Глава 4. Приглашение в рабство 5 page

Лентяи и сони очень рисковали, потому что когда солнце начинало припекать, манна таяла на глазах и на солнце. В шестой день — пятницу Бог насыпал манны вдвое больше, так как соблюдал святую субботу.

«Вот что сказал Господь: завтра покой, святая суббота Господня; что надобно печь, пеките, что надобно варить, варите сегодня, а что останется, отложите и сберегите до утра» (Исх. 16. 23).

Попробуем произвести некоторые расчёты.

Для того чтобы насытить весь народ, должно было выпасть ежедневно (3,6 л. х 3000000 чел.) одиннадцать миллиардов кубических сантиметров манны. Вспомним, что манна — «нечто мелкое, круповидное, как иней на земле».

Что такое иней и какова «толщина» слоя инея, каждый может себе представить. Или, в, конце концов, измерить.

Допустим, что иней-манна выпадал слоем в один миллиметр. В этом случае манну следовало собрать с площади равной одиннадцати квадратным километрам. Неплохая прогулка и зарядка, особенно для маленьких детей, поскольку собирать должен был каждый. В пятницу уборочное поле увеличивалось вдвое.

«И мерили гомором», то есть специальной посудой или мешком. Где, скажите, пожалуйста, взяли миллионы евреев эти ёмкости? Знали ли они заранее, ещё будучи в Египте, что будут питаться манной?

После сбора манны все пекли из неё лепешки. На чём пекли? Где брали масло? Где взяли сковороды? Где находили в пустыне столько дров, — десятки тонн в день?

«Сказал Господь: что надобно печь, пеките, что надобно варить, варите».

Что ни слово Господне, то издевательство!

Что варить? Вши? В чём варить? В горсти? На чём варить? На коровьих лепёшках? Где взять воду для варки и мытья посуды? Собирать детские слёзы?

Всё, что собрано сегодня, надо обязательно съесть сегодня же. Каждый должен собрать столько, сколько сможет съесть. Но почему? Потому что на следующее утро засмердится и будут черви.

Что-о-о? Божий дар, — засмердится? Какое кощунство! Почему же не портится то, что собрали в пятницу и оставили на субботу?

А потому, что так Богу угодно! Очень простой и понятный ответ.

* * *

Далее в главе «Поход» описаны испытания, которым подвергались евреи в пустыне. Когда они подошли, наконец, к границам земли Обетованной, Моисей решил послать двенадцать лазутчиков, по одному от колена.

Они должны были разведать, что ждёт израильтян в этой земле. Лазутчики пронесли нерадостные вести: там живут воинственные племена, люди — великаны, которые и не думают выселяться. Познакомлю Вас ещё с одним отрывком их этой главы.

Выслушав свидетельства лазутчиков, народ впал в отчаянье и начал роптать.

«И подняло всё общество вопль, и плакал народ во всю ту ночь. И роптали на Моисея и Аарона все сыны Израилевы, и всё общество сказало им: о, если бы мы умерли в земле Египетской, или умерли бы в пустыне сей! И для чего Господь ведёт нас в землю сию, чтобы мы пали от меча? Жёны наши и дети наши достанутся в добычу врагам. Не лучше ли нам возвратиться в Египет? И сказали друг другу: поставим себе начальника и возвратимся в Египет» (Чис. 14 1-4).

Господь чрезвычайно разгневался и, в который уже раз, решил примерно наказать иудеев.

Но на этот раз наказание было очень суровым.

Народ был обречён блуждать по пустыне сорок лет, по числу дней отсутствия лазутчиков.

Год за день! Помилуйте, за что?

За то, что он поверил десяти лазутчикам из двенадцати посланных, усомнился том, что Божьи клятвы действительно исполнимы

В течение этих сорока лет должны были — по Воле Бога! — расстаться с жизнью все те исчисленные ополченцы, которые вышли из Египта — все шестьсот тысяч. То ли умереть природной смертью, то ли — от болезней, то ли — погибнуть в муках от многочисленных кар Господних, то ли — пасть в сражениях.

Таково было решение милостивого Господа. «Я сказал!»

Не только погрязший в праведности мудрец-святоша, но и даже очень круглый идиот, никогда не слышавший о моральных устоях, непременно согласится с утверждением, что такое решение Всевышнего было абсолютно логическим, мудрым и справедливым.

Год за день!?

Но почему не месяц, не квартал, не полугодие?

Потому! «Я сказал!»

А если бы лазутчики вернулись через сто дней? А если бы — через год? Развлекательная прогулка израильтян по доисторическим местам Аравийского полуострова могла бы сильно затянуться, не правда ли?

Скажите, разумный Читатель, могли ли не менее разумные евреи не поверить десяти лазутчикам, предупреждавшим об опасности? А поверить оставшимся двум, которые были близкими доверенными людьми Моисея, слепо преданными ему?

А Вы кому бы поверили?

Отчего же всё предвидящий Господь не запечатал уста десяти смутьянам, посеявшим панику? Вспомним, как легко заткнул Он рот Захарии (Лук. 1. 22). Отчего не сжег их огнем, как бунтовщика Корея и ещё двести пятьдесят именитых заговорщиков? Почему позволил им смутить народ Божий?

Так было надо! «Я сказал!»

Можно предположить, что и сам Господь постепенно пришел к выводу, что неугодные Ему народы Палестины ещё не созрели для выселения, не смирились с этой радужной перспективой, и вооружённым сопротивлением не допустят избранный народ к молочным рекам и медовым берегам. И Он, не зная, что предпринять в этой сложной международной обстановке, решил взять небольшой, сорокалетний тайм-аут.

Я вовсе не иронизирую, говоря «небольшой, сорокалетний». Для Господа, действующего в мировом масштабе, это — мгновение.

Вспомним, что Он четыреста лет безысходно держал евреев в рабстве, ничего не предпринимая. Потому что решал другие неотложные задачи, возникшие на повестке дня. И не имел ни минутки, чтобы задуматься над тем, что земные годы, в отличие от небесных, тянутся значительно дольше...

Поэтому он и решил: сорок лет, год за день! «Я сказал!»

... Размышляя над этим вопиющим примером безграничной Божьей справедливости, я вдруг поймал себя на одной парадоксальной мысли.

Чёрт побери, подумал я, ведь Господь, по сути дела, никаких клятв и обещаний иудеям не давал! Ведь это очевидно! В действительности же Он обещал и клялся только Моисею!

Народ никогда не слышал Божьего Гласа, не слышал клятв так же ясно, как слышали их во сне Авраам, Исаак и Иаков. Слова Божьи пересказывал народу Моисей.

«И сошел Моисей к народу, и пересказал ему» (Исх.19. 25).

Но — после многочисленных лишений, постоянных голода и жажды, многочисленных смертей и болезней, когда, — в результате изнурительного полутора годового пути — народ дошёл только до Кадеса, куда от египетского Раамсеса можно было спокойным шагом дойти всего за неделю, народ окончательно разочаровался в своём вожде. У обобранного до последней нитки народа не было ни малейших оснований доверять ему.

Ходили упорные слухи о том, что Господь уже давно отступился от евреев, кинул их в пустыне на произвол судьбы, диких народов и не менее диких зверей. Что Моисей узурпировал право говорить от имени Бога, возомнив всемогущим Богом себя самого.

А если Моисей и не лжёт, что находится с Всевышним в прямом контакте, то правильно ли переводит народу Его слова? Не перевирает ли их? Не прибавляет ли что-либо от себя, в своих корыстных, преступных интересах?

Евреи имели право на сомнение. Это право и сейчас имеет каждый здравомыслящий человек! Несмотря на то, что другой здравомыслящий считает иначе.

Что же помешало социал-демократическому Господу, неустанно пекущемуся о благе избравшего Его народа, самому обратиться с проникновенной речью к Своим оболваненным избирателям и избранникам?

Что помешало Ему собрать всех на плацу и, выстроив по коленам, обратиться к ним с проникновенной речью? И торжественно поклясться, как это позднее сделал Его наместник на шестой части суши Никита Хрущев, что уже нынешнее поколение еврейских людей будет жить пусть не при коммунизме, но вполне по-человечески.

Таким Божеским клятвам народ, конечно же, должен был поверить!

Потому что Господь исполняет всё, что говорит. Потому что Господь, как главная направляющая сила истории, не может не сдержать своей клятвы.

И вот, если бы жестоковыйный народ всё-таки не поверил, усомнился, тем самым смертельно оскорбив Господа, только тогда имел бы Он моральное право карать со всей суровостью Закона Божьего!

А так наши иудеи были присуждены к поголовному вымиранию только за то, что не поверили — нет, не Богу! — но ненавистному авантюрному вождю.

И только за это. О, Боже, но почему?

Потому! «Я сказал!»

А что, нельзя было помолчать?..

Вот такая суровая библейская Правда... Вот такая убийственная библейская Мораль...

Глава 7. Приход

За сорок прошедших лет, несмотря на кровопролитные войны, многочисленные опустошительные болезни, массовые казни, несмотря на низкую среднюю продолжительность жизни, количество израильтян не уменьшилось.

Это подтвердили результаты нового исчисления ополченцев, сделанного Моисеем и священником Елеазаром, сыном умершего Аарона на восточном берегу Иордана.

«Вот число вошедших в исчисление сынов Израилевых: шестьсот одна тысяча семьсот тридцать. В числе их не было ни одного человека из исчисленных в пустыне Синайской. Ибо Господь сказал им, что они умрут в пустыне» (Чис. 26. 51-65)

Все те, кому в год Исхода было больше двадцати лет, по слову Господа ушли из жизни, уступив грядущим поколениям место под палящим солнцем пустыни. И уж этим, новым, не испорченным поколениям еврейских людей Бог клятвенно (в который раз!) пообещал, что они-то обязательно увидят то, что им положено по наследству.

Мы уже успели убедиться в том, что Господь редко держит слово, которое часто необдуманно даёт. Такой у него высший принцип: клятва, – Моя, хочу, – даю, хочу, – забираю.

Но мы всё же ждём, мы всё же не теряем надежды, что хотя бы эту, очередную проклятую клятву Господь исполнит.

Предыдущие поколения, выходя из Египта на верную смерть, были не только выведены, но и подведены Им. Никому из них не довелось омыть свои окровавленные ноги в священных водах Иордана. Они умирали с чувством глубокой горести от разочарования в верности Слова Божьего.

Но, умирая, они всё же надеялись, что хотя бы их детей и внуков ждёт светлое, медовое будущее. Неужели же Иегова столь коварен, что обманет и детей? Но детей обманывать нельзя. Это не по-человечески и даже не по-божески!

Что ж, посмотрим…

* * *

Из Египта вышли около трёх миллионов израильтян, в числе которых было шестьсот тысяч ополченцев в возрасте свыше двадцати лет.

Через сорок лет на берега Иордана пришло около трёх миллионов израильтян, среди которых было шестьсот тысяч ополченцев.

Казалось бы, ничего особенного с народом за эти годы не произошло, — сколько вышло, столько и прошло. Хотя могло быть и хуже. Всё прекрасно! «Всё хорошо, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо!».

Но прекрасная маркиза из популярной песенки вскоре убедилась, что вовсе не всё так хорошо.

И мы с Вами тоже сейчас в этом убедимся.

Для этого мы воспользуемся словами известного классика марксизма-ленинизма: «Семья – это ячейка общества».

Давайте не будем оперировать огромными числами – миллионами, сотнями тысяч. Они только затемняют сознание верующих людей, рабы не могут постигнуть эти объёмы.

Упростим себе задачу, разделим общество на семейные ячейки. Возьмём отдельно взятую среднюю еврейскую семью, одну стотысячную часть еврейского народа.

Познакомимся с этой семьёй поближе.

Главе семьи и его жене было уже за шестьдесят. Этот патриарх для войны не годился, и поэтому не вошёл в исчисление. Вот вам первое поколение.

У стариков было два сына и две невестки. Сыновьям было за сорок лет, и они вошли в ополчение. Второе поколение.

У каждого из этих сынов было по два сына и по две дочери старше двадцати лет. Дочери ушли невестками в другие семьи, но вместо них пришли невестки из других семей. Третье поколение. Четверо мужчин этого поколения вошли в исчисление.

У каждой из пар третьего поколения были дети. В среднем по четыре ребёнка. Итого – шестнадцать детей. Которых ждало светлое будущее. Господь обещал им: «подрастёте, — увидите!». Четвёртое поколение.

Итак: 2 + 4 + 8 + 16 = 30 Простая человеческая арифметика.

В ополчение из семьи вошли шесть человек (одна стотысячная часть). Эти шестеро должны были умереть вместе со всем ополчением по слову Божьему за то, что поверили десяти лазутчикам и не поверили двум. Один за всех и все за одного. Они были обречены.

Запомним эти цифры и эти факты…

… Как видите, я исхожу из того, что каждая семейная пара имела, в среднем, четверо детей. Это, – немного заниженная цифра. На самом деле рождаемость в те времена была высокой. Женщины практически не выходили из положения.

У большинства семейных пар было десять и более детей. Вспомним, — двенадцать сынов Иакова ввели в Египет около шестидесяти мальчиков, и примерно столько же девочек. (Быт. 4 10-25)

Но и детская смертность была высокой, — менее половины детей доживали до двадцати лет.

Давайте полюбовно сойдёмся на цифре четыре. Но если Вы считаете иначе, то можете произвести свои расчёты, подставив любую, понравившуюся Вам цифру. Поверьте мне, конечный результат будет ещё более ошеломляющим.

* * *

Минуло двадцать лет.

Вернёмся к нашей семье и посмотрим, какие изменения в ней произошли.

Прямо с порога мы должны будем принести соболезнования. Первое и второе поколение отошли в иной, лучший мир.

Восемь человек третьего поколения разменяли пятый десяток.

Шестнадцать человек четвёртого поколения перевалили за рубеж двадцати лет.

Девушки ушли в другие семьи, но вместо них пришли другие девушки, которые, едва переступив порог, стали полноценными женщинами. И уже успели нарожать кучу детишек – в среднем по четверо, как мы и договаривались. Эти детки относились к пятому поколению.

Разросшаяся семья уже насчитывала пятьдесят шесть членов.

А поскольку она составляла одну стотысячную часть народа, то весь израильский народ увеличился до пяти миллионов шестисот тысяч человек. «И увидел Бог, что это хорошо».

Но в нашей семье за эти годы умерло шесть человек. А во всём народе – шестьсот тысяч. Это уже печально. Но не так, чтобы очень. Жизнь продолжается.

Покинем нашу милую семью, чтобы нежданно-негаданно вернуться ещё через двадцать лет, в самом конце Исхода.

О, какие изменения! Как все выросли и возмужали! Появились новые лица и славные мордашки детей.

Но восемь человек третьего поколения, к сожалению, уже не с нами. Как Господь им и обещал, они увидят Палестину только сверху.

Шестнадцать человек четвёртого поколения уже давно отпраздновали сорокалетний юбилей. Восемь зрелых мужчин надевают на себя боевые доспехи, готовясь войти в исчисление.

Тридцать два человека пятого поколения уже вошли в продуктивный возраст и, верные нашему договору, успели нарожать шестьдесят четыре ребёнка шестого поколения. Шестнадцать молодых отцов также должны войти в исчисление. Можем их огорчить, — не войдут.

Теперь уже наша огромная дружная семья насчитывает (вернее, должна насчитывать) сто двенадцать человек. За двадцать минувших лет ушло из жизни восемь человек.

В народе израильском – сто тысяч таких усреднённых семей. Таким образом, народ израильский, придя на берега Иордана, должен был насчитывать около одиннадцати миллионов человек. Колоссально! Кроме этого, восемьсот тысяч осталось под песками пустыни. Колоссально! Это любимое словечко Эллочки-людоедки здесь очень к месту.

Из всего народа должны были поступить в исчисление (24 х 100.000) два миллиона четыреста тысяч воинов. Колоссально!

Но Моисей и Елеазар насчитали всего… шестьсот тысяч…

…Эллочка упала в обморок. Будем срочно её спасать. Но те миллионы евреев нам уже не спасти!

А теперь какой умник мне ответит: куда девались миллион восемьсот тысяч ополченцев?

Если осталось неизменным количество взрослых мужчин, то, вероятнее всего, осталось неизменным и число всех израильтян, всего народа.

Но куда же девались восемь миллионов полноценных еврейских граждан?

Нет ответа…

Тогда отвечу я сам: пошли вслед миллиону четыреста тысячам человек первого, второго и третьего ушедших поколений!

Итак, за сорок лет блужданий по пустыне умерло своей смертью от старости, голода, жажды, лишений, от болезней, насланных Богом, на полях сражений во славу Господа,

от пыток и казней, проведенных Моисеем от имени Господа — более девяти миллионов человек.

То есть, — в три раза больше, чем их вышло из Египта!

Такой вот библейско-божественный геноцид еврейского народа! Вот такой холокауст!

Почему же случилось такое Горе?

Потому, отвечаю я, что многострадальный, избранный Богом для страданий народ не гулял по пустыне сорок лет. Он шёл по ней туда-сюда всего лишь семь месяцев.

Но около года народ находился в стане, разбитом у горы Синай. А ещё долгих тридцать восемь лет – в укреплённом концентрационном лагере массового уничтожения, построенном Богом, Моисеем и левитами в пустыне Син, в окрестностях города Кадеса.

Прочтите Библию! Там это написано кроваво-чёрным по белому.

Опять же слышу дружный хор возражений.

Не говорите хором, говорите по одному, — я отвечу всем.

Возражение первое: «Но вы же прекрасно знаете, что в народных преданиях числа обычно сильно завышены»

Отвечаю.

В преданиях, но не в Библии! В Библии каждая цифра проверена Богом. Вот посмотрите, что пишет уважаемый профессор-теолог в предисловии к книге «Числа» в чешском экуменическом издании Библии 1996 года (к сожалению, русское издание, имеющееся у меня, никаких предисловий не содержит): «Книга «Числа» как книга исчисления народа Божьего свидетельствует о том, что Господь ведёт счёт своим избранным, точное число которых знает только Он».

Но если даже числа завышены, — кто об этом знает? Вы, я и ещё пара тысяч людей на всём земном шаре. Но сотни миллионов верующих этого не знают. И не узнают никогда! Никто им этого не скажет, — слуги Божьи вовсе не такие глупцы.

Но даже если кощунственно допустим, что Божьи числа несколько, скажем так, искажены, то что это меняет?

Сократите приведенные числа в десять, сто, тысячу крат – ничего Вы этим не измените! Результат останется тем же: за сорок лет погибло втрое больше человек, чем их вышло из Египта. И их уже не воскресишь.

Возражение второе: «Вы, вроде бы, учитываете детскую смертность. Но Вы не учитываете смертность среди взрослых. В вашей уникальной семейке почему-то все без исключения доживали до преклонных лет. Но ведь и тридцатилетний мужчина может умереть. И тогда вся ваша статистика будет нарушена».

Отвечаю: не может умереть. Потому что судьба людей (вроде бы) в руках Божьих. Бог им (вроде бы) отмеряет года и решает, кому пришло время надевать белые тапочки.

Тем тридцатилетним ополченцам, которых Вы хотите похоронить раньше времени, Бог клятвенно обещал, что сохранит их в живых для получения наследства. Он не должен был допустить, чтобы они лишились тех двух квадратных метров земли Обетованной, которая им причиталась по праву. Такой несправедливости наш предельно справедливый Господь допустить не мог, грех Вам такое говорить!

А если бы и допустил, что бы это изменило? Погибло бы не девять миллионов, а только восемь или семь. Ну что ж, пусть будет так, если Ваше горе на какую-то долю поубавится…

Третий, робкий вопрос из толпы: «А как же, после всего этого клятвопреступления, верить Богу?

Отвечаю: молча.