы тут переговорите, но не долго. Миша, помни, что Григорий еще не здоров. Не стоит утомлять его сверх того, что нужно для дела.

Михаил заверил женщину, что будет аккуратен, как при разминировании ВУ, дождался, пока Тамара Геннадьевна покинет палату, и бесцеремонно сел на ее кресло.

- Нас предали, - безапелляционно заявил он, глядя куда-то в потолок.

- Кто?- выдохнул Григорий.

Михаил пожал плечами, не спеша с ответом, словно сомневаясь, стоит ли доверять не совсем здоровому псионику столь важную информацию.

- Суворов, - сказал он наконец.

- Петр Григорьевич? - не поверил услышанному Мезенцев.

- Да, именно он. - Он посмотрел на лысого парня, стоявшего в углу совершенно неподвижно, словно статуя: - Когда я встретил Удава, нас и накрыли, всех разом. Если б не Макс, мы бы сейчас с тобой существовали в форме пепла.

- Удава? - спросил Мезенцев, переводя взгляд с Кондратьева на лысого незнакомца.

- Да. Кажется, я тебе ни единожды о нем рассказывал.

И только сейчас до Григория дошло, что перед ним стоял тот самый Удав, один из пары бойцов, знакомых Михаила, кто практически завершил программу подготовки суперсолдат, но вместе с Вампиром, ныне покойным, был из нее вышвырнут.

- Макс?

Лицо Григория тронула едва заметная, неловкая улыбка.

- Максим, - учтиво поклонился лысый. - Фамилия, кажется, Долматов, я уже и не помню. Удав - моя второе имя. Мне с ним привычней.

Вопрос о том, что же побудило Кондратьева нарушить прямой приказ о ликвидации цели, отпал сам собой. В отличие от Вампира, который состоял на службе у генерала Реутова, Удав не желал смерти тем, к кому, вполне возможно, питал определенные чувства. Но что же произошло с Максимом после того, как он покинул программу подготовки суперсолдат? Как он приобрел способности к психокинезу?

- Ты нас... спас?- выдавил из себя Григорий.

- Вроде того, - скромно ответил Удав.

- Но разве такое возможно?

- Видимо, - пожал он плечами. - Все это получилось, словно само собой...

Это не укладывалось в голове, но способности к психокинезу у Долматова были просто колоссальны! Подумать только, они позволили ему и еще двоим людям уцелеть в пекле..., кстати, чем же по ним таким долбанули?

- Скорее всего, работал дивизион «Смерчей», хотя я могу и ошибаться, - ответил Кондратьев после того, как Мезенцев решился об этом спросить.

- И Максу по силам было закрыть нас... щитом?

- Я не ведаю пределов своих возможностей, - ответил лысый. - Заводских испытаний, - он мрачно усмехнулся, - я не проходил. Слабый энергетический щит и весьма сильный кинетический барьер, как выяснилось, я могу поставить. Об остальном - не догадываюсь.

Григорий невольно присвистнул. Теперь в их отряде появился самый настоящий живой танк. Но что же задумали эти парни? Почему Кондратьев упорно обвиняет генерала Суворова? Ведь он начал его подозревать еще там, в лесу, аккурат после обстрела. Теперь Мезенцев хорошо помнил тот момент, но, кажется, тогда Михаил еще ни в чем не был уверен.

- Я не знаю, с чего ты взял, что Петр Григорьевич нас предал, - начал было Мезенцев, но видя, что Кондратьев медленно поднимает вверх указательный палец, замолк, предоставив слово другу.

Михаил не стал затягивать с объяснениями.

- У меня нет на руках вещественных доказательств его измены, - меланхолично сказал суперсолдат, - пока что нет. Однако, той информации, которой располагает Удав, вполне достаточно, чтобы сделать определенные выводы. Макса держали в военной лаборатории. - Его лицо вдруг исказила зловещая ухмылка. - «Хрустальные небеса». Любят наши недруги поэтические названия. Эта лаборатория относительно новая, не то что комплекс «Изумрудный город». Макса держали там полтора года, и все это время на нем проводили эксперименты. О составе экспериментов известно мало, да и о целях можно судить лишь по косвенным данным. Наиболее вероятно, что из Макса хотели сделать страшное, но управляемое биологическое оружие. Второе им удалось в полной мере, первое - провалили с треском.

- А причем тут Суворов? - не унимался Мезенцев.

Кондратьев, казалось, не обратил на псионика никакого внимания. Продолжил вещать в том же тоне, столь же спокойно, буднично.

- Когда эксперимент вышел из-под контроля, и Удав принялся громить «Хрустальные небеса» со всем персоналом, находившимся на тот момент под землей, наш старый знакомый Реутов принял меры по изоляции опасного объекта и блокированию сопредельных территорий. Он опоздал. Лаборатория была разрушена, люди внутри - жестоко умерщвлены, а объект благополучно выбрался наружу и готов был бесследно исчезнуть. Реутов, действуя по приказу сверху, попытался сцапать Макса, но ему это не удалось, и тогда те, по чьей воле произошло все это безобразие, решили привлечь к поимке Удава генерала Суворова, точнее его «лучших оперативников». Как ты должно быть помнишь, операцию по поиску Макса мы разрабатывали вдвоем с тобой, активно консультируясь с генералом. Он был в курсе всех наших маневров, всех планов и ходов, в отличие от Реутова, кстати, который наверняка имеет представление, кто мы такие, но лично с нами не знаком. Да один тот факт, что Удавом поначалу занимался Реутов, а потом к нему подключили нас, ставит Суворова в один ряд с предателями. Конечно, артдивизион, который по нам отработал, находился в подчинении Реутова, но Петр Григорьевич наверняка знал, чем могли обернуться наши с тобой поиски, и ни черта нас не предупредил. Даже не намекнул.

- Может быть ему просто не дали этого сделать, - предположил Мезенцев.

Доводы Кондратьева выглядели довольно сыро. Да, тот факт, что некто приказал сначала Реутову, а потом и Суворову заниматься сбежавшим кинетиком, требовал тщательнейшего изучения, но это вовсе не означало, что Петр Григорьевич должен был быть немедленно причислен к когорте предателей. Может быть, Григорий просто не все понимал?

- Наедине с нами у него была уйма времени, чтобы предупредить нас, - гнул свою линию Михаил. - Предположим, за ним следили даже у него на даче. Что мешало прожженному жизнью старому волку высказать свои подозрения в иносказательной форме? Зашифровать их в обычных его речах? Это ж элементарно. Если захотеть, как ты знаешь, можно и на Луну полететь. И потом, те фотографии, которые он нам показывал. Как думаешь, кто их ему передал? Уверен, что Реутов, причем подозреваю, что лично. И... тебя не настораживал тот факт, что генерал-полковник Суворов, достаточно влиятельный и очень информированный человек, за два года ничего не накопал на генерала Реутова, хотя мы его об этом тысячу раз просили? Не кажется ли тебе странным, Гриша, что он нас день и ночь кормил завтраками, используя в своих интересах, и так ничего и не сделал?

- Ну, наши с тобой совместные задания никогда не были сомнительными, - возразил ему Григорий.

Михаил недовольно скривился.

- Откуда ты знаешь? Ты что, читал Суворова? Ты когда-нибудь заглядывал ему в голову?

Мезенцев отрицательно мотнул головой.

- Вот, а говоришь, что знаешь о наших с тобой операциях все. Они могли казаться правильными и справедливыми лишь внешне. Мы ж не знаем, какую игру вел Суворов. Мы были всего лишь инструментами в его руках. За счет наших достижений он, вполне может быть, пробивался наверх, обзаводился новыми связями, рос в глазах начальства. Кто-то же ведь отдавал ему приказы, и до сих пор отдает. Если есть могущественное начальство и амбициозный подчиненный, то последний всегда найдет, как бы подлизать первому зад. Вот почему я доверяю лишь тем, кто «ходит в поле» и участвует в боевых операциях, кто подставляет собственный зад под пули. Я всегда перестраховывался, и на этот раз оказался прав.

- Ты о Костицине? - уточнил Григорий.

- О нем.

Мезенцев не хотел признавать, но, похоже, для него личность Петра Григорьевича начала постепенно темнеть. Парень отказывался верить в предательство генерала, но тот факт, что фигура Суворова была включена в какую-то малопонятную и оттого еще более опасную игру, заставлял псионика о многом задуматься.

- И что вы собираетесь делать? - спросил он, надеясь, что у Михаила Кондратьева, как всегда отыщется план на все случаи жизни.

Суперсолдат и Удав переглянулись.

- Нам нужна информация, - воинственно заявил Михаил, - и мы планируем ее добыть.

- Где и как? - поинтересовался Григорий.

Ему отчего-то сделалось зябко и неуютно. Один Кондратьев способен был наворотить бед почище полка спецназа ВДВ. Страшно подумать, на что он был способен в паре с Удавом.

- Нам нужно прищемить хвост Реутову, - начал объяснять мысль Михаил, - но мы не знаем, как на него выйти. Макс подозревает, что Суворов контактирует с ним, а если не с ним, то с их общим начальством уж точно. Вот этих людей и стоит пощупать за брюшко.

Мезенцев закатил глаза.

- И выйти на них вы планируете через Петра Григорьевича?

- Да. Мы проникнем к нему во дворец и добудем информацию, которая нам так нужна.

- Для этого вам следует его допросить.

- Допросим, - осклабился Михаил, - не переживай. Конечно, у нас с Максом это выйдет не столь изящно, как могло бы получиться у тебя, но... не без доли кровавого эстетства, прошу заметить.

- А если вы запытаете человека до смерти, а он окажется ни в чем не виновным? - не унимался Григорий.

- Ты веришь, что, сидя на такой должности, можно оставаться белым и пушистым всю жизнь?- усмехнулся Михаил. - Не переживай, ничего с ним не случится. Он умный человек, и должен понимать, что с ним будет, если он откажется сотрудничать.

«Умный и хитрый, - подумалось вдруг Григорию. - Такой наверняка заранее позаботился об отступлении».

- Допустим вы добудете нужную информацию, - предположил Мезенцев, - и что потом?

- Я же уже сказал, - недоумевая, ответил Кондратьев, - мы примемся за тех, кто отдавал Суворову и Реутову приказы. Сначала расквитаемся с Реутовым, потом с его хозяевами.

- Я не это имел ввиду, - скривился Григорий. - Я хотел спросить, просчитал ли ты последствия того, что за этим последует?

Кондратьев насторожился. Он привык к тому, что псионик, порой, подбрасывал ему на размышления свежие и нетривиальные идеи.

- Что ты имеешь ввиду?

- А вот то! Представь себе, какими полномочиями владеет Петр Григорьевич. Представил?

Кондратьеву медленно кивнул.

- Вот. Реутов - тоже фигура знатная и наверняка наделена властью в не меньшей, а то и в большей степени, нежели Суворов. А теперь вообрази себе уровень возможностей тех, кто им приказывает. Это же самое... гхм... подножье трона, если не Сам! Вы вдвоем хотите развязать гражданскую войну? Представляете, что будет, если вы заявитесь к кому-то из этих самых хозяев в кабинет и порвете его в клочья? Это общемировая шумиха. Ваши действия подорвут механизм управления целым государством, ядерным государством, прошу заметить. Пусть механизм этот ржавый, работает со скрипом, но он, худо бедно, работает. Не ты ли когда-то начинал с того, что предотвращал покушение на судьбу государства? И теперь ты собираешься его разрушить?

Григорий во все глаза наблюдал за реакцией присутствующих в палате людей. Долматов выглядел задумчивым; глаза Михаила бегали из стороны в сторону. Слова Мезенцева зацепили его, заставили задуматься, вот только вряд ли они могли сбить суперсолдата с намеченного им пути.

- Мы будем действовать аккуратно, - сказал он после долгой напряженной паузы. - Нам нужна информация, и мы приложим все усилия, чтобы ее добыть, а затем... станем действовать по ситуации. К тому же, я надеюсь, к этому времени ты полностью восстановишься и подключишься к работе.

Как ни странно, но факт, что на Григория в дальнейшем рассчитывали, придал парню сил и уверенности в завтрашнем дне. План Кондратьева как будто бы сразу стал чуть более реалистичным и не таким опасным. В нем словно бы поубавилось авантюры.

- Хорошо, положим, вы сейчас справитесь и добудете нужную нам информацию. А что мне все это время делать?

Михаил удивленными глазами воззрился на псионика.

- Как что? Восстанавливаться конечно. Слушать докторов, осбенно Тамару Геннадьевну, она тебе дурного не посоветует. Чем быстрее ты...

- А если за мной придут? - перебил напарника Григорий.

- Кто?

- Как это кто? - возмущенно воскликнул Мезенцев.

И тут же об этом пожалел. Поврежденные ребра отозвались болью, которая нанесла коварный удар по ничего не подозревающему сознанию. Одна из коробок, висящих над пациентом, тревожно запиликала.

Спустя несколько секунд раздался цокот каблучков и в палату влетела Тамара Геннадьевна.

- Так, Кондратьев, - сказала она, сурово глядя на Михаила, - выметайся отсюда. Не хватало мне еще, чтобы ты человека угробил.

Кондратьев хотел было что-то возразить в ответ, но доктор не позволила ему этого сделать:

- Я сказала, брысь отсюда! - она стукнула суперсолдата кулачком по плечу, и Михаил, о Боже, понурив голову направился к выходу. - Не знаю, что вы там опять затеваете, и даже знать не хочу, но этого парня пока рано привлекать к работе. Ты его получишь, когда я дам на это разрешение, усек?

Михаил пробормотал что-то нечленораздельное, украдкой взглянул на обалдевшего псионика и вышел вон.

- Не серчайте на него, - проговорил Мезенцев, стараясь унять внезапную вспышку боли. - Он не со зла. Я сам...

- Ничего бы не случилось, если б он не зашел, - сердито ответила женщина. - Помолчи немного, мне нужно последить за твоим состоянием.

Минут пятнадцать Мезенцев лежал молча, и абсолютно неподвижно. Он беспрекословно выполнял редкие команды доктора и не без удовольствия замечал, как сама собой уходит боль.

- Старайся не вертеться, - резюмировала Тамара Геннадьевна. - Резких движений тоже не совершай.

- Договорились, - произнес парень и вдруг спросил: - Вы так приятельски общаетесь с Михаил, словно знаете его всю жизнь.

Женщина некоторое время молчала, тыча пальцами в клавиатуру. Потом ее лицо подернула еле заметная загадочная улыбка. Она встала из-за рабочего места и, направившись к входной двери, обронила загадочную фразу.

- Более чем, - сказал она. - Более чем.

 

 

Глава 9.

Опасный свидетель.

 

Было тепло, и о следах прошедшего вечером дождя уже ничего не напоминало. Два часа назад небо окончательно избавилось от облачных оков, взошла луна; иссиня-черный полог небес вспыхнул мириадом крохотных огоньков, которых хотелось заграбастать все и сразу. В такие мгновения вспоминались слова песни группы Кипелов:

 

...Ночь в июле полна соблазна,

И мятежна ночная даль...

 

Правда, Михаилу Кондратьеву в эти погожие часы было не до романтики. И не до песен. Вместе с Удавом они лежали на обочине дороги, с которой открывался неплохой вид на усадьбу генерала Суворова. Старая, обшарпанная двухпутка, чей асфальт, похоже, латали чуть ли не ежегодно, рассекала гигантское поле на две примерно равные части, и возвышалась над колосящейся рожью метра на два с лишним. Оба бойца были накрыты старой, пыльной мешковиной, которая делала диверсантов практически незаметными на фоне обочины дороги да еще в ночное время. Тут и в дневные часы автомобили проезжали не чаще чем один раз в пять-десять минут, а уж в два часа после полуночи можно было не опасаться автотранспорта. Зато стоило остерегаться всевозможных охранных систем, коими практически под завязку была напичкана дача генерала. Тепловизионные системы слежения, детекторы массы и емкости, хитроумная сигнализация, многочисленная, хорошо обученная и вооруженная охрана, казалось, не оставляли диверсантам ни единого шанса на успех.

Вот только это были не обычные диверсанты. Оба лазутчика были облачены в костюмы с теплоизолирующим слоем, поэтому могли не опасаться обнаружения издали. Кроме того, Долматов обладал сокрушительным потенциалом владения психокинезом и, в принципе, без особого труда мог в одиночку взять дачу Суворова штурмом. Хотя, оба спецназовца не желали лишних смертей, прекрасно понимая, что охрана генерала - люди случайные, которые не имели никакого отношения к его темным делишкам.

- Как будто бы тихо, - подытожил Максим, передавая бинокль ночного видения своему приятелю. - Охрана рассредоточена по периметру, но никакого усиления я не заметил.

Оба лежали на обочине дороги уже полтора часа, и все это время пытались просчитать оптимальный вариант проникновения на объект.

- Подняться бы повыше, - сказал Михаил, рассматривая вышку связи, трехметровый забор и кромку леса.

- Об этом можно только мечтать. Суворов знал, где стоит ставить свою дачу. Многое учел.

Кондратьев зло оскалился.

- Все да не все. Предположить, что мы с тобой вломимся к нему на хату, он вряд ли смог.

Макс незаметно пожал плечами.

- Не знаю. Я его мысли не читал.

- А умеешь?

- Немного. Мезенцев - профи в этом деле, у меня другая специализация.

Кондратьев оторвался от бинокля, в очередной раз взглянул на ночное небо.

- Спецназ будущего, - проговорил он медленно. - Нам только лекаря в команду не хватает. Разведчик есть, огневая подгруппа имеется, снайперов нет, но ты, если что, за них сработаешь, а вот лекаря нет. Обидно.

- Если как следует поискать, можно, я думаю, найти.

Михаил скорчил удивленное лицо. Впрочем, его гримаса оказалась никем не замеченной.

- Ты сейчас серьезно сказал?

- Конечно, - ответил Макс. – Я думаю, наше трио – не уникально. Есть и другие, вот почему…

Он замолчал, оборвав себя на половине фразы.

Сие не укрылось от внимательных ушей Кондратьева.

- Вот почему… что? – спросил он.

Удав глубоко вздохнул, поворочал ногами, напряг мышцы бедер и живота, которые уже порядком затекли.

- Ничего… Просто мысли вслух.

Михаила такой ответ не устроил, и он попытался добиться от Макса ясности.

Однако тот наотрез отказался озвучивать свои идеи.

- Схватим засранца, тогда будет видно, - сухо сказал он. – Нечего попусту языком чесать.

Кондратьев взял с него слово, что Удав расскажет ему все при первой же возможности. Макс без промедления согласился, и двое бойцов вновь сосредоточились на наблюдении за объектом.

- Однако, думается мне, хватит нам штаны пролеживать, - сказал Михаил. – Полежали, пора и честь знать.

- И то верно. Как пойдем?

Михаил еще раз оглядел дачу генерала.

- А вон там, где лесок ближе всего примыкает к забору.

- Там наверняка камеры и сигналка.

- Камеры, сигналка, полный набор детекторов тут везде. В лоб эту крепость не взять, точнее, если действовать традиционно, то не взять, а если схитрить, то есть хорошие шансы оставить охрану в дураках.

- Слушаю, - с готовностью сказал кинетик.

Михаил вновь прильнул к биноклю, еще раз осмотрел лесную опушку.

- Ты свое искусство на неодушевленные предметы перенести сможешь?

- Не знаю, - признался Макс, - надо попробовать. Вообще, когда я бежал из «Хрустальных небес», мне пришлось ломать двери…, даже стены пару раз колол. А что ты предлагаешь?

Кондратьев зло усмехнулся.

- Предлагаю накрыть их хитрую электронику.

- Отсюда не получится, - тут же ответил Удав. - Надо подобраться поближе.

- Надо, так подберемся, о чем речь.

Макс медленно кивнул.

- Ты ведь был в его усадьбе, - сказал он. - Неужели, не сподобился разведать, что у них там, да как?

Михаил только скорчил недовольную физиономию.

- Не поверишь, но я ни разу даже не помышлял о том, чтобы разобраться в охранных системах генеральской дачи. Не думал, что так все обернется. Многое, что предусмотрел, кое-как вовремя подстраховался, но...

- Но что-то же ты должен был заметить?

- Угу, - согласился с напарником Кондратьев. - Что-то я и заметил, и на основе этого я сейчас предлагаю свой план. Все детекторы, сигналка, любая охранная система куда-то постоянно сбрасывают информацию о своем статусе. В нашем случае это комната, подозреваю, что не очень большая, заполненная всякими блоками с автоматикой. Контроллеры там всякие, небольшой сервер и все в таком духе. Это твоя цель номер один. Далее - это пульт охраны. Это еще одна комната, в которой сидят несколько представителей дежурной смены.

- Сколько?- тут же поинтересовался Удав.

Кондратьев пожал плечами.

- Точно не знаю, подозреваю от двух до пяти. Они осуществляют визуальный контроль за территорией усадьбы и, в случае чего, жмут тревожную кнопку. Далее в дело вступает группа быстрого реагирования, а так же остальная часть дежурной смены, которая разбита на патрули. ГБР - человек двести, не меньше - располагается на заднем дворе, в казарме армейского типа. Пятьдесят человек - тревожная смена, никогда не спит, всегда находится при оружии, и готова помочь дежурной смене отразить нападение на дачу генерала.

Date: 2016-07-22; view: 200; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.009 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию