Своеобразие проявления национальных установок

В отечественной научной литературе теория установки пред­ставлена довольно широко. Основатель ее Д. Н. Узнадзе понимал под установкой определенное, возникающее под совокупным воздей­ствием потребностей индивида и влиянием условий его существо­вания психическое состояние, которое «можно охарактеризовать как готовность к совершению определенной деятельности» [234. - С. 170].

Узнадзе впервые описал и механизмы зарождения и функцио­нирования установок. Он считал, что от характера возникающих на основе потребностей установок (а они могут определяться в том числе и национальной средой) зависит и способ восприятия, реакций, поведения личности. Возникнув, потребность требует удовлетворения, что может осуществляться лишь посредством реализации определенного вида поведения. Внешняя среда стано­вится для человека ситуацией удовлетворения потребности. Ос­новным исходным положением формирования установки, по Уз­надзе, является существование потребности (субъективный фак­тор) и ситуации (объективный фактор) – существует субъект потребности и среда, которая может удовлетворить ее. Ситуация влияет на человека, она необходимое условие поведения. До осу­ществления поведения в субъекте потребности отражена объективная ситуация. Таким образом, осуществление поведения пре­допределено этими двумя факторами. У личности возникает уста­новка на основе их совпадения. В свою очередь, установка предшествует поведению и определяет его. Поведение является целе­сообразным, поскольку его существование детерминировано ус­тановкой.

Исследования Узнадзе показали, что установка является нео­сознаваемым образованием, состоянием, которое предшествует той или иной деятельности и определяет ее осуществление. В то же время Узнадзе отмечал, что установка становится «фактором, направляющим и определяющим содержание нашего сознания» [234. — С. 91]. Установки, в отличие от отношений личности, воз­никнув, первоначально не осознаются и носят автоматический характер. В процессе деятельности установка объективируется, на­правляется на определенные предметы и становится осознанной. Кроме того, вследствие особых условий и обстоятельств чем чаще она возникает, тем устойчивее становится. Такая установка при­обретает определенное личностное значение и становится фикси­рованной. В теории установки Узнадзе подразумевается наличие двух видов установок — установки, направляющей поведение лично­сти в каждый данный момент, и установки, сформированной и за­фиксированной посредством опыта.

Социальная установка является специфическим видом фиксиро­ванной установки и имеет следующие характерные признаки:

она является одной из главных характеристик личности;

она имеет оценочную и валентную природу;

она направлена на личностно и социально значимые объекты (ценности);

она сформирована в процессе социализации и является осоз­нанной;

за ней стоит стереотип социального поведения, аккумулирую­щий в себе некий стандартизированный опыт — обобщенные тра­диционные суждения, мнения, ожидания, внушаемые индивиду той или иной общностью.

В. А. Ядов, изучавший социальные установки личности, рас­сматривает их как диспозиции, имеющие системное образование, в которое включены все жизненные устремления личности, обес­печивающие целенаправленное формирование состояния готов­ности человека к деятельности. Диспозиции как взаимосвязь кон­кретных социальных условий деятельности индивида и его субъек­тивного отношения к ним зависят, по мнению ученого, от пред­шествующего опыта и обобщенных психологических особенно­стей субъекта, обеспечивая регуляцию, саморегуляцию и прогно­зирование социального поведения личности [269. — С. 112].

Социальная установка есть сложившаяся у индивида на основе имеющегося опыта предрасположенность к восприятию социальной информации с учетом определенной социальной позиции, что выра­жается в системе ценностных ориентации субъекта.

Это есть первое ответное действие субъекта, вносящее опреде­ленность в получаемые им сведения о значимых для данной личности вопросах.

Социальные установки — это результат развития социальной среды, в которой они играют определенную роль. Люди, соци­альные группы, социальные ситуации и события являются независимыми, но поддающимися измерению переменными этой среды. Реакции индивидов как результат функционирования симпатической нервной системы и их аффективные состояния, познание ими окружающей действительности (перцептивные реакции, по­знавательные вербальные суждения), а также непосредственное поведение людей выполняют функцию зависимых переменных со­циальной среды. Социальные же установки выполняют роль про­межуточных переменных в жизни общества, они выступают в ка­честве буфера между независимыми и зависимыми ее составляю­щими, смягчая социальную действительность и взаимоотноше­ния людей.

Установка определяет направление действий и одновременно способ восприятия и мышления индивидов. Но различные уста­новки по-разному определяют поведение. Ориентация людей за­висит от множества социальных установок, которые соотносятся с определенными сторонами общественного бытия. Они обладают необходимой ценностью с точки зрения их значения для людей, а также различной стабильностью.

Социальные установки формируются в ходе взаимодействия и общения, где они выступают в качестве значимых объектов, яв­ляясь в то же время социальными раздражителями и выполняя три функции: условную, подкрепляющую и дискриминативную. Под первой функцией подразумевается, что объект социальной уста­новки вызывает определенные эмоциональные реакции у субъек­та. Функция подкрепления означает, что объект стремится или к поощрению, или к наказанию другого объекта. Наконец, под дискриминативной функцией понимается стремление объекта соци­альной установки выступать в качестве сигнала для осуществле­ния различных реакций субъекта [297. — С. 104].

Одним из самых распространенных в литературе определений социальной установки является то, которое дал американский психолог Г. Олпорт: «...Это состояние психофизиологической го­товности, организованное на основе опыта, оказывающее дина­мическое и направляющее воздействие на поведение людей, осу­ществляемое в отношении предметов и явлений, связанных с объектом социальной установки» [271. — С. 78].

Другой американский психолог У. Макгайр, изучая социальную установку, описал пять ее основных признаков [246. — С. 67 — 68].

Первый признак связан с психофизиологическим состоя­нием: социальная установка не является непосредственно наблю­даемой переменной, но она может быть исследована с помощью специальных шкал измерения, позволяющих дать ее количествен­ное и качественное описание, осуществляемое в том числе и на основе физиологических показателей.

Многие исследователи измеряют социальные установки, ис­пользуя так называемый психогальванический эффект, основан­ный на изучении кровообращения и пульса. На основе таких показателей можно фиксировать внутренние состояния людей в процессе формирования или смены у них социальных установок, что дает возможность говорить об определенной их интенсивности.

Когда какой-либо объект вызывает у человека сильную реак­цию определенного характера, мы можем предполагать, что у него сильная социальная установка. Однако в результате, как правило, нельзя определить, каково ее содержание — положительное, от­рицательное или индифферентное.

Этот недостаток обычно компенсируется феноменологическим (качественным и количественным) изучением социальной уста­новки, дающим возможность зафиксировать как ее интенсивность, так и полярность.

Второй признак социальной установки, по Макгайру, — это понимание ее как состояния готовности к определенному пове­дению. Она должна рассматриваться как промежуточная перемен­ная, опосредствующая связь между воздействием окружающей среды или других людей и реакцией на него.

Третьим признаком социальной установки, по Макгай­ру, является ее определенная организация. С одной стороны, от­дельная социальная установка имеет в своей структуре конкрет­ные составные компоненты, отличающиеся своей собственной спе­цификой. С другой — можно говорить о существовании взаимо­связанных структур различных социальных установок, находящихся в конкретном отношении друг к другу.

Четвертый признак социальной установки свидетельству­ет о том, что она формируется в процессе активного взаимодей­ствия людей с окружающей социальной средой и является результа­том длительного опыта их взаимоотношений.

Пятый признак социальной установки, по Макгайру, зак­лючается в том, что она оказывает «динамическое и направляющее» влияние на поведение людей. В то же время социальная установка является и «энергетической основой этого поведения. Отрицатель­ная враждебная социальная установка к определенной социаль­ной группе характеризуется не только враждебным отношением к ней, но и стимулирует, подстрекает человека на враждебные дей­ствия» [281. — С. 74].

Д. Крейч, Р. Крэчфильд и Э. Балачи, кроме того, выделяли в социальной установке еще два признака. Первый — это ее вален­тность, означающая полярный характер самой социальной уста­новки. Валентность можно охарактеризовать положительными, отрицательными и нейтральными знаками. Второй признак зак­лючается в сложности социальной установки, означающей ее вклю­ченность в определенную позицию: отдельные компоненты соци­альной установки для человека могут быть относительно «пери­ферийными» или «центральными» [160].

Американские психологи Л. Терстоун, Д. Райт, И. Шоу и Ф. Хайдер доказали, что социальные установки могут иметь как положительную, так и отрицательную направленность. «Соци­альную установку можно рассматривать как устойчивую систему положительных и отрицательных аффективных реакций, оценок, эмоций, а также благожелательных или враждебных поведенчес­ких тенденций, которая отражает убеждения людей и приобрета­ется на основе социального опыта» [299. — С. 23].

Социальная установка имеет определенную структуру, вклю­чающую когнитивный, аффективный и поведенческий компонен­ты, которые в отдельности не обладают однозначной направлен­ностью на социальный объект.

Это значит, что социальная установка является многомерной, вследствие чего возможно измерить ее отдельные компоненты.

Когнитивный компонент измеряется по шкале приемлемости-неприемлемости; оценка аффективного компонента предполага­ет установление того, насколько приятен или неприятен данный объект человеку; наконец, измерение поведенческого компонен­та означает установление благожелательных или враждебных по­веденческих тенденций относительно того же объекта.

Когнитивный компонент социальной установки представляет собой определенные знания — истинные или ложные — об окру­жающей действительности или других людях, полученные при восприятии информации о них. Эти знания могут быть туманными или четкими в зависимости от количества и качества получаемой информации и опыта людей, от их личной способности к селек­ции и обобщению информации (получаемой часто и из конкрет­ной социальной среды), от специфики их познавательных про­цессов.

Аффективный компонент социальной установки представляет собой эмоциональные отношения ее носителя к другим людям на основе знаний о них. Эти отношения являются выражением субъек­тивной (но социально обусловленной) оценки субъектом объекта как «положительного» или «отрицательного».

Поведенческий компонент социальной установки представляет собой готовность людей действовать в отношении субъекта в со­ответствии со знаниями о нем, т.е. на основе имеющегося образа и эмоционального отношения к другим людям.

Существует определенный механизм возникновения и прояв­ления социальных установок. Люди получают первичную инфор­мацию об объекте и строят на ее основе некоторый образ. В ре­зультате на базе этого образа, часто априорного, у них возникают эмоциональное отношение и готовность действовать по отноше­нию к объекту — так формируется установка № 1. Однако в после­дующем люди сталкиваются с новой информацией об объекте – нейтральной, подкрепляющей имеющийся образ или противоре­чащей ему. В этом случае установка № 1 будет влиять на отбор информации, ее организацию и оценку.

В определенных условиях установка № 1 при перестройке когни­тивного компонента-образа (и на этой основе — при перестрой­ке других компонентов) может трансформироваться в установку № 2. Чаще всего, хотя и не всегда, такими условиями выступают непосредственный (или социальный, национальный) опыт об­щения людей с объектом и фактор доверия к источнику инфор­мации [297].

При восприятии тех или иных объектов социальные установки действуют по законам ассимиляции и контраста. В случае незначи­тельного отклонения объекта от содержания установки он вос­принимается как однозначный (эффект ассимиляции). Если же объект сильно отличается от содержания установки, то он вос­принимается гораздо более иным, чем это есть на самом деле. При поступлении новой информации он ассимилируется в уже сло­жившийся образ. В случае противоречивой информации она по контрасту кажется еще более негативной и отрицательной (явле­ние контраста). Таким образом, сохраняется прежняя установка.

Самой устойчивым и своеобразным видом социальной установки является установка национальная. Она:

чрезвычайна консервативна по своему содержанию;

содержит ярко выраженные и совершенно определенные об­разы;

передается из поколения в поколения;

всегда опосредует действия и поведение человека как предста­вителя конкретной этнической общности [297. — С. 78 — 80].

Л. М. Дробижева впервые в этносоциологической литературе дала определение национальной установки как готовности пред­ставителя определенной нации к своеобразному действию, пове­дению в межнациональных контактах [80. — С. 279]. Интересный представляются и ее суждения о национальных ориентациях как системах национальных установок, в соответствии с которыми люди специфически воспринимают сложившиеся обстоятельства и этнически своеобразно действуют при общении с представите­лями других национальных групп.

Однако в этой концепции, да и в понимании самой установ­ки, по нашему мнению, содержится не совсем правильная точка зрения на возможность проявления национальных установок лишь в межнациональном общении. Получается, что национальные установки и национальные ориентации существуют только во взаи­моотношениях представителей различных этносов. На самом же деле в межнациональных контактах они лишь наиболее отчетливо фиксируются исследователями.

При изучении особенностей национальной психологии заслу­живает внимания и точка зрения А. X. Гаджиева, который счита­ет, что национальная установка, «будучи одним из структурных компонентов общественной психологии этнической общности, является частным случаем такого сложного феномена, каким явля­ется психологический настрой» [46. — С. 121]. Правильно отражая внутреннее содержание механизма функционирования националь­ной установки, он, на наш взгляд, необоснованно относит уста­новку только лишь к структурным компонентам национальной психики.

Основные современные представления о национальной установке могут быть сведены к следующему.

Во-первых, национальная установка должна пониматься как определенное состояние внутренней готовности (настроенности) личности и групп людей (представителей той или иной нацио­нальной общности) на специфические для каждой из них прояв­ления чувств, интеллектуально-познавательной и волевой актив­ности, динамики и характера взаимодействия, общения и т.д., соответствующие сложившимся национальным традициям. Подоб­ное своеобразие действительно возможно на психофизиологиче­ском уровне, что, например, подчеркивается исследованиями [15.-С. 15].

Национальная установка, как и установка любого другого вида, закрепляется в ходе исторического развития психического склада этнической общности. В результате образуются целые системы фиксированных национальных установок, которые постоянно актуализируются и инициируют своеобразное протекание психи­ческих процессов личности, характер поведения, взаимодействия, общения представителей определенных этнических общностей, обеспечивая внутреннюю готовность к определенной форме реа­гирования на возникающие ситуации. Системы этих установок обеспечивают внутреннюю цельность поведения личности и групп людей, устойчивость их деятельности, облегчают выбор и приня­тие решений. В них аккумулируются крупицы опыта того или ино­го народа, примеры действий его представителей в аналогичных ситуациях.

Во-вторых, основу фиксации национальной установки сле­дует искать в образовании национальных стереотипов, которые формируются как единица социально-перцептивной деятельно­сти представителей конкретной этнической общности. С.Л.Ру­бинштейн считал, что «в процессе отражения явлений внешнего мира происходит и определение их значения для индивидуума и тем самым его отношения к ним» [201. — С. 158]. В представлениях о чужой и своей нации, кроме того, «не только суммируются те или иные черты, но при этом присутствует ценностное отноше­ние к ним» [29. — С. 176].

Формирование национального стереотипа — это ответная ре­акция на социальную действительность, а «каждая реакция на какое-то событие или явление окружающей действительности определяется не только и не столько этим фактором, сколько тем, какое отношение он к себе вызывает: важен или не важен, инте­ресен, привлекает или отталкивает» [156. — С. 277].

В результате в коре головного мозга представителя той или иной этнической общности закрепляется фиксированное соотношение процессов возбуждения и торможения, последствия которого при­водят к формированию своеобразия восприятия, взаимодействия и общения людей как национально специфических. А. И. Горяче­ва и М. Г. Макаров считают, что в большинстве индивидуально- и социально-психологических феноменов прослеживаются три уровня их проявления, низший из которых можно рассматривать как предрасположенность к определенному поведению [53. — С. 86]. Конкретные национальные стереотипы лежат в основе тех или иных установок, актуализируя их в различных видах деятельности.

В-третьих, национальная установка, как и другие виды ус­тановок, формируется в процессе деятельности, однако в отли­чие от них инициируется не собственно потребностями человека и соответствующими условиями деятельности, а самим характе­ром деятельности в условиях специфических социальных норм поведения. Национальные установки как бы заложены в память психического склада представителей конкретной этнической общ­ности и «извлекаются» из нее автоматически.

Национальные установки, являясь составной частью националь­ной психики человека, формируют определенный ее настрой, придавая особую специфику мотивации и целеполаганию людей, способам и приемам их деятельности. Социальные нормы поведе­ния, взаимодействия и общения, принятые в том или ином госу­дарстве, актуализируют национальные установки, которые, в свою очередь, вызывают к жизни соответствующие этим нормам сте­реотипы поведения и действий. Собственно сами эти нормы, вы­рабатываемые и поддерживаемые экономическими, идеологичес­кими, культурными институтами той или иной страны, — это отчужденные от конкретных носителей, специфические для каж­дой нации, абстрагированные формы деятельности, которые пред­полагают определенные стереотипы поведения, передаваемые из поколения в поколение. Социальные нормы как бы контролируют и корректируют соответствие поведения человека заложенным в них «программам» установок [174. — С. 105].

Следовательно, национальная установка должна быть отнесе­на не только к факту структурообразования национальной психо­логии, но и к процессу ее функционирования, так как роль наци­ональной установки сводится к регуляции психики в условиях деятельности. Эта регуляция носит ярко выраженный смысловой характер, при котором «сглаживается» несоответствие содержа­ния деятельности принятым реакциям на воздействия окружаю­щей среды и нормам поведения. Национальные установки высту­пают в качестве основы нормального функционирования психики представителей определенных этнических общностей. В нацио­нально-психологических же особенностях, выступающих формой проявления национальной психологии, национальные установки составляют их внутреннее содержание.

Date: 2016-05-18; view: 462; Нарушение авторских прав