Глава 32. Запах вербены 34 page

Пустой дом. Мертвая тишина. Отчаянье и страх на лице Снейпа. Он на мгновенье прикрывает глаза, сильно бледнея, а потом стремительно выходит на улицу…
Диагон-аллея, Лютный переулок, д ом Грейнджеров, не могла же она добраться к Уизли в Нору? Или… могла?
Поиск, час за часом, остается безрезультатным. Девочка, где найти тебя, ты же умрешь… без меня.
Запястье обжигает огнем. Это не метка, это вызов с браслета, значит, она вернулась. Трансгрессирует обратно.
Гермиона лежит на полу. Совсем без одежды, безжизненная. Он кидается к ней…

– Девочка моя, живи! Только живи, – они полностью обнаженные вместе на кровати. Снейп ласкает ее. Она без сознания и не реагирует на его ласки, податливая, как тряпичная кукла. В следующий момент ее голова запрокидывается, дыхание прерывается, а рука безвольно свешивается с кровати.
– НЕТ!!! Нет!!!! Я не хочу больше никого терять, не умирай, пожалуйста! Ты нужна мне! Живи, слышишь? Живи! Прошу тебя, – он трясет ее за плечи, гладит, целует, а по щекам текут слезы. Снейп быстрыми движениями смахивает их, но они набегают вновь. Раздается тихий стон, она делает глубокий вдох, потом чуть приоткрывает глаза, бормочет его имя. Он крепко обнимает ее, прижимаясь всем телом. Зарывается в волосы, затем покрывает быстрыми поцелуями ее лицо. – Еще не поздно. Только живи, малышка…
Быстрые кадры. Гермиона чуть не задохнулась от самых противоречивых чувств.
Она хорошо помнила те странные, отнюдь не неприятные, ощущения, которые хранило её тело, когда она окончательно пришла в себя после побега, закончившегося в морге. Видеть себя со стороны обнаженной и так бесстыдно отдающейся его ласкам было шокирующее, но при том всколыхнуло и наконец-то вывело наружу тени её собственных воспоминаний о той, казалось бы навсегда, выпавшей из её памяти ночи.
Удивление и восторг на его лице, когда она отвечает на его поцелуи, шепчет его имя, просит продолжить. Нет, она уже не похожа на бесчувственную игрушку. Страсть и чувственность прорывается в каждом движении. Шокирующее и прекрасное открытие, от которого тает ледяной панцирь, так жестко сковавший его желания, он может сдержать себя, но не в силах оставаться безразличным к её близости. Напряженное мужское тело, прикосновение обжигающе-горячей плоти к её замерзшим бедрам.
Девушка смущена, но к её лицу вернулись краски, она все также растерянно жмется к нему, но больше не холодна. Напротив. Её кожа скользит под пальцами теплым шелком.
Его нежные и деликатные прикосновения становятся все настойчивей, его ласки, непристойные и естественные….
Гермиона видит со стороны свое лицо, плотно сжатые веки, рот приоткрыт в тихом всхлипе. Она видит и не узнает эту незнакомку. Эта бесстыдно наслаждающаяся лаской мужчины красавица, это она? Девушка в воспоминании широко распахивает глаза.
Она выныривает из омута взорвавшихся в ней звезд и целует Северуса, настойчиво и жадно. Сначала он отвечает, но быстро приходит в себя.
– Прости меня… – пытается привычным усилием воли превозмочь возбуждение, и не касаться девушки, уже вполне оживленной его стараниями. Но она не сдается. Страсть рабыни ведет её, заставляет прижиматься плотнее, обвить его ногами, он медлит и отодвигается. Вместо этого ведет ладонью по маленькой груди, чуть отталкивая её.
– Тише девочка, тише.
– Пожалуйста. Я так люблю вас…. Вы же хотите меня, – её руки ласкают, пусть неумело, зато так откровенно.
Он вздрагивает и пытается остановить её. Тело предает его, пытка нежных прикосновений женщины, еще секунда и он со стоном отдергивается. Её фанатичное желание доставить ему удовольствие одерживает верх.
Она снова целует и шепчет:
– Я люблю вас.
– Нет…., – в этот раз он осторожно перехватывает её ладони, помогает уютно устроиться на подушке, заключая её в кольцо своих рук.
– Спи девочка моя…. Как же люто ты будешь меня ненавидеть, когда проснешься. Когда совсем проснешься от кошмара, в который тебя заключили….
Она засыпает, расслабленная во сне рука перестает его удерживать рядом. Но он еще какое-то время медлит. Любуется её чертами. Украденный у жизни час истекает, Северус оставляет её одну.– Никогда. Больше никогда я не совершу этого безумия.
------
Она стоит перед Лордом. Снейп на коленях поодаль. Он не поднимает головы, но чувствует все, что с ней происходит. В магическом плане они едины, и он воспринимает и ощущает ее, как часть себя. Лорд входит в ее сознание. Снейп перестает дышать, еще ниже опуская голову, у него начинают дрожать руки, он стискивает кулаки так, что ногти впиваются в ладони...
------
Снейп торопится к выходу из Малфой-мэнора по заданию Лорда и вдруг чувствует, что-то не так. Его будто окатывает ледяной волной. Он останавливается, прислушиваясь к внутренним ощущениям, а потом срывается с места, ориентируясь по зову браслета. Мантия развивается за спиной. Пожиратели, попадающиеся ему на пути, здороваются кивками и быстро отходят в стороны. Как только никого не оказывается рядом, он переходит на бег. Часть замка, ведущая к саду, возня, вскрики и всхлипы за дверью, куда ведет его браслет. Снейп врывается в комнату: Эйвери и Макнейр тискают Гермиону, недвусмысленно демонстрируя свои намерения. Ярость бьет в голову, руки сами выхватывают палочку…
------
Они в доме Блэка, появляется страж.
Лили идет к Снейпу, протягивает руки. Ее черты меняются, переплавляясь в черты Гермионы. Снейп пытается поднять палочку. Страж в образе Гермионы счастливо улыбается ему и тянет руки, будто желая обнять.
– Я так люблю вас…
Залитый солнцем луг, Снейп и Лили сидят, обнявшись в траве, у нее на голове венок из полевых цветов. Он целует ее, она тихо смеется и пристраивает голову у него на плече. Теперь это уже Гермиона. Она поднимает к нему лицо, заглядывая в глаза. Полный любви взгляд. И он смотрит на нее с восторгом и любовью.
– Я не могу… – с отчаяньем шепчет Снейп, стоящий в коридоре дома Блэков. Разжимает пальцы, палочка падает на пол и со стуком катится по паркету…

Он целует Гермиону, руки скользят по спине под распущенными волосами. Неожиданно кисть пронзает острая боль. Иллюзия рушится. Исполосованный заклятиями коридор, кровь, стекающая с руки. Реальная Гермиона опутана руками-змеями стража. Она, извиваясь, кричит на полу, а перед ней разверзлась пасть чудовища. Еще мгновение и все будет кончено. Он хватает палочку с пола…

Держит ее в объятиях, сидя на полу, успокаивает, а сам хмурится, вспоминая видение…

Он в комнате Сириуса наверху. Письма Лили, ее фотографии. Снейп стоит на коленях, держа в руках исписанные листки, по лицу текут слезы. В воспоминаниях образ Лили замещается видением Гермионы…
– Так не может быть! Так не должно быть! Лили погибла из-за моей глупости. Я могу только погубить своими чувствами. Я приношу только несчастье и гибель. Я должен избавить от этого Гермиону….
------
Она, прижимая к груди учебники, идет через двор Хогвартса. Ярко светит солнце, перемена, во дворе шум, гам, младшие школьники устроили беготню. Снейп, стоя в полутемной галерее, смотрит на нее из окна. Она очень повзрослела за те месяцы, что они провели вместе. Рядом с ним в подземельях она позволяет себе плакать, но на людях всегда сдержанна. Спокойное достоинство в осанке, худенькие плечи гордо расправлены и она «не замечает» косых или презрительных взглядов. Его девочка. Нет. Уже взрослая девушка. Развевающиеся волосы, очертания фигуры под мантией. Он любуется ей, скользя взглядом по изгибам тела и ловя каждое движение, но тут же одергивает себя и отворачивается.
– Она по-прежнему моя ученица, – ожесточенно шепчет Снейп, идя по пустынному мрачному коридору. – Я не должен строить иллюзий… Когда все кончится, она забудет меня как плохой сон….
------
Лаборатория, они варят зелье. Снейп объясняет ей, как правильно подготавливать ингредиенты, потом отходит от стола и следит за ее работой, стоя у нее за спиной. Иногда он поправляет ее, их руки соприкасаются. Она так близко. Он слишком хорошо помнит её теплую и нежную кожу под своими губами. Так естественно чуть наклониться к ней и легко коснуться поцелуем её ушка, незаметно скользнуть ниже по изгибу шеи…. Раствориться в прикосновении к ней и забыть хоть на мгновенье о реальности, быть самим собой, находясь рядом с любимым человеком. Он чувствует ее аромат, буйные волосы щекочут ему кожу, руки тянуться обнять скрытое под мантией тело. Он прикрывает глаза и быстро отходит, и лишь издали поедает ее взглядом. Она оборачивается что-то спросить. Снейп от испуга, что она заметит, как он смотрит на нее, рявкает что-то резкое. Она отворачивается, вскинув подбородок и тряхнув волосами. Движения становятся более порывистыми. Снейп облегченно прикрывает глаза и с трудом заставляет себя отвернуться…
------
Несколько быстро сменяющихся кадров сходного содержания, но разнесенных по времени. Первые кадры у него дома, последующие уже в Хогвартсе.

Ночь, приоткрытая дверь ее спальни, Снейп, проходя мимо, останавливается на пороге. Как она там? Приятно просто видеть её лицо, такое нежное и расслабленное во сне. Частичка мира и покоя, очутившаяся в его жизни по ошибке.
Одергивает себя и, хмурясь, захлопывает дверь. Заставляет себя идти дальше.

Протягивает руку к двери, но не решается коснуться. Быстро отходит к столу, тряхнув головой, и находит, чем бы себя занять. Работы всегда хватает, работы до изнеможения.
– Я не должен! Я не должен привыкать к тебе!.. К твоему присутствию, к вниманию в твоих глазах, к нежности редких прикосновений.

Он стоит на пороге, прислонившись к косяку. Она спит, а Снейп смотрит на нее, лаская взглядом. Потом резко разворачивается и уходит в свою комнату…
Он лежит в своей постели, глядя в темноту. Пальцы стискивают смятую простыню.
– Она совсем ребенок, я не должен думать о ней… – бормочет он. В голосе чувствуется неприкрытая боль. – Я не имею права на любовь!..
------
Снейп поздно вечером стоит перед портретом Дамблдора у себя в кабинете. Они разговаривают в полголоса. Комната освещена только светом звезд.
–…но мальчик мой, если за такое короткое время возникла такая прочная связь, вероятно, это говорит об истинности ее чувств.
– Это невозможно! – с болью и отчаяньем восклицает Снейп, а потом едва слышно добавляет: – Только эффект заклятья держит её. Я не верю… Мне пора идти, – он резко обрывает беседу и спешит к выходу.
– Северус, а может, стоит все же поступить так, как подсказывает тебе твое сердце?
– Она моя ученица, Альбус! – рявкает он, но в голосе слышно смятение. Дамблдор улыбается, остальные портрету тактично делают вид, что спят. Снейп резко дергает на себя дверь. – Старый болтун! Да я скорее умру, чем воспользуюсь ее внушенной фальшивой страстью! – бормочет он, сбегая по лестнице, горгулья торопиться отскочить с дороги...
------
Они в комнате. Ее недавняя истерика.
– А если у меня не будет этого «потом»?! … Мне лучше уйти….
– Не уходи! – в глазах отчаянье.

Она уходит в свою комнату, Снейп кидается за ней, но замирает у двери. Меряет стремительными шагами гостиную, слыша всхлипы, усилием воли заставляет себя выровнять дыхание, хочется броситься к ней и стиснуть, прижать к себе, впитать и раствориться … Стереть её слезинки, ласкать пока она не расслабится и поддастся его прикосновениям, как тогда…Ворваться напряженной плотью в податливое, и отвечающее рывками навстречу, тело и превратить два одиночества в единое целое хотя бы на миг. Но не это ей сейчас нужно. Она же еще девочка совсем. Она не готова увидеть, и испытать на себе последствия его навеки связанных и загнанных в подсознание желаний.
Ночью входит в ее спальню, ставит вазу с цветами, отодвинув флакон из-под зелья, а потом опускается на колени рядом с кроватью. Убирает с заплаканного лица спутанные пряди волос, осторожно укрывает одеялом, берет за руку.
– Малышка моя, если бы я мог избавить тебя от всего этого кошмара... – он, едва касаясь, целует в висок, потом поправляет одеяло и выходит, осторожно прикрыв дверь.
-------
Поцелуй на темной аллее, снег искрится под лунным светом…

Они разговаривают, сидя за столом, потом он провожает ее до спальни. Дверь закрывается пред ним. Он разворачивается, прислоняясь к ней спиной, запрокидывает голову, черные волосы прядями рассыпаются по плечам, а в распахнутых глазах светится счастье…
------
Урок от Лорда. Проклятие Брайана. Снейп с трудом сдерживается, чтобы не кинуться к ней. Но он чувствует все, что происходит с её телом – она ощущается как его магическое продолжение. Связанные магией заклятья Лорда, они будто стали одним целым. Паника затапливает сознание, но он чувствует, что снятие проклятия проходит правильно, и заставляет себя не вмешиваться.

Круцио Беллы. Дыхание перехватывает, он устремляется к Пожирательнице. Из ее палочки вырывается слепящий изумрудный свет… Не успеть, никак не успеть.

– Как же я боялся потерять тебя, – шепчет Снейп, крепко сжимая в объятьях Гермиону. Портреты покашливают и переглядываются. Дамблдор улыбается.
В кабинет врывается МакГонагалл и Слизнорт. Он едва успевает отступить от нее. Гермиона идет к двери, на пороге сталкиваясь с мадам Помфри. Снейп провожает ее взглядом.
------
Последнее задание от Дамблдора, он ощущает, что с Гермионой что-то не так, но вынужден ждать, когда этот придурок Поттер догадается пойти за ланью, догадается, как надо взять меч… Гарри, наконец, соображает нырнуть в заледенелое озеро.
(Гермиона зябко поежилась. Гарри, затем Рон барахтаются в февральской водичке. Славно вы без меня развлекаетесь, мальчики…)
Вызов к Лорду, в процессе визита краем уха Снейп слышит об эльфах. Хвост не просто так ляпнул, он Беллу терпеть не может и боится, а Гермионе симпатизирует, она единственная отнеслась к нему с сочувствием. Северус сходит с ума, торопя время. Вот все окончено, мчится в школу, несется бегом по коридорам, распугивая учеников, а дверь заперта! Магия, блокировавшая её изнутри, столь сильна, что дверь обугливается под взрывающим заклятьем, но не поддается. Все-таки удается прорваться, влетает…жива…
В те минуты, с той стороны двери пока он думал, что уже опоздал… Это было не отчаяние, и даже не пустота. Последнее, что оставалось в его душе, те чувства, что Гермиона вызвала и сосредоточила на себе по крупицам.
------
Гермиона опустила палочку. Чувства переполняли ее.
Снейп наклонил голову, отвернувшись. Волосы полностью скрывали его лицо.
Гермиона молча обняла его, пристроив голову у него на плече. То, что произошло сейчас, не нуждалось в комментариях. Она знала, как трудно ему довериться кому-то. А он открылся перед ней. Это многое значит.

– Заклятие Лорда, наверное, было с изъяном, – печально сказал Снейп. – Слишком недоработано… Те из нас, кто еще не до конца опьянел от крови и убийств, привязались к своим игрушкам… Мальсибер…Руквуд…Малфой… Хоть оно и было задумано односторонним, но…Наверно, люди все же созданы с потребностью любить и быть любимыми… Оставаться равнодушным…не получается…

Гермиона погладила его по плечу, немного отвела волосы с лица.

– Лорд…отложил пока эксперименты в этой области…
– А вы…вы там говорили про связь… Я думала…она ослабла…
– До того, как вмешался Лорд, она была более крепкой, чем можно было ожидать. Я же…старался не притрагиваться к тебе…исключая тот единственный раз…Но связь… – он замолчал.
Гермиона кивнула. Она знала, как трудно Снейпу говорить обо всем этом.

Ей было так уютно с ним. Он молчал, глядя на игру пламени в камине. Девушка пыталась осмыслить показанные ей воспоминанья. Она снова и снова старалась запомнить их, заучить, чтобы не потерять, не расплескать ни капли драгоценного сна наяву. Пребывая в воспоминаниях грозного профессора, она ощутила именно то, в чем остро нуждалась. Почувствовала себя такой желанной, нужной, прекрасной в его глазах. Ей хотелось дать хоть что-то взамен самому дорогому для нее человеку.
Возможно, Снейп истолковал её затянувшееся молчание иначе.
Он осторожно высвободился из кольца её рук, намереваясь встать.
– Не уходите…
– Уже поздно, пора спать, завтра….
– Завтра я уже не решусь сказать вам. Вы помогли мне многое понять и многое вспомнить.
– Я знал, что тебя это расстроит. Поверь, если бы я мог вернуть время назад, я бы не…
– Нет. Я рада, что воспоминания вернулись ко мне. Это действительно оч ень неожиданно, и я не догадывалась… Хотя нет, догадывалась, но не ожидала.
– Что ж. Я должен попросить у тебя прощения еще раз. Я не смог придумать другого способа. Я очень сожалею.
– Я тоже сожалею. О том, что так мало могу дать вам. Я хочу, чтобы вы были счастливы со мной, хотя бы то время, что нам отпущено.
Мужчина хотел возразить, но Гермиона остановила его жестом, вытянув ладонь к его лицу. Она миг поколебалась, затем легко провела пальцами по его губам. Он перехватил её маленькую ручку и коснулся поцелуем.
– Я помню. Я помню о вашем нежелании рисковать, я знаю – вы как всегда правы, для меня как прежде остается вероятность стать безмозглой куклой. И вы не хотите забыть о том, настолько я младше, что я – ваша ученица.
Он слабо кивнул, соглашаясь с очевидной правильностью её слов, и в то же время не вполне понимая, к чему клонит его собеседница.
– Вы знаете…. Я маглорожденная и мне было нужно многое изучить об устройстве и обычаях магического сообщества. Одной из отличительных особенностей оказалось то, что почти все будущие пары складываются еще во время обучения в школе. Либо… Если после школы человек остается одинок, он находит себе пару уже только в следующем поколении, среди таких же одиночек. Вот так…достаточно часто бывает.
– И ты считаешь, что у нас как раз этот случай?
Настал черед Гермионы отвернуться. Ей хотелось ответить утвердительно, но неожиданно горло сжал спазм. Какая пара! Какое будущее… У них есть… Ну разве что «сегодня».
Он снова приподнял её лицо за подбородок и без труда прочитал ответ в её затуманенных слезами глазах. Девушке показалось, что сейчас он её поцелует, но вместо этого, Снейп только снова прижал её к себе, наклонился, касаясь щекой её щеки, его губы почти касались её уха.
– Как бы мне хотелось верить, что такое возможно.
– Останьтесь со мной сегодня ночью.
– Нет.
– Помогите мне вспомнить все.
– Все?
Гермиона сделала над собой небольшое усилие и заставила себя чуть отстраниться. Она должна была сказать это, глядя ему в глаза.
– Все…
В этот раз он действительно поцеловал её, не дав договорить.

Глава 33

Папина дочка

На следующее утро, собираясь на занятия, Северус что-то напряженно обдумывал, изредка поглядывая на Гермиону и хмурясь. Она знала: так всегда бывает, когда он не уверен, стоит говорить ей о чем-то или нет. Но расспрашивать бесполезно, это только подтолкнет его к решению промолчать…
Она оглядела комнату. Домовикам пришлось изрядно потрудиться, приводя ее в порядок. На полу, где от эльфийской магии вчера кипели камни, так и остались отметины. Странным образом они напомнили Гермионе бесформенные шрамы на лице погибшего мракоборца, необратимые последствия применения Темной магии.

– До меня дошли сведения о родственниках Уизли… – наконец начал говорить Снейп. Он застегнул манжеты и откинул волосы на спину. О, теперь стало ясно, почему он колебался, касаться ли этой темы, тем более ЭТИМ утром. – Не хотел тебе говорить, но, конечно, ты хочешь знать, что происходит, – он отвел глаза, видимо все еще сомневаясь. Гермиона замерла в ожидании. – Нора разгромлена. Флер и Билл исчезли… они как раз приехали к Молли погостить, а тут…
– О, нет… – холодея, прошептала она. – Пожиратели? Это сделано по приказу Лорда? А остальные? Рон знает? А Гарри?
– Это случилось прошлой ночью. Твои друзья…в лесу, ты же видела, вряд ли они поддерживают связь с внешним миром, поэтому, скорее всего, не знают. Я не стал тебе ничего говорить вчера. Ты была так измотана, и все равно мы бессильны тут чем-либо помочь. Мне мало что удалось узнать. Легко отделались, как ни странно к ним не применяли непростительных, все живы. Сейчас собираются восстанавливать дом… хотя что там восстанавливать, разница вряд ли будет заметна….Если напали наши, то не по приказу Лорда. Где держат похищенных, и для каких целей – не известно… Ты, кстати, знаешь, что у Билла все же проявились признаки ликантропии?.. Они с женой пытались утаить это, чтобы не волновать родителей.

Гермиона кивнула, конечно, если бы об этом узнала миссис Уизли, для бедной женщины это было бы ужасным ударом. Надо будет попросить Драко проверить сведения об узниках Малфой-мэнора, может быть, все же их держат именно там? Хотя вряд ли, зачем они Лорду?..

– И еще…Я не желаю видеть после каникул зачинщиков из ОД в школе. Лавгуд, Уизли и некоторые другие будут отправлены по домам. И это не обсуждается. Их выходки слишком дорого обходятся другим детям…

На этот раз Гермиона была полностью согласна с директором, переживая только, что этим он нарушает прямой приказ Лорда об обязательном всеобщем магическом образовании.
И Пасхальные каникулы будут еще не очень скоро, у несмышленых и отчаянных партизанов ОД, к сожалению, еще будет возможность для их «грозных атак».

– …жаль, но Лонгботтома придется оставить. Его бабушка...скрывается, и делать это одной проще… Надеюсь, у него хватит мозгов заняться чем-нибудь более созидательным… Не бойся, все будет обыграно так, что эти тупицы еще героями окажутся в своих глазах. Мои люди снимут их прямо с поезда, отконвоируют к родителям, и немного постращают семьи, чтоб сидели тихо, либо скрывались как другие члены сопротивления.
– Это не опасно?
– Этому отряду можно доверять. Люциус проследит.

Он пошел к двери. Как всегда стремительные летящие движения. На пороге приостановился и, постояв немного, вернулся к ней. Провел рукой по щеке, будто собираясь что-то сказать, потом опять неожиданно резко развернулся и вышел.
Почти сразу она услышала его голос, он отчитывал кого-то из учеников.

Гермиона с улыбкой начала собираться на занятия. Какой он все-таки!.. Ее не удивила его нарочитая отрывистость и строгость в утреннем разговоре. Скорее наоборот, она ожидала чего-то подобного. Знала, что он снова закроется. Ему нужно время, и он…скорее всего, стесняется, возможно, смущен своей вчерашней открытостью и такой несвойственной ему откровенностью. Он ей показал самое сокровенное, слишком личное. Это непросто. Тем более для него. Слишком долго он носил маску. Решился подпустить ее к себе, но все равно еще не может довериться до конца.

Она складывала учебники и пергаменты в сумку и обдумывала его слова. С ОД это, наверно, правильно, хотя…сейчас ей пришло в голову…Хогвартс все же является защитой для его обитателей, – может быть не такой надежной, как прежде, присутствие Кэрроу вносит свои коррективы, – но то, что творится снаружи, гораздо страшней. Официальные газеты о многом умалчивают, перевирая факты, а вот «Придира» и «Поттеровский дозор» не стесняются говорить правду, а зачастую она бывает по-настоящему жуткой. И отправлять туда детей?.. Северус не может не понимать… Но здесь они провоцируют Кэрроу. Надо попробовать как-то убедить их оставить свои вылазки. Вот только, станут ли ее слушать?..
Билл…Флер, как же это страшно. А у Билла, значит, все же проявились последствия…

Собрав сумку, Гермиона отправилась сначала в Большой зал на завтрак, потом на занятия. Она все порывалась поговорить с Драко, но, казалось, тот намеренно избегает ее, всякий раз, стоило им только встретиться взглядом, он отводил глаза или отворачивался. Гермиона решила проявить настойчивость и подстерегла его в коридоре на перемене.
– Привет.
– Привет, – смотря в сторону, сказал Малфой. Мимо проходили другие студенты. Гермиона встала рядом с ним около окна, делая вид, что разглядывает заснеженный пейзаж.
– Ты же, кажется, решила не общаться со мной? – тоже поворачиваясь к окну и по-прежнему избегая смотреть на нее, спросил Драко.
– Решила… – в тон ему ответила Гермиона. – Но знаешь…как-то это…
– Глупо.
– Нет, но…
– Ну, признайся, Грейнджер, ты сделала глупость.
– Я, нет, я… – она посмотрела на него, увидев, что он улыбается, улыбнулась в ответ. – Это было бы правильней! Но делать так я не буду.
Драко фыркнул и рассмеялся. Гермиона улыбнулась. Лед растаял, так хорошо. Все-таки они будто связанны, ей…хочется быть с ним рядом. Друзья? Да. И это очень много для нее значит. Она испытывала теплоту и признательность к Северусу. Как хорошо, что он понимает, насколько такое общение важно для нее. И готов принимать все так, как есть. Хотя…у неё иногда мелькали опасения, что такое необычное сближение с Драко принесет потом им обоим страдания. Она привязывалась к Малфою, но мужчина для нее сейчас существовал только один-единственный на свете – Снейп. Драко был для неё только другом. Но ведь и слизеринский принц, возможно, привязывался к ней. Гермиона видела, что нравится ему. Но она не имеет права зарождать еще большую симпатию, пробуждать…любовь? Это подло, она ведь никогда не сможет ответить на его чувства. Кто она для него? Любимая девушка или просто друг? Но как узнать обо всем этом, не обидев и не сделав больно?
Да, с Гарри таких проблем не возникало! А с Роном…. С ним было куда проще, у её рыжего приятеля-гриффиндорца эмоции всегда на виду.
Гермиона мыслями вернулась к недавним событиям.
– Спасибо тебе. Я не поняла смысл этого обряда, но Северус сказал, что это был единственный способ для меня остаться в живых…
– Да, ладно…
– А что это за обряд, что ты сделал? Северус так толком и не объяснил, буркнул только, что ритуал необратим.
– Это верно… Нас соединила магия крови. Мы теперь принадлежим одной Семье. Эльфы, которые принадлежат нашему роду – Малфоям, Лестрейндж, Блэкам, другим родственным семьям, – теперь не могут причинить тебе вред, ты же теперь их хозяйка.
– Этот обряд… У тебя будут неприятности из-за него?
– Еще какие, – смотря в сторону, вздохнул Малфой, потом повернулся к Гермионе и попытался улыбнуться. – Не бери в голову. Я ни о чем не жалею. И если бы надо было сделать это еще раз, я бы сделал. Знаешь, …я теперь к жизни…стал по-другому относиться. Это ценность. Раньше я не понимал этого.
– Из-за меня погибли эльфы, мне так жаль, – опуская голову, пробормотала она
– Мне тоже. Я слышал о существовании таких приказов, но все же…был уверен, что эльфы просто уйдут… Я не знал, что обряд на них ТАК подействует…
– Наверное, они не могли не выполнить приказ и одновременно не могли причинить вред хозяину… – Драко понимающе кивнул. – Я почему-то всегда считала… что эльфы не могут причинить вред че ловеку. Любому, не только хозяину…
– Волшебники очень мало о них знают… Просто привыкли, что они есть, Как кошки или совы, домашние животные, а эльфы еще и работают. Рабы. Бессловесные, исполнительные. Я раньше считал, что так и должно быть…
Прозвенел звонок, надо было идти на занятия. Гермиона побежала на арифмантику, но когда обернулась на повороте коридора, увидела, что Драко так и остался стоять у окна, печально глядя ей вслед.

После уроков Гермиона хотела навестить Винки и Кричера, пострадавших из-за нее, но другие эльфы ее не пустили, а Добби потом разъяснил, что у них это не принято. Человек не должен видеть эльфа в таком состоянии, у них это считается неприличным и оскорбительным. Пришлось уйти ни с чем, только передав слова благодарности и пожелания скорейшего выздоровления, и попросив Добби сказать ей, если что-то понадобится и, если это не противоречит их принципам, рассказывать ей, как у них дела.
Сейчас, став рабыней и почувствовав изменения в характере из-за заклятия, а может, просто повзрослев, Гермиона стала бережней относиться к традициям, обычаям и укладу жизни других, даже если что-то казалось ей неправильным. Ее затея с шапками и «фронт освобождения эльфов» теперь предстали перед ней совсем в другом свете.

Каникулы подкрались совсем незаметно. Занятия, помощь профессору МакГонагалл и мадам Помфри. Частые беседы с Драко. ОД предпринимало попытки строить каверзы, но, к счастью, теперь обнаружить нарушителей удавалось не часто, складывалось стойкое впечатление, что в чарах «не обнаружения» эти подпольщики стремительно продвинулись на уровень ТРИТОНов.
Большую часть свободного времени Гермиона находилась в лаборатории вместе со Снейпом или сидела рядом с ним, погрузившись в книги.
Когда они оставались наедине за прочно запертыми дверьми, время, проведенное с любимым человеком, превращало жизнь Гермионы в сказку. Снейп учился открыто улыбаться ей в ответ. А потом снова становился сдержанным, словно делал осторожные полшага назад. Мрачный профессор зелий по-прежнему избегал выражать свои чувства к ассистентке словами. Но Гермиона постепенно училась понимать язык его прикосновений. Часто он ловил девушку за руку и крепко сжимал её пальцы своими. Затем чуть жесткое пожатие постепенно переходило в поглаживание её ладони. Для себя Гермиона решалась переводить этот жест как: «мне хорошо, оттого, что ты рядом» или «я хочу чувствовать, что ты со мной». Было в этом прикосновении и еще нечто, безумно волнующее. Он касался её рук, как растирал бы замерзшие на морозе. Но фантазия Гермионы мгновенно переносила эти ласки на другие участки её тела, и она невольно закусывала губы, понимая, какой эффект они бы возымели. Этот, достаточно невинный на первый взгляд, знак внимания отзывался в молодой ведьме гулкими ударами сердца и приятным покалыванием, будто по её нежной коже плыли легкие электрические разряды. Она затруднялась в оценке, насколько виновны в том магические силы, связавшие рабыню и хозяина, а в какой мере её постепенно раскрывающаяся страсть взрослой женщины. Северус никогда не торопил её, его намеренная сдержанность и деликатность завораживали и вдохновляли его юную партнершу. Девушка не могла судить уверенно, но, возможно, именно навязанная Лордом роль хозяина покорной его желаниям игрушки, столь отвратительная её любимому, зачастую заставляла его сдерживать свои естественные порывы и особенно ценить моменты, в которые она сама первой проявляла инициативу.
За последнее время она ощутила на себе столько безмолвных свидетельств его любви и нежности. Милые маленькие подарки, первые весенние цветы в ее комнате. Это даже смущало, хоть и было бесконечно приятным. Девушка не знала, чем в большей мере продиктовано его желание побаловать её. Тем, что раньше он себе никогда такого не мог позволить, или тем, что ей, возможно, так мало осталось увидеть в жизни радостей.
А иногда он все же решался и отбрасывал свою привычную маску холодности. В такие моменты Северус становился только самим собой, таким…страстным. Вспоминая об этом, Гермиона каждый раз чувствовала, как алеют щеки, и углубляется дыхание. О, да! Она хотела бы быть с ним до конца! Черные глаза, жаркие губы, сильные руки, стискивающие ее тело… Он будил в ней желания. Нет, настоящий пожар новых и восхитительных переживаний! И Гермиона отвечала, а ему потом приходилось останавливать ее. То, с какой непривычной для него нежностью маленькая гриффиндорка отзывалась на его жаркие несдержанные порывы, поражало и восхищало «злобную летучую мышь подземелья».
– Что ты со мной делаешь!.. – его шепот в полутьме комнат вызывал на её лице улыбку, полную счастья. И новые поцелуи и ласки, обоим было трудно останавливаться и жаль тратить драгоценные, стремительно ускользающие минуты на сон. В эти прекрасные полуночные часы, спрятавшиеся от всего мира в темноте, они позволяли себе забыть о боли прошлого и угрожающей неопределенности будущего.
Приятное время…и приближающийся конец. Или служба Лорду. Снейпу удалось убедить девушку в ее целесообразности. Не стоило отвергать шанс остаться в живых. Она смирилась и уже даже начала ждать вызова от Лорда. Гермиона была внутренне готова принять предложение. Вернее сказать, никакого предложения не будет, будет приказ. Ее просто поставят перед фактом. Но она уже сама искренне хотела этого и была готова служить, убеждая себя, что, находясь внутри организации, сможет больше сделать. Для Северуса, для ордена Феникса, для победы. Их общей победы. Над смертью, над Лордом, над условностями. Хотя и понимала, что остальные будут ненавидеть ее и считать предательницей. Гарри, Рон, МакГонагалл, Невилл…вряд ли они смогут понять ее…