Более безопасный контекст для сомнений

Ряд ученых уделяет большое внимание противоречиям и конфликтам, возникающим у постели больного. Джей Катц утверждает, что конфликт в отношениях между доктором и пациентом неизбежен. Конечно, его можно устранить, если больной готов принять подчиненную, пассивную роль. Но сегодня и закон, и этика, и обычаи клинической практики побуждают пациента к обратному, а именно к тому, чтобы быть партнером медика.

Роберт Барт так освещает противоречия, характерные для взаимоотношений доктора и пациента: «Правила, регулирующие отношения между доктором и пациентом, должны исходить из предпосылки, что желание помочь отчаянно страждущему, беспомощному человеку переплетается с желанием навредить ему, потерять его из вида».

В статье «Все кончено, Дебби» это противоречие прямо-таки вопиет. Автор, предположительно лечащий гинеколог, так описывает чувство, возникшее у него при входе в палату больной: «Это была „висельная" сцена...». Совершенно очевидно, что для врача эта сцена являлась не только случаем проявить милосердие, это была казнь.

Если отнестись серьезно к мысли, что конфликты, двусмысленность и желание навредить - вовсе не редкость в клинической практике, то запрет эвтаназии представится большим благом. Ибо, если семья и медперсонал вдруг возжелали бы смерти тяжелобольного,- они не смогут осуществить свое желание посредством эвтаназии. И даже сам больной не сможет приказать им этого.

Уже один тот факт, что люди иногда открыто жаждут власти умертвить пациента, требует от нас крайней осторожности в предоставлении такой власти. Часто утверждают противоположное: наличие такого желания есть достаточный повод для того, чтобы удовлетворить его,- но с этим вряд ли можно согласиться.

Существование такой границы, как нынешний запрет на активную эвтаназию, делает больничную палату более безопасным местом. Во-первых, для самого пациента: он не будет убит посредством эвтаназии независимо от чьих бы то ни было желаний. Во-вторых, для всех остальных. Они могут спокойнее осознать свое желание смерти пациента и бороться с этим желанием. Не будет угрозы того, что их желание осуществится через доступный акт эвтаназии.

ПОСЛЕДНИЙ ВЫХОД; КОНЕЦ ДИСКУССИЯМ

Сокращенный перевод с английского А.Д.Авдиенко

// Человек 1993, № 5, с. 58-61.

Поражение Инициативы 119­ в ноябре 1991 г. в штате Вашингтон сулит лишь краткую передышку в непрестанных попытках узаконить участие врача в самоубийстве пациента и активную эвтаназию. В сводках новостей отмечается, что такую легализацию поддержали добрые 46% голосовавших и что сегодня активную эвтаназию пытаются легализовать в Калифорнии и Орегоне. В Канаде и в нескольких европейских странах это уже сделано. Помощь врачей в самоубийстве и активная эвтаназия превратились в животрепещущий вопрос для общественных групп, готовых на решительные действия.

Новому всплеску общественной активности немало способствовала публикация книги Дерека Хамфри «Последний выход»­, рекламируемой как пособие по самоубийству для безнадежно больных. О том, должны ли врачи помогать самоубийству своих пациентов и, тем более, намеренно убивать их, спорят давно. Но в последнее время интерес общественности к этому вопросу сильно подогрели публикация «Все кончено, Дебби» в «Журнале Американской медицинской ассоциации», статья доктора Тимоти Куилла в «Медицинском журнале Новой Англии», умерщвление доктором Джеком Кеворкяном Дженет Эдкинс, а затем, совсем недавно, пациенток в Мичигане, а теперь вот и издание книги «Последний выход».

В списке этих событий книга Хамфри стоит особняком. Остальные публикации - это описания конкретных случаев (хотя некоторые утверждают, что «Дебби» - вымысел), которые обычно выступают катализатором дискуссий. И как бы ни возмущали нас действия врачей, каждый из них, видимо, стремился стимулировать дискуссию.

«Последний выход» - нечто совершенно иное, хотя мало кто сумел разглядеть отличие. Комментаторы приняли за чистую монету саморецензию на обложке, гласящую, что книга эта являет собой руководство для «зрелого взрослого человека, страдающего от неизлечимого заболевания и обдумывающего... рациональное самоубийство». В том, что книга удерживает одно из первых мест в списках бестселлеров «New York Times» по разделу нехудожественных книг, видят еще одно доказательство широко распространенной боязни страданий и потери самоконтроля перед смертью и недовольства обращением врачей с неизлечимо больными. И справедливо. Все это - очевидные уроки, преподанные «Последним выходом».

Но есть и другие уроки, может быть, не столь очевидные, но отнюдь не менее значимые. Ибо «Последний выход» знаменует собой новый этап дискуссии - ее прекращение. По крайней мере, для Дерека Хамфри это именно так. Книга отрицает идею анализа аргументов. Вместо этого она призывает врачей и медсестер прямо сейчас начинать оказывать помощь пациентам в самоубийстве и применение эвтаназии, не вступая ни в какие дискуссии, не дожидаясь консенсуса и изменений в законодательстве. Пациентов же прямо побуждают к самоубийству, так как все иные альтернативы необоснованно представляются чрезмерно трудными.

Какую бы позицию вы ни занимали в этих дебатах,- книга «Последний выход» вызывает глубокое беспокойство. Она подавляет мысль, толкает медицинский персонал на безответственные действия и почти наверняка спровоцирует неоправданные смерти. Можно ли позволить одним гражданам, в частности врачам, лишать жизни других по собственному усмотрению? Трудно представить более важный вопрос. Но как раз он в «Последнем выходе» сведен к пропаганде и обличениям. Книга дает повод для очень серьезных раздумий, особенно тем, кто занимается биоэтикой.

Date: 2016-11-17; view: 225; Нарушение авторских прав