Рука, мозг, действие

Рассматривая различные теории возникновения леворукости, мы неоднократно упоминали о двух полу­шариях и асимметрии мозга, о моторной регуляции, ко­ординируемой, как правило, контрлатеральным (проти­воположным) полушарием, о различной функциональ­ной организации мозга у правшей и левшей. Во всем этом стоит разобраться подробнее, и тогда станет ясно, почему нельзя левшу переделать в правшу.

Мы привыкли говорить о мозге как едином органе, но на самом деле единство мозга складывается из деятель­ности двух его полушарий — правого и левого, тесно свя­занных друг с другом сложнейшей системой нервных во­локон, которые называются мозолистым телом. Каждое полушарие, несмотря на почти одинаковое (зеркальное) строение, имеет и свои специфические особенности, и свои функции.

Различия правой и левой руки при выполнении движе­ний являются прямым отражением неравнозначности и специфичности двух полушарий мозга — правого и лево­го.

Моторные пути, связывающие мозг и мускулатуру рук, почти полностью перекрещены (как это показано на схе­ме).

Однако следует понимать, что это очень грубая и об­щая схема. На самом деле оба полушария принимают участие в регуляции движений и правой; и левой руки. В то же время показано, что из левого полушария в муску-

20

Рис. Моторные пути, связывающие руки и мозг, почти полностью перекрещиваются. Движения рук регулируются преимущественно контрлатеральным (противоположным) полушарием

латуру правой стороны тела идет больше волокон и име­ется большее число волокон от правого полушария к пра­вой половине тела, т.е. оба полушария как бы стремятся осушествлять больший моторный контроль за правосто­ронней мускулатурой. Возможно, эта морфологическая асимметрия может стать одним из объяснений преобла­дания праворукой активности.

Поэтому уточним: у праворуких людей преимуще­ственно левое полушарие координирует работу мышц^

правой руки, а у леворуких людей эта функция принадле­жит правому полушарию.

Но разные полушария неидентичны ни по организа­ции, ни по функциям, и прежде всего правое и левое полу­шария имеют выраженные различия, связанные с обеспе­чением речевых функций. В середине прошлого века фран­цузский хирург Поль Брока доказал связь между наруше­ниями речи и повреждениями левой половины мозга и сделал вывод — «способность к артикулированной речи локализована в левом полушарии или по крайней мере зависит в основном от этого полушария». Исследования Поля Брока интересуют нас потому, что именно он впер­вые попытался связать предпочтение одной из рук и полу­шарие, ведущее по речи. Он предположил, что «существу­ет определенное число людей, у которых естественное пре­восходство извилин правого полушария изменяет явление... на обратное», т.е. полушарие, ведущее по речи, всегда противоположно ведущей руке.

Согласно этому представлению у всех правшей веду­щим по речи должно быть левое полушарие, у всех лев­шей — правое. Это правило оказалось справедливым для правшей, леворукие, как оказалось, разделились на две группы: у одних левшей центры речи были, как и пред­сказывал П. Брока, в правом полушарии (противополож­ном ведущей руке), но у других, как и у правшей, они были в левом полушарии.

Дальнейшие исследования показали, что левое полу­шарие «управляет» не только речью, но и другими выс­шими функциями, и это дало основание для развития представлений о левом полушарии как о главном, веду­щем (доминантном), а правое воспринималось как вто­ростепенное, подконтрольное левому.

Еще долгие годы правое так и оставалось недооценен­ным полушарием.

Постепенно накапливались клинические данные, по­казывающие, что у левого и правого полушарий есть «свои»

функции. Было обнаружено, что у людей с поврежде] ми левого полушария не только нарушалась речь, но с дали и другие функции — письмо, чтение, произвол) регуляция движений и др.

Выявлены были и нарушения деятельности, свя: ные с повреждением правого полушария, — глубокие рушения ориентации в пространстве, затруднение в полнении некоторых самых простых действий, напри? застегивание пуговиц или шнуровка ботинок оказывал непосильными, нарушалось представление о собств ном теле. Оказалось, что поражение правого полуша приводит к снижению или потере музыкальных спос ностей и прежде всего способности к пению, возни* «музыкальная глухота», в отличие от поражений лев полушария, для которого характерна «словесная глу та».

Установлено, что при поражении правого и левого i лушарий нарушаются разные виды памяти, появляю или, наоборот, исчезают разные эмоции, по-разному j рушаются процессы мышления.

Эти наблюдения практически легли в основу склад

вающихся в течение столетия представлений о межпо,

шарной асимметрии, неравнозначности роли правогс

левого полушарий в организации и регулировании pi

личных видов деятельности человека. Но следовало уч

тывать, что судить о роли полушария по столь прост

схеме — при повреждении определенной части мозга у

рушена такая-то функция, значит именно эта часть (и

зона) мозга контролирует функцию — невозможно. В

первых, потому что обеспечение любой деятельности, да;

самой простой, связано со взаимодействием различш

структур мозга. Кроме того, любая деятельность пре,

ставляет собой сложный процесс и может нарушаться j

деятельность вообще, а лишь один или несколько ее ко?

понентов, создавая эффект нарушения деятельности

целом. Во-вторых, мозг, особенно мозг ребенка, обладь

24

^ия' колоссальными компенсаторными способностями, поз-Р^а* воляющими ему приспосабливаться, включать в деятель­на? ность иные структуры и механизмы и поэтому наши вы­воды о работе пораженного мозга могут дать нам невер­ам ную или неточную картину.

на- Еще одним вариантом изучения особенностей каждого *ы- полушария могло бы быть изучение разъединенных полу-^еР; шарий или расщепленного мозга. Клинические наблюде-*сь ния за больными с расщепленным мозгом подтвердили с Щ одной стороны функциональное различие полушарий, с другой — показали необходимость взаимодействия каж­дого из них для полноценной и целостной организации деятельности.

Изучение расщепленного мозга показало, что левое полушарие полностью сохраняет способность к речевому общению. Работа левого полушария позволяет человеку понимать обращенную к нему речь, устную и письмен­ную. Однако не только левое, но и правое полушарие принимает участие в реализации речевых функций и дает возможность понимать слова. Способностью восприни­мать и понимать слова обладает и правое полушарие.

Все эти данные показали, что роль отдельного полуша­рия в регуляции определенной деятельности не абсолют­на, и каждое из них регулирует различные стороны дея­тельности. Без правого полушария левое становится «глу­хим» к интонации речи и модуляции голоса. Левое полу­шарие, хотя и реагирует на звуки и ритм, но нечувстви­тельно к музыке.

При расщепленном мозге правая рука, анатомически связанная с левым полушарием и функционально подчи­ненная ему, сохраняет способность к письму, но теряет способность к спонтанному рисованию и копированию Даже самых простых изображений. Правая рука утрачива­ет способность сложить элементарную фигуру из куби­ков, выбрать на ощупь геометрические фигуры или опре­деленные предметы. С этими задачами относительно лег-

25

ко справляется левая рука, однако назвать предмет, вы-1 бранный левой рукой, не всегда просто. Все эти наблюдения относятся к правшам.

А как же левши? Можно ли ожидать, что картина нару-1 шений правого и левого полушарий будет зеркальна? Кли-1 нический опыт опровергает эти предположения, еще раз! доказывая, что мозг левши — это совсем не зеркальная копия мозга правши. «Самое удивительное, — считают оте­чественные физиологи Н.Н. Брагина и Т.А. Доброхотова, — что характер нарушений деятельности у левшей не за­висит от стороны поражения мозга. Она не совпадает ни с одной из двух четко различных (соответственно пораже­нию двух полушарий) у правшей. Наши клинические на­блюдения вообще заставляют усомниться в возможности того, чтобы левша... повторил бы правшу, но в зеркальном отображении». По мнению этих исследователей картин^ поражений для леворуких отличается тем, что характер! нарушений деятельности не связан со стороной пораже­ния мозга и это служит основанием для предположения об! отсутствии у неправоруких лиц четкой специализации по­лушарий мозга. Более того, картина нарушений практи­чески не повторяется, она индивидуальна, вариабельна и] изменчива. И в то же время по характеру нарушений кар­тина одностороннего поражения мозга левшей не совпа­дает с правополушарной симптоматикой у правшей.

Эти данные требуют более глубокого и всестороннего! изучения, но одно несомненно, и повторим это еще раз: мозг левши — это не зеркальное отражение мозга правши, I и было бы грубейшей ошибкой приписывать левшам свой-1 ства, характерные для правого полушария правшей.

Теперь мы можем вернуться к клиническим наблюде- ] ниям, показывающим, что не у всех левшей речевые функ-1 ции связаны с правым полушарием, т.е. зеркально, как! это предполагал П. Брока. Однако наблюдения наблюде-1 ниями, а представление, что у левшей «просто все наобо-1

26

рот», оставалось в силе. По мнению американского уче­ного П. Милнера, стойкость представления о том, что правое полушарие обычно доминирует в речевых фун­кциях у левшей, представляет собой классический при­мер того, как ученые могут пренебрегать фактическими данными, не соответствующими принятой теории.

Исследования, проведенные в 60-х годах нашего века, не только подтвердили эти наблюдения, но и позволили получить количественные данные о распределении рече­вых функций между полушариями у правшей и левшей. У 95% праворуких людей, не имевших ранних повреждений мозга, речь и речевые функции контролируются преиму­щественно левым полушарием, у 5% — правым полушари­ем. Только у 15% левшей речь контролировалась правым полушарием, как это предсказывал П. Брока, у 70% — центры речи выявлены в левом (как и у правшей) полуша­рии и еще у 15% отмечен двусторонний контроль речи.

Особый интерес для нас представляют данные о нару­шениях письма у праворуких и леворуких людей и осо­бенностях их проявлений. Еще до недавнего времени несомненным считался факт, что нарушения письма все­гда связаны с деятельностью и левого, и правого полуша­рий и не зависят от того, какой рукой оно выполняется. Однако специальные исследования нарушений письма правой и левой рукой показали, что эти нарушения могут избирательно проявляться только при письме правой или левой рукой.

Диссоциированный (т.е. по-разному проявляющийся) тип нарушений письма правой и левой рукой, названный левосторонней дисграфией, был впервые описан у боль­ных с расщепленным мозгом в 70-х годах. Суть этого Расстройства в том, что в условиях изолированного функ­ционирования правого полушария мозга левая рука теря-^ет способность писать.

Диссоциированные типы нарушений письма правой и левой рукой наблюдаются не только при хирургиче-

27

ском повреждении мозолистого тела, но и при очаговь* поражениях головного мозга как у взрослых, так и у да тей. Для поражений левого полушария характерны нару шения копирования и написания букв под диктовку, од нако сохраняется их написание на автоматизированной уровне (подпись), но эти особенности проявляются лиш при письме правой рукой. В отличие от правой, при писв ме левой рукой (у праворуких) повторение такого же за дания левой рукой оказывается невозможным и написа ние привычных слов имеет те же нарушения, что и пр| копировании, и при письме под диктовку.

При поражениях правого полушария нарушается авта матизированное письмо, а при поражениях левого, на оборот, страдает осознанное, медленное письмо, и пере ход к быстрому автоматизированному письму устраняв затруднения. Еще важнее, что у леворуких нарушени письма носят совершенно иной характер и они более раз нообразны, чем у праворуких. Отличительной особенно стью этих нарушений является отсутствие корреляции о стороны поражения, с выраженностью речевых расст ройств и нарушений письма. Диссоциированный харак тер нарушений письма левой и правой рукой встречаете и у переученных леворуких значительно чаще, чем у пра воруких. Различия между праворукими и леворукими людь ми в процессах письма при поражениях головного мозг носят не только количественный характер. Самым суще ственным является то, что все нарушения письма боле< отчетливо выступают при письме правой рукой.

Механизмы, лежащие в основе изменения природног предпочтения руки при письме у переученных левшей не совсем ясны, однако не вызывает сомнения тот факт что даже при сформированном навыке письма у взрослых людей (во всяком случае, навык должен быть сформирй ван) останется чрезвычайно высоким эффект осознан ности, и этот эффект наиболее четко используется дл письма правой рукой. Несоответствие между природньп

28

типом латеральности и способом выполнения двигатель­ного действия является, по-видимому, причиной нару­шений структуры и стратегии деятельности. Одним из ярких проявлений таких нарушений является зеркальное письмо. Считается, что это объясняется зеркальным пред­ставительством зрительных образов в соответствующих центрах левого и правого полушарий, приводящим к тому, что при поражении левого полушария копируется обрат­ное изображение образа, представленного в правом полу­шарии, что и приводит к нарушению направления пись­ма.

Изучение функциональной организации мозга у лево-руких детей ведется в разных направлениях, одно из них — анализ характера и особенностей межполушарного вза­имодействия. Изучение этих механизмов необходимо, т.к. теперь уже ни у кого не вызывает сомнения факт совме­стной работы полушарий при осуществлении двигатель­ной деятельности. Считается, что предпочтение правой и левой руки связано с различными вариантами функцио­нальной организации мозга и предпочтение правой руки связано с несколько большим функциональным объеди­нением корковых структур, т.е. более жестко «завязаны» не только все зоны каждого полушария, но и полушария между собой. У леворуких — более автономны не только полушария, но и выявлена меньшая жесткость взаимо­действия корковых структур в каждом полушарии.

Вполне вероятно, что большая вариативность картины функциональной организации мозга в процессе деятель­ности, разнородность психофизиологических характери­стик леворуких связана именно с меньшей жесткостью Функциональной организации, с большим количеством «степеней свободы», позволяющим более гибко, разно­образно и незапрограммированно выбирать варианты стра­тегии деятельности. Гибкость выбора и смены стратегий Деятельности (не исключено, что и неустойчивости выбо-Ра, и сохранения этой стратегии) несут, безусловно, как

29

положительные, так и отрицательные компоненты дс| ятельности. Очень заманчиво связать эту противореча] вость с известными психофизическими характеристика! ми леворуких людей — повышенной лабильностью, эмся циональной чувствительностью, высоким творческим noJ тенциалом, стремлением к нестандартным ситуациящ В этом случае вполне объяснимы характеристики край! них вариантов «чистых левшей», у которых отмечаются более низкие показатели интеллекта, работоспособности] переключения внимания.

Особенности межполушарной асимметрии имеют свою специфику у леворуких взрослых и детей при разных ви| дах деятельности и зависят от характера задания. В целом межполушарное взаимодействие у леворуких детей харак-1 теризуется большей индивидуальной вариативностью, чем у праворуких детей.

Чрезвычайно интересны данные о возрастном измене^ нии характера внутри- и межполушарного взаимодейст! вия у праворуких и леворуких детей. В возрасте от 8 до 12 лет для леворуких детей характерна правосторонняя меж! полушарная асимметрия и большая включенность в дея| тельность правого полушария, которая уменьшается с возрастом. Кроме этого для леворуких детей до 9—10| летнего возраста более значима внутриполушарная ин! теграция и менее значимо межполушарное взаимодейст! вие, а для праворуких в этом возрасте более важна межС полушарная интеграция.

В специальной работе по изучению реакций двига-] тельных областей коры при реальном и мысленном дви-1 жении выявлено, что у праворуких людей более реактив! но, больше включено в деятельность левое полушарий лишь при движении правой руки, а при движениях лев вой руки активность полушарий у большинства былЯ двусторонней. У леворуких более высокой была актив^ ность левого полушария при движении как левой, так и правой рукой.

Мы перечислили отнюдь не все различия и особеннос­ти функциональной организации мозга и связанной с ней регуляции деятельности у праворуких и леворуких. В этих вопросах, как и во всем, что связано с леворукостью, еще много неизвестного, спорного, противоречивого, но то, что функциональная организация мозга левшей не зер­кальна и не симметрична правшам, не оспаривается. На­деюсь, теперь и вы убеждены в том, что, заставляя лево-рукого ребенка работать правой рукой, мы пытаемся из­менить не характер предпочтения руки, а переделать его биологическую природу.