Глава 4. Девушка в клетке 2 page

Люпин обернулся к Гарри:

— Так зачем ты хотел меня увидеть?

— А… — Гарри мгновение поколебался, и все же решился, — это насчет домашнего задания по Защите.

Признаться, Люпин был удивлен: как правило, появление Гарри в кабинете учителя было редко связано с домашними заданиями. Вот с угрожающими жизни ситуациями — сколько угодно.

— И что же?…

— Ну, я знаю, что к сегодняшнему дню нам надо выбрать хотя бы одну тему…

— Я же понимаю, что теперь вам с Драко нужно немного времени. Думаю, недели хватит, чтобы…

— Нет-нет, мы уже все выбрали, — Гарри протянул Люпину пергамент, который тот взял не без удивления. — Мы хотим провести исследование Темных мест и отправиться в Шептон Маллет.

Люпин смотрел на Гарри со смятением и недоумением. Гарри ответил чистым и ясным взором своих зеленых глаз, снова заставив Люпина вспомнить о Лили, — когда та хулиганила или пыталась что-нибудь скрыть. А может, все дело в том, что он просто стал слишком подозрителен? Так или иначе, с учетом того состояния, в каком сейчас находился Драко, им с Гарри вряд ли бы удалось что-либо провернуть.

— Ну, что ж — хорошо.

— Я, собственно, хотел, чтобы вы знали об этом и могли заняться подготовкой Портключа, — с мальчишеской непосредственностью пояснил Гарри. — Я знаю, что на это нужно время.

— Ладно, — растерянно взглянул на Гарри Люпин.

Да что происходит с этим мальчиком? К несчастью, никто не мог сказать это наверняка.

— Я подготовлю его для вас, Гарри. Кстати, пока Драко в больнице, ему не стоит беспокоиться о домашнем задании, пусть отдыхает.

Гарри кивнул:

— Конечно, я ему передам; мы можем все это сделать прямо перед Рождеством, если Вы подготовите для нас Портключ. Мы бы занялись этим в праздники, но вы знаете эти правила — никакой магии во время праздников, свадеб…

— Да-да, — закивал Люпин. — И что насчет свадьбы?

Гарри удивленно вскинул глаза и пожал плечами:

— Честно говоря, я об этом еще не думал. Мы все были так заняты уроками, подготовкой к С.О.В. Я еще ничего не купил Сириусу и Нарциссе…

— Ну, так завтра вечером магазин в Хогсмиде будет открыт.

— Завтра? — захлопал глазами Гарри.

— Вылазка в паб, Гарри.

— А, точно, — тряхнул головой Гарри, — придумаю что-нибудь, — он взглянул на поблескивающие на его запястье золотые карманные часы. И как всегда, когда Люпин видел их, у него свело горло. Сейчас, в этом полумраке, со склоненной над знакомыми часами темной взъерошенной головой мальчик выглядел, словно Джеймс.

Джеймс, нервничая, тоже стискивал руки… Тоже гордился часами, подаренными ему любимой девушкой. Джеймс так ожидал своей первой вечеринки в пабе…

— Мне надо идти, профессор. У меня уроки.

— Конечно, — Люпин коротко взмахнул палочкой в сторону двери, и та распахнулась. Выходя, Гарри замер в дверях:

— А вы будете в пабе, профессор?

— Постой… Понимаешь, Гарри…

Гарри вопросительно взглянул на него.

— Что?

— Я вовсе не хочу, чтобы ты думал, что я на тебя сержусь. Я был резок с тобой сегодня — прости меня. Ты волновался за своего друга — и это тебя извиняет. Ты всегда ведешь себя в таких ситуациях так же, как твой отец…

Глаза Гарри вспыхнули:

— Спасибо, профессор.

— Это действительно так, — пожал плечами Люпин. — Я в последнее время частенько думаю о твоем отце. Я бы хотел, чтобы он тоже был на этой свадьбе.

— Все в порядке, — произнес Гарри, — он будет там. Со мной, — он поддернул повыше рюкзак на плече и шагнул в дверь. — Спасибо, что разрешили мне воспользоваться вашим кабинетом и поговорить с Сириусом, профессор.

Люпин только кивнул в ответ, ему не хотелось говорить: ощущение комка, стоящего в горле, так и не пропало. Он посмотрел Гарри вслед — тот завернул за угол и ушел.

Люпин вернулся в кабинет, закрыл дверь и сел за стол, неотрывно глядя в огонь. Впервые в жизни он почувствовал себя стариком.

* * *

Драко проснулся с ноющей болью — грудь сдавило так, что у него было ощущение, будто на ней кто-то сидит. С трудом подняв тяжелые веки, он увидел над собой сводчатый каменный потолок и белые занавеси по бокам: лазарет. Он медленно сел и осмотрел себя: кто-то переодел его в сине-белую полосатую пижаму и завалил одеялами. Уф. Хотелось бы знать, как он сюда попал. Кто его сюда принес, кто одел. Определенно — кто-то из тех, кто не знал, что Малфои не признают фланель.

Он прикрыл глаза и перебрал в уме последние картинки, которые ему запомнились: Рисенн закричала… он оттолкнул ее… мир опрокинулся, и серебро обратилось чернотой…

Так что же случилось? Что же ранило его? Он расстегнул пижамную куртку и пошевелил плечами — но повязка была слишком тугая, чтобы понять, в чем дело. Рана еще ныла, и даже легкое прикосновение к бинтам заставило его поморщиться. Медленно и осторожно он снова прилег и углубился в воспоминания.

Странный звук. Боль в плече. Звук, похожий … на лук и стрелу? Но кому могло понадобиться постреливать в студентов из лука? Да и зачем все это, если Непростительное заклятье куда быстрее? Он знал, зачем пользовался луком и стрелами отец: из спортивного интереса. Это воспоминание повергло его в дрожь.

Он закрыл лицо руками и на мгновение погрузился в успокоительную темноту. В голове крутилась масса вопросов, не последним из которых был, как долго он провалялся в лазарете. Кто укутал его, и что случилось с Рисенн? Он убрал руки и закрыл глаза, словно медленно выпуская мысли наружу и пробуя делать то, что он делал крайне редко: он мысленно обшаривал замок, пытаясь обнаружить присутствие — знакомое ощущение присутствия того, кто даже во сне был связан с ним неразрывной нитью телепатии и магии.

Он нашел его — это была словно крохотная вспышка света в полной темноте: Гарри. Он, конечно, не мог наверняка сказать, о чем именно думал Гарри, однако сама форма его мыслей была ему также знакома, как и черты его лица.

«… Гарри, — прошептал он в темноту. — Гарри, ты не спишь?»

Через мгновение изумленного молчания последовал ответ:

«… Нет. Ты как? Ты где — все еще в больнице?»

«… Да».

«… Будь там, я сейчас».

«… Уж поверь, я никуда и не собираюсь».

Ответа не было — видимо, Гарри отвлекся. Драко занялся застёгиванием пижамы, при этом ему было достаточно больно для того, чтобы наслаждаться этим процессом. Кроме того, в нем шевелился маленький холодный страх — он помнил, как Люпин рассказывал им о магических ядах… но нет, он наверняка бы уже умер, будь он отравлен подобным ядом.

С тихим шорохом занавеска вокруг кровати Драко отодвинулась назад. Драко сел — мантия-невидимка скользнула вниз, и перед ним показался Гарри. Да, судя по всему, он здорово торопился, когда одевался: зеленый свитер шиворот-навыворот, а на голове было еще большее стихийное бедствие, чем всегда.

— Малфой… — глаза Гарри расширились за стеклами очков. — Ты что-то совсем бледный…

Драко приподнял бровь:

«… Бюллетень департамента констатации очевидного? Спасибо, Поттер. Как известно, большая кровопотеря, как правило, заканчивается некоторой бледностью. Так что — ты присядешь или так и будешь стоять и таращиться на меня, как выловленная форель?»

Все еще не в силах отвести от Драко взгляда, Гарри устроился на стуле рядом с кроватью.

— Но ты и вправду себя нормально чувствуешь?

Драко постарался выкинуть из головы мысли о смертельном яде:

— Я в порядке. А ты думал, что нет?

Гарри потянул за висящую на шее цепочку, и опустил глаза на тускло блеснувшее в полумраке Эпициклическое Заклятье.

— Я знал, что ты не умер, — тихо пояснил он. — Однако не знал, что все обойдется…

Он снова опустил амулет за рубашку. — Драко, так все-таки: что случилось? Куда тебя понесло в этот снег в шесть утра?

Драко заметил, что тот назвал его по имени, и сам не зная, чему, обрадовался.

— Скажу, погоди. Дотянись до тумбочки и дай мне одежду, ладно?

— Это еще зачем? — прищурился Гарри.

— Затем, что у меня там есть кое-что в кармане… Так, мне нужна вообще-то только рубашка… Спасибо, — Драко подхватил брошенную ему аккуратно сложенную рубашку, развернул ее и обомлел: рубашка была вся изорвана, что и не удивительно — вся правая сторона представляла собой застывшую корку из лохмотьев ткани и запекшейся крови. А в том месте, где у Драко была рана, на рубашке зияла разрез.

— Сколько кровищи, — пробормотал Гарри, сдерживая легкую тошноту.

— Ага, — кивнул Драко, исследуя взглядом рубашку. — Черт, она была такая дорогая… Из осенней коллекции Донны Каран.

— Малфой, — нетерпеливо поторопил Гарри. — Так что произошло?

— Я вышел, чтобы кое с кем встретиться, — медленно начал Драко. — И вовсе я не бродил по снегу. Я был наверху, на башне.

— На Астрономической башне? — заинтересовался Гарри. — Ты же сам мне говорил, что народ бегает туда только затем, чтобы заняться сексом, — его глаза расширились. — Так ты там этим и занимался?

— У меня есть собственная спальня, Поттер, зачем мне ради этого таскаться на Астрономическую башню?

— Ну, так и кого ты там повстречал?

— Свою кузину, Рисенн.

Гарри недоуменно уставился на Драко.

— Ну, ту темноволосую девицу, что явилась на твой день рождения вместе с Чарли.

— Так вы с ней занимались сексом?… — Гарри бросил взгляд на остатки рубашки Драко. — Слушай, она, наверное, совершенно дикая и неукротимая.

— Поттер, если ты немедленно не заткнешься насчет секса, я оторву тебя голову, и буду пользоваться ей вместо кваффла.

— Ладно-ладно, — притих Гарри, глаза которого зажглись безмолвным весельем. У Драко появилось навязчивое ощущение, что все это поддразнивание было умышленным. — Так расскажи, что же вы делали.

Драко вздохнул и пустился в объяснения: и про Рисенн, и про письма от отца, про карты, ведущие к разным тайным местам, про таинственные шифрованные сообщения и, наконец, про то нападение на них обоих.

— Я понятия не имею, кто она на самом деле, — закончил он, — что там она хочет, кто стрелял в нас и кого он хотел убить — её или меня? Понятия не имею, как я оказался у подножия башни — наверное, свалился. Удивительно, что не убился при этом насмерть.

Гарри не мог отвести от Драко огромных, как чайные блюдца, глаз:

— Так твой отец жив?

Драко кивнул.

— Он жив, а ты ничего мне не сказал?

Драко уставился на свои руки:

— Дамблдор заставил меня дать слово, что я ничего тебе не скажу. Я… Прости. Я хотел, —

он старался не двигаться. Гарри был едва видимой тенью за серебристой завесой его собственных волос. — Кому бы я еще сказал, если бы не тебе.

— Но ты ведь все же не сказал мне.

— Я же поклялся, — Драко помолчал и добавил, — можно подумать, что ты мне все рассказываешь.

— Верно, — со вздохом согласился Гарри. Потом, поколебавшись, поинтересовался:

— Так почему же ты сейчас мне все рассказал? Нарушаешь свое обещание?

— Я мог умереть, — пояснил Драко. — А коли так, ты имеешь право знать, почему и отчего.

Подняв глаза, Драко увидел напряжение на лице не сводящего с него глаз Гарри.

— Я обязан Дамблдору, — добавил Драко. — Но тебе я обязан большим.

Гарри еще сомневался, но уже через миг его лицо расслабилось в улыбке:

— Благодарю.

Драко почувствовал, что достиг цели. Признаться, его здорово раздражала в Гарри эта манера искать нечто значительное в самом малом и несерьезном жесте. Хотя, с другой стороны, это делало его лидером — за ним хотелось идти, его хотелось защищать, вставать между ним и темнотой — какой бы она ни была.

Именно поэтому он и был героем. Разумеется, тогда, когда не был задницей.

— Малфой, — поинтересовался Гарри, — и что там было в этих письмах?

— Что приносила Рисенн? Ничего стоящего. Последнее как раз в кармане моей рубашки — потому-то я её и просил.

Драко вытащил абсолютно не пострадавший пергамент из кармана рубашки и развернул его.

— «Драко, — вслух начал он, — приветик. Все эти долгие годы мы — ты и я — ожидали, когда же придет рассвет твоего истинного дня рождения. Запомни: чтобы кого-то спасти, кем-то придется пожертвовать. Истинная покорность не нуждается в иллюзиях. Скоро ты все узнаешь».

Драко пожал плечами:

— Ну вот.

Гарри пожевал нижнюю губу, потом протянул руку:

— Дай-ка мне на него взглянуть.

— Я же прочитал все, что в нем было.

— Я все равно хочу взглянуть на него. Может, там есть какие-то ключи, чтобы разгадать.

— О, конечно, ведь все плохие парни просто обожают подбрасывать разгадки к своим загадкам. На самом деле это просто отчаянный вопль о помощи.

— Дай сюда, Малфой, — повторил Гарри.

Драко пожал плечами и передал письмо:

— Ну, если ты так настаиваешь на этой игре в юного Аврора, полагаю, я не в праве тебя останавливать.

Гарри пропустил этот пассаж мимо ушей.

— Писавший пользовался зелеными чернилами, марки Вередиан. Только официальные министерские чины используют такие чернила, — сосредоточенно начал он.

— Да ну? — впечатлился Драко.

— Да нет, это я на ходу придумал. На, забери свое дурацкое письмо, — Гарри кинул письмо назад, проводив его взглядом, полным отвращения. — Что за идиотское выражение «приветик»?

— Не более идиотское, чем «официальные министерские чины».

Ответить на это Гарри не успел, потому что тут письмо в руке Драко охватил огонь. Драко, чертыхаясь, отбросил его, и пергамент обратился в золу раньше, чем коснулся каменного пола.

— Вот так всегда, — хмуро пробормотал Драко, обсасывая обожженный большой палец. — Подозреваю, что это чтобы я не мог предъявить их в качестве вещественного доказательства.

— «Твой истинный день рождения»… Что бы это значило?

— Понятия не имею.

— Тебе не приходит в голову, кто мог бы поискать, что бы это могло означать?

— Как?

— Ну, — судя по всему, Гарри считал это очевидным. — Попроси Гермиону. Если она не знает, она могла бы узнать это для тебя.

— Я никого больше не собирался в это посвящать.

— Гермиона — не «кто-нибудь еще», — подчеркнул Гарри. — Она — Гермиона. Ты можешь ей все рассказать.

— Так значит именно поэтому, ты ей все поведал о нашей предстоящей небольшой экскурсии на кладбище?

Гарри открыл было рот, но тут же его захлопнул.

— Это совсем другое дело.

— И почему же? Потому что это твой большой секрет?

— Потому что меня никто не пытался убить.

— Ха!

— И что значит это «ха»? — бросил резкий взгляд Гарри.

Драко немного подумал:

— Ну, такое смущенное и растерянное «да ну?».

— И что ты имел в виду?…

Драко зевнул во весь рот, чувствуя, что на него все больше и больше наваливается усталость.

— Кое-кто постоянно пытается тебя убить, Поттер. Ты не был бы собой, если бы все обстояло иначе. И вообще — кто знает наверняка: меня ли они пытались убить или просто промахнулись в Рисенн?

Гарри помолчал, теребя правой рукой застежку браслета — странного на вид старого браслета, который Гарри никогда не снимал.

— Не думаю, что тебе стоит ей доверять, — наконец произнес он.

— Спасибо, я и не доверяю, — Драко снова зевнул. — Слушай, Поттер, я тут подумал…

— Что?

— Если ты попросил у Люпина портключ, который отправит тебя в Дунсхилл, что же он не догадается, почему ты попросил это сделать? Честно говоря, я вообще удивлен, что это оказалось в домашнем задании.

— Ага. Поэтому я подошел к нему и сказал, что вместо него мы хотим отправиться в Шептон Маллет.

— Но мы же не хотим туда отправиться… о…

— Да ладно тебе, Малфой, — что там было насчет коварных планов — не помнишь? Самое главное — выбраться со школьных земель, учитывая то, что мы не можем аппарировать и летать, а на прогулки у нас нет достаточного количества времени.

— И как ты себе представляешь наше путешествие из Шептон Маллет в Дунсхилл?

— Оставь это мне, — Гарри улыбнулся и прикусил губу. — Но… ты и правду уверен, что хочешь туда попасть?

— Желание могло бы быть и посильнее. День-два, и я буду совершенно уверен.

— Мы может ждать столько, сколько ты хочешь, — заметил Гарри.

— Нет, все в порядке, — Драко откинулся на подушки и прикрыл глаза. — Ты вообще — понимаешь, что все это значит?… — засыпая, пробормотал он. — Мы собираемся выполнить то, что должны… Целый доклад о Шептон Маллет без всякой на то самой завалящей причины… — он снова зевнул. — И все благодаря тебе…

Драко не услышал, что ответил Гарри: он уже спал.

* * *

Он спал и видел сон: опять он в башне, там же находились отец и Темный Лорд. Теперь Драко смотрел на происходящее с другого угла, и мог видеть высокие и узкие окна, за которыми простирался незнакомый пейзаж: долины, убегавшие к далеким лесам. Над ними склонилось высокое ночное небо, звезды ухмылялись, словно обнаженные клинки. На стене висело зеркало, которое он уже видел в прошлый раз. Сейчас его поверхность ничего не показывала.

Темный Лорд что-то говорил Люциусу. Они стояла в дверях, и Драко не мог услышать слов. Словно призрак, он последовал за ними в соседнее помещение — каменную залу, стены которой были завешены золотыми и серебряными гобеленами. Она была огромна, стены вздымались вверх, крыши все же не было видно, несмотря на пылающие факелы, пол был инкрустирован золотом и драгоценными камнями — это была самая кричащая и безвкусная комната из всех, что доводилось видеть Драко, но центральное украшение доводило это безвкусицу до немыслимых высот: это была огромная золотая клетка, в которой можно было бы держать тигра или льва. Но там находилась женщина. Изящная женщина, прикрытая только своими собственными волосами, в которых, как в дыму, исчезало ее тело. Она подняла лицо, и он узнал ее.

Рисенн.

— Мой Лорд, — произнесла она, — зачем вы снова вызвали меня?

Люциус шагнул в сторону, уступая дорогу, и Темный Лорд оказался лицом к лицу с узницей.

— Я могу это сделать, потому что ты моя пленница, — ответил он. — Ты знаешь об этом?

— Да, я знаю.

— И я твой господин?

Ее глаза вспыхнули.

— Для моей плоти, возможно, и да. Но над сутью моей вы не властны.

— Все это слова, — отрезал он. — Ты должна мне подчиниться или же буду пытать тебя этой клеткой из крови, плоти и костей до самой смерти, я не выпущу тебя. Хочешь?

Она скрипнула зубами и промолчала.

— Где Наследник Слизерина, почему ты его оставила?

— Он с Гарри Поттером, — ответила она, — вы же знаете, я не могу находиться с ним, если рядом юный Поттер. И в замок не могу войти.

— Но ты говорила с ним? Ты вручила ему оба послания?

— Да.

— И каков был его ответ?

Она опустила глаза:

— Нас прервали. Он не дал мне никакого ответа. Я отправлюсь за ним снова — не в эту ночь, а в следующую.

— Прервали? И как же прервали? — Люциус оторвался от окна и развернулся к девушке в клетке.

— Кто-то пытался напасть на нас, — пояснила Рисенн. — В нас дважды выстрелили из темноты. Одна стрела попала в плечо твоему сыну, но я видела, что он остался в живых.

Вольдеморт кровожадно улыбнулся.

— Маловероятно, чтобы это был ангел милосердия, — заметил он. — Или же тебя тронуло то, что с ним произошло?

— Милосердие, — возразила Рисенн, по-кошачьи сверкнув глазами, — не имеет к этому никакого отношения. Я охраняла — и только.

— Восхитительно, — усмехнулся Вольдеморт, — это просто исключительный пример бесчувственности. Хотя, кажется, ты все еще веселишься.

— Как и вы, мой Лорд.

— Я никогда и не претендовал на бесчувственность, — произнес Темный Лорд, — речь шла только о благородстве и мягкости, которые я презираю.

— Вы ненавидите, — заметила она, — значит, должны и любить.

— Я люблю силу, — ответил Темный Лорд, — люблю ее, как музыкант любит свою скрипку. Извлекать звуки, аккорды, гармонии — это счастье.

Девушка в клетке внезапно вскинула голову, словно что-то учуяв:

— Встает солнце, мой Лорд, — объявила она, — отпустите меня. Вы же знаете, я ненавижу день.

Темный Лорд заулыбался.

— Я знаю. Что ж, иди. Вернешься, когда я позову тебя.

— Вернусь, — пообещала девушка и исчезла, и лишь только это случилось, как солнечный луч ворвался в окно, ярким золотом залив темноту комнаты, осветив лицо Темного Лорда и стоящего рядом Люциуса — он повернулся и взглянул через комнату. И Драко показалось, что отец смотрит прямо на него.

Люциус улыбнулся и заговорил:

— Я должен был знать, что найду тебя именно здесь.

* * *

— Я должен был знать, что найду тебя именно здесь.

Глаза Драко распахнулись, он почувствовал, что сердце вот-вот вырвется из груди. Какое-то мгновение темнота башни еще плавала у него перед глазами; он с трудом сел, пытаясь справиться с головокружением, вцепившимся в него, как руки утопающего.

Наступило утро, и лазарет был залит светом. Драко потребовалось время, чтобы понять, кто с ним говорил — это было не во сне. В ногах его кровати с растерянным видом стоял Чарли Уизли. Судя по его виду — мантия была запачкана копотью — он пришел прямо после кормления своего крошки-дракона.

Драко осторожно устроился в подушках, обнаружив, что движение уже не причиняет ему мучительной боли; плечо еще немного ныло, но и только.

— Ну, — рассудительно заметил он, — а где бы я мог еще находиться?

— Да не ты, — Чарли ткнул куда-то в район своих ног. Приподнявшись на колени, Драко взглянул на пол: там, на сложенной мантии-невидимке спал Гарри, свернувшись клубочком и подложив себе руку под щеку.

— Отвали… — пробормотал во сне Гарри и сжался в комок.

— Поднимайся, Гарри, — скомандовал Чарли, — через секунду здесь будет Дамблдор.

— Н-не приставай… — пробормотал Гарри, закрывая лицо руками. — С-скотина…. Хм…

— Что это было? — казалось, Чарли с трудом сдерживает смех.

— Он велел оставить его в покое, — перевел Драко. — Ему снится профессор Синистра.

— Да ну? — заинтересовался Чарли. — Да, конечно, она весьма…

— Ничего подобного, — запротестовал Гарри, садясь. Волосы его торчали дыбом, словно у казненного на электрическом стуле, все лицо было в отпечатках складок мантии. — Малфой, ты отъявленный врун.

— Ага, проснулся, — бесстрастно заметил Драко, — а теперь выметайся отсюда, пока сюда не пришел Дамблдор, и ты не нажил себе проблем. Или нет, — быстро добавил он: занавеска отодвинулась, и в сопровождении мадам Помфри вошли профессор Дамблдор и глава Дома Слизерина профессор Снейп. Драко уселся поудобнее и уныло потер плечо. — Я просто хотел, чтобы все не забывали, что я потерял много крови и вполне могу бредить.

— Все в порядке, Драко, — мягкий и серьезный взгляд Дамблдора остановился на Драко, потом скользнул к Гарри. — Мы могли бы выразить свое недовольство студентам, которые врываются среди ночи в запертую больничную палату, однако, настойчивое желание быть с другом в минуты невзгод вполне понимаемо, и заслуживает только уважения и восхищения. С ваших факультетов не будут сняты очки. А теперь поднимайся, Гарри. У меня от одного взгляда на тебя кости ломит.

Гарри быстро поднялся, чтобы быстрее прийти в себя, он тер глаза рукой.

— Спасибо, профессор.

Дамблдор взмахнул рукой, и вокруг кровати появились четыре стула с высокими спинками, на которых расселись преподаватели и мадам Помфри. Гарри, с трудом сдерживая зевоту, уселся в ногах кровати. К вящему удивлению Драко ему никто не пытался воспрепятствовать.

— Прежде, чем вы сообщите нам все, что знаете, мистер Малфой, — начал Дамблдор, — почему бы ни рассказать вам, что известно нам? Итак: мы узнали о вашем положении, когда вчера утром в Большой зал с криком вбежала одна из первокурсников Хаффлпаффа и сообщила, что обнаружила Драко Малфоя в сугробе, совершенного мертвого. Как вы понимаете, это известие вызвало некоторое возбуждение.

— Полагаю, групповое самоубийство среди пятикурсниц, — жизнерадостно предположил Драко.

— Нет, траур не дошел до таких границ, — произнес Дамблдор, — хотя стол Слизерина был изрядно взволнован, а некоторые гриффиндорцы устроили весьма примечательные сцены, — на этом месте Гарри сделал вид, что очень заинтересовался своими шнурками. — Как вы понимаете, все очень спешили добраться до вас. Как и было сказано, вы лежали в сугробе — неподвижный и весь с крови. На самом деле, просто удивительно, что такая кровопотеря не убила вас, особенно с учетом холода. Вы едва не замерзли, когда девушка, идущая в теплицы, обнаружила вас. Прежде, чем бежать за помощью, она прижалась к вам всем телом.

— И кто обвинит ее в этом? — пробормотал Драко.

— Она сделала это, чтобы согреть тебя, Драко, — указал Чарли, — она прошла курсы первой маггловской помощи. К счастью для тебя.

— Конечно, — устраиваясь в подушках, кивнул Драко. — Это она так говорит.

— Перенеся тебя сюда, мы обнаружили, что причина всего этого — ранение в правое плечо. Причина его была не магической, так что ваша кровопотеря и гипотермия были быстро излечены. Можете поблагодарить профессора Снейпа за то, что снабдил нас зельем, обычно используемом для восстановления крови при нападениях вампиров…

— Нападениях вампиров? — эхом откликнулся Драко, которому снова пришли на ум красные губы и бледная кожа Рисенн. Она говорила, что не вампир, но…

— Вы не были покусаны вампиром, Драко, — произнесла мадам Помфри, — на вас нет этих отметин. Однако нам бы хотелось узнать, как все случилось: вы видели того, кто напал на вас?

Воцарилась тишина. Драко посмотрел на Гарри — тот был бледен и серьезен. Однако вид был, пожалуй, получше, во всяком случае, под глазами уже не было этих синих ям.

— Я был снаружи, — неторопливо начал Драко, — шел к Квиддичному полю, чтобы кое с кем… гм… повстречаться.

— С кем? — вопрос Снейпа был подобен молниеносной атаке кобры.

— Со мной, — тут же подхватил Гарри. — просто мы собирались…э…

Драко смешался, потом живо продолжил:

— … заняться домашней работой — делать курсовик по Защите…

— … и это надо было делать ночью, потому что…

— …Потому что для приготовления Заклятья Locator необходима карта звезд, — слабым голосом закончил Драко.

— А почему же вы не воспользовались Астрономической Башней? — строго поинтересовался Чарли.

— Слишком много озабоченных парочек, — решительно отмел Драко. — Совершенно невозможно работать.

— Но я опоздал, — снова пустился в объяснения Гарри, — я … это… проспал, и…

— И я немного позанимался магией сам, — сел на любимого конька Драко, — чтобы э… подготовить проект, и…

— И использовал заклинание, которое отдачей ударило его в плечо, — со вкусом закончил Гарри.

— Ничего подобного, — фыркнул Драко.

— Так и было, — возразил Гарри.

— Я думаю, ты помнишь, что я говорил тебе, что ты не прав, Поттер?

— Тогда почему ты не скажешь нам, откуда у тебя дыра в плече, а, Малфой?

Драко скрипнул зубами:

— Я швырнул проклятье, а оно отдачей ударило меня в плечо, — пробормотал он.

— Какая неосторожность с твоей стороны, — с явным наслаждением попенял ему Гарри.

— Может быть, Priori Incantatum здесь было бы уместно?… — шелковым голосом заметил Снейп.

— Драко не пользовался своей палочкой, — тут же откликнулся Гарри. — Я так полагаю…

Драко поднял левую руку:

— Никакой палочки, — подтвердил он.

— Заклинания магидов, — мрачно произнес Снейп. — Выбираются из кроватей, куда-то крадутся в темноте, потом еще используют проклятья. Определенно: Филч должен подвесить вас за большие пальцы. В темнице.

На лице Гарри появилось выражение ужаса.

— Могу ли я напомнить вам, — заметил Драко, — что освященной веками формой наказания является арест?

— Так тому и быть, — подвел черту Дамблдор. — Лишь только вы вернетесь из дома с Рождественских каникул. А также по двадцать очков с каждого дома. Я буду рассматривать повреждения — физические у Драко и умственные у Гарри — как результат этой выходки и, соответственно, еще одну часть наказания.

Оба юноши уставились в пол. Наконец Драко открыл рот:

— Директор… — медленно начал он, — а другие студенты… он не удивятся, что… они не удивятся из-за…

— Меня? — пояснил Гарри.

Глаза Дамблдора вспыхнули и тут же погасли:

— Я думаю, вы вдвоем вполне способны придумать достоверную историю. Я верю в ваши силы.

— Спасибо, профессор, — сам не зная за что, поблагодарил его Драко, тем не менее, испытывая чувство признательности. Наверное, за доверие. — И… мы извиняемся.

Снейп и Чарли взглянули на Дамблдора — тот лишь пожал плечами и, покряхтывая, поднялся со стула.

— Хорошо. Я бы хотел позже видеть вас у меня в кабинете, мистер Малфой. Когда вы полностью придете в себя, — он перевел взгляд на Гарри, снова на Драко и добавил, — одного.

Драко почувствовал, что краснеет:

— Конечно, профессор.

Чарли и Снейп тоже поднялись, Чарли выжидательно взглянул на не сводящего глаз с Дамблдора Гарри.

— Я бы хотел остаться, — произнес Гарри, — если все в порядке.

— Существует правило: только в отведенное для визитов время. В иные часы только члены семей…

— Я член семьи, — заявил Гарри.

Дамблдор кивнул:

— Да, действительно. Можешь оставаться.

Date: 2016-07-18; view: 227; Нарушение авторских прав