Замечание о месте экономической и политической теории в общей теории действия

Общие исходные точки и терминология предыдуще­го изложения принадлежат в основном психологии, со­циологии и социальной антропологии. Резонно задать вопрос о релевантности теоретических точек зрения та­ких хорошо развитых социальных наук, как экономика и политология.

Экономика сегодня, вероятно, в теоретическом смысле наиболее хорошо разработана, искушена и утон­чена по сравнению со всеми науками, имеющими дело с действием. Она раньше всех занялась соответствующи­ми феноменами, используя понятия системы и независи­мых переменных и, таким образом, смогла интерпрети­ровать отдельные явления в свете их взаимосвязей с другими в некоторой системе. Так был достигнут высший уровень технического усовершенствования ее концепций и аналитических методов.

Безусловно, экономическая теория — это часть тео­рии действия в данном смысле слова. Однако со всей выше описанной техникой она не работала эксплицитно, пото­му что основная часть ее проблем представляет только исходную точку для исследования и дифференциации про­цессов развития социальных систем, следовательно, она остается вне того, чем мы занимаемся в нашем анализе.

Разумеется, существует «экономический» аспект в целостной эмпирической системе действия, это тот ас­пект, который мы обозначили как «размещение», заим­ствовав термин из экономики. Но данное понятие эконо­мики настолько обобщено, что это мешает использовать его как основу для методики теоретических построений. Эти последние имеют дело только со сферой конкретно дифференцированных типов ориентации действия внут­ри соответствующим образом дифференцированной со­циальной системы. Только с развитием денег, рынков и механизма цен, а также других дифференцированных механизмов размещения ресурсов возрастает специаль-

ный, чисто технический интерес экономистов к этим фе­номенам.

Экономическая теория — это концептуальная схема для анализа таких явлений, как производство, ориентиро­ванное на ряд рыночных условий или политику размеще­ния, как обмен, а также определение отдельных цен и уров­ней цен. Ее технический базис покоится на основаниях теории действия, как она изложена выше, в частности на инструментальной ориентации как типе действия, а также на условии взаимности такой ориентации. Ее эмпирическая релевантность основана, в частности, на некоторых типах развития социальных систем. Так как экономический вари­ант инструментальной ориентации может занимать опре­деленное место относительно других типов и отдельных комбинаций компонентов действия, включенных в него, эмпирические процессы, привлекающие особый интерес экономистов, могут получить свое место в связи с другими аспектами целостной социальной системы, которые не под­даются анализу в рамках экономической теории.

Экономическая теория, следовательно, — это теория для ряда процессов или субсистем внутри социальных систем высокодифференцированного типа. Эти субсис­темы имеют огромное стратегическое значение в таких обществах. Концептуальная основа экономической тео­рии выражается в категориях теории действия, описан­ной здесь, но она представляет собой особую субтеорию генеральной теории, значительно более разработанного уровня дифференциации, чем тот, который достигнут здесь.

С политологией дело обстоит несколько иначе. Ис­торически в ее фокусе было гораздо больше конкретных феноменов, таких, как управление, чем концептуальных схем. То, что по традиции называется политической тео­рией, состоит в большей степени из философских и эти­ческих экспликаций проблем управления, чем из эмпири­ческого анализа процессов и детерминант. В смысле особой эмпирической концептуальной схемы политичес­кая теория, совершенно очевидно, не относится к той же категории, что и теория экономическая.

Поскольку управление — это один из наиболее стра­тегически важных процессов и центров, дифференцирую­щих структуры внутри социальных систем, его исследова­ние дает законные основания для выделения особой дисциплины внутри социальных наук. Но, как и в экономи­ческой науке, она не будет обладать особой релевантнос­тью, пока степень дифференциации как на теоретическом, так и на эмпирическом уровнях не достигнет той, которая должна проявляться в современной общей теории.

Более того, оказывается, что процессы и структуры управления обладают в высшей степени диффузными фун­кциями в социальных системах. Это, по-видимому, проис­ходит от того что если эмпирический центр политической науки по-прежнему сосредоточен на феноменах управле­ния, она как дисциплина оказывается неспособной добить­ся ясной теоретической фокусировки, сравнимой с той, которую имеет экономика. Необходимо, видимо, привле­кать более широкий набор компонентов общей теории дей­ствия и добиваться гораздо большей их четкости, комби­нируя эти компоненты в соответствии с конкретными эмпирическими интересами, а не пытаясь технически раз­рабатывать какой-то узкий и резко фокусированный сег­мент теории действия, как это имеет место в экономике.