Убрав кружку, я убедился, что альбом не очень пострадал. Так что казнь Белл отменяется.

- Ох… Так, что я там придумал? А! Штаны! – я уселся за стол и высунув, от усердия, кончик языка начал наносить линии на бумагу.

Через неопределенное время рисунок был готов. Я посмотрел на него, поохал - какой же я молодец и отложил его. Так… Что я там хотел? А, Андрэ проверить, что он там делает. Сделав себе чашку зелёного чая, (какао делать лень) я направился к комнате Андрэ.

Подойдя к его комнате я отметил, что там тихо. Наверное, учит ещё или прогуляться пошёл. Тихо открываю дверь, чтобы не потревожить его, если он «во власти науки», захожу и…

Судя по ощущениям, моя челюсть пробила пол и нафиг убила соседей, от той картины, что предстала передо мной. Там, на диване, сидели Андрэ и Белл и… очень увлечёно целовались.

Шокированный увиденным я даже не заметил, как кружка в моей руке наклонилась и содержимое вылилось мне под ноги и на ноги. Я даже ничего не почувствовал, хотя в кружке был почти кипяток.

- Мамочка… - еле дыша произношу я. – Что… вы делаете? – тут понимаю, что я явно здесь лишний и убегаю, громко хлопнув дверью.

Уже сидя на кухне, я твердил, как мантру, сам себе: «Что это было? Что это было? Почему это меня так шокировало?» Эти слова повторял я из раза в раз, пока не услышал шаги за у двери на кухню.

- Оливер? – поднимаю глаза.

Случилось то, чего я хотел меньше всего, Андрэ пришёл, чтобы поговорить о случившемся. Нет…

- Ты чего убежал, как ошпаренный?

- Почему «как»? – показываю ему ногу. – Я вылил только заваренный чай на ногу.

Тут в комнату заходит и вторая виновница торжества – Беллина.

- Как нога?

- Нормально, - отвечаю другу, - а… - Андрэ, как видно, поняв, о чём я хочу спросить перебивает меня.

- Оливер, мы просто не хотели тебе говорить, раньше времени. Мы, я и Белл, встречаемся. – моя челюсть снова превращается в оружие убийства соседей снизу.

- И давно?

- Месяц. Помнишь, когда была эта вечеринка, после показа. Белл тогда уехала домой, потом и я. И, как-то так получилось, мы разговаривали, много разговаривали, обо всём. И я признался ей, что она давно мне нравится, с первой нашей встречи.

- Так вот почему ты так себя вёл! – до меня доходит весь смысл происходящего. – Но ты же… - недоговариваю, зная как Белл относится к людям нетрадиционной ориентации.

- Да. Но, как видно, не окончательно.

- Можете не шифроваться, - вставляет своё слово Белл, - я всё знаю. Мне плевать. Был и был. Главное, у него же ничего не было с мужчинами. Только влюбленность в этого, Билла. – нервно сглатываю.

Смотрю на Андрэ, спрашивая глазами: а знает ли Белл о прошлом новом году? О том, что было? Хотя… Секса же между нами не было? Не было. Так что, можно считать, что у Андрэ ничего не было с мужчинами. А вот слова Белл «с этим Биллом» меня оскорбили, всё-таки, она про меня говорит, пусть и сама того не знает. А Андрэ, вообще, должен был сильно возмущаться, он не терпит, когда о Билле, то есть, обо мне, говорят не уважительно. Оно и не удивительно. Во-первых, о покойниках нужно говорить только хорошо, во-вторых, они, то есть мы, действительно очень хорошие друзья. Андрэ очень хороший друг. Но, как видно, Андрэ настолько покорён Белл, что просто не воспринял её слова, как что-то дурное.