Стиль жизни как социальный феномен

Исследования места человека в социальном пространстве позволяют судить об образе, способах и стиле его жизни в условиях современного общества.[1]

Тематика стиля жизни – одна из популярных и актуальных в современных социальных науках. За последние десятилетия стилю жизни как научной категории и предмету исследования посвятили свои публикации многие западные и отечественные социологи.[2]

Стиль жизни – это средства и приемы, которые использует человек для актуализации насущных потребностей и достижения значимых целей в зависимости от своих способностей, возможностей, а также условий окружающей среды. Это и реальное поведение, уровень и качество жизни отдельных людей, проявляющиеся в различных сферах жизнедеятельности через реализацию субъективных ожиданий и устремлений. Таким образом, стиль, способы и образ жизни есть единое целое, характеризующее общественное бытие. Формирование того или иного образа жизни может быть результатом постепенного распространения некоего индивидуального или группового стиля поведения и общения, результатом социально преобразующей, творческой деятельности людей.

«Жизненный стиль», или «стиль жизни», – исторически изменчивая и социально обусловленная категория, которая прошла путь трансформации от единого стиля жизни традиционных обществ, характеристикой которых являлась целостность жизнедеятельности людей, к множеству стилей современного общества.[3]

Стиль жизни как совокупность устойчиво воспроизводимых образцов, социальных и культурных практик, которые обладают типичностью для определенных социальных общностей и принудительно воздействуют на эти общности и включенные в них личности как рамки повседневной жизни.[4]

Стиль жизни так же может рассматриваться как синоним свободного выбора личностью своего повседневного поведения. Выбор своего поведения в большей степени есть выбор своего стиля жизни, который выступает в повседневности как совокупность устойчиво воспроизводимых образцов поведения. Но одновременно это и характеристика многих других элементов повседневной жизни.[5]

В 1970-е годы в работе «Шок будущего» Э. Тоффлер связывает множественность стилей жизни с фрагментацией общества, влекущей за собою стремительную смену ценностей и мозаичность элементов самого жизненного стиля. Стиль рассматривается ровно как метод самоидентификации личности с той или иной субкультурой, следовательно, диверсифицированность субкультур порождает стилевую множественность. В традиционном обществе стиль жизни определялся происхождением и показывал классовую принадлежность. В постиндустриальном обществе человек «творит», выстраивая собственный стиль жизни аналогично мозаике. Конкретно идентификация с той или иной группой, субкультурой дает возможность человеку совершить выбор стиля жизни, который в последующем станет «организующим принципом жизни человека» в контексте все возрастающей сложности и неопределенности современности. В наиболее общем представлении аспект стиля жизни становится важной составляющей теорий индивидуализированного общества, исходящих из идеи о том, что в современных и развитых странах поведение людей в большей мере обуславливается их склонностями, а не фактором социального неравенства. Наибольшую значимость имеет влияние на личность потребительских стандартов, отношения к религии, политике, здоровью, а также его ценностных ориентаций. Концептуализация стилей жизни дает возможность не ограничиваться только лишь макросоциальными факторами и наиболее основательно объединить действия и мышление людей с многообразными аспектами индивидуализированного общества.[6]

Наиболее непростым считается понимание внутренних характеристик стиля жизни и в первую очередь организующей его картины мира (культурной картины мира). Воздействие на стиль жизни моды, рекламы, СМИ и иных сильных средств потребительских ориентаций может быть в той мере, в какой это дозволяется картиной мира, в большей степени образной, дологической форме отражающей ценностно-нормативную систему, изученную личностью в процессе социализации. Понятие «стиль жизни» в отечественной и научной литературе длительный период выступало как своего рода дополнение к базовой категории образ жизни. Образ жизни как понятие в марксизме занимает особое место, так как непосредственно через его характеристики осуществляется деления людей на социальные классы. В Марксовой теории классов это обстоятельство специально и многократно выделено.

В постсоветское время, когда некоторые обществоведы отошли от марксизма как методологии социального исследования. Категория «образ жизни» практически пропала из поля зрения российской социологии. Поэтому ушла в прошлое и исследовательская практика извлекать стили жизни из образа жизни как базовой характеристики. Трактовки стиля жизни в большой степени соотносят с особенностями социального субъекта.[7]

Со временем феномен стиля жизни прекратил расцениваться лишь как способ самовыражения и самопрезентации, отражающийся во внешнем виде человека. В обществе повседневности жизненный стиль отныне представляется ровно как показатель индивидуальности личности.

Стиль жизни распознается согласно ряду внешних признаков из числа которых наиболее существенны: внешний вид (одежда, прическа, макияж и т.д), дизайн и функциональность жилища, вещей, язык повседневного общения, знаки и символы как средство коммуникации, особенности труда, быта досуга (социальные и культурные практики организации повседневности), круг интересов, отличие «своих» от «чужих» в разных сферах жизнедеятельности. Данные внешние метки стилей жизни могут рассматриваться как ключевые для операционализации понятия «стиль жизни» в эмпирических исследованиях.[8]

Постичь формирование современных стилей жизни нереально вне влияния процессов глобализации, которая стремительно принимает участие в повседневности. Современный человек всегда пребывает в условиях глобального знания, глобальных достижений и глобальных имиджей. Глобализация порождает новейший вид социальной дифференциации – между теми, кто знаком с технологическими новшествами, и теми, кто не знаком. Однако и те, кто не имеет прямого доступа к мультикультурному «банку информации», в той или иной степени оказываются вовлеченными в новое пространство. Но глобализация совсем не обязательно приводит к стандартизации и массовизации культуры, глобальные смыслы потребления могут использоваться для утверждения своей силы и власти в локальном контексте. Индивидуализация как основная характеристика жизненных стратегий не идентична индивидуализму, который интерпретируется как эгоизм и полная концентрация на собственном «Я». Понятие индивидуализации обозначает большую ориентацию на свои силы, готовность к получению различного личного жизненного опыта, восприятие личных достижений как результата личных усилий.[9]

Внимание к теме стиля жизни в мировой социологии в последние десятилетия начало устойчиво расти. Стиль жизни, толкуемый как совокупность устойчиво воспроизводимых образцов поведения, стал для многих исследователей методом преодоления трудностей социально-структурного анализа в условиях быстрых социальных перемен.[10]

Обращение к стилям жизни дает возможность даже в рамках последовательной стратификации общества согласно основным характеристикам образа жизни высветить разнообразие повседневного существования людей, предать объективности их социального неравенства живые черты человеческого поведения и ориентации в разных ситуациях. Но необходимо ли из этого, что стиль жизни индивидуален или что стиль жизни той или иной социальной общности имеется результат соединения индивидуальных стилей жизни? Абсолютно возможно наблюдать такого рода механизм образования стилей жизни в отдельно только еще возникающих группах. Однако в случае если речь идет о группе, воспроизводящей свою статусно-ролевую и ценностно-нормативную структуры посредством постоянного обновления собственного состава, в таком случае утверждение, то что стиль жизни категория формируется с личных стилей, окажется неубедительным. Интерес к проблематике стиля жизни и в мировой, и в отечественной социологии свидетельствует об изменениях на концептуальном уровне в гуманитарном знании под влиянием субъективизации гуманитарных наук (в смысле наибольшего внимания к субъекту социального действия). Это и свидетельство изменений в самом обществе, где социальные контрасты, определяемые классовой борьбой, в развитых капиталистических странах заметно сглажены на тех направлениях, которые были в центре этой борьбы в XIX и ХХ веках вплоть до их перехода к фазе постиндустриального (информационного) общества.

Однако данная сглаженность на одном фронте борьбы за социальную справедливость обозначает не утерю конфликта как такового, а его переход в другие формы пространства и методы проявления и разрешения.[11]

Стиль жизни – есть совокупность устойчиво воспроизводимых образцов, социальных и культурных практик, которые обладают типичностью для определенных социальных общностей и принудительно воздействуют на них. Это и реальное поведение, уровень и качество жизни отдельных людей, проявляющиеся в различных сферах жизнедеятельности через реализацию субъективных ожиданий и устремлений. Стиль жизни может рассматриваться как синоним свободного выбора личностью своего повседневного поведения. Выбор своего поведения в большей степени есть выбор своего стиля жизни. Так же этой категории присущ перечень определенных внешних признаков, из которых наиболее существенны: внешний вид, дизайн и функциональность жилища, вещей, язык повседневного общения, знаки и символы как средство коммуникации, особенности труда, быта досуга. Данные внешние метки стилей жизни могут рассматриваться как ключевые для операционализации понятия «стиль жизни».