Тема 11. Общество, личность и право

Правовой статус личности

В любой правовой системе личность гражданина занимает центральное место и выступает в ней во многих качествах — гражданина, субъекта права, правоотношений, носителя прав и обязанностей, свободы и ответственности, правового сознания, право-дееспособности, правового статуса. К ней обращены юридические предписания, от нее зависит состояние законности и правопорядка, уровень правовой культуры общества. Она — объект судебной и иной правовой защиты. На ней замыкаются практически все юридические явления и категории, фокусируются разнообразные правовые связи и процессы.

Сама ценность правовой системы в значительной мере определяется тем, какая роль в ней отводится личности, как охраняются и обеспечиваются ее интересы, жизнь, честь, достоинство, безопасность, какими правами она наделена и каковы гарантии этих прав. Иными словами, насколько данная правовая система способна и на деле позволяет личности раскрыть свои возможности, реализовать свой социальный и нравственный потенциал.

Личность взаимодействует с государством в основном через право, законы, другие нормативные акты, которые непосредственно определяют ее юридическое состояние, права, обязанности, ответственность. Поэтому пересмотр концепции взаимоотношений государства и личности неизбежно предполагает изменения в соотношении права и личности. И в том, и в другом случае на первое место выдвигаются личность и ее интересы. Не личность для права, а право для личности. Оба уровня отношений переводятся в новое русло.

Еще в недавнем прошлом юридическая наука исследовала в основном лишь формальные свойства и атрибуты права, без наполнения их реальным «человеческим содержанием», в то время как она должна быть обращена к живому индивиду, его сознанию, воле, интеллекту. Жизнь и деятельность современной личности немыслимы вне или помимо юридических норм, за исключением некоторых этических сторон бытия. С другой стороны, право лишено всякого смысла вне поведения конкретных субъектов как своих адресатов.

Для правоведения категория личности имеет исходно-ключевое значение, поскольку она составляет саму сущность этой науки. При этом «личностная» проблематика не устаревает.

Напротив, с каждым новым этапом развития общества она приобретает новое звучание, а сегодня еще и особую остроту, злободневность. Время по-новому ставит «вечные» проблемы, в том числе проблему «право и личность». Отсюда — ее значимость, необходимость разработки.

Многообразные связи права и личности наиболее полно могут быть охарактеризованы через понятие правового статуса, в котором отражаются все основные стороны юридического бытия индивида, его интересы, потребности, взаимоотношения с государством, трудовая и общественная деятельность, социальные притязания и их удовлетворение.

В самом кратком виде правовой статус определяется в науке как юридически закрепленное положение личности в обществе.В основе правового статуса лежит фактический социальный статус, т. е. реальное положение человека в данной системе общественных отношений. Право лишь закрепляет это положение, вводит его в законодательные рамки. Специальный и правовой статусы соотносятся как содержание и форма. В догосударственном обществе определенный социальный статус был, но он не носил правового характера.

Юридическое оформление фактического положения индивида осуществляется различными путями и способами, с помощью ряда специфических средств. Оно начинается уже с того, что человек признается субъектом действующего в обществе права и наделяется при этом особым качеством — право-дееспособностью, после чего он может вступать в соответствующие правоотношения.

Как известно, в истории развития цивилизации далеко не все люди признавались субъектами права (например, рабы) или признавались лишь частично (крепостные). В современных развитых государствах все граждане являются полноправными субъектами права, это вытекает из международных пактов о правах человека. Правовой статус создается в результате всего набора юридического инструментария, находящегося в распоряжении официальной власти. Он аккумулирует в себе так или иначе все правовые явления и выступает одним из ключевых элементов правовой системы. При этом роль синтезирующего начала в нем играет сама личность.

Представляются необоснованными предложения некоторых авторов различать понятия «правовой статус» и «правовое положениегражданина», так как в этом нет, по нашему мнению, какой-либо теоретической или практической необходимости. Эти понятия идентичны, а попытки их разграничения выглядят искусственными. Статус — это и есть положение, состояние кого-либо или чего-либо. Этимологически и по существу они совпадают.

Бесспорно, что сердцевину, основу правового положения личности составляют ее права, обязанности и законные интересы в их единстве.

Но это в равной степени относится и к статусу, ибо речь идет об одном и том же. Полисемантичность, смысловое удвоение термина не способствуют ясности постановки вопроса, анализу и восприятию исследуемого явления, его отражению в сознании. А вообще данный аспект — лишь один из нюансов проблемы, не имеющий концептуального значения.

Для современного юридического статуса личности в Республике Беларусь характерны следующие особенности:

а) крайняя его политизированность, неустойчивость, подверженность социальной конъюнктуре, компромиссам; положение отдельных профессиональных слоев населения корректируется в административно-волевом порядке в зависимости от ситуации (например, шахтеров, врачей, учителей, военнослужащих и др.); от накала требований меняется социальная пирамида; положение одних социальных групп улучшается, других — ухудшается;

б) слабая государственная защищенность, неспособность официальных властных структур надежно обеспечить интересы личности, ее права, свободы, честь, достоинство, безопасность; отсутствие четких и эффективных правоохранительных и гарантирующих механизмов;

в) утрата правовым статусом многих качеств единства, объединяющих начал (в силу распада союзной государственности, общего нормативно-правового пространства, дезинтеграции существовавших ранее связей и отношений, централизованного законодательства);

г) множественность (плюрализм) статусов, их несогласованность: вместо единого для всех базового статуса гражданина СССР возникли статусы граждан Республики Беларусь (часто противоречащих друг другу) и статусы граждан независимых ныне государств — членов СНГ;

д) деформированность правового положения личности в связи с процессами суверенизации, межнациональными и региональными конфликтами; в ряде бывших советских республик приняты дискриминационные акты, нарушающие права некоренного населения; появились значительные группы людей вообще без четкого правового статуса (беженцы, мигранты, перемещенные лица); не найдено оптимального сочетания прав человека и прав народов; права человека нередко ставятся ниже права на суверенитет;

е) изменение экономической основы статуса (многообразие форм собственности, включая частную, имущественное расслоение, неравенство, проявление рынка труда, безработицы, предпринимательства; экономика больше не является надежным базисом благосостояния личности, занятости населения;

ж) дестабилизация правового статуса в результате происходящих в обществе катаклизмов и неурядиц;

з) воздействие на правовой статус таких нравственно-психологических факторов, как потеря личностью социальных ориентиров и приоритетов, духовной опоры, неадаптированность к новым условиям, инерция старых идей и взглядов, брожение умов, социальный дискомфорт и неуверенность в своем будущем.

Это, в основном, негативные тенденции. Есть и позитивные. Они состоят в том, что, во-первых, под правовой статус личности подводится современная законодательная база, причем нормативная основа создается с учетом международных критериев в данной области. Во-вторых, закладывается новая концепция взаимоотношений личности и государства, с приоритетом личности как высшей социальной и моральной ценности; патерналистские начала этих отношений уступают место свободному партнерству и сотрудничеству в соответствии с принципами гражданского общества. В-третьих, правовой статус, как и многие другие юридические институты, очищается от идеологического и классового догматизма, апологетики, тоталитарного сознания и мышления индивида как носителя этого статуса; последний начинает более адекватно отражать существующие реалии — без камуфляжа, лицемерия, конформизма. В-четвертых, осуществляется переход от командно-запретительных методов регламентации правового положения личности к дозволительно-разрешительным, от сковывающего всякую инициативу бюрократического централизма — к разумной автономии и самостоятельности. В-пятых, меняется соотношение и роль структурных элементов правового статуса: на первый план выходят такие приоритеты, как права человека, достоинство личности, гуманизм, свобода, демократизм, справедливость.

Конечно, все эти тенденции еще не проявили себя в полной мере (да и не могли в нынешних условиях), но они действуют и упрочиваются. В связи с деидеологизацией, устранением партийно-политического монополизма в данной сфере складывается новая методология исследования правового статуса, создаются новые возможности для его развития и совершенствования. Принципиально важным в этом контексте является конституционное положение о том, что закон, устанавливающий или усиливающий ответственность лица, обратной силы не имеет. Такое правило записано впервые. Указанные новеллы особенно важны в связи с тем, что на протяжении длительного времени правовой статус личности в нашей стране формировался в условиях жестких ограничений.

Практическое значение проблемы правового статуса состоит в том, что она непосредственно затрагивает интересы людей, отражается на их судьбах, особенно в переломные периоды, когда общество реформируется, рушатся старые и появляются новые связи, структуры, отношения. В наши дни статус граждан быстро меняется и отнюдь не всегда в лучшую сторону. Изменяет его само государство, проводя «сверху» радикальные меры. Так, введение свободных цен, другие «шоковые» меры существенно изменили социальное положение населения, обесценили его вклады, накопления, снизили на несколько порядков жизненный уровень. А поскольку все это осуществляется с помощью нормативных актов (указов, законов, постановлений), то тем самым этим преобразованиям придается юридическая форма.

Следовательно, меняется не только экономическое положение личности, но и правовое. Реформа освящается законами, иначе она идти не может. И от того, какэто делается, зависят, с одной стороны, успех провозглашенного курса, а с другой — прочность и незыблемость правового статуса субъектов данного процесса, их активность или пассивность. Ведь, в конечном счете, личность замыкает на себя все социальные проблемы и их решение.

Правовой статус — комплексная категория, отражающая взаимоотношения личности и общества, гражданина и государства, индивида и коллектива. Поэтому очень важно, чтобы человек правильно представлял свое положение, свои права и обязанности, место в той или иной структуре, ибо, как справедливо отмечается в литературе, «в жизни нередко встречаются примеры ложно понятого или присвоенного статуса. Если этот статус понимается неверно, то человек ориентируется на чуждые образцы поведения».

Еще более вредно и недопустимо наделение должностных лиц непредусмотренными законом полномочиями, произвольное расширение функций, что нарушает их официальный статус, свидетельствует о правовом нигилизме. Кроме того, статус может быть юридически нечетким, аморфным, размытым, что ведет к неразберихе, нарушениям законности, прав личности. Бывает, что те или иные структуры и их руководители действуют без всякого правового статуса, так как они вообще не предусмотрены законодательством.

Различают следующие виды правового статуса:

а) общий, или конституционный статус гражданина;

б) специальный, или родовой статус определенных категорий граждан;

в) индивидуальный статус;

г) статус физических и юридических лиц;

д) статус иностранцев, лиц без гражданства или с двойным гражданством;

е) отраслевые статусы — гражданско-правовой, административно-правовой и т.д.;

ж) статус лиц, работающих в различных сферах или регионах народного хозяйства (например, работников Крайнего Севера, Дальнего Востока, оборонных объектов, секретных производств).

Набор правовых статусов велик, но в теоретическом плане наиболее принципиальное значение имеют первые три вида.

Поясним их несколько подробнее.

Общий правовой статус — это статус лица как гражданинагосударства, членаобщества. Определяется он, прежде всего, Конституцией страны и не зависит от различных текущих обстоятельств, например, перемещений по службе, семейного положения, должности, выполняемых функций. Он является единым и одинаковым для всех, характеризуется относительной статичностью, обобщенностью. Содержание такого статуса составляют главным образом те права и обязанности, которые предоставлены и гарантированы всем и каждому Основным законом. Сюда не входят многочисленные субъективные права и обязанности, постоянно возникающие и прекращающиеся у субъектов в зависимости от их трудовой деятельности, характера правоотношений, в которые они вступают, и других ситуаций. Если бы права и обязанности последней из упомянутых групп были включены в понятие общего статуса гражданина, то получился бы разный, крайне нестабильный и неопределенный статус. Он уже не был бы единым. Общий правовой статус является базовым,исходным для всех остальных. По нему можно судить о характере, социальной природе, степени демократичности общества. Он не может быть изменен без ведома государства, законодателя.

Специальный, или родовой статусотражает особенности положения определенных категорий граждан (например, пенсионеров, студентов, военнослужащих, вузовских работников, учителей, рабочих, крестьян, фермеров, участников войны и т.д.). Указанные слои, базируясь на общем статусе гражданина, могут иметь дополнительные права, обязанности, льготы, предусмотренные законодательством. Совершенствование этих статусов — одна из задач юридической науки.

Индивидуальный статусфиксирует конкретику отдельного лица (пол, возраст, семейное положение, выполняемую работу и др.). Твердое знание каждым своего статуса, своих прав, обязанностей, возможностей — признак правовой культуры, юридической грамотности. Индивидуальный правовой статус подвижен, динамичен, он изменяется вместе с происходящими в жизни человека переменами.

Рассмотренные три вида статуса соотносятся между собой как общее, особенное и единичное. Они тесно взаимосвязаны и взаимозависимы, наслаиваются друг на друга, на практике неразделимы. Каждый индивид выступает одновременно во всех указанных качествах: гражданина своего государства (общий статус), члена определенного слоя или группы (родовой статус), неповторимой личности (индивидуальный статус). Общий правовой статус у всех один, специальных статусов — множество, а индивидуальных — ровно столько, сколько граждан.

Правовой статус, как уже отмечалось, — сложная, собирательная категория, отражающая весь комплекс связей человека с обществом, государством, коллективом, окружающими людьми. В структуру этогопонятия включаются следующие элементы:

а) правовые нормы, устанавливающие данный статус;

б) правосубъектность;

в) основные права и обязанности;

г) законные интересы;

д) гражданство;

е) юридическая ответственность;

ж) правовые принципы;

з) правоотношения общего (статусного) типа.

Некоторые авторы в числе элементов правового статуса называют правовой долг, законность, правопорядок, правосознание, гуманизм, справедливость. Вряд ли это оправданно. Указанные и некоторые другие явления выступают в качестве принципов, черт, предпосылок правового статуса, которые, безусловно, пронизывают, сопровождают его, но не входят в него как самостоятельные компоненты.

На первый взгляд, тот или иной «набор» элементов правового статуса носит сугубо формальный характер. Однако это не так, ибо речь, в конечном счете, идет об адекватности или неадекватности отражения данным понятием реальной правовой действительности, полноте или неполноте охвата предмета. Включение в правовой статус новых элементов обогащает его не количественно, а качественно.

Когда-то правовой статус личности отождествлялся с ее правосубъектностью и, таким образом, состоял из одного элемента. Затем его стали определять как совокупность прав и обязанностей (два элемента), а сейчас он охватывает около десятка элементов. Эта эволюция — результат развития науки, практики. Изменяется объект — изменяется и понятие, наполняется более широким и глубоким содержанием.

Но широкая трактовка правового статуса не означает охвата им всего и вся, т.е. таких ингредиентов, которые составляют лишь его необходимую среду, обеспечивают нормальное функционирование и развитие. Включение в это понятие новых элементов должно быть продуманным и объективно обусловленным.

Современный правовой статус личности характеризуется острыми противоречиями. На него оказывает воздействие масса неблагоприятных факторов и, прежде всего, общая кризисная ситуация в стране, разлад политической и правовой систем, структур власти и управления. Союзные законы либо не действуют, либо используются лишь отчасти, а новые в полном объеме еще не созданы.

В результате образовались правовые пустоты, ниши, которые произвольно заполняются результатами местного «самостийного» правотворчества. На всех уровнях процветает юридический нигилизм. Сама личность как носитель статуса испытывает глубокий социальный дискомфорт, связанный с экстремальностью условий существования, процессом переоценки ценностей, ломки сложившегося за десятки лет морально-психологического климата, образа жизни.

Нарушен разумный баланс в уровне благосостояния людей. Уходя от уравниловки, общество обязано обеспечить своим гражданам необходимый прожиточный минимум, а уж затем вводить принцип вознаграждения за деловую предприимчивость, инициативу, способности. Но этого пока нет. Страх, неуверенность, потеря достоинства — вот что характерно сегодня для «среднестатистического» гражданина. Личности впору занимать «круговую оборону», ибо угрозы и опасности подстерегают ее со всех сторон.

Права и свободы личности

В демократическом обществе права и свободы граждан, их обязанности составляют социальный и политико-юридический институт, свидетельствующий об уровне развития того или иного общества, степени его зрелости. Благодаря этому институту личность получает доступ к материальным и духовным благам, механизмам власти, законным формам волеизъявления, реализации своих интересов. Именно поэтому высокоразвитые страны и народы, мировое сообщество рассматривают права человека и их защиту в качестве универсального идеала, основы прогрессивного развития и процветания, мира и справедливости.

Республика Беларусь, следуя курсом реформ, также провозгласила указанные ценности как приоритетные и наиболее значимые, признала необходимость придерживаться в данной области общепринятых международных стандартов. Подтверждением тому служит принятая Декларация прав и свобод человека и гражданина, ставшая органической частью проекта новой Конституции Республики Беларусь, базой всего текущего законодательства, касающегося личности. Она закладывает глубокие гуманистические основы правового государства, гражданского общества.

Оба эти документа фиксируют широкий спектр основополагающих идей, принципов, прав и свобод, а также обязанностей. Исходные их положения гласят, что права и свободы человека являются естественными и неотчуждаемыми, даны ему от рождения, признаются высшей ценностью и не носят исчерпывающего характера. Каждый имеет право на жизнь, личную безопасность и неприкосновенность, защиту чести, достоинства, доброго имени, свободу мысли и слова, выражение мнений и убеждений, выбор места жительства; каждый может приобретать, владеть, пользоваться и распоряжаться собственностью, заниматься предпринимательской деятельностью.

Закрепляется право граждан на митинги, уличные шествия, демонстрации и пикетирование по уведомительному принципу. Предусматриваются традиционные социально-экономические права ― на труд, на отдых, на образование, охрану здоровья, медицинскую помощь, пенсионное обеспечение и др.

В политической сфере закрепляется право избирать и избираться в государственные органы, занимать официальные должности в соответствии со своей профессиональной подготовкой и без какой-либо дискриминации, искать, получать и распространять информацию, направлять властям личные и коллективные обращения (петиции), свободно определять свою национальность, объединяться в общественные организации.

Утверждается равенство всех перед законом и судом. Никто не обязан свидетельствовать против себя или своих близких родственников. Обвиняемый считается невиновным, пока его вина не будет доказана в установленном порядке (презумпция невиновности). Ограничение свободы, включая арест, допускается исключительно по судебному решению; лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Признаются не имеющими юридической силы доказательства, полученные с нарушением закона. Каждое заключенное под стражу лицо имеет право на квалифицированную помощь адвоката (защитника), возмещение вреда, причиненного ему незаконными действиями государственных органов или должностных лиц. Никто не должен дважды нести ответственность за одно и то же правонарушение.

Исключительную значимость, как представляется, имеют нормы, устанавливающие, что осуществление человеком своих прав не должно нарушать права и свободы других лиц, наносить ущерб общественному благу, морали, окружающей среде. Запрещается использование прав и свобод для насильственного устранения или изменения конституционного строя, разжигания расовой, национальной, классовой, религиозной ненависти, пропаганды насилия и войны.

Оговаривается, что временное ограничение прав и свобод гражданина допускается лишь в случаях введения чрезвычайного положения на основаниях и в пределах, определяемых законом. Эти ограничения вполне согласуются с требованиями ст.ст. 19—21 Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого ООН в 1966 г.

Принятие Декларации прав и свобод человека и гражданина, ставшей основой новой российской Конституции, само по себе имеет огромное значение, так как этот, без преувеличения, исторический политико-нравственный и нравственно-гуманистический акт определяет принципиальную позицию Республики Беларусь по вопросу, который на протяжении многих десятилетий был камнем преткновения во взаимоотношениях нашей страны со всем цивилизованным миром. Вокруг него кипели политические страсти, ломались идеологические копья, он нередко становился главным камнем преткновения в переговорных процессах. Путь к его решению был трудным. Теперь он, наконец решен. В основе принятого документа лежат известные международные пакты о правах человека, идеи равенства и справедливости. Это действительно важнейшее общественно-политическое событие в жизни страны.

Известно, однако, что мало провозгласить права и свободы — важно и материализовать их, претворить в жизнь, причем второе — более сложная задача. В кризисных условиях сам этот институт подвергается серьезным испытаниям. С одной стороны, общество осознало безусловную ценность и важность естественных и неотъемлемых прав человека, присущих ему от рождения, с другой — оно пока не в состоянии обеспечить их полное и гарантированное осуществление. Оно просто не готово к этому — желания и возможности не совпадают.

Это трудноразрешимое противоречие становится все более острым и болезненным, выступает сильнейшим раздражителем общественного сознания, источником недовольства и протестов людей. Прекрасные идеи и суровые реалии расходятся. А значит, следует различать теорию и практику прав человека, новый политический курс в данной области и возможности его проведения в нынешней ситуации.

Конечно, важно было изменить саму концепцию (философию) прав личности, в частности, представления об их генезисе. Ведь десятилетиями в сознание людей внедрялась мысль о том, что права даруются, предоставляются государством, партией, правительством, а то и отдельным лицом (вождем). Теперь признан примат естественных и неотъемлемых прав человека, «пожалованных» ему самой природой. Разумеется, многие права «благо приобретаются» личностью в процессе ее социального общения, в том числе правового, либо устанавливаются властью на основе и в соответствии с естественными. Но в принципе они не должны всецело зависеть от простого желания государства («дам» или «отниму»).

Права человека не являются сугубо внутренним делом отдельных стран, которые могут произвольно, по своему усмотрению «перекраивать» их как угодно; они экстерриториальны. Важно и то, что учение о правах личности перестало быть частью монопольной марксистско-ленинской идеологии с ее «лобовым» классовым подходом, делением прав на «буржуазные» и «социалистические», обязательным противопоставлением, превосходством одних над другими и т.д. Но самым крупным прорывом в данной области является все же безоговорочное признание идей естественного права, которые раньше неизменно критиковались и отвергались.

Словом, с теоретической концепцией прав все более или менее ясно (хотя она и требует дальнейшей разработки). Проблемы возникают на пути реализации этой концепции, так как общество еще не создало для этого необходимых условий. Однако и в данной ситуации государство обязано последовательно и в полной мере играть свою роль гаранта, стража, защитника прав.

В настоящее время под угрозой оказались такие основополагающие права личности, как право на жизнь, здоровье и безопасность, без которых все другие права лишаются смысла. Причины очевидны — кровь и гибель людей в межнациональных и этнических войнах, лавинообразный рост преступности и ее жертв, экологические зоны бедствия, вызывающие массовые заболевания населения, резкое падение жизненного уровня. В результате — смертность превысила рождаемость. Нарастает естественная убыль населения. Речь, таким образом, идет уже о физическом выживании личности.

Человек испытывает крайнее социальное беспокойство, неуверенность, страх. Государство, возникшее, по Гоббсу, из необходимости защиты всех друг от друга, не справляется с этой миссией. Несмотря на всю свою мощь, оно оказывается не в состоянии надежно и эффективно защитить интересы своих граждан. Между тем еще в Декларации прав человека и гражданина Французской революции 1789 г. говорилось: «Цель всякого политического союза — обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека» (ст. 2). В Международном пакте о гражданских и политических правах (1966 г.) также указывается, что «каждое государство обязуется уважать и обеспечивать права всех находящихся на его территории лиц... предоставлять все средства защиты, предусмотренные его правовой системой» (ст. 2).

Не могут быть полностью реализованы в нынешних условиях право на свободу передвижения и выбор места жительства (вынужденная миграция, беженцы, прописка), право на труд (растущая безработица, закрытие предприятий), право на социальную защиту — из-за слабости материальных гарантий. Все более недоступными для значительной части населения становятся высшее образование, медицинское обслуживание, жилье, санаторное лечение — в силу их постепенной коммерционализации.

Именно поэтому принятая Декларация прав и свобод и Конституция, несмотря на их огромное значение, воспринимаются многими как некий свод мало чем пока подкрепляемых общих принципов или своего рода торжественное заявление о намерениях и желаниях, а не как реальный документ.

Мешают осуществлению прав все те же неурядицы и катаклизмы, которые происходят в обществе. Иными словами, для нормального функционирования института прав и свобод граждан не создана пока надлежащая социальная среда. В экстремальных же условиях даже элементарные возможности, предоставленные субъектам законом, не могут быть реализованы. Сплошь и рядом возникают ситуации, когда право есть, а блага нет, закон действует, а цели его не достигаются.

Если раньше права попирались тоталитарным режимом, то сейчас они страдают от анархии и неразберихи, издержек молодой посткоммунистической демократии, разрушительных конфронтационных процессов. Личность чувствует себя беззащитной перед лицом стихии и неуправляемости. При этом слабым утешением является тот факт, что ни в одной стране мира права личности не обеспечены на сто процентов, в каждой есть свои проблемы. Но у нас они стоят особенно остро, так как речь идет о коренных преобразованиях, ломке старых устоев. В целом же важнейшей задачей нашего времени является соблюдение и всесторонняя защита прав человека как непременные условия прогресса.

В такой позиции есть определенный резон.

Б.А. Кистяковский считал, что, например, политические права и свободы можно рассматривать более широко — «не как классические субъективные права, скажем, имущественного типа, а как следствия общего правопорядка и, прежде всего, известного правового принципа: все, что не запрещено законом, дозволено». И все же в целом подобный подход теоретически некорректен.

Дело в том, что сфера дозволенного в правовой системе не исчерпывается субъективными правами, она гораздо шире. В частности, многие юридические возможности опосредуются законными интересами, право-дееспособностью, другими правовыми категориями. «Все, на что лицо имеет право, дозволено, но не на все дозволенное оно имеет право». Когда речь идет о субъективном праве, то имеется в виду не вообще абстрактная дозволенность, а конкретные ее разновидности и границы, иначе говоря, зафиксированные в законе «дозы», «порции». Равно как и под юридической обязанностью разумеется не всякое должное поведение, а только такое, которое требуется в конкретных жизненных обстоятельствах и которое сопряжено с чьим-то правом.

Поэтому формула «не запрещенное дозволено» нисколько не умаляет ценности субъективных прав как официальных указателей (определителей) соответствующих действий субъектов и тем более не снимает самой необходимости этого института.

Под несколько иным углом зрения подвергли сомнению указанную категорию молодые ученые на конференции, специально посвященной обсуждению данного вопроса. Вывод категоричен: сложившееся в науке определение субъективного права «нас удовлетворить не может. Ибо оно представляет собой не меру возможного поведения управомоченного, а определенную законом возможность удовлетворения субъективного интереса». Поиски новых решений можно только приветствовать, но, как нам представляется, они не обязательно должны быть связаны с отрицанием того, что надежно проверено и подтверждено длительным практическим опытом — отечественным и зарубежным.

Между тем общая направленность высказываний, содержащихся в названном сборнике, создает впечатление о существовании какого-то неопределенного («безразмерного») субъективного права, лишенного таких черт, как мера, объем, границы, вид, т. е. некой нелимитированной и недозированной возможности. С этим трудно согласиться, ибо «субъективное право есть власть не только обеспеченная, но и ограниченная».

За отведенные пределы субъект не может выходить, так как он рискует задеть чужие интересы, также обеспеченные законом. Лишь в рамках, установленных правом, он может поступать как угодно.

Позитивным в позиции молодых ученых является то, что не следует всякое субъективное право выводить из юридической нормы, ибо во многих случаях право субъекта первично по отношению к закону как своему формальному источнику. Социальные первопричины субъективных прав, конечно, не в нормах, особенно когда речь идет об основных (конституционных) правах личности. Но субъективное право остается известной мерой поведения даже и в том случае, если оно не есть прямое установление государственной власти.

Внешние его рамки, пределы вполне уловимы, так как они обусловлены, прежде всего, правами других лиц. Так что мера определенного поведения — коренное свойство субъективного права в любой его интерпретации. Другое дело — характер этой меры. Возможность, заключенная в субъективном праве, небезгранична и в этом смысле не произвольна.

Не осталась вне критики и традиционная структура субъективного права. «Странные вещи происходят в современном учении о субъективном праве, — говорится в одной из работ. — Считается, что субъективное право имеет, как минимум, три обличья: право-поведение, право-требование и право-притязание. Выделив виды субъективного права и назвав их правомочиями, ученые включили их в структуру субъективного права. Это и есть алогизм. Яблоко имеет множество сортов, но обилие сортов не образует структуру каждого яблока». В данном суждении несколько логических ошибок.

Известно, что общее понятие субъективного права — это научная абстракция. На самом деле такого права ни у кого реально нет. Равно как и человек держит в руках не яблоко вообще, а всегда яблоко определенного сорта, с его индивидуальными особенностями. Граждане обладают различными правами («сортами»), и общее понятие субъективного права, отвлекаясь от частностей, синтезирует в себе лишь наиболее типические их черты. В его структуре «выделены» не виды прав, а опять-таки наиболее характерные возможности (правомочия), входящие в те или иные права. «Обилие сортов» образует не структуру «каждого» яблока, а яблока вообще (как собирательного понятия).

Иными словами, субъективное право представляет собой правоповедение, правотребование, правопритязание и право-пользование.Как видим, ничего «странного» здесь не происходит, кроме процессов синтезирования и абстрагирования. Кстати, недоумение автора, возможно, объясняется тем, что в его рассуждения вкралась одна неверная исходная посылка: «Здравый смысл подсказывает: всякое определение должно вобрать в себя все проявления того предмета, который оно раскрывает». Во-первых, в науке здравый смысл нередко подводит, он не является критерием истины. Во-вторых, всякое определение «вбирает в себя» не все,а лишь наиболее существенные признаки отражаемого явления. В этом и заключается условность и ограниченность любой дефиниции. Всепроявления предмета можно раскрыть только путем более подробного и всестороннего описания.

Конечно, определенное понятийное несовершенство во всей конструкции субъективного права есть. Ведь даже сам термин «субъективное право» издавна вызывал возражения как нечеткий и двусмысленный, особенно с философской точки зрения. То же самое относится и к эпитету «объективное» применительно к праву как совокупности норм.

Суть проблемы сейчас заключается в том, чтобы наполнить реальным содержанием провозглашенные законодательством гражданские, политические и личные права, создать надежные механизмы их реализации, соотнести с теми процессами, которые протекают в обществе, в том числе — рыночного характера. Общее учение о субъективном праве, несмотря на принципиальные изменения, не поколеблено. Более того, именно в новых условиях эта категория, основанная главным образом на обязательственных отношениях, должна заработать в полную меру, как и многие другие юридические понятия и институты.

Важно здесь освободиться от голых, нежизненных схем, формальных построений, умозрительности, которыми в прошлом изрядно грешило наше правоведение. Необходимо ориентироваться не на принципы, а на ценности.

В этой связи представляется искусственным, например, деление прав (с точки зрения их юридических свойств) на субъективные и какие-то иные, несубъективные. Для характеристики места и роли личности в правовой системе важна оценка и квалификация всех гражданских прав именно как субъективных,т. е. личных, индивидуальных, принадлежащих не только всем, но и каждому, дающих их обладателям реальные возможности для соответствующих действий, притязаний, удовлетворения потребностей, интересов, пользования различными социальными благами.

В юридической литературе, к сожалению, еще не преодолено полностью мнение, что не все права граждан обладают указанным выше качеством, а только те, которые возникают из конкретных правоотношений. Что же касается прав, вытекающих непосредственно из закона, в частности, конституции, то они якобы не являются субъективными. Они выступают в виде так называемых «элементов правоспособности» и лишь затем, при наступлении соответствующих юридических фактов, превращаются в субъективные.

Получается, что это какие-то «ненастоящие» права, права «второго сорта» или просто общие безличные юридические нормы, не связанные с конкретным индивидом.

Такая позиция представляется нелогичной. Ведь «несубъективные» права можно истолковать и как не причастные к субъектам, что было бы абсурдным. Причем под категорию «несубъективных» подпадают как раз наиболее важные в социальном отношении права, главным образом основные, конституционные.

Этим в какой-то мере умаляется их значение, а следовательно, и роль личности как их носителя.

Думается, с широких теоретических и практических позиций все права граждан, как те, которые они приобретают, вступая в разнообразные правоотношения, так и те, что прямо закреплены за ними в законе или даны от природы, т.е. независимо от способа возникновения, форм осуществления, степени общности, социальной значимости, видов, категорий и иных особенностей, являются субъективными,а не какими-либо иными.

Субъективность, т.е. индивидуализированность, приуроченность, неотъемлемость прав от субъектов, представляет собой их общий родовой признак, поэтому можно как угодно классифицировать действующие в обществе права, но от этого они не перестанут быть субъективными, не утратят этого своего основного свойства. С этой точки зрения статус у всех прав один, в их основе лежит определенная правовая возможность.

Критерий субъективности заключается отнюдь не в способе возникновения тех или иных прав. Он в данном случае отражает принадлежность прав субъекту и известную зависимость их от него, особенно в смысле использования.

Сам этот термин был введен как раз для того, чтобы можно было в необходимых случаях отграничивать права личности как определенные юридические возможности от норм права, в которых они закреплены.

Как видим, вопрос о субъективности прав граждан — отнюдь не формальный, а имеет принципиальное теоретическое и практическое значение. То или иное его решение затрагивает многие другие проблемы, отражается на трактовке правового статуса личности и самой этой личности как субъекта права и активного участника общественных отношений.

Субъективное право выступает таковым не потому, что появляется или реализуется особым образом, а, прежде всего, потому, что принадлежит субъекту как его носителю и открывает перед ним определенную правовую возможность, использование которой зависит лично от него. Такое наименование понадобилось правовой науке не для обозначения какой-то специальной категории прав, а для отграничения всех видов прав личности от права в объективном смысле, т. е. юридических норм, не принадлежащих отдельным лицам и не зависящих от них.

Решающее значение здесь имеют, во-первых, принадлежность права субъекту и, во-вторых, зависимость права от субъекта.

Это не абстрактная (безличная) норма закона, не отвлеченная ценность, а реальное достояние личности, которым она вправе распорядиться по своему усмотрению. О субъективном праве можно говорить лишь постольку, поскольку имеется определенный субъект как его носитель.

Связь с личностью, относимость к субъекту, зависимость от индивида, а следовательно, отличимость от неперсонифицированной абстрактной нормы есть основные признаки всякого субъективного права. Субъективные права необходимо противополагать не каким-то иным «несубъективным» правам, а юридическим нормам — в соответствии с общим делением права на объективное и субъективное.

Права граждан отличаются большим разнообразием, спецификой, особенностями, отраслевой принадлежностью. Эти их различия могут служить основанием для отнесения прав к той или иной группе, виду, категории, но отнюдь не для переключения их в разряд «несубъективных».

В частности, довод, согласно которому конституционные права не являются субъективными, так как якобы находятся вне правоотношений, несостоятелен. Указанные права, как это теперь можно считать доказанным, также существуют в рамках правоотношений, только особых, общерегулятивных, возникающих из действия норм Конституции и носящих первичный, базовый характер.

Суть, разумеется, не в названии, а в том, что из этого делаются разные и подчас далеко идущие выводы. За терминологией здесь скрывается именно существо вопроса, ибо с точки зрения юридической, да и общесоциальной, правам придается различное значение в зависимости от того, относят или не относят их к категории субъективных.

Непонятно само упорство квалифицировать (в угоду созданной схеме) основные права не правами, а чем-то иным — «элементами» правоспособности, установлениями общего порядка, принципами, нормами и т.д. Права есть права, и конституция, законодатель, международные акты понимают и именуют их именно так, а не иначе. Зачем же придавать им какой-то иной смысл?

Русская прогрессивная правовая мысль настойчиво отстаивала в свое время именно эти идеи — идеи признания за публичными, как тогда было принято говорить, правами качества реальных субъективных прав личности.

Некоторые из опубликованных работ уже одним своим названием утверждали это стремление.

Одной из специфических разновидностей субъективных прав выступают политические свободы (слова, печати, собраний, митингов, демонстраций), а также личные права (неприкосновенность личности, жилища, тайна переписки, защита чести, достоинства и др.). По своему существу все они являются субъективными публичными правами; им присущи та индивидуализация, та связь с личностью, которые составляют основной признак всякого субъективного права.

Сегодня актуально звучат слова о том, что «еще громадное количество несомненных интересов, чрезвычайно важных для индивидуума, ждет своего формально-правового признания».

Подытоживая сказанное, можно констатировать, что в целом все современные новации в данной проблеме вполне укладываются в традиционное учение о субъективных правах, ибо главное в этом учении — возможность притязать на определенный минимум социальных благ и определенное поведение соответствующих контрагентов (государства, должностных лиц, правообязанных граждан, организаций), обращаться в компетентные органы за защитой своих интересов, опираясь на прямое действие новых законов, в том числе на Декларацию прав и свобод человека и гражданина. Возросли лишь уровень и характер притязаний.

Поэтому в действующей ныне системе субъективных прав и свобод должна быть выражена та мера правовой возможности и та мера социальных требований, которые диктуются современными условиями. И, конечно, важнейшая задача — безоговорочно признать идеи естественного права, обеспечить, чтобы они не только заняли достойное место в теории, но и последовательно были воплощены на практике, восприняты законодательством.