Материализм оправдывает зло

С нравственных позиций отрицание свободы воли приводит к отрицанию добра и зла, делает бессмысленными моральные обязательства и, как следствие, приводит к оправданию полного нравственного произвола и вседозволенности. А, значит, ни один поступок: ни добрый, ни злой, не может быть подвергнут нравственному суду. Пусть даже это будут самые чудовищные преступления, всё равно с позиций материализма, предъявлять человеку нравственные претензии не имеет никакого смысла. «Действительно, если детерминисты считают, что человек не может управлять своими поступками, то из этого следует точно такой же вывод, что и из веры в то, что Бога нет: всё дозволено». [42] Ф.М. Достоевский очень точно высказал эту мысль устами одного из своих героев в романе «Братья Карамазовы» «Нет бессмертия души, так нет и добродетели, значит, все позволено» [43]. К примеру, Ричард Докинз считает, что предъявлять человеку моральные претензии равносильно тому, чтобы порицать автомобиль, который не заводится. «Возлагать на кого-то вину и ответственность – это аспект полезной фикции, встроенной в наши мозги эпохами Дарвиновской Эволюции... Моя опасная идея состоит в том, что в конце концов мы вырастем из всего этого и научимся смеяться над этим, как над такой же глупостью, как кара машине за то, что она не заводится». [44] Характерно звучат в этом контексте слова Д. Мережковского: «И зло, и благо, — тайна гроба. И тайна жизни — два пути — Ведут к единой цели оба. И всё равно, куда идти.» [45] В итоге, получается, что материализм фактически уравнивает добро и зло. А если называть вещи своими именами, то материализм оправдывает зло. Да, и сами понятия добра и зла в рамках материализма звучат неуместно. Ведь добрые или злые поступки могут совершаться лишь при участии свободной воли. А если свободной воли не существует, то о каких добрых и злых деяниях может идти речь? Действительно, как можно требовать от человека соблюдения определённых нравственных норм, если каждое его действие уже заранее предопределено? Таким образом, любые нормы морали оказываются совершенно бессмысленными. «…Если детерминизм может быть когда-нибудь доказан, то в новой этической системе не будет никакого смысла, так как от человека, не обладающего свободой воли, нельзя и глупо требовать исполнять какие-либо этические нормы». [46]

На практике выходит, что даже самые закоренелые и последовательные материалисты очень часто выносят нравственные суждения, ищут справедливости, нравственной правды и, исходя из этого, налагают на людей нравственные обязательства. «Даже такой строгий детерминист, как Маркс, иногда описывавший социальное поведение буржуазии, словно речь идет о физике, вдруг выражал глубокое презрение, которое может оправдать только вера в нравственную ответственность. (Р. Нибур. Истолкование христианской этики. 1.1.3.)» [47]. По какой причине, спрашивается, они это делают? Ответ очевиден, и он лежит на поверхности. Дело в том, что все люди, включая самых убеждённых материалистов, обладают способностью различения добра и зла и свободной волей, чтобы выбирать между добром и злом. Собственно, материалисты потому и ждут определённого нравственного поведения от людей, что подсознательно они всё же признают реальность свободной воли. Иначе бы они просто не выносили никаких нравственных суждений. «Моральная жизнь присуща всем людям — по самой их природе; можно сказать, что моральная сфера как бы «вписана» в дух человеческий. Человек всегда живет в моральном плане; даже те, кто попирает все правила морали или отвергает в своем сознании всякую мораль, не может устранить из своей души моральные оценки» [48]. Поэтому как бы громко человек не заявлял о своей приверженности материализму и как бы рьяно он ни пытался отвергать свободную волю и нравственную ответственность, он всё равно не сможет избежать в своей жизни нравственных суждений и необходимости делать свободный выбор. Современный физик Джон Полкинхорн справедливо замечает по этому поводу: «Принимая решение, мы неизбежно оказываемся перед выбором, и, как следствие, встает проблема моральной ответственности. Эти слова я готов поместить на мое метафизическое знамя» [49].

Реальный жизненный опыт современных материалистов опровергает те мировоззренческие взгляды, которые они декларируют и очень часто самоотверженно защищают. Так, например, Ричард Докинз, который в своей книге «Бог как иллюзия» отрицает свободную волю и считает бессмысленным предъявлять человеку нравственные претензии, в этой же книге обвиняет в злодеяниях террористов и ставит верующим людям в упрёк их религиозные убеждения[50]. «Остаётся только удивляться, как, отрицая свободу воли, эти люди могут говорить о таких вещах, как честь, совесть, долг, вина, преступление и т.д., но чаще всего становится ясно, что они просто «забывают», что проповедуют». [51]

Взгляды современного материализма на предопределение, свободную волю и на добро и зло представляются довольно странными. Ведь никому же в голову не придёт ставить в один ряд преступления какого-нибудь маньяка-убийцы и добродетель человека, который всю свою жизнь посвятил уходу за детьми, инвалидами и стариками. Тем не менее, материалистический детерминизм ставит знак равенства, с той лишь разницей, что разные поступки были обусловлены разными электрохимическими реакциями в головном мозге. Такие взгляды не только противоречат здравому смыслу, но они ещё и оскорбляют достоинство человеческой личности. Ведь, человек, лишённый свободной воли, одновременно лишается и свободы выбора, в том числе выбора между добром и злом. И во что тогда превращается человек? В бездушный, безвольный, безнравственный механизм, все действия которого заранее предопределены.

В итоге человек стоит перед выбором: либо признать себя безвольным «винтиком» в механизме Вселенной, и отрицать добро и зло, и нравственные обязательства; либо признать себя свободной личностью, различающей добро и зло и имеющей определённые нравственные обязательства. Ведь, если бы люди смогли отказаться от нравственных суждений, то это означало бы только одно: что они отказались от идеи об абсолютном добре. В этом случае людям немедленно следовало бы прекратить выносить нравственные суждения и упразднить все существующие моральные кодексы, в том числе, уголовный кодекс; а вместе с тем и все возможные системы правосудия и исполнения наказаний. Однако не известно ни одного общества, где бы отсутствовали понятия о нравственных обязательствах, справедливости и суде. «Если какой-нибудь мошенник, построивший финансовую пирамиду, обманул миллионы людей, то мы не оправдываем его, говоря: «Он не мог устоять перед соблазном. Физические параметры его головного мозга таковы, что он не мог пойти против жёстко определённой цепи причинно-следственных связей, которая привела его к этому поступку. Было бы иррациональным обвинять его в этом деянии». Мы считаем, что он сам пошёл на этот поступок и поэтому должен быть наказан» [52].