В пятнадцати милях от Филадельфии.

- Дядя Стэн, а сегодня мама приедет за мной? – смотрит Райли грустными глазами на Стэнли, нахмурив брови.

- Не знаю, Рай, не знаю, - отвечает ей Стэнли. – Какой мультик тебе включить? – берет он пульт со стола и усаживается на диван рядом с Райли.

- Никакой, - тяжело вздыхает девчушка. – Я хочу к маме, - поворачивается она к Стэнли и смотрит глазами, полными слез.

- Ну, детка, - берет ее за подбородок Стэнли. – Не плачь, мы что-нибудь обязательно придумаем.

- Стэнли, - слышится по коридору прокуренный голос Маркуса. – Пошли, пора заняться делами.

- Иду, - кричит Стэнли Маркусу в ответ. – Рай, давай я тебе включу свой любимый мультик, а ты потом мне расскажешь, понравился он тебе или нет? – Стэнли ищет нужный файл мультфильма «Король лев» на жестком диске и включает его. – Мне нужно ненадолго отлучиться, хорошо?

- Ладно, - вздыхает Райли.

- Смотри внимательно, Райли, - поглаживает он девчушку по голове. – Потом все мне расскажешь, а то я уже подзабыл детали, - ласково он улыбается ей.

- Ладно, - говорит она снова, и уголки ее губ расплываются в улыбке.

Кто бы мог подумать, что такой грозный тип как Стэнли Бреннан когда-либо сможет найти общий язык с ребенком, да еще и завоевать доверие пятилетней девчонки. Подобные мысли крутились в голове Стэна, пока он шел к Маркусу. И что тому опять взбрело в голову?

- Чего ты так долго? – брюзжит Маркус, делая самокрутку. – Опять с девчонкой возился?

- Хм, - откашливается Стэнли. – Она все время твердит, что хочет к матери и начинает плакать. Что бы ты сделал на моем месте?

- Я с детьми не в ладу, поэтому и поручил тебе с ней возиться, - закуривает Маркус самокрутку. – Хороша получилась, - делает он мощную затяжку.

- Зачем ты меня звал? – Стэнли садится в кресло и кладет ноги на столик.

- Пора позвонить Стелле и потребовать выкуп за ребенка, не находишь? – Маркус курит и заполняет все пространство душной комнаты клубами дыма.

Стэнли молчит, не находя, что ответить на это. Он вообще последнее время начал думать, что зря подписался на все это. Зачем было похищать девчонку, чтобы полтора месяца ее просто продержать у себя, не требуя ничего взамен? Ему это казалось величайшей глупостью на свете. Стэнли был не из тех, кто любит чего-то выжидать. Он предпочитал делать все и сразу. А Маркус был тем еще садистом, любил мучить долго и издевательски, чтобы человек всей своей сущностью мог прочувствовать боль и страдания.

Вот и Стелла Картер уже, как посчитал Маркус, сполна настрадалась за эти полтора месяца, поэтому Маркус решил начать наконец-то игру по вытягиванию из нее денег. Когда Стэнли соглашался на это дело, то ни за что не подумал, что ему придется столько времени убить, чтобы получить в итоге обещанные ему Маркусом сто кусков. За это время он уже давно мог бы заработать в три раза больше, затратив на это меньше сил и времени, и давно бы уже в очередной раз грелся под жарким солнцем Майами. Но раз ты однажды вступил в игру, пути назад не было. Таков был закон преступной жизни. Таков был девиз Маркуса и всего его окружения, куда и входит Стэнли. Порой он жалел, что когда-то вступил на эту дорожку, но знал, что уже не может ничего изменить в своей жизни. Он повязан навсегда.

* * *

- Алло, - женский голос снимает трубку.

- Стелла? – низкий мужской голос хрипит на другом конце провода.

- Да, это я, - быстро отвечает она. – С кем я разговариваю?

- Хм, думаю, что мы давно с тобой знакомы, милашка, - неприятно смеется в трубку Маркус, зная наверняка, какое устрашающее влияние на многих оказывает его металлически – хриплый голос.

- Маркус? – говорит дрожащим голосом Стелла, нарушив молчание, потребовавшееся ей, чтобы осознать, с кем она разговаривает.

- Умница, милашка. Ну, как ты там поживаешь? – пытается он придать дружелюбный и беззаботный тон своему голосу. Знал бы он, как это самонадеянно с его стороны.

- Куда ты дел мою дочь, мерзавец? – зло кидает ему Стелла, в ее голосе слышится ненависть и тревога.

- Полегче, детка, полегче, - пауза. – Твоя дочь в полном порядке и весьма в надежных руках.

- Ты, должно быть, шутишь? – нервно смеется Стелла. – Ты и надежность – это две разные планеты во вселенной. Верни мне мою дочь! - каждое слово она произнесла отрывисто и очень громко, пытаясь достучаться до этого бессердечного преступника.

- Хорошо, - спокойно соглашается он с ней. – Но у меня есть одно небольшое условие, - замолкает Маркус, и на несколько секунд между ними повисает мертвая тишина.

- Говори уже, - нетерпеливым голосом говорит Стелла. – Что еще за условие? – ее голос был слишком нетерпеливым. Маркус начал представлять ее выражение лица, сверлящий и пронзительный взгляд ее красивых глаз.

- Что ж, мои условия таковы: ты отдаешь мне должок своего дорогого муженька с процентами, а я тебе твою дочь. Все просто – как день и ночь, - заключает он.

- Да пошел ты…, - задыхается Стелла. – Ради каких-то бумажек ты похитил мою дочь? Что ты за животное такое, Маркус Ривера? – плюет она ему в лицо.

- Выбирай выражение, Картер! – рявкает он в трубку. Маркуса всегда раздражало, когда в его адрес сыпали подобными оскорблениями. – Наверное, ты больше не хочешь увидеть свою дочь, - хмыкает он в трубку.

- Стой! – всхлипывает Стелла. Вот такое реакции и ждал от нее Маркус. – Я согласна, - неожиданно для него выпаливает она дрожащим от слез голосом. – Сколько ты хочешь?

- Триста тысяч долларов, - делает он паузу. – Наличными, естественно.

- У меня нет столько наличных денег. И в прошлый раз, кажется, ты говорил о двухстах тысячах, если я не ошибаюсь?

- Ошибаешься, ставки выросли. Но не переживай, у тебя масса времени, чтобы найти деньги, я тебя не тороплю. Не думай, с твоей дочерью хорошо обращаются. Она сыта и одета, - снова заверяет Маркус ее, желая сдобрить ее прыткий нрав.

- И когда я смогу забрать свою дочь? – ее больше ничего не волновало. Она готова была найти ему хоть миллион, даже миллиард, лишь бы с дочерью все было в порядке.

- Неправильный вопрос, милашка. Значит так, в назначенном месте ты должна будешь оставить деньги. Как деньги будут на месте, ты получишь свою дочь – живой и невредимой.

- Откуда мне знать, что ты меня не обманешь? Откуда мне знать, что моя дочь жива? – никак не желала униматься Стелла.

- Нам придется действовать исключительно на доверии, - заржал в трубку Маркус, как всегда в своем репертуаре.

- Маркус, о каком доверии вообще речь? Ты, верно, издеваешься надо мной? – ее нервы были на пределе, и пульс громко стучал в висках, а неизвестность съедала изнутри.

- Разговор закончен, - рявкнул он грубо в трубку. – Ближе к делу наберу, и не надо тащить копов на хвосте. Ты уяснила, Картер? А то придется бандитам растить твою прелестную дочку.

Маркус Ривера был подонком, и сам прекрасно знал про свой дикий нрав и вызывающую манеру общаться, но ему доставляло сущее удовольствие нагонять страх на более слабых, чем он. И дело не в том, что Стелла слаба духом или в физическом плане. Сейчас она была сломлена из-за похищения своей дочери, и Маркус активно пользовался этим.

Стелла услышала гудки в трубке и смотрела замерзшим взглядом в пол, понимая, что не видит ничего в данную секунду, потому что страх неизвестности застилает ей глаза. Но она знала лишь одно, что ради спасения своей дочери она согласится на любые условия Маркуса Риверы.

Стелла

Сегодня ровно семь недель, как пропала моя дочь Райли. Я считаю дни, минуты, секунды до того момента, как она найдется. Я продолжаю упорно верить в то, что она жива, и в один день она вернется, и мы будем жить как раньше, а эти события останутся лишь страшным сном.

Когда сегодня раздался звонок от Маркуса, то я обрадовалась хотя бы тому, что моя дочь жива и здорова. А во-вторых, мои подозрения в том, что именно он похитил мою дочь, подтвердились..

После разговора я сразу позвонила детективу Бейли и рассказала об этом разговоре. Маркус звонил на домашний телефон, и даже к гадалке не ходи, что он звонил с одноразового телефона, который давно уже покоился в мусорном контейнере после нашего разговора.

Я также предполагала, что он так или иначе потребует выкуп, но не думала, что он позарится на такую большую сумму. Это неважно, это все мелочи, главное для меня сейчас – жизнь Райли, моей малышки.

Хвала небесам, что она жива. Хотя был шанс, что я никогда не узнаю, где находится моя дочь, но почему-то эта уверенность жила внутри меня и с каждым днем все сильнее укреплялась.

* * *

- Миссис Картер, спасибо, что оперативно сработали и сообщили нам о звонке, - благодарит меня детектив Бейли по приезду ко мне домой. Нам нужно обсудить детали по поимке Маркуса Риверы и поисках моей дочери, вот только не знаю, как правильно все следует сделать.

- Я была обязана это сделать, - наливаю кофе детективу Бейли. – И что нам дальше делать?

- Думаю, что как минимум нам нужно ждать следующего звонка Риверы, а также, я по своим рабочим каналам постараюсь добыть информацию, где в данный момент может находиться Ривера и его люди. Нам хотя бы примерно нужно знать, где они могут дислоцироваться на данный момент, - передаю Бейли чашку ароматного кофе.

- Какие будут мои дальнейшие действия? – сажусь за стол напротив детектива, ожидая дальнейшего плана действий.

- Ваша задача ждать и сообщить нам сразу же, как только Ривера снова вам позвонит, - берет она ручку, вырывает из записной книжки листок и что-то пишет. – Вот по этому номеру пришлете сообщение с адресом, который он вам будет диктовать. Так мы сможем его проверить до момента вашей встречи.

- Хорошо, спасибо, детектив, - тяжело сглатываю. – Какие у нас шансы найти мою дочь? – избегаю тяжелого взгляда детектива Бейли.

- Я всегда говорю, что даже маленький шанс, но существует, но для этого мы должны также выполнять свою работу, - делает она очередной глоток кофе и выжидает несколько секунд. – Но поймите, что вы тоже должны сделать все зависящее от вас, никаких самостоятельных решений и действий в этом плане, все согласованно с нами. Надеюсь, вы меня поняли? – улавливаю ее строгий взгляд.

- Конечно. Сделаю все от меня зависящее, - я соглашаюсь, потому что так правильно и вряд ли спустя почти два месяца я своими силами смогу вернуть свою дочь.

- Вот и хорошо, - согласно кивает она мне, и мы, молча, допиваем наш кофе, наполнивший аромат квартиры.

Эту гробовую тишину нарушает стук в дверь, да такой громкий и настойчивый, что, кажется, дверь может слететь с петель.

- Кого-то ждете? – удивленно оглядывается на дверь детектив Бейли.

- Нет, никаких гостей, - спешно выхожу из-за стола и следую к двери. Смотрю в глазок и вижу стоящего за дверью Николаса.

Какого черта! Что мне ему сказать? Мы не виделись уже пару недель, и я тщательно избегаю его звонков и сообщений, не говоря уже о личных встречах. Я настолько ушла в себя, что боюсь, больно ранила его чувства.

- Гм, - тяжело сглатываю образовавшийся ком в горле. - Детектив Бейли, - она поднимается из-за стола, убирая блокнот со стола в карман. – Можете попросить мистера Ланкастера уйти?

- Почему? – удивленно смотрит на меня, сложив руки на груди. – Какие-то проблемы?

- Нет, просто сами понимаете, в какой я нахожусь ситуации…, - замолкаю, осознавая, что сказала какую-то глупость. – Мне сейчас не до отношений.

- Мне жаль, миссис Картер, но мне нужно заниматься поиском вашей дочери. Вам придется самим разбираться между собой, - детектив Бейли выходит, а я жду, что же будет прямо сейчас. Как только детектив Бейли выходит из квартиры, кивком поприветствовав Николаса, я вижу разъяренное лицо Николаса Ланкастера, и понимаю, что мне настал конец.

- Стелла, какого чёрта происходит? – врывается Николас в комнату и начинает орать на меня. – Мне нужны твои объяснения,- тычет он пальцем мне в грудь. – Я устал от этих дурацких игр.

- Какие объяснения? Что ты хочешь от меня услышать, Николас? – складываю я руки на груди, защищаясь.

- Сначала ты настояла на том, чтобы я вернулся к себе домой, потому что ты хотела все время быть одна, - расхаживает он по комнате туда-сюда, эмоционально жестикулируя руками. - Потом ты практически лишила возможности приходить к тебе. А сейчас ты вообще игнорируешь мои звонки и сообщения. Я же не пакет молока, который после употребления можно выкинуть в мусорный контейнер и забыть про него. Что происходит?

Его слова меня бросают в дрожь, и наводят на меня панику. Как он мог подумать, что он сродни отброса для меня? Я никогда так не думала, просто хотела выдержать дистанцию между нами.

- Николас, я просто считаю, что нам нужно сделать паузу в отношениях, - каждое слово дается мне с трудом, обжигая меня пламенем боли. – Ты же понимаешь, мне сейчас не до этого. Все мои мысли только о Райли, а не о тебе, - все мои внутренности начинает трясти. Я не хочу произносить эти слова, но вынуждена, чтобы не причинить Нику еще больше боли. Хотя этими словами я, кажется, причиняю ему не меньше боли.

- Я человек, Стелла, и у меня тоже есть чувства. Я не меньше твоего переживаю из-за исчезновения Райли. Я каждый день обдумываю массу вариантов, что еще можно сделать, чтобы найти ее. Для меня это важно, потому что она твоя дочь, а ты мне дорога, как никто другой. Как ты этого не поймешь? – он замирает на месте, тяжело дыша, и его ноздри раздуваются. Все говорит о том, что Ника переполняет страшный гнев. Таким я его видела впервые.

- Я все понимаю, Николас, но я сейчас бессильна, - провожу руками по волосам. – Мне нужной найти свою дочь, а не выяснять отношения с тобой. Давай сделаем паузу, пожалуйста, - молю я его, не в силах больше ничего сделать, потому что я осознанно приняла это решение. Я сажусь на диван, обхватив себя руками, ожидая реакции Николаса. Но он, молча, стоит, смотря на меня своими синими глазами, полными боли и разочарования. Я смотрю на него и понимаю, что в данную секунду я могу потерять его доверие и его самого.

Но он все также молчит и не произносит ни слова. Кажется, я своими руками ломаю свою жизнь и жизнь родного человека. Я такая жалкая, что меня тошнит от себя самой.

Николас

- Я люблю тебя, Стелла, - прерываю наше страшное молчание. В данную секунду мне показалось, что Стела дрогнула от моих слов, но это было настолько мимолетно, что далее она также осталась неподвижной, будто не услышала ничего особенного. Словно эти слова тождественны слову «привет», которое мы говорим каждый день друг другу. Но это не так.

- Николас, ты на эмоциях, ты запутался, - сухо говорит она и смотрит на меня пустыми глазами. У меня внутри все обрывается, вовсе не это я ожидал от нее услышать.

- Поверь мне, я знаю, о чем говорю, - хриплю в ответ, пытаясь ее заверить или убедить, сам не знаю, зачем я все еще продолжаю наш разговор. Я – признание, а на меня ушат дерьма.

- Да? – складывается ощущение, что она специально пытается казаться мне холодной и бесчувственной. – А мне казалось, у нас с тобой все строилось лишь на влечении, - продолжает она монотонно. – Есть ли вообще эта любовь, или это все выдумки?

Клянусь чем угодно, но я никогда в жизни не ожидал услышать ничего подобно от женщины, тем более такой чувственной, как Стелла. Боже, да она издевается надо мной.

- Зачем ты так со мной? – качаю головой, не желая верить ни единому ее слову. – Верни мне мою Стеллу, а эту отправь ко всем чертям! – кричу громко, что есть мочи. – Верни мне, мать твою, мою Стеллу!

Ее эти слова, кажется, поражают, и она моргает, желая скрыть, что мои слова ее затронули, что они что-то значат. Они как гром, как ураган, как торнадо.

- Николас, нам пора остановиться, - она все еще смотрит на меня, сменяя взгляд потерявшейся маленькой девочки на черствую хладнокровность.

Я подхожу к ней и сажусь на край журнального столика, желая быть ближе к ней. Приблизившись своим лицом к ее лицу, кладу ей руки на плечи.

- Не мели чепухи, Стелла, это какой-то бред, - все мое лицо напрягается и искажается от злости. Я ей всю душу наизнанку выворачиваю, а она меня прогоняет, рвет со мной отношения. Она закрывает глаза, делает вдох и говорит:

- Нам нужно расстаться, - после смотрит на меня грустными глазами. - Все зашло слишком далеко, мы попросту заигрались, - она освобождается от моих рук, встает с дивана и направляется к выходу. Она берет свое пальто и быстро накидывает его на себя, избегаю зрительного контакта со мной.

- То есть ты просто так готова все закончить и расстаться? – еле слышно произношу я, ошарашенный ее словами. Как все просто для нее.

- Нечего заканчивать, - мямлит она. - Разве между нами было все так серьезно? – на этот раз она говорит громко и отчетливо, а мне нечего ей сказать, потому что я повергнут в шок, и лишь безмолвно шевелю губами.

- Не играй со мной, Стелла, - бормочу еле слышно. Это моя последняя попытка сохранить наше с ней настоящее.

И в данную секунду ко мне приходит осознание того, что именно я всегда был тем самым человеком, который играл с чужими чувствами и жизнями. А сейчас мне отплачивают той же монетой, моей персональной разменной единицей, вот только мне больше не под силу эти игры и правила. Я устал от этого и сыт по горло.

- Закрой за собой дверь, когда уйдешь, - бросает она мне и выходит за дверь, разбивая мое раскрывшееся ей сердце на мелкие кусочки, которые потом я буду вынужден собирать воедино. И нет, я не из того типа мужчин, что будет плакать над этой потерей. Просто суть в том, что я чересчур сильно доверял этой женщине, практически возводил ее на пьедестал, а она оказалось черствее самого жесткого засохшего куска хлеба.

А больше всего меня удивило, что после всех предательств и боли в жизни, что ей пришлось пережить, она подобным образом обошлась со мной. Значит, она стала такой же, как те люди, что когда-то обидели ее.

Она разбила меня, усомнившись в искренности моих чувств.

Она такая же, как и все остальные.

Она – самая настоящая бесчувственная стерва.

И я знаю наверняка, что вряд смогу когда-нибудь простить ее.

Глава 36. По местам

Стелла

Джулия и Брендон везут меня в назначенное место, где я должна оставить деньги для этого ублюдка Маркуса. И что он за человек такой? Какой, даже самой махровый преступник, возьмется таким образом играть с чувствами матери? Ведь все из них чьи-то сыновья, каждого из них родила женщина, такая же, как и я.

Мы останавливаемся за пару кварталов, и Брендон паркует свой автомобиль.

- Готова? – спрашивает Джулия, оборачиваясь ко мне с переднего пассажирского сиденья.

- Не знаю, насколько вообще к такому можно быть готовой, - стараюсь сохранять внешнее спокойствие, хотя внутри меня целая буря – ураган.

- Может, мы пойдем вместе с тобой? – подключается к разговору Брендон.

- Нет, я должна пойти одна, - в очередной раз напоминаю им обоим. – Таковы условия Маркуса.

- Мы беспокоимся за тебя. Очень, - говорит Джулия ласковым голосом. – Хотя прекрасно понимаем, что не можем ничем помочь.

- Вы и так делаете все, что можете. И, спасибо вам, ребята, даже не знаю, что бы без вас делала, - откашливаюсь и открываю дверь машины со своей стороны. – Мне пора.

- Мы вас ждем, - говорит вслед Джулия, и я выхожу на прохладный воздух, который обжигает мою разгоряченную от волнению кожу.

Когда мы подъезжали к этим кварталам, я уже начала испытывать волнение. Да что там говорить, я испытывала настоящий ужас. Это место располагалось не иначе, как в Северной Филадельфии, это должно было само по себе настораживать, на что Маркус и рассчитывал.

Этому было весьма веская причина, потому что Северная Филадельфия – самая криминальная часть города, при этом большая часть преступлений связано с наркотиками. Да уж, гуляя по такому району, можно было найти массу приключений на пятую точку, даже не прикладывая никаких усилий.

Отогнав от себя горькие мысли и стараясь сбросить оковавший меня страх, начинаю идти вперед. Те виды, что открываются перед моими глазами, вряд ли радуют глаз, но у меня безвыходная ситуация. Я должна идти вперед.

Я иду по кварталам промышленной зоны, мне нужно пройти всего два из них, чтобы оказаться у цели. Следую весьма ритмичным шагом вниз по кварталу, вижу сплошь заброшенные промышленные здания и лежащий на обочинах, и даже на самой проезжей части мусор, в основном бытовая мелочь и иногда встречающиеся части крупногабаритных предметов. Хотя вряд ли здесь можно встретить проезжающую машину – это скорее исключение из правила. Не говоря уже о редких прохожих, которые больше напоминают зомби-людей, случайно оказавшихся в этой части города.

Отправляю сообщение детективу Бейли, сообщая, что со мной все нормально пока, и вокруг никого нет. Ни людей, не машин, ни одной живой души. Просто идеальное место, чтобы меня больше никогда не нашли.

Снова стараюсь отогнать от себя плохие мысли, потому что, тем не менее, я не одна. В паре кварталов мои друзья в машине, а также в двух к кварталах к югу от назначенного места находятся копы под прикрытием, под видом местных жителей, так что все не так уж и паршиво. Но мне все равно страшно, потому что на плече висит сумка, полная налички суммой в триста гребаных тысяч долларов. Поверьте, это совсем не те места, где бы вам захотелось прогуляться, да еще и с такой суммой денег. Перспектива была не так уж заманчива, но у меня была цель – это моя дочь, которую я хотела забрать у этого мерзавца. Она для меня сейчас важнее всего на свете.

Подходя все ближе к назначенному месту, краем глаза я замечаю, что стены заброшенных зданий украшают яркие рисунки лиц, изображенные в стиле граффити. Они разные – уродливые, простые и красивые, настоящие шедевры уличного искусства.

В конце квартала я нахожу пятиэтажное здание из красного кирпича, соседствующее с такой же красной десятиэтажкой, огороженное забором из сетки - рабицы. Нахожу сломанную часть сетки и пролезаю в нее, согнувшись в три погибели и стараясь не зацепиться и ничего себе не повредить.

К сожалению, у полицейских не было много времени, чтобы прошерстить это здание до назначенного времени, потому что Маркус сообщил мне место за пять минут до моего выезда из дома, которое так же было оговорено им. Одно из условий – никаких копов, поэтому я пошла одна, я настояла на этом, чтобы не сорвать нашу «сделку».

Он мне сказал приходить одной, зайти через черный ход этой заброшенной пятиэтажки, найти в углу картонную коробку, в ней будет лежать шкатулка, внутри которой ключ. Далее мне нужно найти дверь с надписью «Кладовка», открыть ее ключом и в углу за дверью оставить сумку с деньгами, закрыть дверь и оставить ключ в той коробке, где я его нашла.

Этот сукин сын, Маркус, крайне осторожен. Он не пришел сам и не послал никого из своих людей, чтобы не быть пойманным копами. Все продумал, но ему все равно рано или поздно придется расплачиваться за содеянное.

Внутри здания очень темно, потому что практически все окна заколочены фанерами, и лишь небольшая часть света проникает через щели. Я четко следую инструкции Маркуса, выполняю все быстро и четко. Все действия у меня занимают не более десяти минут, хотя я вовсе не засекала время, а просто желала, чтобы весь ужас закончился как можно скорее.

Когда я кладу ключ назад в шкатулку, и сумка с деньгами больше не давит на мое плечо, то я не знаю, что же делать дальше. Я оставила деньги, но что же дальше? Мы не обговорили с Маркусом ту часть, где мне возвращают мою дочь, и мы живем долго и счастливо. На все мои вопросы он не дал мне никаких ответов, шантажируя меня благосостоянием и жизнью моей дочери. Мне пришлось согласиться на все его условия, потому что у меня был вариант либо согласиться, либо больше никогда не увидеть мою Райли.

Что в данную секунду должно произойти? Меня обманули? Я должна ждать? Нет! Ответ – НЕТ! Я должна ее поискать, может быть, она где-то здесь. Я решаю начать поиски и обхожу каждый угол помещения, куда только могу проникнуть, но бесполезно. Моей малышки Райли нигде нет. Такими темпами я могу отчаяться. Я возвращаюсь на первый этаж и стою несколько минут посреди помещения, не зная, что делать дальше. После опускаюсь на пол и сажусь, прислоняясь спиной к грязной стене. Я чертовски устала за последние два месяца поиска моей любимой дочери. Я сильно похудела и осунулась. Мне кусок в горло не лез от переживаний, а временами начинало даже тошнить от вида и запаха еды.

Притягиваю колени к груди и обнимаю ноги руками, склонив голову на колени. Не знаю, зачем я здесь сижу и чего жду. Кажется, меня обманули как полную дуру, которая еще и заплатила такую огромную сумму денег, так и не получив возможности забрать своего ребенка. Это полное фиаско с моей стороны. Глаза начинает щипать, и я даю волю слезам, не желая их держать внутри себя. Они способны меня задушить, если я не выпущу их наружу.

Гоняя все эти противные и горькие мысли в своей голове, я долго сижу в заброшенном помещении. И, кажется, что мне совсем не страшно, потому что больше терять нечего. Я потеряла всех самых близких людей, которых у меня забрала жизнь, судьба, карма. Называйте, как хотите, я уже сама не знаю. Николаса я сама оттолкнула, потому что не хотела ему портить жизнь. Я искренне хотела верить его словам, но боль прошлого никак не отступала, какой бы сильной обезболивающая таблетка новых отношений не была. Я не знала, сколько еще буду нести бремя преданной жены - навсегда или когда-то это прекратится, но пока оно было со мной. Да и по правде говоря, я просто не хотела отношений, мне важно было найти свою дочь, я позволила этой ситуации нас разлучить, а не сплотить.

Медленно поднимаюсь на затекшие ноги, понимая, что просидела здесь целую вечность. Прошло много времени, но я уверена, что Джулия и Брендон по-прежнему ждут меня в машине.

Еще раз окинув глазами помещении, я иду к выходу и, открыв дверь, понимаю, что на улице начало смеркаться. Это не очень хорошая идея идти по темноте в этом районе, потому что со мной может случиться все, что угодно. Но разве у меня есть выбор?

- Мама, - слышу отдаленно детский голос, но этот звук такой расплывчатый и отдаленный. Может быть, я начинаю сходить с ума и мне это все причудилось? Я замираю на месте и быстро оборачиваюсь, но вблизи меня никого нет.

Приближаясь к двери, я снова слышу «мама» и вновь замираю на месте.

Что за черт?

Я прислушиваюсь и слышу снова и снова разрывающее меня изнутри:

- Мама! Мамочка! Где ты? – отчетливо узнаю голос своей дочери, и не могу поверить своим ушам.

- Райли! - зову еще слышно, мой голос осип от долгого молчания. – Райли, где ты?

- Мама! Мамочка! – слышу хныкающий голос своей дочери. Я оборачиваюсь, и вижу свою дочку, которая бежит ко мне на встречу, как в замедленной съемке. Я опускаюсь на корточки, развожу руки в сторону и ловлю ее в свои объятия.

Это череда самых счастливых кадров в моей жизни, которые с одной стороны я захочу стереть навсегда, а с другой захочу сохранить в памяти на всю жизнь.

Моя дочь жива и невредима. Я глажу ее по голове, осматриваю ее, но она выглядит хорошо: чисто одета, причесана и даже улыбается своей задорной и самой любимой улыбкой на свете.

- Ты пришла за мной, - шепчет она мне на ухо.

- Конечно, пришла, милая моя, - сжимаю ее крепко в объятиях, боясь задушить. В голове мелькает мысль, почему она так сказала? По какой причине я могла бы не придти за ней, но тут же гоню все мысли прочь. – Идем домой!

Я беру ее за руку, и мы быстро выбегаем из заброшенного здания, унося ноги по направлению к машине, где нас ждут мои лучшие друзья, потому что на улице почти стемнело, а район не из приятных, но я надеюсь на лучший исход. Сейчас я точно знаю, что смогу защитить свою дочь и выстоять в любой ситуации.

Можно меня обвинять и говорить, почему я не пытаюсь выяснить у своей дочери, где она находилась все это время и как с ней обращались. Но на данный момент меня это ни капли не волнует, потому что она жива и здорова. Важно, что она со мной и больше я ее никому не отдам. А со временем я выясню все детали, и гнусный подонок Маркус Ривера получит по заслугам. Я верю, что в этом мире существует принцип бумеранга. Зло всегда должно возвращаться туда, откуда пришло. А сейчас я ему желаю счастья и процветания, не смотря на ту адскую боль, что он мне причинил.

* * *

- Солнышко, как долго ты там находилась? – начинаю выведывать у дочери информацию, как только мы отъезжаем из квартала, и я привожу дыхание в норму. Джулия и Брендон молчат и внимательно слушают, поглядывая на Райли.

- Не знаю, - пожимает плечами дочь. – Наверное, с самого утра.

- Ты пробыла в этом здании весь день? – удивленно смотрю на дочь, не веря своим ушам. Если она так долго там пробыла, то как так вышло, что я не нашла ее, когда ходила по всем помещениям? Хотя было пару закрытых дверей, я стучалась и прислушивалась в попытке услышать хоть какой-то звук через закрытую дверь.

- А где именно ты была? – это, наверное, уже не столь важно, но мне нужно знать, как этот гад все провернул, обведя меня вокруг пальца.

- На верху, в дальней комнате, - спокойно говорит дочь.

- Дверь была закрыта? – снова выпытываю я.

- Да, дядя Стэн сказал закрыться изнутри ключиком, который он мне дал.

- А где ключ и кто такой этот дядя Стэн? – меня напрягает, что моя дочь так спокойно обо всем этом рассказывает, но с другой стороны я рада, что она не перепугана до смерти.

- Дядя Стэн все время был со мной, мультики со мной смотрел и кормил меня, - говорил она, смотря на меня своими ясными глазами.

- А ключ ты куда дела?

- Он сказал его оставить в комнате, в двери, я так и сделала, - снова едва заметно пожимает она плечами, как ни в чем не бывало.

- Доченька, я тебя искала и стучала в двери. Как же ты не услышала, родная моя? – прижимаю Райли к себе и целую в волосы.

- Я слышала, но дядя Стэн сказал ни за что не выходить из комнаты, пока стрелка на часах не дойдет до вот этой цифры, - вытягивает она левую руку и демонстрирует мне ярко-розовые детские часы, указывая на цифру шесть. Почему я раньше не обратила на них внимание.

- Почему ты не отреагировала на мой стук, не слышала? – никак не могу уняться, думая о том, что я могла уйти, так и не узнав, что Райли меня там ждала.

- Мне сказали сидеть тихо и никому не открывать, иначе я никогда не увижу тебя, мамочка, - жалобно произнесла Райли, поджав свои пухлые губки. – Мне сказали, что если я сделаю все, как мне скажут, то ты отвезешь меня в самый большой на свете парк аттракционов. Это правда?

Боже мой, как мала и доверчива моя дочь, не смотря на все те взрослые размышления, которые порой выдает, она все еще ребенок, дитя, которого можно легко подкупить детскими развлечениями и радостями. Но я рада, что, возможно, она не поняла, что с ней произошло, и эти события никак не навредят ее психике. Хотя нам придется, так или иначе, обратиться к детскому психологу, ведь такие события не обходят стороной чуткую детскую психику.

- Да, малышка, правда, - снова прижимаю ее к себе, только еще крепче, и горячие слезы обжигают мое лицо. Только теперь это слезы радости, а не горькой печали.

- И Анну-Мей возьмем с собой? – поднимает она на меня свои глаза.

- Обязательно, Райли, - вытираю слезы, чтобы она ничего не заметила. – Все вместе поедем.

Джулия и Брендон улыбаются, и мы в молчании едем домой. В то место, которому мы принадлежим и где должны быть вместе, не смотря ни на какие тревоги и печали.