Глава 2. Права и свободы человека и гражданина 1 page

Статья 17

1. Признание и гарантирование государством прав и свобод человека и гражданина означает обязанность государства утвердить эти права в Конституции, законодательстве и в процессе правоприменения. В случае нарушения прав и свобод человека и гражданина они должны быть восстановлены государственными органами или законными действиями лица, чьи права были нарушены.

Часть 1 статьи 17 следует толковать, в частности, в контексте части 1 статьи 1, статьи 2, части 2 статьи 6, части 4 статьи 15, статьи 46 Конституции РФ.

Так, часть 4 статьи 15 признает общепризнанные принципы и нормы международного права составной частью российской правовой системы. Содержание понятия "общепризнанные принципы и нормы международного права" не определено в национальном и международном праве, хотя оно часто используется в научной и учебной литературе, в текстах или названиях международных документов (см., напр., Декларацию ООН о праве и обязанности отдельных лиц, групп и органов общества поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы от 9 декабря 1998 г.), решениях Конституционного Суда Российской Федерации. Система международных соглашений России в области прав человека, в которых сформулированы общепризнанные принципы и нормы международного права, включает, в частности, Всеобщую декларацию прав человека, принятую Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 г., Европейcкую конвенцию о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (в ред. Протокола N 2 от 6 мая 1963 г., Протокола N 3 от 6 мая 1963 г., Протокола N 5 от 20 января 1966 г., Протокола N 8 от 19 марта 1985 г. и Протокола N 11 от 11 мая 1994 г.), Конвенцию Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека от 26 мая 1995 г., резолюции и документы международных совещаний (документы ОБСЕ, например, Хельсинкский Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., Мадридский, Венский и Хельсинкский итоговые документы, документы Копенгагенского и Московского совещаний по человеческому измерению СБСЕ, документы Краковского симпозиума по культурному наследию, а также Парижской хартии для новой Европы).

Международные договоры РФ согласно части 4 статьи 15 Конституции поставлены в иерархии российской правовой системы выше закона. Из буквального смысла статьи 15 Конституции не вытекает приоритет общепризнанных принципов и норм международного права по отношению к противоречащим им внутренним правовым актам (в том числе Конституции РФ), что отчасти обусловлено абстрактностью содержания общепризнанных принципов и норм. В конституционно-правовой доктрине существует точка зрения (не нашедшая до настоящего времени признания в конституционной теории, законодательстве и постановлениях Конституционного Суда РФ), что общепризнанные принципы и нормы международного права, касающиеся прав человека и гражданина, по смыслу части 1 статьи 17, приравниваются по юридической силе к конституционным нормам, поскольку признаются или гарантируются государством. В любом случае все нормативные правовые акты, включая поправки в Конституцию РФ, должны приниматься (а международные договоры - заключаться) с учетом общепризнанных принципов и норм международного права.

2. Основные права и свободы человека - права и свободы, содержащиеся в Конституции РФ. Они составляют его общий правовой статус. Неотчуждаемость (неотъемлемость) основных прав и свобод означает, что основные права и свободы человека являются естественными, существующими объективно, а не по воле государства и ограничивают государственную власть во взаимоотношениях с гражданином. Ни одно из провозглашенных в Конституции прав человека и гражданина не может быть изъято (исключено) государством; государственная власть не может обладать полномочиями, приобретенными за счет основных прав и свобод.

Часть 2 статьи 17 следует толковать в контексте статьи 18, части 2 статьи 19, частей 2 и 3 статьи 55, пунктов "б" и "в" статьи 71, статьи 79 Конституции РФ (см. комментарий к этим статьям).

3. Часть 3 ст. 17 устанавливает общеправовой принцип: осуществление прав и свобод не должно нарушать права и свободы других лиц. Фактически речь идет о запрете "злоупотребления правом (правами)". Баланс интересов, толерантность, достижение компромиссов несовпадающих целей и действий, общественное согласие и социальное партнерство являются основными признаками демократического общества.

Это положение соответствует части 2 статьи 29 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г.: "При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе".

Часть 3 статьи 17 следует толковать в контексте последующих статей главы 2 Конституции, которые воплощают этот принцип применительно к отдельным правам и свободам.

Установление в законодательстве пределов и ограничений конкретных прав и свобод должно конкретизировать вышеназванный конституционный принцип и исключать произвол при их осуществлении, предотвратить социальную деятельность, которая нарушает права и свободы других лиц.

Статья 18

Непосредственность действия конституционных прав и свобод человека и гражданина проявляется в том, что для их признания нет необходимости, принимать специальные законы и подзаконные акты. Вместе с тем, для надлежащей реализации прав и свобод требуется дополнительная нормативно-правовая регламентация в целях установления более полной и конкретной системы их гарантий. Непосредственное действие прав и свобод человека и гражданина проявляется также в уведомительном принципе их реализации; дополнительного разрешения государственных органов для этого не требуется.

Положения статьи 18 тесно связаны с частью 1 статьи 15 и статьей 46 Конституции РФ.

До принятия Конституции РФ права и свободы человека, закрепленные Конституцией, не рассматривались правоприменителями в качестве правовой основы для рассмотрения дел в судах и других правоприменительных органах. Применялись только положения законов и других нормативных актов; отсутствовал механизм проверки законодательных актов на предмет соответствия Конституции (конституционного контроля).

Согласно Постановлению Верховного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" от 31 октября 1995 г. N 8 *(9)Конституция Российской Федерации применяется судами в качестве акта прямого действия, в частности, в следующих случаях: 1) когда закрепленные нормой Конституции положения не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность применения нормы при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и др.; 2) если федеральный закон, уже действовавший до принятия Конституции либо изданный после вступления ее в силу, противоречит положениям Конституции; 3) если закон или иной нормативный правовой акт, принятый субъектом Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, призванный регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует.

В Постановлении от 23 июля 1995 г. Конституционный Суд РФ признал, что правоприменительные органы при решении вопросов вселения в жилое помещение, вопреки непосредственному действию конституционных норм, руководствуются отмененными актами о прописке.

В постановлении от 13 июня 1996 г. N 14-П, имея в виду пробельность в урегулировании института содержания под стражей, Конституционный Суд РФ прямо указал на возможность непосредственного применения ст. 46 Конституции о праве на судебное обжалование любых нарушений прав и свобод.

В Постановлении от 16 июня 1998 г. N 19-П Конституционный Суд РФ подчеркнул, что требование о непосредственном применении Конституции Российской Федерации обращено ко всем судам, которые независимо осуществляют судебную власть в пределах своей компетенции и в установленных формах судопроизводства.

Постановление Конституционного Суда РФ от 25 октября 2001 г. N 14-П подчеркивает, что Государственная Дума при объявлении амнистии связана положениями Конституции об основах конституционного строя, предопределяющих обязанность государства признавать, соблюдать и защищать права и свободы как непосредственно действующие.

Постановление Конституционного Суда РФ от 23 ноября 1999 г. N 16-П указывает, что Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" может определять условия и порядок замены военной службы альтернативной гражданской службой, однако само закрепленное частью 3 статьи 59 Конституции право на замену военной службы альтернативной гражданской службой не нуждается в конкретизации и является непосредственно действующим правом, связанным со свободой вероисповедания в ее индивидуальном аспекте, и должно обеспечиваться независимо от членства гражданина в религиозной организации.

Права и свободы человека и гражданина обеспечиваются правосудием (части 1 и 2 статьи 46, статья 52). Организация судебной власти регулируется главой 7 Конституции РФ.

Статья 19

1. Принцип равенства всех перед законом и судом (принцип недискриминации) распространяется на граждан Российской Федерации, иностранных граждан, лиц без гражданства (апатридов). Вместе с тем только гражданам РФ Конституция гарантирует политические права и свободы и право иметь в частной собственности землю. Под законом в широком смысле слова в данном случае следует понимать Конституцию Российской Федерации, конституции и уставы субъектов Федерации; федеральные конституционные и федеральные законы, законы субъектов Российской Федерации. Равенство перед судом является важным дополнением равенства перед законом: суд выступает наиболее демократичным и эффективным средством защиты и восстановления прав и свобод; ограничения прав и свобод возможны лишь на основании судебного решения.

Часть 1 статьи 19 соответствует положениям международных конвенций, в частности, статье 7 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г., статье 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 г., статье 14 и части 2 статьи 20 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.

Конституционный принцип равенства перед законом и судом закреплен в гражданско-процессуальном и уголовно-процессуальном законодательстве.

Неравенство перед законом допускается в целях защиты других конституционно-правовых ценностей, например, публичных интересов. Исключениями из принципа равенства перед законом и судом являются, в частности, положения о неприкосновенности Президента Российской Федерации, депутатов Государственной Думы, членов Совета Федерации Федерального Собрания РФ и судей.

Установление фактических и юридических преимуществ, льгот и привилегий посредством справедливого перераспределения доходов и дифференциации налогов и сборов в целях обеспечения принципа социальной справедливости и социального равенства является "позитивной дискриминацией", которая совместима с ценностями социальной и правовой государственности. В этой связи представляется спорным с точки зрения соблюдения принципов социальной государственности Постановление Конституционного Суда РФ от 24 января 2002 г. N 3-П, которым часть 2 статьи 170 ранее действовавшего Кодекса законов о труде Российской Федерации, не допускающая увольнение работников, имеющих детей-инвалидов или инвалидов с детства до достижения ими 18 лет и совершивших дисциплинарные проступки, признана не соответствующей части 1 и части 2 статьи 19 Конституции.

Часть 2 статьи 19 гарантирует равенство независимо от природных свойств (пол, раса, национальность) и общественных черт (языковая принадлежность, происхождение, имущественное и должностное положение, место жительства, религиозное исповедание, убеждения, партийная принадлежность, участие в общественных объединениях) человека. Конституционный перечень этих черт и свойств не является исчерпывающим, указывается возможность учета "других обстоятельств" (например, места жительства, наличия или отсутствия регистрации по месту жительства или пребывания, состояния здоровья, возраста или сексуальной ориентации). Конституционный Суд РФ, усматривая в ряде своих постановлений дискриминацию тех или иных категорий физических лиц, дополняет перечень недопустимых ограничений.

Часть 2 статьи 19 согласуется с положениями международных конвенций и договоров в области прав человека, в частности, статьей 1 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г.; частью 2 статьи 20, частью 1 статьи 24, статьей 27 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.; статьей 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 г.; статьями 2-4 Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам от 18 декабря 1992 г.; статьями 2-5 Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений от 25 ноября 1981 г; Стандартными правилами обеспечения равных возможностей для инвалидов, принятыми Генеральной Ассамблеей ООН 20 декабря 1993 г.; частью 4 статьи 14 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.; статьей 2 Конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 г.; статьей 4 Рамочной конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств от 1 февраля 1995 г.; статьей 7 Европейской хартии о региональных языках и языках меньшинств от 5 ноября 1992 г.; статьями 2-3 Конвенции СНГ "Об обеспечении прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам" от 21 октября 1994 г.; статьями 1-9 Договора между Российской Федерацией и Республикой Беларусь о равных правах граждан от 25 декабря 1998 г.

Конституционный принцип равноправия конкретизируется в российском отраслевом законодательстве. Статья 3 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" от 12 июня 2002 г. N 67-ФЗ предусматривает участие граждан Российской Федерации в выборах и референдуме на основе всеобщего равного избирательного права. Согласно статье 5 Федерального закона "Об основах государственной службы Российской Федерации" от 31 июля 1995 г. N 119-ФЗ (с послед. изм. и доп.), государственная служба основана на принципе равного доступа граждан к государственной службе в соответствии со способностями и профессиональной подготовкой. Статья 2 Закона РСФСР "О языках народов Российской Федерации" от 25 октября 1991 г. N 1807-1 (в ред. Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 126-ФЗ и Федерального закона от 11 декабря 2002 г. N 165-ФЗ) запрещает дискриминацию по национальному и языковому признакам. Статья 1 Гражданского кодекса от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ предусматривает, что гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений. Согласно части 2 статьи 15 Земельного кодекса РФ от 25 октября 2001 г. N 36-ФЗ граждане и юридические лица имеют право на равный доступ к приобретению земельных участков в собственность. Статья 136 Уголовного кодекса Российской Федерации от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ устанавливает ответственность за умышленные действия, нарушающие равноправие граждан по признаку расы, национальности, отношения к религии.

В решениях Конституционного Суда РФ неоднократно признавались нарушения конституционного принципа равноправия. Постановлением от 27 декабря 1999 г. N 19-П положения пункта 3 статьи 20 Федерального закона от 22 августа 1996 года "О высшем и послевузовском профессиональном образовании", предусматривающим возрастные ограничения для лиц, замещающих должности заведующих кафедрами в государственных и муниципальных высших учебных заведениях, признаны не соответствующими статье 19 Конституции.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 3 ноября 1998 г. N 25-П установлено, что запрет приватизации жилых помещений, находящихся в коммунальных квартирах государственного и муниципального жилищного фонда социального использования, противоречит принципу равенства граждан перед законом и судом вне зависимости от каких-либо обстоятельств, поскольку ставит в неравные условия при приватизации жилья граждан-нанимателей отдельных квартир и граждан-нанимателей жилых помещений (комнат) в коммунальных квартирах и означает законодательное закрепление неравенства прав граждан в зависимости от условий их проживания.

Постановлением Конституционного Суда РФ от 23 декабря 1999 г. N 18-П признан не противоречащим Конституции абзац 1 подпункта "а" пункта 2 статьи 24 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе", на основании которого гражданам, обучающимся по очной форме обучения в негосударственных образовательных учреждениях высшего профессионального образования, не имеющих государственной аккредитации, не предоставляется право на получение отсрочки от призыва на военную службу на время обучения. Суд указал, что для этих лиц сохраняется возможность продолжить образование после увольнения с военной службы и тем самым обеспечивается реализация всеми гражданами, подлежащими призыву на военную службу (имеющими право на отсрочку и теми, кому данная возможность не предоставлена), конституционного права на образование и исполнение ими конституционной обязанности по несению военной службы. Оспариваемое положение предполагает равенство возможностей, в т.ч. в выборе высшего учебного заведения. Различные правовые последствия, связанные с таким свободным выбором в части, касающейся права на отсрочку от призыва на военную службу, не могут рассматриваться как нарушение гарантий части 2 статьи 19 Конституции.

3. Полное развитие страны, благосостояние мира и дело мира требуют максимального участия женщин наравне с мужчинами во всех областях. Вклад женщин в благосостояние семьи и в развитие общества, социальное значение материнства до сих пор не получили полного признания. В соответствии с международными обязательствами Российская Федерация обязана изменить социальные и культурные модели поведения мужчин и женщин с целью достижения искоренения предрассудков и упразднения обычаев и прочей практики, которые основаны на идее неполноценности или превосходства одного из полов или стереотипности роли мужчин и женщин; обеспечить, чтобы семейное воспитание включало правильное понимание материнства как социальной функции и признание общей ответственности мужчин и женщин за воспитание и развитие детей, а также равные для мужчин и женщин права в отношении приобретения, изменения и сохранения гражданства и гражданства их детей, гражданские и политические права. Роль женщины в продолжении рода не должна быть причиной дискриминации.

Согласно статье 1 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., дискриминация в отношении женщин, приводящая к отрицанию или ограничению ее равноправия с мужчинами, является несправедливостью и представляет собой преступление против человеческого достоинства.

Статья 1 Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин от 18 декабря 1979 г. под "дискриминацией в отношении женщин" понимает любое различие, исключение или ограничение по признаку пола, которое направлено на ослабление или сводит на нет признание, пользование или осуществление женщинами, независимо от их семейного положения, на основе равноправия мужчин и женщин, прав человека и основных свобод в политической, экономической, социальной, культурной, гражданской или другой области.

Статья 4 Европейской социальной хартия от 18 октября 1961 г. (пересмотрена 3 мая 1996 г.) закрепляет обязательства Договаривающихся Сторон признать право трудящихся мужчин и женщин на равную оплату за равный труд. Статья 1 Дополнительного протокола к Европейской социальной хартии от 5 мая 1988 г. предусматривает, что в целях обеспечения эффективного осуществления права на равные возможности и равные условия в плане занятости и профессии без дискриминации по признаку пола, Стороны обязуются признать это право и предпринять меры для обеспечения его реализации и развития в сферах доступа к работе, защиты против увольнения, профессиональной реинтеграции, профессиональной ориентации, подготовки, переподготовки, реадаптации; условий найма и труда, включая его оплату, прохождения службы, включая повышение по службе.

Российское законодательство предусматривает широкую систему мер, направленных на обеспечение равноправия женщин и мужчин. Часть 3 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. N 223-ФЗ (с послед. изм. и доп.) устанавливает, что регулирование семейных отношений осуществляется в соответствии с принципами добровольности брачного союза мужчины и женщины, равенства прав супругов в семье.

Статья 145 Уголовного кодекса Российской Федерации от 13 июня 1996 г. (с послед. изм. и доп.) устанавливает уголовную ответственность за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей до 3 лет.

Не рассматривается как дискриминация исключение профессиональной деятельности, которая в силу своего характера или условий осуществления может быть поручена только представителям определенного пола. Меры, принятые для защиты женщин на определенных видах работы с учетом физиологических особенностей их организма, не должны считаться дискриминационными. Принятие специальных мер по охране материнства не считается дискриминационным. Согласно части 2 статьи 4 Европейской социальной хартии не рассматриваются как дискриминационные положения, относящиеся к защите женщин, в частности, в том, что касается беременности, родов и послеродового периода.

Принятие временных специальных мер, направленных на ускорение установления фактического равенства между мужчинами и женщинами, не должно влечь сохранение неравноправных или дифференцированных стандартов; эти меры должны быть отменены, когда будут достигнуты цели равенства возможностей и равноправного отношения.

Статья 20

1. Право на жизнь - самое важное неотчуждаемое, абсолютное право человека, высшая ценность общества. Все остальные права и свободы производны от права на жизнь, являющегося необходимым условием других прав и свобод.

Часть 1 статьи 6 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. предусматривает: "Право на жизнь есть неотъемлемое право каждого человека. Это право охраняется законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни".

Согласно статье 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. лишение жизни не рассматривается как совершенное в нарушение данной статьи, если является результатом применения силы, не более чем абсолютно необходимой, для защиты любого лица от незаконного насилия, для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях, в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.

Признавая право каждого на жизнь, Конституция РФ не признает право на уход из жизни (право на смерть). Статья 45 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. N 5487-1 запрещает медицинскому персоналу осуществление эвтаназии - удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти действиями или средствами, в т.ч. прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Таким образом, в Российской Федерации (в отличие, например, от Королевства Нидерландов) эвтаназия, т.е. лишение человека жизни по его просьбе с целью избавить от предсмертных страданий, ни при каких обстоятельствах не является правомерным лишением жизни.

Закон Российской Федерации "Об оружии" от 13 декабря 1996 г., Федеральный закон "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации" от 6 февраля 1997 г. N 27-ФЗ (с послед. изменениями), Федеральный закон "О милиции" от 18 апреля 1991 г. N 1026-1 (с послед. изм.) устанавливают исчерпывающий перечень случаев, когда работники этих органов могут действовать с угрозой для жизни людей.

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 31 июля 1995 г. N 10-П признал, что большинство из мер, предусмотренных Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. N 2137 "О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики", Указом Президента Российской Федерации от 9 декабря 1994 г. N 2166 "О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта", Постановлением Правительства Российской Федерации от 9 декабря 1994 г. N 1360 "Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа", Указом Президента Российской Федерации от 2 ноября 1993 г. N 1833 "Об основных положениях военной доктрины Российской Федерации", в т.ч. связанных с ограничением конституционных прав и свобод, не выходит за пределы ограничений, которые в соответствии с действующими законами возможны и допустимы.

Право на жизнь имеет также социально-экономическое измерение в смысле права на достойную жизнь и поддерживается комплексом юридических, социальных, экономических и культурных гарантий.

2. В международных документах подчеркивается необходимость ограничения круга преступных деяний, караемых смертной казнью, и соблюдения процессуальных гарантий законности в отношении лиц, приговариваемых к смертной казни. Согласно части 2 статьи 6 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. в странах, которые не отменили смертную казнь, смертные приговоры могут выноситься только за самые тяжкие преступления. Статья 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. установила, что никто не может быть намеренно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

Статья 1 Дополнительного протокола N 6 от 28 апреля 1983 г. к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод провозглашает отмену смертной казни и недопустимость вынесения смертного приговора и казни. В статье 2 Протокола государствам разрешено введение смертной казни за преступления, совершенные во время войны либо в условиях ее угрозы. Статья 3 Протокола устанавливает недопустимость отступления от положений этого Протокола на основании статьи 15 Конвенции (разрешает некоторые отступления от обязательств по Конвенции во время войны или иного чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации). Статья 4 Протокола не допускает оговорки о том, что на территории государства, подписывающего Конвенцию и данный Протокол, действует тот или иной закон, не соответствующий положениям данного Протокола. Однако статья 5 Протокола позволяет государству при подписании Протокола и позднее указать территорию или территории, к которым применяется данный Протокол.

В момент составления Протокола его подписали не все государства-члены Совета Европы, а представители лишь 13 из 21 входивших в него государств (некоторые из них не подписали и не ратифицировали его и поныне). Государства, вступающие в Совет Европы, обязаны законодательно отменить смертную казнь в течение ближайших трех лет, а до этого ввести мораторий на исполнение смертных приговоров. 16 мая 1996 г. был принят Указ Президента Российской Федерации "О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы" *(10). Во исполнение решения Совета Европы о предоставлении России трех лет на ратификацию Протокола Президент Российской Федерации издал распоряжение от 27 февраля 1997 г. "О подписании Протокола N 6 (относительно отмены смертной казни) от 28 апреля 1983 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.", в котором Министерству иностранных дел России было поручено подписать от имени Российской Федерации указанный Протокол. 16 апреля 1997 г. Россия подписала Протокол, но не ратифицировала его, и продолжает придерживаться моратория на исполнение смертных приговоров. После ратификации Протокола положение части 2 статьи 20 Конституции Российской Федерации о смертной казни как исключительной мере наказания за особо тяжкие преступления против жизни следует считать относящимися исключительно к действиям, совершенным во время войны или при неизбежной угрозе войны.