Астрологии гарантировано признание совре­менной

CRCS PUBLICATIONS

Post Office Box 1460

Sebastopol, California 95472

USA

Стефан Арройо

Астрология, психология

&

Четыре стихии

Энергетический подход к

астрологии и его использование

в консультировании

Москва

Центр астрологических

исследований

9П6 (03)

Перевод с английского

О. Матвеевой

Под редакцией

В. Андреева

О. Матвеевой

Макет

С. Матвеева

Стефан Арройо

Астрология, психология & четыре стихии: Пер. с англ. О. Матвеевой. - М.: ЦАИ, 1997.-264 с.: ил

ISBN 5-86721-108-8

Эта книга Стефана Арройо, автора известного бестселлера «Астрология карма и трансформация», рассматривает взаимосвязь астрологии с современной психологией, а также использование астрологии в качестве практического метода для понимания настройки человека на универсальные силы. В первой части книги тщательно разбирается вопрос о том, что астрология может служить наиболее ценным психологическим инструментом для понимания себя и других людей. Вторая часть книги посвящена интерпретации и практическому применению астрологических факторов, основанных на реальных задействованных энергиях (огонь, воздух, земля, вода)

Книга будет полезна для студентов, изучающих астрологию, и людей, обладающих достаточным астрологическим опытом, особенно в сфере астрологического консультирования.

ISBN 0-916360-01-6 (англ.) © Stephen Arroyo 1975

ISBN 5-86721-108-8 (русск.) © О. Матвеева, перевод, 1997

© С. Матвеев, оформление, 1997

© М. Крылов, обложка, 1997

© ЦАИ, 1997

Дэйну Радьяру

С признательностью за его поддерж­ку,

вдохновляющие идеи и безупреч­ную

ясность видения

* * *

Астрологии гарантировано признание совре­менной

психологии, потому что астрология представляет

собой совокупность всех психо­логических

знаний древности.

Карл-Густав Юнг

* * *

Задача науки — не просто идентифицировать меняющийся

структурный паттерн во всем, но и увидеть его простоту.

Наука начинается с предположения, которое всегда

присутст­вует, хотя при этом оно может быть

подсоз­нательным, забытым или даже отвергаемым:

«В природе существует простой порядок; воз­можен

простой способ представления опыта;

задача науки — обнаружить его».

Л.Л.Уайт

Пролог

В наше время рождается новый вид астрологии. Он еще не совсем сформированный, не полностью скоорди­нированный, недостаточно приспособленный к обществен­ным потребностям и нуждается в изрядной поддержке и помо­щи от своих родителей. Так же как ребенок, который учится ходить, многократно падает, этот новый вид астрологии пере­живает свои взлеты и падения и иногда падает лицом вниз. Подобно всем детям, эта растущая сущность требует повы­шенного внимания со стороны родителей, чтобы в полную меру развить свои потенциальные возможности. И хотя роди­тель не может с удовлетворением откинуться на спинку крес­ла, чтобы поразмыслить о хорошо сделанной работе, пока ре­бенок не будет полностью самостоятельным, сам процесс по­ощрения роста и развития ребенка является достаточно побу­дительным, чтобы продолжать работу. Этот новый вид астро­логии берет традиционные теории и позиции и выворачивает их наизнанку, раскрывая временами массу противоречий и пустых банальностей, а временами вдохновляющую сущность универсальных истин. Этот рождающийся вид астрологии вы­рывает с корнем существующие недостатки и пытается до­стичь такого уровня понимания, который прольет свет на со­вершенно новый подход не только к астрологии, но и к самому человеку.

Прорыв в сферу психологии, сделанный в первой половине нашего века, только сейчас начинает усваиваться массовым

сознанием, хотя он оказывал влияние на астрологию с тридца­тых годов. Однако только недавно этот процесс усвоения при­обрел достаточный импульс, чтобы большое число астрологов и студентов, изучающих астрологию, ощутило потребность реструктурировать и заново определить астрологические принципы и назначение самой астрологии. Этот процесс ре­структуризации начался с книги Дэйна Радьяра «Астрология личности», вышедшей в 1936 году, и с этого времени медленно набирал скорость и приобретал популярность. Развитие этого нового вида астрологии было медленным главным образом из-за того, что на изменение массового сознания и вырастание астрологов из старой структуры, которую они усвоили, начав изучать астрологию, требуется много времени. Но сознание эпохи изменилось, и астрологи начали медленно осознавать, что большинство методов интерпретации и практики, подхо­дящих для людей 1920-х годов, неуместны для людей, живу­щих сейчас.

В этой книге будут детально рассмотрены характерные отличия новой астрологии от старых методов, но мне хотелось бы акцентировать один важный момент. В большинстве тра­диционных форм астрологической практики, где астролог по существу выступал в роли предсказателя будущего, предпо­лагалось, что карта рождения раскрывает обстоятельства, с которыми человек встретится в жизни, и что эти обстоятель­ства внешнего мира предсказуемы и по большей части не до­пускают перемен. Однако очевидно, что предсказуемость че­го-либо меняется в зависимости от уровня сложности. Напри­мер, простейшая клетка или химическое соединение обычно хорошо предсказуемы, потому что их природа проста, есть всего несколько возможных переменных и нет сознания или возможности альтернативных способов реагирования. Погода менее предсказуема главным образом из-за множества неиз­вестных факторов, однако во многих случаях она все же мо­жет быть предсказана, основываясь на понимании известных переменных. Человек наименее предсказуем, потому что он

наделен разумом, волей и определенной долей беспристраст­ности и, следовательно, способен проявить неограниченный диапазон реакций, а с развитием сознания он становится все менее предсказуемым.

Человеку с развитым сознанием может потребоваться только намек на возможное событие или переживание, чтобы усвоить определенный урок или обрести необходимое пони­мание, тогда как человеку с менее развитым сознанием, воз­можно, потребуется познать более определенное и конкретное внешнее обстоятельство, чтобы обрести такое же понимание. Мне кажется, что предсказуемость индивидуума обратно про­порциональна уровню его сознательного осознания. Поэтому новый вид астрологии, о котором я говорю, ориентирован главным образом на тех, кто предпринял определенные шаги для расширения самопознания.

Человек действительно рождается с определенной картой рождения, определенным паттерном «кармы» или эмоцио­нально-ментально-физических тенденций. Однако обстоя­тельства, с которыми он столкнется, в значительной степени связаны с тем, что он выражает. Другими словами, вы получа­ете то, что отдаете; все возвращается к своим истокам. Напри­мер, если человек выражает самодовольство и раздражитель­ность, он автоматически вызовет такие же реакции со сторо­ны других людей. Бесполезно обвинять карту рождения за созданные самим собой невзгоды.

Акцент современного, конструктивного использования ас­трологии должен заключаться в работе над натальной энерге­тической настройкой и в ее модификации, чтобы могло про­явиться наиболее позитивное выражение соответствующих энергий. Поэтому в этой книге я попытался акцентировать глубинное понимание основных астрологических факторов и более глубокую оценку назначения всех астрологических приемов.

Эта книга была написана двумя отдельными частями. Первые шесть глав Части I были первоначально включены в

диссертацию на получение степени магистра по психологии в Калифорнийском государственном университете. Эта диссер­тация (в своей изначальной форме) была награждена в 1973 году призом Британской астрологической ассоциации за наи­более ценный вклад в астрологию в течение года. Моя основ­ная задача при написании этой части заключалась в том, что­бы прояснить различные подходы к астрологии и раскрыть ее практическую полезность, особенно в направлениях, непос­редственно связанных с психологией. Хотя эта часть книги была написана главным образом для тех, кто совершенно не знаком с астрологической точкой зрения, студенты и астроло­ги-практики могут извлечь пользу из нее, так как она не только способствует синтезу и более глубокому пониманию астрологических предпосылок, но также помогает отвечать на бесконечные вопросы публики или на критику несведущих людей.

Вторая часть книги обеспечивает основу для понимания астрологической теории с точки зрения энергии через систе­матическое объяснение древней концепции четырех стихий. Поскольку стихии описывают фактические энергии, симво­лизируемые астрологическими факторами, понимание этих принципов позволяет человеку синтезировать значение кар­ты рождения практическим и непосредственным образом. Мне кажется, что самое большое препятствие для изучения студентом астрологии или для способности астролога-практи­ка использовать астрологию практическим, полезным обра­зом — это отсутствие синтезирующих методов в большинстве представленных астрологических публикаций. Сейчас выпу­скается много учебников для начинающих, но редко в каком из них можно найти объяснение, как вникнуть в основное значение астрологических факторов или как увидеть простой упорядоченный паттерн в бесконечных комбинациях, пред­ставленных в картах рождения. Здесь необходимо подчерк­нуть, что, поскольку Часть II рассматривает главным образом основные принципы стихий, во многих случаях потребова­лись

обобщения, чтобы выявить при обсуждении существен­ные принципы. Однако читателей следует предупредить, что­бы они не отождествлялись только со стихией знака Солнца (или с любым другим одним фактором в картах). Как я пытал­ся объяснить в этой книге, каждый фактор — это независимый акцент в паттерне всего целого, но сильный фактор не доми­нирует над всем паттерном, исключая другие точки акцента. Также следует сказать, что, хотя термин «энергия» может показаться довольно туманным некоторым читателям, наш язык просто не предоставляет более точных слов. В конце концов, световая энергия, если рассматривать ее как октаву, — это всего лишь одна из примерно семидесяти пяти октав в диапазоне частот опознаваемого электромагнитного спектра. Попытки описать трансцендентные энергии нашим ограни­ченным языком были очень сложной задачей, и я надеюсь, что читатели простят мне недостатки при передаче весьма тонких вовлеченных значений.

Подход человека к изучению любого явления, естествен­но, основан на цели, которую он имеет в виду, сознательно или подсознательно. Другими словами, то, что человек хочет делать со своими умозаключениями, определяет предприни­маемый им подход. В этой книге моей целью было обеспече­ние предпосылок и рамок для понимания астрологии в совре­менных терминах и объяснение структуры и применения этой науки по отношению к современной психологии, психотера­пии и энергетическим концепциям. Поэтому, большей час­тью, я не обращался к «оккультным» или «эзотерическим» аспектам астрологии не потому, что я считаю, что такой поход не имеет ценности, а просто потому, что он выходит за рамки этой работы.

Если мы заинтересованы в процветании новых идей, мы должны быть свободны от «известных» предположений, чтобы наше восприятие могло быть озарено чувством удивления. Такая свобода и открытость — это всегда характеристики ис­тинной науки. Для достижения такой свободы необходимо

расчистить почву от интеллектуальных и эмоциональных предубеждений, поэтому я посвятил здесь так много страниц методичной критике существующих «научных» подходов и психологических методов.

Сегодня многие люди стремятся к более унифицированно­му и всеобъемлющему взгляду на жизнь, чем тот, что вытека­ет из чрезмерно специализированных дисциплин, которым обычно обучают в традиционных колледжах и институтах. Растет спрос на целостное и приносящее удовлетворение уча­стие в жизненных циклах, и астрология может содействовать этому. Как писал физик-философ Л.Л.Уайт: «Глубочайший эстетический и научный принцип заключается в тенденции к простоте, порядку, изяществу и форме». Астрология раскры­вает общий паттерн простоты, порядка, изящества и формы, который действует во вселенной в целом и в каждом человеке в частности.

В психологической сфере есть десятки «теорий личности», которые пытаются открыть и определить некое подобие порядка в характере и жизненном стиле индивидуума. Каж­дая теория личности допускает, что существует такая вещь как «человеческая натура», которую новорожденный прино­сит с собой в этот мир скорее в форме общих склонностей и потенциальных возможностей, чем определенных черт. Про­блема со всеми теориями личности, обычно используемыми сегодня в психологии, заключается в том, что каждая из них неотъемлемо настроена на тот тип человека, который разде­ляет определенные характерные черты с изобретателем этой теории. Другими словами, поскольку теоретик предполагает, что каждый человек на некотором глубинном уровне подобен ему, и поскольку он не имеет космической структуры, позво­ляющей обрести более широкую перспективу человечества, использование в реальной практике этих ограниченных и пристрастных теорий имеет пагубные результаты. Если же однако, как указывают данные в этой книге, астрология дей­ствительно является языком, описывающим те самые энергии,

10­

которые активируют человека, она вполне может быть наиболее точным способом описания того, что представляет собой «человеческая натура» каждого индивидуума. Именно к такому убеждению я пришел после интенсивного исполь­зования астрологии в течение последних девяти лет, поэтому за последние годы практики я постепенно отбросил все дру­гие теории. Для меня астрология, несомненно, представляет собой наиболее точное и всеобъемлющее средство для по­нимания человеческой индивидуальности, поведения и раз­вития.

Меня часто спрашивают о причинах возрождения по­пулярности астрологии в последние годы. Я думаю, что час­тично ответ заключается в том, что западная культура больше не имеет какой-либо жизнеспособной мифологии. Миф слу­жит живительной силой в любой культуре, показывающей взаимосвязь человека с более универсальной реальностью. Людям всегда необходим паттерн порядка для направления их коллективной жизни и наполнения смыслом их индивидуаль­ного опыта[1]. В этом смысле астрология заключает в себе всю мифологическую структуру. Профессор Джозеф Кэмпбелл пишет: «Человек не может жить во вселенной без веры в некий общий мифологический порядок. В сущности полнота его жизни, по-видимому, прямо пропорциональна глубине и раз­маху не его рационального мышления, а распространенной в его местности мифологии». Кэмпбелл заявляет, что у мифа есть три важнейшие функции: «вызывать чувство благого­вения», «изображать космологию» и «вводить человека в реа­лии собственной психики».

Сегодня многие люди поняли, что правильное использова­ние астрологии удовлетворяет всем этим трем функциям. Следовательно, если мы согласимся с определением мифа

Кэмпбелла, я думаю, мы должны согласится с тем, что аст­рология, как она это делала в течение прошедших веков, обес­печивает насущную и практическую мифологию нашего вре­мени.

Часть I

Астрология

и

психология

Современная наука

и психология

Феномен человека должен оцениваться в кос­мическом масштабе.

Тейяр де Шарден

Так же как мы переживаем сегодня всемирную револю­цию в средствах коммуникации, общественных моде­лях и международных отношениях, мы испытываем и револю­цию в наших взглядах на человека и на вселенную. Вращаю­щееся колесо перемен никогда не останавливается, но сегодня мы, по-видимому, находимся в критической точке, где закан­чивается старый жизненный цикл и начинают проявляться первоначальные характеристики наступающего цикла. Нау­ка в целом и психология как самостоятельная дисциплина должны реагировать на эти изменения (и на меняющиеся по­требности современных людей) творческим и непредубежден­ным образом. Большинство людей все еще ожидает от «науки» и так называемых «научных экспертов» ответов на существу­ющие дилеммы, но слишком часто психологи, психиатры и другие специалисты, которые претендуют на знание ответов, мало что могут предложить обычному человеку. Смысл и значимость­

персонального опыта (истинная сфера любого личностно-ориентированного психологического исследования) ред­ко освещаются этими специалистами. Лишь немногие специ­алисты предпринимали значимые шаги к синтезу современ­ных знаний в таком направлении, на которое может отзывать­ся глубочайшая суть человека, например, д-р Карл-Густав Юнг и Пьер Тейяр де Шарден.

Но большей частью те, кто неискренне уверяют в предан­ности высшим идеалам поисков истины, унификации совре­менного миропонимания и помощи своим собратьям, слиш­ком часто отказываются рисковать, предпочитая уединение в своей профессиональной специализации. Очень редко нахо­дится человек, наделенный яркими творческими способностя­ми и смелостью, готовый выдержать критические обвинения современников и коллег, который решает действовать по этим высшим идеалам.

Мы обнаруживаем, что в современной западной культуре человек все больше и больше отчуждается от себя и своей культуры. Он не имеет контакта со своими основами и корня­ми. Его традиции и культурные ценности разрушаются или отбрасываются. Человеку сегодня необходимо вновь устано­вить контакт с сущностью человеческих традиций и с сутью своей психической жизни, обе из которых переступают пре­делы пространства и времени.

Насколько мне известно, ни одна «теория личности» в психологии не достигла понимания и описания Универсально­го Человека. Поэтому стоит обратиться к теориям, идеям и опыту, которые верны для каждого человека. Это, конечно, трудная задача, но так как возникает глобальное общество, нам стоит подготовить почву для его успешного рождения, обретая понимание, что же реально представляет собой чело­век. Какова же природа приближающегося нового мирового порядка? Хастон Смит, профессор философии и автор книги «Религии человечества» (H.Smith «The Religions of Man») утверждает:

Есть... три великие цивилизации: Западная, Восточно-Азиатская (Китайская) и Южно-Азиат­ская (Индийская). Исторически, во время периодов подъема, каждая из них специализировалась на одной из трех проблемных сфер: Запад — на природе, Китай — на общественных отношениях, а Индия — на пси­хологических взаимосвязях. Если изложенная вы­ше гипотеза верна, каждой цивилизации стоит по­учиться у двух других в сферах, которыми она пренеб­регала.

Во-первых, мы можем взять у Китая уважение к семье, отношение к старости и отношение к персо­нальной сфере в противоположность к отношению к обществу, т.е. высшую верность сообществу, скон­центрированную на семье. Из четырех целей челове­ка, которые признаются в Индии, т.е. наслаждение, земной успех, долг и освобождение, Запад интересо­вался исключительно первыми двумя, с незначитель­ным вниманием к долгу и полным отсутствием вни­мания к освобождению...

Во-вторых, новая цивилизация будет более эколо­гической. Как отмечалось раньше, внимание Запада было поглощено природой. Китай и Индия тоже ин­тересовались природой, но в духе Вордсворта, а не Галилея. Западное восприятие — это чувство господ­ства над природой... Сейчас идут поиски нового, но как насчет качества?.. Я верю, что мы вернемся к торжеству простоты в экологическом аспекте новой цивилизации.

Мое третье предсказание о новой цивилизации за­ключается в том, что, когда придет время, возник­нет более духовная ориентация по отношению к ми­ру. В 19 веке мы рассматривали природу как машину, в 20 веке мы рассматриваем природу как организм, с меньшим детерминизмом и большей свободой.

Можем ли мы экстраполировать от механистического подхода в 19 веке, биологического в 20 веке к психоло­гическому взгляду в 21 веке?.

И наконец, мы будем вступать в новую мировую цивилизацию в той мере, насколько мы способны до­стичь нового паттерна жизни, который представ­ляет собой некий синтез трех основных акцентов прошлых цивилизаций: природы, общества и своего «Я».

Ганс Стоссель формулирует современную потребность че­ловека следующим образом:

Сегодня необходимо прийти к более глубокому, духовному, космическому пониманию; потребность этого столетия — открытие. Оно должно быть вре­менем обретения понимания (а не только веры), как быть в согласии со вселенной.

Именно этот синтез, этот союз человека с природой и чув­ство единства со вселенной может принести современному человеку астрология. Психолог Роберт Л. Мэрроун пишет: «Мысли человека о природе и его взаимосвязи с природой на протяжении летописной истории унижали или возвышали его, отделяли его от природного мира или объединяли его со вселенной». Чувство отдаления современного человека от природы и отсутствие отождествления с космосом объясняют, почему астрология должна быть «доказана», прежде чем мно­жество людей признает ее как имеющую силу науку или ис­кусство. Практически каждая культура, которую мы знаем, имела некоторую форму астрологии, но это не было связано с отсутствием «современного просвещения», а скорее с их не­посредственным ощущением единства с космическим окруже­нием. Популярные псевдонаучные предубеждения и привер­женность к устаревшим научным теориям со стороны ученых,

просветителей и публики в целом являются одним из основ­ных препятствий на пути нового синтеза знаний и новых на­дежд на будущее человека. Кажется, что большинство акаде­мических психологов поступает именно так, против чего пре­достерегал Роберт Оппенгеймер, т.е. стремится формировать психологическую науку, опираясь на физику образца прош­лого века. Если мы посмотрим на современную физику, то увидим невероятное разнообразие и такие понятия как анти­вещество и неопределенность, описания которых звучат более похоже на мистический отчет о религиозном экстазе, чем на то, что мы привыкли ожидать от научных трудов. Однако большинство исследователей-психологов продолжает дейст­вовать так, как если бы они были биохимиками или физиками прошлого века. Поэтому, хотя астрологи-практики могут из­влечь пользу из знакомства с определенными знаниями и про­цедурами современной психологии, они должны остерегаться недооценки астрологии и переоценки эффективности совре­менной психологии в своих попытках достичь более утончен­ной и респектабельной астрологической практики. Как гово­рил Карл-Густав Юнг: «Очевидно, что астрология может мно­гое предложить психологии, но менее очевидно то, чем по­следняя может содействовать своей старшей сестре».

Наука — это мощное орудие, как и астрология. Знания, приобретаемые благодаря этим методам, могут быть исполь­зованы для двух целей: для манипуляции или для понимания. К сожалению, наука на Западе использовалась в основном для первой цели, не только в сфере естественных наук, но и в психологии. Физик-философ Л.Л.Уайт пишет: «Наука сама по себе могла бы извлечь пользу из более полного признания подсознательных предпочтений, которые направляли ее исто­рическое развитие и все еще существуют и по сей день». При­шло время, чтобы наука в целом и астрология и психология в частности приняли на себя новое обязательство по поиску истины и понимания, а не просто по сбору разрозненных фак­тов. Хотя астрология тоже использовалась и может быть ­

использована для целей манипуляции, ее синтез с лучшими знаниями психологии может обеспечить нас хорошим средст­вом для глубокого понимания себя, вселенной и других людей.

Хотя некоторые ученые (включая психологов) пытаются отстаивать идею, что необходим новый и творческий подход, чтобы наука могла двигаться вперед, они же, по природе своих позиций и персонального отождествления с «наукой», препят­ствуют развитию такого подхода. Другими словами, они не имеют представления об истинном творческом процессе (в отличие от простого сбора и сопоставления фактов). Многие не осознают, что раздвоение их личности (профессионально «объективной», но персонально «субъективной») мешает воз­никновению у них творческого процесса. Это обусловлено тем, что творчество представляет собой продукт индивидуаль­ной целостности и интеграции личности или стремления к такой целостности. Как пишет в своей работе Рудин (Rudin «Psychotherapy and Religion»): «Человек не может ускольз­нуть от собственной души, не калеча свою жизнь и не приго­варивая себя на болезнь в физической сфере и на предатель­ский, стереотипный труд в интеллектуальной сфере». По-ви­димому, последователи и ученики истинных первопроходцев в любой сфере, уверенные, что они обнаружили истину, вско­ре становятся косными и фанатичными и замораживают идеи теоретика-новатора, что на десятилетия сдерживает процесс нового развития. Аналогичный процесс происходил и в неко­торых астрологических кругах, приводя к дроблению и разно­гласиям в той сфере, которая отчаянно нуждается в непреду­бежденном единении.

Люди, совершившие творческий прорыв, чьи имена по­читаются последующими поколениями, всегда относились к тем, кто по-настоящему открыт для всего нового. Именно эта открытость приводит творческого человека в сферы исследо­ваний и мышления, которые являются профессионально не­ортодоксальными и культурно нешаблонными. Как отмечал Алфред Норт Уайтхед, практически все действительно новые

идеи имеют определенный аспект глупости, впервые появля­ясь на свет. Нам нужно только посмотреть на имена и жизнен­ный путь некоторых величайших созидателей Западной куль­туры, чтобы осознать, как много из них было занято исследо­ваниями в сферах, на которые было наложено официальное табу в то время. Эйнштейн говорил о «мистическом» опыте изначального постижения и о «религиозном» чувстве истин­ного понимания:

Наиболее прекрасная и самая глубокая эмоция, ко­торую мы можем испытать, — это ощущение таин­ственного. Это сила всей истинной науки. Понима­ние, что то, что непостижимо для нас, реально су­ществует, проявляясь как высшая мудрость и сияю­щая красота, которую наши слабые возможности могут постичь в наиболее примитивных формах, — это понимание представляет собой центр истинной религиозности.

Карл-Густав Юнг не только использовал астрологию в ка­честве психологического орудия в своей практике, но также потратил многие годы на исследование психологических ас­пектов алхимического символизма. В конце своей карьеры Зигмунд Фрейд писал в письме: «Если бы я мог прожить жизнь снова, я бы посвятил ее духовным исследованиям, а не психо­анализу». Астроном и физик Кеплер говорил о том, что у него было сильное желание не верить в эффективность астрологии, но «неизменное совпадение звездных конфигураций и земных событий вызвало у него вынужденную веру». К другим изве­стным астрологам-ученым относятся Фрэнсис Бэкон, Бенджамин Франклин, Джон Непер (изобретатель логарифмов) и Исаак Ньютон. Ведь именно Ньютон, когда его спросили, что он хочет изучать в Кембридже, лаконично ответил: «Матема­тику, чтобы я мог проверить астрологию». А на упреки Галлея (первооткрывателя кометы) за веру в такое суеверие Ньютон

ответил: «Очевидно, что вы не заглядывали в астрологию, я же это делал».

Чем больше мы узнаем о жизни, тем больше склонны приходить к идеям, которые объединяют многие жизненные сферы и многие интеллектуальные дисциплины. Такие уни­фицирующие идеи отчаянно нужны сегодня, особенно в сфере психологии — науки, которая наиболее тесно связана с жиз­нью человека. Для меня очевидно, что астрология представ­ляет собой именно тот паттерн порядка и единства, которого недостает сегодня психологии. Целостность, здоровье и интег­рация отдельного человека — это отправная точка для здо­ровья и жизнеспособности общества. Как может общество, чьи образовательные учреждения проповедуют фрагментарный подход к жизни и искаженный взгляд на мир, порождать здо­рового творческого индивидуума? То, что сейчас нужно боль­ше всего, особенно в сфере образования, — это тщательное исследование наших предположений о природе человека и смысле его существования. Если мы будем честные собой, то сможем быть открыты к тому, что существует. Тогда, чтобы создать новую психологию (и астрологию), сосредоточенную на здоровье и целостности индивидуума, мы должны начать развивать истинную науку жизни, имеющую дело со всем психо-физическим существованием, фокальной точкой кото­рого является сознание. Но, прежде чем мы сможем сделать это, мы должны освободиться от устаревшего пристрастия ма­териалистического мышления и признать, что различные ви­ды исследований требуют разных подходов.

Ограничения

старой структуры

Многим людям сегодня очевидно, что материалистиче­ская наука не удовлетворяет глубочайшие потребно­сти человека вне зависимости от того, сколько легкости и комфорта она может предоставить телу и сколько гордости принести интеллекту. При создании современной психологии мы должны не только удовлетворить интеллект, но также пре­доставить что-то, на что могут отзываться сердце и душа че­ловека. Мы сегодня достигли такой точки, где человек, по-ви­димому, знает все и не понимает ничего. Прекрасно соби­рать данные и статистически сопоставлять факты, но слиш­ком большое сосредоточение на частностях выводит человека из контакта с интегрирующей, симфонической, согласован­ной силой целого, и мы теряем укрепляющую силу великих универсальных истин.

Современная наука находит свою глубину в деталях мате­рии, и проблема состоит в том, что эти находки никогда заново не компонуются в законченное и жизнеспособное целое. По­скольку мы направляем взоры на изучение сложных явлений, простые неизменные истины забываются. Как пишет Гете в «Фаусте»:

Но, даже генезис узнав

Таинственного мирозданья

И вещества живой состав,

Живой не создадите ткани.

Во всем подслушать жизнь стремясь,

Спешат явленья обездушить,

Забыв, что если в них нарушить

Одушевляющую связь,

То больше нечего и слушать.

Сегодня нам больше нужен акцент целого, а не просто его частей; нам необходимо рассмотреть еще раз универсальные принципы, лежащие в основе всей жизни, прежде чем мы начнем вмешиваться в природу. Экологический кризис, с ко­торым мы сталкиваемся сегодня, — это только один очевид­ный результат использования человеком «знаний», не руко­водствуясь мудростью, т.е. пониманием паттерна лежащего в основе всей системы.

В своем нетерпении получить быстрые «результаты» пси­хиатры прибегают к лечению шоком и медикаментами и называют это «терапией», фермеры применяют пестициды и химические удобрения, оправдывая свои действия эконо­мической необходимостью или попыткой спасти человечество от голодания. Понимание универсальных принципов, гармо­нии целого и паттернов, лежащих в основе жизни, может предоставить современному человеку астрология. Вот поче­му так много людей в Соединенных Штатах начинают ин­тересоваться астрологией — они ощущают в ней силу, кото­рая может раскрыть порядок и смысл их хаотичной на вид жизни.

Джозеф Гудэвейдж, автор книги «Астрология: наука кос­мической эпохи» (J.Goodavage «Astrology: The Space Age Sci­ence»), ясно выражает современное разочарование материа­листической наукой:

По-видимому, мы достигли точки насыщения ма­териализмом. Он не порождал ничего, кроме разо­чарования, ненависти, войн и классовой борьбы. Его цели пусты и бессмысленны, это тупик для человече­ства. Мы должны признать существование новых данных, которые безошибочно указывают на вели­чественное единство и взаимозависимость всего в природе

Наиболее поразительно то, сколько современных ученых и философов признает ментальный и духовный аспект космо­са. В своей книге «Таинственная вселенная» Джинс (Jeans «The Mysterious Universe») пишет:

Сегодня существует значительное согласие, до­ходящее порой до единодушного мнения, что поток знаний ведет нас к не механистической реальности; вселенная начинает выглядеть больше похожей на великое мышление, чем на гигантскую машину. Разум больше не кажется случайным гостем, вторгающим­ся в царство материи; мы начинаем подозревать, что должны скорее приветствовать его как создате­ля и правителя царства материи... Старый дуализм разума и материи... по-видимому, исчезает; не из-за того, что материя становится более призрачной и нереальной и не из-за того, что разум начинает сво­диться к функции действия материи, а из-за того, что вещественная материя сводится к творению и проявлению разума. Мы обнаруживаем, что вселен­ная проявляет признаки планирующей или контро­лирующей силы, которая имеет что-то общее с на­шим индивидуальным разумом — не в смысле эмоций, морали или эстетической оценки, а тенденции мыс­лить в таком направлении, которое мы можем опи­сать как Математическое...

Многих людей привлекает сегодня астрология, потому что она раскрывает эту «планирующую силу» вселенной в мате­матических рамках.

Ирвинг Локс объясняет, что современная философия, ос­нованная на утверждении «Бог мертв», вытекает из того фак­та, что материальный Бог мертв, — событие, которое мы должны приветствовать, так как оно создает пространство для рождения нового, более полного взгляда на жизнь и на все­ленную:

Восточные религии были менее материалистич­ные своих идеях. Они использовали концепцию созда­ния мира, которая сегодня могла бы соответство­вать всему, что мы знаем об «энергии». Поскольку западная наука, наконец, пришла к заключению, что энергия представляет собой более значимую силу чем материя для создания вселенной, в этом отношении западная наука и восточные религии вполне могли бы взаимодействовать.

Во взгляде на жизнь после смерти восточные ре­лигии также не материалистичны. Их концепции ре­инкарнации или нирваны вполне могут согласовы­ваться с идеей «энергии» как будущей среды существо­вания, а не с пространством, временем и материей, как учили западные религии.

Идея о том, что «материя», из которой состоит великая вселенная... это только нечто неуловимое, что мы называем силой или «энергией», — вероятно, наиболее важная концепция, когда-либо сформиро­ванная юным умом человечества. Этой идее нет еще и ста лет, поэтому ни наука, ни публика не начали еще осознавать ее значимость.

Этот новый акцент «энергии» как более фундаментальной реальности по сравнению с материей детально рассматривается

в Части II этой книги и в Приложении Б, особенно связь энергетических концепций с астрологией.

В повседневной жизни духовная сторона человека неотде­лима от его психологической жизни. Само словообразование «психология» показывает, насколько тесно взаимосвязан ра­зум человека с его духовной природой. Греческое слово psyche первоначально имело два значения. Первое переводилось как душа, т.е. глубочайший источник жизни человека. Вторым значением было бабочка, что подразумевало бессмертный дух, пропитывающий всю природу и каждое человеческое соз­дание. Потом psyche определялось в основном как «разум», хотя многим психологам-экспериментаторам и физиологам хотелось бы не употреблять даже такой нематериальный тер­мин. (Согласно духовным и психологическим дисциплинам Индии, хотя разум и душа тесно переплетены вместе в повсед­невной жизни большинства людей, в сущности они совершен­но различны. Один из основных принципов развитых форм йоги — это представление, что душа может быть свободна только тогда, когда она больше не подвластна разуму.)

К счастью для психологии, некоторые гуманистические психологи не боятся принимать в расчет глубочайшие аспек­ты жизни человека, переступающие пределы просто интел­лектуально-ментальной активности. Психология, основанная на наблюдаемом поведении и предполагающая, что имеют смысл только «объективные» данные, — в действительности вовсе не психология. Ограничение сферы психологии лабора­торными исследованиями животных и явных паттернов пове­дения людей несовместимо с определением предполагаемого объекта изучения — самой души, того качества разума-души-духа, которое пропитывает все человеческие стремления и, вероятно, все мироздание. Карл-Густав Юнг неоднократно указывал в своих работах, что мы не можем быть «объектив­ными», изучая душу человека, поскольку мы должны изучать его душу через душу исследователя. Это может считаться кри­тикой всех так называемых объективных исследований, но

это, несомненно, больше всего относится к исследованию са­мого человека и работы его внутренней жизни. Увлечение «объективными» исследованиями в психологии, особенно бихевиористической школы, игнорирует основной факт уни­кальности человека: творчество. Как показали исследования, Юнга и швейцарского психолога Жана Пиаже, разум дейст­вует не как пассивное зеркало, а скорее как активный и це­леустремленный художник. Процитируем еще раз Рудина (Rudin «Psychotherapy and Religion»):

Современная психология не может себе позво­лить (как она делала в девятнадцатом веке) пренеб­речь настоятельными вопросами, касающимися ду­ши, и запереться в лаборатории, чтобы проводить эксперименты, подражая химии и физике. Психоло­гия осторожно входит в жизнь человека, в непрерыв­ный процесс развития индивидуальной души, в ее взле­ты и падения, проливая свет на ее секретные жела­ния и стремления...

В аналогичном духе психолог Ховард Моурер пишет: «... этот вопрос о полном приспособлении человека и психо-социальном выживании не скоро откроет свои глубочайшие сек­реты традиционным видам научных исследований...» Это объ­ясняет, почему психология двадцатого века большей частью была в застое и оставалась полностью неуместной для повсед­невной жизни и стремлений каждого из нас. Единственными психологами последних лет, сделавшими успехи в понимании внутренней жизни и непосредственного опыта человека, были те, кто вышел за пределы традиционных научных исследова­ний. Я включаю сюда тех, кто начал исследование таких дав­но упускаемых из внимания сфер как медитация, экстрасен­сорное восприятие, восточная психология и философия, ми­фология, сравнительная религия и использование астрологии и других древнейших технических приемов в качестве психологических

инструментов. Все эти сферы исследования, кото­рые свободно могут быть классифицированы как аспекты ис­тинной гуманистической психологии, оказались полезными в наших поисках высвобождения и творческого использования качеств и способностей, присущих только человеку. Если бы нашей целью изучения психологии было развитие более эф­фективных приемов промывания мозгов и манипулирования нашими собратьями, мы бы сосредоточились на поведенче­ской стороне жизни человека. Но если мы хотим использовать мощный инструмент науки, чтобы лучше понять себя и дру­гих людей, научиться жить здоровым, гармоничным образом и высвободить все самое вдохновляющее и творческое в чело­веке, мы должны осознать ограничения материалистического похода и начать путешествие в неизвестное, поддерживаемое только нашей верой в мудрость природы и возвышенную судь­бу человека.

Различные подходы к познанию

Вопрос о доказательстве

Я понимаю истину, только когда она стано­вится жизнью во мне.

Серен Кьеркегор

Физик-философ Л.Л.Уайт в своей книге «Будущее раз­витие человечества» (L.L.White «The Next Develop­ment in Man») показывает, что Западная интеллектуальная традиция характеризовалась тем, что он называет термином «расщепление». Под этим термином он подразумевает, что со времен Платона и святого Павла до двадцатого столетия обду­манное поведение западного человека, руководимое его разу­мом, было основано на использовании статических концеп­ций природы, тогда как его спонтанное поведение, прямая реакция на непосредственный опыт, не переставало выражать созидательные процессы, реально характеризующие всю при­роду. Это расщепление между телом и разумом, личностью и природой, интеллектом и эмоционально-интуитивным ощу­щением пропитывало весь подход западного человека к жиз­ни: интеллектуальной, религиозной, экономической и поли­тической. Редкое исключение составляли поэты, мистики и люди, находившиеся на периферии общественно-культурной

жизни. Эта тенденция расщепления привела к упадку Запад­ной культуры, как видно на примере великих войн, сегодняш­него экологического кризиса и быстрого роста физических и ментальных проблем. Уайт говорит:

Если вся природа — это одна великая система в постоянном процессе трансформации и развития, попытки изолировать любую ее часть неизбежно приведут к неудаче. В частности, отделение человека как субъекта от сферы объективной природы затме­вает его взгляд на форму жизни, присущую для него. Человек может полностью понять себя, только сое­диняя объективные знания, полученные в результате наблюдения за всей органической природой, с субъек­тивными знаниями индивидуального опыта. Это мо­жет принести новое чувство свободы и самопризна­ние, простоту, основанную на знании. Негативные предубеждения традиционной морали заменяются позитивным энтузиазмом для развития жизни...

Уайт указывает, что со времен греков мыслители разделя­лись на два лагеря, которые можно назвать атомистической школой и холистической школой; приверженцы каждого под­хода испытывали неприязнь к другому, по сути дополняюще­му взгляду. В нашей повседневной жизни мы используем оба подхода с меняющейся степенью акцента, хотя холистический подход гораздо более обстоятелен и полезен для понима­ния огромных систем и органического целого. Как писал Уайт, холистический подход (т.е. сознание формы и паттерна) нель­зя игнорировать из-за неопровержимого факта, что регуляр­ные формы доминируют в природе и во всем, что мы видим и испытываем.

Философы-экзистенциалисты и психологи отмечали та­кую же проблему конфликтующих взглядов на жизнь. Психо­лог Ролло Мей говорит, что экзистенциализм «стремится к

пониманию человека, опускаясь ниже раскола между субъек­том и объектом, который терзал Западный разум, начиная с эпохи Возрождения». Многие экзистенциалисты признавали по крайней мере два различных подхода к пониманию: подход «таинства» (о котором Габриель Марсель говорит как обо всем, что может быть отнесено к личностному, как человече­скому, так и божественному) и подход «проблемы» (который вытекает из анализа частей целого). Марсель говорит, что само существование не «объясняется», а скорее должно «оза­ряться», чтобы обрести истинное понимание. Французский философ Паскаль отрицал, что мир и, особенно, человек мо­гут быть по-настоящему поняты средствами рационального анализа. Он утверждал, что интуиция, т.е. проникновение через поверхность вещей в их составляющие сущность тайны, является ключом для понимания человека и мира. То, о чем говорят Марсель и Паскаль, сегодня называется «холистическим» подходом. Давайте прольем свет на основные различия подходов, которые привели к расщеплению западной мысли­тельной традиции и к неуместному акценту только интеллек­туального фактора.

Великие античные школы таинств (предшественники со­временных методов психотерапии) учили, что человеческое сознание ограничено только условными умственными грани­цами, которые оно само воздвигает. Изучая историю западной цивилизации, мы приходим к заключению, что акцентирова­ние греческими мыслителями науки и разума считается реша­ющей поворотной точкой в интеллектуальном и культурном развитии западного человека. Эта эпоха, конечно, была пери­одом великого роста понимания человеком себя и вселенной. Однако вклад греческих мыслителей не ограничивался откры­тием определенных естественных законов, действующих в материальном мире, он также простирался в сферу внутрен­ней жизни и роста индивидуума! Ключевым мотивом, лежа­щим в основе развития греческой философии, была идея «По­знай себя»; а само слово «философия» буквально означало

«любовь к мудрости». Наука в Греции не была просто собира­нием фактов в надежде, что могут обнаружиться определен­ные взаимосвязи. Она скорее представляла систематический поиск неотъемлемых истин, лежащих в основе жизни и при­роды, и попытку открыть не только природные законы, но также универсальные метафизические законы самой жизни. У греков «довод» не относился к компьютеро-подобным расче­там логического разума, а скорее был вдохновенной комбина­цией анализа и интуиции, основанной на идеях изящества и симметрии.

Многие современные ученые по-прежнему считают, что наиболее всеобъемлющие теории обязательно должны быть наиболее изящными, эстетическими и по существу простыми. Однако другими учеными этот идеал был забыт или осмеян, а поиск всеобъемлющих истин был заброшен из-за чрезмерного акцента критического анализа. Чтобы быть настоящим уче­ным, человек не должен налагать собственные ожидания, же­лания и предвзятые интеллектуальные ограничения на умы людей, чтобы человеческий дух мог быть свободным. Однако большинство ученых, включая психологов, излишне ограни­чило свой взгляд на человека и его возможности. Если человек умственно возводит вокруг себя стену, это не влияет на то, что находится за стеной, а просто мешает человеку увидеть то, что по ту сторону стены, и искажает структуру целого. Мы пытаемся понять жизнь, ограничивая и распределяя ее по категориям, в основном на базе интеллектуальных предубеж­дений и эмоциональных склонностей. Но слишком часто мы кончаем тем, что просто ограничиваем себя, поскольку то, что существует, неважно что мы думаем об этом, действительно существует. Образовательные учреждения нашей культуры могли бы получить полезный урок у наставника дзен-буддизма Шунруи Сузуки-роши:

«Разум начинающего» — это наш исходный разум, обычно пустой и находящийся в состоянии готовно­сти.

Если наш разум пуст, он всегда готов к чему-то; он открыт для всего. У разума начинающего есть много возможностей; у знатока немного... В разуме начинающего нет мыслей: «Я достиг чего-то». Все эгоцентричные мысли ограничивают наш безбреж­ный разум. Если у нас нет мыслей о достижении и о себе, мы являемся подлинными начинающими. Тогда мы действительно можем чему-то научиться.

Интеллект в основном полезен для использования во внешнем, материальном мире. Мы увидим ясный пример это­го факта, если отметим быстрый скачок вперед западной нау­ки и технологии вскоре после того, как богиня рассудка была возведена на престол в Европе. Но в равной степени верен тот факт, что мы не видели такого скачка в понимании самого человека в результате усилий материалистической психоло­гии. Только недавно, когда рассудок и интеллект были урав­новешены акцентом опыта, чувств и интуиции, некоторые направления психологии начали делать успехи в понимании внутренней натуры человека. До сегодняшнего дня примене­ние чисто интеллектуального анализа к пониманию внутрен­него мира не могло доказать или опровергнуть что-либо из основных философских или религиозных вопросов жизни, ко­торые формируют основу психологической структуры челове­ка. Логический позитивизм — это крайнее проявление (и ло­гический результат) аналитического подхода, который, мож­но сказать, нацелен на максимальную абстракцию с мини­мальным значением. А ведь человеку нужно именно значе­ние; понимание потребности человека в значении и смысле необходимо для любой психологии здоровья и целостности. Значение вытекает изнутри, а не приходит извне, следова­тельно, только аналитический подход не может помочь чело­веку удовлетворить свои глубочайшие потребности.

Психолог Вильсон Ван Дасен по существу выражает такую же идею:

Все становится более разумным, если мир больше не рассматривается как физически абстрактный и объективный мир, который полностью безличен. Та­кой мир представляет собой концептуальную конст­рукцию, удобную для физики, но чрезвычайно неточ­ную в психологии. Личностный мир, единственный, который каждый из нас реально знает, — это мир, окрашенный во все тона собственных персональных значений. Мир «выключается», когда я сплю. Его вре­мя замедляется, если мне скучно, и ускоряется, если я активен и заинтересован.

...Мир людей — это личностный мир. Молния и гром прекрасны для меня. Но они могут значить что-то другое для вас. Где же объективная безличная мол­ния и гром? Они часть «официальных событий», ко­торые не имеют большого значения для человека. Безличный объективный мир — это мир, которым никто не интересуется!

Французский биолог и антрополог Пьер Тейяр де Шарден также подвергает сомнению состоятельность так называемых «объективных» знаний:

Истина — это просто полная согласованность вселенной по отношению к каждой точке, содержа­щейся в ней. Почему мы должны проявлять подозри­тельность или недооценивать эту согласованность просто из-за того, что мы являемся наблюдателя­ми? Мы постоянно слышим о некой антропоцентри­ческой иллюзии, контрастирующей с некой объек­тивной реальностью. В действительности такого разграничения нет. Истина человека — это истина вселенной для человека, другими словами, это просто истина.

Целостность и согласованность всей жизни и единство че­ловека и вселенной, о которых говорится в цитате Тейяра де Шардена, обеспечивают четкую и изящную теорию, которая поддерживает подход традиционной геоцентрической астро­логии и в сущности ведет к взаимосвязи микрокосма-макро­косма, на которую указывали древние авторы.

Чтобы пролить свет на то, как развился чрезмерный ак­цент «объективности», мы должны упомянуть теорию индиви­дуальности Юнга. Согласно Юнгу, есть четыре основных спо­соба познания, которые Юнг называет четырьмя основными психическими функциями: мышление, ощущение, чувство и интуиция. Мышление и чувство могут быть сгруппированы вместе, поскольку аналитическое мышление основано глав­ным образом на данных внешнего мира, получаемых посред­ством чувств. Интуиция и ощущение тоже могут быть сгруп­пированы вместе, поскольку эти функции возникают внутри человека и не полностью обусловлены социо-культурной сре­дой данного времени. Знания, приобретенные посредством интуиции и ощущения, субъективны и персональны, в том смысле, что они не могут быть доказаны или объективно под­тверждены. (Поскольку эти четыре функции могут быть по­парно сгруппированы и разбиты на два различных подхода к познанию, я буду в дальнейшем говорить о «мышлении» и «интуиции», обозначая эти две группы.) Мыслительная спо­собность действует через систематическую классификацию и разбор фактов, которые затем располагаются в определенном виде в соответствии с применяемой логикой. (Не говоря уже о том, что «логика» заметно различается у разных людей.) Ин­туитивная способность, с другой стороны, открывает человеку непосредственное проникновение в суть и осознание действия всей рассматриваемой системы. Интуиция — это по существу способность прямого восприятия и мгновенного понимания, которая обходит медленное действие ограниченного логикой интеллекта, переступая его пределы. Современная наука пол­ностью упускала из виду интуитивную функцию человека,

вероятно, предполагая, что «интуиция» — это просто мышле­ние, предвзято окрашенное личными чувствами. Но в дейст­вительности интуиция — это вид сознательного восприятия, где «ощущение» вытекает из смутных, подсознательных кор­ней. Интуитивная функция тесно связана с эстетической фун­кцией человека, так как целостность восприятия в искусстве вытекает из интуитивного восприятия порядка и гармонии и из внутреннего понимания, достигнутого способами, пересту­пающими пределы рационального мышления. По самой при­роде интуиции язык искусства больше подходит для ее выра­жения, чем абстрактный язык логики или математики. Как пишет Л.Л.Уайт в своей книге «Акцент формы» (L.L.White «Accent on Form»):

Интуитивное осознание, выраженное в невер­бальной форме, охватывает более широкий диапазон опыта, чем могут передать вербальные и алгебраиче­ские символы языка и математики.

Великий поэт Гете выразил свое предпочтение всесторон­ности интуитивного восприятия следующим образом: «Мне хотелось бы говорить подобно Природе, сразу картинами». При создании психологии, которая занимается главным обра­зом личностями и персональным опытом, интуитивное каче­ство имеет первостепенное значение. Как пишет психолог Вильсон Ван Дасен: «Я бы никогда не вступил в спор с челове­ком, утверждающим, что язык писателя-романиста, поэта или музыканта ближе к качеству человеческого опыта, чем язык психологов». Мы должны добавить к этому высказыва­нию, что символический язык астрологии также ближе к ка­честву человеческого опыта, чем обычный язык психологов.

Пытаясь понять интуитивную способность, мы должны осознать, что образная и интуитивная деятельность человече­ского разума — это не просто побочный продукт анализа и логики. Мы видим, что по-настоящему творческие люди часто

представляют угрозу для общественного порядка, ценностей и способов мышления, которые «произвели их на свет». Если эти люди не обретают свое понимание в результате обучения в общественных учреждениях и через социо-культурные пат­терны, откуда же исходит это творчество? Мы должны отве­тить, что интуитивная функция человека — это основной источник всего нового понимания и воображения. Интеллект ограничен многими факторами, но интуиция (опора вдохно­вения), по-видимому, относительно свободна.

Давайте проясним отличия между различными подходами к познанию:

Из всего вышесказанного явствует, что, тогда как интел­лект может раскрыть секреты внешней жизни и действия ма­терии, секреты внутренней жизни и сферы персонального опыта может раскрыть именно интуиция. Идеалом для все­объемлющей науки души будет объединение обоих (т.е. инту­иции и интеллекта), но в психологии, которая считает основ­ной сферой исследований внутреннюю жизнь человека и зна­чение его опыта, интуитивная функция должна не только занять свое место, но и признаваться в качестве основного подхода к глубокому и удовлетворяющему познанию индиви­дуального человека. Это связано с тем, что субъективный опыт человека по самой своей природе является качествен­ным. Аналитический подход мышления уже имеет количест­венный язык математики для описания своих открытий, но интуитивный подход пока еще не имеет общепризнанного и всестороннего языка для представления качественных откры­тий в своей сфере.

Астрология — это именно такой язык, который столь необ­ходим для описания опыта и уникальности человека полез­ным и всесторонним образом. Хотя только малый процент академических и научных организаций признает астрологию как ответ на существующую потребность (если они вообще осознают эту потребность), большой процент обычного насе­ления притягивается к астрологическому способу видения ве­щей и понимания своего опыта. Другими словами, астрология может быть для лечебных искусств (медицины, психологии, психиатрии и т.д.) тем же, что периодическая система элемен­тов для химии. Зиппора Добинс, психолог, работающий над интеграцией астрологии и психологии и использующий астро­логию

как основной инструмент в своей практике, называет астрологию «прекраснейшим намеком на унифицирующий порядок в космосе, успешно переведенным в познавательную концептуальную форму». Она говорит:

...по-видимому, есть два основных языка, имею­щих универсальное применение в качестве способов классификации и символического описания реально­сти. Количественный язык, который мы называем математикой, может быть использован для описа­ния всего, что можно подсчитать или измерить. Мне хотелось бы поговорить об астрологии как о наибо­лее универсальном качественном языке... Я уверена, что не пройдет много времени, прежде чем бесчислен­ные личностные системы, которые сейчас соперни­чают в современной психологии, тихо исчезнут и бу­дут заменены унифицированной астрологией. В ко­нечном счете, это неизбежно, так как астрология предоставляет единственную систему, в которой есть внешние ориентиры категорий, видимые, пред­сказуемые и допускающие сложность, далеко выходя­щую за пределы любой классификации личности, изо­бретенной психологией.

Два различных подхода к познанию естественно ведут к двум различным видам доказательства: статистическому (или «объективному») и экспериментальному (также называемому «экзистенциальным»). Давайте кратко рассмотрим весь воп­рос «доказательства» по отношению к астрологии.

Доказательства астрологии: