А я не от обезьяны!

— Что это мы с вами всё собак да кошек обсуждаем? Чем лошади хуже? — обратился к детям Дмитрий Михайлович. Ему хотелось, чтобы и они что-нибудь рассказали. — Кто помнит историю про слепую лошадь, написанную замечательным педагогом Ушинским?

— Она спасла своего хозяина от разбойников, — неуверенно начал Серёжа, но, заметив всеобщий интерес, решил продолжить: — Грабители с рогатинами окружили их, схватили коня за узду, а Догони-Ветер — так звал его хозяин — как рванул! Опрокинул бандитов и, словно вихрь, умчался.

Взрослые слушали Серёжин рассказ внимательно, и ему это понравилось. Не торопясь, он закончил свою историю:

— Хозяин поклялся всю жизнь кормить коня отборным овсом, но когда Догони-Ветер состарился и не мог больше работать, он пожалел зерна и выгнал коня прочь.

— А в Эстонии за старым конём ухаживают до его последнего вздоха, — сразу же привёл пример Дмитрий Михайлович. — Кормят, поят и ухаживают, короче, любят не на словах, а на деле. И лошади это понимают.

Ранней весной возвращался с ярмарки обоз. При переправе по тонкому льду через речку последние сани провалились. Конь рванулся и выбрался на берег, а заснувший хозяин свалился в воду. Там было глубоко, и его сразу потянуло под лёд. Люди кричали, по берегу бегали, а подойти к полынье боялись. Мужик из последних сил выбивался, уже тонуть начал. Тогда лошадь бросилась в ледяную воду, да так, чтобы утопающий за сани схватиться мог. Спасла, умница...

Или ещё одна история. Рассказал её бывший лесник, которому приходилось много ездить по лесу. Порой он забирался так далеко, что никого, кроме зверей да птиц, не встречал. Как-то пришлось ему слезть с лошади и сойти с тропинки, а там — болото. Сначала у него ноги увязли, потом по пояс затянуло, по грудь, а дна всё нет. Страшно так умирать. И воззвал несчастный: “Спаси, услышь меня, Господи!” Тут лошадь к нему подошла, повернувшись так, чтобы он мог уцепиться за её хвост. Она его и вытащила, и до сторожки довела. Лесник после случившегося был в беспамятстве, сутки отсыпался.

После чудесного спасения лесник посвятил свою жизнь Богу, священником стал.

— А причём тут Бог? — вмешался папа. — Предположим, лошадь, любившая хозяина, сама его спасла, или случайно так встала, а он за хвост и схватился.

— Предположить, конечно, можно, но... Серёжа, — вдруг неожиданно повернул разговор собеседник, — тебе кто-нибудь объяснял, как возник человек?

— Папа рассказывал.

— Ну и как это произошло?

— Сначала появились простые клетки, — Серёжа попытался говорить на высоком научном уровне. — Потом они всё усложнялись, усложнялись, стали амёбами, превратились в простейшие живые организмы. Сначала они жили в воде, потом жизнь на сушу выбралась… Ящерицы, динозавры... И так до обезьян дошло.

— Прости, что переживаю, но мне ужасно захотелось продолжить твой рассказ, — признался Дмитрий Михайлович. — Собрались как-то обезьяны. Кушать хочется, а бананы надоели, болтаются на каждом дереве. Чего-нибудь бы новенького отведать, а чего — сообразить не могут. Соображать ещё нечем, то есть мозги в голове есть, но они пока не работают, думать не научились.

Кто-то из этой компании ветку нечаянно взял и землю ковырять начал. Другие посмотрели и... Обезьяны есть обезьяны, вот и стали обезьянничать: тоже землю ковырять принялись. Яму здоровенную вырыли, а зачем, сообразить не могут.

Надоело им это занятие. Кто-то бросил ветку, да так, что она поперёк ямы легла, другие тоже принялись бросать. Вскоре ямы уже не было видно, она нечаянно замаскировалась. А тут как раз мамонт прогуливался. Загляделся на обезьян, да в яму и провалился. Они его и прикончили.

Раньше обезьяны бананами и ананасами обходились, а теперь нет на них аппетита. Когда же мамонта отведали, поговорить захотелось — вот и появилась речь.

А заговорили, пришлось каждое слово взвешивать, не то за лишнее можно и по голове получить. Волей-неволей думать начали, мыслить. Так и возник разум, обезьяна превратилась в человека.

— Извините, но ведь это — сомнительная пародия на теорию эволюции, — сухо возразил папа.

— Конечно, — согласился Дмитрий Михайлович, — я изложил её в шутливой форме, но разве не учили нас десятилетиями: труд создал человека. Так?

— Так, — пожав плечами, недовольно произнёс папа.

— Для коллективной работы необходимо общаться, разговаривать друг с другом. Поэтому и возникла речь, язык. Я что-нибудь искажаю?

— Нет, всё так.

— На основе языка возникло мышление. Верно?

— Да, так нас учили, — подтвердил папа.

— Учить-то учили, одно только непонятно — как мы могли верить в эту чушь?

— То есть как? — папа явно не ожидал такого вопроса.

Дмитрий Михайлович наклонился к нему, призывая своего собеседника размышлять вместе с ним:

— Можно ли вырыть яму для мамонта, не продумав заранее, как её рыть, где, каким образом замаскировать? Можно?

— Нет, естественно, — папа ещё не понимал, к чему ведёт этот разговор.

— А может ли одна обезьяна без помощников вырыть яму для громадного мамонта?

— Вряд ли.

— А могут ли обезьяны, не сговорившись заранее, вырыть яму, а потом загнать в неё мамонта?

— Конечно, они сговаривались, — невольно стал рассуждать папа. — Значит, у них уже был язык.

— И было мышление?

— Какое-то... Безусловно, — папа увидел, что совсем запутался.

— Так что же: коллективный труд породил мышление, или мышление — коллективный труд? Серёжа, ты как думаешь, сначала надо сделать, а потом подумать, или наоборот?

— Конечно, сначала кто-то всё придумал, а потом остальные сговорились и сделали.

— Устами младенца глаголет истина, — многозначительно заметила бабушка.

— Это кто тут младенец? — обиженно спросил Серёжа.

Но Дмитрий Михайлович не дал разговору уйти в сторону:

— Итак, вы согласны, что для труда, особенно коллективного, уже должен быть развитый мозг и речь?

Папе очень не хотелось выглядеть побеждённым:

— Конечно, но всё это могло формироваться в течение многих веков.

— Не сдаётесь? — улыбнулся рассказчик. — А вот академик Созинов — ученый-генетик — ставил вопрос: “Кто мог заронить в человека искру разума?” Это прорыв из обмана: академик признаётся, что учёные не знают, как возник человек. Некоторые до сих пор пытаются хвататься, как за соломинку, за учение Дарвина, утверждая, что человек произошёл от обезьяны, и скрывают при этом, что сам Дарвин был верующим.

У нас же именно на его учении построили фундамент атеизма, безбожия. К чему это привело, совершенно ясно: если Бога нет, всё дозволено! Вот где причина войн, преступлений, всяческого зла.

— Ещё Вольтер писал: “Если Бога не было бы, Его надо было бы придумать”, — упорствовал папа.

— Зачем придумывать? — спросила бабушка. — Он есть! И в этом наше счастье, наше спасение.

— Мама, — пожаловалась Таня, — Серёжа дразнится, что я от гориллы произошла.

— Ну, от мартышки!

— И не от мартышки!

— Не дразнись, Серёжа, — остановила мама.

— Нас всех дразнили, — успокоил Таню Дмитрий Михайлович, — а мы даже не понимали этого. Не сдашь экзамен по научному атеизму — не получишь диплом, не быть тебе ни артистом, ни учёным, ни балериной, ни инженером. Все в нашей стране должны были признать, что они произошли от обезьяны.

— А я не хочу от обезьяны, — почти плакала Таня. — Не хочу от гориллы!

— А ты и не от обезьяны, Танечка, — спокойно объяснила бабушка. — Это нас так обманывали. Человека сотворил Бог.

— Да не просто сотворил его, — пояснил Дмитрий Михайлович, — а сначала приготовил для него всё, чтобы ему было хорошо — и Землю, и Солнце, и птиц, и рыб, и зверей.

И привёл Бог к Адаму всю тварь живую и поручил ему дать имена всем. И Адам исполнил повеление Творца. Это говорит о том, что он намного превосходил своим разумом другие Божий творения. В Библии сказано: “И создал Бог человека из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою”. Душа и есть наш разум, наши чувства, наша свободная воля. Творцу нужны свободные создания, а не управляемые автоматы.

— Простите меня, — вмешалась бабушка. — Вы такие сложные понятия употребляете — свобода воли — что и учёным не разобраться.

— Это только кажется. Танюша, как ты думаешь, когда трамвай едет по улице, он может свернуть в переулок, в котором рельсы не проложены?

— Нет, конечно.

— А ты можешь, если захочешь?

— Могу.

— Это и есть свобода воли — поступать, как вздумаешь. Хочешь — живи с Богом, не хочешь — живи без Него. Главнейший вопрос — куда эта воля будет направлена, — продолжал Дмитрий Михайлович. — Ставили такой опыт: разъярённый бык несётся на безоружного человека, но в последний момент рука учёного нажимает кнопку на устройстве, и бык покорно бросается на колени перед тем, кого он секунду назад хотел пропороть рогами. Вообще, опытов по управлению поведением животных было поставлено множество. Два котёнка мирно играют. Чей-то палец нажимает на одну кнопку — они в ярости бросаются друг на друга; нажимает на другую — у котят снова мир.

— Такие эксперименты делаются давно, и не только над животными, — папа воспользовался возможностью хоть в чём-то проявить согласие. — Существуют целые научные институты, которые разрабатывают устройства для управления людьми. Цель — создание прибора, который заставит выполнять чужую волю.

Дмитрию Михайловичу показалось, что разговор принял слишком взрослый характер, и он обратился к Тане:

— Как-то одной девочке бабушка подарила куклу — нарядную, с бантиками. А ещё у неё на животе была кнопочка. Нажмёшь — кукла скажет: “Я тебя люблю”. Сколько раз нажмёшь, столько раз и повторит. Потерялись как-то у бабушки очки. Не заметила она, что на скамеечке кукла лежит, и поставила на неё сковородку. Кукла и призналась сковородке: “Я тебя люблю”. Надоела девочке такая “любовь”. Тут братишка с улицы прибежал, наигравшись. Обнял сестричку, молчит, а в глазах нежность светится. В это время кто-то опять до кнопки дотронулся, кукла снова про любовь заговорила. Но девочка даже не взглянула на неё, побежала играть с братом.

Кому нужна такая механическая любовь?

— Я читала статью, — поделилась своими мыслями мама, — в которой одна женщина уверяла, что два года находилась в контакте с существами с другой планеты, объявившими себя нашими прародителями. Будто бы в своё время для научного эксперимента они привезли на Землю “зародыш жизни”. Теперь они наблюдают за тем, как мы развиваемся. Когда же женщина спросила их, будут ли земляне спасены в случае какой-нибудь катастрофы на Земле, ей ответили, что это невозможно, потому что люди — это научный эксперимент и никому не нужны.

— Этим ответом они и проявили свою сущность, — прокомментировал Дмитрий Михайлович. — Если мы никому не нужны, если нет вечной жизни, то какой вывод могут сделать люди? Только один — живи для себя! Зачем мораль, нравственность, законы? Успей получить от жизни всё, ибо впереди — смерть. Но Бог создал нас для вечной жизни. Тело наше возвращается в землю, из которой взято. Само имя “Адам” означает “взятый из земли”, то есть телом мы земные, а духом — вечные, бессмертные.

Сам Сын Божий Иисус Христос разрешил нам называть Бога своим Отцом. А раз Он наш Отец, то мы Его дети, мы наследники Его Вечного Царства. Спаситель сказал: “В доме Отца Моего обителей много. Приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я”.

Как же нам не быть благодарными Богу?

Как не сказать:

Слава Тебе, Боже! Слава Тебе!